Экспортеры

Глава 4 Вашингтон, округ Колумбия 17 июня 1997 г

Со Скиннером что-то было не так — это Малдер заметил сразу. Обычно спокойный и выдержанный, надежный, как стена, сейчас помощник директора ФБР выглядел растерянным и обеспокоенным. Плохо знающий его человек ничего бы не заметил, обманувшись каменной неподвижностью лица и открытостью взгляда, но Малдер за шесть лет совместной работы успел хорошо изучить начальника.

Да и степень бакалавра психологии хоть что#нибудь да значит.

— Добрый день, — сказал Скиннер, — садитесь.

Ручка в его руках крутилась чуть быстрее обычного, а в карих зрачках пряталось что#то вроде страха.

— Надеюсь, что нашлась достаточно веская причина, чтобы оторвать нас от расследования и заставить проехать больше трехсот километров, — проворчал Малдер, пытаясь спровоцировать начальство на выплеск эмоций, и тем самым получить больше информации о его состоянии.

Но Скиннер остался спокоен.

— Должен заявить, — самым официальным тоном произнес он, — что все, сказанное далее, будет приказом, которому вы должны беспрекословно подчиниться!

Малдер и Скалли переглянулись. Начало разговора оказалось не просто недобрым, оно оказалось угрожающим.

— Итак, я приказываю вам, — Скиннер говорил неторопливо, акцентируя каждое слово, — немедленно закончить расследование. Полностью прекратить и сдать все материалы по нему мне.

— Что? — в первое мгновение Малдер решил, что ослышался. — Прекратить? Дело, связанное со взрывами?

— Именно его, — кивнул Скиннер. — Или я нечетко выразился?

— Четче не бывает, — Малдер ощутил, как изнутри, откуда-то от сердца, поднимается волна леденящей ярости. — Но это же глупость! Мы предотвратили одну катастрофу, а поймав «террористов», устраним угрозу вовсе!

— Вы не должны больше никого ловить, — помощник директора Бюро устало вздохнул, — ФБР отходит от этого дела.

— Но хотелось бы знать, — Скалли успокаивающим жестом положила ладонь на предплечье Малдера, — в чем причина такого решения? А то получается, что мы, словно последние трусы, дезертируем с поля боя, когда его результат еще не предрешен!

— Я не могу раскрыть вам причин, по которым отдал такой приказ, — Скиннер опустил взгляд. Видно было, что чувствует себя бывший морской пехотинец отвратительно. — Но поверьте, они достаточно веские! И помните о том, что невыполнение приказа в нашем Бюро карается…

— И вы еще смеете нас запугивать? — окончательно потеряв самообладание, Малдер вскочил на ноги. Глаза его сверкали, губы кривились, а лицо выражало презрение. — Человек, призвавший нас отречься от главного, для чего мы здесь — от защиты граждан нашей страны?! В результате этих «взрывов» гибнут люди!

— Иногда, — Скиннер скрипнул зубами, — ради интересов страны, о которой ты только что сказал, приходится допускать, чтобы гибли люди…

— Да пошли они к черту, эти интересы! — почти выкрикнул Малдер. — Я отказываюсь подчиняться этому приказу! Он идет вразрез с моими принципами! Завтра же подам заявление об отставке!

Хлопнув дверью так, что она чуть не слетела с петель, Малдер выскочил из кабинета начальства.

— Надеюсь, хоть ты понимаешь, что я не мог поступить иначе? — тон Скиннера был почти умоляющим.

— Понимаю, — ответила Скалли. — И все же не могу простить, что вы так поступили, сэр! Я не знаю, кто именно стоит за этими «взрывами», но у меня большое подозрение, что там замешаны немалые деньги, и эти люди… или нелюди, просто купили вас!

И, не спросив разрешения, агент ФБР Дана Скалли покинула кабинет Уолтера Скиннера. Оставшись один, помощник директора хватил кулаком по столу и вполголоса выругался.

Скалли обнаружила Малдера в их маленьком офисе. Он с грохотом выдвигал и задвигал ящики стола, яростно перебирал лежащие там бумаги.

— Отлично, — сказал он с горькой улыбкой, извлекая из самого нижнего покрытую слоем пыли непочатую бутылку виски. — Уж и не помню, сколько она там провалялась! Единственное, что мне осталось — это напиться!

— Ты ведешь себя, словно слабак! — неодобрительно сказала Скалли, глядя как напарник отворачивает пробку. Сцена выглядела тем более невероятной, что Малдер пил редко, да и то ограничивался джином или водкой с апельсиновым соком.

— Возможно! — Малдер сделал глоток прямо из горлышка и сморщился. — Но тот, кого только что «кинул» собственный начальник, и не может чувствовать себя уверенно! Если уж нас предал Скиннер, то все, нам конец…

— А я так не думаю! — Скалли села за свой стол. — Да, с нами поступили, точно с нашкодившими детьми — оттащили за шкирку и велели сидеть смирно. Да, это больно и обидно. Но мы#то сами еще в состоянии действовать! Мы еще можем послужить своей стране, даже вопреки начальству!

— И это говорит законопослушная Скалли? — Малдер сделал еще глоток. Как всякий малопьющий человек, он быстро захмелел. — Это всегда было моей привилегией — нарушать все предписания. Да и стоит ли помощи страна, которая вытирает ноги об тех, кто пытается ей служить?

— Не говори глупостей, — Скалли нахмурилась. — Еще неделю назад ты жаловался на безделье, мечтал о больших делах! А когда вляпался в такое «большое дело» и столкнулся с серьезными трудностями, то тут же намочил штаны и спрятался в кусты.

— Ладно, — Малдер отставил виски, чуть не промахнувшись при этом мимо стола, — и что ты предлагаешь делать?

— Для начала сходи умойся, — судя по уровню жидкости в бутылке, Малдер успел угомонить грамм двести пятьдесят, — хоть немного протрезвеешь. А я пока позвоню Дрейку, узнаю, как у него дела.

— Вот, всегда надо делать, что мамочка говорит, — Малдер поднялся, и, пошатываясь, выбрался в коридор. Его шаркающие шаги удалились в сторону туалета.

Скалли покачала головой и взялась за телефон.

— Дрейк слушает, — агент управления национальной безопасности отозвался после первого же гудка, словно ждал звонка.

— Это Скалли. Нас полностью отстранили от расследования.

— Да, я подозревал нечто подобное, — голос у Дрейка был грустный. — Едва вы уехали, мне пришел приказ снять всех агентов в Довере и вернуться в Вашингтон.

— И как ты намерен поступить?

— Подчиниться, — Дрейк вздохнул. — До завтрашнего утра я еще смогу продержать всех на постах, но не дольше. А вы что планируете?

— Бросать это дело нельзя, — твердо сказала Скалли. — Если Бюро отказывается поддержать нас, то будем расследовать его вдвоем…

— Втроем, — перебил ее Дрейк. — Я с вами. Только придется действовать неофициально.

— Возьмем отпуска, — мысль о том, что агент управления национальной безопасности будет работать с ними, показалась Скалли приятной. — С завтрашнего дня. А агент в отпуске может ехать куда угодно.

— Даже в Довер в штате Делавэр, — в трубке послышался короткий смешок. — Ладно, держите меня в курсе дел. До связи.

— До связи, — Скалли отложила трубку и задумалась. Раньше всегда получалось так, что именно она сдерживала порывы Малдера действовать помимо устава, теперь же сама была готова пойти наперекор воле Скиннера, а значит — поперек всему ФБР. Чувствовать себя бунтаркой было странно и непривычно. Единственное, что позволяло не усомниться в своих силах — глубокое ощущение собственной правоты. В комнату вошел Малдер. Он умылся и выглядел несколько свежее, но признаки опьянения — покрасневшие глаза, хриплое дыхание, расхлябанная походка — никуда не делись.

— Ну что, как прошел разговор?

— Нормально, — ответила Скалли. — Его тоже отозвали. Завтра с утра подадим заявления об отпуске.

— Зачем? — алкоголь значительно снизил способность Малдера логически мыслить.

— А затем, чтобы мы могли вести расследование неофициально, — Скалли поднялась. — Пойдем, отвезу тебя домой. Хоть проспишься!

Малдер печально вздохнул, но спорить не стал и покорно поплелся за напарницей.