Егорка

«Укусит или не укусит»

Раздался телефонный звонок. Командир части вызывал Васина Большого и Васина Маленького на совещание. Через два дня должен был состояться праздник воздушного флота. Ожидалось множество гостей. Их необходимо было встретить, удобно разместить и показать работу боевых самолётов.

При лётчиках Алёша крепился, но, как только за ними захлопнулась дверь, мальчик прыгнул с ногами на диван, забился в уголок, где любила сидеть с ним покойная мама, накрылся подушкой и заплакал.

Он плакал долго и горько. А потом заснул. И ему снилось, что он не Алёша, а холоп Никишка. И что он сейчас должен будет спрыгнуть на самодельных крыльях с колокольни.

Внизу шумит московский народ. Сидит на троне Иван Грозный. Только теперь он — папа. И Малюта Скуратов там, внизу. Только теперь он — управляющий домом.

И все ждут, когда Алёша прыгнет. Вот Алёша прикрепляет крылья, закрывает от счастья глаза, отталкивается от площадки колокольни и летит вниз…

Да, да, он летит над Москвой, над народом, выше стаи голубей! Сердце мальчика счастливо замирает, грудь глубоко дышит. Лучше бы уж никогда не спускаться туда, где ждут, хмуря брови, папа и управдом.

Только теперь все кричат Алёше на разные голоса:

«Молодец, Алёша! Лети к нам, лети к нам!»

«Нет, — кричит им счастливый мальчик, — к вам я никогда не полечу! Никогда! Прощайте!»

Он взмахивает крыльями и поднимается всё выше и выше. Под ним плывут города, стремятся потоки, и вот оно, море! Шуми, голубое, шуми! Играй на солнце разноцветными стёклышками, пой свою вечную песню о гордости и силе! И Алёша запел эту звенящую песню. Он сложил широкие крылья и стал стремительно спускаться…

Море всё ближе. Оно как стеклянное — видно всё до самого дна. А на зелёном дне среди алых кораллов и серебряных морских звёзд мальчик видит подарок отца…

Алёша потянулся и открыл глаза. В комнате было полутемно и тихо. Алёша сказал:

— Наверно, я Пупсику стропы не такие сделал. Придумаю другие и ещё кого-нибудь спущу. Кого бы только?

И мальчик, наморщив лоб, стал думать.

Вдруг он поджал под себя ноги и от страха раскрыл рот: в дверь вползало что-то накрытое серым макинтошем. Рукава макинтоша волочились по полу и шипели.

«Что ж это такое? — мелькнуло в голове мальчика. — Укусит или не укусит? Или я ещё сплю?»

И вдруг ему припомнились слова отца о загадочном подарке. Мальчик соскочил с дивана. Чувствуя, как по всему телу разбегаются колючие мурашки, он наступил на один рукав макинтоша, как на хвост ядовитой змеи.

Макинтош остался на месте, а из-под него вылез живой медвежонок. Он задвигал носом, чихнул, фыркнул, встал на задние лапы и вдруг сделал Алёше под козырёк.

— Подарок! Мой подарок! — вскрикнул восхищённый мальчик и, всплеснув руками, опустился перед медвежонком на корточки. — Кушать хотите? — спросил Алёша и побежал на кухню.

На полке стояла банка с мёдом. Алёша наполнил мёдом блюдце и вернулся в комнату.

Медвежонок уже учуял запах мёда и ковылял навстречу, радостно урча и облизываясь.

За окном прогремел гром, сверкнула молния, и полил проливной дождь. С крыши в большие кадки потекла вода, весело и звонко булькая.

Егорка кончал второе блюдце и делал вид, что не замечает, как мальчик, торопясь и волнуясь, подпоясывает его какими-то белыми тесёмками и что-то прикрепляет за спиной.

Вот Алёша поднялся на ноги, открыл дверь на балкон. В комнату ворвалась дождевая пыль. Опять полыхнула молния и жутко зарокотал гром…