Дюна. В Нейросети

Глава 54.

— Куда мы приехали? — я удивленно крутила головой, пока наш “шевроле” заворачивал под указатель “Drive-in entrance”.

Впереди нас шел уже знакомый “мерс”, и мы, снизив скорость, подъехали к огромной парковке под открытым небом.

Парень, который ранее забрал нашу машину с обочины, высунулся из окна, пока к нему подходила молодая округлая девушка в униформе. Произошел очень короткий разговор, в течение которого она что-то быстро вводила в свой смарт, поглядывая на наши машины, после чего нас пропустили внутрь. Когда мы проезжали мимо сотрудницы, она быстро проговорила нам что-то непонятное про “волны”, а мое внимание привлек огромный экран впереди, транслирующий какую-то рекламу.

— Это автокинотеатр, — ответил Иэн, а к нам уже подходил парень в униформе с бумажными пакетами в руках.

Я вновь напряглась, опасаясь, что Иэна сейчас узнают. Однако бейсболка, очки без диоптрий, а также борода и умение Сомерса перевоплощаться делали свое дело.

В пакетах оказались чашки с попкорном, шоколадные батончики и содовая, и мы проследовали за “мерсом” дальше, на свободное парковочное место перед экраном.

— У нас в Питере такие тоже встречаются, но я ни разу в таком не была… — я с интересом рассматривала яркое полотно.

— Нравится? — спросил он, паркуясь с краю рядом с “мерсом” так, что тот закрывал наш “шевроле” от посторонних.

— Не то слово, — мои глаза горели интересом. — А что мы будем смотреть? Наверное, какие-нибудь “звездные войны”?

— Почему именно они? — он с интересом посмотрел на меня, отодвигая свое кресло до упора назад.

— Еще одна особенность. Здесь даже в метро, пока я еду на работу, обсуждают "Звездные войны".

— В какой-то степени ты права. “Звездные войны” — это культ.

— А ты бы хотел там сняться?

— Там снималось до хрена звезд штурмовиками, — усмехнулся он. — В том числе и я. У меня был свой порядковый номер. И несколько реплик. Правда, их вырезали из экранной версии.

— Наверное, это мечта каждого американского мальчишки, — покачала я головой, видя блеск зеленых глаз.

— Есть такое. "Звездные войны" впитаны в кровь. Они в культуре американцев. Во всех поколениях. Это на уровне менталитета.

Между тем окно “мерса” открылось, и все тот же парень молча передал через окно пакет, откуда доносился запах бургеров и жареной картошки.

— Не возражаешь против такого ужина? — спросил Иэн, передавая мне коробку.

— Не возражаю, — улыбнулась я, доставая из своего пакета содовую. — Так я угадала насчет “Звездных Войн”?

— Нет, — улыбнулся он. — Здесь крутят и классику. “Криминальное чтиво” Тарантино. Надеюсь, его ты знаешь?

— Тарантино знаю, — кивнула я. — “Криминальное чтиво” тоже, но…

— Никогда не смотрела, — иронично усмехнулся Иэн.

— Так получилось, — виновато пожала я плечами.

— Я так и предполагал, девственница. Тебя еще учить и учить, — недовольно бросил Сомерс, зачем-то настраивая радио в своем ретро-автомобиле, и мне на секунду показалось, будто он лично решил заняться моим кино-образованием.

Я вновь бросила взгляд на машины — их было немного, некоторые из них припарковались задом наперед и пассажиры уютно обустроились в открытых багажниках с одеялами и изрядной порцией еды, которую они привезли с собой. Как и мы.

— Тут уютно, — улыбнулась я. — Только ничего не слышно…

— Сейчас радио настрою, — ответил Иэн, и через секунду в динамиках послышался хороший звук.

— Здесь я тоже работал, — усмехнулся он, и я вновь представила еще неизвестного Иэна в униформе, протягивающего пакеты с едой вновь прибывшим зрителям. Иэна, увлеченного этим миром. Поставившим целью не просто стать знаменитостью, а быть Профессионалом с большой буквы.

Я вспомнила то немногое, что он рассказал о себе, и тихо произнесла:

— Когда я бросила балет, то чаще стала появляться в театре. Так я была ближе к миру, который любила…

Иэн на это ничего не ответил и лишь тихо произнес:

— Ешь свой бургер, Веснушка. Фильм начинается.

Смотреть голливудскую классику великого режиссера с не менее талантливыми комментариями Иэна было вдвойне захватывающе.

На экране мелькал Джексон с кучерявой шевелюрой, а Иэн комментировал, заглатывая бургер.

— Режиссёры чаще всего следуют принципу “показывай, а не рассказывай”, типа, длительные диалоги утомляют зрителя. Однако Тарантино любит раскрывать своих героев именно через разговоры. Диалог Винсента и Джулса длится больше семи минут. А чтобы не было скучно, Тарантино прибегает к нестандартным съёмкам. Обычный подход в кино — это “восьмёрка”, когда камера поочерёдно показывает говорящих с разных ракурсов. У Тарантино камера движется вокруг всех персонажей. Либо они говорят во время движения, а оператор следует за ними. Вот посмотри…

И я уже не смотрела фильм, а погружалась в него на другом уровне.

— Ума Турман, конечно, здесь грациозна, как кошка… — тихо проговорила я, пока мы смотрели эпизод танца.

— У меня была девушка, чем-то на нее внешне похожа. Правда не такая яркая. Но милая. Архитектор. Пару месяцев встречались, — вместо профессиональной ремарки внезапно произнес Иэн, и я посмотрела на него.

Он это сказал как-то обыденно, без бахвальства и не желая показать, какие девушки у него были. Возможно, он просто поделился информацией, зная, что я правильно на нее отреагирую.

— Почему расстались? — спросила я.

— Это не секрет для СМИ, — усмехнулся он, будто давая понять, что ничего тайного он мне не рассказывает. — Не сошлись характерами.

— Наверное, она была такая же сумасшедшая, как ты, — усмехнулась я.

— Наоборот. Тихая. Скромная. Интровертная.

— Странно. Должна была подойти. Твоя тихая гавань… Говорят, противоположности притягиваются…

— Все это очередная хрень и штамп, — усмехнулся Иэн. — Я к ее тихой гавани не притянулся.

Я кивнула — с его последней девушкой, которая была такая же сумасшедшая, как и сам Иэн, он провстречался гораздо дольше.

— Может быть, она хотела семью, детей…

— Нет. Я был инициатором расставания. Она, как и СМИ, знают, что я не стремлюсь жениться и обзовестись кучей детишек.

— Понятно, — кивнула я.

— Шокирована? — спросил он, скользнув по мне взглядом, и я поняла, что он завел эту тему неслучайно. Он специально заговорил об этой девушке, чтобы узнать мое отношение к его жизненной позиции.

— Нет. Я к этому отношусь нормально, — честно ответила я, вспоминая и Коула, и Нолона.

Они определенно не попадали под категорию "отцы семейства с кучей детей", а моя позиция была предельно прозрачна. Я ее не скрывала, была честна и не подстраивалась под мнение Нолона или Иэна. Не знаю, на данном этапе или вообще, но я не видела себя матерью большого семейства.

— Смотри, какой необычный ракурс. Вид из багажника машины — как бы взгляд снизу вверх. Такой подход используется, чтобы ярче показать персонажей хозяевами положения, — переключился на фильм Иэн и, судя по его улыбке, он был доволен нашим разговором.

— Тарантино, наверное, очень щепетилен… — переключилась я на фильм.

— Он гребанный гений, — усмехнулся Иэн. — У него собственный стиль. Действие фильмов развивается не в хронологическом порядке. Такой подход позволяет заинтриговать зрителя и показать линейную историю с разных ракурсов. К тому же, кульминационные сцены выдаются ровно в нужные моменты, не следуя прямой хронологии событий.

— Мне кажется, он так же любит киноискусство, как и ты… — тихо произнесла я, делая свои выводы о гениальном режиссере. — Мне кажется, вы в чем-то похожи.

Иэн усмехнулся, качая головой.

— С тобой нужно быть осторожным.

— Почему? — удивилась я.

— Тарантино трепетно относится к кино. Он убежден, что съемка на цифровые камеры не передает того эффекта, который есть у пленки, — вместо ответа произнес он. — Он не любит мобильники на съёмочной площадке. До сих пор пишет сценарии от руки. Его называют “Чек-пойнтом Чарли”…

Я настолько увлеченно слушала ремарки Сомерса, настолько воодушевленно погрузилась в “Криминальное чтиво”, которое сама бы никогда в жизни не посмотрела, что не заметила, как прошли два с половиной часа.

Уже позже, когда Иэн вез меня домой, и мы проезжали район Голливуда, я бросала взгляд на ночной город и ловила себя на мысли, что после этой экскурсии уже совсем по-другому смотрела на Лос-Анджелес и его обитателей.

Сомерс, как и обещал в первую нашу встречу, показывал мне свой Голливуд, и он был прекрасен. Я не увидела ни дорогостоящих вилл, ни богатой жизни — лишь киноискусство в чистом его виде. Я увидела Голливуд и глазами зеленоглазого мальчишки, который приехал покорять киноиндустрию, и уже состоявшегося профессионала. Иэн Сомерс был напористым, временами наглым, но он точно знал, чего хочет от этой жизни. От себя. Он направил свой талант в русло правильной цели и именно поэтому добился успеха.

Вдалеке показались очертания моего дома, и я, понимая, что мое путешествие подошло к концу, повернула голову к Иэну.

— Спасибо за твой Голливуд, — тихо произнесла я. — Он настоящий. И я тоже в него влюбилась. Теперь я точно понимаю слова Уорхола.

— Не за что, Веснушка, — улыбнулся он и, припарковавшись недалеко от моего дома, внезапно спросил: — Ну что, целоваться будем на прощанье?

— Нет, — усмехнулась я.

— Ну, мое дело предложить, — усмехнулся он и вышел из машины, видимо, желая меня проводить до дома.

Я хотела сказать, что и сама справлюсь, но Иэн уже открыл дверь с моей стороны и протянул мне руку.

Мы подошли к двери моей парадной, я улыбнулась, уже желая попрощаться, когда внезапно Сомерс произнес:

— Мне понравилась твоя сегодняшняя фотосессия. Ты была там очень естественной. Как сейчас.

— Какая фотосессия? — не поняла я.

— В ванной. С цветочной короной на голове.

— Ты что, там был?! — я все еще ничего не понимала.

— Ну да, — совершенно спокойно ответил он.

До меня начало доходить, что он меня видел в ванной полуголой, и меня захлестнули негодование, злость и смущение одновременно.

— Как ты вообще туда проник?! На площадке все строго! Туда посторонних не пускают!

— Пусть это останется тайной, — усмехнулся он.

— Это неправильно и некрасиво… — ответила я, огорчаясь, что такой приятный вечер был испорчен поведением Сомерса.

— Да расслабься ты. Я тебя не фотографировал и не мастурбировал на твою обнаженку, — ответил он, пожимая плечами. — Я что, голую натуру не видел. Сам снимался с голым задом. Относись к этому проще.

Я вздохнула и посмотрела на него. Его лицо было спокойным, и мне стало понятно, что его действия не были продиктованы чем-то непристойным. Не видела я Иэна Сомерса извращенцем, подсматривающим за голыми девушками, или влюблённым романтиком.

— Тогда зачем ты пошел?

— Ну, во-первых, я не знал, что именно сегодня у тебя сцены в ванне, — иронично улыбнулся он.

— А во-вторых? — нетерпеливо спросила я, желая докопаться до истины.

— Хотел на тебя посмотреть в работе, — пожал он плечами.

Его слова казались правдивыми. Иэн виделся мне состоявшимся мужчиной, и в женском внимании у него точно недостатка не было. Если он хотел, он мог обаять и кактус так, что тот начал бы пышно цвести.

— Видимо, ты оценил меня в работе, иначе бы не дал мне номер агента…

— Да, — ответил он, а я, вспоминая сегодняшние съемки, усмехнулась.

— То-то мне последний час казалось, что за мной кто-то наблюдает. Думала, у меня паранойя. И кто-то меня фотографирует с целью потом выдать это за порно.

— Голой грудью уже никого не удивишь. Монтаж вычисляется на раз. Так что успокойся.

— Ты это моей маме скажи, — покачала я головой, вспоминая ее истерику.

— Тут либо идти на поводу чужого мнения, либо идти своей дорогой, — пожал он плечами.

— Ты прав… — ответила я, а он внезапно уперся руками в дверь, беря меня в кольцо рук, как в нашу первую встречу.

Я хотела отстраниться, но неожиданно мне в глаза ударила вспышка света. За ней еще и еще. И где-то послышался голос:

— Иэн, это твоя девушка? Ты давно с ней встречаешься? Она очень красивая! Ваш разговор посление пять минут казался напряженым. Вы поссорились, а потом помирились?

— Валите отсюда, — послышался голос Иэна, но я уже понимала, что папарацци следили за нами все время, когда Соммерс помогал мне выходить из машины, и позже, когда придавил меня к двери.

Все еще плохо соображая от неожиданности, я быстро открыла ключом дверь парадной и залетела внутрь.

От негодования, злости и страха, что и на лестнице меня поджидают, я не стала пользоваться лифтом, а быстро побежала наверх, на ходу нащупывая ключи в сумке, которые в панике вновь туда бросила. Трясущимися руками я не с первого раза попала в замок, но, наконец, очутилась в своей цитадели и громко захлопнула дверь.

Однако, не успела я выдохнуть, как раздался звонок смарта, и я от неожиданности вновь подпрыгнула, как ошпаренная.

— Как добралась? — послышался спокойный голос Иэна, и я быстро прошла к окну. Машины там уже не было, равно как и людей с фотоаппаратами.

— Я не понимаю, как они вычислили нас? Откуда они узнали, где я живу?! — меня всю трясло от негодования.

— Бывает. Видимо следовали за нами и наблюдали, как мы разговариваем, — ответил он, а я, отмечая его невозмутимый тон, в сердцах выпалила:

— Ты-то чего такой спокойный?

— Со мной такое происходит каждый день. Реагировать на папарацци — никакого здоровья не хватит… — произнес он, и в голосе слышалась усмешка.

— Что тут смешного?! Разве тебя не напрягает, что они лезут в твою частную жизнь?

— Напрягает конечно. Но мне понравилась твоя реакция.

— Какая?

— Ты не пыталась меня использовать.

— А до этого ты об этом не знал что ли?

— Момент неожиданности всегда показывает правдивую реакцию. Поверь. Я знаю, о чем говорю.

— Верю. Но мне от этого не легче… — все еще злясь, произнесла я.

— А ты, я так понимаю, переживаешь за реакцию твоего бойфренда?

Я нахмурилась, рассматривая часы. Нолон был не из ревнивых и доверял мне. Я не делала ничего такого, в чем мне стыдно было бы признаться или хотелось бы скрыть.

— Нет, не переживаю, — ответила я как можно равнодушнее, но на душе было неспокойно.