РИТА
Я провела бессонную ночь. Было так трудно прийти к какому-то решению. Я предала саму себя. Все слова и проклятия, все обещания отомстить были в пустую. Неужели я столь безвольная? Почему не смогла остановиться? Почему отдалась с такой страстью? Меня ведь никто не принуждал. Да он опытный мужчина, но ведь и себя я глупышкой не считала, как видимо зря. Где была моя голова, когда я так охотно раздвигала перед ним ноги?
Утро было тяжелым. Из-за недосыпания я была жуть как раздражительна. И когда он пришел улыбающийся и довольный жизнью, меня это добило еще больше. Это только я себя накручиваю, нервничаю, переживаю, а он получил удовольствие и ходит, радуется. Где-то на подсознании я понимала, что мои обиды просто чушь, но ничего не могла с собой сделать. Я злилась и его приветливые слова и улыбки еще больше меня накручивали. Он что думает, если раз дала слабину значит все забыто?
Молча злилась весь день. И даже Машка, видя это, меня не цепляла. Работа конечно в какой-то степени отвлекла, но именно по поводу этой самой работы мне приходилось время от времени стыкаться с объектом своего раздражения. Он меня бесил, нервировал, просто выводил из себя. Я была зла, но только на кого больше, на него или же на себя даже не знала. Ведь меня в этот раз никто не принуждал, никто не настаивал. Да он был инициатором, но я ведь могла сказать «нет». Когда он в те разы принуждал, мне было не так гадостно на душе. Тогда было легче снять груз ответственности, очистить свою совесть, что ли, сказав самой себе, что мне не под силу было что либо изменить. Сейчас же я чувствовала себя предательницей по отношению к самой себе. После всего, что он со мною сделал, унизил, растоптал, – добровольно отдалась ему. Да и не просто отдалась, а со всей страстью. Чего же я после этого стою. Да ничего я не стою. Ничего во мне не осталось – ни гордости, ни самоуважения.
С работы я уходила позже всех. Когда Николай уходя, остановился около моего стола и предложил подвести домой, я отказалась, сославшись на не законченные дела. Он принял отказ и пошел на выход, хоть явно не поверил моим словам. Кому же, как не ему знать есть ли у меня дела и сколько их. Я нервничала, под его скептическим взглядом, перекладывая папки со стопки в стопку. Он ушел. Выждав двадцать минут, я решила, что опасность миновала и можно спускаться. Как видно зря.
Половина наших сотрудников еще не разъехались по домам. Маша с Викой, молоденькой стажеркой, которая явно попала под дурное влияние, сидели на скамейке под тенью акации, с чего-то громко смеясь. Такое ощущение, что этот смех был больше на показ чем в радость. К ним быстро приближалась Марина. Та самая Марина. А она что здесь делает? Прям, общество отвергнутых поклонниц шефа. Может и мне к ним присоединится, когда он потеряет ко мне интерес? Сергей с Виктором из службы безопасности, курили около своих машин, о чем-то переговариваясь. Девочки из бухгалтерии толпились на остановке. Ни за что не поверю, что за двадцать минут не было ни одной нужной маршрутки. Чего они все ожидали?
Идя к той же остановки под прицельными взглядами всех случайно задержавшихся, я заметила черный БМВ, припарковавшийся не на своем прежнем месте. За темными стеклами, не было понятно, есть ли кто в салоне, да я и не присматривалась. Подходя ближе, я увидела, что Николай вышел с машины и пройдя к пассажирскому месту, открыл дверь. Я находилась всего в нескольких метрах около него, а он стоял у открытой дверцы, жестом приглашая сесть. Мне стало как-то не по себе. И пройти мимо ни удобно и садится, не особо хотелось. А потом стукнула мысль. Что если сзади приближается та же Марина, и все эти почести для нее. Я машинально оглянулась, да нет, никого не было. Были, все те, кого я до этого заметила, кто с любопытством, кто со злобой смотрели на нас. Но никто не подходил сюда, значит, все же меня он ожидает.
Я струсила, и села к нему в машину, не хотелось устраивать сцен, ведь он не отступит, я знала. А после всех тех сплетен, что ходили по офису, раздувать еще какой-то слух не хотелось. Для них всех я была любовницей шефа, пусть так и дальше думают. Я вспомнила вчерашнюю сцену и поняла, что не так уж и сильно они заблуждаются в своих предположениях.
– Зачем было это все.
– Просто хотел подвести.– Он вырулил на трассу, и набрал скорость.
– Мне кажется, я ясно дала понять, что мне это не нужно.
– Когда именно?– Он взглянул на меня мимолетом, оторвавшись от дороги. – Сегодня, когда отказалась со мной подъехать, или вчера, когда страстно отвечала мне.
– Это удар ниже пояса. – Задохнулась я.
– Почему же удар? Мы взрослые люди, давай будем называть вещи своими именами. Я тебя хочу, ты меня хочешь, – я фыркнула, на такое умозаключение,– ладно, пусть не хочешь, но я не вызываю у тебя брезгливость. И вчера тебе, как и мне было очень даже хорошо. Почему же тогда делать вид, что ничего не было?
– Потому что я так хочу. Потому, что это было моей огромнейшей ошибкой. Я не должна была этого делать, и уже сотню раз об этом пожалела.
Он свернул на обочину и притормозил. Повернулся и смотрел на меня в упор некоторое время, я же продолжала смотреть вперед, не видя ничего.
– Что не так Рита? Что сейчас не так? Я тебя не принуждал, ни чем не обидел, ни унизил. И удовольствие ты получила не меньше меня, что же теперь не так? – Он смотрел на меня, ожидая ответа, а я не знала, что сказать. Вернее ответов у меня было тысячу, и все их он прекрасно знал, чего же тогда ломает комедию? Коротка же у него память. Так легко растоптал мою жизнь, а теперь делает вид, что ничего особенного не случилось.
– Все не так. Я хочу об этом забыть, вычеркнуть из памяти, сделать вид, что ничего не было. – Я так и не взглянула на него, вглядываясь куда-то вдаль. Не хотела встречаться с этим пронизывающим взглядом темно-карих глаз. Он еще какое-то время смотрел на меня, потом завел машину и вырулил на дорогу.
Мы приехали в японский ресторан. Меня приятно поразило это, неужели узнал, что я не равнодушна к суши? Но я тут же себя остудила. Вряд ли он мог что-то знать, скорее совпадение. На мой вопрос – зачем это все?– он ответил, что голоден как волк. Глядя на рис, скрюченный в водорослях с кусочками рыбы, я недоумевала – чем же волку здесь поживиться?
Хоть я и не была особо голодна, но от любимого блюда не могла отказаться. Заказала порцию рол и уже с аппетитом ее доедала, когда заметила, что он без интереса водит палочками по тарелке и смотрит на меня. Его порция была не тронута. Нет тронута, поковырялся он там изрядно, мясо искал, что ли, но вот съедено ничего не было. Неужели, как и Ромка, пошел ради меня на такие жертвы? Это что ухаживание?
При воспоминании о Ромке стало ужасно неприятно. Все настроение, которое незаметно для меня поднялось, тут же упало. С Ромой мне было так легко, никогда не было неловких молчаний, не было сжатости и скованности. Я могла быть самой собой. Я не винила Рому за то, что отвернулся от меня, и не считала предателем, за то, что распускал слухи. Виной всему была только я. Я и мужчина, сидящий напротив.
Николай подвез меня домой и не напрашивался зайти. А я уже готовила громкую речь возмущений, рассчитывая, что он потребует своеобразную уплату, за столь щедрый жест, как сводить меня в любимый ресторан. Я взялась за ручку на двери собираясь выйти с машины, когда он окликнул. Оглянувшись, напоролась на страстный поцелуй. Я не отвечала, боролась с собой, но не отвечала. Он, не добившись ответа, отпустил.