Лежу и сплю в постели
А Эго в дверь ко мне стучится
И стук, что глас свирели
Велю я двери отвориться
И в комнату вступило
Оно. Идет, приблизясь. к стулу.
Хождение собою мило:
Без звука и без шума—к гулу.
Прошу его садиться
А сам встаю и одеваюсь.
Я к умывальнику умыться.
А Эго голо улыбаюсь.
На кресло опустилось.
Сидит, окутавшие молчаньем.
В Меня глазами остро впилось
Как будто глаз живет свиданьем.
Я подошел Сел рядом.
Свершилося прикосновенье
Смотрю я солнцекрадом.
Оно глядится в облаченье.
Сидим. Молчим. Мы оба.
С лучем Тень в тихом разговоре.
Рок вздрогнул в матери утробе.
И звезды улыбнулись в море.
Сидим. Молчим. Мы рядом.
И очи очи обнимают,
Мой взор пахнул расцветшим садом,
Лучи летят, не улетают...
Лежу я на диване.
Больной я и сидеть мне трудно.
Больной великое названье.
У изголовья Эго — чудно.
У Эго ночи косы.
Я их плету и заплетаю
На травке серебрятся росы,
Привет алмазный шлет край к краю.
Я косы обвиваю
Вкруг Эго тонкой, гибкой шеи
Я помню, забываю,
Что в сердце вьются рая змеи
Вдруг Эго улыбнулось.
Его улыбка солнца море.
Смеяние коснулось
Меня... Лечу без крыл в просторе.
Нет комнаты, дивана,
Нет двери, ступа и нет града
Кругом стоит осанна,
В виси орлицей вьет отрада.
Лечу и улетаю.
Лес издали в тоске глядится.
Я крылья счастья обретаю,
И явь, как сон, во сне гранится.
Вон лес. Я опускаюсь.
В лесу стоят, глядят деревья.
В вине я, извиняюсь,
Средь голых милых дев я.
И на деревьях гнезда.
А в гнездах обитают птицы.
Во лбу у дев младые звезды,
Что запряжены в колесницы.
У птицы песнь гнездится.
Дух леса убаюкивает
Ее... Пора уж опериться.
„Я перышко даю“ — кивает
И звезды мне мигают.
И сердце с деревом танцует.
И неподвижность тает,
Себя течение целует.
И звезды умирают.
И сердце мне дарит объятье
Путь колесницы изменяют,
Чертят мне крест, чертят распятье.
Встал Рок. Слеза родилась.
Из пены струн и гамм волненья.
И Эго в ней переломилось —
Рука судьбы вьет зыби, звенья...
Звук орошает Младость,
И песне перышко дарится
Открылась тишью радость,
И звонко счастие струится
7-го мая 1918.