Дюна. В кадре

Глава 61.

— Красота-то какая. Лепота-а-а, — моя сестрица стояла на прозрачном мосту "SkyWalk" Гранд-Каньона и с довольным видом озирала окрестности.

— Ну прямо Иван Васильевич, — усмехнулась я.

— Ну, я себя так и чувствую. Будто в другой мир попала… — лучи заката темным багрянцем ложились на доисторические каменные пласты и бросали такую же цветную тень на всех нас.

— Да, очень красиво… — рядом расположилась мама. Вернее, она вцепилась в дядю Сашу и боялась посмотреть вниз, где глубоко внизу витиеватым узором распласталось дно.

— Гранд-каньон один из самых необычных геологических объектов нашей планеты, — между тем вступила бодрым тоном гид, миловидная женщина по имени Вероника, и все внимание перешло к ней.

Я же рассматривала слоистые скалы в теплых лучах заката и вспоминала нашу с Иэном свадьбу. Прошло всего несколько месяцев, но, казалось, за это время я повзрослела еще на одну жизнь.

— В 1540 году Большой каньон был обнаружен группой испанских солдат под командованием Гарсии Лопеса де Карденаса, путешествующих в поисках золота, — продолжала наша гид. — Несколько испанцев в сопровождении индейцев племени хопи пытались спуститься на дно каньона, но вынуждены были вернуться из-за недостатка питьевой воды…

Я улыбнулась, и мне так и хотелось сказать, что мы с Иэном туда не только спустились, но и…

— Вы здесь с Иэном поженились? — спросила сестра, и я машинально обернулась, опасаясь, что нас кто-то услышит. Но это была лишь привычка. Как привычка носить бейсболку и темные очки на пол-лица.

Нас никто не слышал. Экскурсия была организована уже после закрытия моста специально для нас, и я была рада, что мне удалось увидеть Каньон в лучах заката.

— Нет. Не в этой точке… — ответила я.

— Очень жаль, что Иэн не смог с нами поехать в Аризону, — проговорила сестра, и я вздохнула.

Иэн полностью ушел в новый проект, целыми днями пропадал на студии и несколько дней назад, наконец-то получив “добро”, улетел в Канаду искать новые локации для будущего фильма.

Я не знала, продолжал ли финансирование Генри или передал эту функцию кому-то другому — ведь их семью и королевство накрыл траур, но радовало одно. Принц больше не появлялся в нашей жизни и оставил нас в покое.

— Девочки, давайте пойдем отсюда, а то что-то голова кружится… — послышался голос мамули, обмахивающейся веером.

Я кивнула. Мамуля, не привыкшая к аризонской жаре и экстриму, выглядела уставшей.

— И правда пора… — мы дружным коллективом направилась на выход, где нас ждал микроавтобус.

Уже через десять минут мы загружались в частный джет на небольшом аэродроме недалеко от “Skywalk”, а я бросала взгляд на маму и вздыхала. Я ловила ее грусть и никак не могла понять ее причины. Возможно, в отличие от Галки и дяди Саши, она чувствовала себя инородным телом в этом чужом для нее мире. И поэтому не могла расслабиться.

— Мамуль, как ты? — тихо спросила я, едва наш самолет занял стабильную высоту.

— Хорошо, Златочка, — улыбнулась она.

— Скоро прилетим домой. Столик в ресторане морепродуктов уже заказан.

Поесть можно было и дома. Наш повар готовил не хуже, чем в мишленовском ресторане, но я понимала, моим родным хочется экзотики и новых впечатлений. По крайней мере, Гале и дяде Саше.

— Да. Скоро прилетим… — задумчиво произнесла мама.

— Тебя на яхте не укачивало? Все в порядке? — поинтересовалась я.

— Нет, что ты, все очень хорошо! — голос мамы прозвучал бодро, а дядя Саша, сидевший напротив, добавил: — Ребенок, успокойся. Нам все очень нравится.

Мамуля кивнула, но, грустно улыбнувшись, добавила:

— Она уже не ребенок…

Я внимательно посмотрела на маму и задумалась. В ее словах была истина. От прежней Златы, уезжавшей когда-то в Гонконг, не осталось и следа. Было это хорошо или плохо, я не знала. Но, видя в маминых глазах грусть, теперь понимала ее настроение.

За суетой жизни, кружившей меня в стремительном вихре, я день за днем менялась, решая сложные задачи, принимая новые повороты судьбы. И моя мама, сохранившая образ прежней Златы, сейчас привыкала ко мне настоящей.

— Это нормально. Мы все взрослеем, — пожала плечами Галя, а дядя Саша, видимо, почувствовав овладевшую женской частью коллектива философскую грусть, сменил тему.

— Иэн интересный парень. Так внимательно слушал о политике в России.

— Да ему памятник нужно поставить за то, что выслушивал твои лозунги! — парировала Галка, я же улыбнулась, вспоминая Иэна.

Начать с того, что он заказал Консуэле пополнить запасы бара “столичной” водкой, хотя имелся и “абсолют”, а когда мы ужинали на террасе в первый раз, муж с таким неподдельным интересом слушал дядю Сашу, задавал столько вопросов, что покорил того безоговорочно. Водка хоть и пригодилась, но дядя Саша всегда знал меру.

— Да. Очень хороший парень. Мне он понравился… — уверенно закивала мама, и я улыбнулась, вспоминая ее первичное недоверие к Иэну.

Ее он очаровал не меньше, отдавая дань тому, как хорошо она с дядей Сашей воспитали меня, расспрашивал обо мне в детстве и требовал фотографии. А я сидела, наблюдала за его серьезными лицом и понимала, что Иэн был тонким психологом и умел расположить к себе людей.

— Это естественно, — усмехнулась Галя. — Он нравится миллионам.

— Есть такое… — за улыбкой я спрятала недовольство.

Иногда твиттер и инстаграм мужа, которые вел его личный ассистент, атаковали поклонницы, не стесняясь в выражениях в мой адрес и в адрес моего таланта, но я старалась абстрагироваться, в соцсети редко заглядывала и понимала, что это оборотная сторона популярности.

“То ли еще будет, когда выйдет фильм…” — скривилась я, готовясь к новым выпадам.

Тем временем наша гид Вероника встала и направилась в туалет, а мамуля тихим голосом продолжила:

— Только с родителями Иэна не очень хорошо вышло…

По инициативе Иэна они приезжали к нам на выходные, чтобы познакомиться с моими родными, и разница менталитетов немного сказалась на общении. Все были напряжены, а Галка в свойственной ей ироничной манере позже назвала этот визит “встречей на Эльбе”.

— Мам, все было хорошо, успокойся…

— Вот зря ты запретила нам привезти сувениры из России. Нехорошо это…

— И слава богу, что запретила! — вступила в разговор Галя. — Не хватало матрешек, самоваров и балалаек.

— Ну можно было бы чайный сервиз привезти от императорского фарфорового завода. Была бы память, — парировала мама, а дядя Саша добавил:

— Джордж определенно не отказался бы от клинка или кортика из златоуста.

— Мам, ну не пьют они чай и сервизы не держат в сервантах. Сервантов у них тоже нет. А с клинком, дядь Саш, тебя бы завернули в аэропорту.

— Злата, ну посмотри, каким дружным фронтом они на нас двинули, — усмехнулась Галя, а я, наблюдая, как Вероника села на свое место, решила перевести беседу в другое русло.

— Большое спасибо вам и агентству за такие увлекательные экскурсии, я обязательно их лично поблагодарю, — я улыбнулась ей, не сомневаясь, что она будет держать язык за зубами, так как подписала документ о неразглашении и очень дорожила своей работой. Не знаю, слышала ли она разговор, но на всякий случай я акцентировала внимание, что не спущу с рук болтливость.

Едва мы вернулись из ресторана, мамуля с дядей Сашей пошли отдыхать после плодотворного экскурсионного дня, мы же с Галкой расположились у бассейна в беседке, попивая вино.

— Ты и правда похудела, — я рассматривала Галю, которая, откинув густые темные пряди за плечи, наслаждалась теплым августовским вечером.

— Душа моя, время пролетело так быстро. Уже скоро домой. А как туда не хочется…

— Мне тоже не хочется, чтобы вы уезжали, — грустно улыбнулась я. — Как ты иногда говоришь, расставанье — маленькая смерть.

Сестра молча кивнула, а я решила сменить тему.

— Как у тебя на личном фронте? А то ты все больше отшучиваешься.

— На личном фронте все прекрасно. Никого нет! — усмехнулась она и, стерев улыбку, добавила: — Да уж. Ирония — это маска беззащитности.

— А что случилось с тем мужчиной… Валерий. Тебе он, вроде бы, понравился…

— Ой. Даже не начинай, — махнула она рукой. — Сорок лет. А ведет себя, как ребенок. Не может принимать элементарных решений. Я ему не мамка. А я еще и подумала — чего это его никто раньше не подобрал. Успокаивала себя. Думала, что он искал особенную. Оказалось нет. Он просто никому не был нужен. Хотя и его подберут.

— Просто он оказался не тот, кто тебе нужен, — я успокоила сестру.

— Да и я тоже не самый простой человек, что уж, — пожала она плечами и добавила: — Ну не везет мне в любви. Зря мы не заехали в Лас-Вегас. Гарантированно сорвала бы джек-пот!

— Да я не против. Ты мою маму уговори, — ответила я и добавила: — Ты лучше английский учи. Сейчас просто так получилось, что Иэн уехал. И Рунна в турне. А так обязательно тебя с кем-нибудь познакомим. Не в последний раз здесь.

— Рунна, это в смысле певица?

— Ну да. Она хорошая знакомая Иэна.

— А больше друзей у Иэна нет? Мужского полу. Неженатого. И такой же степени знаменитости? — она шутливо приподняла бровь.

— Близких… нет… — и я за улыбкой спрятала неприятные воспоминания о Генри. — Учи английский. Я не буду за тобой ходить и переводить. Все-таки языковой барьер мешает.

— Вот надо было учить язык, а я Ковалевской и Склодовской-Кюри себя возомнила, — усмехнулась Галя. — Но когда будешь меня представлять, упомяни, что я не так прекрасна с лица, как ты. И про брюнетку не забудь. Чтобы счастливый кандидат потом не сверканул от меня пятками.

— Глупости не говори! — возмутилась я.

— А я и не говорю! Я уже не в том возрасте, чтобы быстро бегать.

— Порой ты бываешь невыносима… — махнула я рукой.

— Да нет. Против правды не попрешь. Ты всегда была хорошенькой, а как оторвалась от мамы, повзрослела, расцвела, — она склонила голову вбок, присматриваясь.

— Я все та же Злата Дюнина. Только повзрослее.

— Не. Бабу не обманешь. Она сердцем чует. Я же вижу, как на тебя мужики засматриваются. Что-то в тебе изменилось. Не могу подобрать пока определение.

— Ты преувеличиваешь. Просто окружающие присматриваются и пытаются понять, где они меня видели.

— Будто то, что было в тебе скрыто, начало развиваться, проявляться. То ли еще будет, — не слушая меня, продолжила она. — Попомнишь мое слово, когда выйдет фильм…

— Кстати, о фильме, — я решительно сменила тему. — Тебе понравилось на студии?

— Душа моя! Да я от восторга чуть не уписалась! — с воодушевлением произнесла моя сестрица. — И ваши павильоны, и вагончики, а сколько страшного и, не побоюсь этого слова, величавого оборудования! Ну прямо в зобу дыханье сперло!

— Да уж, “светики” очень не любят, когда к их святая святых прикасаются, но ты их всех очаровала, — рассмеялась я, вспоминая, как Галка так и норовила все сфотографировать и потрогать.

— Ну вот. Осталось дело за малым. Выучить язык. Начну стрельбу глазами, и все светооборудование будет у моих ног, — она приподняла бокал и отпила.

— А то! — рассмеялась я.

— Ты мне лучше расскажи, что там с фильмом. Почему премьера только зимой? Вы ведь уже “отстрелялись”?

— Так фильм ушел на постпродакшн. Сейчас идет цветовая обработка и монтаж, озвучка и прочее… — я решила не вдаваться в подробности.

— В смысле, дубляж?

— Нет. Если идут помехи, накладывают правильный звук.

— А дублировать на русский тоже ты будешь? — Галка снова отпила из бокала.

— Возможно. Но сейчас пока даже не готов официальный перевод.

— Так а почему так долго-то? Уже хочется побыстрее посмотреть фильм, а нас обломили до самой зимы, — она фыркнула и устроилась поудобнее на подушках.

— Что ты. Это очень быстро. Обычно фильм держат на постпродакшене полгода и больше. Но, по словам Иэна, Корзано часто сдает постпродакшн ускоренно. Как Тарантино и Скотт.

— Уже в предвкушении.

— Да. Торжественная премьера с красной дорожкой назначена на конец декабря. Очень торопились закрыть фильм в этом году, — я неуютно поежилась.

— Так и я говорю! Хлеба и Злату в народные массы!

Я усмехнулась и покачала головой.

— Злата тут ни при чем. Фильму пророчат номинации на Золотой Глобус и, соответственно, на Оскар. Поэтому он должен выйти в этом году. Кстати, как сказал Гленн, директор студии, по этой же причине убрали обе сцены с обнаженкой. Рейтинг конечно остался “R”, но меня голую не покажут. Ты даже не представляешь, как мне дались эти сцены. Если бы не Иэн… — я улыбнулась, вспоминая яркий носок на его гениталиях.

— Ну, это даже к лучшему, — усмехнулась Галя. — А то твоя мамуля и так в культурном шоке.

— Это да, — вздохнула я.

— Мать… пусть все срастется, — покачала головой сестрица, не отводя от меня взгляд. — Я даже боюсь подумать. Ты на Оскаре.

— И Золотой Глобус не забудь, в начале января. Он, как преддверье Оскара. Если фильм мелькнет там, то и на Оскаре он однозначно появится.

Галка присвистнула, и я кивнула.

— Меня саму потряхивает от страха. Но до Оскара еще предстоит промотур.

— А это что за зверь такой? — Галка повернулась ко мне в шезлонге, с интересом ожидая ответа.

— Что-то типа турне с премьерой фильма. Заявлены пара европейских городов и Буэнос-Айрес.

— Охренеть. А в Россию заедете?

— Нет. В расписании Россия не значится.

— Жалко… — шмыгнула носом Галка, и я кивнула, соглашаясь с ней. — Так это надолго?

— Нет. На неделю. Но от самого факта, конечно, мандражирую.

— Все равно, это очень круто.

— Вот поэтому сейчас сижу набираюсь сил, — усмехнулась я. — Зимой начинается промоушен, а после нового года и промотура Иэн начинает съемки. Отдыхать уже будет некогда.

— А что осенью у тебя тогда? Отдых? — Галка отпила вина, и я последовала за ней.

Терпкая жидкость обдала горло, и я ответила:

— Был проект, но он накрылся. Я еще до завршения съемок звонила Энджи, просила ее подыскать мне что-нибудь на эту осень, но она ничего не нашла. Очень жаль, — я скривилась.

— Как ты в этом всем разбираешься. Реально интересно. Волшебный мир…

— Когда ты в этом варишься каждый день, это уже не кажется волшебным, — покачала я головой, когда мой сотовый на стойке завибрировал, и я улыбнулась. — Видимо, Иэн звонит. Он всегда чувствует, когда говорят о работе и его новом проекте.

Однако, взяв телефон в руки, я удивилась. На экранчике высветился неизвестный номер, и я поторопилась ответить.

— Злата, добрый вечер, — послышался женский голос с жесткими нотками, и мне он показался знакомым. — Звонит Ханна Зиммерман. Надеюсь, не поздно.

— Здравствуйте, Ханна, — удивилась я и теперь вспомнила этот тон. Она была одной из организаторов Мет-Гала. — Нет, не поздно…

— Начну с главного, — произнесла она. — Не знаю, в курсе ли вы, но я являюсь послом доброй воли ООН.

— Да, я знаю. С 2015 года… — уверенно произнсла я. Прежде, чем идти на мероприятие, я изучила все факты об его организаторах.

— Приятно слышать, — в ее голосе послышались теплые нотки, но она быстро продолжила: — Комитет при ООН, занимающийся вопросами окружающей среды, наметил снять ряд короткометражных документальных фильмов об изменении климата. Команда интернациональная, со всего мира. Специалисты в разных областях. Основная ведущая — филолог из Европы — не смогла принять участия. Ваша кандидатура, как лингвиста из России, будет уместна. Я показала ролик “времена года” участникам комитета, ваши грамотные интервью с гала-ужина и они одобрили вашу кандидатуру. Съемки назначены на октябрь-январь. Гренландия — Африка — Индия — Гавайи. Маршрут потребует уточнения, — отчеканила она и добавила: — Вы — основная ведущая. Но Вы должны понимать. Это благотворительное мероприятие с социальным уклоном и никакого отношения к кинематографу не имеет.

В трубке повисла тишина, а я настолько растерялась, что в первую секунду не знала, что сказать.

— Так вы согласны поучаствовать в благотворительной акции?

— Да, конечно! — отмерла я, но, быстро вспоминая свой график, добавила: — У меня обязательства перед студией. В конце декабря начинается промоушен и затем промотур.

— Думаю, с этим не будет проблем. Секретарь председателя комитета согласует этот вопрос с вашей студией.

— В феврале у меня начинаются съемки… — задумчиво произнесла я, и уже была готова принять предложение Ханны. График не страдал, а я как раз не буду сидеть без дела и поучавствую в благотворительном проекте.

— До этого времени вы успеете, — подтвердила она.

— Это будет честью для меня. Если моя работа поможет в правом деле, — уверенно произнесла я. Новый проект был не просто интересным. Он являлся благотворительной акцией ООН и освещал проблемы экологии и изменения климата.

— Я в вас не ошиблась, — произнесла Ханна и добавила: — Тогда собирайтесь и готовьтесь к вылету. С вами свяжется руководитель экспедиции Фил Браун и проинструктирует вас.

Трубка замолчала, а я, опустив телефон, посмотрела на Галку.

— Что случилось? — в ее глазах читалось любопытство.

— Кажется скоро я вылетаю в Гренландию и побываю в Африке и Индии… — улыбнулась я.