Дюна. В Нейросети

Глава 48.

Проснулась я от ощущения полной тишины. Открыв глаза, я обнаружила, что нахожусь в постели одна, и, приподнявшись на локтях, обвела комнату сонным взглядом. В спальне горел газовый камин, часы показывали, что уже начало двенадцатого, сквозь шторы понемногу пробивался дневной свет, а во всем доме стояла тишина. Полная. Какая-то нереальная. Словно весь дом накрыло колпаком от всего постороннего. От всего бренного и земного. Нолона в комнате не было, но я знала, что он где-то рядом. Именно он и создавал это спокойствие.

Сев на кровати, я улыбнулась, осматривая мятую постель и разбросанные подушки, и отметила, что дверь в спальню была приоткрыта.

Очень хотелось пить, и мой взгляд упал на тумбочку, где обнаружилась бутылка с водой. Свежая. Еще запотевшая и прохладная. Значит Нолон принес ее недавно.

“Да. Он знал, что мне захочется пить”, - я улыбнулась и потянулась к воде.

Залпом выпив почти все содержимое, я выдохнула и, возвращая стеклянную бутылку на тумбочку, увидела датчики. Положив их на ладонь, я внимательно рассматривала крохотные наушники и, вспоминая Новогоднюю Ночь, вновь улыбнулась.

Это была воистину волшебная ночь. Незабываемая. Уникальная, как и сам Нолон. Словно он позволил мне проникнуть в его суть. Увидеть его мир. Совсем другое восприятие.

Я вспоминала его губы, его руки, его фантомные, но уверенные прикосновения, и у меня начинала кружиться голова. И датчики были здесь совсем ни при чем.

“Интересно, какой секс с Нолоном без них…” — я сжала крохотные наушники и, чтобы избавиться от наваждения вчерашней ночи, встала с постели.

Так и оставшись голой, не накидывая халат, я подошла к окну, чувствуя пятками горячий пол с подогревом. Отодвинув штору, я улыбнулась, щурясь от света. Как оказалось, из окна открывался вид на красивый морской пейзаж. Светило зимнее солнце, которое не оставило и следа от вчерашних снежинок, а песчаный берег казался теплым, и, если бы не ветер, оставлявший рябь на темной воде, можно было бы подумать, что сейчас лето.

Внезапно где-то внизу послышались звуки, и через приоткрытую дверь проникли аппетитные запахи чего-то готовящегося. Вдыхая вкусные ароматы, я поняла, что ужасно проголодалась. Что было неудивительно. По нашему приезду Нолон предложил мне поесть — как оказалось, ужин нам доставили из ближайшего ресторана еще до нашего заселения — но тогда мне было не до еды. Я немного перекусила в самолете, чем вызвала очередное недовольство Андерсона, но, тем не менее, на ужине он не настаивал. Тем более, сам он тоже не был голодным.

— Черт, я зверски хочу есть. Вчерашний ужин пригодится утром, — усмехнулась я и, накинув халат, быстро направилась в ванную, на ходу отмечая, что, несмотря на физическую подготовку, некоторые мышцы после вчерашнего “нейронного волшебства” побаливают.

Быстро приведя себя в порядок, я вышла из спальни, однако, несмотря на зверский аппетит, на входе в зал я остановилась, залюбовавшись картиной, открывшейся передо мной.

На кухонной стойке был расставлен вчерашний ужин, а рядом у плиты расположился и сам Нолон.

Он стоял спиной ко мне в одних боксерах и, одной рукой разбивая яйца, уверенно, по-мужски, бросал их на сковородку.

Проживая у него в доме, я и раньше видела иногда, как он готовит по утрам, правда, одетый в шорты и вместе с Шафти, но сейчас, наблюдая за уверенными движениями Нолона, я улыбалась, чувствуя совсем другую тональность этого действия. Сегодня он готовил для нас.

“Что может быть прекраснее картины готовящего на кухне мужчины, в которого ты влюблена? — пронеслась мысль, на которую я тут же ответила. — Пожалуй, только секс с ним…”

— Голодная… — оборвал мои размышления Нолон, так и не обернувшись. Он не спрашивал, а утверждал.

— У тебя определенно на затылке глаза, — усмехнулась я, уже даже не анализируя, каким образом он обнаружил мое появление в зале.

На это он ничего не ответил и разбил на сковороду еще несколько яиц.

— Не хватает Шафти, — улыбнулась, я направляясь к нему.

— Да, с ним удобнее, — кивнул он, а я, приблизившись к столу, остановилась, рассматривая его широкую спину и красивый мужской торс. Сейчас мне до чертиков хотелось обнять Нолона.

Я не знала, как он отреагирует на мою нежность, но решила, что не буду сдерживать свои естественные порывы. Если ему что-то не понравится, он меня остановит. Тем более вчера он не останавливал мое проявление эмоций.

Аккуратно обогнув стол, я осторожно обхватила руками его торс, нащупывая границы дозволенного. Сейчас в моем желании не было сексуальной подоплеки — лишь проявление своих ощущений по отношению к нему. Любовь. Благодарность. Нежность. Тихое счастье.

Нолон понял. Не остановил. И я, улыбнувшись, уткнулась лбом в его спину между лопаток и застыла. На это он тоже не возразил.

— С Новым Годом, — тихо произнесла я.

— Тебя тоже, — отозвался он, и я нежно прошлась губами по его острому позвоночнику, чувствуя его едва уловимый, ни с чем несравнимый запах.

— Нам нужно позавтракать, — тихо произнес он, но мои руки не убрал, и я улыбнулась, ощущая, что он не ограничивает проявления моей нежности. Она гармонично вплеталась в его нейросеть.

Я и сама понимала, что нам нужна подпитка, но сейчас чувствовала вокруг нас какое-то неимоверно приятное биополе. Не сексуальное. А что-то совершенно другое. Неземное. Тихое. Умиротворенное. Приглушающее любое вторжение извне. Его биополе. Его Звезда. Куда он дал мне доступ.

Его кожа была прохладной, а я, отмечая зябкость в зале, несмотря на пол с подогревом, тихо спросила:

— Тебе нехолодно?

— Нет, — ответил он, накрывая крышкой яичницу, — но я могу повысить температуру в термостате.

— Не нужно… — покачала я головой и тихо добавила: — Не хочу есть.

Несмотря на голод, мне совсем не хотелось возвращаться на Землю. Разрывать этот неимоверный контакт.

Он ничего не ответил и, немного ослабив кольцо моих рук, развернулся лицом.

Легким, почти незаметным движением он убрал мои волосы назад и посмотрел на меня. Его глаза мерцали ровным светом, в очередной раз подтверждая мои мысли о том, что Нолон был спокоен, но сейчас я была там. Вместе с ним.

— Я знаю. Ты голодный. Но на твоей Звезде так уютно. Даже есть не хочется… — наконец подобрала я слова.

— Весь день впереди, — ответил он.

— Весь день впереди, — эхом повторила я, а он, аккуратно оторвав меня от пола, посадил на высокий круглый стул рядом.

Тихо выдохнув, я заземлилась и, переключаясь на физиологические потребности, повернулась к столу, пока Нолон продолжал колдовать над яичницей.

— М-м-м… Сколько всего вкусного… — потянула я носом, рассматривая блюда с морепродуктами и рисом. — Зачем яичница?

— Нужно возместить белок, — ответил он, ставя на стол большую тарелку с глазуньей, и с этого момента начался наш день. Наш первый в новом наступившем году день.