Эксельсиор. Вакуумный дебют

Шах бубновому королю

Транзитная орбита «Луна — Пояс», пункт назначения КС «Белый Слон», следующий день после боя.

Для будильника было ещё слишком рано, однако сигнал уведомления разбудил капитана. Глянув краем глаза, что там, Ник заметил сообщение от наставника Гур·Ни, про себя решив, что смотреть такое сообщение следует в форме, капитан начал процесс утреннего пробуждения. Вчера вечером, он переслал протоколы боя в Академию, похоже наступило время для выволочки от Гура, хорошо хоть, что бой выигран — значит разнос будет не сокрушительным.

Из визора смотрело знакомое строгое лицо, впалые щёки, тонкие губы, беспощадный взгляд:

«Тебе достался необычный корабль, хотелось бы узнать о нём побольше, но вижу, что данные засекречены, так что умерю своё любопытство.

По милости противника бой был довольно простой, даже тривиальный, но учитывая, что благодаря ограничениями по перегрузкам, ты был практически прикован к одной точке, и вышел из боя чистым — абсолютно не получив повреждений, то это делает случай интересным. По крайней мере, это было любопытно, если ты не против, я бы хотел использовать схему твоего боя на занятиях, почти все курсанты недооценивают важность уклонения разворотом, это будет хороший пример.

Иронично, я полагал, что ты слишком часто будешь полагаться на свои пилотажные навыки, считал это твоей слабостью, а в твоем первом бою, твоя сильная сторона оказалась заблокирована ограничением на перегрузки».

Казало бы, типичный Гур: ни приветствия, ни прощания, и про слабости упомянул, но одно слово «любопытно» превращало сообщение в небывалую похвалу, стараясь сдерживать довольную улыбку, Ник записал и отправил ответ.

— Это был твой наставник? — из-за спины спросила Ли, — выглядит до жути строго.

— Да, такой как он есть, — с невольной теплотой в голосе ответил Ник.

— А что, мои ограничения по перегрузкам, так сильно сказываются на наших возможностях?

— Сильнее чем ты можешь представить, — не стал скрывать Ник, — но не вздумай извиняться! Я справлюсь!

— Вот ещё, — рассмеялась Ли, — и не думала! Я, такая как есть!

* * *

В трансформированной кают-кампании главный механик учил Ксю делать правильные бутерброды, здесь уже ничего не напоминало о недавнем происшествии, лишние переборки убраны, ниши закрыты, ботов не было видно, если, конечно, не считать Ксю. Вскоре к ним присоединились капитан с его компаньонкой и принялись оценивать успехи ученицы в искусстве инкрустации хлеба — каюта наполнилась запахом кофе, звяканьем посуды, оживлённой беседой и смехом.

— Ник, вчера перед сном я всё проверил, раз пять облетел Нау дронами, не нашёл ни царапины, я до сих пор не верю, вакуум вокруг корабля просто горел, это был кромешный ад, — радостно делился Эф, смахивая с себя крошки — а на корпусе ни отметины! Невероятно!

— В этом есть и ваша заслуга, — ответил Ник, — вы так переживали за корабль, что я воспринял это за наказ. К тому же, реакторы были мастерски отстроены, меня ничего не отвлекало от боевого оперирования. Но больше всего вы меня поразили, когда уснули перед боем, наш сержант-наставник как-то сказал, что здоровый сон перед боем приходит с опытом — вам уже доводилось попадать в боевую ситуацию?

— В каком-то смысле, — признался Эйфель, — когда выступаешь в прямом эфире перед многомиллиардной аудиторией на весь Сол, знаешь, что твою речь записывают на многие годы, а может даже века, это тоже заставляет волноваться. Первое время я всю ночь накануне не мог глаз сомкнуть, а потом привык, втянулся. Вчера у меня было похожее чувство, будто у меня назначено свидание с вечностью.

— К счастью, вчера вечность вас продинамила, — заметила Ли, — для девушек это в порядке вещей, но вот, если вы не явитесь на свидание с вечностью, то берегитесь!

— Полагаешь вечность это девушка? — поинтересовалась Ксю, протягивая подруге новый бутерброд.

— Возраст человека определяется не тем, сколько он прожил, а тем, сколько ему предстоит жить, чем больше осталось, тем он моложе. Старят не годы, а близость смерти, — глубоко заметила компаньонка, подливая всем кофе, — у вечности впереди вечность, в таком случае получается, она совсем девчонка!

— Ли, я не устану делать вам комплименты, но сегодня очередь Ника, — извиняющимся тоном оправдывался архитектор, — кстати, наш капитан скрывает режиссерский талант, бой был выстроен в модной ныне инверсивной драматургии. Сначала была впечатляющая кульминация, космос вспыхнул садом из тысяч огненных цветов, затем протяжная экспозиция, и лишь ближе к концу проявилась завязка в виде интриги из тайных торпед. По этому бою можно поставить потрясающий балет, я так и вижу, кружащие танцовщицы в белом, а между ними снуют балерины в чёрном латексе, у меня есть подходящий знакомый, Ник, вы же не против, мы укажем ваше авторство!

— А вот этого не стоит делать, — возразил офицер, — авторство не моё, такую же уловку использовал торпедный корвет полтора века тому назад, уж простите, я не помню название корвета и прочих подробностей, запомнил лишь общую схему боя. Когда я оценил нашу начальную диспозицию перед схваткой, сразу вспомнил тот случай, там ситуация была схожей.

— Не прибедняйтесь! Умелая авторская интерпретация, это один из столпов современного искусства, — авторитетно заявил титуляр, — отыщем имя и того капитана, так даже лучше, прямо вижу в титрах: «Балет основан на исторических событиях».

— Тогда я подумаю о вашем предложении, — иронично парировал Ник, допивая кофе, — а если у меня возникнут вопросы по авторскому праву, то через час у меня встреча с одним из опытнейших адвокатов Пояса!

* * *

На этот раз Ми·Тон был одет неформально, строгий костюм сменила тёмная водолазка, Ник всегда недоумевал, зачем землянам лезть в воду, одев свитер с длинными рукавами, это же неудобно. Вместе с костюмом исчезла прежняя чинность, адвокат преобразился и теперь располагал к себе.

— Спасибо Ник, что согласились встретиться наедине, — мягко поблагодарил Ми·Тон, — если ваш старший механик, тот, о ком я думаю, то его положение вам следует обсудить с диархом лично, не со мной. Сейчас же моя цель, проконсультировать вас об особенностях общения с верховным тавром, судя по всему вы неверно оцениваете ситуацию.

— Да, конечно, — рассеяно, ответил Ник, он был слегка обескуражен, дружеским, тоном адвоката, — мне немного неловко, — продолжил капитан, — ещё вчера мы были соперниками, и я вроде как расстроил вас…

— Не переживайте, — усмехнулся адвокат, — мои позиции изначально были слабы, я больше рассчитывал на вашу ошибку по неопытности, но когда вы появились с этим значком, я всё сразу понял — тонкий ход. В течение разбирательства я скорее изучал вас, чем пытался вытянуть слабое дело, — признался Ми. — Я из тех людей, которые обычно ворчат на молодое поколение, но вы заставили меня пересмотреть свои взгляды. Один успешный ход за другим: тонко подставили таврический крейсер в начале атаки, задействовали детский фильтр, чтобы сохранить доказательства (я редко веду детские дела, для меня этот трюк стал сюрпризом), затем без колебаний ввели в бой термоядерную боеголовку, а на разборе умело использовали слабости судьи. Теперь я вижу — растёт новое поколение, достойно растёт! Кстати, было очень мудро сосредоточить атаку на эсминце, не создавая прямой угрозы для жизни сына диарха, я оценил это.

Образ складывающийся из слов адвоката не совсем соответствовал тому, каким себя представлял Ник. «Люди ищут во мне нечто похожее на них, — помыслилось парню, — в свое время Эйфель видел во мне лунного элитария, а теперь адвокат находит что-то своё».

Впрочем, последние слова Ми·Тона особо удивили капитана:

— Вы хотите сказать, что капитан То·Ро — сын диарха Быка? Я этого не знал. К слову сказать, многие из моих успешных «ходов» сложились сами собою, без того умысла, который вы в них вкладываете.

— Естественно! Искусственное вымученное коварство слишком очевидно, другое дело — природное врождённое, которое складывается само собою, коварство, которое идёт не от рассудка, а от души, — заметил адвокат, — обычно люди видят в коварстве зло, но это не так, оно относительно. Для злого человека истинно добрые поступки кажутся коварными, обладающими своей, непостижимой ему, логикой. Не чурайтесь своего коварства, но вернёмся к нашему вопросу, — продолжил Ми·Тон деловым тоном, — из ваших слов, следует, что вы рассчитываете на переговоры с диархом, но это ошибка! Диарх не может вести переговоры с вами, это невозможно по протоколу.

— Как же так, зачем тогда приглашение, если не для обсуждения ситуации? — возразил капитан.

— Встреча нужна диарху, чтобы доходчиво объяснить вам ваше положение, а попутно продемонстрировать свою мощь, — пояснил Ми, — поймите, Таврическая группировка — государственное образование с неустойчивым статусом, поэтому диарх обязан особо аккуратно соблюдать определённый уровень при выборе партнёров для переговоров, иначе его ошибкой неминуемо воспользуются политические противники, чтобы принизить его политический вес, пострадает не только он, но и его народ. Каков статус у человека ведущего переговоры с унтер-капитаном наёмного флота? Очевидно, что не державный. Вы же не государственное лицо, не уполномочены никаким органом, даже не военный представитель Флота, я всё проверил, или я что-то упускаю?

— Нет, всё так, — согласился Ник, — но я представляю интересы Эйфеля, а он всё же тутуляр.

— Эйфель не субъект этих переговоров, а их объект.

Повисла пауза.

— Может человек с таким богатым опытом как вы, мог бы найти способ договорится с диархом, — Ник вспомнил уроки от Ти·Сс.

— В определённом аспекте, я тоже заинтересован в улаживании ситуации, — признался Ми, — я уже размышлял об этом, явных путей для переговоров нет, но есть один довольно экстравагантный способ заставить диарха прислушаться к вам. В другой ситуации с другим человеком, я даже не подумал бы об этом, но вы достаточно изворотливы, что вполне возможно… — адвокат вдруг задумался.

— И? — пауза затянулась, а парень не скрывал своего любопытства.

— Я обдумывал возможные последствия, — ожил Ми, — давайте договоримся: во-первых, сейчас мы обсуждаем этот вопрос чисто гипотетически, вы не будете ссылаться на меня, ведь если дело не выгорит, то это будет вредно для моей репутации, меня просто поднимут насмех, — было заметно как колеблется адвокат, — с другой стороны, у меня есть свой интерес, если у вас получится, то я бы хотел, чтобы вы, по возможности, делились со мной информацией.

— Звучит туманно, — признался капитан, — вы хотите чтобы я шпионил для вас? Это исключено!

— Нет, что вы, я умею читать людей, — усмехнулся прожженный законник, — мне это будет интересно как историку, этакий натурный эксперимент, сугубо в научных целях, без сиюминутной корысти, разве, что из научного тщеславия, — признал юрист, — вы сами решите, что мне рассказывать.

— Что же, я заинтригован, — Ника утомило долгое вступление, — давайте вы изложите суть вашего предложения, если мне не понравиться, то просто забуду об этом, а если эксперимент будет удачным, то помочь делу науки я всегда считал своим долгом.

Похоже в данный момент в душе Ми·Тона боролись адвокат и учёный, осторожность и азарт, наконец, азартный учёный победил:

— Ладно, понимаю ваше нетерпение, но чтобы вы могли осознать моё предложение, нам предстоит углубиться в историю…

Обычно о создании СВК рассказывают, что когда Альянс Независимых Станций и Федерация Астероидов победили пандемию на Поясе, то они объединились в Союз Внешнего Космоса, но это крайне упрощённое, а оттого неверное, изложение вопроса. Если углубиться в детали, то выяснится, что с пандемией в первую очередь боролся Координацонный Совет Флотов, в то непростое время станции массово переселялись, поэтому местные власти утратили свою прежнюю важность, а организационные возможности флотов, напротив, приобрели особую значимость. Когда Земля самоустранилась от процесса борьбы с пандемией в космосе, именно флоты разграничили между собою карантинные зоны контроля и управляли всем происходящим внутри них. Флоты АНС и ФА по своим возможностям совокупно составляли где-то треть от Совета Флотов, кроме них в в него входило много других сил, даже некоторые станции демов подвергли критике внешнюю политику СШМ и предоставили свои корабли. После того как пандемия была остановлена, радикальная часть совета предложила осудить действия Федерации Земли и объявить ей блокаду, на тот момент это было грозная мера воздействия.

За несколько десятилетий до этого в ООН была принята Доктрина нулевого баланса, которая гласила, что за годы освоения космоса с Земли были вывезены миллионы тон ресурсов, это истощило её ресурсный баланс, который следовало восстановить, возвращая ресурсы обратно. Не буду утруждать деталями, но суть доктрины сводилась к тому, что Пояс должен был поставлять ценные ресурсы на Землю за бесценок, в основном это касалось редкоземельных элементов. Как только доктрина заработала, добыча этих элементов на планете прекратилась совсем, а Земля стала полностью зависеть от Пояса.

Также действовала программа вывода опасных производств с Земли, ведь на планете, обладающей общей атмосферой, невозможно полностью изолировать аварийное предприятие, а в космосе это достигается естественным образом. Также на планете, из-за мерных наводок и воздействия больших масс, крайне накладно производить плетельщики, поэтому почти все устройства основанные на монадных технологиях производились Поясом, особо остро стоял вопрос с головками фабрикаторов.

Как видите, блокада Земли была опасной мерой, отбрасывающей развитие планеты далеко назад, в декаданс. Осознавая свою зависимость, Федерация Земли за спиною Совета Флотов начала тайные переговоры с АНС, конечно основным их намерением было предотвратить блокаду, но попутно они хотели развалить совет. Обе цели были достигнуты: альянс убедил Федерацию Астероидов и часть мелких флотов присоединиться к ним и выйти из Совета, именно так был создан СВК.

На тот момент в ужавшемся Совете Флотов осталось двенадцать сравнительно крупных членов, а их зоны влияния были на удивление равномерно распределены по Поясу, поэтому неформально эти двенадцать флотов начали сопоставлять со знаками Зодиака в соответствии с положением их зон относительно эклиптики, а совет стали называть Советом Зодиака. Не лишним будет упомянуть, что урезанный состав, в котором остались наиболее радикальные члены, в итоге был крайне враждебно настроен к Федерации Земли.

Это были времена Дикого Космоса, бесконечный передел космических сфер влияния и борьба за ресурсы, даже демы Пояса тогда слегка отдалились от Луны. Лишь на краткий миг, когда СВК объявило Стояние на Лагранже, Пояс вновь объединился, ведь идея послать военный флот к Земле всегда была близка Совету Зодиака, это породило массу нелепых слухов, будто персы намерены захватить Землю.

Вернёмся к Дикому Космосу, как известно, гражданские станции в вакууме весьма уязвимы, для их защиты нужны огромные ресурсы и особые технологии, которых ни у кого тогда не было. Сложилась ситуация, когда желание воевать есть, а сил защитить гражданских нет. В этот критический момент Зодиак предложил утвердить Кодекс вакуумных войн, который в разумной степени оберегал гражданские станции и предписывал определённый военный этикет. За кодекс ухватились как за спасательную соломинку, его приняли все, а нарушители кодекса становились всеобщими врагами — изгоями, которых уничтожали сообща. Это было странное время, чем-то похожее на эру позднего средневековья в древней истории Земли, когда политики придерживались эксцентричных правил, число и изощрённость которых постоянно росли, сражения превратились в отрепетированное действо, где каждый чётко знал свою роль, а честь значила больше чем жизнь, определённая степень манерности и стремление к уважению традиций остались на флоте и по сей день. Сочетание фатализма и символизма привело к рассвету различных мистических учений и сект, подобных масонским ложам земного средневековья. Ник, вы по молодости могли не сталкиваться, но даже сейчас, некоторые капитаны перед вылетом просят штурманов составить астрологический прогноз на полёт! — В этот момент офицер, в недавнем прошлом увлекающийся интуитивной навигацией, скромно потупил взгляд и промолчал. — Это в наш-то просвещенный век! Таково сомнительное наследие того удивительного времени.

Затем случился инцидент у «Иверполя», вы должны о нём знать, но я кратко его изложу, — было видно, что адвокату доставляет удовольствие погружаться в историю, — там тоже многое перевирают.

Станция «Иверполе» долго конфликтовала с соседним поселением на астероиде Пандора за спорную группу растов, но эти конфликты никогда не переходили разумных рамок, так, мелкие стычки. Однако, в какой-то момент радикальная группировка демов захватила Пандору, большую часть её населения погрузили на пять ранее захваченных пассажирских гиперкруизеров, а это почти полмиллиона человек, лайнеры жёстко сцепили между собою, напичкали термоядерными зарядами и направили в сторону «Иверполя». Далее произошёл всем известный расстрел лайнеров силами флота станции, остатки населения Пандоры объявили это геноцидом и осудили адмирала, отдавшего боевой приказ флоту, однако Совет Зодиака признал уничтожение лайнеров законным, тогда выжившее с Пандоры обратились в ООН. Организация Объединённых Народов, нашла этот случай удобным поводом, чтобы восстановить своё влияние в космосе и начала судебное разбирательство, а СВК, всеми способами пытавшийся ослабить влияние Зодиака, в свою очередь поддержал этот процесс. В итоге, на одном из заседаний девять адмиралов Совета Флотов объявили свои зоны влияния неподсудными суду ООН и демонстративно покинули организацию, с тех пор Зодиак стал называться Советом Неподсудных Адмиралов. Новый совет утвердил обновлённый свод правил, который назвали Кодекс Неподсудных или КоН. Это очень странный документ, разумные правовые нормы соседствуют в нём с экстравагантными правилами имеющими корни в нравах времён Дикого Космоса.

Я вижу, вы устали, я уже приближаюсь к сути.

С тех времён прошло больше чем полтора века, многое изменилось, но Совет Адмиралов до сих пор существует, в нём осталось всего четыре адмирала, если по знакам Зодиака, то это: Рыба, Телец, Дева и Скорпион. Так вот, адмирал-Телец, это диарх Бык, именно КоН запрещает ему вести переговоры с кем-то без должного статуса, в своё время это была мера предотвращающая переговоры отдельных командиров за спиною своих адмиралов. Диарх свято блюдёт требования Кодекса, он иногда даже говорит, мол его жизнь на КоНу. Собственно название «тавры» идет от знака Зодиака, изначально в ядро их зоны влияния входили станции «Неокубань» и «Космодон», «Тавриду» они основали значительно позже, а ведь многие ошибочно полагают, что тавры так называются по своей столичной станции.

Так вот, согласно КоНу адмирал совета может назначать агент-адмирала, это такой универсальный человек, который решает проблемы в различных областях и имеет доступ к совету, даже участвует в его заседаниях. Тонкость в том, что назначив агента адмирал полностью теряет контроль над ним, так как все агент-адмиралы подчиняются напрямую совету. В то же время, выдвинув агента, адмирал становится его поручителем и несёт ответственность за действия своего ставленника. Получается адмирал отвечает за то, что слабо контролирует, такая схема сделана специально, чтобы назначать агентов было не очень выгодно, и они служили совету в целом, а не отдельным его членам.

Поскольку агент независим и входит в совет, то адмирал может вести с ним переговоры не умаляя своего положения, если убедить диарха Быка присвоить вам статус агента, то вы сможете урегулировать ваш кризис.

Ник озадачился:

— Положим, я соглашусь на это, также предположим, я подхожу на эту роль, иначе вы не стали бы об этом рассказывать, — начал он мыслить вслух, — но с чего диарху ввязываться в эту авантюру? Это раз. Чем я рискую? Конечно, я что-то помню о Совете Флотов и Адмиралах из курса истории Пояса, но о них либо говорят вскользь, либо в нейтрально-негативном ключе, вы же тоже видите риск для своей репутации, в чём он? Это два. Предположим, у нас всё получится, Бык согласится, я стану агент-адмиралом, признаться даже на словах это выглядит фантастично, но пусть, — капитан пристально посмотрел на адвоката, — как изменится моя жизнь? Во что конкретно я ввязываюсь? Это три!

Выслушивая размышления капитана, историк присматривался к парню, казалось внутренне он примерял роль агент-адмирала на молодого офицера, судя по всему опытные глаза законника не замечали несуразностей в представляемой картинке.

— Ваши сомнения понятны и разумны, — в голосе юриста проступили адвокатские нотки, — разберём их, начнём с пункта номер два. В современном политическом ландшафте Совет Несудимых самая непредсказуемая часть, у совета сохранились значимые полномочия, а также есть историческое право и современная воля ставить решения ООН под сомнение, естественно в такой ситуации адмиралы неизбежно будут вызывать раздражение у основных игроков большой политики, от этого возникает лёгкий негатив вокруг них и системное замалчивание их положительной роли. Что касается моих рисков, с момента гибели последнего агент-адмирала прошёл почти век, о агентах почти забыли, их считают атавизмом, историческим артефактом. К тому же, Совет Несудимых играет значимую роль в регуляции криминального мира, можно сказать даже в какой-то степени управляет им, особенно это заметно в мирное время. Так сложилось, что последние агенты совета увлеклись контролем преступной деятельности, упиваясь властью и безнаказанностью они впадали в крайности, наводя ужас даже на убийц и грабителей. Между собой преступники называли этих агентов решалами, признавали их авторитет и иногда даже сами просили урегулировать конфликты между собою. В какой-то момент решалы стали синонимом криминала и начали бросать тень на Совет Адмиралов, именно поэтому об агентах предпочли забыть, если я достану из шкафа истории этот скелет, а вы вдруг войдёте во вкус преступной жизни, то моя репутация сильно пострадает.

С чего диарху доверять вам? Во-первых, это ему выгодно. Современный совет расколот: Бык придерживается интересов СВК и частично постимперских, Скорпы отстаивают взгляды демов, остальные два адмирала нейтральны. Однако в последнее время кто-то прилагает много усилий, чтобы склонить этих двоих к поддержке интересов Коалиции Демократического Космоса. Позиции тавров слабеют, если вы убедите диарха, что вам близки интересы СВК, то назначение агент-адмирала позволит на время восстановить равновесие в Совете. Вероятнее всего Бык просто забыл о такой возможности, как-никак с времён последних агентов-решал прошёл век, или наоборот, хорошо помнит о них и не хочет ввязываться. Полагаю, я смогу убедить его, что из вас получится полезный агент, а не решала, что интересы Пояса вам ближе личных амбиций, что вы, как вчера выразилась командор — романтик, к тому же вы дружны с землянкой, значит об интересах постимперии также не забудете. Однако ключевым фактором будет ваше личное знакомство с диархом, как опытный правитель он хорошо видит людей, но что более важно, он сам убеждён, что у него дар разбираться в людях, так что, если вы сложите о себе хорошее первое представление, то он вам доверится и переубедить его будет сложно. В целом ситуация складывается благоприятно: вы подходите под формальные требования к агенту, у вас есть свой боевой корабль и теперь есть опыт реального боя.

— Ну да, — заметил Ник, — я разнёс корабль его флота, угрожал его сыну — хорошее начало для знакомства.

— Не переживайте, — адвокат небрежно взмахнул рукой, — в недавнем инциденте вы проявили характер и чувство стиля, преподали суровый урок его сыну, но не подвергли наследника прямой опасности, Бык и сам так делает. У диарха сильна любовь к просчитанной удали, к эффекту, но не ценой эффективности, все его импровизации, как правило, тщательно спланированы. У вас есть неплохой шанс понравиться ему, этот ваш чёрный значок, как отметка удали, ваш корабль имеет стиль, вы ведёте дела с титуляром, это всё вместе очень удачно складывается. Если бы Эйфель не был бы титульным, то Бык не стал бы так утруждать себя его похищением, в этом нет стиля, а вы похитили титуляра у похитителей, уверен, втайне диарх восхищается вами! Иначе не стал бы приглашать.

В голосе адвоката звучала такая уверенность, что Ник начал поддаваться его влиянию, план уже казался не таким невероятным.

— Что касается вашей жизни, — продолжал Ми·Тон, — то перед агент-адмиралом открывается широкий спектр возможностей, от самых порицаемых, которые олицетворяли собою решалы, до самых почитаемых, вроде агент-адмирала Сварога, который исполнил много благородных миссий, правда в истории СВК им не нашлось достойного места, так как они не прославляют Союз, а иногда даже вскрывают его тёмные стороны. Хотя как-то мне на глаза попалось старое визор-шоу, где популярно отражены основные подвиги Сварога, посмотрите как-нибудь, если будет время, к сожалению в шоу Сварог представлен под именем Нестора. Как агент, вы можете брать пример с него.

Разговор с адвокатом продлился более часа, Ми·Тон не пытался скрывать своего интереса к истории, ему, как учёному, было интересно возродить феномен агент-адмиралов, в Нике историк нашёл возможность, которую не хотел упускать. Адвокат так и продолжал бы давить на капитана, но в плотном графике успешного юриста уже были назначены следующие встречи, Ник обещал дать свой ответ на следующий день, на этом они расстались.

Оставшись наедине, парень включил визуальное поле на обзор космоса вокруг корабля, через какое-то время он заметил справа от себя колечко дыма, кольцевой галактикой парящее среди звёзд:

— Что думаешь? — спросил капитан у первого помощника.

— Это не имеет значения, — ответил Холмс, — ты уже принял решение, а сейчас обдумываешь детали.

— Добавь камин, — попросил Ник, и любуясь язычками огня спросил, — но всё же, ты хочешь быть первым помощником агент-адмирала?

— Если бы у меня были личные цели, — с иронией ответил Холмс, — то это им не противоречило бы.

— Если бы у меня были личные цели, то это им не противоречило бы, — задумчиво повторил недавний курсант, осматривая небо полное звёзд.

Вдруг в глубине космоса зажглась светлая полоска, расширилась и из неё вышла Ли:

— Ксю сказала, что вы закончили, — сказала она, — мы собираемся обедать… — затем девушка осмотрелась и заметила, — я уже привыкла к космосу, жаль только, что здесь всегда ночь.

— Ошибаешься, в космосе всегда день, — ответил капитан, указывая на маленькое колючее солнышко над ними.

* * *

Остаток дня команда провела обсуждая предложение Ми·Тона, эрудированый Эйфель мало что знал об агент-адмиралах, но его знания о решалах были поистине энциклопедическими, архитектора увлекала перспектива возрождения мифа, натуру художника непонятным образом манила криминальная романтика. Истории о решалах, рассказанные Эфом, обладали шармом и какой-то вульгарной привлекательностью, однако капитан не видел себя их героем.

Наконец Ли заявила, что на сегодня хватит: ни слова об агентах и решалах! После чего все разбрелись по каютам.

— Знаешь, наш бой у меня не выходит из головы, — призналась девушка капитану, когда они остались вдвоём, — это может показаться странным, но мне не хватило страха, я думала, что бой, это неимоверно страшно. Пока ждала, накручивала себя, а потом всё быстро закончилось, я даже ничего не успела понять, а теперь, у меня такое чувство, вроде как пропустила что-то важное, ждала ужаса, настроилась на что-то, теперь прямо хочется напугаться, чтобы как-то снять это напряжение.

— Как в древней классике, — иронично заметил Ник, — «кровопролитиев от него ждали, а он Чижика съел!»

— Вроде того, — усмехнулась девушка.

— Тогда нас ждёт просмотр визор-триллера, есть предпочтения?

— Я хочу что-то персовское, что-то космическое, на одиноком корабле в космосе!

Вот уже целый час непобедимое инопланетное создание с вживленным искусственным интеллектом уничтожало содержимое роскошного космолайнера, когда компаньонка вдруг заявила:

— Так, стоп! — фильм приостановился.

— Что такое? — недоумевал парень.

— Ты выглядишь напуганным!

— Ли, мы же триллер смотрим, это должно быть нормально!

— Ну посмотри в визор, чего там страшного? — Ли взмахнула в сторону фокуса визора, — какая-то грязная решётка!

— Это решётка центрального воздуховода, покрытая чёрной плесенью! — искренне ответил капитан, — что может быть страшнее этого!

— Мне этого не понять! — призналась землянка, — Конечно, это нехорошо, но не страшно же! В бою ты не выглядел таким напуганным!

— Просто вы земляне воспринимаете такие вещи иначе, — подумав ответил перс, — вы считаете своё тело как бы автономным. А для нас корабль или станция, это часть нашего тела, если удалить мне лёгкие я не смогу дышать и умру, но если сейчас удалить корабль я также умру, корабль необходимая часть меня, я это понимаю почти на уровне инстинктов, — заключил капитан, но в глазах девушки не заметил понимания.

— Если ты увидишь язвы на теле, это тебя напугает? — парень перешел к буквальным примерам.

— Конечно! — ответила девушка, — мерзость какая!

— Система воздуховодов корабля часть моих лёгких, и твоих кстати, но ты этого не осознаёшь, — пояснил Ник, — плесень на решётке, это все равно, что в моих лёгких, и это меня пугает!

Подумав, Ли уточнила:

— У тебя плохой пример, но я его поняла, вы воспринимаете эту решётку, как положительные данные результатов медсканирования, как проекции с течением болезни. Когда приходит плохой диагноз, это всегда пугает.

— Верно, что-то вроде этого.

— Следовательно, каждый перс на станции считает её частью своего тела? — не унималась землянка.

— Да!

— Получается у всех персов как бы общее тело, они единый организм! — заключила Ли.

— Ять! — воскликнул перс, — наконец-то ты поняла!

Девушка надолго задумалась:

— Следовательно, если я поглажу переборку корабля, — спросила она, — то тебе будет приятно?

— Это так не работает, — усмехнулся парень, — но будет.

— Извращенец! — ответила девушка кокетливо поглаживая переборку Наутилуса, фильм они так и не досмотрели.

* * *

На следующее утро Церера заметно выделялась среди звёзд, уже скоро переход Нау будет закончен, но до прибытия капитан хотел кое-что успеть. Стараясь не разбудить компаньонку, Ник осторожно выбрался из каюты и направился в рубку, где записал большое сообщение для Штерна. Изложив события последних дней, молодой каплей просил совета у опытного магната, сведущего в юридических делах и политике.

Прошло чуть больше часа, пока капитан занимался рутиной по подготовке корабля к прибытию, когда вернулся ответ, это произошло быстрее, чем ожидал Ник. В визоре возник оживший бюст Посидония с колючим взглядом:

«День Ник, — начал с приветствия Штерн, — когда мы расстались, я рекомендовал тебе набираться опыта, чтобы потом заняться сложными делами, но, похоже, ты решил набираться опыта на таких делах, — магнат колко улыбнулся. — Я был в курсе суматохи вокруг Эйфеля, мне кажется, что твоё вмешательство только усилило её, включившись в игру, ты изрядно спутал карты, но взамен получил уникальную возможность.

Агент-адмиралы были созданы смутным временем, когда требовалось быстро улаживать конфликты в мутной среде, потом времена наладились, агенты стали злоупотреблять своими полномочиями, породив решал. Казалось бы, если в наше, вполне благополучное время, появится новый агент, то это шокирует многих, но… Всегда есть "но". В Совете Несудимых назревает смута, об этом мало кто знает, но это так. Выдвигая агента, Бык может сыграть на опережение, внезапно перевернуть ход игры, когда пешка оказывается на последней линии, она становиться ферзём.

Сейчас сложно найти вольного авантюриста со своим кораблём, без тёмного прошлого и с реальным боевым опытом, здесь ты кстати, а вакуумной потасовкой ты обратил на себя внимание, которым можно воспользоваться. Без сомнений диарху выгодно пополнить свою руку сильной картой, вопрос в других адмиралах — они могут усомниться в твоей кандидатуре, но… Всегда есть ещё одно "но". Если ты сможешь решить затруднение Эйфеля, то это будет очень похоже на обычную работу, которую должен делать агент, в таком случае адмиралам нечего будет возразить.

Тебя будут взвешивать весами репутации, — рассудил старик, — сначала диарх, затем другие члены совета, здесь важно использовать все возможности, чтобы раскрыть твою потенциальную значимость. Очень удачно, что ты лично знаком с Лейбницем, тот тебя ценит, это огромный вклад в копилку твоей репутации. Мне сообщили, кто-то собирает на тебя досье, уверен, это диарх, мимо такого важного факта он не пройдёт, Бык искренне уважает Лейбница и всякий раз подчёркивает это.

От себя запишу два стика, один синий, другой красный. Оба будут содержать мои рекомендации, но в красном я буду брать обязательства, дам гарантии, синий же меня ни чем не будет обременять. Конечно я бы предпочёл, чтобы ты воспользовался синим, полагаю, что оценив ситуацию, ты сможешь сделать правильный выбор. Учти, стики будут синхронизированы — посмотреть получиться только один.

Ты прав относительно своих сомнений, — в это было невозможно поверить, но лицо Штерна вдруг стало ещё более серьёзным, — статус агент-адмирала может оказаться очень опасным и не всякому это по плечу, здесь адвокат смягчил краски, кому-нибудь другому я бы посоветовал отказаться от этой авантюры. Такой была моя первая реакция на новость, всё-таки решалы когда-то стали пугалом Сола, все были только рады, когда они ушли в прошлое, этот негатив неизбежно обернётся против тебя. Однако поразмыслив, я решил, что твои родители поддержали бы такую затею, мне кажется, это соответствует их неявно выраженным целям.

Конечно, окончательное решение за тобою, но я рекомендую ухватиться за эту возможность».

Сообщение завершилось, а из терминала плетельщика выдвинулось два стика: синий и красный.

Тяговое кольцо Цереры, КС «Белый Слон».

С того момента, когда Церера выглядела самой яркой звездой прошло несколько часов, сначала звезда превратилась в светящийся шарик размером с орех на вытянутой ладони, затем выросла до космобольного мяча, а сейчас занимает почти четверть видимой области визора.

Карликовая планета по праву считается царицей Астероидного Пояса, и как всякая царица имеет свою корону — церерианское тяговое кольцо. Гигантская левитрасса охватывает Цереру кольцом вдоль экватора, триста шестьдесят исполинских опор возвышаются на двадцать километров над поверхностью, а вглубь они уходят на сто километров, прошивая ледяную мантию насквозь, вплоть до прочного каменного ядра. Почти все местные станции подвешены к этому кольцу и синхронно скользят по нему, каждую секунду преодолевая по две тысячи метров, благодаря этому движению на станциях возникает центробежное ускорение равное одному тягу. Издали кольцо выглядит как сверкающее огнями ожерелье, украшенное десятками подвесок из космических станций разных форм, размеров и цветов. Каждые двадцать пять минут станции делают полный оборот вокруг планеты, если присмотреться, то можно заметить, как сверкающие огнями подвески кольца медленно сдвигаются на фоне каменистой поверхности.

Строительство трассы было завершено сравнительно недавно, в этой гигантской стройке участвовал почти весь Пояс, ведь Церера, это основной источник воды в системе. Тысячи подземных горных выработок проложены от кольца к полюсам, по ним беспрестанным потоком идут левипоезда гружённые льдом. Астероиды пояса в среднем имеют уровень меры существенно выше, уровня необитаемых планет Сола, к счастью в этом вопросе Церера подобна астероидам и тоже довольно высокомерна. Основной массив льда имеет пятый мерный уровень, но встречаются обширные залежи приближающиеся к шестёрке, а кое-где можно найти небольшие месторождения с почти семёркой меры. Километровые пласты высокомерного льда, удобно разрабатывать, а низкое тяготение позволяет доставлять добытый лёд на орбитальный транспорт без особых затрат.

Маршруты всех циклеров Пояса проходят через Цереру, всего за несколько дней максимального сближения с крохотной планетой трехсоткилометровые гиганты плотно забивают свои нижние трюмы церерианским льдом. Затем лёд растопят и он уже в виде воды начнёт свой трёхсоткилометровый путь по конвейеру этой огромной фабрики. В нижних отсеках воду засеивают водорослями, слегка стабилизирующими меру, до уровня при котором нормально выживают колонии полипов следующего этапа, затем идут моллюски, рачки, головоногие, рыбы и так вплоть до верхних отсеков, в которых плавают стаи китов, которые при каждом глотке процеживают сквозь себя тонны воды, доводя её меру почти до восьми. Уже готовую высокомерную воду окончательно фильтруют и развозят по станциям и астероидам, таким образом почти все люди Пояса на шестьдесят процентов состоят из вещества Цереры.

На подлёте к тяговому кольцу Наутилус был встречен местным буксиром-автолоцманом, состыковавшись с крейсером, буксир потянул его в сторону станции «Белый Слон». Станция напоминала собою фигурку белого шахматного слона, словно инеем покрытую белоснежным замысловатым узором, солнечный отсвет скользил по бокам станции искрясь и выявляя причудливый орнамент.

«Это была одна из моих первых крупных работ, — поделился воспоминаниями Эйфель, — в то время кольцо только проходило обкатку, по нему катали десяток временных станций с шахтерскими вахтами, позже эти времянки планировали разобрать и заменить набором станций объединенных единым стилем. Но утверждение общей стилистики внезапно вылилось в политическую проблему: СВК настаивало на своём решении, КДК тянуло свою линию и никто не хотел уступать, компромиссный вариант выработать так и не удалось. Время поджимало, меня попросили сделать проект простой станции, желательно фигуративной, без всяких тайных смыслов, политических контекстов, абсолютно нейтральную, да, ко всему прочему, конструктивно простую.

Начал делать инженерный набросок: жилая платформа на стандартном подвесе из двух кривых второго порядка, затем, сверху, подальше от жилой зоны, добавил энергоотсек в виде шара. Глянул на готовый эскиз, и вижу в нём нечто похожее на шахматную пешку. То что нужно, подумал я, просто, фигуративно, без контекстов — как и просили. К тому же фигура вращения, а конструкции из замыкаемых кольцевых профилей наши верфи строят на потоке, всё сложилось само-собою. Правда, потом обсчитал нагрузки, получилось, что для общей высоты станции в тридцать километров, форму нужно вытянуть, так из пешки получился слон, вот он собственно перед вами. Как видите, в форму вложено минимум фантазии — весь образ продиктован конструкцией, поэтому для усиления художественного эффекта, поверх корпуса наложил водяной узор, тоже нейтральный, шахматно-растительный.

На моё удивление, тема зашла, серию стали продолжать, если присмотреться, то на кольце можно найти весь комплект шахматных фигур, пешки, так вообще поставили на поток, потом сокрушались, что их всего шестнадцать, а делать больше, вроде как неправильно».

Местные диспетчерские службы выделили для Наутилуса место стоянки в Западном терминале, на том, который шёл впереди по ходу станции. Заходя на швартовку крейсер прошёл мимо Восточного терминала, большую часть которого занимал корабль в виде гигантского красного быка с золотыми рогами — флагманский корабль-носитель «Телец».

— Китчево, слишком буквально, но впечатляет, — выразил Эйфель своё мнение о флагмане тавров.

Помимо рогов взгляд Ника выхватил на флагмане двадцать разгонных шлюзов для истребителей, три портала для линейных кораблей, судя по размерам флагман способен был вместить пару средних линкоров, полдюжины тяжёлых крейсеров и множество кораблей помельче. Запоздало капитану пришла мысль, что дразнить подобную мощь было не очень предусмотрительно. Поскольку корабли носители никогда не ходят в одиночку, а только в сопровождении ударной группы, то эскорт флагмана тоже был рядом, однако ваккруг Цереры, это демилитаризованная зона, поэтому боевые корабли тавров без гражданского сертификата дрейфовали на границе космотории планеты.

Стыковка с терминалом прошла мягко, капитан остался доволен работой швартузла терминала.

— Мы же уже прошли карантин? — уточнила Ли, — можем пойти на станцию?

— Да, карантин успешно завершён, — ответил ей Холмс, — но, нет, покидать корабль нельзя, мы должны пройти оружейную инспекцию. Корабль принял бой, в котором торпеда с ТЯН покидала борт, в таких случаях проводят проверку по уровню Твёрдо-четыре, а это надолго, нужно дождаться пока нас посетят инспекторы, эту процедуру нельзя проходить автоматически, только очно.

Девушка заметно поскучнела, было видно как ей не терпится наконец сменить обстановку.

Через пару часов Нау принял на борт двух инспекторов, тот, который помоложе, пошёл вместе с Эфом осматривать огневые точки, а старший инспектор отправился с Ником в торпедный отсек:

— Хорошие здесь стоят конвейеры, — опытный инспектор со знанием похвалил боевые установки, — старого образца, такие уже давно не делают, они конечно тяжелые и в два раза габаритнее современных, но добротные, могут даже прямое попадание выдержать. Вы их ни в коем случае не меняйте! — посоветовал оружейник, — тут стоят боевые фабрикаторы седьмого калибра с потоком на двести, а сейчас таких не делают, сейчас седьмой калибр ставят уже на линкоры, а там поток в два раза выше. Есть специальное разрешение, согласно которому такие старые крейсера как ваш, можно обновлять современными фабрикаторами от линкоров без смены сертификации. По учёту корабль будет проходить как крейсер, а на деле торпедное вооружение будет на класс выше, иногда такая путаница полезна в деле, — бывалый канонир многозначительно улыбнулся молодому капитану, — если вы понимаете о чём я.

Ник понимал, офицеры быстро нашли общий язык, поэтому инспектор затягивал проверку лишь из желания осмотреть редкий корабль, многие системы вооружения Нау вызывали у него чувство ностальгии о былой службе на флоте, когда всё было лучше, мощнее и добротнее. Наконец, дав множество дельных советов по поводу тонкостей обращения со старым вооружением, инспектор обновил пломбу на боеголовке с ТЯН и уже поздним вечером покинул корабль вместе со своим помощником.

* * *

Когда капитан проснулся следующим утром, то обнаружил, что Ли рядом нет. Немного позже он поднялся в кают-компанию, где застал весь экипаж занятым странной суматохой.

— Погоди, ты немного рано, — заявила Ли, затем безапелляционно подала капитану дымящуюся чашку, — вот попей кофе, мы готовим сюрприз!

По опыту каплей уже знал, что когда его девушка готовит сюрприз, то сопротивление бесполезно, поэтому смиренно принялся наслаждаться лунным купажом зёрен. Пытаясь понять, что его ждёт, парень отмёл десяток вариантов, затем сдался, и начал обдумывать предстоящую встречу с тавром.

Наконец створки клинкета раздвинулись, в кают-компанию Ксю торжественно внесла капитанскую парадную форму. Поначалу капитан удивился, к чему такая суматоха вокруг его формы, затем присмотрелся к костюму и начал замечать в нём отличия от флотского стандарта, слегка иной крой — грациознее, немного отличающаяся ткань — изысканнее, автозастёжки — изящнее, воротник и рукава немного строже и гармоничнее. Форма отдавала холодом, похоже, её только что достали из фабрикатора.

Фабрикатное плетение поглощает много тепла, поэтому изделия в стазис-камере фабрикатора имеют температуру близкую к абсолютному нулю, позже их приходится подвергать мерно-молекулярному нагреву. Обычно новая вещь, только вынутая из фабрикатора, первое время заметно холодит, вот почему персы привыкли что-то совсем новое, не использованное, описывать словом «лёд», со временем, это слово стало выражать общее восхищение по любому поводу.

— Спасибо конечно, что попробовали улучшить мою форму, — возразил капитан, — но меня и стандартная устраивала, не уверен, что форму можно так менять.

— Осторожно! — возразила Ли, — ты сейчас как никогда близок к своей погибели! Ты ничего не замечаешь?!

— Ну, форма немного иная, — признал капитан, — может даже чуть лучше, — согласился он…

— Иная?! И это всё? — было заметно как искренне недоумевает Ли. — Присмотрись! Это же Лу·Вон, знаменитый модельер, любая девушка убила бы за индивидуальный костюм от Лу·Вона! Его стиль невозможно с чем-то спутать!

Однако вид капитана наглядно опровергал последнее замечание, поэтому Эйфель поспешил сгладить неловкость:

— Лу мой должник, он долго упирался, у него предубеждение к военным, но он был сильно должен, — художник улыбнулся своим воспоминаниям, — сейчас он самый актуальный кутурье Сола, если бы модельерам выдавали титулы, то ему бы точно достался.

Действительно, обычно имена успешных модельеров становятся торговой маркой, защищённой авторскими правами, поэтому все потенциальные титулы в этой области не свободны, а связаны с модными домами.

— Я изучил всё про диарха, — продолжил Эф, — оказывается, он очень внимателен к деталям вроде одежды. Я вспомнил нашу первую встречу, вы тогда произвели на меня приятное впечатление, однако стандартный флотский костюм в него не вписывался, а этот дополнит ваш образ! Он шикарен! Даже я это признаю, хотя никогда не прочь покритиковать Лу. Кстати с угрозами наша Ли не шутила, совсем недавно вскрылся скандал, когда девушка пошла на преступление, чтобы попасть в список заказов Лу·Вона, так что это довольно ценная вещь, — тут Эф одёрнул себя, — но вы не подумайте лишнего, это не подарок вам, я лишь забочусь о себе, это полезно для дела! Кстати, форма прошла флотскую сертификацию, вы её можете носить официально.

* * *

Через несколько часов, Ник в сопровождении Ксю, шёл по пирсу Восточного терминала приближаясь к огромной красной шлюзовой створке, на которой золотом был выведен знак «♉︎». Форма на капитане сидела великолепно, при выходе Ли обняла парня, заметив: «Ты такой красавчик! Если бы я могла сделать это снова, то влюбилась бы! Уверена, ты будешь на высоте! Удачи!»

Наконец створка шлюза беззвучно отошла, делегацию с Наутилуса ждал эскорт.

— Приветствую, капитан-универсал-лейтенант, меня предупредили, что вы будете с охранным дроном? — во главе эскорта была изысканная женщина с безупречными манерами, чем-то неуловимо напоминающая наставницу Ти·Сс.

— Так и есть, — ответил капитан, указав на спутницу, — это мой советник по безопасности Ксю·Хо, она андроид.

Немного вскинув бровь женщина пристально осмотрела Ксю:

— Простите за оплошность, это новая для меня модель, — глава эскорта не выдала замешательства, — прошу на борт флагмана Таврической группировки корабля-носителя «Телец».

— Спасибо! — ответил Ник, вступая на палубу флагмана, — извинения излишни, Ксю спроектирована так, чтобы люди ошибались, — сегодня, парень был как никогда рад тому, что не пропустил ни одной лекции Ти·Сс.

Когда капитан поднялся на чужой борт, связь с ним была потеряна, её глушили системы безопасности флагмана, доступен остался лишь открытый канал, который шёл через внутренние системы маршрутизации тавров и подвергался их цензуре. Конечно, видео или звук по этому каналу передавать не получится, ведь приём у диарха был строго конфиденциальным, однако трансляция биометрии на свой корабль, это священное право любого космонавта. Благодаря гелевым блокам Ксю и колоссальной мощности плетельщиков Холмса на корабле, удалось наладить стеганографическое подмешивание небольших текстов в данные биоритмов Ника и коды управления медимплантом, таким образом дипломатическая делегация получила возможность безопасно обмениваться краткими титрами со своим экипажем. Были задействованы сильные алгоритмы шифрования, поэтому чтобы обнаружить тайный обмен информацией таврам потребуется огромная вычислительная мощность, никто не будет тратить такие ресурсы впустую, не имея наводки или хотя бы любого намёка, что в сексуальном андроиде установлены новейшие гелевые плетельщики достаточно мощные для постановки криптозавесы.

Накануне Ли вместе с Холмсом провели несколько тестов связи, тщательно перепроверили спектры данных и теперь были полностью уверены в надёжности схемы.

«Поднимаемся в лифте, здесь роскошно и помпезно», Ли получила первый шифрованный титр от Ника — канал успешно работал.

«Идём через длинную анфиладу, повсюду фрески, много фигур быков, наберётся на целое стадо, больше похоже на музей или храм, чем на военный корабль», продолжал репортаж Ник.

«Добро пожаловать на КС "Белый Слон» — самый изысканный уголок Цереры! На ваш туристический счёт начислен один вак. Узнайте больше о ежедневном начислении ваков».

«Фаб-модуль рецепта был установлен».

Стандартные уведомления попадали в ту же ленту сообщений, Ли было хотела накинуть фильтр, чтобы не отвлекаться на ерунду, но последнее уведомление её заинтересовало — агрегатор рецептов сообщал, что кто-то пару часов назад установил её троянский рецепт в новый кухонный фабрикатор. Сообщение протискивалось сквозь череду прокси, поэтому пришло с существенной задержкой, похоже у «Утончённого Гункан-маки с трюфелем» появился свой ценитель, и это точно тавр, так как в своё время рецепт был виден только для адресов атаковавших их кораблей, а сразу после взлома Ли немедленно удалила запись о блюде.

Основное правило кибердайвера — всегда рубить за собою инфохвосты, вроде фаб-файла с рецептом, который давно уже должен был кануть в Лету. Мимо такого прокола нельзя спокойно проходить, его нужно оперативно изучать и зачищать, в этих делах каждая секунда на счету, а уже прошло пару часов! Возможно тавры уже вышли на её след, а это может обернуться серьёзными неприятностями для её капитана! Стараясь сдерживать преждевременное волнение монгерша вошла в свой киберштаб, открыла интерфейс модуля внешнего доступа «Нить Ариадны», так и есть, новая запись, кухонный фабрикатор «Палкинъ-47Н», хм, дорогая модель с набором расширений для естественных ингредиентов.

Кибермонгер новичок, стал бы опрашивать цепочку своих прокси, чтобы понять откуда исходит сигнал, но так он даст потенциальную возможность себя отследить, нужно действовать тоньше, как Ли, нужно изучить само устройство, в его настройках точно есть все нужные сведения. Вот, для начала, локальное место установки фабрикатора: «Камбуз-Аз-8», дальше, отсек: «Аз» и наконец корневой узел: ФКН «Телец»! Внимательно изучив фабрикатор и его киберокружение, Ли пришла к выводу, что её не выслеживали, а кто-то с большими полномочиями просто установил понравившийся ему рецепт на камбузе флагмана.

Тем временем сообщения от Ника продолжали поступать, но компаньонке уже некогда было их читать, у неё появилась новая задача, ведь открывшуюся возможность нельзя было упускать.

* * *

Процессия из делегации и эскорта, медленно продвигалась по огромному кораблю, переходя из одной пышно украшенной комнаты в другую. Осматривая помещения, Ник решил, что за обильными украшениями и фигурами быков скрыто сканирующее оборудование, а череда комнат используется вместо формального досмотра в шлюзовом сканере. Деликатное решение: досмотры всегда немного унижают, а так, те же цели достигаются неявным образом, попутно демонстрируя величие владельца корабля, которому не жалко выделять целый отсек под представительские цели.

Наконец их путь завершился в просторной каюте, оформленной в антикдревнем стиле, её стены были украшены стройными пилястрами, пространство между которыми было покрыто фресками. Изображения были нарочито плоскими, на древнеегипетский манер, в центре их сюжета неизменно фигурировал красный бык, окружённый мелкими фигурами людей. На первой фреске быка строили, затем он летел среди цилиндров космических станций, потом следовала череда из сражений и триумфальных процессий, похоже здесь был показан атлас истории флагмана. Противоположная стена почти полностью была занята огромной закрытой дверью из которой выпирала голова золотого быка с кольцом в носу. Командир их эскорта предложила расположится на удобных кушетках, а сама незаметно исчезла за потайной створкой среди фресок.

Прошло минут сорок, Ник успел детально рассмотреть все сюжеты не стенах, поглазел на двух охранников, без оружия, но в лёгкой броне, их лица были скрыты шлемами, зафикисировав броню в поддерживающей стойке, бойцы застыли молчаливыми истуканами у противоположной стены. Чтобы скрасить паузу, Ксю начала пустяковую беседу со своим капитаном, они обсуждали сценки на фресках. Девушка держалась очень живо и непринуждённо, край её юбки слегка приподнялся, кокетливо перекладывая стройные ножки, она то и дело сверкала бельём охранникам. Один из истуканов был вынужден сменить позу, значит под бронёй мужчина — хоть какая-то информация. Так прошло ещё двадцать минут.

Внезапно, части двери причудливо разошлись в разные стороны, осталась одна бычья голова, которая, слегка наклонив массивные рога, ушла вверх, в открывшемся проёме стояла всё та же женщина:

— Диарх может вас принять, — сказала она и развернувшись, объявила, — Вашество! Позвольте представить, унтер-капитан рейд-крейсера Наутилус 127 капитан-универсал-лейтенант Ник·То, в сопровождении его советника по безопасности андроида Ксю·Хо!

За дверью простирался утопающий в роскоши зал, отделанный ценными минералами со всего Пояса, а возможно даже с Земли, ряды бычьих голов вдоль стен уже выглядели привычно. В дальнем конце зала возвышались две золотые колоны, на постаменте левой был знак Ⱅ, то есть «Твёрдо», а на правой Ⱆ, то есть «Ук», вместе это должно читаться: «Твёрд Указ». На возвышении между колонами находилось высокое кресло, в котором восседал диарх Бык — мощный мужчина в годах, его суровое лицо было скрыто под окладистой золотой бородой, пышная шевелюра диарха тоже была золотой, не рыжей, не окрашенной, а казалось, что его вьющиеся волосы вытянуты из чистого золота. Одет он был в красную атласную рубаху с белым воротником и манжетами, по центру рубахи сверху до низу шла белая полоса, на которой из чёрного углеволокна были вышиты знаки Зодиака, начиная с Тельца в самом верху. Синие шаровары Быка были украшены арх-адмиральскими лампасами, а на коленях были изображены золотые символы ♈︎ и ♌︎.

Если читать всю композицию, вместе с колонами и диархом между ними, подумалось Нику, то получалось: «Твёрд мой (диарха) указ».

По правую руку Быка стоял уже знакомый нынешним гостям сын адмирала, теперь То·Ро можно было рассмотреть в полный рост, квадратное лицо и широкая шея ожидаемо переходили в мускулистое тело, на которое была натянута флотская форма тавров, палубная, не парадная.

Глава эскорта отошла в сторону, мимолётным жестом указав на большой лазуритовый круг украшавший пол, как догадался капитан, предполагается, что он и его советница должны находится в этих пределах. Согласно наставления адвоката, гость диарха не должен начинать разговор первым, поэтому капитан встал в центр круга и выжидательно посмотрел на властителя Тавров, пауза затянулась.

— Это тот самый юноша, который повредил мои корабли и теперь пришёл меня умолять, — голос Быка звучал раскатисто и язвительно, эхо просторного помещения придавало словам весомость. — Да, к тому же, пришёл не один, хе-хе, — мерзко похихикал правитель, смешки разошлись с эхом, — а в компании с секс-куклой! Собираетесь ублажать меня вместе, но вы просчитались, я не по этой части, юношами не интересуюсь! Андроидами, впрочем, тоже, предпочитаю натуральность.

— Это не кукла, а мой советник, — ответ Ника прозвучал резче, чем того хотел капитан, поэтому он попытался смягчить фразу, — Вашество! — но и это слово прозвучало в озлобленном тоне, капитан уже и не помнил, когда его так же распирал гнев.

— Ну-ну, тело, что можно купить — кукла, — всё с так же язвительно и раскатисто заметил диарх, — но сделана хорошо, если не секрет, сколько за неё отдали?

— Шесть мегаэргов, — офицер пытался скрыть свою злость за лаконичностью.

— Тебя нагрели как минимум втрое, хе-хе! — издевался местный повелитель, — Тоже мне решала!

Гость пытался найти дипломатичный ответ, но гнев диктовал свои варианты и не поддавался контролю. Вдруг Ксю вышла немного вперёд:

— Тащ капитан, разрешите мне ответить? — спросила она, параллельно Ник получил от неё титр: «Он пытается вывести тебя из себя, проверяет нажимом, мы сейчас стоим в поле монадой наводки».

«Так вот оно что, — подумал капитан, бросив взгляд на пол, — похоже, прямо на этот круг выведен выхлоп от вакуумного привода. Под мерной наводкой человеку сложно собраться с мыслями, поэтому я так легко выхожу из себя».

Пристально, почти дерзко, взглянув на диарха, Ник двинулся вперёд из круга, сзади зашевелилась охрана, а То·Ро двинулся наперерез. Капитан, примирительно поднял ладонь и сместился в сторону, покинув круг, не приближаясь к охраняемой персоне. Эскорт застыл в нескольких шагах позади, так как в это время почти вплотную к Нику приблизился То·Ро и с угрожающим видом встал рядом. Увалень качнул головой: «Ни шагу дальше!», было не вполне ясно, это приказ охранником или предупреждение для гостя.

Пелена гнева вдруг спала:

— Да, Ксю, разрешаю, — сказал Ник мягко и собрано, — Вашество Бык достоин получить развернутый ответ.

— Давайте сразу проясним, — начала Ксю, — у меня армированная кожа, хоть выглядит как обычная, но выносит огромные нагрузки, а под ней динамическая броня, которая держит крупнокалиберный плазмокинетический выстрел, нильф-полимерные мышцы с боевых экзоскелетов «Витязь», усиленная нуль-плетением костная структура, и дополнительные объёмы вычислительного геля, — она чуть приподняла груди, — они умнее, чем оба ваших парня у меня за спиной, каждая. При необходимости я могу разнести это помещение в мелкую крошку раньше, чем ваши громилы сдвинутся с места.

— Так вы пришли ко мне с оружием?! — диарх гневно сверкнул глазами, в этот момент множество бычьих голов на стенах зала, сдвинулись вперёд и угрожающие выставили рога, поверх которых виднелись стволы плазмокинетических турелей, ситуация резко накалилась.

Едва оправившийся от мерного воздействия капитан собирался уладить ситуацию, он уже заготовил примирительную фразу и успокаивающе поднял правую ладонь, когда пришёл титр от Ли: «Я могу отключить питание турелей, управление мне недоступно, но силовая линия под контролем».

Уже более часа кибермонгерша осторожно изучала киберсреду флагмана, постепенно ей удалось взломать блок управления энергопитанием вспомогательных систем корабля, к этому блоку был подключен фабрикатор с которого она начала, поэтому задача оказалась не очень сложной. Труднее было обойти защиту основного распределительного узла, который раздавал энергию по всем внутренним системам, но и это оказалось посильной задачей. Гораздо сложнее было разобраться, какие именно линии питания уходят в церемониальный зал, где проходила встреча, схема флагмана оказалась крайне запутанной, в этом непростом деле пришлось задействовать помощь Холмса.

— Вы сами начали враждебно, поэтому мой следующий шаг не должен вас смутить, — ответил Ник диарху, тут же отправляя титр на Наутилус: «Умница! Действуй!».

Турели отключились и поникли, капитану показалось, что он заметил тень замешательства в глазах диарха. В отличие от отца, его сын не смог скрыть изумление: «А этот взгляд я уже видел, — с толикой веселья подумалось Нику».

— Вот так всегда, — ворчал Бык, — хочешь сделать нормально, делай сам, — в руках повелителя появился пистолет, тот час же волна воздуха обдала Ника, это Ксю фурией устремилась вперёд, она застыла прямо перед диархом, прикрыв своего капитана от возможного выстрела.

— Стоп, машина! — гневно крикнул повелитель тавров, оценил обстановку, — а это уже становится интересным! Чего ждёшь! — прикрикнул он на своего сына, всё так же стоявшего рядом с Ником, — Ну давай, скрути его!

— Я уж боялся, что не прикажешь, — бугай расправил мышцы, его квадратная челюсть расплылась в улыбке, покрутив головой, чтобы размять шею, То·Ро слегка помахал рукой охранникам, мол, отойдите в сторонку.

Тавр сделал шаг навстречу Нику, капитан машинально принял комбинированную стойку «предостерегать и оборонять», по научению Стаба, это лучший способ приготовится к схватке не проявляя агрессии, но показывая навык владения Присягой. Тавр сделал ещё один шаг, и сходу, не группируясь, нанёс удар слева, Ник едва успел парировать блоком «конституция», не самый лучший выбор — блок прямой, а удар был силён, такие лучше отводить, а не принимать на себя. Боль добавила адреналина, Ник включился, но чтобы дать противнику ещё один шанс одуматься, снова принял оборонительную стойку из второго абзаца, на этот раз «не допущать тщатися». Тщетно, последовала серия ударов, которые капитан уже отвёл не принимая на себя, а затем технично исполнил знакомый всем «клянусь достойно». То·Ро принял удар и улыбнулся, такой приём любят проводить новички, подражающие манере боя десанта, тавр не обратил внимание на техничность исполнения, отточенную годами тренировок под надзором Стаба. Стиль боя тавра Нику был незнаком, но Присяга работала отлично, бегло пройдясь по отдельным приёмам первых двух абзацев, капитан решил, что сейчас не драка с гражданским, а реальный бой, в котором допустимо использовать третий абзац. Сначала шла связка «не щадя живота своего» но последнее движение Ник только наметил, не стал исполнять, То·Ро не ожидал такого поворота, немного покачнулся, но устоял. Не давая противнику перевести дух, капитан начал новую связку «до последней капли крови», но «капли крови» демонстративно провёл мимо шеи, движение получилось отточенным, было понятно каким эффективным оно было бы, прийдясь по цели.

— Хватит! — голос диарха, раздался с эхом, — ты же видишь, он с тобой играет! — сказал он сыну, затем спросил, глядя на усмиряющего дыхание Ника, — тебя кто обучил Присяге?

— Вряд ли это имя вам о чём-то скажет, — отдышавшись ответил капитан, — его зовут Стаб.

— Снова хотел оскорбить меня? — гневно заявил Бык, — кто же не знает легенду десанта?

— Ну, Стаб старается избегать известности среди политиков, — примирительно пояснил Ник, — обычно он достигает своих целей.

— Узнаю Стаба, в бою он бог, а в политике студент, — голос повелителя смягчился, он убрал ствол и встал с кресла, в центре зала сформировался полукруглый стол с удобными сиденьями.

— Вы двое свободны, — сказал он охранникам, — толку от вас никакого, а ты милочка, — указал он стоящей перед ним Ксю, — стань немного в сторонке, во-о-н там, мне так спокойнее будет. Остальных прошу за стол.

Когда все расселись по сторонам стола, атмосфера в зале потеплела, напряжение спало, Ник даже слегка расслабился, очевидно же, что стол переговоров, нужен для переговоров, но он не стал ускорять события, вежливо дожидаясь слов диарха.

— Ты не продашь мне андроида, — непринуждённо спросил Бык, — я рассмотрел её вблизи, пока вы тут это… рогами мерялись. Очень хорошо сделана, прямо даже впечатляет, плачу вдвое, — Ник отрицательно покачал головой, — втрое, — предложил Бык, было похоже, что он настроен торговаться.

— Она член экипажа, — просто ответил капитан.

— Понимаю, — с уважительной ноткой признал диарх, повисла пауза.

— Я провёл анализ твоего боя с моим сыном под «Космоярском», — продолжил разговор диарх, — толково разыграно, хоть он и сам напросился. Но ваша агрессия имеет стиль, я получил наслаждение, люблю такие схватки. Будем считать, что затраты на ремонт «Калмыка» стоят полученного удовольствия и тактического урока для То·Ро. Так что здесь у меня нет претензий. Я так понял, выставляя ложные цели, ты скрытно разогнал малозаметные торпеды, стильно — ложное выставление ложных целей. Примечательно, что эти твои торпеды были так малозаметны, они даже не нагрелись, хотя должны были.

— Полимерные проставки, — пояснил Ник.

— Надо же! Списал балласт, — диарх улыбнулся, — ради этого стоило ввязаться в драку!

— По две в каждой, — молодой капитан поддержал улыбку, а диарх раскатисто расхохотался.

— Хм-м, — подал голос То·Ро, — если подумать, то проиграв локальный бой, я выиграл иное, более глобальное сражение, можно сказать сместил парадигму.

Взглянув на бугая, Ник не узнал его, лицо стало не таким квадратным, брови разгладились, отчего лоб стал чуть шире, похоже на мгновение Ник утратил самоконтроль, проявив удивление.

— Лицевой имплант, — объяснил сын диарха, — по своей роли я должен был выглядеть грозным и агрессивным противником, устрашающим и опасным в своей недалёкости.

— Как по мне, — ответил Ник, — так сейчас вы выглядите опаснее — умных противников я опасаюсь больше, чем агрессивных. Так, о каком глобальном сражении идёт речь?

— Да это, наше внутреннее, — отмахнулся То·Ро, взглянул на отца, но тот и бровью не повёл, — у нас есть тактические наставления для типовых атак, вы сами видели каких, сближаемся стремительно, агрессивно, давим психологически, запугиваем предупредительными, всё в таком духе, скорее психология, чем тактика.

— Верно, — вдруг подтвердил отец, — наша цель победить без боя, запугать, поскольку: «Одержать сто побед в ста битвах — это не вершина воинского искусства. Повергнуть врага без сражения — вот вершина». — Процитировал он.

— Тогда зачем мы выставляем так мало своих сил против противника? — возразил То, — я же предлагал против «Наутилуса» выставить два ударных разъезда.

— Если побеждать числом, то это представит нас неумелыми бойцами, даже одного тавра должны бояться, — пояснил Бык, — тогда два тавра будут наводить ужас.

— Если сдавать бой, — парировал То·Ро, — то бояться перестанут совсем, за последние месяцы мы уже потеряли два корабля и один в капиталке, спасибо нашему гостю, — тавр беззлобно кивнул в сторону Ника, судя по интонациям, этот спор начался уже давно.

— Объективные обстоятельства, — возразил диарх, — ты сам знаешь, там уникальная линейка, здесь неординарный боец, — в этот момент Ник, приложил всю свою волю чтобы не зардеться, — ты же должен чувствовать людей. Примечательно, что оба случая связаны с Эйфелем, — продолжал диарх, — шельма просто притягивает всё уникальное. Если мыслить стратегически, то наша тактика вполне успешна, мы меньшим числом кораблей решаем большее число задач. Что думаешь? — вдруг он спросил Ника.

Было неуютно попасть в жернова, которые уже давно мелют, Ник припомнил совет Ми·Тона, либо молчать, либо говорить правду и строго по делу, так как Бык хорошо чувствует ложь и глупость, ему вторила Ти·Сс: «если не знаешь, что соврать или не умеешь, то говори правду, когда не можешь сказать правду, дождись пыток». Ник решил не дожидаться:

— Статистика на стороне вашего отца, — сказал он сыну, — перед боем я изучал стычки тавров и поразился, что вы часто достигаете целей совсем без боя. Однако в тот момент я заметил у вас две уязвимости, — отец и сын с интересом посмотрели на капитана, — во-первых: слишком доступна оперативная информация о вашем флоте, похоже кто-то у вас в администрации флота приторговывает сведениями…

— Ха! — иронично воскликнул То·Ро. — Кто-то?! Да мы сами сливаем эти данные!

— Верно, — подтвердил адмирал, — «бывают армии, на которые не нападают», у нас хороший флот, который действует повсюду, об этом все должны знать, это как раз устрашение числом, если кто-то вдруг не убоится одно-двух тавров, — диарх многозначительно посмотрел на Ника, — то он должен понимать, что его ждёт дальше.

— Во-вторых, — гость решил поскорее свернуть со скользкой темы, — я решил, что если капитаны привыкли действовать по одной схеме и не ждут сопротивления, то они постепенно теряют тактический навык, а внезапное противодействие застигнет их врасплох, именно поэтому я выбрал такое мощное и заметное начало своей атаки.

— Здесь ты прав, — в словах диарха было сожаление, — расхолаживает, мы проводим учения и вакуумные, и виртуальные, но реального боя это не заменит, с этим ничего не поделать. Ты тоже во многом прав, — обратился диарх к сыну, — но поспешен в выводах, нужно всё обдумать, найти решение, не отметающее прошлые наработки.

— То-то по характеру То·Ро больше стратег, чем тактик, он склонен выстраивать системы, и во флоте его за это любят, но не хватает ему жестокости, — пояснял адмирал Нику, но обращался к сыну, — поэтому я поручил ему заняться тактической задачей, отправил в Кавалерию, чтобы опыта набирался. Однако не ожидал, что Эйфель найдёт «тёмную лошадку» вроде тебя. Я-то в ваши годы был чистым тактиком, любил знаете ли, из линейки приложить, но тогда шла война, кто не умел в тактику, не выживал. Тебе полезно поработать в вакууме, — обратился он уже напрямую к сыну, — не размышлять в общем, а решать конкретно, вот в вашем недавнем взаимном бое, это было твоё решение, идти по стандартной схеме, мог бы поступить по своему, постараться победить!

— Прости отец, я думал, будет не правильно идти против системы, — сознался То, — ведь я твой сын, должен подавать пример.

— Система, да система, а кто тогда будет указывать мне на мои ошибки? Кто, если не сын? Ждать бунта во флоте? Пока же мои ошибки выявляет на практике лишь чёрный значок напротив нас, — кивнул диарх на Ника, — а это стоило нам ремонта эсминца. Ты всегда был послушен, я ценю это, но если ты проявишь разумную самостоятельность, то я не буду против, скорее даже рад.

Стараясь делать вид, что его здесь нет, Ник присмотрелся к отцу и сыну, похоже, оба были довольны разговором, видимо этим двоим нужен был кто-то третий со стороны, чтобы послужить катализатором в семейном конфликте. За столом повисло молчание, но не тягостное, а такое, как радиоактивный фон после мощной солнечной бури, когда все просто радуются мягкому Солнцу.

— Годишься! — внезапно заявил диарх Нику, — не зря Ми·Тон в тебе это разглядел, у него конечно отличное чутьё на людей, которому можно доверять, но он так увлечён Советом Несудимых, КоН-ом, временами дикого космоса, агентами, что я засомневался, не выдает ли он желаемое за действительное. Но сейчас Ми прав, есть в тебе стиль, присущий агенту, здесь важно сочетание всех факторов: красивый бой, даже с фарсом, уникальная красотка на подхвате, — диарх метнул взглядом в сторону Ксю, — фильтры на корабле тебе чистит сам Эйфель, этого никто себе не может позволить, даже я, — усмехнулся он. — Чёрный значок. Эта форма, а ведь Лу·Вон известный пацифист, не представлю как Эйфель его уломал, опять же брошь Фаберже, а твой крейсер хорош во всех смыслах, к тому же, ты даже мою систему безопасности взломал. И что важно? — спросил Бык, Ник не знал что ответить, но вопрос был риторическим, — Важно, что всё это сделано красиво, без видимых усилий, не натужно, хотя я понимаю, как это сложно даётся, на самом деле, это и есть реальный уровень, который должен показывать агент-адмирал.

Втайне Ник уже радовался исходу дела, но диарх продолжал:

— Конечно, ты поплыл под мерной наводкой, сказывается нехватка опыта, видно, что не приходилось тебе выходить из боя на подбитом корабле с фонящим приводом. Это заметно, и это большой минус, заставляет задуматься.

Диарх принялся размышлять вслух:

— Агенты, если подумать, это такая дикая старина, древность, — признал он, — с другой стороны, мы слишком отошли от традиционных ценностей: какие-то мерные наркотики, вместо простой и понятной химии; виртуальная проституция, вместо нормального человеческого подхода; какие-то квантовые тотализаторы, вместо обычной рулетки с магнитом. И так во всём! Пора бы уже вернуться к классике, так почему бы не начать с возрождения решал? Верно?

«Это проверка», — подумал Ник, и возразил:

— Я полгал, что для агент-адмирала найдутся другие задачи, помимо наркотиков и проституции? Те, которые будут ближе мне по духу, вроде кризиса с Эйфелем.

— «Намотай себе на ус — все работы хороши, выбирай на вкус!», — вдруг срифмовал диарх, — выбрать есть из чего, но и испачкаться всё же прийдётся.

Снова пауза, взгляд Быка уставился куда-то вдаль, наконец он прервал свои раздумья:

— Ник, а ведь я тебя вспомнил, раньше ты неплохо гонялся на торпедах, на твоей последней гонке была мутная история, а я её не пресёк, знал заранее, но не вмешался, ведь я не агент, чтобы таким заниматься, и не решала. К тому же, если человек сам для себя решил азартным делом заняться, то должен понимать, во что ввязывается, в противном случае рано или поздно сработает дарвиновский метод. Улавливаешь аналогию?

— Улавливаю, — прямо ответил капитан, — но я сижу перед вами, а гонки помогли мне стать таким пилотом, какой я есть. Да, я неверно оценил тогда риски и вынес должный урок, запоздало и не совсем по своей воле, но теперь я другой человек — наученный опытом.

— Дай-то бог, — признал Бык, — Учитывая ту прошлую историю, я твой должник, здесь такое дело, раз ты выжил, значит я тебе должен. Отчасти поэтому я склонен поручиться за тебя, хоть и выглядит это несколько подозрительно: вроде как поручаюсь за тебя, против себя. Пока в этой истории я один с обеих сторон, то мои коллеги могут решить, что всё подстроено мною, хоть это и не так. Жизнь странная штука.

Опять наступила минута раздумий диарха. Выждав подходящее время, Ник решил прервать паузу сам:

— Возможно это как-то поможет, — капитан достал из правого кармана синий стик, красный лежал в левом.

Не скрывая интереса, диарх поместил накопитель в считывать стола, запись была в ультра-персональном режиме, её мог видеть лишь один человек, всего один раз — Ник и То·Ро ничего не слышали и не видели, разве что дрожащий отсвет визора на лице адмирала.

— Вот То·Ро, — заявил Бык после просмотра, — вот он, системный подход! Сразу видно — человек подготовился, на всё у него заготовлен ответ!

Сын диарха уважительно улыбнулся Нику, а его отец продолжил:

— Признаться, я принял решение, как только сникли турели, — пояснил адмирал, — но я должен был вытянуть из тебя все козыри, а ты не скоро сдался, похвально! Это точно всё? — диарх слегка приблизился к Нику и пристально вгляделся, затем ухмыльнулся. — Вижу что всё, тебе лучше со мной в покер не садиться! Кстати, не поделишься, как ты провернул трюк с турелями?

— Некоторые фокусы должны остаться без объяснений, — парировал капитан.

— Логично, — признал диарх, — такие дыры нужно уметь находить самому. Чую, что здесь как-то ты причастен, — повернулся он к сыну, — такие вещи сразу не делаются, действовали поэтапно, вас под «Космоярском» не ломали?

— Вроде нет, — неуверенно ответил То·Ро, даже Нику были заметны его сомнения.

— Ладно, разберёмся, — успокоил его отец, затем повернулся к капитану, — а ты, Ник, теперь агент-адмирал, поздравляю!

Вот так буднично между делом, адмирал назначил капитана агент-адмиралом.

— И это всё? — уточнил Ник, — никаких обрядов, ритуалов? Мне Ми·Тон много чего рассказывал.

— И ты рассказывай, — пояснил адмирал, — пусть люди думают о ритуале, выдумывают у себя в головах тайные церемонии, это выглядит важно, загадочно, но нам-то это не нужно, мы всё решили между собою, нам такая возня и мишура не нужны, мы же серьёзные люди? Или тебе поводить какой-нибудь ценной палкой по плечам, чтобы ты преисполнился? Как там рассказывают?

Тем временем к их столу приблизилась фигурка красного быка, на его спине громоздились: алая шкатулка и вычурная бутылка с алкоголем. Шкатулка была украшена богатым на детали узором, с места Ника было сложно разобрать, что на ней изображено, но парень не сомневался какая фигура там занимает центральное место. «Слишком много быков вокруг», — подумал капитан.

Адмирал расшифровал взгляд гостя:

— Подавляющий дизайн, — пояснил он, — совет дизайнеров корабля настаивал, что подавляющий дизайн через свою цитируемость и прямоту транслирует силу и мощь. Первое время он и меня подавлял, — признался Бык, — но чего не вытерпишь ради дела, а потом притерпелся, да и правы были спецы, работает дизайн, транслирует.

Из спины подошедшего быка выдвинулся манипулятор и ловко разлил содержимое бутылки по трём небольшим бокалам.

— Вместо ритуала, — предложил Бык, — давайте выпьем по стопочке коньяка, из лучших земных, из крымских, а затем обсудим несколько моментов, которые нужно уладить с тобой уже как с агентом, а там и твоё дело утрясём.

— На самом деле, — возразил То, — этот напиток неправильно называть коньяком, исторически коньяк делали во Франции, пока там вызревал виноград, но похолодание из за смены направления Гольфстрима…

— Всё-то ты знаешь, но сейчас это не важно, — с любовью и терпением прервал его отец, — этот напиток ещё помнит агентов, ему больше века, давайте выпьем за бывших агентов и за нового, за Ника, прошлое служило делу чести, пусть и будущее последует этому примеру.

Легко коснувшись бокалами компания принялась небольшими глотками пить напиток, наслаждаясь вкусом и ароматом, среди которых Ник разобрал множество незнакомых ему ноток и полутонов, из чего офицер сделал вывод, что коньяк действительно хорош.

Отставив пустой бокал в сторону, диарх поместил перед собою шкатулку, теперь Ник разглядел, что это стазис-сейф, содержимое которого перемешано на монадном уровне. Если такой сейф вскрыть силой, то внутри обнаружится лишь серый порошок в который мгновенно коллапсирует спутанная материя. Чтобы получить доступ к исходному содержимому стазис-сейфа, нужно ввести ключ, с помощью которого будет дешифровано изначальное состояние предметов внутри стазис-камеры, а лишь затем можно будет её открыть. Сейчас дешифровка заняла чуть больше минуты, после чего диарх извлёк из шкатулки небольшую коробочку, а из коробочки вынул колоду карт с золотой окантовкой.

— Это колода решалы, — сказал Бык, — восемьдесят листов, она служит для идентификации, когда карта из этой колоды в руках агента, то можно видеть её картинку и рубашку, но если карту передать другому человеку, — Бык протянул карту сыну, тот взял её в руки, после чего карта стала полностью золотой, без любого намёка на изображение с обеих сторон.

— Эффект Мидаса, — пояснил Бык, затем сказал, — передай лист Нику, — То·Ро протянул карту гостю, — в руках Ника карта ожила, на её рубашке отобразился сложный пейзаж космической станции, застроенной древними замками, со стенами, башнями, бойницами, один замок был снизу карты, другой в перевёрнутой перспективе находился вверху, по центру рубашки была изображена схема внутреннего Сола от Солнца до Марса, кругом по периметру схему обрамляли знаки Зодиака. Капитан перевернул карту другой стороной, это был бубновый король, подозрительно похожий на диарха Быка.

— Это моя именная карта, пояснил диарх, — передай её мне. Взяв лист в руку, Диарх ещё раз показал её Нику, — её я оставлю себе, если кто-то вернёт тебе эту карту, то знай, этот человек от меня, карта тебя запомнила, теперь она покажется только тебе или мне, — диарх спрятал карту в шкатулку, — кстати, не волнуйся, в колоде снова есть ещё один бубновый король, колода самонастраивается, там было две чистых.

— Возможно ты уже знаешь, — продолжил Бык, — но я всё же поясню, каждой силовой группировке Сола соответствует очковая карта, а в колоде осталась ещё одна белая карта, — диарх извлёк белый лист, — если ты дашь чистую карту представителю какой-нибудь группировки, то она примет нужную картинку, — отец протянул карту сыну, на белом поле проступил бубновый туз, — как видишь, То·Ро тавр.

— Ты имеешь право отобрать карту у главы группировки без объявления причин, если те не вернут свой лист за месяц, то группировка оказывается вне закона, а её сфера влияния станет законной целью. Это крайняя мера, — строго указал адмирал, — применяется лишь в особом случае, в частности, именно по этой причине всех очень обеспокоит появление нового агент-адмирала. В картах встроен старинный техин, он тебе пояснит все нюансы по обращению с ними, поверь, их очень много. Просто доставай любую фигурную карту из колоды и задавай вопрос, а фигура из карты даст ответ, учти разные фигуры отвечают по разному, они с характером, ну с этим разберёшься позже, — Бык передал колоду и коробочку от неё Нику, тот бережно принял артефакт, ощущая приятную тяжесть на ладони.

Вручив колоду, диарх снова запустил руку в шкатулку и достал старомодный стальной пистолет:

— Это инструмент агента, — пояснил Бык, уверенными движениями проверяя состояние оружия, — из него ты имеешь право убить кого угодно, теперь ты неподсудный, отвечать будешь лишь перед советом, ты можешь носить пистолет в любом месте, это неотъемлемое право агент-адмирала, — убедившись в исправности оружия, диарх взялся за ствол и передал древний инструмент новому владельцу, — сейчас таких уже не делают, признали негуманным оружием, — попутно пояснил Бык. — Как будто бывает другое, — в ворчании адмирала чувствовался возраст, — после войны много чего подвергли запрету, и всё не по делу, особенно большая возня была вокруг бронекостюмов. Глупость это, зло оно не в оружии, оружие невинно, зло в головах.

Пистолет оказался тяжелее, чем ожидал Ник, но рукоять удобно легла в руку, офицер сжал ладонь вокруг ребристой поверхности, хват был надёжен, а развесовка оказалась комфортной, кажется капитан стал привыкать к новому инструменту. «Как-нибудь можно будет попрактиковаться в тире», подумал Ник, на что пришёл неожиданный титр: «Не можно, а нужно! Не как-нибудь, а сегодня!»

— В оружие тоже встроен техин, — рассказал Бык, — пока рукоять в руке, он с тобою на связи, позже он передаст тебе фабы для распечатки боеприпасов и кобуры, а сейчас пистолету нужно дать имя.

— Чтобы дать имя, нужно познакомиться поближе, — заметил Ник — поразмыслить.

— Тебе думать не прийдётся, просто держи пистолет в руке, другой рукою возьми любую карту из колоды, а она сама решит, что тебе выдать, — приказал Бык, капитан послушно потянулся к картам.

— Что там?

— Какая-то девушка в короне, в одной руке у неё меч, в другой весы. По бокам от неё колонны, вроде ваших, а за спиной занавес. — Ник повернул карту, так чтобы её видели все.

— Это не девушка, — пояснил То·Ро, — а неумо­ли­мая богиня правды Дике или Дика, дочь Фемиды и Зевса. Колонны, за её спиной, открывают вход к Высшему Закону Бытия. Вы вытащили карту старшей арканы Таро под названием «Правосудие» или «Справедливость».

— Спасибо То, всё именно так, — подтвердил Бык — Это хороший знак, теперь твой ствол зовётся «Правосудие», — заключил диарх, добавив, — такое имя выпадает редко.

— «Правосудие», — повторил Ник, держа пистолет в руке.

«А что, мне нравиться!» — пришёл титр.

— Ему нравится имя! — радостно поведал всем Ник.

— Отложи ствол, поболтать ещё успеете, — улыбнулся диарх, — теперь когда формальности позади, обсудим наши дела. Разговор пройдёт комфортнее, если при этом у тебя в руках не будет оружия.

Откинувшись в кресле диарх смотрел на нового агента, собираясь перейти к деликатной теме:

— Я жду, что в Совете ты поддержишь мою линию, — начал он, — станешь моим союзником. Заметь, этот разговор я веду уже после того, как ты стал агентом, — Ник согласно кивнул, адмирал продолжил, — я не давил на тебя, не выставлял условий, не торговался.

— Насколько я слышал, вы придерживаетесь интересов СВК, — уточнил Ник.

— Всё немного сложнее, вернее сказать, это я направляю интересы СВК, — признался диарх, — руководство СВК это очень сложная сбалансированная структура, в которой переплетено множество ветвей власти, каждая из которых состоит из советов, комитетов, комиссий. Такая громада отлично справляется с задачей управления многомиллиардным народом Пояса, но когда нужно принять нестандартное решение, то она вдруг начинает буксовать, тянет время, теряет возможности, в этот момент ей нужен лидер, способный принять последствия спорных решений, нужна сила, принимающая удар на себя. Эта сила — тавры, а лидер, соответственно, это я. Сложилось разделение, что если задача выходит за рамки устоявшихся сфер влияния, а именно такие задачи, называют интересами, то ими занимаются тавры, при этом весь негатив мы принимаем на себя, а бонусы делим сообща.

— Звучит несправедливо, — подметил агент-новичок.

— Только звучит, — успокоил его диарх, — когда тавры становятся целью чих-то нападок, то мы неудобная мишень, компактная, мобильная, злая, не то что СВК, в который попасть можно не целясь. С другой стороны, мы, тавры, всегда можем опереться на прочный фундамент Союза, с его доминирующей экономикой и незапятнанной, кристально чистой, во многом благодаря нам, репутацией.

— Симбиоз, — вспомнил биологию недавний курсант, на секунду ему показалось, что То·Ро хотел что-то добавить, но сдержал себя.

— Верно, симбиоз, — согласился Бык. — Глядя на тебя, в молодом офицере я вижу персонал Союза, плоть от его плоти, лучшее, что может подготовить Лётная. Поэтому у меня нет сомнений, что ты намерен действовать в интересах СВК, строго по Лётной присяге, но для протокола спрошу, я прав?

— Да, так точно, — после упоминания Лётной присяги у офицера непроизвольно включился уставной автоответчик.

— Вот здесь начинается самое сложное, — Бык приблизился к новобранцу, посмотрел прямо ему в глаза, — теперь ты агент-адмирал, Лётная Присяга на тебя уже не распространяется, ты стал выше этого, сейчас тебе нужно осознать, что тебе нужно будет делать вещи, которые СВК официально осуждает, но в которых нуждается — ты готов нарушать Лётную Присягу?

Под тяжёлым пристальным взглядом диарха, Ник ощущал себя словно на допросе, начал понимать сложность своего нового положения, но не знал, как ответить, поэтому честно сказал, что думает:

— Нет, не готов, — прямо признался каплей, — я не готов нарушать дух присяги, но при этом допускаю, что смогу не совсем точно придерживаться её буквы.

— Хороший ответ, агент-адмирал, — всё так же глядя в глаза, сказал диарх, — я принимаю его.

Напряжение спало, Бык снова откинулся в кресле:

— Пока мы не перешли к более сложным темам, давай утрясём вопрос Эйфеля, — продолжил он деловым тоном, — у меня два требования. Во-первых: я хочу, чтобы он не строил больше таких пушек без моего согласия, подсветовые линейки представляют огромную угрозу для гражданских станций. Это засекречено, однако на флоте они уже давно есть, лет десять, или около того, но они огромны по размерам и установлены только на супер-линкорах. Таких кораблей единицы, их перемещение постоянно отслеживается и с этой опасностью мы готовы мириться, но когда подсветовая пушка станет доступна в формате рейдера, то сложится предельно непредсказуемая ситуация, флотам нужно время, чтобы адаптировать свои доктрины к такой реальности.

— То есть, дело не в мести? — осознал Ник, — зачем тогда эти угрозы? То·Ро очень убедительно сыграл гнев.

— А я не играл, — ответил сын диарха, — пострадали дорогие мне люди, два наших лучших экипажа из спецотряда, я был действительно зол, в большей степени зол на обстоятельства, чем на архитектора, но когда было на ком выместить гнев, я просто воспользовался ситуацией.

Было заметно, что штабс-ротмистр Таврической Кавалерии уже сжился с потерей, буря гнева ушла далеко за горизонт, оставив за собой лишь штиль смирения с утратой.

— Эйфель личность творческая, да к тому же с титулом, такому человеку сложно что-то запретить, а цензура титульных персон, так вообще вне закона, — начал пояснять диарх, — откровенно говоря, непредсказуемость Эйфеля сыграла против него, мы не знали как он поступит, надави мы на него. Чтобы действовать наверняка, собрали всю информацию по архитектору, на основе которой создали детальную модель его личности, но и она показывала противоречивые результаты, самый стабильный и предсказуемый отклик был на угрозу похищения. В такой ситуации со вполне надёжной вероятностью повторялся один и тот же сценарий: Эйфель начинал прятаться, а затем пытался тайно перебраться на «Белый Слон».

Вооружённые прогнозом, мы начали действовать — я неторопливо повёл флагман сюда, чтобы встретить титуляра, То·Ро слегка надавил на него, виртуально, без рукоприкладства, попутно мы подогнали к Луне несколько подставных наёмных кораблей, которые идеально бы подошли бы Эйфелю для тайного путешествия, но тут появился ты и спутал нам все планы, — Бык осуждающе покачал указательным пальцем. — Сам подумай, вчерашний курсант, неожиданно получает подходящий корабль, по ходу дела спускается в колодец, а затем перехватывает Эйфеля, владеющего ключевой технологией.

Мы начали пробивать, на кого ты работаешь, но без толку, всё что нам стало известно, так это то, что корабль ты забрал из верфей Штерна, а тот много с кем дела ведёт. Оставалось только перехватить «Наутилус», ну а дальше ты знаешь. После группы разбора Ми·Тон хорошо о тебе отозвался, он предположил, что ты сам по себе. Затем я потолковал с Ас·Треей, та, просто души в тебе не чаяла, говорит, приятный молодой романтик, идейный, просто по глупости влез в чужое дело, просила тебя не раскатывать по полной.

Повертев пустой бокал в руках, Диарх продолжил:

— Вот! Умеешь же ты впечатление на людей производить! Я тебя не видел не разу, а ты уже тогда начинал мне нравиться, хоть и разложил мне эсминец. — Бык подал знак и манипулятор освежил бокалы. — Я тебе почему так подробно всё раскладываю? — пригубив «не коньяк» пояснял диарх, — чтобы ты понимал, как всё тут устроено, тебе нужно быстро схватывать, времени чтобы поразмыслить тебе никто не даст, не успеешь спохватиться, как придётся брать Правосудие в свои руки, — диарху явно понравилось двусмысленность фразы.

— Спасибо за подробности, — искренне ответил Ник, — я всегда верил в их важность, — добавил он. — Ваше первое требование к Эйфелю звучит разумно, полагаю, архитектору следует согласиться с ним.

— Мне нужно больше, чем твоё мнение, — сказал диарх. — Модель личности Эйфеля показывает, что у вас уже успели сложился доверительные отношения — он был в экипаже, у вас был опасный полёт, успешный бой, на мой взгляд, отношения должны были сложиться. Поговори с ним, к тебе он должен прислушаться. Поговори так, чтобы прислушался.

— Когда я согласился с вашим мнением, оно стало и моим, — ответил агент, — я поделюсь нашими мыслями с Эйфелем, практика показывает, что навязывать ему своё мнение бесполезно, но если размышлять с ним сообща, то он обычно прислушивается.

По всей видимости адмиралу понравился ответ, он одобрительно кивнул:

— Что касается второго моего требования, то, как упомянул мой сын, пострадали лучшие офицеры нашего флота, — свои сожаления и скорбь диарх вложил в минутную паузу, затем продолжил, — полагаю, что Эйфелю следует почтить их память и принести извинения выжившим. Когда инженер лично встретится с последствиями использования своего детища, то это должно заставить его задуматься. Я бы задумался, — констатировал адмирал.

— Это также справедливое требование, — согласился Ник.

— Выжившие офицеры сейчас на флагмане, я приглашаю Эйфеля посетить мой корабль сегодня, конечно, уже после того, как вы поразмыслите с ним сообща, — предложил Бык, — но прошу не затягивать, я и так задержался здесь, сегодня же хочу отчалить. Твоё присутствие на этой встрече ни к чему, полагаю, без твоей моральной поддержки Эйфелю будет сложнее, и назидательный эффект будет глубже. Безопасность и свободу титуляра я гарантирую, но… — диарх огляделся, выхватил глазами Ксю, — не возражаю, если его будет сопровождать твой советник по безопасности. Кстати, — Бык придвинулся, — задумайся, даю четыре цены.

— Хорошо, — согласился Ник, затем спохватился, — в смысле, я не против встречи, но Ксю останется на «Наутилусе», это не обсуждается, но всё же я обсужу ситуацию с Эйфелем и выделю сопровождение.

— Тогда с этим вопросом пока разобрались, если встреча пройдёт как подобает, то конфликт будет улажен, — подытожил диарх, — вернёмся к делам Совета. Мой следующий вопрос может показаться тебе абстрактным, но это не так — воспринимай его как конкретный, — предупредил Бык, а затем, выдержав паузу, спросил, — Ты веришь в богов?

Вопрос застал парня врасплох, как можно конкретно мыслить о богах? Ник попытался дать ответ, отчасти размышляя вслух:

— У меня нет чёткого представления о Боге, я верю в некую волю давшую начало нашему миру, всё же монады и фуги говорят нам, что у Вселенной есть своя архитектура, значит должен быть и архитектор?

Диарх отмахнулся:

— Я не о таком боге, про такого и я мало что знаю, — затем он уточнил, — я о богах, которые когда-то жили с людьми, направляли, а затем ушли в тень, веками управляя уже незримо. Что ты думаешь о таких богах?

— Пока вы не спросили, — иронично ответил Ник, — я считал это сплошной конспирологией. Я верю, что значимые люди с разными интересами иногда могут сговариваться так, что это похоже на действие некой глобальной силы, но это всё же люди.

— Разумный подход, — согласился адмирал, затем потянулся к своей шкатулке сокровищ и извлёк из неё небольшую золотую фигурку человека, — вот, полюбуйся, — он протянул статуэтку Нику.

Миниатюрный человечек удобно поместился в ладони, статуэтка была искусно исполнена в примитивной манере, тело упрощённо, но пропорции соблюдены, только голова без черт лица и крупнее, чем должна быть. В целом складывалось впечатление, что неизвестный скульптор хотел изобразить человека в скафандре: голова закрыта шлемом, а детали фигуры скрыты защитным костюмом, утолщение на спине напоминало блок системы жизнеобеспечения. Если приглядеться, корпус скафандра был покрыт таинственными знаками, складывающимися в спиралевидный узор. Правой рукою человечек указывал куда-то вдаль, а левую поднял в приветственном жесте, словно призывая следовать за ним.

— Этой фигурке восемь тысяч лет, — пояснил Бык, отчего Нику стало не по себе, — где-то век назад провели мерное сканирование всей поверхности Земли, — продолжал диарх, — обнаружили аномалии, раскопали, а там нашли артефакты вроде этого. Внутри этой фигурки находятся группа из атомов, содержащих фуги, которые не входят ни в один каталог меры, для Сола они уникальны. Анализ фуг показал, что структура их кодирования имеет искусственную природу, они складываются в стабильный монадный комплекс, который может служить чем-то вроде маячка. Подумай Ник, тысячи лет назад, кто-то, обладающий развитыми технологиями плетения, разметил всю Землю, тщательно отметил все значимые на тот момент популяции людей и похоже вступал с ними в контакт.

Эти маячки оказались сложной задачей, но разрешимой, — продолжал диарх. — Изучив графы новых фуг, учёные открыли много новых методов плетения, и в конце концов разобрались, как обращаться с этими маяками. Пусть эта фигурка помещается в твою ладонь, но её мерное излучение можно видеть по всей системе. Этим мы и занялись, взглянули на Сол с новыми знаниями, на долю секунды учёные обнаружили сигналы таких маячков по всей системе, но они в миг погасли, их даже не успели локализовать. Кто-то бережёт свои секреты тысячелетней давности даже сейчас.

— Вы полагаете это боги? — спросил Ник, всматриваясь в пустоту, где должно было быть лицо статуэтки.

— Адмиралы решили называть их богами, — за отца ответил То·Ро, — хотя на мой взгляд, это отдаёт лишней мистикой. Земные учёные построили исторически точные модели человеческих сообществ и попытались провести симуляции хода истории, но результаты этих экспериментов раз от разу расходились с реальностью, приходилось вводить корректирующее воздействия. Складывалось впечатление, что человеческую историю направляли извне. Так уж сложилось, что география этих воздействий совпала с распределением маячков на Земле, а в ряде случаев вектор исторической направленности вмешательств совпал с мифами о богах. Однако учёные, как им и полагается, сделали осторожный вывод, что на историю человечества оказали воздействие антропоморфные существа неизвестной природы, то есть, сокращённо, АС-ы. Поскольку адмиралы привыкли называть асами пилотов, а в германо-скандинавской мифологии асами называли богов, то и этих антропоморфных существ тоже стали называть богами.

— Ясно, теперь вы хотите их найти? Противостоять им?

— Мы не так наивны, — диарх протянул руку, чтобы забрать статуэтку у Ника, — раз боги успешно таились веками, то значит они достаточно искусны в этом деле, чтобы скрываться и от нас. — Адмирал поднёс фигурку к лицу и всматриваясь в неё продолжил, — наша задача понять их цели, вполне возможно, что они совпадают с нашими. Человечество до сих пор существует и развивается, вполне вероятно, что в этом есть заслуга богов. Существует шанс, что они окажутся нашими союзниками, в идеале хотелось бы выйти на контакт с ними, но на сегодня это задача-максимум.

Вернув фигурку бога обратно в шкатулку, Бык подитожил:

— Таковы факты, боги существуют и влияют на нас, для обычного человека будет не комфортно осознавать присутствие некой сторонней силы, которая влияет на нашу жизнь и неподвластна нам. Это создаст почву для излишнего фатализма, лишит уверенности в безопасности нашего будущего, поэтому мы поддерживаем давно сложившуюся завесу конспирологии вокруг этой темы, пока нам это выгодно.

Мысли о золотой фигурке всё ещё не покидали голову Ника, руки всё ещё помнили её тяжесть:

— Если они тоже люди, то зачем им скафандр на Земле? — вслух размышлял он.

— Я тоже об этом думал, — поддержал его То, — если им нужен защитный костюм, то они уязвимы, покушения, болезни, катаклизмы, мало ли что? Ведь если их мало, то любая потеря будет значимой.

— Уязвим лишь тот, кто на виду, — заметил диарх, — «Мало сил у того, кто должен быть всюду наготове; много сил у того, кто вынуждает другого быть всюду наготове», — цитируя китайского полководца диарх поднялся, обошел стол, прошёл за спиной у гостя, чтобы встать рядом с То·Ро. Внезапным движением Бык резко поднял руку сына и полоснул по его ладони невесть откуда взявшимся ножом, кровь полилась тонкой струйкой в ловко подставленный пузырёк. Всё произошло так молниеносно, что То среагировал лишь когда первые капли попали в ёмкость:

— Что за… — пытался он вырвать руку, но отец лишь сильнее её сжал.

— Сам подумай, ты хочешь проиграть зелёному каплею или тузу? — заметил диарх Тавров, попутно поясняя, — наш гость — чёрный пилот, ваша стычка официально учтена как боестолкновение, на следующей комиссии флота капитана Ник·То официально признают асом. Во времена войны, если пилот становился асом, благородно: побеждая, но не убивая противника, то его называли не просто асом, его называли тузом. В качестве доказательства туз должен изготовить значок аса из крови повергнутого капитана, это означает, что противник остался жив, так как собрать кровь в вакууме во время боя невозможно, — в руке диарха появился пластырь, который отец заботливо наклеил на рану сына. — Здесь как раз хватит на значок, я по опыту знаю, — Бык протянул почти полную бутылочку Нику.

Капитан выразительно взглянул на То·Ро, во взгляде Ника читалось: «Что думаешь?» «Отец, есть отец», повёл плечами То, после чего гость принял в ладонь тёплое стекло.

— Не смотрите на меня, как на дикаря, таковы боевые традиции, — бывалый воин увещевал молодёжь, — к тому же это будет назиданием для То·Ро, который нарушил три правила тавров: не расслабляться и не проигрывать.

— А третье какое? — поинтересовался Ник.

— Не нарушать два правила одновременно!