Его единственная

Глава 1. Как я попала…

В тот злополучный день, я впервые задумалась о последствиях экспериментов. Почти своевременно, правда мимолетно. Не в моих привычках долго предаваться унынию или сомнениям. Поэтому подумала об этом так, потом эдак, да и отмахнулась от ненужных мыслей. Ну получится что-то не то, ничего страшного, ведь так? Существуют же инструкции по утилизации реактивов, ими и воспользуюсь.

Ага! Наивная.

Так, размышляя, и взялась за изготовление препарата из редких ингредиентов.

Бросила в колбу очередную порцию составляющих, а там все как забурлит! Повалил, застилая все кругом странный, зеленоватый, то ли дым, то ли пар.

Я от неожиданности аж прочь отскочила, собираясь покинуть защитный контур. А то мало ли, вдруг он ядовитым окажется и респиратор не поможет? Но в следующий миг раздался оглушительный хлопок, и…

В глазах потемнело? Увы, нет, это моя жизнь изменилась. В корне. Но тогда я это еще не осознала.

Я, Эльвира Васильевна Федорчук, фармацевт-гомеопат тридцати лет от роду, вместо привычной лаборатории оказалась в… Где-то!

Правда, пока что смотрела на это «где-то» лишь сквозь неплотно прикрытые ресницы, боясь шевельнуться. Вдруг тут кто-то есть? Вслушиваюсь в окружающую тишину, и собственное дыхание кажется предательски громким.

В носу, как назло, защекотало от удушливо насыщенного запаха сушеных трав и пыли.

– Апчхи! – нарушила конспирацию я.

Звук получился странный. Глухой. Да и какая к черту конспирация? Трудно не заметить изваяние имени меня любимой, возвышающееся статуей, практически посередине…

Чего?

Исчезли выложенные белоснежной плиткой стены, пол, яркий свет люминесцентных ламп, обманчиво-хрупкое стекло защитного контура возле стола с реактивами. Вместо всего этого появилось какое-то мрачноватое, пусть и просторное помещение.

Стою. Озираюсь по сторонам.

Земляной пол. Возле меня, по центру комнаты, печь-каменка, с уходящей вверх обмазанной глиной трубой-дымоходом. Дальше громадный стол, заставленный ступками, пестиками, колбочками. Прямо-таки аналог моего рабочего места. Средневековый такой аналог. Две здоровенные скамьи без спинок. Это то, что удалось рассмотреть в свете теплящейся в центре стола лучины. Все прочее утопало в полутьме.

Стены из неотесанных бревен, низкий потолок из бруса. Повсюду пучки трав, кореньев. Множество полочек со склянками, что в них не разглядеть в смутном свете чадящей лучины и едва пробивающихся в крохотное окошко солнечных лучей.

Через такое наружу не выберешься, – мелькнула робкая мысль на случай, если местечко или его обитатели не слишком доброжелательными окажутся. Не то чтобы я привыкла вот так куда-то попадать, но мозг мгновенно включился в игру.

Поодаль обнаружилась низенькая дощатая дверь. В одном из углов комнаты стоит деревянный короб, в другом лежанка. Узкая и даже на вид жесткая.

Все какое-то древнее, припыленное, по углам паутина. Воздух спертый, словно помещение давно не проветривалось, еще и запах трав излишне насыщенный, удушливый. Некоторые из них я распознала, и это немного успокоило.

– Бррр… – передернулась от отвращения, косясь на копошащуюся в углу жирную, словно специально откормленную, монстро-мышь. – Кота бы сюда.

Брезгливо еще раз передернула плечами и, потерев глаза, ущипнула себя за руку, надеясь прогнать морок.

– Тссс… Уууу… – прошипела, баюкая пострадавшую конечность. – Попала… – пробормотала, садясь на скамью.

В юности я зачитывалась фэнтезийными романами о попаданках. Грезила оказаться на их месте. Лет пять назад розовые очки моей наивности разбились вместе с хрустальными замками надежд на «большую и чистую» и «жили они долго и счастливо», тогда же отпало и желание мечтать о несбыточном.

Книги читала и после этого, каюсь, но на место героинь уже не хотела, зная что, рано или поздно, придет то, о чем истории умалчивают, ведь романтики в этом нет от слова «совсем». Интерес вызывали сами миры, приключения, магия и якобы средневековый, хоть и вполне цивилизованный, образ жизни, но никак не властные властелины, брутальные орки или красавчики-эльфы, которые прежде и вынуждали меня мечтать о попаданстве и сказочном счастье.

Как итог: романтика меня не интересует, только мир, а он, судя по обстановке этой комнаты, какой-то неуютный. Лучше бы не вон то ведро с ковшом и тазиком у двери, а водопровод нормальный имелся, а вместо лучины – электрические, ну или хотя бы магические, лампы. Страшно представить как тут туалет – вернее, «отхожее место» – выглядит.

Да и вообще: это же не может быть взаправду? Однозначно, не может! Мне не пятнадцать и даже не двадцать, чтобы верить в сказки. Видать, тот дым был токсичным, и респиратор не помог, а это галлюцинации. Надо подождать. Рано или поздно поотпустит или врачи помогут. А пока…

Понять бы кто я здесь, и где это «здесь». Со вторым сложнее, а вот с первым…

Окинула взглядом собственное одеяние. Льняного цвета рубаха с длинными широкими присборенными на запястьях рукавами, поверх нее что-то типа корсета на шнуровке и свободная, не сковывающая движения, темно-коричневая юбка в пол. На ногах кожаные… То ли полусапожки, то ли ботиночки на плоской подошве. Мягкие, разношенные.

Руки… Невольно вздохнула, глядя на короткие, будто обгрызенные, ногти и кутикулы с заусенцами. Это ни в какие ворота не лезет, надо что-то с этим делать. Лак я тут вряд ли найду, но ванночки на тех же травах поделаю, отращу немножко, форму придам. Да, так и сделаю.

Что там у меня еще имеется?

Потрогала волосы. Заплетены в косы. Здоровые; в тусклом свете лучины – и то блестят; кончики не посеченные. Длиннее тех, что были у меня, а цвет тот же – каштановый. Жаль, зеркала нет. Ощупала лицо. Вроде все родное, привычное, а там кто знает? Может губы или щеки полнее, подбородок поуже или глаза не того цвета?

Фигура… Фигура изменилась. И это печально. К модельной внешности с ультра-тонкими пропорциями и ногами от ушей я никогда не стремилась, всегда была плотненько сбитая, с явно выраженными формами. Как говорил мой бывший тоном обожравшегося сметаны кота: «не кости, не сало, а мяяяяско». И где теперь вся эта красота? Наедать придется. Было б еще чем.

– Эх…

Ну да ладно: талия вроде имеется, грудь кой-какая тоже, пропорции более или менее стандартные – не совсем худышка. Хуже было бы окажись я нескладной девочкой-малолеточкой или совсем уж дородной матроной в годах.

Стук в дверь заставил меня вздрогнуть и заметаться в поисках укрытия. Вот только негде тут прятаться от слова «совсем».

– Открывай, хозяйка! – раздался басовитый голос с той стороны.

У меня пуще прежнего все внутри от страха сжалось: что делать? Выйти навстречу? А что если я здесь вовсе и не хозяйка? Да и что этому мужику надо – неведомо.

Дверь вновь сотрясла череда ударов.

– Открывай, ведьма, – уже тише пробасил незваный гость.

Эм… Это он меня так оскорбить попытался или…?

Взгляд в очередной раз скользнул по окружающей обстановке, и до меня дошло очевидное: мой это дом или нет – неясно, но он принадлежит средневековой ведьме – однозначно. Символичненько. Фармацевт-гомеопат – чем не ведьма на современный лад? Ну что же, остается надеяться, что это не инквизиторы по мою душу явились. Куда-куда, а на костер меня совершенно не тянет.

На двери задвижка изнутри обнаружилась. Пока с ней возилась, гость снаружи успел занервничать.

Отворила дверь и на миг застыла, ослепленная косыми лучами клонящегося к закату солнца. Проморгалась, оценила стоящего на пороге детину лет двадцати от роду. Этакий былинный богатырь – относительно узкая талия; «косая сажень» в плечах; бычья шея, которая по ширине плавно «перетекала» от тех самых плеч в голову, без малейшего намека на сужение. Одеяние типа моего с той лишь разницей, что вместо юбки – свободные штаны, присборенные на щиколотках. Черты лица против солнца не разглядеть.

Одно точно: глядя на меня, удивления не проявляет, значит хозяйкой посчитал. Ну да и ладно, избавиться бы от незваного гостя, а там уж разберусь – что тут да как.

Вот только что сейчас-то делать? В дом приглашать? Или не положено.

– Выйдешь? Аль так, через порог разговор держать будем? – словно прочитав мои мысли, пробасил гость.

Наклонилась слегка, да и вышла… На свою голову. В прямом смысле слова. О косяк таааак приложилась, что искры из глаз брызнули. Но главное: в голове словно дверца неприметная приоткрылась, и оттуда знания рекой полноводной хлынули. Теперь знала я кем являюсь, где живу, и парня этого – сироту деревенского, что кузнец себе в ученики взял, тоже знаю.

– Ну здравствуй, Любавушка, с чем пожаловал? – потирая ушибленную макушку, обратилась к Любомиру, как звали парня.

– Ласкова ты стала, к добру ли, – покосился он, слегка попятившись. – Долг пришел уплатить.

Хм… Уплатить – это хорошо, если это не кровный какой а-ля вендетта. Воспоминания как-то неохотно раскладывались по полочкам, а в куче полученной информации вот так сразу выудить нужную не получалось. Но вроде бы никаких пакостей за своей предшественницей по отношению к гостю не припоминалось. Да и хлопец браваду нагоняет, чем скорее всего страх скрыть пытается, нежели агрессию проявляет.

– Чем откупишься, молодец? – произношу, удивляясь непривычным для себя оборотам речи.

– У старосты отряд заезжий остановился, – приглушенно затараторил он. – Тебя ищут. Богатеи сразу видно. Митрич им сказывает, мол, далече ехать до избы твоей. Уговаривает переждать до утра, да чую не послушают его. Ты уж решай, схорониться ли? Аль гостей жди. А я долг отдал. Принимаешь?

– Принимаю, – отозвалась, вспомнив вдруг, как лечила парню руку, а теперь вот он весточку в оплату принес, да и что иное с сироты безродного взять можно?

Парень с облегчением выдохнул, да и метнулся неожиданно прытко для своих габаритов за угол. Оттуда донеслось всхрапывание, ржание, а миг спустя мелькнул, скрываясь в лесной чаще, серый лошадиный круп, унося прочь местного богатыря.

Странно это, ощущать раздвоение личности, помнить то, что было с тобой там, на Земле, и здесь.

Стою на крыльце, перевариваю возникшую в голове информацию, а ее немало, как и поводов к размышлению. Плохо лишь то, что время поджимает, и нужно срочно решить, как поступать – спрятаться или же…

Окинула взглядом прилегающую к дому лужайку. Покосившуюся баньку с уложенными вдоль стен дровами. Местами повалившийся наземь забор-частокол, да живописное, окруженное хвойником, озерцо с белоснежным песчаным бережком со стороны моего дома. Не так и плохо тут, как показалось на первый взгляд.

Вот только в графском доме – комфортнее. Это конечно, если догадка моя верна.

Дело в том, что прежняя хозяйка тела графской дочкой является. Жила себе, как сыр в масле каталась, а потом характер проявить решила, видите ли навязанный отцом брак ее не устроил. Сбежала из родного дома уж лет пять как. Прибилась к собиравшей лечебные травы ведьме, та способности к ведьмовству приметила и забрала девчонку в преемницы, а умирая – дар свой передала.

Дура девка, что скажешь. Как додумалась сытую жизнь на вот это променять? Ведь если рассказам родственников верить, то жених не так и плох был – молод, красив, знатен, пусть и не богат, а что не любимый, так то разве важно? Тем более она его и в глаза-то не видела, может влюбилась бы сразу. Да и вообще: знаю я эту любовь, хлебнула по самое небалуй, хватит. По мне так уж лучше в комфорте, пусть и с мужем нелюбимым жить, чем в такой глуши прозябать. Хотя нет, вру, одной лучше. Но это если не в таких условиях.

А эти самые условия и Элеоноре, как меня тут звали, тоже опостылели. После смерти наставницы выведала она ритуал тайный, что мог жизнь в корне изменить, да и применила в аккурат перед тем, как меня сюда закинуло. Вот и гадай теперь: бред ли все это или дело ее шаловливых ручек? Или моих… Я-то тоже экспериментировала. Хотя теперь какая разница. Факт остается фактом – я здесь. Но лучше бы во дворец какой или особняк попала. И может, если повезет, еще попаду? Ведь не исключено, что меня почти нашли.

Только больно уж долго искали. Пять лет – это срок немалый. Тут к бабке не ходи, жених давно уж другую отыскал себе вместо Элеоноры. Может, родители осознали, что напрасно принуждали. И если меня заберут в отчий дом, то не придется пропитание самостоятельно добывать, готовить, дом отмывать, воду с озера таская, ведь там кухарки да слуги есть. Перины опять же мягкие, а не тот жуткий лежак. А еще маги, всякие представления, балы. Главное, чтобы надежды оправдались, и это за мною родственники приехали, а не просто какие-то богачи пожаловали. На Элеонориной памяти такие сюда прежде не наведывались, к их услугам в городах дипломированные маги имеются.

– М-м-ммм… – в предвкушении новых впечатлений простонала я, ощущая себя почему-то Золушкой. – И фею крестную тоже в комплект включить можно. Только чур без мачех с сестрицами, и прЫнцев всяких там, – буркнула я.

В таких вот размышлениях и уселась ждать на лавочку возле входа в дом.

Сижу, думаю о том-сем, память предшественницы просматриваю. Хм… У Элеоноры помимо знаний о травах еще и магия имелась, пусть и слабенькая, а у меня?

Прищелкнула пальчиками, пытаясь хотя бы искру воссоздать. Вышла вполне узнаваемая комбинация из трех пальцев. Фиг вам – называется.

Тужусь, едва ли не пыхтя, пытаясь сделать то или это из арсенала своей предшественницы.

Ни-че-го.

Обидно. Ну и ладно, жила же как-то до сих пор без магии. Может, надо к этому миру привыкнуть, освоиться, духом его пропитаться, а там уж и дар какой проявится?

Солнце, окрасив горизонт алым, скрылось за верхушками деревьев. Небо все темнее становится, звезды ярче. Вот уж и луна взошла, посеребрив своим отражением кажущуюся в ночи черной водную гладь. А никто так и не пришел.

Тепло. Хорошо. Ночные птицы в лесу перекликаются, давая понять, что посторонних поблизости нет. Рыба в озере нет-нет да плеснет. Порою вот так отдохнуть от мегаполиса все же полезно, главное чтобы отдых не затягивался, а то одичать можно.

Прочертив длинную белую полосу, мучительно долго, словно нашептывая – «ну загадывай же желание», упала звезда. И да, я загадала. Счастье. Понятия не имею какое. Если уж творятся тут чудеса, и я в неведомом мире, пусть и навеянном бредом, то пусть здесь будет то, чего нет в реальной жизни. А счастье оно ведь разное может быть. Например, в графском особняке оказаться вместо этой халупы – чем не счастье? А то занесло меня куда-то не туда, одно хорошо – здесь я лет на пять помоложе.

А звезды все падают и падают. Но теперь уже быстрее. Захочешь что-то загадать – не успеешь.

Вспомнилось как когда-то давно, в почти позабытой юности, ездила на летние каникулы в деревню к родственникам. По вечерам делала вид, будто ложусь спать, а сама с соседским мальчишкой убегала на озеро. Было нам по тринадцать. Так что, несмотря на симпатию, время проводили вполне невинно: то на берегу в травке валялись, глазея на такие же, как сейчас яркие звезды, болтая обо всем и ни о чем, то купались, дурачась и ныряя. Домой всегда шли молча, держась за руку. А вокруг точно так же перекликались ночные птицы, ухал где-то вдали филин и падали звезды, а я вечно не успевала загадать желание.

Чудесное было время, когда все чувства и эмоции такие искренние, такие яркие. Мне казалось нас ничто не разлучит, придет лето и мы вновь будем рядом. Но родственники поссорились с моими родителями, а на следующий год я никуда не поехала и через год тоже. В семнадцать решилась на самостоятельную поездку в деревню. Он встретил меня распростертыми объятиями, и я порхала от счастья, пока не осознала, что относится исключительно как к другу. Тогда-то, вернувшись в город, и ответила на ухаживания своего будущего мужа. Отпустив прошлое, влюбилась без памяти, о чем позднее пожалела и зареклась: любовь не для меня.

От этих, местами светлых, местами горьких воспоминаний на душе стало грустно. Еще и в сон клонить начало, но я сижу, нет-нет да ежусь от ночной прохлады, а ставшие уже долгожданными гости так и не появляются.

Когда со стороны озера стал наползать туман, вернулась в дом. Воздух тут посвежел, – дверь все это время оставалась нараспашку. Закрылась на засов. Лучина так и не прогорела, вот что значит зачарованная. Гасить ее не решилась, вряд ли удастся поутру пробудить в себе магию, а если никто по мою душеньку так и не явится, то как без огня жить?

Достала из деревянного короба, служившего шкафом, свободную ночную рубаху, переоделась. И едва прилегла, тут же провалилась в сон.