Его молодая жена

Глава 1

Стою возле зеркала и расчесываю свои длинные темные волосы. Я полностью обнажена. У меня впалый живот, а грудь выглядит соблазнительно.

Со спины подходит Клим и прижимается к моей попе своим напряженным естеством.

Я вижу его в зеркале: красивый, мускулистый, гладковыбритый.

Муж скользит ладонями по моему телу, уделяя особое внимание «волшебной кнопочке» между моих ног. Задерживаю дыхание и мгновенно уплываю.

— Регина, я тебя люблю, детка, — хрипло бормочет муж.

Я прогибаюсь в пояснице, и Клим медленно проскальзывает в меня. Я наблюдаю в зеркале за его страстными, торопливыми движениями. Как будто он боится не успеть. Опоздать, потерять меня…

— И я тебя люблю, милый, — кладу обе ладони на зеркало и он, не переставая ритмично двигать бедрами, накрывает их своими руками.

Клим вжимается в меня своим сильным телом, и мне хорошо, классно чувствовать его близость, его запах и поцелуи, которые он щедро рассыпает по моим плечам.

Просыпаюсь от головокружительного запаха ландышей и улыбаюсь.

Это ведь уже было… было со мной!

— Клим? — распахиваю глаза и вижу… Андрея.

Ч-чёрт, это всего лишь сон.

С лица Милованова стекает улыбка — ему неприятно, что я назвала его другим именем.

Между ног у меня липко и яростно пульсирует.

Боже, я безумно возбуждена от этого эротического сна. Грудь тоже мокрая.

Молоко! Мне надо срочно покормить дочь, пока не образовались комки.

— Где малышка?

Вскакиваю с постели и судорожно привожу себя в порядок.

— Она с моей мамой, — отвечает Андрей.

— Я сейчас выйду. Дай мне минуту.

— Но… У них всё хорошо, и мы… — запинается.

— Андрей, выйди, пожалуйста, — добавляю в голос металла.

Неужели он собрался соблазнить меня в это утро?

Между нами ничего не было. Кроме поцелуев, которые он украл у меня дважды.

Моё тело не желает Андрея. Оно страдает по бывшему мужу и генерирует вот такие горячие сны. Ну как, бывшему. Я всё еще Колесникова. Нас не развели, потому что я уехала в настоящий медвежий угол.

Каждый день я думаю: как он там? Живет, наверное, со своей Мариной в нашем доме. И даже знать не знает, что у него родилась дочь. А ей уже три месяца, между прочим. Ищет ли он меня? Вряд ли. Иначе бы нашел, всю планету бы перевернул вверх дном, если бы была нужна ему!

Но не нужна. Остыл. Так бывает.

Обмываю липкую от молока грудь и надеваю чистый халат. Она болит и печет. Кажется, ночью я кормила дочку всего лишь раз.

Выхожу на кухню и встречаюсь глазами с Надеждой Львовной — матерью Андрея.

— Доброе утро, — забираю из её рук малышку. — Почему не разбудили?

Кто его знает, что у неё за привычка, забирать дочку в шесть утра и кормить её запасами грудного молока из бутылочки?

— Поспать тебе не мешает. А я присмотрю.

— За Никитой лучше бы смотрели, — замечаю, стараясь скрыть недовольство.

Мы живем в её доме, и мне приходится считаться с её загонами.

Надежда Львовна думает, что мои дети от её сына. Она даже не подозревает, что Андрей привел в её дом замужнюю женщину.

— А я и за двумя могу посмотреть, — отвечает заносчиво. — Никита вон сидит, играет с машинкой. Весь в отца! Андрей такой же был в детстве — тихий.

Её любимая тема — сравнивать моего сына со своим. И я устала от неё, если честно, и подумываю о том, чтобы уехать в город. Не в наш. Какой-нибудь другой. И желательно без Милованова.

От него я тоже устала. От его взглядов и намеков на общую постель. А я не могу и не хочу.

Мама его, видите ли, недовольна, чтобы спим раздельно с самого нашего приезда. Даже жалею, что на эмоциях уехала из родного городка и поселилась в глуши. От дома Надежда Львовны до ближайшей остановки тридцать километров. Откуда я знала, что всё так плохо?

Чувствую себя заложницей обстоятельств. И Андрей продавливает меня. Жалуется, что не может уже обходиться без секса, сходит с ума и всё такое. А сам втихаря бегает к Нинке из единственного магазина, и думает, я не догадываюсь даже. Бабник он и есть бабник.

В общем, я потихоньку готовлю пути к отступлению. Сыта по горло жизнью в захолустье и «свекровью».

Прикладываю Клементину к груди и смотрю на её личико — вылитая Клим, даже экспертиза не нужна.

— Че эт за имя такое? — недовольствовала Надежда Львовна. — Клементина! Лучше бы Валентиной назвала.

Фыркала она целый месяц, а потом привыкла.

— Тиночка наша, — любит приговаривать она. — Красавица наша. Только с Никиткой они вообще не похожи. Будто и не брат и сестра.

Она даже не в курсе, что фамилия у моей дочери Колесникова, а отечество Климовна. Андрей хотел записать ребенка на себя, но я не позволила. Клементина не его дочь!

Я разговоры про похожесть пресекаю на корню. Никому не разрешаю обсуждать внешность детей. Знаем, плавали.

Когда я получила результат на родство с Андреем, то была в шоке. Мы — не родственники. Я просто смирилась с этим. А что мне оставалось делать? Сосредоточилась на мыслях о второй беременности и заботе о сыне, не оставляя себе времени думать и гадать, почему мой сын — родня Милованову, а я — нет.

Я устала от этой истории, она сделала из меня эмоционального инвалида. Я забыла, когда улыбалась в последний раз кому-то, кроме детей.

Не могу больше… Надо возвращаться домой. Но перед отъездом я решила немного разговорить Надежду Львовну.

— А где Ваш муж, отец Андрея?

— А что? — сразу настораживается она.

— Просто хочу с ним познакомиться, — пожимаю плечами.

— Погиб он. Андрейка маленький был, поэтому его не знает.

— А кем он был?

— Фермером.

Во мне что-то щелкает, и запускается мыслительный процесс, который пытается сопоставить факты.

Отец Клима тоже трагически погиб.

— А как его звали?

— Ну, Сашкой, — поджимает губы «свекровь».

Клим тоже Александрович.

— А фамилия?

— Ой, надо оно тебе, а? — Надежда Львовна прекращает рубить капусту и смотрит на меня недовольно.

— Ну, скажите, пожалуйста. Мне интересно очень.

Надежда Львовна вздыхает. Поправляет сползший на глаза платок и снова принимается шинковать капусту, только с особой жестокостью.

— Бросил он меня беременную.

Я не дышу, боясь её спугнуть. Если замолчит, то я не узнаю всей правды.

— Не знал, что ребеночек у меня завязался. Я ж в Теплокаменске училась. А он на ферме работал. А может, и своя ферма у него была, не знаю. Красивый мужик, сын подросток.

В голове стучит. Я чувствую, что нашла ниточку, ведущую к нашей истории. Пока все факты сходятся.

— Так как его фамилия? — спрашиваю нетерпеливо.

— Колесников он… был.

Глава 2

Клим

— Клим Александрович, — говорит Клавдия, — Марина Петровна велела поставить цветы на стол.

— А Марина Петровна что, теперь хозяйка в этом доме? — вздергиваю бровь и с недовольством смотрю на суетящуюся домоправительницу.

— Нет, просто… — замолкает, поджав губы.

— Она просто помогает нам с поминками вот и всё.

И зачем я только решил их устроить? Отца уже как тридцать лет нет. Деда — пятнадцать. Отец сына пережил, страшно.

Марина… как вошла в мою жизнь, так и не хочет из неё выходить.

В постель просится, да не пускаю. С души воротит после того случая, когда Регина застукала нас в гостиной. С тех пор как отрезало.

Нет, у меня всё функционирует, просто… не для неё. Гоню мысли о сексе прочь и вкалываю, как проклятый.

Я искал Регину. Две недели искал после её стремительного побега. И нашёл.

Лучше бы я туда не ездил! Видел их вместе с Миловановым, гуляли по деревенской улочке. Она держала его под руку, а он катил коляску с их сыном. Идеальная картинка, мать ее.

Постоял, посмотрел и уехал. Зачем лезть в их жизнь и рушить эту идиллию?

Пытался жить, но получается так себе. Еще эти сочувственные взгляды на каждом шагу. Поэтому и придумал поминки, вместо празднования собственного дня рождения.

Сорок четыре. Где уж там получать любовь от юной женщины?

Марина каждые пятнадцать минут бегает звонить няне, чтобы узнать, как там ребенок. Ребенок сестры, на минуточку! Почему бы не родить самой? Возраст еще позволяет. Может, проблемы со здоровьем какие-нибудь?

— Марин, ты прям как мать-наседка, — делаю ей замечание.

— Привязалась к малышу.

— Сколько ему уже?

— Один и девять Кирюшке нашему.

Хм… как и Киту, думаю, мысленно сосчитав. Наверное, совсем уже большой парень вымахал. Скоро два! Да, Регина наказала меня, так наказала. Пропустил первые шаги Никитоса и первые слова.

— Только моей сестре до него дела нет, — добавляет Марина.

— Это почему же?

— Нежеланный он ребенок. Случайный, незапланированный.

— А, ну ясно. Бывает.

Я не замечал раньше в Марине альтруистических черт. А тут прям героиня, ребенка сестры воспитывает. Наверное, материнский инстинкт требует, иначе, как объяснить?

— Почему не привозишь сюда своего приемыша?

На лице Марины проскакивает испуг. Странно. Что, с ребенком что-то не так? Может, дефект какой-нибудь? Всякое бывает.

— Не хочу обременять тебя, ну и напоминать, сам понимаешь… — мнется.

Ага, типа понимаю. Я-то уже переболел, отпустил ситуацию с рождением Никиты. Даже принял бы Регину с чужим ребенком. Принял бы, куда делся! Так душа мается без нее. Ничего не радует, на антидепрессантах сижу, как какой-то шизоманьяк.

Завтра хочу снова поехать в ту глушь, да поговорить с пока еще женой с глазу на глаз. На черта нужна мне гордость, если без любимой женщины житья мне нет?

За поминальным столом собрались люди. С неудовольствием замечаю Соню Казакову, которая скинула фото Регины и Кита в общий чат. Что она здесь забыла, нахалка? Кто пригласил? А, Мурманцев, хахаль её. Ни стыда, ни совести у людей, пришли икры халявной пожрать. Поливают за спиной помоями, а в лицо — улыбаются и сочувствуют. Тьху!

Ладно, чего уж. Сам затеял мероприятие. Все сидят со скорбными лицами, отличное день рождения, прям то, что доктор прописал.

Но завтра, дай бог, верну истинную хозяйку домой.

И это явно не осточертевшая мне Марина Пархоменко.

Регина

Андрей позвал меня прогуляться в лес. Мне нужно проветрить голову, поэтому соглашаюсь. Места здесь красивые — это факт. Успокаивают душу, которая рвется… к Климу.

Укладываю Клементину на обеденный сон, надеваю платье попроще и иду за ним. Он уже нарвал охапку разномастных цветов и вручает мне.

— Ой, спасибо, — неожиданно меня трогает этот жест.

Забираю цветы и вдыхаю их аромат. Класс, полем пахнут.

Доходим до опушки, и Андрей стелет мягкое покрывало на траву.

— Давай посидим? Я бутерброды взял и сок. Жаль, тебе вино нельзя.

— Андрей, я хочу сказать тебе кое-что важное.

— Нет, послушай, давай скажу я сначала. А то потом не смогу. Я итак собирался долго собирался с духом.

— Хорошо, я тебя слушаю.

— Регин, я люблю тебя. Выходи за меня замуж. Нет сомнений в том, что Никита — мой сын. Как? Я не знаю. Наверное, все-таки виновата клиника и их манипуляции. Теперь уже ничего не докажешь.

— Андрей… — опускаю голову. — Я не могу. Ты извини меня, пожалуйста, что я воспользовалась твоей симпатией и добротой. Ты привез меня в дом своей матери, сказав, что я твоя… Но это не так. Мы оба это знаем. Я чужая жена.

— Так разведись с Климом! Чего ты ждешь?

— Андрей, у меня дочка от мужа.

— Про которую ты ему даже не сообщила!

— Все так, но…

— Регин, он не ждет твоего возвращения. Марина постоянно крутится в его доме. А еще говорят, что ребенок, за которым она присматривает на самом деле ее, а не Аллы.

— Ребенок от Клима?!

— Да кто ж знает. Может, и от Клима.

— Получается, он мне изменял раньше? — хмурюсь.

Я идиотка. С чего-то решила, что он ждет меня. А он… Точно дура. Зачем тогда женился на мне, если продолжил связь с той женщиной? Неужели из-за папы? Он вполне мог взять с Клима какую-нибудь клятву.

Моя совесть говорит, что Клим имеет право знать о Клементине. Я наказала его своим отъездом, он пропустил мою беременность и роды. Взросление Кита. Разве этого недостаточно?

— Врать не буду, — говорит Андрей. — Я ни разу не видел его с Мариной Но это не значит…

— Я должна вернуться, — говорю твердо.

— Зачем? Тебе плохо здесь, со мной?

Плохо! — хочется крикнуть мне. Я здесь в гостях. А мне и моим детям нужен собственный дом. Я поселюсь на фазенде, на которой выросла. Не стала её продавать, словно знала, что вернусь когда-нибудь туда.

Буду растить детей. Одна!

— Почему ты меня отталкиваешь? Разве… разве я недостаточно хорош? Ты мне даже не позволила показать себя в деле! На что я способен, — смотрит на меня прожигающим насквозь взглядом.

Ох, ч-черт, про постель, конечно, речь ведет. Не сомневаюсь в том, что Андрей — классный любовник. Но мое сердечко рвется к другому. Я не хочу любить Клима, не хочу страдать по предателю, но как запретить себе? Как? Выпить бы волшебную таблеточку и позабыть свою первую любовь.

Все мои негативные мысли разбиваются о хорошие поступки, которые совершал мой муж. А их было немало. И животных спасал, и деда своего до последнего выхаживал — сам, лично горшки выносил из-под него! За мной красиво увивался: розы-мимозы, ночные свидания с гонками и даже экстремальный секс в стогу сена! Как вспомню, так улыбаюсь.

— Регина, детка, — говорит Андрей, и я вздрагиваю.

Клим называл меня точно так же — детка.

— Иди ко мне, обещаю, ты не пожалеешь.

А может, пошло оно всё? Андрей хорош собой — мускулист, подтянут, молод. Фактурное лицо, как у актера. Да что не так? Почему моё тело сопротивляется его ласкам? Почему?

Непросто подпустить к себе другого мужчину, когда ты все еще влюблена в своего первого…

Андрей кладет одну руку мне на талию, а второй поглаживает мою налившуюся грудь.

Тяжело и жарко дышит. Его взгляд темнеет и останавливается на моих бедрах. Уже юбку мне успел задрать, нахал.

— Будь моей, — шепчет он.

Глава 3

— Нет! — бью его по руке, которая сжимает мою грудь, и встаю. — Нет, Андрей! Я уезжаю отсюда. Немедленно!

Поворачиваюсь и стремительно убегаю из леса, забыв о цветах и пикнике.

Я хотела рассказать ему о том, что они с Климом братья, но он всё испортил своими приставаниями. Я не могу спать с братом своего мужа. Не могу!

Как тяжело хранить эту тайну. Мне хочется поделиться ею с кем-нибудь. С Андреем в первую очередь! Ему нужно наладить отношения с Климом. Но он сейчас ослеплен страстью — ничего не видит и не слышит. Мечтает затащить меня в постель.

Значит снова надо запирать ночью комнату изнутри. Однажды он пришел ко мне, подвыпивший, я беременная тогда была. Еле вытолкала. Перепугалась, конечно, думала силой возьмет меня, несмотря на огромный живот. Но нет, извинялся потом раз десять.

В штанах же у него не держится нифига. А мне разве до траха? Что пузатой, что после родов. С Клементиной я порвалась не хило, до сих пор присутствуют боли. Нужно показаться хорошему врачу, чтобы посмотрел шов. А Андрею секс на блюдечке подавай. Эгоист!

Я понимаю, что он увозил меня с надеждой получить благодарность за предоставленный кров. Но это уже, извините, проституция — платить телом за жилье. Да и я не бомжиха, мне есть, где жить. Просто хотелось уехать подальше от мужа. Сделать ему больно так же, как он сделал мне своим гадким поступком.

— Регина! Подожди, — кричит мне вслед Милованов. — Давай всё обсудим.

Андрей догоняет меня и разворачивает лицом к себе.

— Ты тоже должен вернуться и поговорить с Климом, — требую.

— Зачем? — хмурит лоб недовольно. — Не собираюсь больше ничего про ребенка выяснять.

— Да не про ребенка, — говорю раздраженно.

Я сыта по горло историей с рождением Никитки и решила больше не лезть в эти дебри. Скорее всего, виноват врач, сделавший мне инсеминацию. И я ничего не докажу.

— А про что?

— Андрей, вы с Климом родные братья по отцу.

Андрей начинает громко смеяться, не забыв прикрыть рот ладонями. Артистичный он слишком, думается мне. Как будто играет на публику.

— Регин, ты придумала это только что? Чтобы был повод отказать мне в сексе?

— А мне не нужен повод. Я и так тебе говорю: нет!

— Ты отказываешься стать моей, потому что считаешь меня братом Клима? — уточняет недоверчиво.

— Не веришь, спроси у матери фамилию своего отца.

— Она никогда не называла её в моем присутствии.

— А мне назвала. Иди и спроси, — толкаю его в плечо.

— Спрошу. Но сейчас меня интересуешь ты, а не мой отец.

Говорю же — ослеплен. Кроме секса ничего его не интересует. Не терпится поставить галочку напротив моего имени. Гуляка бесстыжий!

— Андрей, — вздыхаю, — я возвращаюсь в Теплокаменск. Хочешь — поехали со мной, хочешь — оставайся здесь.

— А ты как хочешь?

— Мне все равно, — устало потираю веки. Малышка ночью капризничала — животик болел, спать не могла. В глаза будто песка насыпали.

— Тебе все равно, — повторяет он с горечью.

— Андрей, я не люблю тебя. И не буду за это извиняться.

— Да не надо извиняться, Регин! — пылит. — А, правда — зачем? Устроилась неплохо, как я посмотрю. Живешь на всем готовом, няньку нашла бесплатную, мою мать напрягаешь. О еде думать не нужно, маман на стол выкатит все самое лучшее. А ты даже, ты даже… А мне, блять, дрочить кулак приходится при живой женщине в доме!

Не выдерживаю и отвешиваю ему звонкую пощечину:

— Я не обещала, что буду с тобой спать! А деньги у меня есть! Ты сам отказался брать мою карту.

На моей карте прорва денег. Работа моего муженька. Каждый месяц Клим переводит мне приличные суммы. А Андрей — гордец, не хочет брать их. А мне, где картой расплачиваться в деревне? Тут наличка в ходу и обмен продуктами.

— Это подразумевалось само собой! — обиженно трет щёку Милованов, и мне хочется отмудохать его по второй щеке.

— Нет, Андрей. Ты всё выдумал.

— Регина, я всё равно получу тебя, — хватает меня за попу и прижимает к себе.

— Ты что творишь? — ахаю.

— Я год с тебя пылинки сдуваю. Хватит уже ломаться! — сжимает ягодицу.

— А ну-ка быстро меня отпустил! Я буду кричать.

— Кричи. Никто ведь не услышит. Мы в лесу.

— Я тебя не боюсь, — толкаю его в грудь. — Ты ничего мне не сделаешь.

— Плохого — нет. Я просто трахну тебя до звона в ушах.

Я краснею, слова неожиданно эхом отдаются где-то между бедер. Моё тело без мужской ласки уже столько времени и…

— Нет, ничего не выйдет, — мотаю головой.

— Ты же сама хочешь меня, — наглаживает мои задние полушария.

— Не хочу.

Неожиданно его рука перемещается на низ живота, и он жадно щиплет меня за половые губки.

— Убери руки немедленно! — полыхаю от возмущения.

Он реально много себе позволяет сейчас!

— Не уберу. Я хочу тебя, — прижимается к моему бедру своим заряженным стволом.

Мое дыхание сбивается. Где-то в голове раздается истошный крик: гони его в шею! Он твой деверь. Брат мужа! Нельзя, грех. Если ты раньше не знала, то теперь знаешь правду.

— Андрей, ты слышишь меня? Вы с Климом братья. Бра-тья!

Может ли ребенок быть похожим на своего дядю? Вполне! Генетика — наука-головоломка, в ней возможно всё. Процент родства очень высокий, но могли неправильно посчитать — да мало ли!

У меня снова появилась надежда на то, что я обелю своё честное имя. На словах мне никто не поверит, но у меня есть доказательство. Вырезка из газеты, которую хранила Надежда Львовна.

Я нашла её случайно при уборке. В статье идет речь о фермере Колесникове Александре Петровиче. Красивый мужчина был — мой свекор. Клим явно пошел в отца своей статью. А Андрей взял гены матери — она голубоглазая блондинка. Я листала её старый фотоальбом.

— Ты всё выдумываешь, — отмахивается Андрей.

— Поговори с матерью. Она тебе расскажет, как есть. У нее роман был с отцом Клима. После которого ты родился.

— Даже если так, какое это имеет отношение К НАМ? Мы с тобой — некровные родственники, и можем быть вместе. Признаться, я дико струсил тогда, что ты моя сестра. Ходил сам не свой, пока результаты не пришли. Потому что любил тебя, слышишь?!! любил и люблю!! Ты ведь знала, Регина, ты чувствовала всё, — его пальцы гладят мою промежность через трусы.

Вырваться, бежать!

А душа отчаянно требует любви. Дай ему то, что он хочет. С тебя не убудет. Дай…

Нет! Они братья. Это всё меняет.

Я цепенею, дыша через раз. Его пальцы отодвигают перешеек трусиков и гладят скользкий вход.

— Пусти меня. Пусти! — с силой отталкиваю его и несусь прочь, не разбирая дороги.

Еще чуть-чуть бы и… Соблазн очень велик.

Бегу, не останавливаясь, до самого дома Надежды Львовны, и в ужасе торможу, видя черный джип Клима.

Он. Меня. Нашел.

Сердце колотится, грозя разорвать грудную клетку. Не могу дышать. Он здесь! И у меня такое чувство сейчас, что я почти изменила мужу. Бред всё это. Клим не может знать, что происходило сейчас в лесу, что Андрей касался моих интимных мест. Да и не живём мы больше вместе.

В машине никого нет. Он в доме!

Клементина!

Срываюсь на бег, спотыкаюсь об камень, падаю. Разбиваю колено до крови и шиплю от боли, но встаю и продолжаю свой путь. Прихрамываю и поправляю волосы на ходу. Они у меня отросли до самой попы. Вернусь в город и каре рубану. Устала от тяжести на голове…

В легких печет. Спортивная подготовка у меня скверная, надо признать.

У двери выдыхаю, захожу в дом и встречаюсь с чуточку больными, но такими родными глазами мужа…

Глава 4

Клим

Когда я понял, что у них теперь двое детей, то почувствовал себя идиотом в квадрате.

Конечно, с чего бы Регине отказываться от красавца мачо, который, сколько его помню, пускал слюни на мою жену? Да хотя бы из-за штампа в паспорте и моей фамилии, которую она все еще носит. Ничего не значит для нее, так получается?

То, что этот год я ни с кем не трахался — это мои проблемы. Регина же ни в чем себе не отказывала. Успела даже забеременеть и родить ребенка.

Сижу, как придурок, в более чем скромной сельской гостиной и смотрю на свои трясущиеся руки.

Мать Андрея отправилась делать чай. Я тупо жду.

Её свекровь Надежда Львовна (я успел с ней познакомиться) сказала, что молодые отправились на прогулку в лес и многозначительно улыбнулась.

В голове тотчас возникла картина, как Милованов трахает мою жену возле дерева, прижав её спиной к шершавой коре.

Или, они расстелили мягкий плед на траве и предались утехам на полянке, не раздеваясь до конца. А то мало ли — вдруг люди.

И от этой, и от другой картины стало невыносимо больно. Грудь сдавило. Она никуда со мной не поедет.

Я хотел предложить ей уехать, может быть, подраться с бывшим другом, чтобы он перестал держать силой мою жену. Силой? Регину ничего не удержит на месте, такой она человек.

Однажды отец посадил её под замок за какую-то провинность, так она все равно сбежала. Назло. Потому что вольная птичка. И от Андрея бы сбежала, если бы не хотела с ним жить.

Тогда я просто поговорю с ней и обсужу условия развода. Очень странно, что Милованов не настоял на расторжении нашего брака и сожительствует с чужой женой. Очень странно.

А может…?

Бред. Не может. Двое молодых людей под одной крышей и новорожденный малыш. Без секса тут никак не обойтись. Я не рассмотрел вблизи второго ребенка, просто видел, как Надежда Львовна укладывала в кроватку маленькое тельце.

— Пап? — слышу тоненький голосок и вздрагиваю.

Ко мне подошел подросший Никитка и доверительно заглядывает в глаза. Он назвал меня папой? Помнит? Признал?

Глаза зачесались. Не хватало еще разрыдаться прям здесь. Когда я успел превратиться в соплежуя?

— Какой же этот папа? Это дядя! — строго одергивает малыша мать Андрея. — Клим, а мы с Вами раньше не встречались? — вдруг спрашивает женщина.

— А? — перевожу на нее покрасневшие (я уверен) глаза. — Не думаю.

Дверь открывается, и в комнату вбегает раскрасневшаяся Регина. Моя Регина.

Я встаю с места, и моё сердце рвется к ней. Буквально выпрыгивает из груди и клокочет. Я даже руку положил с левой стороны на всякий случай, чтобы оно не выскочило и не сигануло ей прямо в руки.

— Клим, — говорит она пересохшими губами.

Запыхалась. Бежала? Коленку разбила…

Бежала ОТ НЕГО или КО МНЕ?

— Регина, здравствуй.

— А Андрюша где? — встревает свекровь моей жены, но никто ей не отвечает.

Мы смотрим друг на друга, не в силах отвести взгляд или сказать хоть слово. У меня такое чувство, что Регина хочет броситься мне на шею, но присутствие свекрови не позволяет ей это сделать. Или гордость. А может, у меня разыгралась фантазия.

Где-то в другой комнате плачет ребенок, и у Регины начинают бегать глазки. Думала, что я не знаю о наличии второго дитя?

Жена бросает на меня извиняющийся взгляд и уходит, а я сажусь обратно в кресло. Мои ноги превратились в вату и потеряли устойчивость. Что ей сказать? Как вести себя? Все слова, что я заготовил для этой встречи, вылетели из памяти.

— Ну, привет, Клим, — входя в комнату, говорит Милованов. — Какими судьбами?

— Привет, Андрей. Да вот решил СВОЮ ЖЕНУ проведать.

— Мм, вспомнил, наконец?

— И не забывал ни на минуту.

— Да? А мне так не кажется, — воинственно складывает руки на груди.

Он будет бороться за нее. Он не отдаст её мне.

Но я тоже не сдамся. Посмотрим, кто победит в этой схватке.

— О чем вы говорите? — хмурится Надежда Львовна. — Что значит: его жену?!

— Мама, забери Никитку и оставь нас, — раздраженно бросает Андрей.

— Вот еще! Я хочу знать, что происходит.

Я смотрю в ту сторону, куда ушла Регина. Выйдет ли она ко мне? Или её любовник, простите, любимый спустит меня с крыльца? Дам сдачи — я уже всё решил для себя. И без разговора с женой тет-а-тет отсюда не уеду.

— Кто это человек, Андрюша? — допытывается Надежда Львовна.

— Я бывший работодатель вашего сына, — отвечаю встревоженной маман.

— Почему Вы говорите, что Регина — ваша жена?

— Потому что так оно и есть. Ваш сын украл её у меня.

— А дети? Чьи дети?

Мы оба молчим, и женщина всплескивает руками.

Появляется Регина с ребенком на руках, и меня аж подбрасывает с кресла.

— Дайте мне поговорить с мужем, — требует Регина. — Наедине.

Андрей с обидой смотрит на нее, но она игнорирует его взгляд. Смотрит прямо на меня. И я чувствую теплоту, которая исходит от ее глаз.

Еще не всё потеряно. И меня это очень приободряет.

— Выйдете, пожалуйста, — настойчиво просит Регина.

— Ишь, раскомандовалась тут, — говорит свекровь недовольным голосом.

— Недолго осталось, — отвечает ей моя жена. — Я сегодня уезжаю.

— Куда? С ним? — рычит Андрей.

— С ним, до станции. А оттуда на автобусе в город.

— Я… я отвезу тебя, куда скажешь, — говорю вибрирующим голосом, не в силах поверить в свалившееся на меня счастье.

— Как это уезжаешь? — тупо переспрашивает Надежда Львовна. — А дети?

— Дети едут со мной.

— А Андрюша? — не унимается женщина.

— Он взрослый человек. Сам решит, куда ему ехать или идти.

— Так ты уходишь от моего сына? Но почему?

— Потому что я замужем за другим человеком, — жестко отвечает Регина.

Девочка моя… видать тебя допекли эти двое… Что же ты наделала, маленькая моя?

— Но перед тем, как мы уедем, я хочу сказать очень важную вещь. Надежда Львовна, перед Вами сын Вашего любимого человека Александра Колесникова. И… брат Андрея.

— Что? — переспрашиваю, нахмурившись. — Регин, ты что такое говоришь?

Нафиг мне нужен такой брат? Который на мою женщину позарился.

— Можешь мне не верить, как всегда. Но поверь: это правда, Клим. У вас один отец на двоих.

— Ой, как же это? — мгновенно стухает свекруха и смотрит на меня неприязненно. — Сашкин сын? Клим? Точно… Клим его звали… Но как же?

— Мама, это правда? — будничным тоном интересуется Милованов. — Ты спала с отцом Клима?

Он не удивился, в отличие от меня. Он знал! Бля буду, знал, когда устраивался ко мне на работу, что мы — братья.

И женщину эту я вспомнил. Она несколько раз была на моей ферме, вынюхивала не знаю чего.

Как же они прокололись перед Региной? Как она узнала?

Наверняка их интересует наследство. Отсюда и ноги растут.

Этот человек хочет украсть не только мою супругу, но и всё, что мне принадлежит. Как же я был слеп!

— Регина, поехали, ты больше ни минуты не проведешь в этом доме.

На удивление она не спорит со мной. Набрасывает сумку на плечо, берет за руку Никитку, который не проявил ни малейшего интереса к происходящему, и выводит его во двор.

— А вещи?! — истошно орет вслед Надежда Львовна.

— Регина, стой, — бежит следом Милованов, как побитый пес. — Подожди, пожалуйста…. Поговори со мной.

— Нет, Андрей. Счастливо оставаться.

— А дети? Им нужен отец!

— Им достаточно матери, — жестко отсекает Регина.

Мне страшно, что она передумает, поэтому открываю перед ней заднюю дверцу и пропускаю её в салон. Сажусь на водительское кресло и блокирую двери, чтоб уж наверняка никуда не сбежала.

Что же эта падла сделала ей, что она сбегает отсюда без вещей? Урою, сволочь, если обижал. И историю эту с родством обязательно проверю.

Так это… подождите… Он Никитке, получается, дядя, а не отец?!

Глава 5

Регина

Наверное, Клим удивлен, почему я резко дала стрекоча из этого дома. Когда я увидела мужа, мне показалось, что запахло моим родным домом.

Нет, я не собираюсь возвращаться к нему. Я просто хочу, чтобы он увез меня из опостылевшей деревни.

— Как ты? — спрашивает муж, выезжая на трассу.

— Нормально.

Никитка смотрит на Клима круглыми глазами. Неужели вспомнил отца? Он ведь маленький был, когда я ушла от него. Хотя малыши всё впитывают в себя.

На сидении лежит плюшевый заяц, и Никитка принимается с ним играть.

— Никита, это не твое, — говорю сыну строго.

— Это для тебя, парень. Играйся, — оборачивается Клим и подмигивает ребенку.

— Сасипа, — отвечает Кит.

— Спасибо, — перевожу на всякий случай, ибо из уст ребенка это прозвучало как «соси па».

Хотя, не так уж Никитка и не прав. Устами младенца, как говорится.

— Пожалуйста, — отвечает с улыбкой Клим. — А это тебе, детка, — берет с переднего сидения огромный букет роз и вручает мне. — Пусть пока тут полежат, — говорит нарочито бодро, когда понял, что я не возьму презент. Да и дочка у меня на руках.

Господи, неужели этот твердолобый что-то понял?

— Регина, что Андрей тебе сделал?

— Ничего.

— Ты бы тогда не убегала.

Клим говорит мягким нежным голосом, от которого мои колени превращаются в желе.

Сколько грезила об этой встрече, но все прошло не так, как хотелось бы. Объятия — вот чего не хватает. Но при Надежде Львовне я не могла это сделать, а сейчас у меня на руках ребенок. Клим еще не видел лица Клементины. И пока я не рассказываю ему про дочь.

— Зачем ты приехал?

— За тобой и… детьми.

— Ты знал, что у меня родился второй ребенок?

— Откуда бы? — ищет мой взгляд в зеркале.

— Даже не интересовался мною, — говорю с горечью.

— Неправда! Я был здесь… И видел, что вы вместе, — в его глазах отчаяние и боль, и мне становится жаль мужа.

Наказала, только кому от этого легче? Кому? Оба этот год жили, как попало. Я сосредоточилась на детях, а Клим… Не знаю. Может и бегал к своей Марине. Во всяком случае, Андрей уверял меня в этом.

Милованова можно понять, он всеми путями пытался заполучить меня, но не вышло. Он просто не знает, какая упрямая я бываю порою.

Однажды мне показалось, что за мной кто-то наблюдает. Может, это Клим и был?

— Я несколько раз приезжал сюда, но не видел тебя, а в дом зайти не решался.

— Почему сейчас решился?

— Потому что люблю тебя.

Я вздрагиваю от неожиданного признания. Шумно сглатываю ком в горле и прижимаю к себе малышку. Молчу, а что сказать? В ответ точно не буду признаваться ему.

— Отвези меня в дом моего отца. На фазенду.

— Регин, поехали домой…

— Нет!

— Хорошо, как скажешь, — проявляет покладистость, которая ему не свойственна.

В дороге постоянно сталкиваемся взглядами и замолкаем.

— Как… у тебя дела? — спрашиваю.

— Плохо без тебя.

— Клим…

— Регина, прости меня.

— За что?

— За невыносимый характер. За чрезмерную гордыню. За ревность, в конце концов, которая застилала мне глаза. За Марину прости, с этой дамой у меня ничего нет и тогда не было! Я после охоты тормознутый был, двое суток не спал. Я совершил ошибку, вовремя ее не остановив. Я кругом виноват — понимаю… Но теперь.

— Что теперь?

— Я понимаю, что в нашу семью влезли чужие грязные туфли и растоптали ее.

— О чем ты говоришь?

— Думаешь, Андрей случайно появился на ферме? Нет. Он знал о нашем родстве. Знал!

— А почему держал в секрете?

— Это мне еще предстоит выяснить. Уже сейчас, оглядываясь назад, я вспоминаю, что у отца была какая-то женщина… И он ей помогал растить ребенка.

— Думаешь, это была Надежда Львовна?

— Почти уверен в этом.

— Но она утверждает, что твой отец ее бросил.

— Он не мог так поступить, — сжимает губы в нитку.

Идеализирует отца. Знаю, как он его любит. Он был примером для него.

— Я хотела, чтобы вы помирились с Андреем, ведь вы… родные люди.

— Нет. Пока я не узнаю, зачем он устроился ко мне на ферму и почему молчал, ничего из этого не выйдет.

— Ты всё такой же упрямый.

— Это касается нашей безопасности.

— Безопасности?! Андрей нам ничего не сделает, — сверлю стриженый затылок мужа.

— Тебе и детям может и не сделает, — пожимает плечами. — Если бы он хотел выразить свои братские чувства, он бы это сделал, поверь.

Машина останавливается возле моего отчего дома. Я всегда поддерживала его в чистоте. А сейчас что там внутри? Паутина и пыль?

— Клавдия раз в неделю сюда приезжает, — говорит Клим. — Не беспокойся, внутри чисто.

А вот за это спасибо! Что не забыл.

— Благодарю, — выхожу из машины.

— Регина, подожди, вот, — протягивает мне банковскую карту, — возьми, это твое.

Деньги не будут лишними. Тем более они мои. Забираю карту и кладу в карман. Мне сейчас придется делать огромный интернет-заказ. Мы без детских вещей не справимся.

Клим перегораживает мне дорогу своим массивным телом.

— Мне нужно идти, — говорю, держа малышку так, чтобы он не увидел её лица.

— Да, конечно, — отходит в сторону. — Я на связи, звони в любое время суток. Если что-то нужно, мигом привезу.

— Спасибо за заботу, — отвечаю сухо.

Захожу в дом и осматриваюсь. Я ничего не меняла здесь. Такое чувство, что из комнаты сейчас выйдет отец и скажет:

— Привет, дочурка. Как дела в школе? Двойку получила?

— Па-ап, я вообще-то отличница, — отвечу я.

На глаза накрапывают слезы. Надо было давно приехать сюда, а не скитаться по чужим людям. Зато выяснила тайну рождения Андрея. Как мне это поможет в моей личной жизни?

Клим, судя по его поведению, намерен меня вернуть. Всё-таки любит?

Но если он думает, что я так просто его прощу и вернусь в семью, то он глубоко ошибается!

Я с ним разведусь!

А потом начну с ним сначала.

Глава 6

Клим

Не могу поверить в свое счастье — она здесь! Не в нашем доме, нет, но поблизости. Я могу навестить ее в любое время.

Так, подарки… Что любит моя девочка? Апельсины и торты. Дорогие сумки. Браслеты с кристаллами Сваровски. Духи «Шанель».

Детям: игрушки, фруктовое пюре. Что еще?

Башка совершенно не варит. Всё о ней думаю, какая она соблазнительная. А формы… Когда я перекрыл ей дорогу возле дома, Регина наверное, заметила мой внушительный стояк. Член чуть трусы не порвал.

Кстати, я был настолько не в себе, что не поинтересовался, кого она родила? Наверное, второго мальчика. Но я заметил, что она отворачивала от меня его личико. Чтоб не сглазил? Перебесился ведь уже.

Если и зол, то только на Милованова, но никак не на деток. Я буду хорошим отцом, самым лучшим! Они будут жить в достатке и купаться в любви. А этот прохиндей Милованов, что может им предложить? Унылую жизнь в деревне со склочной матерью с туалетом на улице?

Мне кажется, или я недостаточно внятно попросил у Регины прощения? Просто готовился к одному — долгой борьбе или даже разводу, а она уехала со мной, оставив этого с носом!

Рано радоваться!

Зная мою девочку, она так просто меня не простит. Я должен совершать поступки во имя неё.

— Клим Александрович, что-то Вы необычно веселый сегодня, — сощурившись, говорит Кладвия.

— Я не просто веселый! Я счастливый.

Хватаю домработницу за руки и кружу в танце. Она распахивает рот и хохочет, как девочка.

— Ой, хозяин, Вы меня пугаете, — кокетливо машет рукой в сторону.

— Я тоже сам себя пугаю, каким дураком был. Потерял такую женщину, богиню!

— Слышно что-нибудь о Регине Сергеевне? — серьезнеет Клавдия.

Я знал, что пожилая женщина очень переживает за неё, как за родную дочь. Чуть ли не каждый день меня попрекала за то, что отпустил ее с малышом.

— Она вернулась!

— Как? — ахает. — Сюда?

— Нет, пока на фазенду своего отца. Но я верну ее домой. Поняла? Вызывай ремонтную бригаду! Пусть они переделают в гостиной ВСЁ.

Чтобы ни одна мелочь не напоминала моей любимой о том скверном случае с Мариной.

— Хорошо, Клим Александрович, — обрадованная Клавдия бежит за телефоном, чтобы исполнить мою просьбу.

Надо купить Регине новую машину. Красный шикарный джип! Она любит огромные тачки. Её джипарь почти год без движения стоял в гараже. Наверняка заржавел.

Так и сделаю. Куплю в салоне, упакую в бант и велю доставить к фазенде. Еще два детских автокресла — делаю себе зарубку. И липучку «Дети в машине», чтобы лихачи вели себя осмотрительнее на дороге. Я окружу их заботой и вниманием. Это мой единственный шанс вернуть жену.

Регина

Позвонила знакомой няне и попросила приехать ко мне на фазенду. Женщина с радостью откликнулась на приглашение. Ей можно доверить малышку.

Оставляю запасы грудного молока, собираю Кита и вызываю такси. Без машины тяжко, но я не хочу просить у мужа свой джип. Не маленький, сам догадается, что без колес мне не обойтись.

У Никиты появилась сыпь на теле. Откуда? Предстоит выяснить. Вроде бы ничего не ел «такого» — обычный рацион.

Везу сына к педиатру, потом сама заскочу к гинекологу, чтоб шовчик посмотрел.

В поликлинике иду к участковому врачу, ведь у него осталась медкарта Кита. Интересно, выскажет мне что-нибудь про отсутствие прививок или не посмеет?

Сидим с сыном в очереди. Он прихватил с собой машинку и катает по стене. Я в телефоне, проверяю интернет-заказ и думаю, что нужно доказать. Одну часть — всё необходимое, доставили. А вот крупные покупки типа коляски, кроватки и детской ванночки еще в пути.

Дверь открывается, и из кабинета врача выходит серьезный мальчик такого же возраста, как и Кит. Сын переключает на него внимание и подходит к нему вплотную. Я пристально смотрю на чужого ребенка — вдруг у него какая-нибудь инфекционная болезнь, а у меня грудничок в доме.

Чем дольше я на него смотрю, тем чаще бьется мое сердце. Оно просто заходится в тахикардии!

Дети с ходу начинают балакать на своем детском языке и меняться игрушками. А я пытаюсь собрать мысли в кучу. Почему этот незнакомый чересчур бледный ребенок кого-то мне напоминает?!

— Как тебя зовут, малыш? — обращаюсь к нему, и мальчик поднимает на меня карие глаза.

Меня прошивает током, а потом бросает в холодный пот.

У него точно такие же глаза, как у моей дочери Клементины! Я не могу ошибаться в таких вещах.

Из кабинета вылетает женщина, видит, что с её с ребенком все в порядке и выдыхает. Мальчик с глазами Клима спокойно общается с Китом, словно они давно знакомы друг с другом.

А я понимаю, что передо мной стоит Марина Пархоменко — бывшая моего мужа. Или настоящая? Не суть. Главное, что у неё ребенок от моего мужчины!

А ведь Андрей мне говорил, говорил! Я не поверила. А теперь своими глазами вижу доказательство его неверности!

— Ты? — ошарашено спрашивает меня Марина.

Потом она спохватывается, выдирает из рук детей игрушки, которыми они обменялись, и уводит своего ребенка прочь. Кит начинает реветь.

Какая грымза! Нельзя было аккуратнее забрать игрушку, а не вырывать грубо из рук малыша?!

Прижимаю сына к себе, глажу по голове и что-то шепчу успокаивающее.

— Колесниковы, проходите, — доносится до меня голос медсестры словно издалека.

Захожу на ватных ногах в кабинет, забыв, зачем мы сюда пришли. Ах да, сыпь. Путаясь в словах, объясняю врачу, что Кит ел. Она слушает меня вполуха. Её больше интересует выполнение своего плана по прививкам.

— Да какие прививки, вы в своем уме? У него же сыпь! — не выдерживаю.

— Пропейте антигистаминные и приходите на прививку. Вам срочно надо АКДС поставить.

— Какие антигистаминные? — спрашиваю устало. — Название напишите или мне надо догадаться самой?!

— А что это Вы такая нервная, мамочка? — обманчиво ласково спрашивает врач.

Рассказать бы ей, да не поверит. Интересно, как долго Клим собирался водить меня за нос и молчать о внебрачном сыне?!

Глава 7

Первый шок прошел. Теперь я просто злая. На Клима в первую очередь. Нет, ну какая сволочь! Пока я пыталась забеременеть, он работал на два фронта. И мне ребеночка, и Марине, чтобы никто в обиде не остался.

Подлец, ненавижу. И близко к себе не подпущу, гада такого. На развод подам, вот прямо сегодня. Сейчас же!

Сначала еду к гинекологу. Даю в руки Кита телефон, чтобы отвлечь его, и иду за ширму. Уверена, что он забудет о моем существовании, как только увидит гаджет. Я не часто балую его мультиками, использую как отвлекающий фактор.

Сажусь на гинекологическое кресло и приготовляюсь к неприятному осмотру.

— Господи, Вы где рожали? Давно не видела таких безобразных швов, — качает головой врач.

— В районном центре, — усмехаюсь. — Не здесь.

— Кровит?

— Да иногда вижу кровь на белье. И болит… очень.

— М-да, искромсали Вас, Регина Сергеевна. Руки бы отбить той акушерке. Это ж надо… — цокает языком. — Я выпишу лекарства. Скорее всего, Вам понадобятся антибиотики. Мне не нравится, как он выглядит. Если не поможет, будем шить заново.

Не хватало еще, чтобы мне занесли инфекцию. Господи, за что?!

Навалилось всё разом, что не успеваю отбиваться от проблем.

— Мы с дочкой на грудном вскармливании. Я не могу пить антибиотики.

— Всё очень серьезно. Если не хотите терять молоко — сцеживайтесь каждый день, но не кормите ребенка. После курса лечения, продолжите. Либо сворачиваете ГВ сейчас и переходите на искусственное вскармливание. Решать вам! Но повторюсь: Ваше здоровье под угрозой.

Моя малышечка останется без маминого молочка. Это же теперь подбирать для нее смесь. К злобной педиаторше больше не пойду! Только в частную клинику.

Теперь после вновь открывшихся обстоятельств, я поступлю так, как Клим поступил со мной. Буду гнать его прочь. И про доченьку не скажу. Не заслужил, козлище. Пусть думает, что она от Андрея!

Возвращаюсь на фазенду, Клементина сладко спит на большой отцовской кровати. Полина Георгиевна — прирожденная няня. Никто не умеет так славно обращаться с мелкими, как она.

Укладываю Кита на дневной сон, и мы с няней пьем чай. Она не лезет ко мне в душу, за что ей большое спасибо.

— Я так скучала по Никитке, — признается женщина. — Он славный малыш, а как вырос! Настоящий богатырь!

— Полина Георгиевна, а Вы что-нибудь знаете о ребенке Аллы Пархоменко?

— Не знаю ничего, — пугается женщина, и меня это настораживает.

Знает! — говорит моя интуиция.

— Я сегодня встретила Марину, сестру Аллы, в поликлинике. Значит, Марина воспитывает ребенка сестры?

— Даже с работы уволилась, — почти шепотом произносит няня.

Да, подозрительные жертвы во имя племянника.

— А где она работала?

— В больнице. Медсестрой.

— Это ребенок Марины, правда? — спрашиваю в лоб. — От моего мужа.

— Что Вы такое говорите? — округляет глаза Полина Георгиевна.

— Я в этом уверена. Я хорошо рассмотрела этого мальчика. Он бледный, и выглядит болезненным, но он похож на Клима!

— А Ваша дочка? — несмело спрашивает женщина.

— Не смейте ничего говорить Климу про мою дочь! — и тут же тише добавляю: — Пожалуйста, Полина Георгиевна.

— И мысли не было, — пожимает она плечами. — Не моё это дело. Просто спросила, раз уж у нас такой откровенный разговор получился.

— Вовсе не откровенный, Полина Георгиевна, Вы что-то явно недоговариваете.

Женщина отводит взгляд, и я пристально смотрю на неё.

— Говорите, что знаете. Ведь слышали же что-то такое, правда? Клима обожают обсуждать в этом городе. Он — местная звезда, бизнесмен, меценат. А я — персона нон-грата. Человек, которому отказано в доверии.

— Регина Сергеевна…

Но фразу няни прерывает автомобильный гудок. Выглядываю в окно и вижу, как с машиновоза спускают красный джип, перевязанной бордовой лентой. Какого черта? Расшумелись, детей моих разбудят!

Выскакиваю на улицу, чтобы разобраться с работниками, которые явно ошиблись адресом. Я заказала джип, но не себе, а игрушечный для Кита.

— Регина Колесникова? У нас для Вас подарок, — торжественно говорит парень в комбинезоне.

— Какой еще подарок? Потише, пожалуйста, у меня дети спят!

Парень вручает мне ключи от машины:

— Подарок от Вашего мужа.

— У меня нет мужа, — шиплю на ни в чем не повинного грузчика, и он растерянно смотрит на меня.

— От Клима Колесникова, — уточняет.

— Понятия не имею, кто это такой!

Еще большее удивление в глазах молодого человека.

Вкладываю ему в руку ключи и велю:

— Верните ему обратно.

— Но как же… У нас команда…

— Отставить команду. Я не принимаю подарок. НЕ ПРИНИМАЮ! Увозите отсюда эту груду металлолома. Вы мне цветы испортите.

Парень топчется на месте, потом кому-то звонит по мобильнику. Я захожу в дом и наблюдаю из окна за тем, что будет дальше.

Минут через пятнадцать приезжает Клим и стучит в дом:

— Регина, детка, открой.

Няня выжидающе смотрит на меня, а я не спешу бежать. Пью чай и выжидаю, когда у Клима сдадут нервы.

Муж стучит в кухонное окно, и мы обе вздрагиваем.

— Регина, я вижу тебя, — кричит он. — Выходи, красавица.

Отставляю чашку с допитым чаем в сторону и встаю со стула.

Медленно иду в прихожую. Няня крадется следом за мной, явно не понимая, что происходит.

Отпираю дверь и встречаюсь глазами с мужем. У него в руках букет алых роз, которые он протягивает мне с улыбкой.

Я беру букет и… начинаю хлестать его по щекам розами, приговаривая:

— Вот тебе, получи, козлище! Старый, развратный негодяй. Как ты мог?!

Бью так сильно, что с цветов опадают лепестки и падают к моим ногам.

— Регина, ты чего? Детка! Что случилось?

— Никакая я тебе не детка, сволочь! Убирайся отсюда! И никаких подарков мне не надо от тебя, гад!

— Да, объясни, что случилось? — закрывает лицо руками.

— Ты еще спрашиваешь, что случилось?! — взвываю. — Ребенок у тебя случился от другой женщины! Поэтому проваливай и забудь сюда дорогу! И тачку забери, иначе сожгу ее. И плакали твои миллионы, которые потратил.

— Какой ребенок? Регина, пожалуйста…

Не верю, что он не знал, что обрюхатил эту стерву! Просто прикидывается. Играет. Никому верить нельзя. Вот вообще никому!

Захлопываю дверь перед носом Клима и запираюсь на засов. Хрен ты сюда войдешь!

А если попытается — вызову ментов. Скажу, что угрожает мне расправой и детей моих пугает.

Сажусь на пол и реву. Выплеснула эмоции, называется. Теперь внутри пустота и выжженное поле…

Глава 8

Клим

Мальчик из доставки позвонил мне и сказал, что Регина отказалась брать машину. Это еще что за новости? Почему? Не угодил с цветом? Машинка яркая, на дороге будет смотреться круто. Так в чем проблема?

Я собирался подъехать к жене вечером. С живым настоящим оркестром и шампанским. Еле уломал ребят-музыкантов. Но придется мчаться сейчас.

Хватаю цветы, купленные на вечер, и несусь на фазенду Богачковых.

— Ты еще спрашиваешь, что случилось?! — кричит жена, жестко охаживая мою физиономию цветами. — Ребенок у тебя случился от другой женщины. Поэтому проваливай и забудь сюда дорогу! И тачку забери, иначе сожгу ее. И плакали твои миллионы, которые ты потратил.

О чем она говорит? Какой еще ребенок? Это уже за гранью. Вроде вчера забирал тихую и кроткую женщину, так кто же успел её довести до состояния истерики? Неужели Андрей явился сюда? Мне придется с ним серьезно поговорить и даже поугрожать, если придется.

За поворотом жду няню. Она присутствовала при скандале, и может, расскажет мне, что случилось с моей женой? Какая муха её укусила, черт возьми?

Клянусь, кем угодно, что детей на стороне у меня нет!

Мой единственный сын — это Кит. Я был идиотом, когда пошел делать анализ на родство Андрея и Никитки. Надо было сравнить наши с сыном ДНК! Да, их процент сходства, очень высок, но в виду того, что Милованов приходится мне братом, могли что-то неверно посчитать.

Родной, не родной — не важно. Но я сделаю так, чтобы этот серьезный малыш называл меня папой. Я понял свои ошибки и готов умолять о прощении. Что я снова сделал не так?

Наконец, няня идет в сторону остановки. Подбираю женщину и обещаю довезти её до города.

— Полина Георгиевна, с кем разговаривала сегодня моя жена?

— Она сказала, что видела Марину Пархоменко в поликлинике. С сыном. Регина Сергеевна решила, что он Ваш.

— Спасибо, что не стала ходить вокруг да около, — киваю.

— Да не за что! Я ж всей душой болею за воссоединение вашей семьи, — прикладывает руки к груди няня моего сына.

Так-так, что за секреты таит Марина? Она шифруется с ребенком — это факт. Но он не может быть моим. Я не спал с нею, очень давно. Четыре года, может больше. Я пока еще в своем уме, чтобы не запомнить такие вещи.

Алла встречалась раньше с Миловановым. А что если она забеременела от Андрея, родила ребенка, а малышей подменили в роддоме?

Попахивает мелодрамой, однако и такое случается в жизни. Могли подменить ненамеренно, случайно, либо специально. Марина забрала моего ребенка, чтобы воспитывать его, как родного? В память обо мне, так сказать?!

Чудовищно! Но ничего другого на ум мне приходит.

Я знал, что раньше Марина подменяла кого-то в роддоме. Она работает в больничке медсестрой, и бывает меняется с коллегами. Вдруг в ту ночь она была на смене, когда рожала моя жена и ее сестра?

Что мешало ей поменять детей, чтобы угробить мою семью, подставить Регину, и втихую растить моего ребенка. Она была влюблена в меня, как кошка, нельзя сбрасывать это со счетов. А чрезмерно влюбленные женщины со скверным характером способны на многое.

Еду к Марине! Руки чешутся надавать ей затрещин. Из-за этой суки моя семейная жизнь покатилась в яму! Я потерял жену, фактически толкнул её в объятия другого мужчины — своего, бляха, брата. Если Регина снова станет моей, мне придется воспитывать своего племянника. Я о малыше, которого она недавно родила.

А пока мне нужно доказать жене, что я не спал с Мариной и не изменял ей! Никогда. Она же моя любимая сладкая малышка, как я могу ей изменить? С кем? С Пархоменко? У которой оплывшая фигура и всё время опущенные уголки губ.

Какого хрена произошло на самом деле?

Закуриваю сигарету, открываю окно и думаю, думаю…

Алла точно была беременна. Между ней и Андреем пробежала кошка накануне той самой рыбалки, когда я застал жену и друга в одной постели.

Я теперь уверен, что ничего не было у них тогда. Моя девочка не способна на измену, вот такую явную, открытую. У нас были хорошие теплые отношения, море секса и ласк. Ей всего хватало!

Марина беременной не была. Рожала Алла. Напрашивается вывод, что детей подменили. Как еще?

Но сегодня я взгляну на этого ребенка. Надо будет, и анализ проведу на отцовство. А потом… детей придется поменять. Бедная Регина, она так привязалась к малышу, который для нее чужой. А где-то в другой семье растет ее сынок…

В глазах щиплет. Как я мог подпускать эту змею Марину к себе? Был уверен, что она ничего не сделает. А она сделала… Ей самой перед сестрой не стыдно? Как себя почувствует Алла, узнав, что её родной малыш называет мамой постороннюю даму? Женщины переносят такие вещи сложнее, чем мы.

Поэтому Алла и отстранилась от малыша, может, что-то почувствовала материнским сердцем? Марина поломала столько судеб из-за своего эгоизма. Даже родную сестру не пожалела.

Я убью эту подлую тварь!!!

Заношу кулак над дверью, за которой скрывается преступница. В мыслях только одно: покарать её. Отобрать ребенка и посадить в тюрьму до скончания дней.

Не открывает: чувствует, что я пришел не с миром.

Давай же, отопри дверь, мне нужно увидеть этого ребенка.

— Марина, открой! — кричу.

Дверь у соседей по лестничной клетке открывается, и бабуля говорит строго:

— Нет её. Уехала.

— Куда??

— А я по чём знаю? — хмурится пожилая соседка. — Не отчитывается Маринка передо мной. Собрала вещи и умотала. На такси.

Натворила делов и уехала, гадина!

Раз встретила случайно Регину, и Регина увидела малыша, значит, дала дёру из города, поняв, что её грязный секретик раскрыт. Куда она увезла моего ребенка?! Куда?

Я же все равно найду её!

Найду и покараю.

А пока нужно поговорить с Аллой. При чем сделать это аккуратно, ведь она тоже жертва чужих нехороших намерений.

Глава 9

Регина

Стук в дверь прерывает мои развивающие занятия с Никиткой. Мы осваиваем крупу, копаемся в ней, изучаем фасолинки и горошинки. И без присмотра не оставишь его, вдруг схватит фасоль и в рот потащит? Подавится, не дай бог.

Поэтому, к неудовольствию Кита, убираю всё и иду открывать. Но если там опять Клим, то я за себя не ручаюсь. Обсыплю горохом с ног до головы!

— Я же сказала… — замолкаю, встретившись с голубым взглядом Милованова. — Андрей? Зачем ты приехал?

— Впустишь меня?

Вздыхаю и отхожу в сторону. Глупо надеяться, что он уедет отсюда ни с чем. Не попробовав меня вернуть.

— Как дети? — спрашивает.

— Андрей, прошло всего два дня, как мы расстались.

— А как по мне, так целая вечность. Чаем хоть напоишь?

— Проходи.

Сажаю на пол Кита, вручаю ему в руки музыкальную книгу — пусть развлекается. Доня моя лежит в кроватке и рассматривает карусель. Так что я свободна минут на пятнадцать.

Завариваю чай. Я в коротких джинсовых шортах, гольфах и укороченной майке. И Андрей не сводит с меня влюбленного взгляда. Точнее сказать — похотливого.

— Прекрати, — шиплю на него.

— Да что я сделал?

— Пялишься на меня, как голодный кот. Что Зинка или как там ее, из магазина, не дает тебе больше?

— Регин, ты что, у меня с той особой ничего не было. Как ты могла такое про меня подумать? Она ж… стремная!

— А тебе лишь бы куда-нибудь член пристроить, разве нет?

Все они кобели! Просто некоторые гуляют в открытую, а другие хорошо шифруются.

— Хорошего же ты обо мне мнения, — присвистывает Милованов.

— Не свисти, а то денег не будет. Сколько тебя знаю, таскаешься за женщинами.

— Да я чуть было не женился! — выпаливает он.

— Ага, на ком это? — переспрашиваю недоверчиво.

— На Алле. Только она залетела от другого. Подлая изменница, — выплевывает с ненавистью.

— А вдруг от тебя? — моя рука с ложкой сахара зависает над кружкой.

— Нет. Что помешало бы ей сказать мне об этом?

— Андрей… — осеняет меня, и я падаю на стул. — Мы говорим сейчас о Кирилле? Ребенке, которого воспитывает Марина?

— Ну да.

— Это не Аллин сын!

— Как не Аллин? А чей? Я своими глазами видел её раздутый живот! Ой всё, не хочу про эту… вспоминать.

— Но ты встречался с ней в прошлом году. На конюшне. Я видела вас.

— Ну, встречался, и что?

— О чем вы беседовали?

— Да так… Она чушь всякую несла, что любит и всё такое, что живет с нелюбимым. Вроде как уходить от мужа собиралась.

— Я ничего не понимаю. Мне, кажется, я нащупала ниточку, но она ускользает из моих рук, — тру виски.

— Какую еще ниточку, Регин?

— Сама пока не знаю. Но Кирилл — точно сын Клима. Я тебе и без ДНК экспертизы это скажу. У него глаза, как у Клементины.

— Алла забеременела от Клима? — предполагает Андрей.

Мать ж вашу! Так он не с Мариной трахался, а с девушкой друга-брата!

Каков сволочь, а! Алла, конечно, поинтереснее старшей сестры будет — на внешность, я имею в виду. Девушка залетела после связи с моим мужем. Ребенка решила оставить, либо Марина уговорила. Обещала, что воспитает сама. Конечно! Всё так и было.

— Андрей, ты чертов гений! — вскрикиваю.

— Я польщен.

Андрей хватает меня за шкирку и впивается в губы. Я отвечаю на жаркий поцелуй, но мыслями нахожусь сейчас очень далеко от него.

Когда Клим успел закрутить с Аллой? Почему я ничего не заметила. А Андрей? Он тоже не догадывался, кто увел его девушку?

— Ты догадывался об их связи? — спрашиваю, когда поцелуй иссяк.

— О том, что Клим трахал Аллу? Нет. Даже близко не мог предположить, что это он.

— Как у них четко получилось нас обдурить! Поэтому Клим тогда «проглотил» историю с нашей совместной ночевкой. Потому что у самого рыльце в пушку было.

— Согласен, — гипнотизирует взглядом мои колени. Только что слюной не исходится, похотливый кот.

— Пей свой чай, — подвигаю к нему кружку.

— А что Клим? Землю пашет тут?

— Пашет, еще как. Но кто ж его, подлого изменника, сюда пустит теперь?

— Про Клементину ему сказала?

— Нет. Не заслужил, — буркаю в ответ. — И не надо мне говорить, что он имеет право знать, — предостерегающе поднимаю руку. — Он свое право потерял, когда присунул другой женщине!

— М-да, дела-а-а.

— Андрей.

— Мм?

— Поговори с Аллой.

— О чем?

— О ребенке.

— Регин, ну зачем бередить старые раны? Отпусти уже эту ситуацию и живи спокойно. Со мной. Кстати, маман передала тебе зеленых помидорчиков с перчиком, которые тебе понравились. Банка в багажнике стоит.

— Спасибо, — говорю растроганно.

Она же меня недолюбливала, а теперь подарочки шлет. Это … приятно. А зеленые помидоры у нее крутые получаются, каюсь, я даже рецепт стащила у неё из старой тетради. В сезон закручу.

Андрей кладет ладонь на мое бедро и призывным взглядом смотрит на меня.

Если бы не шов, я бы… наверное, точно не знаю — поквиталась бы с Климом. Но у меня болит промежность, у меня маленькие дети, требующие внимания, поэтому Милованов обломится сегодня с сексом.

Отрицательно качаю головой, и он мрачнеет.

— Что не так? — спрашивает.

— Не сейчас.

— А когда?

— Я дам знать.

— Хорошо, я оставлю тебя в покое, — встает с места и идет в сторону двери.

— Поговори с Аллой!

— Не буду обещать. Видишь ли, мне не очень приятно видеть бывшую после этого дерьма.

— Ты любил её?

— Я очень хорошо к ней относился, и думал, что она та самая… которая укротит меня. Ты же понимаешь, не может быть и речи о том, чтобы я помирился с братом.

— Забавно, — говорю задумчиво. — Клим думает, что ты спал со мной, а ты думаешь, что он спал с твоей девушкой. Зеркальная ситуация получилась. Наверное, так работает пресловутая карма.

— Клим просто мерзкий обманщик, — режет Андрей. — Надеюсь, ты сделаешь правильные выводы и больше не подпустишь его к себе.

Сжимаю губы в нитку. Мне по привычке хочется заступиться за мужа, но в этот раз Милованов прав. Клим — мерзавец.

Глава 10

Теперь нечего сожалеть и тянуть время. Записываюсь к адвокату и подаю документы на развод. Адвокат будет представлять мои интересы в суде, и клянусь — я обдеру Клима, как липку! Заберу всё свое и еще немножечко сверху. За моральный ущерб!

Муж поджидает меня возле дома. Он так просто не сдастся, да?

— Регина, выслушай меня, пожалуйста, — произносит он усталым голосом.

— Пошел ты, Клим!

Прохожу мимо него, но он крепко хватает меня за руку.

— Отпусти! Не то вызову полицию.

— Детка, это важно. Выслушай меня.

— Тебя?! Кобеля проклятого я слушать не хочу.

— Не знаю, кто и что тебе наговорил, но ты пойми — кругом враги. Не верь никому. В особенности Андрею!

— Совсем, да? Враги ему чудятся, — фыркаю.

— Давай поговорим?

— Не о чем.

— Я не изменял тебе с Мариной.

— Да-а-а? Может, с Аллой тогда, мм?

— Чего? При чем тут Алла?

— Всё, Клим! Я устала от твоей бесконечной лжи. Была сегодня у адвоката и подала документы на развод. Скоро будешь свободен как ветер в поле и можешь продолжить трахать баб направо и налево. А еще над Миловановым посмеивался! Кобелем шелудивым называл его, а сам ничем не лучше!!

— Детка, меня оговорили.

— Ага, как же, — нервно смеюсь. — Никто не оговаривал тебя, кстати! Я собственными глазами видела твоего сына. ТВОЕГО!

— И своего тоже. Регина, Кирилл — наш с тобой сын. Марина поменяла детей в роддоме.

— Что ты несешь? — истеричный смешок. — Ты сериалов насмотрелся, да? Не ожидала от тебя, не ожидала… Какой бред ты еще придумаешь, чтобы скрыть измену? Впрочем, меня это не интересует. До свиданья!

— Да погоди ты! Поверь мне….

— А ты поверил мне тогда? — спрашиваю, сощурившись. — А, Клим? Нет — вот он ответ. Поэтому и я тебе не верю. Досвидос!

— Я верну нашего сына — обещаю тебе.

— Мой сын находится вон в том доме, — указываю на окна. — С няней. И зовут его Никита. Никакого Кирилла я не знаю и знать не хочу. Не надо вешать на меня чужих детей, — говорю с усмешкой.

Нравится, Клим?! Получай! Теперь мы поменялись с тобой ролями, милый. Побудь в моей шкуре, подонок.

— Увидимся в суде, — делаю ему ручкой на прощание.

Вы только послушайте, что он придумал! Гениальную ложь о подмене детей в роддоме. Клишированную, я бы даже сказала.

Это невозможно, потому что я помню свои роды, как будто это вчера.

— Регина, ты как? — спрашивает врач. — Анестезию поставить? Или пока терпимо.

— Пока нормально, — сцепляю зубы, переживая мощнейшую схватку.

— Смотри, потом будет поздно.

— Я вытерплю!

— Храбрая женщина. Ладно, ты лежи пока. Акушерка рядом, зови, если что.

Лежу и слушаю, как работает аппарат, прослушивающий сердцебиение моего малыша. Клим там волнуется, наверное, места себе не находит. Я справлюсь. Рожу ему здоровенького ребенка быстро и безболезненно.

Через некоторое время чувствую, что из меня прёт. Сбегаются люди в халатах, раскладывают кресло, начинаются роды.

Несколько потуг и мокрый комок плюхают мне на живот. Глазки закрыты, но я запоминаю форму бровок и носик.

Наблюдаю, как неонатологи осматривают новорожденного. Из меня выдавливают послед.

— Штопать тебя не надо, умница, — хвалит акушерка. — Ни единого разрыва.

— Вес 2750 грамм рост 51 см, — комментируют показатели врачи.

— Маленький, наверное, потому что, — улыбаюсь до ушей, слушая звуки своего малыша.

Он недовольно похныкивает, и его кладут рядом со мной в люльку с прозрачными стеночками.

У меня на животе лежит лед, чтобы поскорее вышли сгустки крови. Лежу на боку и запоминаю каждую черточку своего ребенка.

Три дня мы почти не расставались. Да, у меня забирали пару раз Кита для манипуляций, но возвращали именно того, кого взяли.

Я бы заметила подмену! Обязательно. Поэтому версия Клима никуда не годится.

Еще бы придумал, что у меня была двойня, а я не знала, и одного ребенка похитили! Мгм… Инопланетяне. А Марина храбро отвоевала его и забрала себе.

Просто потаскун хочет оправдать измену — вот и всё.

Какой же он… слов нет!

Даже неохота во всем этом разбираться. Надоело.

Вечером приезжает Милованов. С шикарным букетом цветов для меня и пакетом игрушек для детей.

Я не гоню его, потому что за год совместно прожитой жизни, он стал для меня родственником. Андрей с удовольствием возится с детьми и не спускает с рук Клементину.

Регина, вот что тебе еще надо, а? Человек любит тебя, любит твоих детей, а ты нос воротишь от него.

Да, он набрался наглости в лесу и стал меня попрекать, но я уверена, что он выкрикнул эти слова на эмоциях, как следует не подумав.

— Жаль, что она не моя, — говорит Андрей, с нежностью смотря на мою дочь. — Я бы любил ее и баловал.

— Хочешь стать её крестным?

— А ты позволишь?

— Конечно. Ты же её дядя, — пожимаю плечами.

— Спасибо тебе. С удовольствием! Устроим пышные крестины.

— Давай без огласки?

— Клим считает меня отцом Клементины? — догадывается Андрей.

— Он же не знал, что я беременная ушла от него. И как я не почувствовала беременности аж до девяти недель?

— Я слышал, что некоторые женщины до самых родов не знали о беременности и думали, что просто толстеют.

— Сказки, — фыркаю. — Ну как можно не знать, блин!

Андрей останавливает взгляд на рецепте от врача.

— Ты заболела? — спрашивает с тревогой.

— Не хочу вдаваться в подробности, — отмахиваюсь.

— Регин, тут антибиотики. Что случилось?

— Ничего, я же говорю! Андрей, может, еще личный гинекологический осмотр мне устроишь?!

— Извини, я лезу не в свое дело. Просто хочу заботиться о вас. Пожалуйста, не прогоняй меня. И прости за то, что я кричал в лесу! Я был не в себе. Буду ждать столько, сколько скажешь, родная, — нежно берет мою руку и целует пальцы, проникновенно глядя мне в глаза.

— Клим намекнул, что ты опасен.

— Кто? Я? — смеется. — Твой бывший, похоже, спятил.

— Ты знал о том, что он твой брат?

— Нет, откуда?

Вроде бы не врет, но… В последнее время на меня столько лжи свалилось, что не знаю, кто говорит правду, а кто лжет. Я Климу тоже верила, а оказалось вон как.

— Я хочу поговорить с Аллой, — говорю Андрею. — Отвези меня к своей бывшей девушке, я хочу посмотреть ей в глаза.

Глава 11

Как бы меня не отговаривал Андрей от встречи с Аллой, я настояла на своем.

Утром следующего дня я оставляю детей с няней и еду в город на Московскую улицу, где проживает любовница Клима.

Мы с Андреем на его машине, он вызвался меня проводить.

Звоню в дверь соперницы. Она открывает и смотрит на нас круглыми глазами. Не ожидала.

— Андрей?! Ты когда вернулся?

Алла нервная и растрепанная. Под глазами синяки.

— На днях, — отвечает Милованов уклончиво. — Можно пройти? Мы поговорить с тобой хотели.

И что в ней нашел Клим? Обычная женщина.

— Тебе можно. А вот Регина здесь не желанный гость, — встает в позу хозяйка квартиры.

— А что так? — спрашиваю. — Боишься, что выдерну тебе волосы?

— Ты — мне?! За что это? — воинственно складывает руки на груди.

— За то, что ты соблазнила моего мужа.

Алла начинает истерично смеяться. Хватает за стену рукой и качает головой. На ее глазах появляются слезы.

Истерика.

Андрей отодвигает ее в сторону, и мы проходим в квартиру.

Отсмеявшись, женщина закуривает и смахивает выступившие слезы.

— Где твой сын? — спрашивает Андрей.

— У меня нет сына, — усмехается она.

— Алла, прекрати. Я прекрасно видел, что ты ходила беременной.

— А может это был накладной живот? М-м?

— Зачем?

Алла окидывает меня неприязненным взглядом, от которого мне становится не по себе. К счастью, я пришла сюда не одна. И ничего она не сделает, если вдруг захочет. Странно… Мы никогда с ней разговаривали, а заочно враги.

— Значит, ты теперь с ней? — Алла выпускает в мою сторону струю едкого дыма, и я делаю несколько шагов к приоткрытому окну.

— Говорят, у вас второй ребенок родился. Лихо!

— Алла, ты забеременела от Клима? Ты изменила мне тогда с ним? — Андрей кладет обе руки на ее плечи и слегка надавливает. — Ну же ответь мне! От кого ты залетела? Ведь не от меня, да?

— Я. Ничего. Вам. Не скажу.

— Скажешь.

— Клим — отец Кирилла? — продавливает ее Андрей.

— Да.

Я это знала почти наверняка, но все равно мне становится тошно. Ноги подкашиваются. Подлый изменщик!

— Но всё было не так, как вы думаете, — горько усмехается Алла.

— Расскажи нам, — ласково просит Андрей.

— Не могу. Я боюсь.

— Кого?!

— Марины.

— Своей сестры? — Андрей издает смешок. — Почему ты ее боишься?

— Она способна на многое.

— К примеру?

— Без примеров. Она — опасный человек, — женщина нервно тушит сигарету в пепельнице.

— Алла, Марина подменила наших детей в роддоме? — спрашиваю с надеждой.

Я не верю в эту теорию. Но вдруг каким-то чудом, я все-таки родила Кирилла и не помню об этом? Вдруг мне что-то вкололи, и я помню роды местами?

Алла усмехается и закуривает еще одну сигарету.

Да говори же!

— Марина всю жизнь меня шантажирует, — говорит Алла. — Она каким-то образом находила мои слабые места, мои секреты — и шантажировала меня ими. Мне приходилось делать то, что она просит, чтобы об этом не узнали родители.

— Что конкретно?

— О, в детстве ничего такого. Например, искупать её собаку или помыть её сапоги. Но потом запросы стали серьезнее. Однажды она заставила меня удовлетворять её парня рукой и сняла это на камеру.

Глаза Аллы снова заблестели от слез. Руки затряслись еще сильнее, плечи опустились.

— Мне было так противно! Особенно, когда он налил мне в ладонь целую горсть горячей спермы. Я не знала, что с этим делать и просто вытерла об свои штаны. Марина хохотала, ей было весело. А я плотно сидела на её крючке. Да и боялась, если честно. Ей ничего не стоило бы меня убить. Да-да! Сбросить с обрыва, например. Она много раз грозилась это сделать.

— Почему ты не рассказала родителям?

— Мне бы никто не поверил. В глазах мамы и папы Мариночка была святой — послушной отличницей, а я отпетой лгуньей. Сестра выставляла меня в невыгодном свете, даже по пустякам. Все свои косяки спихивала на меня, и мне прилетало от родителей. Она была любимой дочерью, а я так… никто.

— Мы поняли, что она — чудовище, — кивает Андрей. — Но давай ближе к детям. Что она сделала?

— Марина была одержима Климом и хотела от него ребенка.

— И она его получила, верно?

— Да. Теперь ради сына она готова на всё! И если Клим попытается забрать Кирюшу, то… Она его убьет.

Меня окатывает ледяным душем. Наверняка, Клим попытается с ней связаться и взглянуть на ребенка. Увидев очевидное сходство, он в первую очередь подумает о подмене детей и захочет забрать своего сына. Что он сказал мне в последнюю встречу? Что вернет нашего ребенка!

А если эта психопатка набросится на него??

Несмотря на то, что он виноват передо мной, это не отменяет того факта, что он мой родной человек. Отец моих детей.

Клим

Место, где прячется стерва Марина, я узнал быстро. Небольшая деревушка в 30-ти километрах от города. Здесь бабка её жила.

Спросил у местного жителя, где дом, принадлежащий семье Пархоменко, и он любезно меня проводил. Взамен обрадовал дядьку пятисоткой. Надо было видеть, с какой скоростью он ломанулся в местный магазинчик!

Так быстро за хлебом не бегают. Значит, за опохмелом.

Стемнело. В окне горит свет. За плотной занавеской ничего не рассмотреть. Стучать или вломиться самому? Что-то мне подсказывает, по-хорошему Марина не захочет.

Значит, будем красться.

Перемахнул за забор, зацепился о гвоздь и разодрал штанину. Мелочи!

Во дворе собаки нет. Это отлично.

Надеюсь, не ошибся домом, иначе меня примут за вора и отметелят.

Под ногой хрустнула ветка, и я насторожился. В доме резко погас свет. Не рано ли для отхождения ко сну?

Дверь заперта, и я двинулся в сарайчик, чтобы найди что-нибудь вроде инструмента. Почувствую себя домушником!

Окидываю взглядом инвентарь и… получаю удар по голове. По ощущениям кирпичом.

Падаю ничком с одной только мыслью: выжить бы…

Глава 12

Регина

— Алла, пожалуйста, расскажи нам всё!

Почувствовав жалость к этой женщине, я подошла к ней и взяла её за руки. Они у неё такие ледяные. Бедная, бедная! Сестра всю жизнь над ней издевалась и унижала, а она не могла пожаловаться никому.

— Как я уже сказала, — говорит Алла безэмоционально, — Марина была помешана на Климе. Она даже хотела убить тебя, — усмехается грустно. — Но не было возможности. Ты всегда была дома, под присмотром домашних работников.

— Это правда, — киваю. — Хотя я иногда выезжала в город.

— Ты делала это без какой-либо системы, поэтому Марине было трудно тебя подловить. Не сидеть же целыми днями в засаде на перекрестке. Клим мог бы заметить её.

— Значит, мне страшно повезло. И я осталась жива, — грустно улыбаюсь.

— Тогда сестра решила родить от Клима малыша. Её подруга работала в той клинике, где вы делали процедуру. И Марина часто её замещала, поэтому чувствовала себя свободно в медучреждении и владела разной информацией. Она решила похитить сперму Колесникова.

— Но зачем?

— Чтобы оплодотворить себя. Точнее свою яйцеклетку. У нее были заморожены две. Сама Марина не смогла бы выносить. У нее очень маленькая матка. Дефект.

— И тогда врачи сделал эмбриона в пробирке! — осеняет Милованова. — Которого имплантировали тебе, Алла.

— Да, Марина меня использовала, как инкубатор. Времени на подготовку к ЭКО было мало, поэтому врач накачивал меня гормонами в ущерб моему здоровью.

По щеке Аллы катится соленый ручеек.

— А как же я? Чей материал влили мне, когда сперма моего мужа была похищена?

Хотя, можно было и не спрашивать. Но почему Милованова? В чем смысл подставы?

— Здесь произошла случайность, — отвечает Алла. — Марина схватила первую попавшуюся банку со спермой. Они все были только с номером, без фамилий. Как оказалось, она принадлежала Андрею.

Сажусь и обхватываю голову руками. Нет слов, какая тварина! По ее милости мне влили чужую сперму, вообще рандомного мужика! Сто процентов потом бы Марина стала намекать Климу, что ребенок не от него и надоумила бы его сдать анализ ДНК, который, конечно же, показал бы 0 % отцовства! Он бы бросил меня, обвинив в измене, и ушел к ней! Ведь у нее растет сыночек от любимого.

— Я родила Кирюху на 7 месяце беременности. Думала, не выживет. После таких махинаций даже странно, что ребенок родился здоровым, хотя и раньше срока. Но оказалось, он не совсем здоров…

— Что с ребенком? — спрашиваю пересохшими губами.

— У него очень низкий гемоглобин. Врач советует сделать переливание крови, но у него редкая 4 отрицательная группа.

— Как у Клима!

— Да, только он может стать его донором.

— Где сейчас Марина?

— В деревне. Там у нас дом развалюха, от бабки достался. Там сидит. От Клима прячется или наоборот — заманивает его в ловушку.

Я холодею от этих слов. Надо ехать! Нельзя терять время.

— Значит, Никита все-таки мой сын, — кивает Андрей. — Я это чувствовал — особую связь с ним.

— Андрей, мы должны немедленно поехать в тот дом, — хватаю Милованова за локоть. — Алла, ты покажешь дорогу?

— Покажу, если вы накажете Марину за все, что она сделала! — выплевывает с ненавистью.

— Наказать её можешь только ты, — возражает Милованов.

— У меня не хватит смелости, — мотает головой Алла и всхлипывает.

— Мы тебе поможем, — крепко стискиваю ее хрупкое плечо. — Обязательно заставим ответить гадину за всё, и она получит по заслугам.

Выходим из дома втроем и садимся в машину. Как назло, Андрей замечает спущенное колесо и меняет на запасное. Это занимает время. И я сижу как на иголках.

А вдруг моему мужу грозит опасность? На что эта сука способна? Она ведь… любила его.

Клим

Очнулся. Пытаюсь понять, где я, черт побери, нахожусь. Голова болит нещадно. Кто меня так сильно приложил?

Ахаю и пытаюсь встать. Перед глазами образуются красные круги.

А некуда вставать. Я сижу на стуле, более того, привязан к нему за руки и за ноги. Еще и без штанов, но благо — в трусняках! Не хотелось бы светить голыми яйцами не пойми перед кем.

— Эй, — зову. — Есть кто-нибудь?

— Заткнись, ребенка разбудишь, — шипит из-за угла… Марина Пархоменко.

— Ты зачем меня по голове огрела, дорогуша?

— А зачем ты сюда притащился?

— Поговорить хочу. Воды дай.

Марина фыркает, однако в безобидной просьбе не отказывает и приносит целый кувшин холодной воды.

Пока она ходила, попробовал освободиться — не вышло. Сучка курсы шибари окончила, похоже.

— Я тебя слушаю, — надменно говорит Марина. — Говори, зачем приехал сюда?

От той влюбленной кошки не осталось и следа. Преобразилась чертовка.

— Кирилл — мой сын?

— Да, — поджимает губы.

— Ты поменяла детей в роддоме или это сделали другие люди по твоей указке?

— Не было никакой подмены. Кирилл — мой сын.

— Что ты несешь? — морщусь. — Мы не спали с тобой четыре года!

— Я взяла твою сперму в клинике.

У меня холодеет лицо.

— И что ты с ней сделала? — спрашиваю вкрадчивым голосом.

— Оплодотворила свою яйцеклетку.

Больная сука!

— Ты не была беременной.

— Нет, конечно, моя сестра меня выручила. Побыла инкубатором, — насмешливо говорит женщина.

— Почему ты так пренебрежительно отзываешься о своей родной сестре? — не перестаю удивляться.

Обычно на людях Марина демонстрировала любовь к младшей сестре.

— Потому что она чмошница, — выплевывает ядовито. — Всю жизнь под мою дудку пляшет. Делает, что велю.

— Что конкретно ты ей велела? — спрашиваю не своим голосом.

Сдается мне, я разговариваю сейчас с сумасшедшей! Как я раньше не замечал этого?? Как? Она отлично играла роль влюбленной дуры! А сейчас показала свое истинное лицо.

— Ой, да много всего, — кокетливо улыбается эта ненормальная. — Тебе горяченькие подробности нужны?

Шумно сглатываю. Что она заставляла делать сестру?

— Она исполняла любые мои прихоти, — рассказывает, широко улыбаясь. — Однажды я проснулась с настроением посмотреть живой тройной секс. Двое крупных мужчин на одну хрупкую двадцатилетнюю девочку. Они чуть не разорвали её, — хихикает.

Сжимаю кулаки. Она не видит мои руки, они находятся у меня за спиной. Я зол так, что один рывок — и порву нахрен путы!

Как можно поступать так со своей родной сестрой? Почему Алла молчала?

Мое сердце бешено колотится. Я жажду мести. А эта сука сидит и измывается надо мной.

Марина берет в руки нож и подходит ко мне вплотную. Ее глаза лихорадочно блестят.

— Эй, ты чего задумала? — беспокоюсь.

Но вместо ответа она разрезает спереди мои трусы…

Глава 13

Регина

— Алла, послушай, когда мы убедимся, что с Климом всё хорошо, мы поедем в полицию, — говорю убедительным тоном. — Ты напишешь заявление на Марину.

— Она меня сживет со свету, — передергивает плечами девушка.

— Ничего она тебе не сделает, сидя за решеткой. Мы тебя защитим!

Андрей, наконец, поменял колесо, и мы выехали из города.

Меня мучает нехорошее предчувствие. Я несколько раз звонила мужу, но он не отвечает. Значит, не имеет возможности. Сидит в плену у Марины??

Очень страшно. Как в каком-то дурном сне. Еще и дождь некстати начался, словно чиня нам препятствия.

— Регина, всё будет хорошо, — замечая моё состояние, говорит Андрей. — С Климом ничего не случится.

Мне кажется, или он тоже переживает за брата?

Если всё закончится удачно, я их обязательно помирю.

Не если! А все обязательно будет хорошо. Какой смысл стерве убивать Клима? Нет, она просто его запугивает. Мстит за то, что он отказался от неё.

Подъезжаем к нужному дому, и я радуюсь тому, что в окнах горит свет, а на улице стоит машина моего мужа. Что происходит за этими окнами, одному Богу известно. Но греет мысль, что преступники обычно «работают» в темноте.

— Я не выйду из машины, — испуганно говорит Алла. — Здесь вас подожду.

Да, застращала ее маньячка-сестренка. Ей понадобится хороший психолог.

Андрей толкает калитку, и она поддается. Не заперто.

Стучим в дверь, чтобы громко заявить о своем появлении.

— Марина, открывай. Мы вызвали полицию, — блефует Андрей.

Надо было и вправду вызвать работников правопорядка. Нам есть, что рассказать об этой женщине.

Дверь поддается, и Андрей знаком показывает мне оставаться на месте. Но моё сердечко рвется к мужу, которого я ни за что обругала.

Иду следом за Миловановым, прячась за его широкую спину. Даже если она вооружена, она не потянет нас двоих.

— Марина? Клим?

Обходим весь дома, но безрезультатно.

— Может, здесь есть подвал? — подаю идею.

Довольно быстро находим подпольное хранилище консервации, но внутри никого нет.

— Баня? Сарай? — продолжаю сыпать версиями. — Не могли же они испариться!

— Скорее всего, они уехали.

— Куда? Господи, — прикладываю руки к горящим щекам. — Куда она могла его повезти?

— Тачка Клима брошена. Значит, она его похитила.

— Неужели она убьет его? — озвучиваю страшную мысль.

Во мне нарастает безумная паника, все надежды на лучший исход таят. Андрей подбадривает меня, как умеет, но получается плохо.

— Куда Марина могла повезти Клима? — спрашивает Аллу Андрей.

— В больницу.

— Думаешь, он ранен?! — ахаю.

— Нет. Я же вам говорила, что Кирюшка болен. Ему нужно переливание крови. Скорее всего, Марина заставила Клима стать донором…

— Своему сыну! — добавляю горячечно. — Клима не нужно заставлять. Он последнее отдаст ради ребенка. Даже свою жизнь.

— Едем в больницу, — кивает Андрей.

Возвращаемся в город. И начинаем поиски с первой городской, как самой популярной больницы.

— В детское отделение, — командую.

В этот раз Алла идет вместе с нами. Если она желает сестре зла, то за судьбу Кирилла переживает. Еще бы! Ведь она носила его в своей утробе.

Пока Андрей расспрашивает дежурную, я обессилено валюсь на кушетку и звоню няне.

Полина Георгиевна отвечает уже с первого гудка и шепчет встревоженным голосом: «Возвращайтесь скорее, Регина Сергеевна».

Клим

— Ну и зачем ты это сделала? — спрашиваю с ядовитой усмешкой. — Давно не видела мой член? Соскучилась?

— Твой член меня больше не интересует, — отрубает Марина. — И я с радостью тебе бы его отрезала.

Чертова дура.

— Но ты умрешь от потери крови. А твоя кровь мне очень нужна. То есть не мне, а моему сыну!

— Нашему.

— Кирилл мой! Ты не при делах.

— Ага, а зачем тогда сперму мою воровала? Кстати, жене вы специально влили материал Андрея, чтобы посеять раздор в нашей семье?

— Чистая случайность. На банках были лишь номера.

— Милованов оказывается мой брат.

— Поздравляю, — отвечает безэмоционально.

А раньше она изображала живейший интерес к любым событиям в моей жизни. Даже к поминкам. Ах, актриса!

— Слушай, Марин, развяжи меня.

— Вот еще!

— Я отдам своему сыну все, что нужно. Без принуждения.

— Я тебе не верю, ты хочешь меня убить.

— Зачем? — кривлюсь. — Чтобы сесть в тюрьму? Нет уж, дорогая, я собираюсь жить на воле, со своей женой и детьми.

— Ха! Которые не твои.

Пропускаю мимо ушей ее презрительное утверждение. Не мои… И всё из-за козней этой суки!

— Марин, хватит, не усугубляй.

Блять, сижу перед ней без трусов. Вот нахрена? Психологический прием?

— Что-то твой сморчок приуныл, — говорит издевательски и подцепляет мой член пальцем.

— Да что-то не возбуждают его твои игры.

— Раньше вставал на любые мои действия.

— Убери нож и посмотрим.

Я не собираюсь с ней трахаться, цель — заболтать. Войти в доверие, стреножить и сдать в ментовку. Или в сумасшедший дом. Марине среди здоровых людей не место, а моему сыну угрожает настоящая опасность в лице его нерадивой мамаши.

Уверен, что сын не хотел бы для себя такой жизни. Искра жалости мелькает к мальчику, которого я даже не видел. Регина утверждает, что он очень похож на меня. Хочется поскорее его увидеть и спасти от полоумной матери. Я уже решил для себя, что заберу пацана. И кровь свою отдам — легко.

— У него ведь четвертая отрицательная? — спрашиваю.

— Да, твоя кровь. Надеюсь, мой сын не вырастит редкостным козлом, как ты, — морщится брезгливо.

Уж пусть будет уверена — воспитаю Кирюху достойным человеком.

— Развяжи путы, и мы забудем о том, что ты сделала и наговорила мне. Слово даю!

Марина недоверчиво разглядывает меня, однако подносит нож и освобождает ноги.

Выжидает.

Думает — побегу? Нет, сижу, спокойно жду, когда освободит руки.

Перерезает веревку на запястьях, и я потираю кожу. Вставать не спешу.

— Где мои брюки? Не поеду же я с голой жопой в больницу.

Марина швыряет в меня одеждой. Зачем вообще сняла? Хотя какой смысл анализировать действия психопатки? В них отсутствует логика.

— А где Кирилл? Можно мне взглянуть на него?

Марина молча кивает на дверь самой дальней комнаты. Позаботилась о том, чтобы сын не услышал, что творит его мать.

Надеваю брюки и иду смотреть на сына. Сердце трепыхается, как птичка в клетке.

Тихонько отворяю дверь и впиваюсь глазами в лицо спящего при свете ночника ребенка. Нет сомнений в том, что он — мой.

Глава 14

Регина

— Андрей, уходим! — тереблю за рукав пиджака Милованова. — Их здесь нет.

— Откуда ты знаешь?

— Мне няня звонила. Они у меня на фазенде. Быстрее, Андрей, там мои дети!!

— Спокойно, спокойно… Я звоню в полицию.

Одной рукой Андрей гладит меня, а другой сжимает трубку. Разговаривает с дежурным полицейским, объясняет ситуацию.

Когда он упоминает Аллу и то, что она хочет сделать заявление, она со страхом пятится. Но потом оседает на кушетку и смотрит в пространство невидящим взглядом.

Но мне сейчас не до нее! Я переживаю за деток.

Первой едет патрульная машина, мы за ними. Пусть они арестуют эту сумасшедшую женщину!

Алла совсем сникла. Про меня и говорить нечего. Смотрю на дорогу, сжимая кулаки.

Едва машина тормозит у моего отчего дома, я выскакиваю и рвусь внутрь. Меня задерживает полицейский. Не пускают.

Бьюсь в истерике, хочу видеть своих детей. Убедиться, что никто не причинил им вред!

Наконец, полицейские, которые первыми в дом, зовут нас.

Вхожу, обнимая себя за плечи. Вижу Полину Георгиевну. На ее руках сладко посапывает Клементина.

На диване лежит Клим, а на нем сидит веселый Кит.

Я облегченно выдыхаю горячий воздух из запекшихся легких. Дети живы, здоровы, а психушки нет поблизости. Паника отменяется.

— Где она?!

— Уехала.

У мужа пластырь на сгибе локтя. Марина добывала кровь для своего сына? Она же медик. Вполне, знает как это сделать.

— Куда? — спрашиваю осипшим от пережитого страха голосом.

— Спасать ребенка.

Сажусь на пол возле дивана и смотрю на сына. Он ерзает на едва живом Климе. Но почему-то не могу ему приказать слезть.

— Зачем вы приехали в мой дом?

У мужа запекшаяся кровь на голове. Стерва его избила?

Андрей дает показания полицейским и уговаривает Аллу тоже рассказать правду. С моего разрешения они уводят девушку в соседнюю комнату. Надеюсь, она примет правильное решение и отправит свою недосестру за решетку.

— Марина меня привезла сюда. Она хотела гарантии, — усмехается горько.

— Мои дети — гарантия?

— Да, она знала, что я ими дорожу.

Его слова вспыхивают во мне нежностью и любовью. Мы оба столько дров наломали, даже вспомнить страшно.

— У тебя в волосах кровь, — говорю сквозь слезы.

— Я знаю.

Встаю и на негнущихся ногах иду к аптечке. Беру все необходимое, встаю перед мужем на колени и лечу его.

Когда я перебинтовала ему голову, он поймал мою руку и поднес к своим губам.

— Спасибо…

— За что? — шепчу.

— За любовь.

Господи, мне столько всего ему нужно рассказать! Он еще не знает о дочери. Приберегу напоследок эту сногсшибательную новость.

Судя по тому, как долго проходит допрос, Алла решилась дать показания против сестры. Андрей уговорил — не иначе. Думаю, она испытывает к нему чувства, и я была бы искренне рада за них.

Помогаю Климу добраться до спальни, и он тянет меня за собой в постель.

— Детка, побудь со мной.

Не сопротивляюсь, даю себя уложить на его массивное тело. Я так скучала по нашей близости! В объятиях любимого даже шов в промежности не беспокоит. Я добросовестно начала пить антибиотики, поэтому все будет хорошо.

— Я скучал по тебе, — гладит мои волосы. — Знаешь, что я заметил? В моем присутствии Милованова для тебя не существует. Ты не любишь его?

— Нет. И никогда не любила.

— Иди сюда.

Сжимает меня в медвежьих объятиях. Мой бедный раненый мужчина. Успокаивающе глажу его по голове. Пусть поспит. Неизвестно сколько миллилитров крови выкачала из него пиявка.

— Не уходи от меня, — просит он сквозь сон.

— Не уйду. Больше никогда-никогда. Мы всё преодолели.

— Нет, еще не всё.

— О чем ты?

Но он не отвечает на мой вопрос, провалившись в сон. Некоторое время любуюсь родными черточками лица. Постарел. Но всё такой же привлекательный.

Закрываю за собой дверь и встречаюсь глазами с Андреем. Он все понимает и не винит меня. Насильно мил не будешь. Жаль, Марина этого не понимала, когда лезла, как таракан, в нашу семью.

— Ты уходишь? — спрашиваю для порядка.

— Да, отвезу Аллу домой, и конечно, побуду с ней. Она дала показания и теперь боится, что Марина…

— Конечно, поезжай.

— Я рад, что все закончилось, — говорит он, грустно улыбнувшись.

— Андрей! Помирись с Климом. Вам нечего делить.

— Жизнь покажет, что будет дальше. Пока, красавица. Береги себя.

Мне жаль, что я так и не смогла полюбить его, как мужчину. Он хороший человек. Думаю, он так же любит своего брата. Просто никогда не показывал своих чувств, боясь быть не понятым.

Пока Клим спит, вожусь с детьми и пью с Полиной Георгиевной чай. Извиняюсь перед ней за сегодняшнее происшествие. Представляю, как она испугалась!

— На самом деле мне было страшно за Клима Саныча. Ничего бы она не сделала детям. Она же сама мать.

— Вы знали, что она сделала ЭКО?

— Знала, у меня тетя работает в клинике уборщицей. Она слышала сплетни об этой истории, но я не поверила, если честно. Слишком всё фантастично.

— Да нет, всё очень даже реально. У нее лежала замороженная яйцеклетка, она украла сперму моего мужа и оплодотворила её. Не она конечно — врач. Заплатила, может, угрожала. Она мастер шантажа. Алла сказала, что ее начали экстренно готовить к протоколу. И через два месяца подсадили подросший эмбрион. А Кирилл и Никита родились с разницей один день, только у Аллы начались роды на седьмом месяце.

— Только вот мальчонка болезный получился, — качает головой няня.

— Дай бог, с ним все будет в порядке, и он будет расти с отцом. Клим принял моих детей от другого мужчины, а я приму его ребенка от другой женщины. Тем более, нет нашей вины в произошедшем.

Глава 15

Марину арестовали через несколько дней в московском аэропорту, при попытке выехать с сыном сестры в Израиль.

Её обвиняют в принуждении к действиям сексуального характера, шантаже и злоупотреблении служебными полномочиями. Это основные статьи, есть еще ряд «мелких». Например, нанесение телесных повреждений моему мужу.

В общем, её преступных подвигов хватит лет эдак на двадцать. Я не юрист, но Марину должны наказать строго за многочисленные преступления. Она не только нам жизнь испортила, но и другим людям. Например, врачу, которого угрозами и шантажом заставила делать ЭКО.

Эти дни Клим жил в моем доме, а я ухаживала за ним. Он целыми днями висел на телефоне, используя свои связи. Искал свидетелей, готовых дать показания против Марины. И нашел их.

Андрей больше не появлялся на фазенде, ведь я сделала свой выбор в пользу мужа.

Мы с мужем ночевали в разных комнатах, но однажды ночью я пришла к нему, чтобы испытать желанную близость. Мой шов зажил, и я чувствовала себя хорошо.

Когда я вошла в спальню, он не спал. Читал книгу, оставшуюся от моего папы. Папа был большим поклонником фантастики.

Горит ночник. Я в длинной бежевой сорочке. Шелк струится по моему телу. Я обрезала свои волосы до плеч, и теперь чувствовала себя обновленной и легкой.

Клим откладывает книгу и двигается, освобождая для меня место в постели. Ложусь рядышком и прижимаюсь к его теплому боку.

Чуть позже я скажу ему о Клементине. А пока хочу насладиться и насытиться им.

Клим медленно приподнимает сорочку и впивается взглядом в мои оголенные ноги. Я чуточку их раздвигаю, и он видит, что я без трусиков.

Этого достаточно, чтобы он зарычал и набросился с поцелуями на мой живот, а потом ниже, и ниже…

Глажу его жесткие слегка отросшие волосы, когда он ласкает меня языком. Как давно этого не было! Улетаю…

Клим спускает свои трусы и рывком насаживает на себя. Он голоден и нетерпелив, как и я.

Шумно дышу, ощутив приятную наполненность его крупным членом. Мне ни капельки не больно. Невероятно приятно до дрожи.

Он двигается плавно, не переставая покрывать поцелуями мое разгоряченное тело.

— Кончи в меня, Клим.

Пометь меня, сделай своей навсегда. До конца жизни! Давай вместе состаримся. И больше никого не впустим в нашу семью. Научимся разговаривать, слышать друг друга, доверять… Я верю, что у нас всё получится.

— Не могу больше сдерживаться, — рычит он. — Год без секса… ждал…

— Кончай, — обхватываю ладонями его лицо и смотрю ему в глаза.

В меня выстреливает его теплое семя, и я чувствую такое удовлетворение, какое не передать словами.

Мы снова вместе. Соединены. Так и должно быть!

— Я тоже жила без секса всё это время.

— Что ты сказала? — переспрашивает недоверчиво и скатывается с меня.

— Я не спала с Андреем. Никогда.

Его глаза округляются, дыхание снова сбивается, а сердце стучит так громко, что я слышу этот набат.

— Детка, это правда?

— Клементина твоя дочь.

Поправляю сорочку и тянусь к сумке. Достаю свидетельство о рождении и протягиваю ошеломленному мужу.

Он читает, и его лицо светлеет.

— Колесникова Клементина Климовна. Спасибо, родная…

На его глазах выступают слезы. Я ни разу не видела плачущего Клима, и это сбивает с толку. Я рассказываю мужу о том, что ушла от него будучи беременной. И он не ругает меня, что не сказала. На себя злится, что отпустил.

Я стою перед кроватью. Муж опускается на колени передо мной, обхватывает мои ноги и прижимается головой к моему животу:

— Спасибо, родная… спасибо тебе за дочь.

— Клим, вставай.

— Я счастлив. Спасибо!

— Хватит уже меня благодарить. Лучше отымей еще разок. Мне понравилось…

Он подхватывает меня на руки, кружит несколько секунд, потом кладет на кровать и подминает под себя. Его эрекция упирается в мой живот, и мне так сладко.

— Прости, что раньше не сказала, — шепчу. — Так сложились обстоятельства.

— Спасибо, что вообще сказала, — отвечает шуточным тоном.

Не обиделся! А я так боялась… Выбрала удачное время. После секса муж обычно послушный котик.

…И мы до утра не можем отлепиться друг от друга. Проваливаемся в сон и снова лихорадочно занимаемся любовью.

Утром Клим впервые взял дочь на руки. Он держал её так робко и трогательно, будто боялся, что уронит. У него такая фобия — боится навредить грудному малышу.

Клементина внимательно посмотрела на лицо папы и протянула ручку. Потрогала его щетину и… заулыбалась. Признала!

У Клима повлажнели глаза. Какой же он все-таки стал сентиментальный. Он и раньше таким был, просто тщательно скрывал от меня. И я люблю его открытым пуще прежнего.

Мы проводим день вместе: он, я и наши дети. Клим хорошо относится к Киту. Ребенок ведь не виноват, что ему насильно выбрали отца. Тот, кто это сделал, строго ответит по закону. Клим нажмет на все кнопочки, какие только возможно.

К вечеру к нам приехали гости. Алла и Кирилл.

Как обрадовался Кит, когда увидел двоюродного брата! Повел показывать свои игрушки. Их вообще не было слышно полчаса, что для сына рекорд.

Жутко стесняясь, Алла попросила нас взять на время Кирилла.

— Ведь ты его отец, Клим. А мне нужно лечь в клинику неврозов. Это на месяц, не дольше.

Клим вопросительно смотрит на меня, и я отвечаю с улыбкой:

— Конечно, Алла, ты можешь оставить у нас ребенка. Посмотри, как эти двое сдружились!

Муж сжимает мою руку.

— Я хотел бы установить отцовство. Вы не против? — обращается сразу к нам обеим.

В свидетельстве о рождении мальчика в графе отец стоит прочерк. Нам сказала об этом Алла. Оказывается, никакого мужа у нее никогда не было. Слух о замужестве пустила Марина, чтобы ни у кого не возникло вопросов.

Как тут можно быть против? Ребенку нужен отец. С чего бы Климу отказываться от родной крови? Раз уж так вышло.

— Конечно, я только «за», — отвечает Алла. — Кстати, Кирюхе стало лучше после переливания крови. Он стремительно идет на поправку. Но у врача раз в неделю нужно будет появляться.

— Нет проблем.

Вот так у нас появился еще один сыночек.

Эпилог

Четыре месяца спустя

— Как я выгляжу? — спрашиваю с волнением.

— Как всегда бесподобно, — целует меня в висок Клим. — Затмишь невесту.

— Да ну тебя! У Аллочки такое шикарное платье, что затмить её будет нереально. Мы вместе его выбирали.

Сегодня свадьба у Аллы и Андрея, и я за них очень-очень рада! Мы приглашены на торжество, как почетные гости.

По гостиной бегают дети — Кит и Кир. Два брата безобразника.

— Мама Редина, а Кит иглуську мне не дает, — жалуется мне Кирилл.

Он называет меня мама Регина, но чаще получается Редина. А еще есть мама Алла. А папы у Кирюши тоже два — папа Андрей и папа Клим. Чудесная у нас семейка, конечно.

Кит, конечно, повторяет за братом и тоже называет всех нас мама и папа. Есть же у детей по двое бабушек и дедушек, так у нас по паре родителей. Что довольно неплохо. Дети буквально купаются в любви.

И сестру свою младшую обожают. Сядут оба по разные стороны от Клементины и давай её в щечки нацеловывать. А дочь как истинная леди хихикает и уворачивается от слюнявых мальчишечьих губ.

— Дети, мы опаздываем! Игрушки будете делить потом.

Время еще есть, но я все равно нервничаю, как будто сама опаздываю под венец.

У нас тут праздник за праздником. Сначала день рождения парней, им исполнилось по 2 года с разницей в один день. Кирилл почти не говорил, но за несколько месяцев общения с моим непоседой натренировался и стал болтуном. И пусть еще не выговаривает слова, но прогресс налицо.

Клим и Андрей помирились. Взяли бутылку коньяка, поставили на стол, сели друг напротив друга и разговаривали всю ночь. Напились вдрызг! Зато нашли общий язык и теперь обращаются друг к другу не иначе, как брат. Сердечко радуется за них.

Ведь я ни на секунду не верила, что Андрей замышляет подлость против Клима.

Марина всё еще находится под следствием, доказательная база ширится и растет. Много дел успела наворотить эта женщина. Наш адвокат говорит, что суд уже априори выигран. Дело времени, скоро она отправится в колонию отбывать срок. И да, комиссия признала её вменяемой.

А Кирюшка никогда не узнает, кто его настоящая мать. Как ни крути, но он носитель её генов. Поэтому мы тщательно будем оберегать мальчика. Он вырастит достойным человеком.

Усаживаемся всем семейством в арендованный лимузин и едем на свадьбу. Клементина просится на руки к отцу, эти двое не могут надышаться друг другом.

Нашей булочке уже шесть месяцев. Время летит нещадно.

Низенькая Аллочка в своем белом платье блистает на красной ковровой дорожке. Рядом с ней нарядный жених Милованов — высокий статный блондин. Какие же они классные! Я их, когда на конюшне увидела, то сразу подумала: идеальная пара.

Поздравляем их с событием, целуемся. Андрей больше не бросает на меня красноречивых взглядов, что не может меня не радовать.

Думаю, его чувства ко мне иссякли. И теперь мы просто одна большая дружная семья. Красивый все-таки мужчина Андрей, и я втайне горжусь, что он биологический отец Кита. Когда сын вырастит, то украдет немало женских сердец.

Хорошая получилась свадьба, душевная. Я даже прослезилась несколько раз. Надо было все-таки развестись с Климом, чтоб пожениться повторно.

Шучу, конечно. Он бы этого не вынес. Или вынес… мой мозг.

— Куда поедете в свадебное путешествие? — спрашиваю Аллочку.

— Андрей хочет в Таиланд.

— Слышал, Клим? — пихаю мужа в плечо. — Я тоже хочу в Таиланд!

Муж опрокидывает в себя бокал шампанского, вытирает губы и говорит:

— Бери билеты.

Вот так просто — бери билеты. Какой же он! А-а-а! Я вообще-то пошутила. Но теперь точно вечером забронирую тур. Полетим на отдых всей оравой. Дети с нами. Молодожены сами по себе. А ферма как-нибудь постоит сама в отсутствии хозяина. Тем более у нас куча работников.

— Регина.

Слышу женский голос и оборачиваюсь. Позади меня стоит Сонька — бывшая одноклассница.

— Можно тебя на минутку? — спрашивает она.

Клим хмурится, он терпеть её не может после того случая с фото. Кладу руку мужу на плечо и выхожу из-за стола. Я не удивлена присутствию Казаковой на свадьбе. Она встречается с Муромцевым, а его Андрей пригласил. Просто не думала, что у нее хватит смелости ко мне подойти.

— Слушаю тебя, Сонь.

— Я извиниться хотела перед тобой. Конечно, мы все знаем, что случилось в вашей семье.

Да, о деяниях Марины узнал весь город, и мне все сочувствуют теперь. Аллочке, конечно, больше. Ей пришлось столько всего пережить, но она молодец — справилась.

— Извинения приняты, — киваю.

— Я хотела бы общаться с тобой, как раньше. Я изменилась, честное слово! Мой парень работает на твоего мужа, и я всё понимаю.

— Сонь, что ты понимаешь?

— Что плохо поступила. Я просто… ну ты же знаешь меня. Сплетни — моё всё. Ничего поделать с этим не могу, — прячет глаза.

— Это хорошо, что ты знаешь свою слабость. Но доверять тебе, увы, не смогу.

— Конечно, понимаю, — вешает нос Казакова.

— Но я не держу на тебя зла. Спасибо, что подошла, — посылаю ей ободряющую улыбку.

Возвращаюсь за стол и краем глаза наблюдаю за Соней. Она сидит рядом со своим любимым, опустив глаза. И мне как-то легче на душе стало от её извинений.

В конце концов, она просто разнесла правду раньше времени. Как ни крути, но Кит — сын Андрея. Мы даже скрывать от детей не будем этот факт, чтобы, когда они выросли, у них не было таких проблем, как у нас. Пусть знают свое происхождение, никаких тайн.

Хорошо, что эта история распуталась. Каждый из нас вынес из нее многое для себя. А дальше — будем жить. Радоваться каждому светлому дню и наблюдать за тем, как растут наши смышленые дети.

— Детка, о чем задумалась? — приобняв меня за плечи, спрашивает Клим.

— О том, что надо было развестись с тобой.

Он мрачнеет, глаза тухнут.

— Эй, ну ты чего? — треплю его за нос. — Шуток не понимаешь? Свадьбу хочу шикарную.

— Давай обвенчаемся? — предлагает муж.

— А давай!

Клим берет бокал и стучит по нему вилкой. Гости притихают и смотрят на моего любимого фермера.

— Мы хотим сообщить новость, — заявляет он.

Вот дурачок, сразу хвастаться!

— Вы станете родителями еще раз? — со смешком уточняет Андрей.

— Не порть интригу, брат, — шикает на него Клим. — Мы с Региной собираемся обвенчаться в церкви. Все присутствующие приглашены на нашу свадьбу. Дату скажем позже.

Под одобрительные возгласы чокаемся шампанским. Я смущенно улыбаюсь. Трое детей, а всё туда же — венчаться.

Просто хочу стать Его женой в глазах Всевышнего. Его молодой женой.

Марине Пархоменко дали десять лет колонии общего режима. В первый же год отсидки она заразилась гепатитом С от своей сокамерницы, с которой у неё сложились близкие отношения.

После венчания у Клима и Регины родились еще трое деток. Лешка, Сережка и Полинка. Они живут дружно и счастливо в новом доме, который построил Клим по особому итальянскому проекту.

Алла и Андрей тоже счастливы. Кирилл живет с ними и помогает растить своих сестер: Дилю и Милю, которые родились с разницей два года. Эти две семьи встречаются несколько раз в неделю, проводят вместе праздники и путешествуют по миру.