Дюна. В кадре

Глава 62.

— Злата, работаем, — оператор кивнул, и я с микрофоном в руке начала говорить текст, который и подготовила.

Наша съемочная группа расположилась на небольшом быстроходном катере, я стояла на фоне айсберга в устье ледяного фьорда и старалась не дрожать. Несмотря на октябрь, нулевую температуру и заявления о глобальном потеплении я была укутана в теплую куртку.

— Из-за аномальной жары в этом году Гренландия переживает значительное таяние ледников. Уменьшение ледникового покрова в условиях глобального потепления приобрело необратимый характер…

Собственно, заучивать наизусть меня никто не заставлял. Достаточно было правильно осветить проблему и импровизация приветствовалась, но я, опасаясь ошибок, предпочитала опираться на текст, который и подготавливала, особенно, когда дело касалось цифр и точных фактов.

— В августе в ледниках Гренландии третий раз за десятилетие температура поднялась выше нуля и впервые за всю историю наблюдений на вершине выпал дождь. Так, в 2012 году за один летний день потеря составила двенадцать с половиной миллиардов тонн льда, а в 2019-м — одиннадцать миллиардов тонн, — я продолжала бить фактами, пока оператор в режиме “стедикам” снимал репортаж.

— Снято. На сегодня все. Скоро стемнеет, — послышался голос режиссера, и я опустила микрофон.

Я бросила взгляд вверх. Несмотря на обеденное время, солнце стремилось спрятаться за горизонт, а наш катер уже заводил мотор, чтобы доставить нас в небольшой городок Илулиссат.

Однако, я не торопилась зайти в теплую рубку. Вытащив свой телефон, я фотографировала величавый айсберг, который в лучах яркого северного заката переливался всеми цветами радуги.

“Представляю, как тут красиво в полярную ночь под северным сиянием…” — пронеслась мысль, и я улыбнулась.

— Красиво здесь, не правда ли? — ко мне подошел оператор Люк, прерывая мои размышления, и пристроился рядом. Несмотря на то, что он был французом, мы все говорили на английском, выбрав его международным.

— Колоритно… — улыбнулась я, — волшебство игры света.

— Я вижу ты, знаток, — усмехнулся он и внимательно посмотрел на меня. — Откуда ты?

— Из Петербурга.

— Никогда не бывал в Петербурге, — произнес он, когда сзади послышался голос Тэнди:

— Эй, ребят, вы тут не замерзли?

Она подошла к нам и встала между мной и Люком.

— Холодно, но какие пейзажи… — улыбнулась я, а вдали тем временем уже показался небольшой городок с яркими разноцветными домиками, и моя рука вновь потянулась к смарту. Одно- и двухэтажные здания на холмах издалека казались совсем крохотными, а сочные цвета стен и вовсе делали их похожими на игрушечные Лего.

— Скоро швартуемся! — послышался голос капитана, съемочная группа оживилась и начала выходить наружу.

Все были голодные и предвкушали вкусный ужин, а уже через час мы в составе двенадцати человек сидели в теплом прогретом помещении ресторана при гостинице, где нас поселили, вдыхали ароматы специй и поедали изыски местной кухни.

А она была, что сказать, специфической. Рыба и морепродукты здесь использовались практически во всех видах — сыром, соленом, квашеном, сушеном, мороженом, печеном в золе, за исключением самого обычного — вареного или жареного. Сюда шли такие деликатесы, как вяленый палтус и амасат, печень трески и крабы, а также мясо акулы и яйца морских птиц. Что возмущало часть команды, которые были веганами.

— Какая же я голодная! — произнесла Тэнди Паркс, отпивая из чашки горячий чай с молоком и жиром.

Афроамериканка из Нью-Йорка была антропологом и преподавателем в университете Нью-Йорка.

— Это точно. Холод сжигает все топливо, — кивнула Соён, накладывая себе печень трески. Она была экспертом в области биологии и работала в исследовательской лаборатории в Сеуле.

— Такими темпами от меня останется половина, — пошутил Рой Тилль, рассматривая фаршированные яйца. Он был зоологом и работал в одном из африканских заповедников.

Меня же в кадре и за кадром позиционировали, как лингвиста-филолога — специалиста в области французской, русской и американской культуры, и не упоминали о моих съемках в художественном кино. Собственно, я не возражала. Моя кинокарьера только началась, и пока что похвастать было нечем.

— А как наш самый худой защитник природы? — подмигнул Рой Тилль.

— Да чем же я отличаюсь?! Я такая же голодная, — в шутку возмутилась я, но не обижалась на Роя.

— Тебя откармливать надо! — усмехнулась Тэнди.

— Я вообще боялся, что ее сдует ветром, пока она текст говорила, — подмигнул оператор, а наш ресёчер Хельга, ответственная за поиск материала, добавила:

— Наш юный падаван силен духом!

— Мощь Джедая из Силы Духа проистекает. Да пребудет со мной сила, — подхватила я шутку, делая пафосный вид, и все рассмеялись.

Насчет “юного” они не ошиблись — я была самой молодой в этой экспедиции матерых защитников природы. Я жутко волновалась при первой встрече с командой, и сначала ко мне относились с опаской. Видимо, ждали от меня поведения капризной голливудской звезды, зная, о моем участии в съемках и отношениях со знаменитым голливудским актером. Но я сделала все возможное, чтобы развеять клише, и уже через неделю стала частью дружного коллектива.

Однако здесь были свои "но". Многие ко мне относились, как к маленькому ребенку, чрезмерно опекая. Подобная забота была понятна — я была самым юным и неопытным участнком экспедиции. Но это напрягало.

С другой стороны — иногда я чувствовала какое-то странное отношение к себе от некоторых участников съемочной группы, но списала эту аномалию на то, что мне так и не удалось убедить их в своей нормальности.

— Что у нас завтра? — поинтересовалась Соён.

— Завтра у нас вертолетная съемка. Будем снимать залив Диско и его ледники. С собой берем Злату и Тэнди, — ответил наш режиссер, цепляя вилкой кусок жирной маринованной сельди.

— Мы тоже хотим! — возмутилась Соён.

— Несправедливость! — подхватил Рой.

— Вы их разве не насмотрелись в Каанааке? — усмехнулся оператор, и Соён улыбнулась.

— Интересный городок.

— А мне так собак жалко… — вздохнула я, вспоминая умные глаза хаски в упряжках.

— Хаски там больше, чем местного населения, — кивнула Тэнди и была права.

Небольшой городок с населением в 640 человек, считающий себя центром Северной Гренландии, был уникальным в своей самобытности. Образ жизни и адаптация к суровым условиям, несомнено, отражалась на менталитете этого небольшого сообщества.

— Ребята, вертолет не резиновый, — ответил оператор.

— Успокойтесь. У нас еще впереди Кулусук и ледники Исландии. На всех хватит, — кивнула ресечер, как внезапно зазвонил мой телефон, и на экране отобразилось “Иэн”.

Я извинилась перед обедающими и направилась в холл, чтобы ответить на звонок. Все знали, кто мой муж, но я предпочитала не распространяться на эту тему и никогда не заводила разговоры об Иэне, когда речь заходила о бойфрендах и семьях.

В самом начале нашей миссии я ловила взгляды своих коллег и откровенно стеснялась. Мне казалось, что со стороны упоминание о Сомерсе будет смотреться так, будто я кичусь своим замужеством со знаменитостью.

Я включила видеосвязь и, пусть интернет немного тормозил и картинка зависала, была рада увидеть мужа. Он сидел в гримерке в одной футболке и джинсах, в отличие от меня, упакованной в свитер и теплые штаны, и выглядел уставшим, но довольным.

— Как поживают ледники Гренландии? — улыбнулся Иэн, пока я поднималась к себе в номер. Вернее, нас поселили вместе с Тенди.

— М-м-м. Ты даже не представляешь, как тут красиво… — я бросила взгляд в окно, где в темноте высились и поблескивали заснеженные бугры ледников.

— Ну почему же не представляю, — усмехнулся Иэн. — Ты периодически высылаешь фотоотчеты. Реально красиво.

— Жалко эту красоту. Сохранить бы… Мы только прилетели из Каанаака, на севере Гренландии. Повышение температуры два месяца назад привело к тому, что ледники потеряли восемь миллиардов тонн льда за неделю, что в два раза больше, чем они теряют за все лето.

— Хреново… — поддержал Иэн беседу, а я решила не сильно загружать мужа проблемами экологии и добавила:

— А сколько интересного я узнала, ты даже не представляешь. Историю. Быт людей. Такое впечатление, я попала в другую цивилизацию, — я улыбнулась, вспоминая маленького чумазого мальчика, с суровым видом помогавшего отцу вымащивать упряжку шкурой какого-то убитого на охоте морского зверя. — Ты в курсе, что Каанаак был впервые заселен примерно в 2000 году до нашей эры палеоэскимосами, мигрировавшими из канадской Арктики, — быстро тараторила я. — И там находится одна из станций Организации Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний.

— Какая-какая станция? — переспросил Иэн.

— Она использует массив датчиков для обнаружения возможных ядерных испытаний по всему миру и посылает данные в Данию. На основную станцию.

— А сейчас вы где? — устало поинтересовался муж.

— Сейчас мы на западе. В Городке Илуллисат, — и я, развернув камеру, показала мужу не только свою комнату, но и северный морской пейзаж в темном окне.

— Ты не мерзнешь?

— Нет. И в номере очень тепло, даже жарко, — успокоила я мужа.

— Вижу, тебе все это нравится, — усмехнулся Иэн.

— Очень, ты даже не представляешь, насколько это все интересно, — я не скрывала своего воодушевления, но решила сменить тему: — Как у тебя продвигаются дела? Ты хоть спишь?

Еще в августе студия заставила Иэна сняться в социальной драме. Актера, которого Иэн заменил, зацепило очень модном в Голливуде харрасментом, и мой муж вынужден был согласиться, чтобы фильм Корзано точно ушел на Оскар. Съемки должны были продлиться до конца декабря, и Иэн разрывался между съемочной площадкой и своим проектом.

— Аврал. Уже начался препродакшн, и на студии творится сумасшедший дом. Сплю по три-четыре часа, — ответил муж.

— Труженик… — грустно улыбнулась я, но понимала, что, несмотря на усталость, мужу все это нравилось. Он жил кино. Он им дышал.

— Моя рука тоже, — усмехнулся он, и я залилась краской. — Такого стояка я давно не припомню. Хочу тебя оттрахать во всех позах до такого состояние, чтобы потом ты не смогла ходить. Разденься, — внезапно добавил он. — Устроим секс по интернету.

— Иэн… — выдохнула я, чувствуя, как начинаю возбуждаться. — Я живу в номере не одна.

— Ну сейчас же ты одна… — Иэн блеснул обаятельной улыбкой.

— Да. Но в любую минуту может вернутся Тэнди.

— Так даже острее, — бросил муж и тихо добавил: — Разденься и помастурбируй. Поласкай себя.

Иэн, звонивший мне с айпада, потянул за край футболки, а я от резкого возбуждения глубоко задышала и начала искать место, где бы можно было установить смарт.

Однако, не успела я снять свитер, как послышался шум открывающегося замка, и я, резко отключив видеосвязь, приставила телефон к уху.

— Вот так мы здесь и работаем…

— Я так понял, твоя соседка вернулась, — усмехнулся Иэн.

— Да, — коротко ответила я, успокаивая сердцебиение.

— Злата, я тебе чая с молоком принесла… — Тэнди застыла на пороге с дымящейся кружкой. — Прости, я думала, ты уже завершила разговор, — тихо проговорила она и добавила: — Я могу спуститься в бар или у девчонок посидеть в номере. Они как раз готовят отчеты…

— Нет, не надо, — улыбнулась я. — Большое спасибо за чай.

Мне было жутко неудобно выгоднять соседку, да и момент был упущен. Я бы все равно не смогла настроиться на нужный лад, зная, что в соседнем номере сидят мои коллеги и догадываются, что происходит за стенкой. Учитывая, что никто из них не была замужем и не практиковала секс по интернету, мне не хотелось акцентировать внимание на этой теме и выделяться из команды.

“Если бы ты жила в университетской общаге, то сейчас по другому относилась к подобным вещам”, - укорила я себя, а Иэн, понимая, что у нас не получится секса, тем временем продолжил:

— Судя по всему, с личным пространством у вас напряженка…

— Еще какая, — грустно улыбнулась я, наблюдая как Тэнди достает свой ноут, чтобы поработать.

— Ладно, я понял, благотворительница моя. Мне тоже скоро на площадку, — и сменил тему: — А после Гренландии вы куда?

Моя соседка с ноутом под мышкой все же вышла из комнаты, чтобы не мешать моему разговору с мужем, и я благодарно ей улыбнулась.

— Это вообще отдельная тема, — покачала я головой, вспоминая слова Ханны “маршрут требует уточнения”. — Планируется посетить Африку, Индию, Камбоджу и коралловые рифы Океании. Чувствую себя Паспарту, честное слово.

— Восемьдесят дней вокруг света, — усмехнулся Иэн и спросил: — Ты точно не сможешь на Рождество вырваться?

— Нет. Не получится… Я же тебе уже говорила. Экспедиция готовилась больше полугода… Маршрут разрабатывался несколько месяцев, — я вздохнула. Нас всех сразу предупредили, что Рождественские праздники и Новый год мы будем в поездке. — И промотур с январским “Золотым Глобусом” я тоже пропускаю.

— Да помню, — в своей манере ответил муж и внезапно сменил тему: — Кстати, я звонил Генри.

Услышав это имя, я была рада, что научилась переключать эмоции.

— Как его семья? — поинтересовалась я.

— Идет траур. Мама Генри приболела.

— Сочувствую… Надеюсь ничего серьезного.

— Генри сказал, что она уже восстанавливается.

— Это хорошо…

— Готовится к коронации.

— Ну, ему не привыкать, — я старалась, чтобы мой голос не звучал зло.

— Не скажи. Власть — она такая. Особенно на таком уровне.

— Какая? — фыркнула я.

— Безграничная, Веснушка. Безграничная…

Где-то на заднем фоне послышался в трубке голос Фрэнка, вызывавшего Иэна на съемочную площадку, и я вздохнула — мне так не хотелось заканчивать разговор. Однако, я понимала, что работа есть работа, и не ныла. Попрощавшись с мужем, я поставила чашку на стол и села на кровати, плотнее укутываясь в свой свитер. Возможно из-за слов мужа о безграничной власти, а возможно, и из-за того, что я осталась одна, мне стало как-то холодно и неуютно в жаркой комнате.

Теперь мне даже было жаль, что моя соседка ушла, и я поймала странное чувство, будто за мной кто-то наблюдает.

— Ну что за глупости! — я дернула головой, отметая наваждение и потянулась к ноуту, лежавшему на тумбочке. Нужно было подготовить текст для съемок в Исландии. Но не только.

С момента начала моего путешествия я решила записывать все свои наблюдения и выкладывать небольшие очерки с фото, сделанными лично мной на телефон. Для этого я создала страницу в Твиттере под псевдонимом “Дюна Странница” и выставляла туда свои небольшие зарисовки и фото, позиционируя себя путешественницей. Иэну я сказала о новой странице, но попросила не писать туда от своего имени, чтобы не привлекать всеобщее внимание, и, когда он говорил о фоторепортажах, он имел в виду и мою “Дюну Странницу” в том числе. Зарегистрировавшись под именем “просто парень”, он ставил лайки и короткие комментарии, и я всегда ему отвечала.

Правда, у меня появилось еще десяток фолловеров и, под одним из вчерашних фото ледника появилось сообщение от одного из них с ником “Grantor”, без аватарки и неизвестного пола.

— Хорошо бы посмотреть на эту красоту в северном сиянии, — прочитала я и, улыбнувшись, ответила:

— Возможно, когда-нибудь я сюда вернусь в полярную ночь…