Его Луна, или Переговоры с последствиями

Глава 2

Уже лет сто как Онадэрра была признана экономически неинтересной. Жаркий засушливый климат – для сельского хозяйства требовалась постоянная мелиорация. Выжженная степь не давала нормальных возможностей для животноводства. Полезных ископаемых – кот наплакал, зверье и то какого-либо промыслового интереса не представляло. Первые поселенцы сюда прибыли, когда особого выбора-то и не было. Известные скрутки пространства – места, где вселенская материя как бы складывается и позволяет перенести корабль из точки А в некую конкретную точку Б, находящуюся, может, даже в весьма отдаленной галактике, – можно было по пальцам пересчитать. А планет, пригодных для жизни, в относительной доступности от этих скруток – и того меньше. Переселенцы строили городки, возводили на выделенных участках фермы, пытались налаживать инфраструктуру и как-то обживаться, но все это требовало больших затрат и усилий. С появлением более перспективных планет молодежь, которая была посмелее и помобильней, рванула осваивать новые космические просторы. На Онадэрре остались только те, у кого не было возможности податься в более привлекательные места; штучные энтузиасты, мечтающие открыть тут нечто доселе неизвестное, да закостенелые ретрограды. Планета совсем не вылетела на обочину цивилизации только благодаря тому, что вблизи нее нашлось целых три промежуточных скрутки, позволяющих добраться в более густонаселенные районы космоса. Онадэрру рассматривали исключительно как станцию дозаправки и перевалочную складскую базу для транспортных кораблей. В самом деле, довольно унылое местечко!

Услышав сзади шаги, Рэд словно вынырнул из своих мыслей и быстро вышел из кабины в общий зал. Он привык называть это место гостиной, потому как половину своей жизни проводил на яхте и давно относился к ней как к летающей квартире.

– Продолжим экскурсию? С этой стороны, как ты и сама видишь, – зона кухни: плита, микроволновка, мультиварка, кофеварка, очиститель. Вот тут, – парень опять нажал на пульт на стене, отъехали добрых метра три панели от пола до потолка, – замороженные полуфабрикаты, фрукты, овощи, крупы, сладкое, мясо, рыба, ну это, я уже понял, не твой вариант, – вполне добродушно проговорил он, водя рукой по многочисленным ящикам.

Селена стояла, широко открыв глаза, явно шокированная.

– Ты так много ешь, или мы еще захватим по пути целую роту? – наконец, выговорила она.

Рэд от неожиданности поперхнулся:

– Нет. Ем я вроде… обычно. Как все. Тут предусмотрен месячный запас из расчета на шесть человек. Так удобнее, чем закупаться на каждой дозаправке. Да и вообще, в космосе… разные ситуации бывают, – словно оправдываясь, добавил молодой человек. – Я не знаю во сколько ты встаешь, я обычно завтракаю в девять. Так что в любое время, как проголодаешься, приходи и бери что нравится.

Посередине общей комнаты стоял внушительных размеров полукруглый диван, а перед ним на стене такого же размера экранище. Довершали зону отдыха шесть горшков с огромными пальмами. Проследив за взглядом Селены, капитан продолжил:

– Во внутренней сети яхты есть приличный архив фильмов, библиотека, сюда можно вывести изображение одновременно со всех внешних камер обзора, видеозвонки, обращения по внутренней связи. Почти все это можно посмотреть и в каюте, но рекомендую тут – объемный звук, эффект погружения.

– Но я, наверное, буду тебе мешать этим звуком, если ты… на мостике? Или как правильно называется та часть, где управление яхтой?

–Я называю кабиной. И нет, мешать ты мне не будешь, потому что, – тут Рэд понизил голос до шепота и наклонился к уху девушки, – человечество придумало такую вещь, как наушники.

Селена прыснула. Ее ухо чуть порозовело.

– А галактическая сеть?

– Она появляется только вблизи крупных планет, и, честно говоря, я ее включаю на корабле только вручную, при крайней надобности. Тарифы там… чересчур грабительские, – доверительно закончил он.

– Смотрю я на ваши…твои… пальмы и восхищаюсь! Со мной комнатные растения долго не живут, я совершенно забываю их поливать, – задумчиво проговорила Селена.

– О! Со мной бы тоже ни один куст не ужился! Но за этим следит корабль сам – в горшки подведена система полива и стоят датчики отслеживания. Хочешь что-то перекусить или пойдем готовиться к взлету?

Девушка прислушалась к своим ощущениям. До космопорта она добиралась несколько часов, и живот уже явно требовал еды, но кто знает, как поведет себя организм при взлете?

– Пожалуй, давай готовиться. Мне пристегнуться в своей каюте? Подскажешь, где там что?

– Пульт управления кроватью имеет две кнопки – поднять кровать полностью или сложить в некое подобие диванчика. Там же и ремни. При желании ремни есть и для фиксации лежа, но я предложил бы тебе пойти со мной в кабину… Там красивый вид из окна. Будет. Когда взлетим.

Кабина яхты оказалась почти полностью прозрачной. От этого захватывало дух! Пока, конечно, смотреть не на что, кроме обыденной жухлой степи и рядов посадочных площадок, но у Селены было прекрасное воображение! В пассажирском шаттле даже небольшие иллюминаторы не были предусмотрены, а здесь, должно быть, появляется ощущение, что буквально стоишь посреди бескрайнего космоса! Неужели Рэд один управляется с таким количеством экранов, рычагов и кнопок?!

– Положено четыре члена экипажа? – полюбопытствовала Селена.

Рэд вскинул удивленно брови, потом рассмеялся:

– Это ты по креслам, что ли, посчитала?! Ну изначально, наверное, думали, что будут пилот, навигатор, механик и медик. По старым положениям такой минимальный состав. Теперь же нормы изменились, и мне ничего не мешает путешествовать одному: навигаторов почти полностью заменили программы, с которыми и пилот в состоянии справиться. Вместо врача достаточно иметь медицинский модуль. А механик у меня есть. Робот. Но он отлично со всем справляется! Зовут Глазго.

– Почему Глазго?!

– Понятия не имею! Он мне достался еще от деда.

– А если он сам сломается?

– Ну вообще я и сам в состоянии починить и его, и в большинстве случаев корабль. Я инженер по образованию, – сухо констатировал Рэд.

Похоже, обиделся, подумала Селена. Нет, ну откуда ей было знать, что он инженер? Потом же сразу видно – из богатеньких, одна медицинская капсула стоит целое состояние! А такие обычно руками ничего делать не умеют. И тут ей стало смешно. Ее семья была финансово обеспечена, по онадэррянским меркам, но к «богатеньким» она себя не относила. Но делать руками толком ничего не могла. Отец всегда не пропускал случая уточнить, откуда они у нее растут. «Зато голова на месте», – обычно огрызалась Селена. А вон Рэд готовить даже умеет. М-да, неудобно как-то вышло. Ей вообще стало казаться, что с самого момента их знакомства она ведет себя как малолетняя идиотка.

– А сколько тебе лет? – выпалила она.

– Двадцать восемь, а какое это имеет отношение к ремонтам?!

– Просто любопытствую. Мне куда садиться?

Капитан «Виктории» указал на переднее левое кресло. Замки защитных ремней щелкнули почти одновременно. Рэд глянул на часы. Все-таки странная привычка, подумалось Селене, куда удобней посмотреть на монитор. Но толстый кожаный ремень и массивный циферблат на сильной мужской руке смотрелись очень выигрышно, на это нельзя было не обратить внимания. Красивые у Рэда были руки, крепкие, и кисти с длинными пальцами, которые, как девушке казалось, бывают в основном у пианистов и хирургов. В том, как он быстро пробегал ими по кнопкам и тумблерам, было нечто магическое.

– Онадэрра 2, борт G 1824, прошу разрешение на вылет. 18.00

Селена очнулась от оцепенения и поняла, что она беззастенчиво разглядывает Рэда. Резко отвернулась, сделав вид, что ее что-то заинтересовало по ту сторону стекла. «Хорошо, что он был занят запуском, – подумалось ей. – Ау, очнись! Что с тобой происходит! Ты что, симпатичных парней раньше не видела?! Надо думать, как решать проблему с документами на Земле, чтобы не вылететь обратно в эту дыру, а ты тут непонятно чем занимаешься…»

– Борт G1824, 18.00. Вылет подтверждаю.

Яхта дернулась и плавно пошла вверх. Вдруг раздался неприятный скрежет и ощутимо качнуло. Селена вцепилась в подлокотники и глянула на капитана.

– Прости, не предупредил, это убрались опоры. Яхта маленькая, поэтому, в отличие от лайнера, все ее телодвижения ощутимее для пассажиров. Особенно прохождение скруток. Но к этому быстро привыкаешь, – философски заметил Рэд.

– А что там, на скрутках? – проглотив застрявшую от испуга в горле слюну, выговорила Селена.

Рэд засмеялся:

– Ну если тебя на лайнере мутило, то лучше здесь сядешь вон в то, заднее кресло. И пакетик с кухни прихвати.

– Что, настолько плохо?

– Вот и посмотрим. Мой-то организм уже давно адаптировался.

– Ты много летаешь?

– Прилично, – как-то туманно ответил Рэд. – Ну что, пойдем ужинать?

Селена кивнула в сторону стекла:

– А тебе не нужно… за дорогой следить?

Рэд по-доброму расхохотался:

– Конечно, нет! Как бы я летал один?! Я ввел в программу все данные, автопилот включен, в штатной ситуации мое вмешательство не требуется. Если произойдет что-то некорректное – программа меня позовет. Я и так, как параноик, обычно подхожу к пульту чаще, чем необходимо. До скрутки с Землей у нас трое суток. Ты какую кухню предпочитаешь? Есть вполне приличная лазанья, и я могу быстро настрогать греческий салат? Или лучше… пельмени?

– Издеваешься?! Откуда эти шаблоны вообще! Почему я должна предпочитать пельмени? Или твоя бабушка ела одни пельмени? Я вообще всеядна. И лазанья… вполне подходящий выбор.

– А когда ты злишься, – парень сунул готовую упаковку в микроволновку, – у тебя уши краснеют.

Селена насупилась еще больше. Рэд достал томатов, огурцов, болгарский перец и банку оливок. И принялся шинковать овощи:

– И это, я бы сказал… мило.

Девушка сделала вид, что пропустила последнюю фразу.

– А помыть овощи сначала не надо?

– Не надо, они перед холодильной камерой проходят специальную дезинфицирующую обработку.

Салат был готов, лазанья тоже, и Рэд достал две тарелки и приборы:

– Вино, сок, вода?

– Лучше чая, горячего. Я вот что-то не пойму, а чем тебе тут помогать по хозяйству? Полы, я вижу, у тебя робот-пылесос начищает, пальмы на самополиве, стиралка, очиститель? Или где-то под полом есть ферма и огород?

– Под полом есть багажный отсек и машинное отделение. Потом покажу, если интересно. А по хозяйству я что-нибудь придумаю. Не волнуйся. Я вот гладить, например, не люблю и картошку чистить.

– Договорились! А яхте ты имя давал?

– Я, а что?

– Извини, ну как-то уж слишком банально. В любом космопорте стоит с пяток «Викторий». Или это имя жены? Любви всей жизни? Любимой сестры? Кошки?

Рэд усмехнулся:

– Банальный заход – могла спросить напрямую: я не женат и девушки на данный момент у меня нет. Сестры тоже нет, есть три брата. А кошка… Впрочем, кошка была же просто для количества, она тебя не интересует? – и он, хитро прищурившись, взглянул Селене в глаза.

Девушка опять порозовела, но не смолчала:

– Ну почему же! Кошка была самой главной в этом списке! Обожаю кошек! Если вдруг яхту назвали в честь одной из них, то, так и быть, пускай остается «Викторией». А если нет, могу накидать более уникальных идей.

– Как вы яхту назовете, так она и полетит!

– Поплывет.

– Что? – не понял Рэд.

– «Как вы яхту назовете, так она и поплывет», – это фраза из одной детской книжки.

– А я смотрю, ты специалист по детской литературе!

– Не только по детской, у меня два образования, по одному я литературовед.

– А по второму?

– Юрист, – с куда меньшим энтузиазмом ответила Селена. – И часто ты берешь на борт попутчиков?

– Из незнакомых – никогда.

Селена почему-то удивилась:

– Уже «когда», меня же взял.

– Ну, видимо, и на старуху бывает проруха, – развел Рэд руками и начал убирать посуду со стола. – К тому же формально, мы познакомились еще до полета – я видел твой паспорт на трапе и представился сам. Кстати, я первый в душ! А то знаю вас, девушек, – зайдете и, считай, утонули…

Тут уже усмехнулась Селена. Не удивительно – состоятельный, симпатичный, образованный, вероятно, тот еще ловелас. И ведь то, что подолгу в перелетах, этого совсем не исключает. Девушка думала, что на новом месте, вдвоем на корабле с почти незнакомым мужчиной, пусть даже с перекодированной дверью, нескоро сможет заснуть. Однако длинный день дал о себе знать. Кажется, она даже забыла пристегнуть ремни.

…Визг был до того громкий и противный, что Селене показалось, будто лопаются барабанные перепонки. Она вскочила с кровати, толком не понимая, где находится, и прямо в пижаме выскочила в коридор. Мимо пробежал Рэд в одних плавках и скрылся в кабине. Селена поспешила за ним. Визг прекратился, но в тишине четко прозвучал механический голос «…время до столкновения две минуты».

– Живо села и пристегнулась, – рявкнул капитан тоном, которому нельзя было не подчиниться. Как только замок ремня щелкнул, яхта заложила такой крутой вираж вправо, что стой Селена там, где минуту назад, ее бы попросту уже размазало по стеклу.

– Ага, значит, не самонаводящиеся, – себе под нос констатировал Рэд, держа одну руку на джойстике управления кораблем, а второй нажимая по сенсорному экрану. Виды наружных камер сменяли одна другую, на соседний монитор выскочило изображение сразу всех. Еще на одном появились картинки каких-то шкал и графиков. Селена вгляделась в черноту за окном и ничего не увидела, кроме далеких искорок-звезд.

– На нашей траектории три торпеды класса Z-8. Время до столкновения – три минуты, – снова произнес механический голос.

И тут Селена увидела на одном из экранов три стремительно приближающиеся точки, они расходились подобно распускающемуся тюльпану. Липкий страх затопил все ее сознание, заметались мысли: «Это обстрел! На нас напали! Это обстрел. Надо спасаться. Надо что-то делать!»

– Ну что ж, потанцуем, – сквозь зубы выдавил Рэд. Корабль снова ушел в крутой вираж – теперь вверх, а потом сразу вниз. Торпеды прошли мимо. В этот момент за окном блеснула какая-то пленка, похожая на стенку мыльного пузыря. Силовой щит, догадалась Селена, она знала, что ими на всякий случай оборудуют многие корабли. На экране снова появилось три точки, двигающиеся «тюльпаном», и одна чуть сзади, по центру. Теперь они образовывали ромб. «Боже мой, неужели все вот так сейчас и кончится?» – в ужасе подумала Селена. Метнула взгляд на капитана, хотела что-то сказать, но закрыла рот. Вероятно, Рэд знает, что делает. Самое лучшее, чем она может помочь, – это его не отвлекать.

– …время до столкновения две минуты.

«Виктория» спикировала вниз и чуть влево. У яхты была очень приличная маневренность, но край щита все-таки зацепило. Тряхануло знатно! По пленке за окном пробежали синие огоньки. Столбик на одной из диаграмм упал до девяноста процентов. Рэд скрежетнул зубами и выровнял корабль. На его лбу выступили бисеринки пота. «Боже, как он хорошо сложен, несмотря на стройность, – совершенно не к месту подумалось Селене, – и этот пронзительный взгляд, и упрямо поджатые губы…»

Очередной ромбик подкрадывался все ближе. Яхта дернулась по какой-то совершенно неописуемой траектории, и все торпеды пролетели мимо.

– По нашим координатам выпущена торпеда класса Н-8. Время до столкновения – три минуты, – снова произнес механический голос.

– Что, танцы надоели?! – ехидно спросил Рэд в темноту и щелкнул каким-то тумблером. Селене даже показалось, что он несколько расслабился, обтер руки о колени, и… ничего не сделал. Ракета вонзилась прямо в щит, но никакой тряски в этот раз не последовало. На экране было четко видно, как снаряд входит в поле (на этот раз оно отливало почему-то зеленым) и, промяв его, как батут, отпружинивает назад. Один из столбиков на пару делений упал, но, насколько девушка понимала в обозначениях, это был уровень топлива. И тут на одном из дальних мониторов Селена увидела его – напавший корабль. Покрывающий врага «мыльный пузырь» в этот самый момент дрогнул и заискрился синими звездочками. Торпеда влетела в свои же «ворота». Возникла небольшая пауза. Казалось, враг растерялся и такого финта не ожидал.

– На нашей траектории три торпеды класса Z-8. Время до столкновения – три минуты.

– На нашей траектории одна торпеда класса Z-8. Время до столкновения – три минуты. Опять «ромбик». Капитан еще дважды каким-то чудом вывернулся из этой ловушки, не потревожив щит. На третий раз «Виктории» не повезло. Столбик, который, как уже догадалась Селена, показывал возможности щита, упал до отметки восемьдесят процентов.

– Как же ты мне надоел! – рыкнул Рэд. Нажал на какой-то рычаг, отъехала часть приборной панели, выдвигая наверх устройство с экраном и двумя джойстиками. Пальцы капитана быстро пробежали по кнопкам на основной консоли, и вражеский корабль появился на мониторе устройства. Рэд на секунду отвлекся, перехватил ручку управления яхтой, хитро нырнул, в очередной раз уходя от торпед, и потянул темно-синий едва заметный рычаг. На камере наблюдения стало видно, как с двух сторон яхты «декоративный», как думала раньше Селена, обвес отодвинулся и выглянули лазерные турели. На экранчике прибора появились две мишени. Рэд нажал на джойстики. Корабль противника вздрогнул, попытавшись увернуться. И еще раз, но капитан держал мишени четко на цели. Лазерный шквал практически не давал погаснуть искоркам на вражеском щите. Их корабль перестал дергаться, и судя по увеличивающимся цифрам на «расстоянии до цели», решил сбежать с места стычки. Рэд отпустил манипуляторы. В полной тишине неподвижно просидел несколько минут. Потом оттер пот со лба и повернулся к Селене:

– А теперь я хочу знать ВСЕ, – зло проговорил он, буравя девушку ледяным взглядом. Его синие глаза приобрели какой-то особенный серо-стальной оттенок. –Терпеть не могу, когда меня используют вслепую!