Единственное спасение

Глава 19

Хоть убейте, но я никак не могла включить достаточно горячую воду и только закончила ополаскиваться, как Леа вырвала меня из душа воплем, что я слишком долго, и настала ее очередь. Она продолжила вопить теперь уже из-за отсутствия горячей воды.

Мы сушили и выпрямляли волосы, стоя бок о бок, как делали, будучи подростками. Как обычно, Леа нанесла мне макияж в стиле смоки айс, который, как мне казалось, выглядел очень опасно. Закончив, она озорно улыбнулась:

— Ну и как вы прокатились с Шейном?

Я захихикала как маленькая.

— Очень… хорошо, — я лучезарно улыбнулась.

— И все? Просто хорошо? — она надулась. — Разве до тебя не доходит, что мне надо услышать, как ты переспала с Шейном? Мне необходимо, чтобы он заставил тебя кричать так, чтобы даже я это ощутила, понятно? Набросься на него своей киской! — Говоря это, она перерывала мой багаж, без сомнений, в поисках сексуального нижнего белья,

— Грейс, ты не захватила… о, не бери в голову, я купила кое-что… кружевное.

Подойдя к своей сумке, она передала сексуальные темно-сиреневые трусики и лифчик с не срезанными ярлычками. Стоит отдать должное, она всегда готова к, хм… ночевке.

— Ну, тебе нравится?

Натянув сиреневый комплект и станцевав шимми, я влезла в короткую джинсовую юбку. Она швырнула бордовую рубашку с сильным вырезом, пролетевшую надо мной см в 60, которую я едва поймала.

— Это слишком для одной ночи.

— Что? — она вытаращилась.

— Что значит, что?

— С чего ты взяла про одну ночь?

Я натянула рубашку, пожав плечами, и просунула волосы.

— Леа, да брось. Такова история Шейна. У него никогда не было настоящей девушки. И если я, как любая другая, буду думать, что являюсь особенной, или что смогу изменить его, то окажусь полной дурой.

Она стояла с открытым ртом, все также уставившись на меня.

— Пресвятое горе! Этот твой ангел поставил тебя в один чертов ряд с остальными? Грей, по всей вероятности, ты единственная девушка в мире, кто может изменить Шейна. И, деточка, мне кажется, что он этого хочет.

— Женщинам не стоит и размышлять, что они могут кого-то изменить. Лишь принять такими как есть.

Она положила руки на бедра, и я поняла, что попала.

— Послушай, Грей… нормальному парню не достаточно просто родиться и вырасти, чтобы стать Мистером Идеальным. В таковых их превращают женщины. Они как безликие комки глины, из которых ты лепишь то, что сама захочешь, при этом стирая все, что вбивали в головы их мамаши, и все то ужасное порно, которые они насмотрелись, пока росли.

Я рассмеялась.

— Я серьезно. Не смейся. Ты хоть понимаешь, что мужчины на самом деле думают, что в жизни как в порно? Типа девушка будет кричать и биться в экстазе минут тридцать, а ему только и надо, что быть разносчиком пиццы! Разносчиком пиццы, Грейс… и они никогда не начинают с пиццы! И даже не упомянем тот факт, что НИ ОДНА настоящая девушка так не выглядит! Они прилетели с планеты У-Нас-Нет-Целлюлита.

Мой смех усилился.

Поскальзываясь на каблуках, мы спустились по лестнице. Кэролайн посвистела нам.

— Когда ваши мальчики вас увидят, у них отвиснет челюсть. Пожалуйста, пусть хоть одна из вас вернется с предложением руки!

Смеясь, мы вышли из дома, с ребятами планировали встретиться на пляже в небольшом баре под названием «Закат». Судя по всему, нам на сборы требовалось слишком много времени, поэтому они ушли раньше. Честно говоря, я думала, что они решили сбежать от родителей Леа, так что нисколько их не виню.

Стоило дойти до дверей бара, как Леа развернула меня и взбила волосы. После чего одернула вниз рубашку, чтобы, как она сказала, продемонстрировать как можно больше моих активов.

— Да ладно, Грейс, на тебе сегодня трусики дрянной девчонки, иди внутрь и получи своего засранца. — Она хлопнула меня по попе. Сильно. Дважды. Мне кажется, у нее проблемы.

Бар был переполнен. В небольшой кабинке находился розововолосый диджей, надпись «Караоке» перед ним. Леа огляделась в поисках Коннера и Шейна, но по тому, как начали дрожать колени, и бабочки биться о грудную клетку, я поняла, что Шейн стоит у бара слева от нас. Обернувшись, я оказалась в ловушке его взгляда, все разговоры, шум и музыка из динамиков затихли. Я видела только его. Он смотрел на меня в течение нескольких долгих мгновений, а затем медленно сексуальная улыбочка появилась на его губах.

Его взгляд медленно скользил по телу, а мое сердце сильно стучало в ушах.

— Господи, Грейс. Шейн просто оттрахал тебя взглядом, и в моих трусиках сейчас будет пена. Как на тебя это не действует?

— Ээ… — это и облизывание губ оказалось единственным, на что я сейчас была способна. Серьезно. Он был таким совершенным, и смотрел на меня.

— Пресвятой минет! Да ты вылизываешь его взглядом! Слышишь у себя в голове чертову музыку из порно 70-х?

Я оторвала взгляд от Шейна и попыталась переключиться на Леа:

— Я уже чувствую себя чертовски пьяной. Пойдем, мне надо немного жидкой храбрости, чтобы справиться с ним.

— Да, только не позволяй вашим бедрам тереться, потому что выглядит так, будто у тебя случится самопроизвольный оргазм.

— Если бы, — смеялась я, пока мы подходили к парням.

Его глаза не отрывались от меня, пока я не подошла к нему и не положила руки на прохладную деревянную стойку бара. Он подошел сзади и оперся руками по обе стороны от меня. Медленно, он придвинулся и наклонился к правому уху. От его тепла покалывал каждый сантиметр спины и обнаженных ног. Каждый сантиметр моего тела, души, разума мучительно ощущал его. И хоть он был всего в паре сантиметров от меня, этого казалось недостаточно. Для большей поддержки я облокотилась на стойку, колени дрожали. Горячее дыхание прожигало шею, заставляя волоски вставать дыбом.

— Чего бы ты хотела, Грейс?

— Отдышаться, — прошептала я.

Он уткнулся лицом мне в волосы, и безумное покалывающее ощущение пробежало по позвоночнику вверх и вниз. Его скрипучий смех щекотал ухо.

— Считаешь, что сейчас тебе не хватает воздуха? Просто потерпи, Грейс.

Я БУКВАЛЬНО НЕ МОГЛА ЖДАТЬ! Я не хотела портить момент визгом, застрявшим в легких, так что решила промолчать. Было трудно.

— Так чего тебе сейчас хочется?

Я подняла к нему лицо и развернулась.

— «Секс на пляже»? «Кричащий оргазм»? «Скользкий сосок»? «Раздвигатель ног»? «Ширли раком»?

Он засмеялся и прислонился ко мне лбом. О, просто обожаю, когда он так делает.

— Черт, что такое «Ширли раком»?

— Может быть, покажу тебе позже…

— Вы заставляете меня чувствовать, что чтобы не залететь, просто слушая ваши беседы, мне надо надеть на голову презерватив. Шейн, туда кладут малину, водку, лимон/лайм, содовую, сироп из плодов гранатового дерева и «Пьяную вишню», — объяснила Леа.

Сведя брови, он посмотрел на нее с любопытством:

— Что?

— Чертово сексуальное напряжение! Вы хоть в курсе, что мы здесь? И хотим «Маргариты»! Давай, Шейн, избавься от жара! Коннер, поднимайся и станцуй со мной!

Коннер рассмеялся и покачал головой:

— Почему бы вам с Грейс не начать, а мы пока посмотрим? Мне надо выпить еще немного пива, весь день твой отец говорил мне, как назвать наших шестерых детей, несмотря на то, что я их все равно съем.

— Ладно, мальчики. В таком случае, насладитесь шоу, — она подмигнула и потянула меня на танцпол. Диджей играл песню, которую я никогда не слышала, но она звучала сексуально, с хорошим ритмом. Мы с Леа танцевали под музыку, и Леа, конечно же, как и обещала, устроила парням шоу. Подумав, а какого черта, я присоединилась к ней, касаясь бедрами и скользя. Живем лишь один раз, так? По крайней мере, большинство людей.

Когда песня закончилась, запыхавшись, мы подбежали к бару за нашими «Маргаритами». Парни, застыв, уставились на нас. Леа оттолкнула меня в сторону и хихикнула:

— Видимо, шоу они насладились, так?

Я потягивала коктейль из соломинки, наблюдая, как Шейн следит за мной. Кто-то преградил мне обзор и, подняв голову, я увидела красивое лицо, с яркими карими глазами и темной бородкой, улыбающееся мне.

— Ничего себе. Вы выглядели сексуально во время танца. Можно мы вас угостим?

— Спасибо, но мы здесь с… — прежде, чем Леа успела договорить, Шейн оказался передо мной и потянул к другой части стойки.

Он повернулся ко мне, придерживая против стойки.

— Допивай и станцуй со мной. — Взгляд настойчивый, я отхлебнула «Маргариту» и улыбнулась. Голова. Закружилась.

— Проклятье, Грейс. То, как твои красивые губы обхватывают соломинку, и ты смотришь этими восхитительными глазами, не дает ни на чем сосредоточиться. — Он шагнул вперед, обхватил меня за талию и потянул на танцпол очень медленно, его руки жадно касались моей кожи.

Он провел по моим рукам, обхватил за запястья, медленно поднимая к плечам, чтобы я обхватила его за шею. Он провел пальцами по обнаженной коже рук, пуская невидимые тепловые линии по плечам и ниже, по бокам. Его руки пробежали по голой коже талии и нежно расположились на пояснице, прямо под тканью рубашки. Давление его пальцев стало сильнее, тепло и сила от них просачивались под кожу, пуская электрические разряды по позвоночнику. Прохладное покалывание распространилось на всю спину и шею. Все мысли смешались. Я хотела его.

Все песни исчезли и мы танцевали вместе, пока Леа не оторвала нас друг от друга, чтобы я сходила с ней в туалет. Тонкий слой пота покрыл мое тело, и оно гудело, будто каждая пора ожила и дышала.

Мы двинулись сквозь густую толпу людей и обнаружили, что в туалет ведет длинная очередь вдоль коридора. Мы отстояли в очереди около десяти минут, после чего влетели в пустой мужской туалет и быстро сделали то, для чего пришли.

Когда мы снова проходили сквозь толпу, она положила руку мне на плечо и прошептала на ухо:

— Похоже, что у вас с Шейном хорошо складывается. — Она засмеялась и побежала. Я попыталась догнать, но передо мной выросла сплошная стена. Врезавшись, я отступила назад, потеряв равновесие от удара. Это был мужчина. Сделанный, как показалось, из стали. Габриель.

Габриель посмотрел на меня сверху вниз, глаза сверкали, а лицо исказилось яростью.

— Может, потанцуем, Грейс?

— Нет, убирайся с моего пути, — огрызнулась я.

Он поднял голову и расхохотался, его широкие плечи тряслись. Он наклонил голову обратно ко мне.

— Всего один небольшой танец. Не могу перестать думать о нашем вчерашнем поцелуе.

— Она сказала, нет. А теперь отвали к чертям от нее, — спокойно сказал Шейн.

Габриель посмотрел Шейну в глаза, но ответил мне:

— Наступит и моя очередь с тобой танцевать, помяни мои слова, — сказал он.

Шейн сжал кулаки, костяшки пальцев побелели.

— Разворачивайся и уходи сейчас, пока не потребовался гребаный медэксперт для транспортировки твоего трупа.

Габриель натянуто улыбнулся.

— Громкие слова, симпатяжка. — И он ушел прочь, затерявшись в толпе.

Шейн схватил меня за плечи и посмотрел в лицо, будто искал что-то.

— Ты в порядке? Он не тронул тебя?

Я покачала головой.

— Нет. Спасибо. — Я не хотела делать из мухи, какой был Габриель, слона и не желала, чтобы Шейн пострадал, так что, схватив за руку, я потащила его обратно к бару. — Идем, давай еще выпьем и забудем этого психа.

Мы добрались до бара, где сидели Леа и Коннер. Сказав Коннеру следить за мной и заказав еще одну «Маргариту», пошел в туалет.

Я потягивала свой напиток и, хоть и осталась с Леа и Коннером, едва ли их слушала. Они пытались вовлечь меня в разговор, но я не могла сосредоточиться ни на чем, кроме лица Габриеля и том, как долго отсутствовал Шейн.

5 минут.

10 минут.

15 минут. Подошел какой-то парень и стал беседовать о погоде. По крайней мере, мне так показалось. Возможно, он сказал, что умеет готовить, я не уверена.

20 минут.

30 минут. Я соскочила со стула, готовая отыскать и надрать нечестивую задницу Габриеля, когда Шейн подошел ко мне сзади. Новый знакомый, стоящий рядом, осмелился сказать Шейну:

— Простите, но эта красивая маленькая леди уже занята на ночь.

Шейн посмотрел на меня, оскалившись. Я посмотрела на незнакомца, оскалившись и сама.

— Что за хрень ты только что сказал? — спросили мы одновременно.

Незнакомец поднял подбородок к Шейну и, оскорбившись, повторил. Взглянув на Шейна, я заметила, что его руки испачканы, а костяшки пальцев в крови. Мое сердце остановилось, затем застучало мучительно быстро.

Я вернула внимание к незнакомцу и рассмеялась.

А Шейн нет. Его взгляд пронзил меня, а из горла вырвался сексуальный рычащий звук. Я не шучу. Это. Было. СЕКСУАЛЬНО!

Незнакомец стал приближаться ко мне, а я отступать. Тогда он схватил меня за локоть и развернул. Я развернулась, но также и мой кулак развернулся и по инерции силы и притяжения ударил его прямо в нос. Хлынула кровь, но он даже не пошевелился. Лишь посмотрел на меня, его глаза, которые я раньше не заметила, изменились от древне-голубых до яростно-красных. Вот дерьмо, еще один из падших ангелов Габриеля.

— Дотронешься до меня еще хоть раз и следующее, что почувствуешь — 180 см земли над собой. — Я наклонилась ближе, чтобы Шейн не услышал следующей угрозы. — И передай это своему дружку Габриелю. Пока я здесь, мою душу не захватить.

Я повернулась и посмотрела на Шейна и, что невероятно, сексуальная улыбка прилипла к его лицу.

Чокнутый падший ангел снова двинулся вперед, но Шейн протянул руку к месиву на лице и с силой оттолкнул назад. Парень полетел в толпу танцующих людей и запутался в движениях.

Шейн схватил меня за талию и дернул к себе, я упала прямо на него.

— Да у тебя здесь много безумных друзей.

Я подняла голову, чтобы взглянуть на него, наши губы так близко.

— Никто из них не друг.

Его взгляд упал на мои губы, и я осознала, что сегодня, учитывая, сколько времени мы провели вместе и его руки на моей коже во время танца, и флирт, он так меня и не поцеловал. Ну, если не учитывать легкого касания губами на пляже.

Я почувствовала, как тело движется вперед. Его глаза смотрели в мои.

— Грейс, то, что ты собираешься сейчас сделать со мной, ты хотела сделать с кем-то из тех парней?

Почему в такие моменты его тянет поболтать?

— Эм, я отвечу, нет. И твой тупой вопрос заставил меня перехотеть сделать то, что я собиралась сделать с тобой, тобой. — Пресвятое дерьмо, я что похожа на самую большую идиотку на Земле? Этот парень серьезно вознамерился выяснить, влюблена ли я в него, перебегая с одной темы на другую со скоростью большей, чем у падающих на пол трусиков!

Я сошла с танцпола и вернулась к Леа и Коннеру, целующимся у бара. Взяв пальто, сердито засунула руки в рукава.

— Что ты делаешь? — Боже, даже просто от звука его хриплого голоса хочется порвать собственные трусики. Ему законом стоит запретить ходить рядом.

— Ухожу, — ответила я.

— Почему? — он медленно двинулся вперед, не отрывая от меня взгляда. Его голубые глаза посылали по всему телу дрожь. Положив руки по обе стороны от меня, он ОПЯТЬ наклонился, заключив меня в ловушку. Как он это делает, я НЕ понимаю! Серьезно, я стояла в 3 метрах от бара и собиралась уходить, а сейчас мне хотелось лишь откинуться на проклятый бар, дать ему…

Я глубоко вздохнула, что оказалось плохой идеей, потому что земной запах Шейна ударил меня, как, даже не знаю, эм, что-то очень тяжелое. Когда Шейн так близко, даже думать невозможно.

— Почему Шейн? — фыркнула я. — Ты что, серьезно?

Его рука скользнула по моему боку, сердце пропустило несколько ударов, когда он завис над моими губами. Он поднял вторую руку и нежно провел подушечкой большого пальца по моей нижней губе.

— Ты не можешь так со мной поступать, Шейн, — продышала я. — Ты обвиняешь меня в желании ко всем, но существует только один человек, которого я хочу. Я не одна из твоих поклонниц, Шейн. И ни во что не играю. — Мой голос дрожал. Я закрыла глаза, когда он скользнул губами по щеке. — Ты хочешь ночь со мной, Шейн, я соглашусь, не раздумывая.

Тело Шейна напряглось, он замер. Отступив, он посмотрел на меня, руки упали по бокам.

— Значит ночь, да?

Мысленный удар выбил весь воздух. Почему он не мог сказать, что возможно что-то большее? Я хотела больше, чем провести с ним одну проклятую ночь!

Он откинул голову назад и рассмеялся.

— Ладно, давай уйдем отсюда. — Он оглянулся на Леа и Коннера. — Вы готовы?

Они кивнули и накинули пальто. Коннер с Шейном проверили, достаточно ли денег заплатили в баре, но глубокий взгляд все время был прикован ко мне.

Домой мы возвращались в тишине. Звуки океана, ласкающего берег, вместе с соленым воздухом доносились до нас.

В гостиной у Кэролайн стояло два дивана, на которых она оставила парням комплекты подушек и одеял. Когда мы зашли, она вышла из кухни, с объяснениями, что если под ее крышей у нас будет секс до брака, без кольца и назначенной даты, то она лично отправит нас прямиком в ад. Леа закатила глаза и, тяжело вздохнув, потопала наверх в свою старую спальню. Я посмотрела на Шейна, который, улыбаясь, сидел на диване, и пошла вслед за Леа.

Закрыв дверь спальни, я засмеялась и указала Леа:

— О, да ты отправишься в ад в ручной корзинке!

— Ага, и после всех съеденных на ужин макарон мы должны разойтись по дамам. Кажется, что мне снова 16.

Я выползла из одежды, надела светло-розовую майку и такие же мальчишеские шорты.

Переодевшись, Леа стянула покрывало, и мы обе забрались в кровать. Она повернулась ко мне, облокотившись на руку.

— Итак, колись. Что между вами с Шейном?

Плюхнувшись на подушку, я вздохнула.

— Понятия не имею. Мы отлично провели время, катаясь на мотоцикле. Говорили на пляже. Флиртовали. Он облапал меня на танцполе. Все, что он делал, было настолько эротично, что кружилась голова. — Я повернулась к ней, — Но мы не целовались, а еще он обвинил меня в желании к парню, которого я ударила в лицо.

Леа подорвалась.

— Что? Ты ударила кого-то в лицо?

— Хорошо, слушай. Но не сходи с ума. Дай объяснить. — Я села, скрестив ноги, и посмотрела на нее. — Не было никакого безумца или нарушителя, вломившегося в дом, о котором я сказала детективам.

Я видела, что ее грудь поднимается и опускается все быстрее, будто она задыхалась. Мне не хотелось все это ей рассказывать, но другого выхода я не видела.

— За всем этим дерьмом стоял Габриель и другие падшие ангелы. Но в основном, это Габриель.

— Габриель? Габриель, который помог мне спасти тебя, когда ты пыталась покончить с собой?

Я пожала плечами.

— Знаю, что в этом никакого смысла. Знаю только, что когда находилась в коме, Габриель был со мной, и я видела тебя и Шейна в больничной палате. Видела, как он звал Габриеля, будто они знакомы, и именно тогда Габриель и рассказал, что Шейн — ангел, которого я искала веками.

Глаза Леа наполнились слезами, но я продолжила, ощущая, как тяжесть падает с плеч.

— Затем Габриель сказал, что любит меня и предложил… кое-что. И все же я сбежала. А он опять поймал меня. Я не знаю, что он сделал со мной, знаю лишь, что проснулась связанной, а освободил меня Джейкоб. Шейн был там, он передал меня Михаилу, сказав, что делать, и что это того стоило, после чего ушел.

— Шейн спас тебя? Он был там?

— Ну, да. Но тогда в теле Шейна была душа Шамсиила. Это не важно. Я здесь. Он там. Габриель и остальные падшие ангелы здесь и, если я выберу Габриеля, то мы сможем захватить небеса или какое-то подобное безумие. А хочу, хоть раз побыть нормальным человеком, забыть обо всем безумном ангельском дерьме и быть с Шейном.

— Чертово ангельское дерьмо!

— Именно. И сегодня, когда мы вышли из туалета, и ты сбежала, Габриель появился передо мной, а после еще и переговорил с Шейном. Думаю, Шейн пошел за ним, но не смогла спросить. Именно после этого Шейн и обвинил меня в желании быть с другими.

— Я запуталась, даже не понимаю, что ты говоришь.

— Ты запуталась? Встань на мое место. Серьезно, у меня будто две разные жизни и я разрываюсь между ними.

— Две сказки, которые не должны пересекаться сюжетами?

— Да, — кивнула я.

— Выбери одну и живи ей. Предлагаю ту, в которой Шейн, потому что хоть Габриель и горячий ангел, но чертовски жуткий. Он всегда пугал меня до чертиков, будто дьявол во плоти.

Дьявол во плоти? Я встала и выскочила из постели.

— Ты куда? — спросила Леа, зевая.

— В ванную, — пробормотала я.

Она хихикнула из-под одеяла:

— Ну да, конечно, передай Шейну спокойной ночи. О, и да, Грейс…

Подойдя к двери, я обернулась к ней.

— Что?

— Мне кажется, ты должна рассказать Шейну. Расскажи ему все. Может, ты и не видишь, или просто не желаешь ему доверять, но он любит тебя.

— Да. Как и Мари.

Выйдя в коридор, я тихонько закрыла за собой дверь. В доме стояла гробовая тишина. На цыпочках я прошла мимо спальни Кэролайн и Энтони, мимо ванной. Я… эм… всегда предпочитала ванную внизу. Да, правда. Молча спустилась по лестнице и услышала тихое спящее дыхание с диванов. Проклятье. Ну что ж. Я и правда могла сходить в ванную и смыть макияж. Но я хотела спросить, как он разбил костяшки пальцев, и не замешан ли в этом Габриель. Быть не могло, чтобы архангел вроде Габриеля позволил Шейну уйти.

Беззвучно, я подошла к одному из диванов. Жар прошел по лицу и груди, когда я услышала тихий хриплый смешок. Шейн вскочил на диване, обхватил меня за талию руками и потянул через спинку. Я немного взвизгнула, и его ладонь накрыла мои губы.

В полумраке от прикрытого жалюзи окна, я попыталась сфокусировать взгляд на нем. Медленно, он опустил руку от губ к шее. Сексуальная улыбка растянулась на губах.

Одним быстрым движением он перевернул меня на спину, он потянулся провести пальцами по моим губам. Дыхание перехватило, а губы приоткрылись в ожидании. В желании. Все мысли и вопросы вылетели в окно.

— Грейс Тейлор, прямо сейчас я поцелую тебя, а ты не сбежишь, на этот раз у тебя не будет оправданий. А после, ты поднимешься наверх, в кровать, и единственное, о чем будут твои мысли — это мои чертовы губы на твоих, и все. Ни о незнакомцах, желающих навредить тебе, или угостить выпивкой, ни Райане, ни Такере и даже не Эване. И, клянусь, Грейс, ты не будешь думать ни о ком, и ни о чем, пока мои губы сюда не вернутся. — Я прижала руки к его груди, пальцы покалывало от тепла его кожи, даже сквозь футболку. Тепло разлилось по щекам.

Рот Шейна завис над моим. Дыхание хриплое и неровное. Его тело прижато к моему, пуговица на джинсах контрастирует против кожи живота, где майка задралась до груди.

И он поцеловал меня.

Его губы обрушились на мои, я была готова. Потеряна. Унесена. Им.

Я потянула колено и обвила вокруг него, из глубины его горла раздался стон.

Звуки его стонов, дыхания, тепло его рук раскачали меня. Я захотела большего, большего, чем простые прикосновения; их недостаточно. Я ухватила низ его футболки и стянула через голову. Наши губы разъединились на секунду, и когда футболка пролетела через комнату, он с рыком вернулся к губам.

Его руки медленно рисовали на мне круги. Жгучий жар от его прикосновений, как чистейший наркотик, посылал огонь по венам. Его губы плавно скользили по моим, легкие щелчки языка укачивали. Поцелуями он провел горячую электрическую дорожку от челюсти до шеи. Я захныкала, когда он, подняв майку, взял в рот сосок. От его губ мое тело дрожало, он обхватил меня крепче.

Я бы не заметила, даже если бы диван под нами развалился, ничего кроме этих губ. Рукой я провела по его гладкой коже, скользнула по тугим мышцам живота к жесткому материалу джинсов. Пресвятая мать ВСЕГО ГИГАНТСКОГО!

— Боже, Грейс, — его голос дрожал. Он схватил меня за руку и неохотно вытащил из штанов. Мы смотрели друг на друга тяжело дыша, задыхаясь.

— Грейс, возвращайся наверх и ложись спать.

Я прикусила нижнюю губу.

— Я чертовски уверена, Шейн, что не хочу.

— Грейс, — прошептал он, скользя пальцем по моим распухшим губам. — Я чертовски сильно хочу оказаться в тебе прямо сейчас. Но когда это случится, я хочу чтобы ты кричала мое гребаное имя, и вонзала ногти в спину. Ты не можешь этого сделать здесь.

— Теперь я точно не усну, — хихикнула я.

— Малышка, после такого мне неделю придется принимать ледяной душ.

— Не так уж он и помогает, — сказала я, поправляя майку.

— Запомни этот вечер… ибо сегодня началась вечность, — прошептал он.

— Данте Алигьери, Шейн?

— Заткнись и иди спать, Грейс.

Я потащила свое, гудящее, покалывающее тело наверх, улыбаясь по пути. Этот чертов мужчина сделал так, что других мужчин для меня больше не существовало. Вкусив его однажды, остальные покажутся кислыми. Вот дерьмо, я в него влюбилась.