Экология младенчества. Первый год

Заключение

Какими мы придем в третье тысячелетие? Какова судьба нашей цивилизации? Долгосрочные прогнозы делать трудно. Однако совершенно ясно, что трудно ожидать настоящего прогресса, характеризующегося прежде всего глубокими изменениями человеческих возможностей и взаимоотношений человека с природой, обретением человеком некоего высшего смысла существования, отличного от существования "особо организованного животного", если мы не поймем, наконец, что этот высший смысл, наше будущее с каждым новым ребенком вынашивается в материнском чреве и взывает к нам после рождения, требует быть услышанным и воспринятым. Услышим ли мы этот глас, приходящий к нам из Неведомого, или по-прежнему будем проявлять вопиющее невежество и слепоту, напыщенные гордостью собственного совершенства перед этими недоделанными и несовершенными созданиями – нашими детьми?

Что можно ожидать от общества, где отличительной чертой отношения к детям является насилие? Насилие с того времени, когда ребенок еще не родился. И если родители великодушно позволяют новой жизни развиваться, то насилие становится постоянным спутником этого развития. Роды, младенчество – нет сегодня другой области, где насилие к человеку было бы выражено так ярко и при этом прикрывалось множеством высокопарных фраз о заботе о будущем поколении. И подобно средневековой инквизиции, освящаемой церковью, сегодняшнее насилие над младенцами освящается медицинской наукой – этой новейшей религией, низводящей человека до состояния хронического пациента.

Мы настолько привыкли к насилию, что – самое страшное – перестали считать это насилием. Дети, с надрывом плачущие в своих кроватках в отрыве от матерей – обычная роддомовская картина это нормально. Нормально даже для большинства матерей, воспринимающих это разделение как благо, как должное, как достижение цивилизации. Войдите в любую детскую поликлинику. Матери, выйдя от врача, туго спеленывают своих детей. И никто не обращает внимания на их плач. Это нормально. Они протестуют против ограничения своей свободы? Чушь! Младенец на то и младенец, чтобы плакать. Но плач-то бывает разный. Плач радости и плач жертвы… А вот мама несет малыша, чтобы с помощью шприца в него ввели набор высокотоксичных веществ, называемых вакциной. Она его любит, она о нем заботится. Ватное одеяло в летнюю пору – тоже признак материнской любви.

Каким может быть общество, где все дети – жертвы? А жертва не всегда пассивна. Всего один шаг – и жертва превращается в яростного агрессора, ослепленного, лишенного рассудка, не склонного делить окружающих на правых и виноватых. Пока не исчезнет насилие над детьми, все нынешнее общество будет пропитано насилием. Может быть, не явным, а скрытым, тонким, изощренным, но насилием.

Отсутствие в нашей жизни такого явления, как культура перинатального периода, приводит к тому, что родители превращаются в послушную паству новой медицинской религии, уверовав в свою беспомощность и некомпетентность. Рождение малыша в условиях родильного дома, в окружении медицинского оборудования, с применением медикаментов без специальных показаний – специфический обряд посвящения в пациенты, которым, он собственно, стал вместе с матерью еще до своего рождения. Все дальнейшие обряды в течение первого года жизни, такие как прививки, контрольные взвешивания и т.д. – это еще один шаг к постижению веры, веры в свою беспомощность и незащищенность от опасного окружающего мира. На алтарь этой веры родители приносят свое родительское чутье, свою способность и возможность давать ребенку то, чего не даст ему больше никто, ощущение мира как своего родного дома. Вместо этого возводится стена отчуждения, любовь и забота пропитаны страхом.

Единственный способ, которым мы можем сделать наших детей здоровыми, вырастить настоящими хозяевами своей жизни, а не ее жертвами, – это родительская сознательность, осознанность наших действий по отношению к детям. Вера тоже должна быть осознанной, вера как свидетельство силы, а не беспомощности.

Подход к младенцу первого года жизни, выраженный в этой книге, – лишь первые шаги, первый опыт в приобретении этой осознанности. И опыт многих родителей, следующих этим принципам, показывает, что не все еще потеряно, что мы можем возродить утраченное культурное звено.

Медицинская наука продолжает свои поиски насущных проблем раннего детства и строит свои прогнозы. Вот пример "научных" фантазий, выражающий специфическое медицинизированное отношение к нашей жизни:

"Представим себе, что мы попали в XXI век. Идет год, ну, скажем 2020…

Если кто-либо захотел бы сопоставить сегодняшний уровень развития биомедицины и нового периода (назовем их для удобства первым и вторым периодами), то можно было бы увидеть многочисленные связи между ними. И все же перемены будут разительны.

Еще в первом периоде была высказана гипотеза, что если удлинить срок развития и созревания организма, то тем самым можно существенно увеличить максимальную продолжительность жизни. Например, при длительности периода созревания около 50 лет средняя продолжительность жизни должна увеличиться до 250 лет. Это предположение подтвердилось, и теперь специальными способами несколько увеличивали как длительность беременности, так и периода полового созревания. В относительно ранние сроки беременности извлекались клетки из оболочек зародыша для исследования, позволяющего выявить дефектные гены. Существовала также научная школа, занимавшаяся исправлением генетических дефектов. Последователи этого направления производили оплодотворение яйцеклетки вне организма, а затем, после генетического обследования эмбриона, его трансплантировали в подготовленный соответствующими гормонами организм будущей матери. (Наконец, радикальная научная школа исходила из того, что весь период эмбрионального развития необходимо производить вне организма в специально контролируемых условиях, но по психологическим мотивам это направление имело мало сторонников). В период беременности особенно строго контролировали состояние обмена веществ в организме матери…" 163

Чуть пофантазировав, несложно представить, как проходили бы роды и период раннего младенчества. Можно бы улыбнуться, но ведь самое печальное в том, что это вовсе не шутка. Это грезы ученого о будущем. И в той или иной степени большинство ученых-медиков видит будущее в том же свете. Исправить несовершенную природу – вот основной лейтмотив всех помыслов и действий. Что это, как не все то же насилие? Это вера, религия, забывающая о том, для кого она предназначена, – о человеке. По словам известного американского врача доктора Роберта Мендельсона, "проблемой современной медицины является то, что она полностью игнорирует этику".164

Отсутствие этики и, соответственно, сведение феномена человека полностью к сфере физиологии порождает различные тенденции в вопросах здоровья.

"Я предположил бы существование двух расходящихся тенденций…", – отмечает Р.Мендельсон. – "Большинство… будет продолжать идти тем же путем, в направлении медицинизации своих жизней, со все новыми и новыми докторами, новой и новой медициной, хирургией и новыми и новыми больницами. Меньшинство будет идти путем хорошей предродовой подготовки, домашних родов, грудного вскармливания и далее прочь от докторов и больниц".165

Вторая тенденция – это иной взгляд на человека в целом, подход осознанный, построенный прежде всего на этике. Главный мотив здесь – не исправлять "ошибок природы", не совершать над ней насилие, а следовать ее законам. Это подход экологический, направленный на единство человека с природой, на использование действующих в ней сил посредством установления гармонии, а не завоевания, покорения, насилия.

Природа не исчерпала своих возможностей в эволюции человека. У младенца реализация этих возможностей заложена в удовлетворении его естественных потребностей. Именно естественных, а не формирование новых, "цивилизованных" – в комфорте, деликатесной еде и переедании, отсутствии движений и т.д. "Окультуривая" эти потребности, т.е. приводя их в соответствие с нашими жизненными условиями, можно добиться высоких результатов в здоровье и психическом развитии детей.

Явления импринтинга (раннего запечатлевания) и физиологического стресса – те главные механизмы, опираясь на которые мы можем с самого раннего возраста открыть возможность действия могучих природных сил, управляющих эволюцией, заложить основы экологического мышления и гармоничной жизни. "Реакции типа физиологического стресса, – отмечал И.А.Аршавский, – являются основой прогрессивной эволюции как в онто– так и филогенезе. Эти пути еще не закрыты и для прогрессивных преобразований в эволюции человека".166

Главная цель, которую мы преследовали, – это не строгие методические указания для родителей. Мы хотели скорее показать основные проблемы, нежели их окончательно разрешить. Поскольку осознанное родительство начинается прежде всего с понимания этих проблем. Конкретные же подходы в каждом отдельном случае должны определяться самими родителями. Это – прерогатива их творческого подхода, творчества, основанного на знании, а, главное, чувствовании своего малыша. Воспитывать ребенка по книге – идея совершенно абсурдная и бесплодная. Но книга может помочь приобрести личный опыт, всегда включающий в себя не только опыт практических действий, но и результаты наших умственных усилий, результаты осмысления тех или иных проблем. А все, что мы можем дать своим детям, – это в конечном итоге лишь наш индивидуальный жизненный опыт.