Ее монструозные валентины

Глава 5

— Извините, мэм, но ваша кредитная карта отклонена.

Что за черт?

Мой телефон перестал работать. Моя компания по студенческим займам позвонила ранее, чтобы сообщить, что мой поручитель запросил освобождение. Даже мой арендодатель позвонил, чтобы сообщить, что резкое снижение моего кредитного рейтинга ставит под угрозу мою аренду.

Через две недели после торжественного ужина моей матери моя семья полностью от меня отреклась. Больше никакого семейного тарифного плана. Никаких совместных кредитных карт.

«Черт, черт, черт».

С разочарованным вздохом я сдула свои светлые кудри с лица. Я протянула продавцу свою дебетовую карту, скрестив пальцы и надеясь на лучшее. К счастью, она сработала, но была крайне близка к истощению. Теперь, когда семья исключила меня из своих семейных планов, все в моей жизни стало дороже.

Пока моя машина тряслась на морозе, я беспокоилась о том, как большой счет за ее ремонт скажется на моих финансах. Автомобиль отрубился, когда я въехала в подвал своего многоквартирного дома, и я разрыдалась. Именно это мне сейчас и нужно.

Я поставила машину в нейтральное положение, затем вышла, чтобы подтолкнуть. Если когда-нибудь и был момент, когда Робин мог появиться и помочь, то это он. Очевидно, то, что я рискую сойти с ума из-за разочарования от еще одного кошмарного дня вслед за другим, не считается.

Через двадцать мучительных минут мы со служащим загнали машину на стоянку, где ей предстоит оставаться, пока я не разберусь со своими финансами достаточно, чтобы ее починить. Стирая слезы с лица грязными руками, я громко шмыгнула, затем собрала свои скудные продукты и потащилась в лифт.

Когда я наконец вошла в свою квартиру, бросила бумажные пакеты с едой на стол и открыла холодильник. Последняя бутылка хорошего вина насмехалась надо мной. Я налила себе бокал и выпила его залпом, не останавливаясь, чтобы оценить выраженный вкус, когда оно скользнуло по моему горлу, охлаждая и согревая меня одновременно.

Пол затрясся под ногами. Вспыхнул свет. Жужжание тысячи насекомых эхом отдалось в моей крошечной квартире. Затем Астерион вышел из тени моей гостиной.

Богиня небесная, я не справлюсь с этим прямо сейчас.

Его золотистые глаза светились в ярком свете, а рога блестели, практически сверкали. Только огромная решимость удерживала меня не скользнуть взглядом вниз на точеную грудь и его… ну, поэтому я не сводила глаз с его лица.

Я приподняла бровь, глядя на него.

— Я не призывала тебя, монстр.

Он перевел взгляд с моих покрасневших глаз и грязного лица на продукты, лежащие на столе, и бокал в руке.

— Очевидно, призвала.

Я скривила губы в отчаянии. Как бы плохо я ни была подготовлена к встрече с Астерионом, это не его вина, что я продолжала его вызывать.

— Случайно, — сказала я.

Он подошел ко мне. Протянув руку, Астерион обхватил мою щеку и притянул меня ближе.

Я вывернула голову из его нежной хватки, его сочувствие снова вызвало у меня слезы.

— Мне жаль. Я не хотела тебя вызывать. Давай покончим с этим, чтобы ты мог пойти домой.

Он протянул руку и поймал мое запястье.

— Джессика, что случилось?

Я поморщилась, из глаз снова потекли слезы.

— Ничего. Семья. То же, что и всегда. Это не в силах исправить ни ты, ни я.

Астерион притянул меня к себе и заключил в крепкие объятия. Уперся своим подбородком в мою макушку и нежно гладил одной рукой по волосам, а второй по спине вверх и вниз. Я рыдала на его груди, позволяя всему стрессу и разочарованию последних нескольких недель выплеснуться в шквале эмоций.

Когда мои рыдания утихли, он продолжил растирать мне спину, успокаивая теплом своих ладоней. Я отстранилась, потрясенная влажным пятном, которое я оставила на его голой груди.

— Богиня, мне так жаль.

Я в суматохе нашла бумажное полотенце и убрала им беспорядок к удовольствию Астериона.

Его хриплый смешок согрел меня.

— Детка, честно, ты обычно устраиваешь гораздо больший беспорядок чем этот, когда я прихожу.

Пристыженная, я покраснела как помидор, пока обдумывала смысл его поддразниваний.

Я предложила ему бокал вина, и он принял, к моему удивлению.

— Ты уже поужинала? — спросил он.

Я указала на продукты.

— Как раз собиралась начать.

— Чем я могу помочь?

Я замерла, затем сделала судорожный вдох, и еще один. Робин и Астерион были яркими лучиками света в темноте последних ужасных нескольких недель, и я не готова расстаться с его утешительным присутствием.

Он нарезал овощи для быстрой обжарки, пока я разбирала продукты.

— Где Робин? — спросила я, поняв, что чего-то не хватает.

Астерион склонил голову на бок, его блестящие рога поблескивали, когда он двигался. Он нахмурился, от беспокойства на лице появились морщины, прежде чем проясниться.

— Должно быть, ты больше не в опасности рядом со мной.

Конечно. Робин поклялся защищать мою семью от опасности, и, раз Астерион не опасен для меня, Робину нет причин приходить. Я подавила пронзившее меня разочарование и обратила свое внимание на минотавра на своей кухне.

Мы закончили готовить, порхая между друг другом, словно работали вместе всю нашу жизнь. Я обвела взглядом квартиру в поисках стула, достаточно большого чтобы удержать Астериона. Изящные проволочные стулья за моим обеденным столом рухнули бы под его весом.

Он приподнял пальцем мой подбородок и посмотрел мне в глаза.

— Я сяду на диван, если пообещаешь сесть мне на лицо на дессерт.

Я покраснела от его поддразнивания, а затем моя кровь застыла в жилах при воспоминании, что наши отношения строго деловые. Ему нужно довести меня до оргазма, чтобы отправиться домой, и каждое мгновение, что утешал меня, отдалял его от возвращения в свой мир.

— Давай просто сделаем это сейчас, — сказала я надломленным голосом, несмотря на мою полную решимость сохранять спокойствие.

Астерион посмотрел на меня с удивлением.

— Без ужина?

Я пожала плечами, не понимая, почему этот разговор причинял мне такую боль, и почему мое сердце разбилось, когда я его оттолкнула.

Он проворчал что-то, чего я не расслышала, затем подхватил меня на руки, как невесту.

— Я еще не готов уходить домой, — пробормотал он мне в волосы и усадил меня в кресло.

Слишком ошеломленная, чтобы говорить, я наблюдала, как Астерион накрывает на стол.

— Ешь, — приказал он.

Неуверенная в этих новых взаимоотношениях, я поднесла вилку к губам. Он пристально смотрел на меня, пока я жевала и глотала, и дожидался второго укуса.

— Лучше, — пробормотал он, садясь на диван и копаясь в своей тарелке.

Пока мы ели, он вытянул из меня историю жестокости моей семьи, его хвост яростно метался взад и вперед, когда я заметила, что компания, выпустившая мою кредитную карту, резко понизила мне лимит, поскольку полный уход родственников из моей финансовой жизни привел к снижению кредитного рейтинга.

Мы закончили есть, и я встала, протянув руку за его тарелкой.

Астерион покачал головой.

— Сядь, — сказал он, похлопав по дивану рядом с собой. Пока я наблюдала за ним, он забрал мою тарелку, помыл посуду и прибрался на кухне.

Я не могла сказать точно, что чувствовала по этому поводу. С одной стороны, чувство вины за то, что не пускала его домой. С другой, я наслаждалась его компанией, и он окружил меня заботой, которую я не получала ни от кого ранее.

Когда он опустился обратно на диван рядом, то привлек меня к себе и обнял за плечи. Черт возьми, почему это ощущалось так чертовски хорошо? Астерион схватил пульт и включил бессмысленный боевик.

— Нормально?

Я уступила своей потребности в комфорте и растущему удовольствию от общества Астериона.

— Идеально, — промурлыкала я, подтягивая ноги к себе и прижимаясь к его груди.

Должно быть, я задремала, поскольку следующее, что помню, как мокрый нос Астериона разбудил меня.

— Где твоя спальня, детка?

Я запротестовала и зарылась поглубже в его грудь, к его удовольствию. Он подхватил меня на руки, затем проверил каждую дверь в коридоре, пока не нашел спальню.

— Где твоя пижама?

Поняв бесполезность протестов, я пошарила в ящиках, пока не нашла пару фланелевых штанов и майку. Скрылась в ванной, чтобы переодеться, бросив платье и нижнее белье на пол, собираясь позаботиться о них утром.

Когда я вышла, Астерион лежал, растянувшись на моей кровати, его ноги свисали с края, а рога почти царапали изголовье.

— Давай, детка, — сказал он, зевая. — Иди в постель.

С удивлением в глазах я устроилась рядом с ним, когда он перевернулся на бок и притянул меня к себе, прижав мои бедра к своим и накрыв своей рукой мою. Я хотела запротестовать, но его нежный поцелуй в затылок заставил меня остановиться. Он остался, потому что хотел этого?

Прежде чем смогла спросить, мои глаза закрылись, и я погрузилась в глубокий сон без сновидений.

* * *

Острые когти царапнули мои ноги, не повредив кожу и увлекая за собой пижаму. Я схватилась за штаны, но Астерион просто отбросил мои руки. Он осыпал влажными поцелуями мои ноги, пока я хихикала.

— Доброе утро, детка, — пробормотал он в мою разгоряченную кожу, прежде чем разорвать мое нижнее белье.

— Эй! — закричала я, когда он заменил свои пальцы носом, проводя им вверх и вниз по моему клитору, пока я не заскулила. — У меня слишком мало денег, чтобы так поступать с нижним бельем.

Астерион рассмеялся, посылая по моему телу вибрации.

— Перестань носить нижнее белье, когда я прихожу, детка.

Он лизал меня, пробуя на вкус, как ранее. Я застонала и откинула голову на подушку, ошеломленная тем, как он дразнил мой клитор, странно разочарованная тем, что он уйдет после моего оргазма.

Он спрятал ногти, прежде чем скользнуть в меня пальцем. Когда Астерион изогнул его, я вскрикнула, когда добавил второй, начала извиваться. Затем он вытащил и потрогал мою попку. Когда он вошел в меня сзади толстым пальцем, я вскрикнула и дико задергалась. Он лизнул языком мой клитор, затем стал медленно входить и выходить своим шершавым языком, пока все мысли не исчезли.

Медленно и неуклонно увеличивая скорость, он играл со мной, пока блаженство не разлилось от лона до кончиков пальцев на руках и ногах, а перед глазами не появились звезды. Я вцепилась в его рога, пока волны эйфории одна за другой накрывали меня. Но, к моменту моего возвращения на землю, руки оказались пустыми.

Тяжело дыша, я некоторое время лежала, необъяснимо опечаленная своим уходом. Когда я в следующий раз подняла глаза, то увидела стоящего в дверях Робина, одетого лишь в одно полотенце. Его черные локоны были мокрым, пока его разгоряченный взгляд блуждал по моему открытому естеству.

С визгом я прикрылась простыней.

— Что ты здесь делаешь? — ахнула я.

Один уголок его губ приподнялся в полуулыбке.

— Я прихожу, только когда Адамсон в опасности, поэтому ты мне скажи, принцесса.

Я встретила взгляд его зеленых глаз и хмыкнула.

«Возможно, я на грани потери сердца». Я застыла.

Какой бы нелепой ни была эта идея, я уже скучала по Астериону.

Еще более нелепой была волна радости, захлестнувшая меня при появлении Робина. И причиной этому были не вид его обнаженной груди или косые мышцы живота, от которых я не могла оторваться… я закрыла глаза от смущения и снова посмотрела ему в глаза, только чтобы обнаружить его интенсивный взгляд.

Его полуулыбка стала печальной?

— С тобой все хорошо?

Я кивнула, и Робин подтянул полотенце повыше.

— Тогда я пойду.

— Нет, подожди, — выпалила я, прежде чем смогла сдержаться. — Давай позавтракаем, раз уж ты здесь.

Он приподнял бровь, и я покраснела от смущения.

— Прости, не бери в голову, — пробормотала я. — Это была нелепая идея.

Его глаза потемнели, и я не могла прочесть выражение его лица.

— Чепуха. Но позволь мне хотя брюки какие-то надеть.

Он исчез, и от его кривой улыбки у меня в животе запорхали бабочки.

Я воспользовалась его отсутствием, чтобы принять душ и одеться. Размышляя о том, как следует одеться к завтраку в местной закусочной, я изучала шкаф. Схватила джинсы и облегающий свитер и натянула их.

Робин откашлялся у нее за спиной, пока я наклонилась, чтобы поискать подходящую пару обуви. Покраснев, я поняла, что он пялится на мою задницу, и, обернувшись, обнаружила, как его горячий взгляд прожигал меня насквозь. Робин подошел ближе, прижал меня спиной в дверце шкафа, прежде чем провести носом от ключицы вверх по шее.

— Ты нюхаешь меня? — спросила я недоверчиво, стараясь не хихикать. Его хищные движения вызвали у меня жгучее и отчаянное желание.

— Ты пахнешь, как проклятое богиней солнце, и я не могу понять почему, — пробормотал он, его губы двигались по чувствительному месту за ухом, вызвав у меня стон.

Я положила руку ему на грудь, мягко отталкивая, чтобы увеличить расстояние между нами.

— Возможно, это мой кондиционер для белья.

Он хрипло рассмеялся и поцеловал меня в лоб, прежде чем отступить назад и оглядеть меня с ног до головы.

— Нравится то, что видишь? — поддразнила я его, поворачиваясь.

— Мне нравится, когда ты голая стоишь на четвереньках и истекаешь от желания, а твоя задница красная от моей руки, — прорычал он.

Мое сердце забилось в горле, когда желание пронзило насквозь.

— Завтра. Мы идем завтракать, — прохрипела я.

Эльф рассмеялся.

— Надень ботинки. Прошлой ночью шел снег.

Через несколько минут мы спустились на лифте на первый этаж. От каждого прикосновения наших тел друг к другу по моему позвоночнику пробегали электрические искры. Это сильно отличалось от той дикой и порочной сексуальной энергии, которую он излучал ранее, когда его связь с моей семьей вынуждала его появляться в моей квартире.

Мы вышли под снегопад, и, к удовольствию Робина, я попыталась поймать несколько снежинок на язык.

— Ты очарован? — спросила я, и паника охватила меня от мысли, что моя семья сделает с нами, если поймают.

— Да, — признался он. — Непохоже?

— Ты выглядишь сейчас так же, как обычно.

Он нахмурился, но ничего не сказал. Мы шли молча, обняв друг друга за талию, создавая еще один слой тепла в холодную погоду.

«Глупо, глупо», — ругала я себя, пока беспокойство закрадывалось в моей сердце.

— Эй, — сказал Робин, останавливаясь и обхватывая мое лицо. — Что случилось?

Я покачала головой, не желая разрушать момент страхами, понимая, что в результате он окажется в ловушке между своими обязательствами перед моей семьей и тем, что между нами происходит.

— Ничего, — ответила я, приподнимаясь на цыпочки, чтобы его поцеловать.

Он отстранился и заглянул мне в глаза, прежде чем сдаться и ответить на поцелуй.

Официантка встретила нас у двери закусочной и посмеивалась, пока мы стряхивали снег с плеч и вешали пальто. Мы заняли кабинку, куда он принесла две кружки дымящегося кофе. Я добавила себе сахар и сливки к бесконечному удивлению Робина.

— Я думала феи любят сахар, — поддразнила я его, пока он пил свой черный кофе.

— Я не фей, — ответил он отрывисто. — Я эльф.

Мы просмотрели меню, и я заказала сладкое безумие, посмеиваясь над его стейком и яйцами.

— Только протеины?

— Знаешь, эти кубики сами себя поддерживать не будут.

Я лукаво посмотрела на него и промурлыкала.

— Держу пари, нет.

Робин пораженно уставился на меня, пока я ухмылялась.

— Какие прелестные голубки, — сказала официантка, ставя тарелки и разрушая момент.

Я откусила кусочек вафли, покрытой сиропом и взбитыми сливками, и застонала от наслаждения. Взгляд Робина не отрывался от моего языка, который облизывал губы.

— Хочешь попробовать?

Он насмешливо посмотрел на меня, но я не испугалась. Обмакнула палец в сливки и протянула к его рту.

— Уверен?

Его язык высунулся и облизнул мой палец, прежде чем прикусить зубами настолько сильно, что я вскрикнула от этих ощущений. Затем заерзала на сиденье, когда желание пронзило меня, а в это время Робин посасывал место укуса, чтобы унять боль.

Я с глухим стоном откинулась назад, когда он наконец отпустил. Как бы сильно я не хотела флиртовать дальше, одна мысль не давала мне покоя с первого его визита.

— Как стать семейным эльфом, Робин?

— Это проклятье, — ответил он тихо. — Люди всех мастей… ведьмы, охотники на монстров, даже обычные богачи… захватывают нас и проклинают защищать свои семьи вечность.

Мои глаза расширились.

— Ты защищаешь мою семья не по собственному желанию.

Робин покачал головой, убирая пряди с лица.

— Нет.

— Это ужасно.

— Да.

Я стала ждать продолжения.

Он молча ковырялся в своей тарелке, методично нарезая еду на маленькие и аккуратные кусочки. Я же провела свое детство среди охотников на монстров и знала, что сначала нужно есть десерт, поскольку никогда не знаешь, когда трапеза может быть прервана.

— Как снять проклятье?

Робин со стуком положил приборы на тарелку, его настроение испортилось.

— Тебе не по силам.

Я без аппетита ковырялась в еде, время от времени поглядывая на него сквозь ресницы.

— Перестань так на меня смотреть, — предупредил он меня, наконец.

Я вопросительно подняла бровь.

— Как будто ты можешь спасти меня, — выдохнул Робин.