Экспансия: Эскалация. Том 4

Глава 17

Любич

Перун

— Капитан Титов, почему не ответили сразу? Глава рода будет недоволен вашей нерасторопностью, — неприятный, будто звук зубной бормашины, раздался мужской голос из динамиков. — И почему я вас не вижу? Немедленно включите камеру!

— С прискорбием вынужден сообщить, что Али Викторович немного занят, — нажав небольшую кнопку на подлокотнике некогда капитанского кресла, я включил камеру. — Но если что-то важное, то можете сказать мне, а я уж непременно ему передам. И даже никому не расскажу. Правда, правда.

— Исаев… — на секунду голос невидимого собеседника дрогнул, но тут же выправился и стал таким же противным, как и раньше. — Игорь Владиславович, насколько мне известно, вы должны быть сейчас в восточной части города. По крайней мере, по последней полученной мной информации.

— Ваша информация несколько устарела, — ответил я. — Может, всё же включите камеру и представитесь? Насколько я понимаю, со мной сейчас говорит отнюдь не Филипп?

— Да, конечно. Извините, — из динамиков раздалось шуршание, а после на экране появилось старческое лицо настолько крупным планом, что я даже смог разглядеть несколько седых волосков, торчащих из мясистого носа. — Позвольте представиться, Гордеев Василий Романович. Один из советников патриарха.

— Советник? — откинувшись на кресло, я шумно отхлебнул свежесваренный кофе из трофейной кружки. — Без обид, но, судя по обстановке в городе, вы — какой-то хреновый советник. Хотя если судить по самому Филиппку, то это даже не удивительно. Яблонька от тыковки… Ну вы знаете.

— Игорь Владиславович, прекращайте этот театр, — морщинистое лицо старика покрылось красными пятнами, но слова он будто чеканил. Ни капли злости или возмущения. — Я прекрасно вас изучил и знаю, как вы ведёте дела. И ваша попытка вывести меня из себя выглядит сейчас, как детская шалость.

— И с какой целью вы меня изучали, позвольте поинтересоваться? — с интересом посмотрел я на странного старикана.

— Устранение вашего рода с политической карты Перуна, разумеется. Подобные вещи всегда должны начинаться с ликвидации главы. У родов, подобных вашему, подданных можно уничтожать десятками, а то и сотнями, но пока они видят, что их патриарх сопротивляется, они будут сражаться. А любое сопротивление — это потеря ресурсов и денег, чего я не одобряю и стараюсь не допускать, — честно произнёс Гордеев. — И если бы не катаклизм, то вы бы уже были либо мертвы, либо находились на Орбитале без единого гроша в кармане. И тот, и другой вариант меня бы устроил.

— Звучит как-то слишком самоуверенно. Но кто я такой, чтобы разочаровывать престарелого советника в его собственных грёзах? — пожал я плечами. — Кстати, так, для протокола, вы же знаете, что я веду запись разговора?

— Это уже неважно, — ответил мужчина. — Раз вы захватили бункер и сейчас допрашиваете капитана Титова, информации о произошедшем у вас и так достаточно.

— Логично, — согласился я с Гордеевым. — Тогда обговорим условия вашей капитуляции? Вы же не думаете, что вам удастся меня убедить не приходить к вам в гости?

— Даже напротив, я предоставлю вам подробный маршрут и отключу систему обороны, которую даже вам не взять с наскоку, — поправив воротник-стойку белого камзола, ответил Гордеев.

— Хм, даже так? — вскинул я брови вверх, не ожидая настолько быстрого решения этого вопроса. — Но вы же понимаете, что когда я к вам приду, то вы и все, кто сейчас находится в лаборатории, умрут? А тех, кто решит убежать, я всё равно рано или поздно найду и лично казню.

— Знаю, — кивнул мужчина. — Но это уже будет их личная проблема, так ведь? Я же бегать не собираюсь и буду вас ждать здесь.

— Ваша точка зрения на подобные вещи начинает мне импонировать, — усмехнулся я.

— Тогда не буду тратить ни ваше, ни моё время, — удовлетворённо кивнул Гордеев. — Мы будем ждать вас.

Странный старик исчез с экрана, и на нём появилась подробная схема тоннелей.

Не удержавшись, хмыкнул. Фактически от бункера гвардейцев до лаборатории было полчаса, ну максимум минут сорок, если брести неспешным шагом.

— Титов раскололся, — появилась на пороге Агаши. — Правда, с нами он уже пойти не сможет. Держался до последнего, так что пришлось кое-что применить из загашника.

— То-то он орал как резанный, — произнёс я, внимательно глядя на лицо девушки. — Ты как, нормально? Надеюсь, угрызения совести не мучают?

— Оставь свои психологические штучки, Исаев, — нахмурилась девушка. — Я всегда придерживалась правилу, собаке — собачья смерть. А уж этому… В общем, на его счастье, времени у нас мало, а так бы я растянула удовольствие на пару дней. Да и его уроды легко отделались.

— Жутковато, конечно, но ход и твоих мыслей мне нравится, — согласился я с пышущей праведным гневом желтоглазкой. — Он же эти координаты указал?

— Игорь, блин. Ну, может, уже хватит? — уже по-настоящему взбеленилась Аги. — Я уже второй раз допрос с пристрастием устраиваю, радуюсь, что полезную информацию раздобыла, а тут ты всё удовольствие обламываешь!

— Ну как-то само выходит. Серьёзно! — пожал я плечами и рассказал о короткой беседе, состоявшейся между мной и Гордеевым.

— И ты думаешь, они будут спокойно ждать, пока ты постучишься к ним в дверь и прикончишь их? — поинтересовалась Син, стоило мне только закончить.

— А у тебя прямо дар озвучивать очевидные вещи, — с улыбкой ответил я, а после улыбнулся ещё шире, увидев, как девушка стала краснеть от возмущения. — Они откроют и даже шеи под меч подставят. Вот только весь вопрос в том, что же они за это попросят.

— И разъяснять, о чём ты сейчас говоришь, естественно, не будешь?

— Не-а. Так ведь интересней. Какая жизнь без постоянных сюрпризов? — ответил я, повернувшись к столу, на котором стояла пустая кружка, некогда принадлежавшая капитану.

Была она в виде чёрно-белого котёнка, чей хвост служил ручкой. Необычный выбор для человека, подсадившего на наркотики полтысячи людей и ещё полторы сотни превратившего в чудовищ с помощью эфирных стимуляторов.

— Какая? Спокойная и размеренная, — с лёгкой усталостью произнесла девушка, но тут же встряхнула головой. — Фёдора Иваныча ждать мы, естественно, не будем?

— Умнеешь прямо на глазах, — кивнул я и тут же перехватил белую змею, бросившуюся мне в лицо. — Эй, спокойнее, я же шучу. Выберемся на поверхность, пошлём весточку. После зачистки бункера особой проблемы с уничтожением гнёзд у наставника с парнями быть не должно. Так что пусть избавят психов от мучений, а мы пока побеседуем с «виновниками торжества».

Собственно, так мы и поступили. Воспользовавшись коммуникационным центром бункера, связались с Леоновым, посвятив его в наши планы. Он как раз в этот момент насаживал на ревущий меч какого-то обдолбанного эфирной дрянью «сверхчеловека», так что высказывания в стиле: «Ты совсем того?», «Псих?!» и «Не стоит так делать!» — я решил отнести на счёт психа. Ему, мёртвому, не так обидно слышать подобное в свой адрес.

Но так или иначе, план действий был утверждён, так что Леонов продолжал зачистку города. Ну а «запрятанные» шагоходы с оставшейся в них охранной должны были прибыть в бункер и экспроприировать в нашу пользу всё, что было не приколочено к полу.

А мы с Агаши направились в сторону лаборатории. Благо, что для этого даже не нужно было подниматься на поверхность. Просто вышли через тот же запасной вход, через который и попали внутрь, благодаря двум задержавшимся гвардейцам и психам, которых нам пришлось наловить и выпустить в подземелье.

Особой проблемы для гвардейцев они не представляли, зато дали нам время успеть к месту стычки. А после того, как эти два курьера-«закладчика» отбились, ещё и проследить за ними до замаскированного входа.

Но это так, дела минувшего прошлого. Сейчас же, вернувшись обратно в тоннели, мы размеренным шагом двигались с Агаши вперёд, периодически сверяясь с картой.

Несколько раз на пути нам встречались фальшь-стены, которые при нашем приближении откатывались в сторону, пропуская в потаённые секции подземелья.

— Н-да. Даже с учётом информации, полученной от Титова, долго бы нам пришлось пробиваться, — произнёс я, глядя, как опускается очередная секция стены, ничем не отличающаяся от остальных участков. — Неплохо так Филиппок озадачился конфиденциальностью своего маленького бизнеса.

— Ты уверен, что нас не заманивают в ловушку? — настороженно спросила девушка, указывая своими косами на круглые выступы в потолке. — Готова поставить всё, что угодно, что это гнёзда турелей.

— Звучит заманчиво, — продолжая двигаться вперёд, я подсветил на указанный участок фонарём. — и при других условиях я непременно воспользовался бы твоим предложением, но сейчас ты права, это именно охранная система и довольно неплохая. Нужно будет потом направить сюда людей, чтобы они её демонтировали, нечего такому добру пропадать просто так.

— Ты рассуждаешь об этом так, будто этот город и всё, что в нём, уже принадлежит тебе, — произнесла девушка, перешагивая через небольшой ручеёк, текущий прямо посредине тоннеля.

— В смысле «будто»? — искренне удивился я, на мгновение останавливаясь и поворачиваясь к девушке.

— Ну так, судя по сказанному тобой, Гордеев от тебя что-то хочет, но с учётом того, что модулем-башней владеет Кравцов, Пугачёв Любич тебе подарить не сможет.

— Не-не, красавица, ты, видимо, что-то не до конца поняла, — покачал я головой. — В роли доброго соседа, готового оказать помощь соседу, терпящему беду, я был ровно до того момента, пока мне на голову одурманенные люди не посыпались. Так что какие разговоры могут быть про подарки? Сейчас я имею право забрать всё, что захочу. А я хочу эти территории.

— Кравцов же… — начала было Агаши.

— Забей пока, дойдёт очередь и до него, — махнул я рукой, останавливаясь перед очередной стенкой. — Так-с, судя по обилию турельных гнёзд, мы уже недалеко от цели. Эй, господа «лаборанты», уже мы пришли!

— Постучать забыл, — ехидно произнесла Агаши, но я не обломался и действительно пару раз стукнул по бетонной поверхности.

Не донеся кулак до стены в третий раз, увидел, как справа от меня сдвигается небольшая секция стены, за которой виднеется массивная дверь, подсвечиваемая по контуру мягким белым светом.

— Ну нас определённо ждут, — ответил я, направляясь к двери.

Судя по всему, в отличие от бункера, лаборатория была напичкана автоматикой. По крайней мере дверь при нашем появлении открылась автоматически. Ну а длинный коридор, выложенный крупной серой плиткой, что прятался по ту сторону двери, был абсолютно пуст.

Впрочем, стоило нам только зайти внутрь, как входная дверь захлопнулась, и помещение заполнил туман.

— Я вот каждый раз задаюсь вопросом, — прислонившись к стене, начала жаловаться Син, — почему нельзя сделать в обеззараживающем переходе какой-нибудь диско-шар и пустить фоном весёлую музыку? Пока дождёшься окончания процедуры со скуки с ума сойти можно.

— Вот будет у тебя своя собственная подземная лаборатория, производящая эфирную отраву, тогда и будешь украшать в соответствии с собственными вкусами, — ответил я, гадая, сколько же людей ждёт нас за следующей дверью.

Если много и с оружием, это даже хорошо, покрошу всех в капусту, заберу трофеи и «Адьёс, мучачос!». Ну а если их будет человека два-три, да ещё и безоружных…

— Ну еб***и-воробушки… — мысленно простонал я, когда за откатившейся в сторону дверью увидел одиноко стоящего Гордеева.

— Добрый день, господин Исаев, — изобразив поклон, больше похожий на кивок, произнёс старик.

— Насчёт того, что он «добрый», не уверен, — ответил я, оглядывая помещение. — По крайней мере, для вас.

Ну как помещение. Обычная коробка три на три метра, выложенная такой же плиткой, что и дезинфекционная камера, в которой под потолком уже в открытую висели охранные турели.

— Прошу за мной, — проигнорировав моё высказывание, хмурый старик повернулся и направился к выходу.

— И сколько людей на этом объекте? — спросил я Гордеева, пока мы шли по запутанному лабиринту, состоящему из коридоров, сквозных помещений и немногочисленных лабораторий, которые я успел мельком разглядеть через полупрозрачные двери.

— На текущий момент восемь, включая меня, — не оборачиваясь, ответил старик. — Но сама лаборатория была построена с расчётом на сто восемь единиц персонала, не считая подопытные образцы.

— Тише, тише, — я выставил руку перед собиравшейся было отвесить пинка Гордееву Агаши. — Я, конечно, понимаю, что вы уже попрощались с жизнью, но пока не торопитесь на тот свет и лишний раз не злите мою спутницу.

— Лично я был против создания этой лаборатории, — произнёс Гордеев, остановившись перед самой массивной из дверей, видимых мною в данном «заведении». — Но я лишь советник и был вынужден подчиняться.

— Ещё один «невиноватый»… У вас тут традиция такая, что ли? — вздохнул я.

— Я с себя ответственности не снимаю, — приложив ладонь и прищурив один глаз, старик подставил второй под зелёный луч сканера. — Но не мне вам объяснять, что в некоторых ситуация, когда выживание рода находится под угрозой, приходится использовать все доступные методы. У меня была задача, и я её исполнил.

— Это вы мне так объяснить что-то пытаетесь или совесть свою успокоить? — спросил я, с интересом рассматривая сменившуюся обстановку.

Если предыдущая часть лаборатории выглядела именно как лаборатория, то эта больше походила на жилую секцию.

Недлинный, но широкий коридор, которому больше бы подошло название «вестибюль», украшенный какими-то занавесками, потолочные светильники необычной формы и мягкие ковры с длинным ворсом, устилающие пол.

Чуть дальше коридор разделялся на три части, вход в каждую из который преграждала очередная дверь. И у самой левой сейчас находился высокий мужчина в вычурном доспехе со множеством малофункциональных элементов, больше подходящих для устрашения, чем действительно необходимых в реальном бою.

Пока мы шли по коридору, он смотрел на нас, не отрываясь, а его руки сжимали рукоять меча, висящего на боку в ножнах.

Я уже было подумал, что мы направляемся к нему, когда старик, кивнув стражу, на что тот ответил тем же жестом, повернул к правой двери.

Очередная идентификация, только на это раз, судя по гримасе боли, промелькнувшей на лице Гордеева, ему ещё и иглу воткнули в протянутую руку. Миг спустя мы, наконец, попали туда, где мы должны были получить ответы и выслушать «ну очень важную просьбу», от которой мы не сможем отказаться.

Узкий «предбанник», наверняка напичканный датчиками и всевозможными охранными системами, в котором нас заставили потесниться, пока не закрылась внешняя дверь, и не открылась внутренняя, и вот мы в лаборатории.

Точнее, я так подумал в первые мгновения. Стеклянные перегородки, образующие куб в центре небольшого, ярко освещённого зала.

На внешней стороне, вдоль стен, было несколько столов, уставленных всевозможной аппаратурой с непонятными колбами и пробирками. На первый взгляд, чертовски похоже на рабочее место Морозовой. Наверное, поэтому мне поначалу и подумалось, что это лаборатория.

При нашем появлении, женщина в белом комбинезоне с черно-зелёными вставками и небольшой маской на лице, что-то колдующая у одного из столов на мгновение отвлеклась, но, увидев Гордеева, вернулась к работе. Похоже, о нашем прибытии в курсе были все.

Но так или иначе, самое интересное находилось в самом кубе. Остановившись перед прозрачной преградой, я с интересом и толикой отвращения потратил несколько минут на разглядывание находящегося внутри существа. И даже не любящая молчать Агаши сохраняла тишину, стоя по правую сторону от меня.

И пока мы это делали, Гордеев подошёл к женщине, и они начали перешёптываться. После, закончив, старик вернулся обратно и посмотрел на меня, словно спрашивая, готов ли я продолжать.

— Речевой аппарат у неё ещё функционирует? — спросил я.

— Да, это то немногое, что нам удалось спасти. Елена Павловна пока находится в медикаментозной коме, но ей уже вводят необходимые препараты так, что через пару минут она очнётся. И тогда вам удастся поговорить, — ответил Гордеев, не отрывая взгляда от кучи плоти, лежавшей на громадной кровати и занимавшей почти её всю. Некоторые части даже свешивались с ложа, и под них были поставлены небольшие столики.

— Как это произошло? — поинтересовалась Агаши.

— Нападение Кравцовых было неожиданным, — начал Гордеев. Девушка, конечно, спрашивала конкретно про мать патриарха, но старик решил начать издалека. — Не смотря на первоначальный конфликт, произошедший в первые недели после начала пеплопада, патриархи смогли договориться, и сообщение между городами даже стало налаживаться. Были даже организованы совместные экспедиции к соседям. Да и Кравцовы, видя, какое бедственное положение у нас, периодически подкидывали продовольствие. Но всё изменилось после того, как не вернулась экспедиция, отправленная в сторону столицы.

— Ну или вернулась, просто вам об этом не сообщили, — произнесла Агаши.

— Я тоже так считаю. Но на тот момент это не казалось таким очевидным, — кивнул старик. — В день нападения Кравцов лично явился в Любич. Патриархи должны были разработать план дальнейших действий. Вроде как даже планировалось один из городов оставить, забрав все ресурсы с людьми в другой, чтобы сосредоточиться на выживании в каком-то одном месте.

— Собственно, что Кравцов и сделал, только людей ваших не забрал. Как говорится, у него был план, и он его придерживался, а вот в мелкие детали этого самого плана вас решил просто не посвящать, — произнёс я, наблюдая, как сиделка нажимает кнопки и что-то подкручивает на приборе, трубки от которого скрывались под здоровенной тушей матери патриарха.

— Атака началась под вечер, во время ужина, — продолжил Гордеев. — Первым делом люди Кравцова напали на наш гарнизон, разом лишив нас возможности обороняться. Внутри башни они тоже молниеносно сломили сопротивление, заняв все ключевые точки. А после пленения патриарха башня полностью перешла под контроль предателя.

— Предателя? — хмыкнул я. — Не ты ли, старик, минут десять назад заявлял, что готов использовать любые ресурсы для спасения рода? Вот Кравцов их и использовал. Ну и каково это — ощущать себя ресурсом?

— Ну нельзя же так резко пожилых людей мордой в дерьмо макать, Игорь Владиславович… — укоризненно произнесла Агаши, при этом сама лучась от удовольствия. — Вдруг у них сердечко прихватит. Хотя, чего это я, откуда у таких сердце?

— Вопрос риторический, согласен, — поддержал я девушку. — Василий Романович, судя по сказанному вами, Филиппа либо убили, либо увезли к Кравцовым. Так что же всё же с госпожой Пугачёвой произошло?

— Ей и её охране пришлось употребить почти все эфирные стимуляторы, чтобы мы могли покинуть захваченную башню, — произнёс с грустью старик.

— Те есть, вместо того, чтобы попытаться отбить патриарха, вы попросту сбежали? — удивился я.

— На то были причины, — скрипнув зубами произнёс советник. — Но, похоже, госпожа приходит в сознание, так что думаю, вам стоит поговорить с ней, пока есть такая возможность.

Услышав сказанное Гордеевым, сиделка, подскочив к небольшой двери, ведущей внутрь куба, распахнула её, при этом уже с опаской глядя на нас.

— Просто медсестра или…? — остановившись на пороге, спросил я.

— Или… Принимала непосредственное участие в разработке психотропных веществ, — не стал скрывать Гордеев, совершенно игнорируя испуганное лицо женщины.

— Агаши, забирай старика и дамочку. Я буду минут через пятнадцать. К этому моменту все, кто находится в лаборатории, должны быть собраны в холле, — приказал я. — Если кто будет сопротивляться, не убивай. Но заставь помучиться, так как ты это умеешь.

— Так точно, господин патриарх, — кивнула Син, толкая начавшую причитать сиделку. Похоже, только сейчас до той дошло, что шутки кончились.

Только дождавшись, когда все покинут зал-палату, я, наконец, подошёл к лежащей на кровати женщине. Ну как женщине…

Собирая информацию о соседях, я не ограничивался сведениями только о находящихся на планете соперниках, но также интересовался и их близкими. И прекрасно помнил, как выглядела госпожа Пугачёва.

Неписаной красавицей её сложно было назвать, но какой-то шарм в невысокой, стройной женщине с золотистыми волосами и большими зелёными глазами, определённо, был. И тем отвратительнее смотрелась сейчас та куча обнажённой плоти, что непрестанно дёргалась, сокращалась и дрожала передо мной на кровати.

— Игорь… Владиславович… — донёсся до меня слабый голос мутировавшей женщины.

— Я вас слушаю, Елена Павловна, — ответил я, подойдя к изголовью кровати и разглядывая едва проступающее среди бугров мышц и жира лицо, больше похожее на растянувшуюся резиновую маску.

— Я… всегда… считала… вас… врагом… — голос женщины постоянно прерывался, но, несмотря на это, я понимал, что разум её не затуманен. — И я всегда поддерживала своего сына во всех начинаниях. Но…

— Елена Павловна, давайте прервём на этом ненужные расшаркивания друг перед другом, — оборвал я женщину, — и перейдём к тому этапу, где вы меня о чём-то просите, а я делаю вид, что мне это интересно и как будто вам есть что мне предложить.

— Я просто хотела сказать, что идея организовать лабораторию была моей личной инициативой и мой сын не при чём, — надрывая лёгкие и связки торопливо выпалила Пугачёва.

— Да, да, инициатива ваша, а он как бы не при чём, — закивал я в такт её словам, — Но титул получил именно он, и что-то сомневаюсь, что за красивые глазки.

— Сделку с людьми Наместника я заключала сама, — натянутая кожа на лице не давали читать эмоции женщины, но я прекрасно видел по глазам, что она говорит правду. — Филипп был в курсе, но вся ответственность на мне.

— Послушание и умение закрывать глаза на неприятные вещи — отличные качества для патриарха, стремящегося поставить собственный род в коленно-локтевую позу. Но, как говорится, кто что любит, — подкатив один из свободных столиков, я уселся на него. В стеклянной палате даже простейшего стула не было. — Эти самые люди вот так вот просто встретились с вами и предложили сделку, от которой невозможно отказаться?

— Можно и так сказать, — голос Пугачёвой стал чётче, похоже, введённые препараты начали действовать в полную силу. — Высадка на Перун основательно подкосила благосостояние рода, и я этого не скрывала. Правда, думала, что нам предложат присоединиться к какому-нибудь другому роду…

— Тяжело, наверное, женщине, большую часть жизни проведшей за спиной мужа, пытаться удержать род на плаву. Особенно, когда наследничек оказался не чета родителю, — не с целью оскорбить, скорее констатируя факт, произнёс я. — Но не буду вас больше прерывать, продолжайте. Кто, что и когда?

Рассказ умирающей женщины вышел недолгим, но довольно содержательным. Начиная от имён конкретных лиц, которые помогли матери патриарха организовать «маленький» бизнес и заканчивая паролями и явками, которые были нужны для обхода бдительной имперской таможни.

Кстати, как ни удивительно, прямых доказательств участия наместника во всём этом у Елены Павловны не было. Тут что-то из разряда все всё понимают, на главных участниках чуть ли не таблички повешены, а прямых доказательств и как бы нет. Сунься я к ближайшему имперскому суду, и меня бы попросту на смех подняли. Даже с записью этого разговора.

Впрочем, получить выгоду из того, что я услышал, можно было неплохую. Осталось только правильно разыграть карты, как только наладится связь с Орбиталом.

— Ладно, с первым вопросом вроде бы разобрались, — произнёс я, рассматривая, как в том месте, где у женщины когда-то было плечо, а сейчас под тонкой кожей ходили перекрученные канаты мышц стал набухать нарост фиолетового цвета. — Теперь следующий. Чья гениальная идея накачивать наркотой простых людей?

— Моя и только моя. Когда Кравцов захватил башню, мне с несколькими верными людьми удалось скрыться. Правда, перед этим пришлось использовать стимуляторы на себе. Как видите, это была не самая лучшая идея, — женщина попыталась улыбнуться, но и без того натянутая до предела кожа треснула, и из образовавшейся раны на щеке потекла тёмная жижа. — До убежища мы не успевали, так что укрылись в лаборатории, обрубив все связи с внешним миром. Через пару дней после ухода этого ублюдка, Константина, и его людей я приказала отправить на поверхность разведчиков. Там царила настоящая неразбериха.

— И вы даже не попытались образумить испуганный люд? — вопросительно изогнул я бровь. — Явись перед ними кто-нибудь из патриаршей семьи, и это, наверняка, успокоило многих.

— В таком виде? — вновь сделала попытку усмехнуться Пугачёва. — Да эти необразованные идиоты попросту казнили бы меня, явись я к ним без охраны. Да, в первые дни я ещё могла самостоятельно передвигаться, но чем больше проходило времени, тем отвратительнее я становилась.

— Ну, не знаю, история знала правителей-уродов и пострашнее, — покачал я головой. — Внешне, конечно. Внутри вы ужасней многих. Это же надо было так поступить с теми, кто доверил вам свои жизни…

— А что я, по-вашему, должна была сделать?! — груда плоти закачалась на кровати, и я почувствовал легчайшее дуновение эфира, исходящее от этого недочеловека. — Уйти с ними? Отпустить их одних? Нет! Их долг был охранять нас, и в своём нормальном виде они с этим не справились. Так пускай делают это в виде живых трупов! Чем они лучше меня? Почему я должна быть такой? Почему мой сын должен был умереть?! Почему Филипп умер, а этот мелкий ублюдок выжил?!

Тварь на ложе заворочалась, а на её теле стали проступать синие пятна, превращающиеся в толстые наросты. Эти мясистые шипы прямо на глаза начинали твердеть, превращая сошедшую с ума женщину в огромного морского ежа.

— Вы, как и ваш сынок, совершенно не желаете заканчивать разговор на позитивной ноте… — вогнал я Аспид ровно в то место, где когда-то располагалось лицо Пугачёвой Елены Павловны, благоразумно не став дожидаться окончания трансформации.

***

Вышел я из покоев госпожи Пугачёвой ровно через обещанные Агаши пятнадцать минут и имел удовольствие наблюдать расположившихся на полу восемь человек.

Первые пятеро, как и сиделка-химик, входящая в их число, были одеты в стандартные комбинезоны с чёрно-зелёными вставками. Шестым оказался Гордеев, с рассечённой бровью и заляпанным кровью костюмом.

— Это не я, а вот этот утырок, — ответила на мой немой вопрос Агаши, указывая одной из змеек на валяющегося без сознания охранника в дурацком доспехе. — Не хотел пропускать. Даже старику в морду дать успел.

— Смею предположить, что ты и есть тот самый мелкий ублюдок, о котором упоминала Пугачёва? — повернулся я к восьмому обитателю подземной лаборатории.

— Мамаша всегда тепло относилась ко мне, — с вызовом усмехнулся парнишка лет двенадцати с соломенными волосами. — Надеюсь, эта сука подохла в мучениях?

— А сам-то как думаешь?

— Отлично, — захлопал в ладоши парнишка.

— Ох уж эти тёплые внутрисемейные отношения, — произнёс я и услышал, как зашушукались между собой сидящие на полу пленники.

— Вся теплота досталась её родному сыночке, Филиппу. А мне с этого стола даже костей не скидывали. Она хоть успела упомянуть обо мне перед смертью? Ну, кроме её коронного обращения «ублюдок», — спросил парень.

— Нет, — коротко ответил я, внимательнее разглядывая интересную находку.

У парнишки явно аристократические замашки, но что-то я не помню информации о нём в папке с досье на семейство Пугачёвых.

— И тут подгадила, — сплюнул на ковёр молодой пацан. — Ну тогда сам представлюсь. Сергей Фёдорович Пугачёв, внебрачный сын бывшего патриарха рода. Не Филиппушки, естественно, а нашего общего отца.

— Да я догадался, — не сдержал я улыбку, зато сдержал желание потереть руки от звона монет, раздавшегося у меня в ушах. — Но о твоей печальной судьбе мы поговорим попозже, а пока пора сделать этот мир чуть чище. И ты мне сейчас в этом поможешь.

Я повернулся к девушке.

— Агаши, будь любезна, поставь всех «работников» этого дерьмового места в ряд.

Девушка тут же выпустила змей и, схватив и так не сопротивляющихся пленников, заставила их усесться в один ряд, опёршись на руки и подставив шеи.

— Сергей, тебе, как последнему, пусть и незаконному представителю рода, придётся решить судьбу своих поданных, — обратился я к парню. — Как я понимаю, ты не участвовал в создании этой лаборатории, да и вообще не имел права голоса в делах рода, так что по этим причинам и не стоишь рядом с этими. И тем не менее сейчас ты несёшь за них ответственность. И судить их можешь только ты, — я кивнул в сторону скрюченных в странной позе людей.

— Я тебя понял, — ответил парень.

— Ну раз ты такой понятливый, тогда начнём. Кто такой? — остановившись перед первым пленником, спросил я.

— Пётр Дегтярёв, разрабатывал прототипы стимуляторов, в последние недели непосредственно их изготавливал, — с испугом произнёс мужчина в возрасте.

— Сергей? — достав Аспид, обратился я к парнишке.

— Виновен, — пожав плечами и без капли сомнения произнёс бастард.

Лёгкий взмах мечом, голова «разработчика» покатилась по полу, а я шагнул к следующему.

— Максим Муратов — после пинка, проблеял очередной пленник. — Но я ничего такого… Я только…

— Виновен! — не дав договорить уроду, сгубившего своим «ничего такого» множество людей, жёстко произнёс Пугачёв, а я тут же привёл приговор в исполнение.

— Федотов… Виновен! Шевелев… Виновен! Волкова… Виновна! Гордеев…

После того как прозвучала фамилия бывшего советника, парень всё-таки замялся.

— Старик, у тебя было куда больше возможностей не допустить подобного, но ты даже не попытался. Виновен! — произнёс я, опуская меч на подставленную шею, а после посмотрел на Пугачёва.

Парень всё же позеленел, но, посмотрев на меня, кивнул.

— Ну а с этим что делать? — спросила Син, указывая на так и лежащего без сознания охранника.

— Сергей?

— Максим эту дрянь не создавал и не раздавал, да и вообще оберегал меня с самого детства, так что, если вы собираетесь его убить, прикончите и меня заодно. Кроме него, у меня считай и близких-то за всю жизнь не было, — явно пытаясь скрыть дрожь от волнения в руках и коленках, произнёс парень.

— Слушай, а ты точно из Пугачёвских? Уж больно смелый, — спросил я, делая знак Агаши. Девушка всё поняла правильно, принявшись сдирать доспехи с охранника да ища, чем бы его связать покрепче. Возможно, этот мужчина и оберегал пацанёнка, но гадать в боевой обстановке, что ожидать от этого типа в следующую секунду мне не хотелось.

— Ко мне после смерти отца относились не более чем к расходному материалу, — без малейшего оттенка обиды произнёс Сергей. — И случись так, что Филипп смог бы прочно обосноваться на планете, нужда во мне бы полностью отпала. А потенциального конкурента он терпеть бы не стал. Так что мыслью о смерти меня не испугать. Привык так-то.

Я усмехнулся, глядя на парня. Он не врал. Нет, точнее, конечно же, врал, смерти он явно боялся, вон как зубы стучат, несмотря на плотно сжатые челюсти, но вот об отношении к себе — тут чистая правда.

— Ладно, храбрец, топай к себе и собирай вещи, здесь ты точно не останешься. Что с тобой делать, решу после, — произнёс я. — Ну и Максима твоего тоже заберём, не переживай.

Честно говоря, после сказанного мной, я ожидал, что парнишка рухнет на колени и расплачется, но он лишь кивнул и без лишних слов скрылся в коридоре, ведущем в его комнату.

— Уверен, что его стоило оставлять в живых? — произнесла Агаши, закончив упаковывать охранника. — Так-то он, по сути, является полноправным владельцем этих земель, которые, хочу напомнить, ты недавно называл своими. А если у него ещё и родственники по линии матери живы, так вообще печаль.

— Что я, чудовище что ли какое, детей за клочок земли убивать? — укоризненно посмотрел я на девушку. — К тому же есть масса сравнительно честных способов мирно отжать территорию.

— Ладно, господин патриарх, вам виднее, — вздохнула Агаши. — Заканчиваем здесь и собираемся домой в Исаевск?

— Зачем в Исаевск? — удивился я. — Мне кажется, что будет верхом неприличия, побывав в гостях у одного соседа, не заглянуть к другому.

— Ну вот, опять работать, — грустно произнесла девушка и потащила безвольное тело охранника к выходу. — И зачем я только на это согласилась…