Дюна. В Нейросети

Глава 55.

Я рассматривала фото в интернете и кривилась.

Вот мы с Иэном разговариваем на повышенных тонах. Вот я улыбаюсь. Вот он обхватил меня в кольцо рук, прижимая к двери.

Хуже того. Как оказалось, нас вели еще с кинотеатра, когда завершился просмотр “Криминального чтива”. Фотографировали всё — от момента, как Иэн достает салфетки, наклоняясь к бардачку с моей стороны, и кажется, что он тянется целоваться. До сцены выезда с паркинга, где Иэн шутя снимает бейсболку и натягивает ее мне на голову в отместку на мою подколку, что он похож на косматого неуклюжего дровосека, и только кепка его облагораживает. Масло в огонь подливали и яркие заголовки. “Кто эта девушка?”, “Какие у них с Иэном Сомерсом отношения?”, “Любовь с таинственной незнакомкой”, “Кажется, Иэн Сомерс влюблен?”, “Иэн Сомерс романтик — он повел свою девушку в кино”, “Между ребятами, определенно, химия”.

Теперь я понимала, откуда взялось это внутреннее беспокойство. Папарацци знали свое дело — пусть наши лица были смазаны, фото были сняты настолько интригующе, я на них выглядела настолько довольной, настолько заинтересованной в Иэне, что можно было подумать, будто нас с ним связывает гораздо больше, чем просто приятельские отношения. Рассматривая свое лицо, я злилась и не знала, как доказать, что мой интерес относился лишь к миру киноискусства, а не к самому Сомерсу.

— Будь осторожнее. Теперь они знают, где ты живешь, — послышался голос Иэна, который, собственно, позвонил предупредить, и выслал ссылки на таблоиды, пестревшие нашими с ним фото.

Я переключилась на действительность и подошла к окну — у парадной и на тротуарах было тихо.

— Вроде бы никого подозрительного… — произнесла я и бросила взгляд на часы. — Мне пора на работу.

— Я пришлю машину с водителем, — произнес он. — А то мало ли…

— Зачем? Мне что-то грозит? — в моем голосе звучала неприкрытая настороженность.

— Нет. Они безобидные. Просто могут доставать вопросами и фотографировать. Ты хочешь, чтобы они сопровождали тебя повсюду?

Я вновь скривилась. Мало того, что из-за этих фото мой график летел к чертовой матери, так ко всему прочему я не могла свободно перемещаться.

Я вновь бросила взгляд вниз и, отметив спокойствие, покачала головой.

— Не надо. Вызову “убер”, - отрезала я. Не хватало еще кататься на машине Иэна.

Я положила трубку и посмотрела на телефон. С одной стороны у меня был зеленый свет от Нолона, но с другой, возможно, я должна была как-то пояснить ему ситуацию. Однако каждый раз, активируя смарт, я понтия не имела, что ему написать или сказать. Со стороны любые мои объяснения выглядели, как оправдания. Будто я в чем-то провинилась и теперь спешу загладить вину.

“Ладно. Была не была”, - вздохнула я и быстро набрала текст:

“Все не так, как кажется. Папарацци раздули сенсацию из ничего. Мы просто общались”.

Добавив фото, я нажала на "отправить" и сдавила смарт, ожидая ответа. Я знала, что сейчас Нолон находился в Германии, где был вечер, а, значит, он мог выйти на связь в любую минуту.

Однако спустя пять минут тревожного ожидания мой телефон продолжал молчать, и я нервно выдохнула.

“Может быть, занят, или как раз в самолете в Калифорнию…” — предположила я и пошла в ванную.

Все время, пока я собиралась на работу, мой взгляд падал то на часы, то на смарт, но Андерсон так и не вышел на связь.

Вместо долгожданного пришло сообщение от водителя “убера”, и я в таком раздрае так и вышла на работу, успокаивая себя тем, что в моих поступках не было ничего такого, в чем мне стыдно было бы признаться.

Иэн оказался прав — как только я вышла из подъезда, замелькали фигуры папарацци, заблестели объективы и послышались щелчки.

“Черт, как напророчила, когда говорила Нолону, что через две недели стану знаменитостью…” — вновь скривилась я, садясь в машину, и бросила ничего не понимающему водителю: — Давайте уж побыстрее поедем.

И день превратился в какой-то сплошной клубок из лиц, звонков, информации и суеты. Все происходило настолько стремительно, что я едва улавливала нить реальности и с трудом контролировала ситуацию. На работу я опоздала, так как не расчитала время из-за трафика в даунтаутне. Заинтригованный водитель бросал на меня взгляд, пытаясь опознать во мне знаменитость, которую преследовали папарацци. Чем напоминал мне о неприятном и жутко этим напрягал.

Приключения продолжились и в павильоне. Все на меня смотрели с любопытством. Вопросов не задавали, но не нужно было быть психологом, чтобы догадаться, откуда дует ветер, и мне стоило больших трудов сосредоточиться на фотосессии.

Мне звонил Дэвид, Миранда, знакомые девчонки-модели, которые узнали меня на фото, и всех интересовал только один вопрос: “Правда ли, что вы с Иэном вместе?”

В четыре мне позвонил наш юрист, который сказал, что с агентским соглашением все ок, и мне можно его подписывать. Едва я успела дать отбой, как на связь вышла и сама Энджи, и ровно в пять я уже выходила из такси и неслась на студию на кастинг.

Как объяснила агент, на прослушивании мне зададут стандартные вопросы для видеовизитки-интервью, а затем попросят зачитать диалог, текст которого мне вышлет кастинг-директор.

Еще в такси я заучила текст, но из-за всей этой суеты, взглядов, непоняток с Нолоном и волнения перед предстоящим прослушиванием мне было сложно сосредоточиться и настроиться на нужный лад.

В офисе студии приключения продолжились. С трудом отыскав нужное здание и сектор, я влетела в огромную комнату, заполненную молодыми девушками-блондинками. Многих из них я узнавала. Их лица мелькали в кино и в сериалах. И этот факт не вселял уверенности в себе. Однако, не успела я пробежаться еще раз по тексту, как меня вызвали. Пока я проходила через комнату в кабинет, некоторые меня узнали, шушукались, бросали взгляды типа “ну понятно, как она получит эту роль”, и это раздражало до безумия.

Прежде чем открыть дверь, я выдохнула и попыталась успокоиться, однако, увидев за столом пять человек, вновь разволновалась, как перед гос. экзаменом.

Сев на стул перед камерой, я ответила на стандартные вопросы, затем поучаствовала в диалоге с кастинг-директором, где должна была сыграть ссору и примирение, и уже совсем скоро была свободна.

Приехав домой на такси, я с облегчением увидела, что у парадной было пусто. Однако, ни о каком походе в спортзал речи быть не могло. Во-первых, звонки продолжались, и я была рада, что моя семья находилась в России и была далека от всех светских таблоидов, а во-вторых, я не на шутку переживала из-за Нолона.

Состояние подвешенности и неопределенности угнетало гораздо больше, чем сами папарацци и любопытные взгляды. Но в девять, когда я уже решила, что Андерсон со мной порвал, мой сотовый дал о себе знать, и на экране высветилось имя “Нолон”.

— Привет, — произнес он, и, несмотря на то, что где-то фоном в трубке слышались голоса и музыка, я была рада этому спокойному тихому тону.

— Привет, — эхом отозвалась я и замолчала. Все, что хотела сказать, уже было сказано.

— Не напрягайся. Все нормально, — произнес он, видимо считав мое состояние.

— Я очень переживала, что ты поймешь эти фото неправильно, — нервно усмехнулась я и облегченно выдохнула.

— Я все понял правильно, — ответил он и добавил: — О безопасности не беспокойся. Но тебе лучше сменить место жительства.

— Я не беспокоюсь о безопасности, я больше беспокоилась о тебе и твоей реакции, — произнесла я, посматривая на голубоватое мерцание часов, так напоминавшие его глаза. — Ты уже вернулся в Пало-Альто?

— Да. Пару часов назад.

— Как прошла поездка?

— Все нормально, — ответил он и внезапно добавил: — Мы на этих выходных не сможем встретиться.

— Все в порядке с твоим проектом? — насторожилась я.

— Все в порядке. Буду занят, — ответил он, когда где-то недалеко послышался женский голос “Нолон, жду тебя… ты скоро?”

От неожиданности я застыла и перестала дышать. Сжимая смарт, я хотела спросить, кто это его ждет в начале десятого вечера и спрашивает таким нежным голосом, но мне не позволила женская гордость, а Нолон дал отбой, более ничего не добавив.

Сердце бешено стучало, я пыталась себя успокоить тем, что мало ли у Андерсона дел, но на волне этих чертовых фотографий, заполнивших Интернет, даже не знала, что и думать.

“Если бы он хотел с тобой порвать, то сказал бы прямо. Нолон тебе доверяет, значит и ты доверяй ему. Он тебя не ревнует, значит, и ты не ревнуй…” — уговаривала я себя, но я не была Нолоном. Меня раздирала ревность от того, что к моему мужчине кто-то может обращаться таким нежным голосом. Что его кто-то где-то может ждать. Что к нему могут прикасаться чьи-то женские пальцы, пусть даже с дружеским оттенком. И он, черт побери, это позволяет, потому что позволяет это же и мне.

Меня так бомбило от ревности, от этого собственнического желания обладать моим мужчиной единолично, что я даже сначала не заметила, как мой телефон опять ожил, и на экране высветилось сообщение от Иэна.

“Не знаю, что с тобой творится Веснушка, но кастинг ты не прошла”, - прочитала я и горько усмехнулась.

— Все одно к одному, — пробормотала я и ответила:

“Я не так талантлива, как ожидалось…”

“Провалы тоже полезны”.

“Возможно…”

“У нас намечается пятничная вечеринка. Ты участвуешь?”

Я секунду подумала и нервно напечатала “да”.