Дюна. В Нейросети

Глава 28.

Раз два три четыре, раз два три четыре. Вперед. Ку де пье. За рукой. Купе. Балене. Па де бурре.

И так снова и снова. Опять и опять. До автоматизма, до жара в мышцах, до испарины, до момента, когда уже не чувствуешь пальцы ног.

Я любила стоять на пуантах. Дома иногда практиковалась у станка, но одно дело домашние тренировки, ради удовольствия. Другое — выступление на публику. Когда на тебя давит груз ответственности. Не подвести команду. Не ударить в грязь лицом. Не ошибиться. Да, это был не конкурс, где тебя оценивали профессионалы, и, возможно мои огрехи не были бы видны непрофессиональному взгляду, но это было видно мне. Я была тем самым строгим критиком, кто оценивал свою собственную работу.

Дубль ассамбле с заноской. Плие. Ассамбле. Поворот. Плие. Жете на круазе. Ассамбле. Жете. Глиссад.

Кира в свое время предложила нанять хореографа, но я с ней репетировала совсем недолго. Во-первых, к тому моменту у меня уже были наброски танца, которые утвердил Дэвид, а во-вторых, я знала, что каждый хореограф ломает под себя, под свою технику. А я этого не хотела. Времени на настройку и подгонку друг к другу у меня было мало, и мы с Дэвидом решили обойтись своими силами. Однако проблема была — мне нужно было свободное пространство, чтобы репетировать, и Кира договорилась с небольшой танцевальной студией, где, к счастью, присутствовал станок, так что я получила свободный зал на несколько часов в день.

Глиссад. Жете. Асамбле. Третий арабеск. Все с левой ноги.

Прошло почти три недели с момента моего прыжка, и их нельзя было назвать спокойными. Полным ходом шла подготовка к цветочному дефиле, сопряженная и с бессонными ночами, и с нервотрепкой, и со звонками в пять утра. Здесь были и срывы поставок, и истерики моделей, и дергающийся глаз Дэйва, который каждый день планировал всех уволить и уволиться сам. Ко всему прочему, началась суета с документами по смене моего статуса в Штатах, и, что сказать, я была рада, что все это делалось вместе с профессиональными юристами.

Однако, несмотря на свою занятость, я ни на секунду не забывала о том удивительном полете и перезагрузке. Над всей этой суетой красной линией проходили мысли о совместном прыжке, о Нолоне, о моем выборе.

Как ни странно, но меня эти мысли не отвлекали, а, напротив, давали какой-то дополнительный стимул, заряд тонуса. Зная, что где-то рядом находится Нолон, который ждал меня, я не чувствовала себя разбитой после Гонконга. Мысли о будущем тепло грели душу, боль от прошлого становилась всё приглушеннее. И я, черт побери, была этому рада.

— У тебя хорошо получается… — послышался голос Дэйва, и я, резко выпрямившись, повернула голову ко входу.

Он стоял в дверях, оценивающе рассматривая меня, а я, улыбнувшись, потянулась к пульту, чтобы выключить музыку. Каждый день он приезжал посмотреть на мои успехи, и я, глянув на смарт, поняла, что сегодня его проверка была ранней.

— Стараюсь, — восстанавливая дыхание, ответила я, пока он, бросив свою сумку и кутрку на пол, уселся там же. Скрестив ноги, он посмотрел на меня.

— Готова к завтрашнему?

— Кира меня освободила практический от всей работы на последнюю неделю. Так что сказать, что я не готова — язык не повернется, — улыбнулась я, вытираясь полотенцем.

— Это я поставил ей ультиматум, чтобы она тебя не дергала… — усмехнулся он, но я промолчала.

— Почему приехал раньше? — вместо этого спросила я, глубже продавливая палец. — Что-то случилось?

— Нет. Просто проверяю, насколько готова моя Прима.

Я закатила глаза, все еще восстанавливая дыхание.

— Давай без громких слов.

— Не забудь, завтра днем генеральный прогон уже в костюмах, — ответил он.

— Такое не забудешь, — разрабатывая стопу, покачала я головой и, встав на пуанты, продолжила отрабатывать па де бурре сюиви, мелко перебирая ногами.

— Слышал, тебя можно поздравить?

— С чем? — продолжая быстрые движения в сторону, я посмотрела на него из-под руки.

— Сегодня разговаривал с Кирой. Ты остаешься в Штатах, а во-вторых, ты сняла жилье.

— Это да, — улыбнулась я, вспоминая свою крохотную, но очень уютную студию, куда я переехала две недели назад.

Денег за аренду я отдавала очень много, бóльшую часть зарплаты “испытательного срока”, но ни о чем не жалела. К тому же, сравнив цены, я поняла, что мне сделали скидку, правда, кого я должна была за это благодарить — Нолона или Вайсов, было непонятно.

— Кира тебя не жалует, да? — внезапно спросил Дэвид.

— Почему ты так решил? — я внимательно посмотрела на него, но вопросу не удивилась.

— Ну, мне так кажется. Иногда смотрит на тебя исподлобья.

— Кира просто нервничает. Все же такие мероприятия проходят не каждый день, — я попыталась сгладить ситуацию.

— Это да, не каждый день, — задумчиво произнес Дэвид и, вскинув на меня взгляд, добавил: — Ты все же поосторожнее с ней. Если она будет обижать мою Приму, тем более в день выступления…

— Нет. Она меня не обижает, — уверенно произнесла я и, опускаясь корпусом в глубокой растяжке, чувствуя тонус мышц до боли, грустно улыбнулась. Он был прав в одном. Кира смотрела на меня искоса. “Низко голову наклоня”. Во-первых, меня ей навязали. И, как бы я не старалась, она видела во мне выскочку, из-за которой ей пришлось отодвинуть своего спеца. Одно было понятно наверняка, если я сделаю хоть один промах, она постарается на этом как-то сыграть, и не в мою сторону.

А, во-вторых, все планы Киры свести Нолона со своей подругой не увенчались успехом. Возможно, еще и поэтому мне с такой оперативностью нашли квартиру. Чтобы я побыстрее съехала из дома Андерсона и тем самым укрепила его статус свободного парня.

Однако Кира не знала главного — о совместном прыжке, о предложении Нолона и о нашем с ним последнем разговоре насчет жилья во время завтрака на следующее утро.

Нолон торопился к себе в Центр NASA, у меня была встреча с Кирой, и мы второпях завтракали дома.

Учитывая, что я находилась в чужой стране, мне казалось неправильным жить у Нолона в доме. Будто навязывала свое присутствие в качестве его девушки, коей пока не являлась. Вся эта ситуация казалась мне какой-то перевернутой. Сначала люди встречаются, а потом планируют совместное проживание, у нас же получалось все наоборот. Несмотря на то, что Нолона и отношения с ним нельзя было вгонять в стандартные среднестатистические рамки, я решила поднять этот вопрос.

— Я бы хотела с тобой поговорить насчет жилья… — начала я, грея в руках большую чашку с американо.

— Ты можешь продолжать жить у меня, но у тебя должно быть свое личное пространство. Ход отступления. Будет правильно, если ты снимешь жилье. Ты не должна чувствовать зависимость от меня и моих решений, — сказал Нолон, и я была согласна с его логикой. — Поживи одна. Я не буду тебе мешать. Если тебе что-то понадобится, звони. Я на связи.

— Спасибо, — улыбнулась я, чувствуя легкость.

— Я такой добрый невсегда, — усмехнулся он, и я вновь бросила на него внимательный взгляд.

— Именно поэтому ты купил дом? Чтобы иметь свое личное пространство? А не потому что захотел остепениться… — спросила я, пока трудолюбивый Шафти возился у кухонного стола, выкладывая на тарелку порезанные овощи.

— Верно, — улыбнулся он и, отпивая из чашки ароматный кофе, добавил: — Мне нравится. Что ты не мыслишь стереотипами.

— С тобой невозможно мыслить стереотипами, — усмехнулась я в ответ.

Андерсон был слишком самодостаточным, автономным. Он обзавелся своим жильем не потому, что хотел создать семью. А из нежелания от кого-то зависеть. От потребности иметь свое личное пространство, которое принадлежало только ему. Даже работу он выбирал такую, где его свободу не ограничивали.

— К тому же, Марти с Вуди обрадуются, что ты переехала, — добавил он, и на его лице блеснула ироничная улыбка. — Засыпят предложениями.

— А вот я возьму и передумаю. И выберу кого-нибудь из них! — серьезным тоном произнесла я, пока Шафт стоял между нами и ждал наших распоряжений.

— Попробуй, — улыбнулся он, а мне внезапно так захотелось стереть эту самодовольную улыбку с его лица, что я не выдержала и запустила в него джемпером, который прихватила с собой перед выездом на работу.

Однако это не возымело действие — Шафти никак не отреагировал на мой выпад, а Нолон поймал джемпер на лету и самодовольную улыбку так и не стер.

— Всегда хотел спросить, зачем танцорам гетры? — спросил Дэвид, возвращая меня в реальность, и я выпрямилась.

— Когда мышцы хорошо разогреты, они обеспечивают постоянный приток крови. Нога без дополнительной защиты быстро остывает, а это прямой путь к растяжению связок.

— Ясно, — кивнул он, когда внезапно раздался звук пришедшего СМС, и я, подойдя к телефону, увидела на экране сообщение от Марти.

Нолон был прав. Как только ребята узнали, что я сняла квартиру, мне посыпались предложения подвезти меня домой или поужинать. Однако радости по этому поводу я не испытывала от слова “совсем”.

За те две недели, которые я прожила в своей квартире, Нолон мне ни разу не позвонил, ни разу о себе не напомнил. Я знала, что это не игнор с его стороны, знала, что он не набивает себе очки, знала, что таким образом он держал обещание не мешать мне приходить в себя. Он не играл со мной и не применял на мне никаких психологических трюков, он дал полную свободу не только забыть прошлое, но и сделать выбор не в его пользу. Он, как обычно, поступил правильно, но я поймала себя на мысли, что ждала звонка или СМС вовсе не от ребят, а от него. Поэтому, когда мой телефон оживал, и я читала сообщение не от того или слышала не тот голос, мне хотелось вздохнуть. В одном у меня была полная уверенность. Я чувствовала — Нолон был рядом. Он был на связи. И от этого становилось как-то уютно на душе.

— Так… Кто бы это ни был, посылай их… сама знаешь куда, — недовольным тоном произнес Дэвид, возвращая меня в реальность, и я, быстро отказавшись от услуги “подвезти домой”, посмотрела на Дэвида.

— Я готова, — улыбнулась я, вставая в "Препарасион".

— Показывай, что натанцевала. Завтра нам предстоит сложный день, — включая музыку, произнес Дэвид серьезным тоном.

И это было правдой. Завтра у нас у всех был сложный день. Вызов для каждого из нас.

На душе было волнительно. Как и должно было быть перед экзаменом. Но я в очередной раз поймала себя на мысли, что не так сильно боялась этой жизненной проверки. Вспоминая наш совместный с Нолоном прыжок. Вспоминая его слова “я на связи”, я улыбалась.