Ее Чудовище, Его Красавица (ЛП)

Дженика Сноу Ее Чудовище, Его Красавица

Переводчик: Иришка К.

Редактор: Настёна

Обложка: Wolf A.

Вычитка: Катюша Д.

Глава 1

Бритта

Я сидела на заднем сиденье машины и смотрела на массивный особняк. Дом находился в глуши, густые деревья окружали его, а длинная мощёная дорога напоминала взлётно-посадочную полосу. Я не собиралась лгать и говорить, что не нервничала, даже немного боялась входить. Я посмотрела на газету, лежащую на коленях, объявление о вакансии горничной было обведено красным. Я звонила на прошлой неделе и договорилась о собеседовании на сегодня, и, хотя лично я мало что знала о владельце этого дома, я, конечно же, провела исследование.

Рофус Фоксверт был мультимиллионером и магнатом. Но дело в том, что последние десять лет после автокатастрофы он жил изолировано и уединённо. Хотя он был всего на десять лет старше моих двадцати пяти, я представляла сурового старика, который был обозлён на весь мир и терял своё здоровье из-за того, что его заперли здесь.

Но я видела его фотографии до аварии, когда рыскала по Интернету. Он был великолепен, с короткими тёмными волосами и голубыми глазами, которые казались холодными, расчётливыми, но очень умными. Я полагала, что нужно быть чертовски умным, чтобы стать миллионером и вести бизнес.

После аварии, которая оставила на нём шрамы, всё это время никто не видел Рофуса на публике. Какую печальную, одинокую жизнь он должно быть ведёт.

Но дело в том, что к слухам нужно было относиться с долей скептицизма.

Мне было всё равно, правда это или нет. Мне нужна была работа, а часы и зарплата — если я получу эту должность — гарантировали бы, что со временем я снова смогу встать на ноги.

В конце месяца я была бы бездомной. Собственник квартиры, которую я снимала, дал мне всего тридцать дней на то, чтобы найти другое жильё. Вдобавок ко всему, меня уволили с временной должности, и в настоящее время я жила на небольшие сбережения, которые у меня остались.

Без семьи, которая была бы близка мне или хотела бы помочь мне после многих лет отсутствия контактов, я знала, что была сама по себе. Но я всегда была одна.

Я отбросила все мысли и поднялась по каменным ступеням, которые вели к массивным двойным парадным дверям. Я сжала пальцами ремешок сумочки, свисавшей с моего плеча, и подняла руку, ударив костяшками пальцев о дверь. Моё сердце стучало так громко, я нервничала. И очень надеялась, что не облажаюсь. Эта работа поможет мне выбраться из ямы, которую я для себя вырыла, и удержит меня на плаву.

Нет, не удержит меня на плаву. Я действительно смогу свободно дышать.

И если вдруг я не смогу справиться с уборкой за кем-то другим, тогда я смогу двигаться дальше. Это была своего рода ступенька, просто лежачий полицейский в долгом путешествии.

Прошла всего секунда, прежде чем входная дверь распахнулась, и предо мной предстала пожилая женщина. Весь её ансамбль был тёмный, как ночь. Туфли-лодочки Мэри Джейн, чёрные чулки и юбка-карандаш цвета оникса. Даже её кардиган был чёрным. Казалось, она направлялась на похороны.

Я, должно быть, смотрела немного дольше, чем приемлемо, потому что она откашлялась, и я посмотрела на её лицо, поняв, что просто пялилась на её наряд.

— Простите, — быстро выпалила я, чувствуя, как горят мои щеки. Начало уже плохое. — Я… — теперь была моя очередь прочищать горло. — Я пришла на собеседование.

Пожилая женщина осмотрела на меня с ног до головы и хмыкнула. Она отошла в сторону, чтобы позволить мне войти.

Я вошла внутрь и услышала, как за мной закрылась дверь. Я была слишком занята осмотром, чтобы обращать внимание на что-то ещё. Дом был огромным, и, конечно же, я знала это, оглядев его снаружи. Пол и отделка выполнены из твёрдых пород дерева и тёмного гранита. Две лестницы по обе стороны от меня изгибались вверх, чтобы сомкнуться на верхней площадке.

Это место кричало о деньгах, но больше всего бросалось в глаза, что оно казалось лишённым жизни. Здесь было холодно, и это не имело ничего общего с температурой.

— Сюда, — сказала пожилая женщина, и я повернулась к ней лицом, прежде чем последовать за ней к открытой двери. Комната, в которую она меня привела, оказалась кабинетом, с большим дубовым столом прямо напротив входа и книжными полками вдоль всей стены за ним.

Большие изогнутые окна были по обеим сторонам от стола, и свет просачивался внутрь, отбрасывая сияние на безжизненную комнату.

— Присаживайтесь, пожалуйста. — Пожилая женщина заняла своё место за столом, и я последовала её примеру, сев перед ней.

Я отправила своё резюме и соответствующие документы, которые они запросили ещё до собеседования. Я видела, что перед ней была папка с моим именем, и открыв её, она сказала, что внутри находятся мои документы.

Долгое время она молчала, просматривая бумаги, читая о моём трудовом стаже. Я оглядела комнату, рассматривая декор и мебель, которые, вероятно, стоили больше, чем я когда-либо могла себе позволить за всю жизнь.

И тут я заметила маленькую видеокамеру, установленную в верхнем углу комнаты. Но я не стала задумываться об этом. В этом доме явно было много дорогих вещей. Было логично, что владелец захочет убедиться, что они в безопасности.

— Мисс… Карлесон, скажите мне, почему вы считаете, что подходите на эту должность.

— Пожалуйста, зовите меня Бритта.

Она не ответила.

Я снова взглянула на женщину и выпрямилась. Я не думала, что нужна специальная подготовка для должности домработницы, но опять же, это была не просто работа горничной. Это работа на Рофуса Фоксверта. Она снова взглянула на моё резюме.

— У вас нет опыта работы по дому за последние пять лет. — Она провела пальцем по бумаге. — Лишь недолгая работа в мотеле по уборке комнат, когда вы учились в старшей школе? — она посмотрела на меня, и я увидела, что это ей не нравится.

— У меня нет большого опыта в домашнем хозяйстве, это правда. — Но мне не нужна степень, чтобы убирать за кем-то. — Но я всю свою жизнь убирала за людьми, просто не получая за это денег. — Я улыбнулась своей шутке, но её губы сжались сильнее, и я стала серьёзной. Да, эта женщина явно лишена чувства юмора.

— Буду откровенна, — произнесла она и откинулась назад. — Я бы не стала звать вас на собеседование, но нам срочно нужен кто-то, а претендентов не хватает. — Она снова посмотрела на меня своим проницательным взглядом. — Но это не мне решать. Лишь господину Фоксверту судить о вашей квалификации — или её отсутствии. — Она ещё раз просмотрела мои документы, и я отвела взгляд, чувствуя себя так, будто меня отругали. Я смотрела в одно из окон на ухоженный ландшафт. С наступлением осени на не очень яркой зелёной траве развевались листья.

Звук стула, царапающего пол, заставил меня снова обратить внимание на пожилую женщину. Она прижала мою папку к груди и смотрела на меня.

— Я поговорю с господином Фоксвертом. Пожалуйста подождите здесь.

Она оставила меня одну в комнате, и я снова сосредоточилась на камере. Мне казалось, что человек на другой стороне наблюдает за мной, что было абсурдным представлением, но не могла избавиться от этого чувства. Я не была уверена, почему Рофус Фоксверт не провёл собеседование лично, возможно, это было к лучшему. Не то чтобы я особо хотела увидеть человека, получившего прозвище «Чудовище», не только из-за шрамов, которые он носил, но и из-за его отношения к людям.

Я чертовски нервничала, и, хотя знала, что, вероятно, никогда не увижу владельца этого дома — человека, стоящего за слухами и домыслами, — какая-то часть меня очень интересовалась им.

Я никогда не жила на грани, и желание встретиться с Рофусом Фоксвертом должно было больше напугать меня, а не взволновать.

Глава 2

Рофус

Я откинулся на спинку стула и уставился на видеомонитор, наблюдая за молодой женщиной, которая осматривала мой офис, и её невинность была ясно видна по широко распахнутым глазам. Как только я увидел, как она вышла из машины и уставилась на мой дом, во мне возникла эта потребность. Я хотел её, как дьявол, и это было чуждое мне чувство, и я ещё не понимал, комфортно ли мне с ним.

— Я хочу её. — Я не стал смотреть на Кэролайн, хотя и чувствовал на себе её взгляд.

— Господин Фоксверт, — проговорила она низким, но твёрдым голосом.

Я повернулся и посмотрел на неё, сцепив руки на столе. Я глядел ей прямо в глаза, зная, что она собирается сказать, но не останавливая её. Кэролайн работала у меня с тех пор, как я изолировался десять лет назад. Я безукоризненно доверял ей, но в том, что касается Бритты, я не поколебался бы.

— У неё нет должного опыта. Она также очень молода. Я не думаю…

Я поднял руку. Наклонился вперёд и оперся руками в стол.

— Я сказал, что хочу её. Сделай это.

Она открыла рот и тут же закрыла его, зная, что лучше не спорить со мной.

Кэролайн кивнула, прежде чем повернуться и оставить меня одного в моём кабинете. Я посмотрел на видеомонитор, глядя на женщину, о которой ничего не знал, кроме того, что слышал за этот короткий промежуток времени. Чёрт, я даже не читал её резюме. Я оставил всё это на усмотрение своих сотрудников, доверив им найм того, кто будет хорошо вписываться в дом. Но даже если бы эта молодая женщина не смогла подмести пол, чтобы спасти свою жизнь, я бы всё равно её нанял.

Я бы всё равно хотел её.

Я никогда раньше не чувствовал такого прилива, никогда не чувствовал, как кровь течёт по моим венам с такой скоростью. Ещё до аварии я никогда никого не хотел так сильно, как Бритту, а я даже не был с ней в одной комнате.

Но я хотел её.

И она будет моей.

Бритта

Неделю спустя

Я смотрю на дом, не веря, что я действительно здесь. На прошлой неделе, когда я пришла на собеседование, я, честно говоря, не ожидала, что получу эту должность. Женщина, с которой я разговаривала, та самая, которая сказала мне, что её зовут Кэролайн, казалась чрезвычайно напряжённой и ничуть не впечатлена мной. Но потом она вернулась оттуда, куда уходила, и тут же предложила мне место и велела сегодня явиться в поместье.

Момент был как нельзя более удачным, учитывая, что я всё равно должна была найти другое жильё. Я взглянула на сумки у своих ног. Я упаковала несколько чемоданов с одеждой и сумку с личными вещами, с которыми не хотела расставаться на неопределённое время. Всё остальное находилось в небольшом хранилище.

Передние двери открылись, и там стояла Кэролайн вместе с двумя мужчинами, одетыми в одежду дворецкого. Один из них подошёл ко мне и взял мои сумки.

— Сюда, — сказал он без каких-либо эмоций в голосе.

Я последовала за ним вверх по ступенькам и в дом. Они были тихими, холодными и немного отстранёнными, пока вели меня по коридору на первом этаже, сделав пару поворотов, а затем, наконец, показывая мне, где я остановлюсь.

— Вы должны сегодня ознакомиться с домом и методическим пособием, которое лежит у вас на кровати. Завтра начнётся ориентация, где вы будете следить за одной из других домработниц. К концу недели вы будете работать одна, так что будьте внимательны, — произнесла Кэролин, её голос был жёстким, как и поза.

— Буду ли я пересекаться с мистером Фоксвертом в какие-то моменты?

Не знаю, хотела ли я этого на самом деле, потому что, возможно, это было неразумно. Но часть меня хотела встретить человека, на которого я буду работать, человека, за которым скрывалось столько тайн.

— Если господин Фоксверт захочет встретиться с вами, он это сделает. Он очень закрытый человек. — И с этими словами она повернулась и оставила меня в покое.

Я закрыла дверь спальни и развернулась, чтобы прислониться к ней. Я уставилась на комнату, чувствуя себя немного странно, из-за того, что останусь в доме, хозяина которого я даже не видела. Впрочем, это было хорошо — по крайней мере, я постоянно твердила себе это.

Я нервничала, и всё, что делала, это убиралась. Но мне нужно было сделать эту работу хорошо. Мне нужны были деньги, и мне нужно было оставаться здесь, пока я не встану на ноги.

Оттолкнувшись от двери, я подошла к кровати. Она была большой, с голубым пуховым одеялом и такого же цвета вышитыми подушками. Сама комната казалась почти простой по сравнению с остальным домом, но мне это даже нравилось, мне это правда нравилось. Я бы чувствовала себя очень неловко, если бы она была заполнена дорогими вещами.

Я подошла к окну и отдёрнула занавеску. Вид был фантастическим: пышная, ухоженная территория, несмотря на то, что дело шло к зиме. Я даже могла видеть застеклённую террасу сбоку. Я никогда не знала, подобной жизни. Я никогда не знала такого богатства или того, как это жить на другой стороне.

Самое близкое, что я когда-либо имела возможность делать, это убирать за ними.

Но какой бы удручающей ни была эта мысль, я не возражала против неё. Это была всего лишь ступенька к моему будущему.

Кроме того, насколько трудной может быть эта работа на самом деле?

Глава 3

Рофус

Две недели спустя

Эта потребность внутри меня, собственничество, которое я мгновенно ощутил, когда взглянул на Бритту, могло сбить меня с ног. Я никогда не испытывал ничего подобного раньше, даже не хотел испытать. До несчастного случая я держался особняком, сосредоточившись на своём бизнесе и взращивая его с нуля. Если я и принимал женскую компанию, то ненадолго. Но это было очень редко.

Затем, после аварии, шрамов, усеивающих моё тело, моей холодности и ненависти к дерьму вокруг меня, пожирающему меня, я держался подальше ото всех и всего, кроме случаев крайней необходимости. Я работал из дома, управлял своим многомиллионным бизнесом в окружении своего богатства и вдали от других. Это хорошо работало для меня, всегда работало, и я думал, что всегда будет… пока она не вошла в мою жизнь.

Я должен был держаться подальше от Бритты, должен был выкинуть из головы любую потребность или желание, которые у меня появились к ней. Так было лучше для неё, лучше для всех.

Я не был с женщиной более десяти лет, и у меня не было никакого желания заводить отношения или даже заниматься случайным сексом. Но даже если бы я сказал ей, что хочу, чтобы она была моей, один взгляд на мои шрамы, и она сбежала бы. Вот почему я держался от неё подальше на протяжении этих двух недель. Я боялся — и в этой богом забытой жизни я ничего не мог с этим поделать, — что она увидит, кем я был снаружи, и поймёт, что я бессердечный ублюдок.

Кем я был для большинства.

Я был отшельником, отрезанным от мира, потому что не хотел иметь с ним ничего общего. Меня не волновало, определяют ли теперь шрамы то, кто я есть, или люди боятся меня из-за моей резкости, холодного отношения, которое я изображал.

Я был для них «Чудовищем», таким же уродливым снаружи, каким стал изнутри.

Вот кем я был сейчас, и изменить это было невозможно.

Прошло две недели с тех пор, как она переехала в поместье, и за эти четырнадцать дней я наблюдал за ней, понимая, что она держалась особняком и выполняла свою работу. Я должен был поговорить с ней, представиться некоторое время назад, но я хотел посмотреть, как она себя поведёт. Я хотел узнать её, прежде чем сказать ей хотя бы слово.

Но я устал ждать. Мне надоело прятаться в тени. Пришло время заявить о своём присутствии. Я просто надеялся, что, когда она увидит меня, она сможет рассмотреть сквозь физические несовершенства и жёсткость, которыми я себя окружил.

Я вышел из кабинета и спустился вниз. Обычно я завтракал наверху, но этим утром я начал действовать по-другому, хотя мне казалось, что я выхожу из себя. Мне было некомфортно и неуверенно, даже в собственном чёртовом доме.

Я вошёл в столовую, и двое слуг, повернувшись, уставились на меня. Я видел шок на их лицах, когда они осознали кто перед ними. Многие из моих сотрудников никогда меня не видели, так что, без сомнения, я был для них грёбаным сюрпризом. Пожилой мужчина посмотрел мне в лицо, его горло сжалось, пока он глядел на меня. Что заставляло меня желать вылезти из кожи вон, так это внимание, которое люди уделяли мне. Я хотел, чтобы меня оставили в покое. Я хотел быть невидимым.

— Сэр? — сказала другая служанка, женщина средних лет, с низким голосом и сдержанной осанкой.

— Этим утром я ем на веранде, — произнёс я эти слова с ноткой рычания в голосе, повернулся и ушёл. По правде говоря, я разговаривал только с Кэролайн и несколькими избранными сотрудниками.

Как только оказался на веранде, я сел и уставился на территорию. Было достаточно рано, трава ещё была покрыта инеем. Один из слуг положил передо мной газету вместе с чашкой кофе. Я кивнул, не глядя на него. Кого я хотел увидеть, так это Бритту. Я начал постукивать ногой, напряжение словно покрывало мою кожу. Мне не нравилось это чувство, эта нервозность… это предвкушение, переполнявшее меня.

— Господин Фоксверт? — голос Кэролайн был резким, строгим. Хотя она всегда так говорила, с кем бы ни разговаривала.

Я взглянул на неё и увидел удивление на её лице. Без сомнения, она была потрясена, увидев, что меня нет в моём кабинете наверху. Чёрт, я тоже был удивлён.

— Я не знала, что вы обедаете внизу. Я бы подготовилась.

Я отмахнулся от её беспокойства и оглянулся на свою собственность.

— Где новая девушка? — я услышал хрипотцу в своём голосе, и, без сомнения, Кэролайн тоже её услышала. Это была одна из причин, по которой я её нанял. От неё ничего не укрывалось.

— Новая девушка, сэр?

— Да, — сказал я с уколом в голосе. Звучало так, как будто она могла расспрашивать меня о желании увидеть Бритту. Этого я, блядь, не потерплю.

— Думаю, она работает на кухне. У неё сегодня очень насыщенный день…

Когда я посмотрел на Кэролайн, она мгновенно замолчала.

— С кем ты сейчас разговариваешь? — это был очевидный риторический вопрос, и когда я поднял бровь, она поджала губы и кивнула.

— Приношу свои извинения, господин Фоксверт. Я приведу её сейчас.

Кэролайн ушла, и через мгновение мне принесли завтрак. Прежде чем дворецкий ушёл, я сказал:

— Принесите ещё одну тарелку. Сегодня утром я завтракаю с компанией.

— Конечно, сэр.

Я откинулся назад, ожидая, пока Бритта и второй набор приборов не окажутся здесь, прежде чем я начну есть. Я хотел, чтобы она была здесь со мной, даже если она сочла бы это чертовски странным.

— Сэр, — произнесла Кэролайн рядом со мной, и я обернулся, чтобы мгновенно встретиться взглядом с Бриттой. Она была одета в эту отвратительную ливрейную одежду, которую я хотел бы, чтобы она не надевала, просто потому, что я не хотел, чтобы она работала на меня. Она должна быть рядом со мной, одетая в шёлк и кружева, усыпанная драгоценностями.

Бля, я сошёл с ума.

— Ты можешь идти, Кэролайн, — ответил я, не сводя глаз с Бритты. Я должен был отдать ей должное; она не смотрела на мои шрамы, вместо этого её взгляд был прикован к моему.

Когда Кэролайн ушла, Бритта села напротив меня. Тарелки с едой стояли перед нами, и я жестом велел ей начать есть. Я видел, как она нервничала, может быть, даже чувствовала себя некомфортно.

— Эм, — проговорила она, оглядывая комнату. — Я не уверена, должна ли я…

— Ты моя гостья за завтраком. Не беспокойся ни о чём, кроме удовольствия от еды.

Я не хотел показаться грубым, но мой характер был таким уже много лет. Я склонил голову указывая на её тарелку. Я начал есть, сосредоточившись на ней, не потому, что хотел, чтобы она чувствовала себя ещё более некомфортно, а потому, что не мог ничего с собой поделать.

Она была великолепна, со светло-каштановыми волосами, ниспадающими ей на плечи, пряди выглядели так, будто они станут шёлком, если я протяну руку и дотронусь до них.

Я крепче сжал вилку, пытаясь контролировать себя, иначе я бы так и сделал. Наконец она начала есть, между нами повисла тишина, единственным звуком в комнате был стук столового серебра о фарфор. Мне было стыдно за свою внешность, и я внутренне сказал себе, что должен был быть опрятнее.

Как бы то ни было, из-за того, что я так долго был изолирован от внешнего мира, я позволил своим волосам отрасти длиннее, у меня была длинная борода дровосека, если быть честным. До аварии мой внешний вид всегда был таким идеальным, всегда «готов к залу заседаний». Дорогие костюмы-тройки, коротко подстриженные волосы, свежевыбритый ежедневно.

Я не знал, как мне это провернуть, как заставить её понять, что она принадлежит мне, даже если она ничего обо мне не знает. Но она будет моей, даже если мне придётся разрушить свою империю, чтобы это произошло.

Глава 4

Бритта

Я чувствовала себя странно, сидя напротив него и съедая этот щедрый завтрак, в то время как в действительности должна была убираться в его огромном особняке. Я ничего не сказала после того, как он приказал мне поесть. Я всё равно не знала, что говорить.

Когда я съела столько, сколько могла, я откинулась назад и взглянула на мужчину. Он смотрел на меня, но опять же, я чувствовала его взгляд на себе всё это время.

Он выглядел совершенно иначе, чем на фото, которые я видела, когда искала его в интернете. Его тёмные волосы больше не были коротко подстрижены и профессионально зачёсаны назад. Он также не был чисто выбритым бизнес-магнатом, о котором я читала. Вместо этого его волосы были длиннее и спадали ниже ушей. И у него была дикая борода, как и он сам, я, полагаю.

Но правда в том, что мне нравился его внешний вид.

И хотя другим он мог казаться неопрятным, у меня было ощущение, что он намеренно принял этот вид, чтобы спрятаться за ним. Даже с длинными волосами и бородой я всё ещё могла видеть шрамы на одной стороне его лица и даже на шее. Боже, боль, которую он должен был чувствовать, унижение, которое он, должно быть, всё ещё ощущает.

Часть меня хотела сказать ему, что ему нечего стыдиться или смущаться. У меня были собственные шрамы, хотя они были внутренними, но у всех были раны, которые могли никогда не зажить. Я хотела оказаться с ним на одном уровне, хотела показать ему, что я такая же, как и он.

Я из неполной семьи, моя мать бросила нас, когда я была ещё ребёнком. И поскольку мой отец так долго был моей опорой, его потеря изменила мой мир… разрушила его.

Шли годы, я становилась сильнее, старалась быть увереннее в себе. Но в глубине души я всё ещё была маленькой девочкой, которая так много потеряла, что боялась всего мира, даже если я пыталась вести себя иначе.

Я глубоко вздохнула, не собираясь ходить вокруг да около, потому что хотела знать, что всё это значит. Я хотела знать, почему он пригласил меня сюда сегодня утром. У меня были проблемы? Разве я недостаточно хорошо выполняла свою работу? Может быть, это был прощальный завтрак перед тем, как он уволит меня, поняв, что у меня действительно нет навыков, которые он искал. Может, он просто не хотел, чтобы я и дальше находилась здесь.

Если это так, то почему он так пристально смотрит на меня? Почему он смотрит на меня так, будто хочет залезть внутрь меня и узнать обо мне всё?

— Господин Фоксверт…

— Я хочу, чтобы ты звала меня Рофус.

Хотя это было всего лишь его имя, оно казалось таким личным, таким интимным.

Я крепко сжала руки на коленях, в горло пересохло и сжалось.

— Могу ли я спросить, почему вы пригласили меня сюда? Я имею в виду, я очень благодарна, и завтрак был вкусным, но вы не похожи на человека, который приглашает своих сотрудников присоединиться к нему во время еды.

Он поднял тёмную бровь после того, как я сказала это.

— А на какого человека я похож?

Я действительно должна была держать рот на замке, действовать осторожно, потому что он был моим работодателем, человеком, который платит мне зарплату. Так что вместо того, чтобы заткнуть рот, я покачала головой и улыбнулась.

— Вы кажетесь очень щедрым человеком.

Хотя на самом деле я этого не знала, и всё, что я читала о нём, говорило мне, что он был безжалостным, когда дело доходило до того, чего он хотел, неумолимым и сильным во всех аспектах своей жизни. Я уж точно не хотела его обидеть, тем более, что пробыла здесь всего две недели.

Он ничего не сказал после того, как я заговорила, так что я встала и уже собиралась извиниться и вернуться к работе, когда замерла на месте от звука его стула, царапающего пол, когда он тоже встал.

— Я хотел бы показать тебе кое-что.

Моё сердце стучало так быстро, что я не сомневалась, что он его слышит. Я облизнула губы и увидела, что он опустил взгляд, наблюдая за действием.

— Хорошо, — ответила я шёпотом.

Но не дождавшись моего ответа, он просто повернулся и пошёл прочь. Я могла либо стоять там и выглядеть идиоткой, либо последовать за ним. Я сделала последнее.

В конце концов, мы прошлись несколько минут, прежде чем он, наконец, завёл меня в оранжерею. Я проходила мимо неё несколько раз, но так и не набралась смелости заглянуть туда.

Он открыл дверь в сад и отступил в сторону, пропуская меня. Мои движения были медленными, нерешительными. Это было очень личное, очень интимное. Я не знала, что происходит, но жар внутри меня поглощал. Я чувствовала его взгляд на себе, как будто он на самом деле протягивал руку и гладил мою кожу кончиками пальцев.

И я не могла отрицать притяжение, которое я ощущала. Это было мгновенно, даже жёстко. Он не был похож ни на одного человека, которого я когда-либо встречала или видела раньше. В его глазах была тьма, мука, которую он пытался скрыть, но которую я могла ясно видеть.

Я опустила голову, волосы упали мне на лицо. Я пряталась от него. Чувствовала себя уязвимой рядом с Рофусом, как будто он мог смотреть на меня и точно видеть, кто я такая. Я думала, что создала хорошую видимость, и что вокруг меня есть некая стена, которая защищает меня. Но от одного только его интенсивного синего взгляда, пронзившего меня, эта стена рухнула мне под ноги.

Когда я услышала, как за мной тихо закрылась дверь, я подняла голову и огляделась. Воздух был влажным, а сквозь стены и потолок, сделанные из стекла, просвечивало солнце. Несмотря на холодный ноябрьский день, в комнате было тепло. А вокруг меня были прекраснейшие цветы, сладкий аромат наполнял меня и вызывал головокружение.

Рофус встал передо мной. Он был намного крупнее меня, по крайней мере на фут выше моего роста пять футов четыре дюйма. Его тело, состоящее из мускулов и золотистой кожи, говорило о его силе. А его шрамы привлекали меня к нему ещё больше, заставляли хотеть узнать, какой он на самом деле.

Я могла сказать, что он сильнее, хоть никогда и не прикасалась к нему.

Вид ярко-красных роз мгновенно привлёк моё внимание, и я обнаружила, что иду к ним, цвет был настолько яркий, что казался почти нереальным. Капли воды покрывали шелковисто-гладкие лепестки, и я подняла взгляд и увидела наверху систему полива. Я снова обратила внимание на розы и наклонилась, чтобы вдохнуть, закрыв глаза и застонав от цветочного аромата.

Недолго думая, я обнаружила, что протягиваю руку и обхватываю двумя пальцами один из стеблей. Боль пронзила пальцы, и я ахнула, отдёрнула руку и посмотрела на каплю крови, появившуюся на подушечке большого пальца.

Мгновение спустя Рофус был рядом со мной, его большая рука сжимала мою, его внимание было приковано к моему окровавленному пальцу. Это даже не была серьёзная рана, но напряжённость и озабоченность на его лице поразили меня.

— Пошли, мы должны обработать рану.

Я хотела возразить, сказать, что со мной всё в порядке, и что хватило бы приложить салфетку на рану размером с укол, но я промолчала и позволила ему вывести меня из теплицы, по коридору и в одну из ванных комнаты.

Ощущение его руки, свободно обхватывающей моё запястье, заставило моё предплечье вспыхнуть. Я не могла описать ощущение, которое поглотило меня при этом лёгком прикосновении. Моё тело ожило, это чувство, которого я никогда раньше не испытывала, поглотило меня.

Он помог мне сесть на край ванны на когтистых ножках, а потом повернулся и достал из шкафчика аптечку. Я сидела молча, наблюдая, как он ухаживал за мной. Было что-то утешительное в том, чтобы наблюдать за таким человеком, как Рофус, который проявлял жестокость и силу и заставлял меня чувствовать себя на грани, но желал гораздо большего, заботился обо мне. Всё это было так странно, но волнующе. Я не знала его, но чувствовала, что знаю.

Он был нежным и дотошным, пока очищал кровь, наложил немного мази на мой палец и небольшую повязку.

Я нашла этот поступок немного забавным, учитывая тот факт, что мне не нужно было всё это внимание из-за крошечного укола от шипа розы. Когда он закончил, Рофус сделал шаг назад, и я подняла голову, чтобы посмотреть на него. Казалось, он заполнил собою всю ванную, его тело было таким большим и мускулистым.

— Спасибо, — тихо промолвила я, задаваясь вопросом, услышал ли он меня. Я сглотнула и посмотрела на свою руку, моя плоть всё ещё горела там, где он коснулся меня. — Зачем вы всё это делаете? — я посмотрела на него.

Ему потребовалась секунда, чтобы ответить.

— Делаю что?

Я облизала губы и на секунду прервала зрительный контакт. Когда я снова посмотрела на него, мне стало интересно, видел ли он, чувствовал ли насколько уязвимой я себя ощущаю. Я была сбита с толку, не зная, почему он был таким милым, почему он уделял мне столько внимания.

— Зачем завтрак, оранжерея? — я медленно выдохнула. — Почему вы заботитесь обо мне? — я подняла руку, как будто он не знал, о чём я говорю.

Он снова сделал шаг ко мне, помогая подняться с края ванны, и я позволила себе вдохнуть его запах в свои лёгкие.

— Я сделал то, что сделал, потому что… — он замолчал, его глаза встретились с моими. — Потому что я хотел познакомиться с тобой поближе. — Воздух стал густым, почти раскалённым. — И потому что я хочу, чтобы ты была моей.

Глава 5

Бритта

Неделю спустя

Прошла всего неделя после инцидента с Рофусом за завтраком и в ванной комнате. Но все эти семь дней он был всем, о чём я думала, всем, о чём могла думать. Я пыталась сосредоточиться на своей работе, погрузиться в кропотливый труд, являющийся моей работой, но мужчина всегда присутствовал в моих мыслях. Интенсивность всего лишь его простого взгляда потрясла меня. Это очень сильно повлияло на мой организм.

Я подняла глаза и уставилась на Регину, одну из домработниц. Я хотела спросить её о нём, но не желала, чтобы это выглядело так, как будто я выискиваю информацию. Но моё любопытство было слишком сильным. Я прочистила горло, и она взглянула на меня.

— Мне интересно, виделась ли ты когда-нибудь с мистером Фоксвертом? — я не называла его имени, несмотря на то, что он хотел, чтобы я его так звала. Регина была коллегой, а я старалась быть профессионалом.

Казалось, она на секунду задумалась над моим вопросом.

— За шесть лет, что я здесь работаю, я видела его всего несколько раз. Он держится обособленно. — Она огляделась, словно не желая, чтобы кто-нибудь услышал, что она говорит. Когда она снова посмотрела на меня, мне стало интересно, о чём она думает. — Но я предлагаю держаться от него подальше и делать свою работу. Он человек, который любит уединение. И когда он в одном из своих настроений, он срывает его на том, кто находится перед ним.

Я почувствовала, как мои брови нахмурились в замешательстве.

— Одно из его настроений?

— Он ведёт свой бизнес из дома. Так что, если что-то пойдёт не так в этом аспекте, он может быть очень… чудовищным. — Она фыркнула после того, как произнесла это. — Отсюда и прозвище «Чудовище».

Я кивнула, но не ответила. У меня было ощущение, что он находился на грани из-за внутренней боли, которую испытывал, боли, о которой он, вероятно, никогда никому не расскажет, никогда не покажет живой душе.

Мы вернулись к работе, ни одна из нас не сказала больше ничего в оставшееся время, но мои мысли были о Рофусе. Часть меня предполагала, что прозвище появилось из-за несчастного случая, а не только из-за того, как он относился к своему бизнесу. Но это имело смысл, учитывая, что аура, окружавшая его, была, мягко говоря, интенсивной. Он казался бесстрашным человеком, который одним взглядом наводил страх на людей.

Такого эффекта на меня ещё никто не производил. Возможно, мне следовало немного обеспокоиться его вниманием ко мне, его явной одержимостью мной. Прошло всего несколько недель с тех пор, как я начала работать здесь, и ещё меньше времени с тех пор, как он пригласил меня на завтрак, но за это короткое время я видела его каждый день, чувствовала, его пристальный взгляд устремлённый на меня.

И всякий раз, когда я смотрела на него, он смотрел на меня.

Но я не знала, как справиться с безмолвным вниманием, которое он уделял мне. Я не знала, что происходит, или как это остановить… если я вообще хотела этого.

Часть меня не хотела верить, что у меня не может быть этого, не может быть его. Часть меня хотела позволить себе испытать то, что я чувствовала.

Правда заключалась в том, что я хотела узнать его лучше. Я хотела узнать, кем он был на самом деле за тем фасадом, который показывал всем остальным.

И я сказала себе, что в следующий раз, когда увижу его, то поступлю именно так, к чёрту последствия.

За последние несколько дней я работала усерднее, чем когда-либо с момента прихода на эту должность. По правде говоря, я пыталась отвлечься от Рофуса, от своих чувств, несмотря на то, что я сказала себе, что поговорю с ним, буду честна с ним в следующий раз, когда увижу его. Но это было бесполезно. Он поглотил мои мысли, вторгся в мои дни самым лучшим образом.

И я имела в виду это буквально. Каждый день я видела его… Я хотела его всё больше. Но я слишком боялась сделать то, что обещала себе… рассказать ему о своих чувствах.

Если раньше это не было очевидно, то теперь стало кристально чисто ясно. Рофус хотел меня, но держался в стороне. Я слышала, как другие сотрудники говорили о том, что за последние пару недель они видели его чаще, чем за все годы работы на него.

Мне хотелось верить, что эта перемена, которую все видели в нём, произошла из-за меня, но вслед за этой мыслью я почувствовала себя очень эгоистичной. Но безмолвное влечение, которое было между нами — или, по крайней мере, у меня было к нему — тяготило меня. Я хотела просто рассказать ему, что чувствовала, что я была сбита с толку этими противоречивыми эмоциями.

Но пока я не стала сильнее эмоционально, я держала свои чувства при себе. Так было безопаснее.

Я направилась в свою комнату, солнце уже село, коридор был тускло освещён настенными бра. Большую часть вечера я занималась чисткой теплицы сверху донизу. Мне нравилось быть там, вспоминая время, проведённое там с Рофусом, хотя и недолгое. Виды и запахи окружающей меня флоры расслабили каждую часть меня. Или, может быть, это было воспоминание о том, как он прикасался ко мне, нежно заботясь обо мне.

Я свернула за другой угол и услышала треск, отчётливый шум пламени, скользящего по брёвнам.

Я последовала за звуком к приоткрытой двери и толкнула её ещё немного. Свет был выключен в помещении, похожем на кабинет, но свет от пламени заливал комнату приятным янтарным сиянием. Я толкнула дверь ещё немного, и моё сердце остановилось, когда я увидела большое тело Рофуса. Он наклонился вперёд, сидя на кожаном диване перед камином. Его голова была опущена, и я могла видеть стакан с ликёром в его руке, положение, в котором он был, открывало мне вид сбоку на его массивное тело.

Уйти было, вероятно, лучшим вариантом, просто пойти в свою комнату и забыть, что я хотела ему сказать, и вести себя строго профессионально. Но я не хотела этого. Я сжала рукой дверной косяк, моё сердце бешено колотилось, в горле совсем пересохло.

— Как долго мы собираемся делать это? — сказал Рофус, всё ещё опустив голову и глядя на свой бокал, но его вопрос явно был адресован мне.

Я застыла на месте, моё сердце остановилось на секунду, прежде чем забилось сильнее и быстрее, чем в прошлый раз.

Он повернулся так, чтобы видеть меня.

— Ты войдёшь и закроешь дверь, сядешь и поговоришь со мной?

Секунду я не могла пошевелиться, но, наконец, мои ноги заработали, и я обнаружила, что делаю именно это. Когда я села на диван и нас разделяло лишь небольшое расстояние, мне пришлось напомнить себе дышать. Он не говорил, даже не двигался. Он просто наблюдал за мной.

— Что-нибудь выпьешь? — Рофус поднял свой бокал, но я покачала головой. Я уже устала и знала, что алкоголь только усугубит ситуацию. Но несмотря на то, что сейчас слова «моя кровать» звучали совершенно невероятно, я не хотела идти туда одна.

Боже, возьми себя в руки.

Он кивнул и допил остаток своего напитка, прежде чем встать, подойти к камину и поставить бокал на каминную полку. Рофус стоял там долгие секунды, и когда, наконец, повернулся ко мне лицом, его тело было частично окутано тенями.

— Я не собираюсь болтать об этом, Бритта.

Услышать, как он назвал моё имя, было как добавить газа в огонь.

— Я должен был сказать что-то за завтраком, но я известен своей грубостью, и отпугнуть тебя — это последнее, что я хочу сделать.

— Отпугнуть меня?

Он придвинулся ближе ко мне, и я выпрямилась, моё тело было таким разгорячённым, таким готовым. Я была мокрой между бёдер, и мои соски были готовы разорвать ткань рубашки.

— Не лги и не говори, что не чувствуешь этой связи, этой химии между нами. — Теперь он сидел на краю кофейного столика, его колени почти касались моих, его тело заслоняло свет от камина. Сейчас я едва могла различить черты его лица.

Я не говорила, не могла. Но я хотела. Боже, мне хотелось поговорить с ним, сказать ему, что да, я тоже чувствовала что-то невероятное, когда он рядом… когда я думаю о нём. А потом я закрыла рот, поняв, что только что произнесла вслух те самые слова. Жар покрыл моё лицо, и я опустила голову, чувствуя смущение. Я никогда ещё не была такой смелой.

Рофус протянул руку и запрокинул мою голову назад, положив палец под подбородок. Я смотрела ему в глаза, и, хотя тьма скрывала его лицо, я могла видеть, насколько голубыми были его радужки.

— Я хочу тебя, Бритта. Я хотел тебя с тех самых пор, как увидел тебя в первый день, когда ты пришла на собеседование. — Он провёл пальцем по моему подбородку. — Ты особенная, и ты заставляешь меня дышать. Ты заставляешь меня выйти из-за стены, за которой я прятался десять лет. — Он продолжал гладить меня. — Ты заставляешь меня хотеть снова стать человеком. — Он наклонился вперёд на дюйм, но остановился. — Вот почему я боялся напугать тебя.

Я не могла дышать, поэтому встала и отошла на несколько шагов назад, но мне не хотелось уходить. Я просто хотела быть честной.

Затем сделать это.

— Я чувствую это, — прошептала я.

И я хочу испытать это прямо здесь, прямо сейчас, несмотря ни на что.

Он издал этот глубокий звук в своей груди.

— Скажи это ещё раз, громче.

Я сглотнула и облизала губы, глядя ему в лицо.

— Я тоже это чувствую, Рофус. И я хочу большего.

Глава 6

Рофус

Мне было всё равно, пересекал ли я границы. Мне было наплевать, если бы я остался в стороне, напомнив себе, что она моя сотрудница. Я хотел Бритту, как чёртов демон, нуждающийся в очередной дозе, и я не собирался отказывать себе. Я не собирался проверять самоконтроль, не тогда, когда она была прямо здесь, передо мной, её желание по отношению ко мне было ясным.

По правде говоря, я хотел, чтобы она знала, что она — моя, что я уничтожу всех и вся, кто попытается сказать иначе. То, что я был заперт в течение последних десяти лет, хотя и по своей вине, сделало меня ожесточённым. Это изменило меня, сделало зверем, которого все уже считали таковым.

Инстинкт контролировал меня, и я обнаружил, что приближаюсь к ней. Она отступила на шаг, может быть, слегка испугавшись, возможно, потому, что не знала, что я планировал. Но эта первобытная потребность диктовала мне, что я должен делать, толкая меня вперёд, пока я не стал самим собой. И тут я оказался прямо перед ней. Я притянул Бритту к себе, и она ахнула. Мне понравился этот звук, и я хотел услышать, как она издаёт его снова, когда я буду глубоко внутри неё.

Эмоции захлестнули меня, и я знал, что дело не в том, что я хочу контролировать её, владеть ею. Я хотел, чтобы она была моей, без сомнения, но я хотел, чтобы она знала, что я тоже принадлежу ей. Это произошло быстро, чертовски безумно во всех смыслах этого слова. Но это было реально, и я никогда раньше не чувствовал ничего подобного.

Я должен был быть нежным, не торопится, сделать это медленно горячо, но я не мог. Я был слишком эгоистичен для неё, слишком готов попробовать Бритту на вкус.

И я получу её, каждую чёртову часть.

Воздух между нами накалялся, становился густым, её возбуждение было ясным как день. Всё во мне говорило притянуть её к себе и завладеть её губами, просто погрузить мой язык между её губ и ощутить её вкус.

— Иди сюда.

И она шагнула ко мне, чертовски хорошо слушаясь меня.

— Я не хочу с этим бороться. — Она посмотрела на меня широко открытыми глазами. — Я просто хочу, чтобы ты был со мной и потушил этот огонь, пылающий во мне.

Я бы ничего не смог потушить. Я заставлю это пламя гореть ярче, жарче.

Мой член дёрнулся, и я понял, что не могу больше отказывать себе. Моё тело напряглось, каждая часть меня была готова, наконец, потребовать её. Я вдохнул её запах, запоминая его. Я придвинулся ближе к Бритте так, что мы были всего в футе друг от друга.

— В тот момент, когда я увидел тебя, понял, что ты моя. — Это была холодная, жестокая грёбаная правда, и она заслуживала её знать. Я провёл пальцем по её нижней губе и почувствовал, как она дрожит. Мне понравилось, что у неё была такая реакция на меня. Бритта протянула руку и обвила руками мои бицепсы, притягивая меня ближе. Она тяжело дышала, её зрачки расширились. — Ты хочешь меня, хочешь того, что может быть между ними? — я хотел услышать, как она это произнесёт, расскажет, чего она хочет.

Она помолчала секунду, но потом кивнула.

— Да. Я хочу то, что ты должен мне дать.

Я подошёл ближе, глубоко вдыхая её запах.

— Ты нужен мне. — Её голос был мягким, пронизанным её возбуждением.

Я задышал тяжелее, мой член стал словно кусок гранита между моих бёдер. Несколько секунд спустя я уже поднял её на руки и направился к своей комнате. Я нёс Бритту в свою постель, окружённую моим запахом. Я хотел, чтобы он покрывал её, как знак собственности.

Как только она оказалась на матрасе, я взглянул на неё. Я бы поклонялся каждой её частичке, заставлял бы её кричать о большем, умолял бы, чтобы это никогда не заканчивалось.

— Мне нужно, чтобы ты была обнажена, обнажена для меня.

Она чертовски тяжело дышала, но сделала то, что я хотел, разделась и показала мне каждую свою интимную часть. Я стоял там в течение долгих минут, просто глядя на неё.

— Покажи мне всю себя, — велел я хриплым голосом, который скорее принадлежал животному, чем человеку.

И она сделала именно это.

Жёсткий стон оставил меня при виде её киски во всей красоте. Помедленнее. Сделай это хорошо для неё. Тем не менее, я оказался перед ней на коленях, мои руки на внутренней стороне её бёдер, раздвигают её ноги, и мой взгляд остановился на её красивой розовой киске. От неё так хорошо пахло, и я не сомневался, что она такая же сладкая на вкус. Мой член был прижат к молнии моих брюк. Мне нужно было убрать этого ублюдка. Я поднял её тело так, что наши рты были всего в дюйме друг от друга.

— О. Боже, Рофус, — прошептала она, касаясь губами моих.

Я почти кончил от того, что она произнесла моё имя. Я опустил взгляд на её грудь, увидел, как её сиськи вздымаются и опускаются, пока она учащённо дышит. Мой рот наполнился слюной, мой член стал твёрже. Я хотел её, как дьявол.

— Мне нужно попробовать тебя на вкус.

Тихий звук покинул её грудь, и я знал, что она нуждалась в этом так же сильно, как и я.

Я снова посмотрел на её киску и увидел, насколько она была влажной для меня, её возбуждение блестело, клитор наливался кровью.

— Такая готовая, — прошептал я.

— Прикоснись ко мне, — умоляла Бритта.

Я скользнул рукой между её ног и задержал пальцы на внутренней стороне её бедра. Я дразнил её, но по правде говоря, для меня это тоже было мучением. Я очень хотел трахнуть её, погрузить свой член в её тело, сделать её своей.

— Раскройся для меня шире, — сказал я резким голосом. И когда она сделала то, что я просил, дотронулся до её влагалища. Она задохнулась. Я вонзил пальцы в её влажную щёлку, постанывая от удовольствия. — Скажи, что ты моя.

Бритта посмотрела мне прямо в глаза и сказала:

— Я твоя.

Я бы сделал её такой чертовски счастливой, что она и не подумала бы уйти. Потому что правда была в том, что даже если бы она убежала, я бы погнался за ней. Я бы нашёл её.

Глава 7

Бритта

Я не могла поверить, что это происходит, но и не собиралась это останавливать. Я нуждалась в Рофусе так же сильно, как он нуждался во мне. Я хотела его жгучим желанием, и, если бы его не получила, я бы задохнулась.

Боже, это действительно происходит.

Часть меня знала, что на каком-то уровне это было неправильно. Он был моим работодателем. Но дело в том, что я не видела себя без него. Да, я была его, как он и заявил… требовал.

Его запах вторгся в мои чувства. Он был диким, свободным. Меня не волновало, что у него были эти «несовершенства». На самом деле, они заставили меня хотеть его ещё больше. Он схватил меня за голову, запустив руку в мои волосы, заставляя боль и удовольствие слиться воедино. Он целовал меня, как одержимый. После долгих секунд Рофус отстранился, мои губы распухли, от прилившей прямо к поверхности крови.

Рофус отодвинулся и осмотрел всё моё тело, осматривая каждый дюйм, заставляя меня чувствовать себя полностью раскрытой, что не имело никакого отношения к тому факту, что я была обнажённой. Я чувствовала, что он может видеть меня… действительно видеть меня.

— Я хочу тебя, — беззастенчиво сказал он.

— Я хочу этого, — ответила я.

— Как только я заявлю на тебя права, ты никогда и не подумаешь уйти, никогда не захочешь другого мужчину.

По моему позвоночнику пробежала дрожь. Его рука была между моими ногами, его пальцы двигались по моим скользким складкам, заставляя меня жаждать гораздо большего.

— Ты такая мокрая для меня, такая готовая к моему большому члену, да?

Я могла только кивнуть. Я поймала себя на том, что стону, желая, чтобы его руки и рот были на мне… на каждой частичке меня. Рофус скользнул другой рукой вверх по моей руке и переместил ладонь к груди, накрывая одно из моих полушарий.

Он наклонялся, пока я не почувствовала его губы на своей челюсти, ощутила, как его борода движется вдоль моей щеки. Я могла видеть шрамы, окаймлявшие одну сторону его лица, и поймала себя на том, что поднимаю руку и провожу пальцами по приподнятой плоти. Он напрягся, когда я прикоснулась к нему, но спустя несколько секунд расслабился. Я хотела, чтобы ему было так же комфортно со мной, как мне с ним.

— Я тебя пугаю? — спросил он низким хриплым голосом.

— Нет, — тут же ответила я, имея в виду это слово больше, чем когда-либо имела в виду что-либо другое.

Рофус водил губами по моей шее, лаская кожу языком, губами. Я закрыла глаза и просто впитывала ощущение его прикосновения ко мне.

— Скажи мне, что ты готова для меня.

— Я никогда не была так готова.

— Назови моё имя, детка.

— Рофус, — прошептала я, и он застонала в ответ.

Его член упирался во внутреннюю часть моего бедра, такой большой и длинный. Я чувствовала его. Наше дыхание было громким. Затем губы Рофуса оказались на моих, его язык между ними. Он был таким вкусным, таким диким.

— Ты вся моя, — простонал он мне в рот.

И это так, без сомнения.

Он нежно прикусил мою нижнюю губу, и я вздохнула. Мои руки лежали на его груди, мои ногти впивались в его плоть. Я чувствовала шрамы и на этой части его тела, но мне нравилось, что он был уязвим для меня, потому что я так к нему относилась.

Рофус наклонился и провёл языком по изгибу моего горла. Прежде чем я успела сообразить, что происходит, он положил меня на живот, его руки гладили меня по всей длине позвоночника, а моё сердце бешено колотилось.

Всё происходило так быстро, но я не хотела, чтобы это прекращалось.

Он прижал свою эрекцию к моей заднице.

— Боже, я ещё не внутри тебя, но ты ощущаешься так чертовски хорошо.

Я закрыла глаза и прикусила нижнюю губу. Я хотела, чтобы он снял свою одежду. Я хотела чувствовать его голую кожу напротив своей. Я посмотрела на него через плечо. Как будто я сказала это вслух, он отодвинулся и начал раздеваться.

И пока он стоял там обнажённый, всё, что я могла сделать, это видеть его массивную эрекцию.

— Это всё из-за тебя, — сказал он со стоном, сжимая член в кулаке, поглаживая внушительную длину. Он сделал шаг ближе. — Это будет только твоим. — Рофус отпустил себя и через секунду снова оказался на мне. Он положил руки по обе стороны от внешней стороны моих бёдер, медленно двигая ими вверх. Он прижал свой член к изгибу моей задницы, который был такой длинный и толстый, что на долю секунды я подумала, как должно быть будет больно, когда он полностью войдёт в меня.

— Бьюсь об заклад, ты готова принять моей член.

— Да. — Слово вырвалось из меня поспешным шёпотом.

Рофус двигался вдоль моего тела, пока я не почувствовала его тёплое дыхание на своей заднице.

— Я собираюсь поглотить каждый твой дюйм, пока ты не поймёшь, что ты моя.

Я не была девственницей, но я очень давно не встречалась с мужчиной, и никто никогда не целовал меня, не прикасался ко мне… не делал ничего такого, что сейчас делал Рофус. Это заставило меня чувствовать себя дико, взволнованно и ожидать большего.

Он целовал и лизал мою плоть, а затем схватил меня за половинки задницы и сжал пальцами холмики, боль была лёгкой, но присутствовала, заставляя меня хотеть большего. Я хотела гораздо большего. Я выдохнула, внезапно почувствовав головокружение.

— Ты идеальна для меня, красота против моего уродства, совершенство против моего разрушения.

Снова это звучало так, как будто он говорил сам с собой, но его слова поразили меня до глубины души, заставив меня жаждать более тёмной стороны Рофуса, той части, которую он прятал за воздвигнутой вокруг себя стеной. Я знала, что это было глубоко внутри него, и не была уверена в том, была ли я настолько глупа, чтобы хотеть испытать это.

Он провёл пальцем по моей щели, вызвав у меня глубокий стон.

— Ты хочешь большего?

Я кивнула, не в силах говорить.

— Я дам тебе столько, что ты не сможешь с этим справиться, детка. — Он стал потирать меня между ног быстрее, сильнее, делая меня ещё более влажной. При первом прикосновении его языка к моей киске я не смогла сдержать крик, вырвавшийся из меня. Я не хотела сдерживать его, не хотела останавливать себя от того, чтобы вслух дать Рофусу понять, как хорошо он заставлял меня чувствовать себя.

Я закричала, когда удовольствие поглотило меня.

Он застонал, касаясь моей мокрой плоти, но ни разу не остановился, фактически пожирая меня, как и обещал. Моя задница была высоко в воздухе, мои ноги непристойно раздвинуты. Он лизал и посасывал мои интимные складочки, пока я не почувствовала капельки пота на виске и между грудями.

Он всосал мой клитор в горячие, влажные глубины своего рта, и на этом всё закончилось. Я кончила для него. Моё дыхание сбилось. Моё сердце бешено колотилось. Рофус стал сосать меня сильнее, пробегая зубами по моим складкам, дразня меня. Я была так чувствительна к нему, так готова снова и снова срываться с обрыва, пока реальность и фантазия не станут одним целым.

— Я хочу пожирать тебя снова и снова, Бритта, — произнёс он хриплым, сексуальным, как грех, голосом. Он ещё сильнее раздвинул мои ноги, встал позади меня, и, прежде чем я успела осознать или понять, что он задумал, Рофус снова положил меня на спину. Вздох удивления и желания покинул меня, моё возбуждение было так велико, что я даже не могла ясно мыслить.

Рофус был между моих бёдер, его рот снова на моей киске.

— Ты хочешь большего?

— Да, — мгновенно ответила я, желая его так сильно, что даже не могла дышать.

Он потёр мой клитор, заставляя меня извиваться, пытаясь стать невозможно ближе. Я никогда раньше не испытывала такого сильного удовольствия. Я не хотела, чтобы это заканчивалось.

— Ещё, — попросила я, ничуть не стыдясь.

Рофус начал погружать палец в мою киску, только один толстый, длинный палец. Он медленно, нежно вошёл в моё тело. Рофус был неумолим, но мне это нравилось, и я жаждала большего. Пока он это делал, он водил языком туда-сюда по моему клитору, постанывая, пока я не закричала.

— Это всё, чего я когда-либо, блядь, хотел, — сказал он низким, бормочущим голосом в мою плоть, но это звучало так, как будто он говорил сам с собой. А потом он начал особенно сильно сосать маленький комочек. — Кончи для меня ещё, — пробормотал он мне.

Я не хотела, чтобы он останавливался. Никогда.

Я задыхалась, не в силах дышать, не в состоянии ясно мыслить. Я чувствовала себя на высоте, как будто ничто не могло коснуться меня. Рофус притянул меня к себе и просто обнял, и это чувство было не похоже ни на что, что я когда-либо испытывала раньше.

Как бы безумно это ни звучало, я чувствовала, что нахожусь именно там, где и должна быть.

Глава 8

Рофус

Я отстранился, чтобы посмотреть на её лицо, желая увидеть её красоту. По сравнению с ней я был не более чем животным, неким зверем, который каким-то образом получил этот дар в виде Бритты.

Интересно, о чём она думала, когда смотрела на мои шрамы. Я много раз видел, как она смотрит на них, прикасается к ним, давая мне понять, что она знает, что они там. Конечно, я не был чёртовым идиотом. Их было трудно не заметить. Но её руки на них — чего никто никогда не делал — заставили меня остро осознать их. Я стыдился их, ненавидел, что я был чертовски уродлив по сравнению с её совершенством. Но взгляды, которые она бросала на меня, то, как она смотрела на меня с некой тоской в ​​глазах, заставило всю эту чушь уйти.

Она облизала губы, и я был прикован к этому зрелищу, представляя всё, что она могла сделать этими красивыми розовыми губами.

Мне никогда не будет достаточно.

Я провёл пальцем по её нижней губе. Это собственничество было бушующей войной внутри меня. Я знал, что мне никогда не будет достаточно, что я не позволю ей уйти, не мог даже думать о ней с кем-то ещё.

— Я твоя, — промолвила она без подсказки, и я застонал.

Я провёл руками по её плечам и продвинулся к талии.

— Да. Только моя, Бритта. — Когда я наклонился к ней так близко, что почувствовал сладость её дыхания, мой член дёрнулся. Я провёл языком между её губ, её вкус вызывал привыкание. — Поцелуй меня, — сказал я с большим требованием, чем хотел. Она начала целовать меня, но через несколько мгновений я отстранился и провёл губами вдоль её подбородка к уху. Я понял, что тёрся своим членом о неё, моим таким твёрдым членом… таким чертовски твёрдым.

Она издала тот тихий звук, похожий на потребность. Бритта издала ещё один тихий стон и вонзила ногти в мою плоть. Это жало боли смешалось с моим удовольствием. Я знал, что должен потребовать её сейчас. Я не удержался от того, чтобы толкнуть свой член вперёд, потираясь им о её влажную, горячую плоть.

Я провёл языком вверх по её горлу и двигался туда-сюда, будучи похотливым ублюдком.

Я собирался сожрать её. Я опустил голову и лизнул изгиб её горла. Она была милой, захватывающей.

— Как ты?

— Так хорошо, — простонала она.

Меня трясло от усилий сохранять спокойствие. Мой член был таким твёрдым, что было больно. Я хотел её так, как никогда в жизни никого не хотел. Я отчаянно нуждался в ней, но не осознавал этого до этого самого момента.

Бритта раздвинула бедра, слегка припухшие розовые половые губки заставляли меня чувствовать себя диким, как будто я сломался пополам, если бы не она, прямо сейчас. Я потянулся вниз, чтобы схватиться за свой член. Я гладил себя от основания до головки, глядя на её тело.

Всё, что я мог сделать, это смотреть, как она ещё больше раздвинула губы своей киски. Она показала мне самую интимную часть себя. У меня буквально слюни текли от возможности полностью овладеть ею, чтобы показать ей, что мы принадлежим друг другу.

И я собирался сделать это и многое другое прямо сейчас. Обратного пути не было. Никогда.

Глава 9

Бритта

Боже, я никогда не делала ничего подобного, даже не мечтала показать себя другому человеку в такой распутной, эротической манере. Но я хотела прикоснуться к себе, хотела увидеть похоть, на лице Рофуса, пока он наблюдал, как я доставляю себе удовольствие… пока я делала то, что он говорил.

— Сделай это, Бритта. Покажи мне моё. Покажи мне, что ты тоже этого хочешь.

Его голос был таким хриплым, таким гортанным, что по моему телу побежали мурашки. Это сделало меня ещё более влажной, сделало мои соски более твёрдыми. Тогда я коснулась себя, показав ему самую интимную часть себя. Я хотела, чтобы он прикасался ко мне, хотела, чтобы его рот и руки были на мне, хотела, чтобы его член был глубоко внутри меня. Я не переставала смотреть вниз на его огромную эрекцию.

Это было всё для меня. Это всё из-за меня.

— Прикоснись к себе. — Боже, я действительно сказала это вслух?

Рофус издал глубокий горловой звук, это рычание заставило меня почувствовать себя невинной и уязвимой. Он медленно поглаживал себя, сосредоточившись на мне. Зрелище поражало меня.

— Видишь, что ты делаешь со мной? Ты видишь, как сильно я хочу тебя, насколько я готов к тебе?

Я увидела прозрачную жидкость на кончике его члена и почувствовала, как моё сердце бешено колотится в груди, как кровь бежит по моим венам. Я снова подняла взгляд на его лицо. Рофус выпрямился и сделал шаг ближе, пока не оказался у края кровати, и не сводил глаз с моих раздвинутых бёдер, его рука всё ещё была на его члене, его движения всё ещё были неторопливыми, но с каждой секундой он дрочил всё быстрее. Звук его ладони, скользящей по его эрекции, заполнил мою голову.

— Насколько мокрая ты для меня? — спросил он, хотя я знала, что он может видеть это.

— Я готова для тебя.

Рофус отпустил свой член и положил руки мне на бёдра. То, как он наблюдал за мной, заставило меня почувствовать себя добычей очень опасного хищника.

— Сегодня вечером я сделаю тебя своей, Бритта. Сегодня ты узнаешь, что это значит, каково это — быть по-настоящему востребованной. — Он наклонился и впился в мой рот жестоким поцелуем. Его вкус был сладким, но в то же время неукротимым, очень хорошим.

Он схватил меня за прядь волос и откинул голову назад, обнажая горло. Я чувствовала горячую, твёрдую длину между моими бёдрами, когда он целовал мою шею, облизывая и посасывая мою кожу. Он снова прикоснулся своими губами к моим и, целуя меня, просунул руку между нашими телами и приставил кончик своего члена ко входу в мою киску. Всё внутри меня замерло. Я была готова к этому.

Очень готова.

Рофус отстранился и посмотрел мне прямо в глаза, и, не говоря ни слова, скользнул в меня одним плавным движением. Я не могла не выгнуть спину и выпятить грудь. Рофус застонал надо мной и закрыл глаза.

— Так чертовски хорошо.

Я почувствовала, как его яйца прижалась к моей заднице, когда он оказался полностью внутри меня, и воздух покинул меня. Всё, что я могла делать, это держаться за него и испытывать это в полной мере.

— Ты готова?

Я могла только кивнуть. Я чувствовала себя такой наполненной, такой растянутой, что не могла отдышаться.

Когда он начал входить и выходить из меня, я схватилась за его бицепс и впилась ногтями в его плоть. Его массивная грудь вздымалась и опускалась, когда он дышал, и его большие руки тряслись, когда он поднимался надо мной. Я не хотела, чтобы он контролировал себя со мной. Я хотела, чтобы он сошёл с ума.

— Чёртов ад. Да, — резко сказал Рофус. Он толкался в меня и выходил снова и снова, постанывая с каждым толчком.

Я чувствовала, как мои внутренние мышцы ритмично сжимаются вокруг него. Рофус растянул меня, полностью наполнил.

— Смотри, как я трахаю тебя, как я владею тобой, как ты уже владеешь мной.

Я смотрела между своих бёдер, видя его массивную длину частично внутри меня. Он входил и выходил, делая меня своей. С каждой секундой он набирал скорость, пока не стал врезаться в меня, заставляя меня скользить вверх по кровати с каждым толчком.

Я не могла больше сдерживать себя. И когда я снова распласталась на матрасе, он накинулся на меня, врезаясь и вырываясь, снова и снова. Звук нашей мокрой кожи, соприкасающейся друг с другом, заполнил комнату, и это было всё, что я могла слышать. Прямо перед тем, как я почувствовала, что падаю с края, Рофус вырвался из меня и перевернул меня на живот.

Вздох покинул меня. Он схватил мою задницу своими большими руками, смял холмики и крепко сжал их, пока я не заплакала от чувствительности.

Но Боже, было ли это настолько приятно.

— Так чертовски идеальна. — Он схватил меня за талию и потащил вверх. Теперь я стояла на четвереньках, моя задница была в воздухе, а ноги непристойно широко расставлены. Я не сомневалась, что он мог видеть каждый мой дюйм. — Надеюсь, ты готова, красавица, потому что назад пути нет.

Никогда в жизни я не была так готова ни к чему. Я могла только кивнуть, моё горло сжалось, мой голос пропал. Он снова вставил кончик своего члена в мой вход и скользнул внутрь одним плавным движением.

— Боже. Да, — я поймала себя на том, что шиплю.

Рофус медленно входил и выходил из меня, но его движения становились всё жёстче и быстрее. Он вцепился в мои бёдра мертвой хваткой. Я посмотрела вдоль своего тела и увидела, как тяжесть его яиц раскачивается, когда он входит и выходит из меня.

Он хмыкнул, и моё удовольствие увеличилось. Рофус так крепко сжал мои бёдра, что боль превратилась в сильное удовольствие. А потом я почувствовала, что снова падаю с края, словно это нескончаемая приливная волна, цунами наслаждения.

И когда он перестал двигаться внутри меня, глубоко погрузившись в моё тело, я почувствовала, как струи его семени наполняют меня.

Он заполнил меня, и неважно, насколько безумной могла быть вся эта ситуация, каким сумасшедшим назвал бы меня любой посторонний, я хотела от Рофуса гораздо большего. Я хотела быть его во всём.

Во. Всех. Отношениях.

Всё, что я могла чувствовать, обонять и слышать — был он, и это опьяняло, вызывало привыкание.

Он оторвал свой рот от моей шеи и застонал. Этот звук был таким первобытным, таким грубым, что у меня по спине пробежали мурашки. Он придвинулся ближе ко мне, что уже было невозможным, его грудь теперь прикрывала мою спину, его дыхание было хриплым. Оно совпадало с моим. Я больше не могла держать себя на руках, поэтому позволила себе рухнуть на кровать, матрас прижался к моему измученному, потному телу.

Прошли долгие секунды, прежде чем Рофус вышел из меня, но, когда он это сделал, он не ушёл далеко. Он лёг рядом со мной, держа руку между моих бёдер, собственничесво в этом поступке было очевидно.

— Ты моя, Бритта. Вся моя, — хрипло сказал он, и я знала, что он имеет в виду каждое слово, знала, что я действительно принадлежу ему во всех смыслах. И когда он наклонился и поцеловал меня в макушку, этот брутальный мужчина, такой отчуждённый и далёкий от всех, кто соприкасался с ним, я почувствовала, что ещё больше открываюсь ему… для него.

Он натянул на нас одеяла, и чувство спокойствия и защиты охватило меня. Я хотела окунуться в него, просто принять тот факт, что отдала себя Рофусу, позволить себе впервые в жизни почувствовать себя свободной. Может, я была глупой, что поддалась ему. Может быть, я должна была быть умнее и оставить свои чувства в стороне. Но правда заключалась в том, что именно этот страх заставлял меня чувствовать себя живой, и я не хотела отпускать его.

Потому что лучше бояться, чем вообще ничего не чувствовать.

Эпилог первый

Бритта

Год спустя

Я осталась за стеклянной стеной и наблюдала, как Рофус работал в конференц-зале. Я знала, что у меня на лице была глупая улыбка, но мне нравилось видеть его в действии, нравилось наблюдать своими глазами, на что способен мой мужчина.

За последний год многое изменилось. Рофус постепенно превратился из изолированного «Чудовища» в человека, любящего жизнь. У него всё ещё была борода, но теперь она была подстрижена. И его волосы стали ещё длиннее, хотя они были подстрижены и убраны с лица. Мне понравилось, что он сохранил этот суровый вид, потому что его внешний вид в сочетании с чертовски дорогим костюмом-тройкой, который он носил, заводил меня, как ничто другое.

Я не слышала, о чём говорили, но мне было всё равно. Я сжимала стопку бумаг, которую держала у груди, и смотрела на Рофуса. Он несколько раз взглянул на меня, и его подмигивание заставило меня сжать бёдра вместе.

Я согласилась работать в его компании, когда он решил вернуться к работе за пределами своего дома. Но я заставила его пообещать мне, что мы не будем работать вместе напрямую, и я буду отчитываться перед другими людьми. Я не хотела, чтобы наши рабочие отношения начали портиться из-за сексуальной химии.

Но опять же, не то чтобы у нас не возникало её, просто от взгляда друг на друга.

Рофус выглядел таким свирепым, таким властным. Я должна была уйти, но, когда он всех отпустил, я обнаружила, что всё ещё стою и наблюдаю за ним.

Между моих грудей выступил пот, и моё возбуждение усилилось. Он поманил меня пальцем, и я подошла к двери. Я наклонила голову и подождала, пока люди выйдут из комнаты, прежде чем войти внутрь.

— Господин Фоксверт, — мягко произнесла я, стараясь оставаться профессиональной.

— Закрой жалюзи. — Это было всё, что он сказал, всё, что он должен был сказать, чтобы заставить мою кровь бежать быстрее.

Я повернулась и закрыла жалюзи, скрывающие остальную часть офиса.

— Запри дверь.

Я так и сделала. Теперь я была в комнате наедине с ним, воздух уже накалялся, и его густота заставляла меня ощущать неудобство в лучшем его проявлении.

Он обошёл стол и остановился, когда оказался в нескольких футах от меня. Рофус обхватил мою щеку своей большой рукой, его взгляд был диким, напряжённым.

— Ты знаешь, как сильно я тебя люблю? — он произнёс эти слова тихо, но голос его был таким глубоким, таким мужественным.

— Так же, как я люблю тебя? — я дразнила его, улыбаясь ему. Он только медленно покачал головой.

— Нет, я не думаю, что ты когда-нибудь поймёшь, как сильно я тебя люблю, Бритта.

Я протрезвела от того, насколько серьёзным он стал. Он наклонился ближе и поцеловал меня в щеку, прежде чем перейти к моему уху.

— Выходи за меня замуж, — сказал он мягко.

Мог ли он слышать, как бьётся моё сердце? Я отстранилась и посмотрела ему в лицо. Прикасаясь к моей щеке, он провёл большим пальцем по нижней губе.

— Я всегда хотел, чтобы ты была рядом со мной, с того момента, как увидел тебя на собеседовании. — Он наклонился и нежно поцеловал меня. — Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Пожалуйста, скажи, что будешь моей.

Долгие секунды я молчала, пытаясь переварить услышанное. А потом он опустился на одно колено, достал кольцо, которое спрятал во внутреннем кармане пиджака, и посмотрел мне в глаза.

Несмотря на то, что ещё ничего не сказала, ответ звучал на повторе в моей голове.

Да. Да. Боже, да.

— Нам предназначено быть вместе.

И он был прав.

— Ты нужна мне как жена, как моя вторая половинка. Я хочу, чтобы ты сделала мой дом домом, сделала меня отцом.

Моё сердце подпрыгнуло к горлу. Я плакала сейчас, и это были слёзы счастья.

И тогда его губы оказались на моих, целуя меня нежно, сладко.

— Выходи за меня замуж, детка.

— Да, — прошептала я ему в губы.

— Ты владеешь мной, — проговорил он со стоном.

Он обхватил меня за затылок, крепко обнял, и я знала, что никогда не буду счастливее, чем с Рофусом.

Эпилог второй

Рофус

Два года спустя

Как, чёрт возьми, мне так повезло?

Вот о чём я думал каждый проклятый день с тех пор, как Бритта вошла в мою жизнь.

Я смотрел на свою жену, самую красивую женщину в мире, и мне казалось, что однажды я просто проснусь и пойму, что всё это было сном, что я не достоин всего этого.

Она сидела на полу с нашим сыном Ксавьером, пока он играл с новой игрушкой, которую мы дали ему открыть перед праздником.

Маленький детский голос Ксавьера заставлял слова звучать мило, даже если я не мог понять, что именно он говорил большую часть времени.

Я мог бы наблюдать за ними часами, и я так и делал, слушая, как Бритта тихо поёт нашему сыну, когда он играет, обожая то, что она преподнесла мне этот подарок… сделала меня отцом. Я хотел ещё детей от неё и знал, что у нас они будут. Наша совместная жизнь только начиналась, несмотря на то, что мы вместе уже столько лет.

Когда наш сын начинал уставать и Бритта укладывала Ксавьера спать, в нём просыпался маленький дьяволёнок, который всегда заставлял меня тихо посмеиваться. Когда она вышла, то села рядом со мной. Я притянул её к себе, наслаждаясь тем, как её тело прижималось к моему. Я наклонился и поцеловал её.

— Насколько ты счастлива, любовь моя? — она смягчила меня, но только по отношению к ней и нашему сыну. Для всех остальных я по-прежнему был известен как «Чудовище» и не только из-за шрамов, которые усеивали моё тело, но и потому, что я был диким, когда дело доходило до получения того, что я хотел.

Я был животным в самом простом смысле этого слова.

И я бы не остановился, пока не заполучил бы Бритту, пока она не стала бы безвозвратно моей. Таким человеком я был, таким человеком я остался. И хотя я никогда никого не хотел так сильно, как свою жену, и никогда не захочу, я всё же боялся, что однажды она поймёт, насколько хороша — слишком хороша для меня.

— Я безумно счастлива, — пробормотала она, и я прижал её крепче. — Я тебя люблю.

Я закрыл глаза и выдохнул.

— Я тоже тебя люблю, чёрт возьми, очень сильно.

Шрамы или нет, чудовище или человек, миллиардер или нищий, я был цельным, но только благодаря Бритте и семье, которую она создала со мной.

Конец