Элита

— Хорошо, — он вздохнул и отпустил меня. — Но не забывай о сегодняшнем вечере. Не притворяйся, что заболела или что у тебя много домашнего задания, ладно?

Все еще глядя в пол, я улыбнулась и один раз кивнула.

— Ладно, иди, — Никсон прошел вперед меня и открыл дверь. Держа голову опущенной, я прошла через нее. Я должна была догадаться, что случиться в следующую секунду. Это же Никсон, все было очевидно. В то время, когда я проходила вперед, он ударил меня по заднице, а потом резко захлопнул дверь прямо перед моим носом, поэтому я даже не успела возмутиться.

Тем не менее, по ту сторону двери я отчетливо слышала его смех, что еще больше взбесило меня. Ругаясь про себя, я пошла к классу математики. По крайней мере, этот предмет отвлечет меня от Никсона, о котором я только и думала все последнее время.

Я не могу понять его.

Я сомневаюсь, что даже он сам понимает себя.

Он был похож на гигантский пазл, утерявший какую-то важную деталь.

Я знала, что буду потом жалеть об этом, но я постоянно пыталась найти этот самый утерянный кусочек. Постоянно.

Глава 18

— Готова? — Никсон протянул мне свою руку.

После долгих и упорных уговоров, Монро удалось убедить меня надеть короткое черное платье вместе с сапогами, подаренными Чейзом. Ко всему этому я добавила от себя джинсовую куртку и свой кулон. Я была с Никсоном, а значит с моим украшением ничего не должно случиться.

Я бы посмотрела, кто осмелится напасть на меня, когда он рядом.

— Да, — я взяла его за руку.

И так, свидание с дьяволом начинается.

— Все еще ненавидишь меня? — спросил он, как только мы сели в Рендж Ровер.

— Все еще не говоришь мне кто ты? — ответила я.

— Погнали! — он засмеялся и завел машину. — Ты заметила, что сегодня с нами нет охраны?

Я уговаривала себя не волноваться слишком сильно в тот момент, когда кивнула ему и наклонила голову чуть ближе.

— Почему?

— Помимо того, что у меня имеется оружие? — его брови взметнулись вверх, после чего он испустил смешок.

Все указывало на то, что он не шутит.

— Расслабься, — автомобиль повернул направо, когда мы выехали за ворота кампуса. — Это была шутка.

— Так ты не вооружен? — сглотнула я.

— Технически, нет.

— Хорошо, — я вдохнула поглубже и закрыла глаза. — Куда мы едем? Я предполагаю, что это безопасное место, раз уж мы не побеспокоились об охране?

— Абсолютно.

— Круто.

— Хочешь знать, куда? — Боже, он улыбался, как маленький ребенок.

— Ты хочешь мне сказать?

— Очень сильно, — он чуть склонился над рулем и засмеялся. Мне никогда прежде не доводилось видеть его настолько взволнованным.

— Удиви меня.

— Я очень переживаю, когда дело доходит до сюрпризов, — проворчал он. — Ладно, я попробую, но тебе лучше всю дорогу не разговаривать со мной, иначе я ляпну лишнего и разрушу всю интригу.

— Не разговаривать с тобой? Независимо от того, что я буду делать?

У него на лице образовалась гримаса.

— Ну, у меня есть несколько идей по поводу того, чем можно занять твой рот…

— Я уверена, если я как следует поищу, то смогу обнаружить у тебя пистолет, и тогда я прострелю твое мужское достоинство. Так что, скажешь это еще раз, и я приведу свои слова в действие.

Он сглотнул:

— Молчание тоже подойдет.

— Я об этом и думала.

— Черт, — он покачал головой. — Ты хороший манипулятор.

— Я знаю, — я ухмыльнулась и наклонилась к окну, стараясь не слишком сильно выдавать то, что я наблюдаю за каждым его движением.

Серьезно, парень даже водит сексуально. В тот момент, когда он облизывал губы и проходился языком по кольцу, я поняла, что будь он Голливудской звездой, то был бы очень популярен. Он без труда заставлял бы многих женщин плакать в его присутствии.

Если бы он работал в корпоративной Американской компании, он был бы очень горячим генеральным директором, за работу на которого секретари поубивали бы друг друга.

Независимо от того, за какое дело взялся бы Никсон, у него все получилось бы, и это далеко не из-за внешности, хотя, ее отставлять на дальний план тоже не стоит. Его красивая внешность определенно вызывала доверие. Я сама, конечно, не великолепна, словно супермодель, но, когда я находилась рядом с ним, я чувствовала себя более уверенной. Я ощущала, будто мне под силу все, что угодно.

Если он скажет, что я могу стать рок-звездой, то я просто поверю ему.

Это страшно, когда в чьем-то присутствии рядом столько власти, что ты теряешься, а твои ощущения кардинально меняются, стоит тебе затеряться в этом человеке.

Слишком много глубоких мыслей для первого свидания.

— Мы почти на месте, — Никсон протянул руку, коснувшись моего бедра. Его рука оставалась там, согревая мою кожу, пока его прикосновение не стало почти обжигающим.

Святой Супермен, даже в его прикосновениях проступала магическая сила.

— Хорошо, — Никсон съехал на грунтовую дорогу. — Закрой глаза.

Я сделала так, как он сказал, когда вдруг заметила, что мы находимся далеко от города, и даже не где-то поблизости от него.

— Ты собираешься убить меня?

— Нет, — засмеялся он.

Я расслабилась, пока он не добавил:

— Я не взял свой глушитель.

Находясь под жесткой хваткой его крепких рук, я попыталась вырваться. Его смех пробуждал во мне желание поставить ему синяк под глазом.

— Трейс, успокойся. Это должно быть весело, помнишь?

— Да, — сказала я задыхаясь.

Автомобиль остановился. Как только дверь с противоположной стороны открылась, мне в лицо хлынул поток холодного воздуха, после чего дверь так же быстро захлопнулась. Через несколько секунд распахнулась дверь уже с моей стороны, ремень безопасности был отстегнут, и Никсон, помогая мне выбраться наружу, принял меня в свои объятия.

Прислонившись к его крепкой груди, я настоятельно посоветовала себе не вдыхать его запах, словно подросток с бушующими гормонами. Мой эстроген будто шипами окружил парня, впиваясь в его тело, и умоляя меня сделать что-то большее, чем просто прикасаться.

Я откашлялась, прочистив горло, облизнула губы, и стала ждать.

Наконец, он поставил меня на ноги.

— Открой глаза.

Я так и сделала.

И почти упала в обморок. Нет, вовсе не потому, что он меня ударил по голове, или из-за того, что весь сюрприз, приготовленный Никсоном, был настолько невероятным, от чего у меня вскружилась голова, а лишь потому, что это была самая продуманная вещь из всех, преподнесенных мне когда-либо, и я даже скучала по этому больше, чем по дедушке.

Дом.

— Это те… — я приказала себе сдерживать слезы до последнего.

— Коровы, — рассмеялся Никсон. — Да, самые настоящие живые коровы. Я слышал, они даже мычат, время от времени.

— И это… — он указал рукой куда-то позади нас. — Наш пикник под звездами.

— С коровами, — добавила я, все еще пребывая в ошеломленном состоянии.

— С коровами. А еще я слышал, что здесь живут и несколько коз. Не хочу, чтобы эти сельскохозяйственные существа сбежали, и не желаю рисковать обидеть их чем-то.

— Все верно, — моя нижняя губа задрожала. Черт. Я собиралась расплакаться.

Никсон ничего не говорил. Он просто обвил меня руками и поцеловал в макушку.

— Я знаю, ты скучаешь по всему этому. И я знаю, что ты скучаешь по своему дедушке, — он вздохнул и провел рукой чуть выше моей груди, там, где висел кулон. — И я, так же, знаю, что ты скучаешь по своей бабушке. Но, находясь в Элите, она становится тем местом, к которому ты по-настоящему принадлежишь. Так же сильно, как ты скучаешь по всему этому, — он указал на пастбище.

— Ты дома. Прямо здесь, — он подразумевал именно то, о чем и говорил. Но я все никак не могла понять, почему я ему поверила. Зная его всего две недели, я не могла избавиться от ощущения, что знакома с ним всю свою жизнь.

— Голодна? — Никсон отпустил меня и подошел к корзине.

— Изморена голодом, — я подошла к нему, чтобы предложить помощь, но он лишь отрицательно покачал головой.

— Нет, садись прямо здесь, — он нажал на кнопку на ключах, которые держал в руках, и открыл багажник машины, а затем подхватил меня на руки, усаживая на край Рендж Ровера. — Так-то лучше. Оставайся на месте, пока я все готовлю.

Он постелил на траву, по меньшей мере, четыре одеяла, и это навело меня на мысль, что вчера вечером, вероятно, шел дождь, после чего он начал раскладывать посуду, в которой находились лазанья и спагетти.

После того, как вся еда была расставлена по своим местам, он зажег свечу в высоком цилиндре, и протянул мне руку.

— Ваш ужин ждет.

Я спрыгнула со своего насиженного места, и взяла его за руку.

— Спасибо.

Мы сидели на одеяле в полной тишине, пока он наливал мне что-то, похожее на игристое вино, и накладывал еду в мою тарелку.

Он, очевидно, ожидал, что я много ем, и мне это понравилось. Или, может быть, это потому, что он итальянец, о чем говорит его фамилия. Наверное, в его семье, как и в моей, тоже считают за смертный грех, если человек мало ест.

Чувствуешь недомогание? Ешь.

Чувствуешь усталость? Ешь.

Чувствуешь себя счастливым? Ешь.

Вся еда выглядела восхитительно. Сначала я попробовала лазанью и, не удержавшись, совершенно случайно застонала вслух.

— Черт, — Никсон выронил вилку и запачкал лазаньей одеяло. — Извини, это просто… — он отвернулся от меня и сделал глоток вина. — Вилка скользкая.

— Точно, из-за дождя, — я закатила глаза и положила порцию спагетти в рот. На этот раз я целенаправленно издала стон. Аромат от этого блюда исходил совершенный.

Никсон протяжно закашлялся.

— Ты в порядке? — я наклонилась и похлопала его по спине.

Он кивнул, схватил мой бокал с вином и отпил половину.

— Да, — его голос был хриплым. — Я просто… подавился.

— Именно так, — я одарила его своим самым недоверчивым взглядом.

Мне кажется, или он действительно покраснел?

Невероятно.

— Кто приготовил еду? — я мысленно похвалила себя за удачную смену темы.

— Я.

Смеясь, я толкнула его свободной рукой, пока откусывала очередной кусочек и прожевывала его. Теперь я решила воздержаться от стонов. Мне не хотелось, чтобы он вновь подавился и умер.

— Ты не веришь мне? — его глаза немного расширились, затем сузились. — Думаешь, я стал бы лгать о чем-то столь важном, как еда?

Я развела руки в сторону в притворной капитуляции.

— Извини, Никсон. Да, я верю тебе, и если ты когда-нибудь устанешь содержать свою маленькую банду, то ты можешь стать всемирно известным шеф-поваром.

— Маленькая банда, — повторил он. — Ты говоришь, как моя мама.

— Что именно?

— Она называла меня и остальных ребят маленькой бандой, — он нанизал немного еды на вилку. — Но сейчас она уже этого не делает.

Очевидно, Никсон чувствовал себя некомфортно. В нем еще что-то изменилось?

— Она научила тебя готовить?

— О да, и мой отец ненавидел это, — его взгляд стал мягче, когда он наклонился и облизнул губы. — Я провел все свои ранние годы на кухне, держась за мамину юбку и тестируя всю еду, приготовленную ею. Она много готовила.

В моей голове, сквозь нечеткую память, пробивались мысли о маленьком мальчике, кричащем на меня на кухне, потому что я кинула в его волосы тесто. Я засмеялась. Я совсем забыла об этом!

— Что? — поинтересовался Никсон.

— Ничего, — я покачала головой. — Просто я мало что помню из тех времен, когда была маленькой. Дедушка сказал, что воспоминания, связанные со смертью родителей, могут травмировать меня, поэтому все, что я помню — это борьбу едой на кухне с маленьким мальчиком.

Он усмехнулся:

— Что случилось?

— Я думаю, он был зол из-за того, что тот, кто готовил печенье, в первую очередь дал мне попробовать оставшееся от него тесто. В любом случае, я помню только то, что он бросил в меня тесто, пытаясь отомстить, а я бросила в него в отместку. Мы боролись, и, если мне не изменяет память, он упал и ударился головой о столешницу. Я уверена, у него остался шрам.

— Ничего себе, ты была ужасным ребенком, — Никсон кивнул головой. — Я впечатлен.

Я не успела заметить, как он придвинулся ко мне ближе.

Я медленно потянулась и схватила его за руку.

— Ты помнишь еще что-нибудь о своих родителях? — спросил он мягко. — Или ты предпочитаешь не говорить об этом?

— Я действительно не знаю, что чувствую по этому поводу, — я пожала плечами, и резкий порыв ветра заставил меня прижаться ближе к Никсону. — Воспоминания настолько сумбурные…

— Как фильм, который ты не можешь вспомнить? — спросил он.

— Что-то вроде этого. Я вижу отрывки…

— Расскажи мне об одном из них, — он поцеловал меня в щеку. — Если не возражаешь.

— Хорошо, эм… Я помню, что я была действительно шумной, когда была маленькой. Вокруг меня всегда было много людей, очень-очень много людей. Помню тесто… и очень красивую женщину.

Никсон тут же оживился:

— Мне нравятся красивые женщины.

— Очень смешно, — я сжала его руку. — Я не знаю, почему я всегда вспоминаю ее. Я знаю, что это не моя мама, потому что я видела фотографии мамы и немного помню ее лицо.

— Как выглядела эта красивая женщина, а? — Никсон выпустил мою руку из своей крепкой хватки и принялся массировать мне шею.

Я сосредоточилась на воспоминаниях, пытаясь воспроизвести их в голове как можно точнее, но все, что я могла вспомнить — это ее глаза.

— У нее… у нее были потрясающие голубые глаза. Как твои.

Он прекратил массаж.

— И у нее был действительно милый смех, он звучал, как…

— Церковные колокола, — закончил Никсон.

Я отшатнулась:

— Что?

Он опустил голову и выглядел очень опечаленным.

— Я читаю мысли. Ты это хотела сказать?

У меня не было желания подтверждать это. Но, я и правда помнила смех, звучащий, словно звон колоколов. Еще один отрывок из моих мерцающих урывками воспоминаний. Я прикусила губу. Это была неудачная догадка.

— Потанцуй со мной, — Никсон встал и протянул мне руку.

— Прямо перед коровами? — пискнула я.

— Э-э, да, — Никсон перевел взгляд от коров ко мне. — Я не думаю, что они будут против. Что такого ты собираешься танцевать, чтобы смутить коров?

Прищурившись, я легонько ударила его по руке.

— Ну же, — мое тело оказалось максимально близко к нему, прежде чем я успела возразить.

Глава 19

От Никсона пахло действительно горчим парнем. Серьезно, его нужно разложить по бутылочкам и продавать в магазинах. На этом можно было бы заработать миллионы. Хотя, он в этом не нуждался.

Мой желудок нервно сжался. Я все еще не могла вычислить причину, по которой он помогает мне, и зачем включил меня в свою группу избранных.

— Никсон, — молчание затянулось, пока я смотрела ему в глаза, а затем нервно ляпнула: — Ты используешь меня для каких-то целей?

Его голубые глаза расширились, и тогда он протянул руки, схватив меня за плечи:

— Что?

— Т-ты используешь меня? — я снова опустила взгляд на свою обувь. Моя храбрость тут же исчезла. — Я имею в виду, ты делаешь все это, чтобы потом смог… я не знаю, бросить меня на съедение волкам?

— Твое доверие не так легко заслужить, верно? — спросил он.

Я отрицательно покачала головой.

— Я не виню тебя, — вздохнув, он захватил меня в объятия и продолжил танец. — И нет, я не использую тебя. Я тебе уже говорил. Я хочу защитить тебя… Изначально, ты была просто очередной новенькой, которой следовало преподать урок, но сейчас…

— Сейчас? — повторила я.

— Теперь ты девушка, которая все время ноет, — продолжил он, посмеиваясь.

Я попыталась вырваться из его хватки, но это было невозможно.

— Ты… — он остановился и отвернулся от моего лица на несколько секунд. — Ты прекрасна… В некотором смысле, я всю жизнь искал тебя.

— Ничего себе, похоже на банальные фразы из фильмов, — смеялась я.

Он не разделял моего веселья.

— Я серьезно, — его глаза потемнели, и я вспомнила, каким опасным и непредсказуемым он может быть. — Я просто хочу, чтобы ты помн…

Его губы накрыли мои прежде, чем я он успел закончить фразу.

С рычанием, он взял меня на руки, обернув мои ноги вокруг своего тела, и положил на одеяло.

Тело Никсона зависло надо моим. На его лице виднелись нотки нерешительности, когда он оторвался от меня и выругался. Я запрещала себе думать о том, что могло произойти, не остановись он сейчас. Но я очень хотела чувствовать его. Я хотела, чтобы этот момент был только нашим — подальше от школы, от драм, от всего.

Мои губы коснулись его. Со вздохом он прислонился к моему лбу и провел пальцами по волосам, пока его зубы слегка покусывали мою нижнюю губу.

— Ты даже не представляешь… — он выдохнул, когда его руки скользнули к моей шее и подняли меня ближе к его телу, — … насколько сильно я хочу тебя.

Мое дыхание стало прерывистым, когда его губы вновь обрушились на мои. И все, что я ощущала, так это только его. И все, что я могла чувствовать — это запах Никсона. Смесь прохлады и ветра вторглись в мои ощущения, пока язык Никсона прокладывал путь к моему, и мой мир готов был вот-вот взорваться от наслаждения, которого я никогда не испытывала прежде.

Устроившись поудобнее, я передвинула руки к молнии на его джинсах, потянув ее вниз, и тогда его руки нашли мои и надавили на них с такой силой, что я протяжно выдохнула.

Используя все преимущество того, что мой рот был открыт, Никсон прижимался к моим губам настолько сильно, что было почти больно. Мои пальцы все еще находились напротив его ширинки, когда он расположился между моих бедер.

Никогда раньше я не вытворяла подобного с парнями, но сейчас все было так хорошо, что я не желала, чтобы он останавливался, при этом меня не очень заботило, что поблизости были коровы, или то, что мы вышли за рамки дозволенного на первом свидании.

Я просто хотела его самого, непосредственно.

Никсон выругался, когда я в ответ поцеловала его так крепко, как только могла, кусая его губы. Он остановился на мгновение и зарычал. С небольшим усилием, он перевернул меня таким образом, что я оказалась сверху, сидя на нем.

Мои волосы рассыпались вокруг моего лица, когда я наклонилась и мягко поцеловала его в губы.

Его руки передвинулись на мои бедра, а затем он легко отодвинул меня от себя и уставился. Его ледяные голубые глаза почти светились в темноте. Моя грудь поднималась и опускалась от тяжелого дыхания, когда Никсон ухватился за мою куртку и кивнул, словно спрашивая разрешения, чтобы снять ее с меня.

Хм, да, пожалуйста.Я вытянула руки, чтобы ему было проще стягивать ее с меня, и осталась только в моем почти прозрачном платье и кружевном бюстгальтере под ним.

В течение следующей минуты я думала, что он умер. Его дыхание казалось слабым. Он закрыл глаза и пробормотал:

— Это всегда должно быть именно так. Всегда.

— Как что? — прошептала я.

— Как это, — кончики его пальцев едва касались моей груди, после чего передвинулись на мою спину. — Как это, — повторил он, когда его рука потянулась к моему лицу и проследила контур моих губ кончиками пальцев. — И как это, — та же рука начала приближаться к моей груди вновь. Мое сердцебиение стало нестабильным, мне даже казалось, что я уже не была способна ясно мыслить. Но Никсон, казалось, был очень серьезным и слишком поглощен своими действиями. Я хотела большего, не заботясь о последствиях. Я хотела получить его в свою власть, и все, чего я действительно хотела — это распоряжаться. Он был так красив.

— Я… — Никсон сглотнул. — Я должен поцеловать тебя. Я хочу, чтобы ты полностью была моей.

Я почувствовала, как мои глаза застилает пелена желания, и я кивнула. После этого он притянул меня к себе вплотную и поцеловал в шею. Я выгнулась от приятного ощущения его губ на ключицах, а затем…

Я услышала сирены.

— Останься, — пробормотал он, продолжая целовать меня. — Они не увидят нас.

— Хорошо, — я отодвинула его голову в сторону, и сама принялась атаковать его шею поцелуями. Он усмехнулся и выругался. Мне становилось все труднее и труднее устоять против него. Я сжала бедра вокруг его талии, когда его руки передвинулись к моему платью, медленно поднимая его, пока я не почувствовала холодный ночной воздух на ногах.

Сирены зазвучали ближе, но мне было все равно. Я хотела большего.

Я кивнула, как он тут же поднял мое платье еще выше, пока мы не услышали звук захлопывающейся двери машины.

Его руки замерли на том месте, где находились в ту секунду.

Шаги приближались в нашу сторону.

— Вот дерьмо, — он закатил глаза и мягко оттолкнул меня, поднимаясь на ноги.

Глава 20

Моя кожа пылала, хотя, этого следовало ожидать, ведь я только что была с самым невероятно горячим парнем из всех, кого мне доводилось встречать за всю свою жизнь. Как тут не покраснеть?

В ту же минуту мое платье опустилось на положенное место, когда полицейский появился в поле моего зрения с фонариком в руках. Ничего себе, я думала, что они только в фильмах их используют.

— Это частная собственность, — голос полицейского говорил о том, что он не совсем трезв. Чудесно. Меня собирались арестовать на моем первом настоящем свидании. Будем надеяться, что Никсон не чувствует угрозы и не потянется за своим пистолетом. Спокойно, мальчик.

— Я знаю, — последовал холодный ответ Никсона.

Черт. Интересно, если что-нибудь пойдет не так, дедушка выручит меня?

— Тогда какого черта вы, дети, здесь делаете?

Никсон запрокинул голову и рассмеялся.

Я почувствовала, как мои глаза расширяются от шока. Он добивается, чтобы нас арестовали?

— Я знаю владельца, — сказал Никсон, как только прекратил смеяться. — Я уверен, что он не будет возражать.

— Не будет возражать? — повторил полицейский. — Сынок, ты хоть представляешь, чья, черт возьми, это собственность? Я могу гарантировать вам, что он будет против! На самом деле, если он узнает чтовы здесь делали посреди ночи, то даже я не смогу защитить вас от этого сукиного сы…

Свет от фонарика упал на лицо Никсона. Он прищурился и отгородился от него рукой. Полицейский нервно сглотнул, но не закончил фразу. Никсон усмехнулся:

— Ну же, продолжай, этот сукин… кто?

— Э-э… Извините, мистер Абандонато, я не понимал…

— Все в порядке, — Никсон сунул руки в карманы. — Вы не знали. Верно?

— Номер моего жетона…

Никсон лишь отмахнулся от офицера.

— В этом нет необходимости. Я не собираюсь никому сообщать об этом инциденте. Вы просто делаете свою работу. Хотя, очень печально, что вы оказались здесь в неудачное время.

Офицер сверкнул своими глазами в мою сторону:

— Неудачное время, сэр.

Я закатила глаза и положила руку на бедро. Я была полна смущения, и единственным вариантом было делать вид, что я раздражена, хотя на самом деле мне хотелось заползти в какую-нибудь маленькую темную пещеру и не вылезать оттуда. Предпочтительно с Никсоном, но это не столь важно. Я знаю, что не могу получить абсолютно все, чего хочу.

— Ну… — он неловко кивнул головой. — Я тогда поехал дальше. Передавай «Привет» своему старику от меня, ладно? У него по-прежнему проблемы с…

— Спасибо, — Никсон пожал руку полицейскому и повел его обратно к патрульной машине. — Хорошей ночи.

Брови копа наморщились, но он молча сделал так, как сказал ему Никсон и уехал. На этот раз не было никаких сирен. Только стрекотание сверчков и мычание коров.

Никсон повернулся и улыбнулся.

— Ну, этого не было в моих планах.

— В самом деле? — я скрестила руки, чувствуя, что замерзаю, потому что на мне не было куртки. — А что было в твоих планах?

Он поманил меня пальцем к себе. Я подошла к нему максимально близко, и он нежно поцеловал меня.

— Ммм, — его руки блуждали по моим волосам. — Вот это, — он усмехнулся, когда я испустила тихий стон. — И ещё это, — его руки скользнули вниз к моей заднице, поднимая меня вверх. — И, наконец, побольше этого, — его язык погрузился в мой рот.

Я ощутила, как что-то завибрировало около моего бедра. Какого черта? Никсон замер и отстранился. Мой рот чувствовал себя голым, если можно так выразиться. Тепло его губ пропало, и я абсолютно точно обнаружила, что мое тело сожалело о том, что больше не прижималось к телу Никсона.

— Черт, я э-э… — Никсон взглянул на телефон. — Я должен ответить, подожди.

Он отошел от меня на несколько футов, прижимая телефон к уху, и прислонился к забору.

— Нет. Это невозможно. Не до завтра, — он взглянул на меня.

Я слабо улыбнулась ему. Он в ответ тоже натянуто улыбнулся, а затем выругался в трубку. Напрягая слух, все, что я смогла услышать — это то, что дальше он говорил на другом языке. Он это делает, чтобы я не могла его понять? Через несколько секунд мне показалось, что он готов вот-вот ударить одну из коров от злости, но он просто повесил трубку и подошел ко мне.

— Мы должны ехать.

Это было все. Ни поцелуя, ни объятия. Ничего.

— Какого черта? На этот раз без «пожалуйста»? — я схватила куртку с земли и отряхнула ее прежде, чем надеть на себя, а Никсон в это время убирал все, что осталось от пикника.

— Не в этот раз, — проворчал он. — Это скорее приказ. Тащи свою задницу в машину, иначе я сам сделаю это за тебя.

Я в ужасе застыла на месте.

— Ч-что?

— Садись. В. Чертову. Машину. Прямо. Сейчас, — каждое слово было сказано с таким раздражением и гневом, что мои глаза наполнились слезами. Закусив губу, я кивнула и запрыгнула в машину.

Багажник хлопнул, а затем Никсон сел на водительское место, что-то бормоча себе под нос. Я отодвинулась от него настолько далеко, насколько могла. Что со мной не так? Минуту назад нам было хорошо вместе, и мы оба хотели большего, а сейчас он невероятно раздражен. Кажется, мои худшие опасения сбываются. Конец моей сказки близок, и в конце неё Никсон смеется последним. Я закрыла глаза, пытаясь сдержать слезы. Что делать, если все это было лишь фальшью? И я, как последняя идиотка, влюбилась в эту фальшь, попавшись на его обаяние, как и многие другие.

— Эй, — Никсон потянулся и схватил меня за руку. — Я сожалею о… — он ударил по рулю. — Черт, я просто сожалению, я волновался. Но мы действительно должны были уехать оттуда.

— Но это твоя собственность, — сказала я дрожащим голосом.

— У полицейского возникли бы проблемы с объяснением его коллегам, почему не стоит патрулировать именно эту территорию сегодня вечером.

— Плевать, — я отрицательно покачала головой. — Я не понимаю, почему это имеет такое значение? Почему тебя это волнует? Они же не приехали бы тоже, чтобы поглазеть на нас!

Никсон рассмеялся.

— Я не волнуюсь из-за них, Трейс.

— Я не понимаю.

— Защита. Я обещал защищать тебя, так?

Я кивнула.

— Так что, доверяй мне. Что я сейчас делаю? Чертовски пытаюсь защитить тебя. Ясно?

— Кричать на меня и приказывать — это защита?

— Я сказал… — Никсон потер переносицу. — Я сказал, что сожалею. Ты права. Я не должен был быть таким грубым, но мы должны были покинуть то место как можно быстрее.

Закусив нижнюю губу, я заставила себя промолчать, позволяя тишине накалять обстановку. Когда мы начали приближаться к школе, я заметила две машины, которые выехали из переулка и направились в нашу сторону.

Руки Никсона сжали руль настолько сильно, что костяшки пальцев побелели. Его взгляд метнулся к зеркалу заднего вида.

Я обернулась на месте.

Его руки повернули меня за талию обратно.

— Не смотри.

Ладно, теперь я действительно волновалась.

— Никсон, ты ничего не хочешь мне сказать?

Его рука дернулась, когда он вцепился в руль и резко повернул вправо.

— Ничего, что ты должна знать… пока.

Я взглянула в боковое зеркало и заметила ещё одну машину, которая была очень близко от нас. Машины были тонированными, поэтому не было возможности рассмотреть, кто сидит внутри. Мое дыхание стало набирать обороты, когда я заметила, что одно окно было открыто, и из него показался пистолет.

— Твою мать! — Никсон полез в бардачок и вытащил оттуда черный пистолет. Святое дерьмо, я попала в собственную ТВ-драму. — Трейс, мне нужно, чтобы ты пригнулась. Можешь сделать это? Просто наклонись в кресле, ладно, милая?

Стараясь не плакать или не упасть в обморок, я наклонилась вниз настолько, насколько могла, оставаясь на своем месте. Никсон резко повернул влево, а затем вновь повернул в ту же сторону, только еще быстрее. Автомобиль, ехавший за нами, ускорился. Из машины выглянуло лицо парня, показавшееся мне смутно знакомым. Но они все еще не были достаточно близко, чтобы я могла как следует его рассмотреть. Никсон вел машину, как самый настоящий дьявол. Я бы посмеялась, если бы не боялась, что мы скоро умрем.

— Трейс, ты как? Поговори со мной, Трейс, — голос Никсона не был взволнованным. Он звучал спокойно, что в свою очередь успокаивало и меня, но совсем немного.

— Я… фантастически, — я сжала руки и вздохнула.

В машину что-то врезалось. Или, по крайней мере, я думала, что врезалось, но когда я посмотрела в боковое зеркало, то заметила позади автомобиль, который пытался ударить нас.

— Они пытаются убить нас?

— Возможно. Я предполагаю, что они просто хотят узнать, с кем я сейчас, и как далеко я готов зайти, чтобы спрятать тебя.

Какого черта?

— Почему ты улыбаешься? — кричала я.

— Потому, что мы почти в школе. Они знают, что нам осталось немного, чтобы доехать, и вряд ли они станут нападать в пределах ста футов от здания. Мы почти на месте, дорогая.

Автомобиль снова тряхнуло. Я закричала.

Никсон неожиданно резко развернул машину, заставляя колеса визжать под давлением и скоростью.

— О, Господи, о, Господи! — я закрыла глаза. Наверное, это просто сон. Это не может быть реальностью! — Я умру девственницей! — выпалила я, после чего начала действительно тяжело дышать.

— Что? — кричал Никсон.

— Девственницей, — повторила я, жадно пытаясь набрать в легкие как можно больше воздуха. — Я умру девственницей! Я умру, даже не попробовав ничего неприличного в жизни! Ни один мужчина не видел меня голой! О, черт возьми! У меня никогда не будет детей! Что делать, если я хочу детей? Что если…

— Трейс… — Никсон попытался прервать меня, но я не могла прекратить говорить.

— Никсон, ты должен пообещать мне, что если мы выживем после всего этого, даже не смотря на то, что мы в ловушке между двумя гигантскими машинами, ты должен забрать мою девственность. Возьми ее!

— Трейс, я не думаю, что сейчас самое подходящее время…

— Пообещай!

— Трейс…

— Пообещай мне, черт возьми! — ну, я официально сошла с ума. Я плотнее сжала глаза, когда наша машина столкнула с чем-то, а затем ускоренно поехала по кочкам.

— Черт-черт-черт! — я закрыла лицо руками. Машину занесло, и она остановилась.

Я выглянула сквозь пальцы.

Никсон хладнокровно убрал свой пистолет обратно в бардачок, открыл свое окно и изложил охране все, что только что произошло.

Я пошевелилась. Я не была уверена, что могу двигаться, а тем более говорить. Неужели я действительно попросила Никсона забрать мою девственность?

Пребывая в ужасе, я сначала хлопнула руками по своему пылающему лицу.

Машина тронулась, и мы молча поехали.

Наконец, через некоторое время мы снова остановились, и Никсон выключил зажигание.

Я до сих пор не хотела смотреть на него или убирать руки от лица. Ему придется приложить огромные усилия, чтобы сделать это. Не было никакого шанса, что у него получится…

— Эй! — закричала я, когда он высвободил мое лицо от моей крепкой хватки.

Я снова закрыла глаза. Может быть, если я не вижу его, то и он не может видеть меня? Как в детстве, когда играешь в прятки.

— Трейс, — в голосе Никсона слышалась нотка юмора, поэтому я открыла сначала один глаз, а затем второй. — Ты в порядке?

— Нет, — я вздрогнула. — Я не в порядке! Мы могли умереть. Кто были те люди? Почему у них было оружие? Так происходит всегда, когда вы появляетесь где-то на публике? Какого черта, Никсон! Мне нужны ответы!

— Я доброволец… — усмехнулся Никсон.

— Ты о чем вообще?

Он рассмеялся:

— Да.

— Что «да»?

— Мой ответ, — он подмигнул. — Просто назови время и место. Я буду там.

О, черт возьми. Он же не имел в виду…

— Это было бы честью, — он прикусил губу и счастливо стукнул по рулю. — Я хотел бы быть тем парнем, кто ступит на неизведанную территорию и…

— Заткнись! Просто заткнись! — я хлопала ладонями по ушам, убеждаясь, что они станут настолько красными, что просто отвалятся от моей головы. — Черт. Я так смущена.

— Эй, для меня это настоящий опыт подписания обязательств, — прошептал Никсон, когда приблизился к моему лицу, а затем очень нежно убрал каждую мою руку от головы и поцеловал внутренние стороны запястий. — И не беспокойся… мы подождем до того момента, пока ты не будешь готова.

— Тебе придется ждать очень долго…

— Это ничего не меняет, — парировал он, и прежде, чем я успела придумать коварный ответ, его губы обрушились на мои. Инстинктивно я обернула руки вокруг его шеи.

— Сейчас тоже хорошо, — он застонал, когда я приоткрыла рот, чтобы он мог углубить поцелуй.

Стук заставил нас отпрянуть друг от друга.

Я обернулась и тут же встретилась лицом к лицу с дедушкой.

Как днем ранее.

Его морщинистое лицо внимательно рассматривало меня.

И это был второй смущающий момент за эту ночь.

Глава 21

Дедушка выглядел недовольным. На самом деле, этот взгляд мог заставить мою одежду загореться…

Мы с Никсоном сейчас были похожи на подростков, которые совершили что-то противозаконное и запрещенное. Если честно, отчасти это верно, учитывая, что мне только восемнадцать. Но Никсон точно не смахивал на студента колледжа. Может быть, это как-то связано с тем, что он берется защищать всех вокруг? Или с тем, что даже взрослые бояться его? Или это все из-за пистолета? Да, пистолет, очевидно, тоже сыграл в этом свою роль. У дедушки будет сердечный приступ, если он узнает правду.

Хотя, даже я толком не знала всей правды.

Но уверена, что она должна оказаться очень плохой. Зачем иначе за Никсоном гоняются люди в черных костюмах, направляя на него пушки? Я была удивлена тем, насколько хорошо я сохраняла бесстрастное выражение лица, но в тот момент мое смущение превосходило над моим страхом, что, наверное, хорошо.

— Эй, дед, ты рано, — я обняла его, чувствуя нарастающую неловкость и ожидая криков.

Он обнял меня в ответ, а затем посмотрел на Никсона.

— Ты.

Ой-ой. Дедушка понятия не имеет, кто такой Никсон. Он не знает, что полицейские обращаются к нему «Господин Абандонато», и что женщина чуть не потеряла сознание в его присутствии. Он не знал этого мира и смотрел сейчас на Никсона взглядом, желающим смерти.

— Я, — повторил Никсон. — Рад наконец встретиться с Вами, Мистер Рукс.

— Я не расслышал твое имя, — дедушка скрестил руки на груди, отказываясь пожать руку Никсона.

— В самом деле? Я мог бы поклясться, что вы уже знали его, — Никсон находился максимально близко к дедушке, почти грудь к груди. Дерьмо. Они собирались убить друг друга. Я попыталась встать между ними, но стоило мне двинуться с места, как оба выдвинули руки вперед, нежно отодвигая меня в сторону.

Странно.

— Я стар, — дедушка испустил смешок. — Скажи мне еще раз, как тебя зовут… сынок?

Челюсти Никсона были крепко сжаты.

— Никсон Абандонато. Но большинство людей на этой территории зовут меня «сэр».

— Ты слишком молод, чтобы быть сэром.

— А Вы слишком стары, чтобы защищать свою внучку.

— Я защищал ее всю свою жизнь, — дедушка ткнул Никсона в грудь, но Никсон не двинулся с места, — и не собираюсь потакать приказам простого ребенка.

— Возможно, пришло время позволить кому-то другому защищать ее.

Я подняла руки и прочистила горло.

— Если что, я стою прямо здесь, и я понятия не имею, почему вы, ребята, ведется себя, как идиоты, но я действительно хочу зайти внутрь. Между прочим, я недавно чуть не умерла.

Ноздри дедушки раздувались. Без предупреждения он отшатнулся, и ударил Никсона в лицо.

Я взвизгнула, прикрыв рот руками.

— Дедушка, он спас меня. Он…

— Он… — дедушка указал на Никсона. У него из носа хлестала кровь. — Есть плохая новость, Трейс. Я не хочу, чтобы ты когда-либо снова виделась с этим парнем.

— Нет! — заорала я. — Почему ты так себя ведешь? Дедушка, я скучаю по тебе. Я не видела тебя недели, а ты пришел и ударил моего парня! Ты сошел с ума?

Упс. Кажется, я слишком поторопилась, использовав слово «парень». Никсон, вероятно, теперь считает меня дурой. Одно свидание не означает, что мы стали парнем и девушкой.

— Парень! — дедушка завел руку назад, приготовившись снова ударить Никсона, но на этот раз я встала перед ним, загородив истекающего кровью, тем самым заставив дедушку опустить руку. — Трейс?

— Он мне нравится, — я прислонилась к Никсону и вздохнула, когда его руки обвили мою талию, держа меня напротив него. — Он даже избил парня, который издевался надо мной. Он хороший. И я собираюсь рассказать тебе о нем все завтра за обедом. На самом деле, я собиралась и его пригласить пойти с нами, но теперь, когда ты ударил его…

— Трейс, — голос Никсона был натянутым. — Все хорошо. Ты должна провести завтра некоторое время наедине с дедушкой. Не ходи на занятия. Возьми выходной день. Это лучший вариант после всего того, что случилось. У тебя была бурная ночь.

Будучи озадаченной, я развернулась и посмотрела на него. Его глаза были ледяными. В них не было никаких эмоций. Мне казалось, будто я смотрю на статую.

— Почему ты это делаешь? Пойдем завтра с нами, это будет…

— Будет лучше, если ты сделаешь, как говорит твой дедушка, — закончил Никсон и облизнул губы. По ним все еще медленно стекала кровь. — Это было… здорово снова встретиться с вами, Мистер Рукс. Обязательно внимательно следите за тенями завтра вечером. Они могут скрываться.

Я не успела обернуться вовремя, но когда я сделала это, чтобы посмотреть на лицо деда, он вдруг показался мне очень старым, как будто морщины забрали всю его жизнь. Он отвернулся. Слезы навернулись у него на глазах.

— И сегодня вечером?

Никсон выпустил меня из своей крепкой хватки. Когда он уходил, он сказал:

— Существование голубя еще не известно.

— Что? — закричала я. Но Никсон уже запрыгнул в машину и отъехал.

Дедушка обнял меня.

— Ты уверена, что ты в порядке? — прошептал он, прижимая меня за плечи ближе к себе.

— Да, но… — я оглянулась назад в сторону отъезжающей машины Никсона. — Я не понимаю.

Дедушка усмехнулся.

— Он интересный мальчик, этот Никсон. Но ты больше не должна видеться с ним. Это не… умно. Ты такая молодая девушка, и…

— Дед, — я высвободилась из его объятий. — Ты действительно проделал весь этот путь, чтобы оформить страхование бабушки и отговорить меня встречаться с моим парнем? Или ты еще хочешь провести время со мной?

Его обеспокоенное лицо расплылось в улыбке.

— Конечно, я хочу провести время с тобой, — он проводил меня до двери общежития. — Почему бы тебе действительно не пропустить завтра занятия? Я заеду за тобой около восьми утра?

Я кивнула.

— Дедушка, — я облизнула губы. — Здесь происходит что-то странное. Я не знаю… Иногда я чувствую, что все вокруг знают меня лучше, чем я сама. Это что-то означает?

— Да. И я обещаю, что сделаю все, чтобы подобное больше не происходило. Но не сегодня. Теперь иди. Уже поздно.

Он загнал меня внутрь. Я смотрела, как он уходит в темноту и садится в ожидающий его Мерседес. Странно. Он должен был починить свою машину.

***

Два часа спустя Никсон все еще не ответил мне на сообщение. Монро ушла с Тексом и решила остаться с ним. Так что, я была одна и до сих пор немного волновалась. Даже не помогло то, что на часах уже было около одиннадцати. Все равно я не могла уснуть.

Я снова попыталась достучаться до Никсона.

«ТЫ СОБИРАЕШЬСЯ ОБЪЯСНИТЬ МНЕ, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ СЕГОДНЯ?»

Я бросила свой телефон на кровать и застонала. Наконец, спустя две минуты он ответил:

«КОНЕЧНО! ТЫ ПРЕДЛАГАЛА МНЕ СВОЕ ТЕЛО… Я СВОБОДЕН. А ТЫ?»

Я засмеялась.

«ТЫ ИДИОТ. И Я ИМЕЛА В ВИДУ НЕ ЭТО!»

Если бы уклонение от тем было видом спорта, то Никсон стал бы Олимпийским чемпионом, серьезно. Теперь я действительно задумалась об этом, ведь даже в машине он сменил тему, заставляя меня смущаться, а затем поцеловал.

Ну, видимо, я действительно легкий человек, что вполне может быть правдой, учитывая то, сколько сумасшедших поступков сотворил Никсон, а даже не задаю ему никаких вопросов.

На мой телефон снова пришло оповещение о новом сообщении.

«Я ИДИОТ? ТЫ ЭТОГО НЕ ГОВОРИЛА, КОГДА ЦЕЛОВАЛА МЕНЯ. ХОЧЕШЬ, Я ПРИДУ?»

Я уставилась на сообщение. Хотела ли я этого? Дедушка был бы в бешенстве, но ему не обязательно знать об этом. К тому же, мне одиноко.

«ТЫ ОТВЕТИШЬ НА МОИ ВОПРОСЫ?»

Ответное сообщение последовал незамедлительно:

«МОЖЕТ БЫТЬ»

Я улыбнулась и набрала:

«ЗАХВАТИ ПОПКОРН»

Глава 22

Я попыталась отвлечься на роман о зомби, который купила в электронном виде, но каждый раз, когда автор описывал глаза героя, я думала о Никсоне. Каждый раз, когда какая-либо пара целовалась, я думала о его губах.

Действительно, это звучит жалко.

Спустя полчаса после того, как Никсон прислал мне последнее сообщение, я услышала, как в прихожей падает в обморок какая-то женщина. Ладно, может я и не слышала этого, но я точно слышала Никсона. Он смеялся.

Я вздохнула, прижав свою электронную книгу к сердцу. Я любила его смех.

Серьезно, кто-то должен срочно подойти ко мне и избить моей же книгой. Я схожу с ума. Сколько я его знаю? Две недели? Да даже двух недель нет, наверное.

Я хуже, чем двенадцатилетние поклонницы Джастина Бибера с их болезненной любовью к нему, или как это иначе называется.

Моя дверь распахнулась.

— У тебя есть карты доступа к каждой комнате? — я спрыгнула с кровати, борясь с желанием обнять улыбающегося Никсона.

— Конечно, — его улыбка как бы говорила «Я важная персона».

Я закатила глаза.

— Я не вижу попкорн.

— Об этом, — он почесал затылок. — Чейзу было скучно, так что…

— Вечеринка здесь! — крикнул Чейз с порога, загруженный достаточным количеством еды, чтобы можно было накормить небольшую страну. — Подвинься, Никсон. Время фильмов, и у меня груз.

— Он обкуренный? — я скрестила руки и заглянула в глаза Чейза.

— Нет, — сказали они в унисон.

— Я в нормальном состоянии. Я выпил два «Ред Булла», так что, вину за шум беру на себя. Черт, мне было скучно. Ты спасла мне жизнь, — Чейз подмигнул и свалил продукты на стол. Кажется, я всегда забываю, насколько он привлекательный. Он был таким же горячим, как Никсон, и, очевидно, с ним может быть так же много хлопот. Ну, может быть не настолько, но почти. В конце концов, они семья.

Никсон захлопнул дверь в мою комнату, к большому разочарованию ожидающих в зале девочек, которые смотрели прямо на меня, считая, видимо, главной блудницей века.

— Ну… — я начала распаковывать продукты. Я даже не хочу знать, сколько охраны им пришлось взять с собой, чтобы сходить в магазин и купить все это. — Какой фильм вы взяли?

Чейз усмехнулся.

— Забавно, что ты спрашиваешь об этом.

— Чейз, — предупредил Никсон, но Чейз продолжал говорить.

— Никсон был расстроен из-за вашего испорченного свидания, и я подумал, что же может поднять ему настроение? Что может вдохновить его быть более романтичным? Я имею в виду, коровы, чувак? В самом деле?

— Это было романтично, — защищала я Никсона, войдя в кольцо из его рук, не будучи в состоянии контролировать себя рядом с ним.

— Коровы. Коровы романтичны? — Чейз покачал головой. — Я думаю, нет. А по моему мнению, или по мнению моей дорогой мамочки, Николас Спаркс — дерьмо. Поэтому, мы собираемся смотреть… Барабанную дробь, пожалуйста…

Никсон и я просто смотрели, пока Чейз барабанил по столу.

— «Дневник памяти»!

— Застрелите меня прямо сейчас, — выругался Никсон.

Я улыбнулась.

— Эй, это хороший фильм.

Чейз усмехнулся Никсону:

— Скажи это, чувак. Скажи это.

— Сказать что?

— В-вампир? — догадался Никсон, полностью копируя фразу из «Сумерек». — Ладно, ты сделал правильный выбор, взяв Николаса Спаркса. Хорошая работа. Жаль только, что ты не можешь использовать эту свою романтичность для поисков собственной девчонки.

Чейз отстранился и пожал плечами:

— Я уже нашел свою девчонку.

Никсон прищурился.

Чейз шагнул ко мне и обнял меня.

— Вот видишь?! У меня отлично это получилось. Через минуту ты, скорее всего, убьешь меня, но знай, что я против убийств.

— Романтично, — я убрала руку Чейза с моего плеча и отошла.

Глаза Никсона снова стали ледяными, когда он посмотрел на Чейза.

— Не в этой жизни, чувак.

— Никто не знает наверняка, — ответил Чейз.

Подождите, когда это все успело перерасти в серьезную перепалку? Оба они, казалось, готовы наброситься друг на друга с кулаками.

— Ладно, слишком много тестостерона! — я встала между ними. — Давайте просто смотреть фильм, ладно?

Чейз откинул свой испуг на задний план и улыбнулся:

— Конечно, я просто возьму чипсы и отчалю. Ах да, и попкорн. А так же немного лакрицы и «Скиттлс».

— «Скиттлс»? — повторила я.

— Он хочет, чтобы ты попробовала радугу, — застонал Никсон. — Это один из его приемов. А затем он кладет «Скиттлс» себе в рот и целует тебя. Это устаревший прием, но он никак не может перестать проделывать его, да, Чейз?

— Ублюдок, — пошутил Чейз и направился к закускам.

Никсон лег на мою кровать и протянул руки, давая понять, что я должна сделать то же самое. Я прижалась к нему и через несколько минут почувствовала, как мои глаза закрываются.

— Все в порядке, — прошептал Никсон мне на ухо. — Ты можешь засыпать. Я знаю, это была бурная ночь.

— Но… — я открывала глаза. — Мы должны поговорить о сегодняшнем дне и о том, почему у тебя при себе имеется оружие… и «Скиттлс».

— «Скиттлс»? — усмехнулся он. — Что, хочешь попробовать мою радугу?

— Я люблю радугу, — улыбнулась я.

А? Должно быть, мне снился сон, потому что я могу поклясться, что слышала, как Никсон сказал: «Я всегда любил тебя».

— Я тоже, — сказала я, потому что знала, что это лишь мой сон, и я могу говорить что пожелаю.

Теплые губы Никсона коснулись моей шеи.

— Я рад, что ты в безопасности, Трейс. Теперь спи.

С ним так хорошо. Я прижалась к нему настолько близко, насколько могла, и примостила голову в изгибе его руки. Это был удивительный сон.

***

Я проснулась от звуков моего будильника. Почти упав с кровати, я уперлась взглядом в свой телефон. Кто включил его?

Там было одно не прочтенное сообщение от Никсона. Подождите, Никсон? Где он?

«Я ПОСТАВИЛ ТВОЙ БУДИЛЬНИК НА СЕМЬ УТРА НА ВСЯКИЙ СЛУЧАЙ, ЕСЛИ ТВОЙ СТАРИК ПРИДЕТ РАНО. ВСЕ ЗАКУСКИ Я УБРАЛ, НО ЧЕЙЗ ЗАХОТЕЛ ОСТАВИТЬ ТЕБЕ СКИТТЛС. ИСПОЛЬЗУЙ ИХ С УМОМ. НАСЛАЖДАЙСЯ СЕГОДНЯШНИМ ДНЕМ, И, ПОЖАЛУЙСТА, БУДЬ ОСТОРОЖНА»

Моя улыбка растянулась до невероятных размеров, и я удивилась, почему мне даже не было больно? Я быстро набрала ответное сообщение:

«СПАСИБО, ЧТО НЕ СТАЛ ПРОБОВАТЬ МОЮ РАДУГУ, ПОКА Я СПАЛА. ОБЕЩАЮ БЫТЬ ОСТОРОЖНОЙ. ПЛЮС К ЭТОМУ, НИКТО НЕ БУДЕТ НАПАДАТЬ НА МЕНЯ, КОГДА ТЕБЯ НЕТ РЯДОМ. ТЫ МАГНИТ ДЛЯ ЛЮДЕЙ С ПУШКАМИ! УВИДИМСЯ ВЕЧЕРОМ?»

Я с тревогой заламывала руки, пока ожидала, что он ответит.

«ОСТАВЬ СВЕТ НА МАКСИМУМЕ»

Со счастливым вздохом я отправила в ответ смайлик и посмотрела на время. Был уже восьмой час. У меня достаточно времени, чтобы принять душ и привести себя в презентабельный вид.

Я схватила все свои банные принадлежности, тапочки и халат.

В ванной комнате было довольно оживленно. К счастью, одна из душевых кабинок была открыта. Я заняла ее прежде, чем кто-либо другой успел бы сделать это вперед меня, и вымыла голову. Горячая вода оказывала почти лечебное свойство на мою больную спину. Почему у меня болит шея? Я покрутила головой по кругу и ахнула. Никсон. Я заснула в его руках. Неудивительно, что шея болит.

Улыбка все не сходила с моего лица, когда я вытиралась полотенцем и собирала свои вещи, чтобы вернуться в комнату. Пробираясь к двери ванной, я открыла ее и почти столкнулась с одной из проживающих в нашем общежитии девушкой.

— Гадина, — она прошла мимо меня.

— Простите?

— Ты слышала меня, — она усмехнулась. — Ты гадина. Сразу два парня в твоей комнате этой ночью? В самом деле? Ты же понимаешь, что Никсон и Чейз просто возятся с тобой, верно? Они Избранные, а ты никто. Благотворительность. Кроме того… по школе ходят слухи, что ты даешь каждому.

— Хм, — я положила свободную руку на бедро. — Полагаю, стоит сказать об этом Никсону.

На мгновение в ее глазах вспыхнул страх, а затем она просто пожала плечами:

— Говори ему, что хочешь. Потому, что уже через несколько дней это не будет иметь значения ни для кого. Ему станет скучно. Они всегда так делают. Ты — как блестящая новая игрушка и, поверь мне, Никсон действительно любит играть. Удачи тебе в поисках нового парня, когда он сломает тебя и поставит обратно на полочку за ненадобностью.

Пребывая в ошеломленном состоянии, я смотрела, как она потопала прочь. Девушки пихали меня, проходя мимо. Но я не могла двигаться. Желчь заполнила мой желудок. Что делать, если она права? Я знаю его совсем мало времени, и довольно странен тот факт, что мы уже успели стать так близки. Это не нормально. Даже я не настолько глупа, чтобы думать, что эти отношения нормальные. Это было странно, но это работало, верно?

Я пожевала нижнюю губу и направилась к себе в комнату.

Монро сидела на своей кровати и выглядела так, будто получила порцию хороших поцелуев прошлой ночью.

— Я так понимаю, Текс был внимательным? — я решила никому не говорить о моей стычке с той курицей в ванной и, положив свои вещи в сторону, стала ожидать ответа от Мо.

— Он такой… — она счастливо вздохнула. — Идеальный.

— Текс? — я рассмеялась. — Мы сейчас говорим о Тексе, не так ли?

— Заткнись! — она запустила в меня подушкой и хихикнула. О, Боже! Кажется, все прошло даже лучше, чем я думала. Хотя, кто бы говорил. Я сама вздыхала еще полчаса назад, читая сообщения. — Он просто такой сладкий, и моя семья его одобряет, а это очень важно!

Мои руки замерли над халатом.

— Ваша семья строгая?

— Строгая? — она фыркнула. — Последний парень, с которым я встречалась, убежал с криками, и я не шучу. Моя семья заботиться о внешнем положении и об имидже. К счастью, мой папа все любит в Тексе.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, для начала, его родители выкупили программное обеспечение многомиллионной компании, и предполагается, что Текс возьмет управление семейным бизнесом в свои руки в ближайшие несколько лет. Но не так, как Никсон. Сейчас все происходит быстрее, чем я успеваю осознать это, но Текс находится рядом и…

— Подожди, — я подняла руки вверх. — Никсон управляет делом вашей семьи?

— Делами, — она прикусила ноготь. — Он, вроде как, курирует все. Как генеральный директор. Понимаешь, что я имею в виду? Или я только думаю так. Какая разница. В любом случае, Текс…

— Подожди, еще один вопрос. Почему Никсон учится в колледже?

Монро рассмеялась.

— Я думала, ты болталась везде с моим братом в течение последних недель. Ты так же прекрасно знаешь, как и я, что он не посещает колледж.

О, черт возьми. Мой парень отстранен от занятий.

— Он ушел?

Она озадаченно посмотрела на меня.

— Гм, он вообще-то уже закончил обучение. Он заработал достаточное количество баллов, чтобы стать Студенческим Президентом. Почему, ты думала, у него есть карты доступа ко всем комнатам в этом учреждении? Обычный студент никогда их не сможет получить.

— Но… — будучи в шокированном состоянии, я начала бродить по комнате. — Почему он не сказал мне?

— Холодно, — Монро вскочила с кровати и потянула меня в свои объятия. — Это не то, чтобы секрет. Все знают об этом. Я уверена, он просто предположил, что кто-нибудь уже сказал тебе об этом.

— Верно, — я улыбнулась, хотя чувствовала себя убитой наповал, и поспешила приступить к обычной утренней рутине.

Меня беспокоило, что Никсон ничего мне не сказал. Но еще сильнее меня беспокоил тот факт, что я слепо доверяла ему последние несколько дней и даже не пыталась заставить его отвечать на скопившиеся вопросы.

Главным из этих вопросов был — кто он, черт возьми, такой?

Глава 23

Как и было обещано, дедушка ожидал меня снаружи общежития ровно в восемь часов.

— Хорошо выглядишь, — крикнула я ему, как только вышла на улицу.

В ту минуту, когда он обернулся, я замерла.

Седая щетина с его лица исчезла. Он был одет в действительно хороший костюм, похожий на «Армани», а его улыбка казалась… взволнованной.

В моей жизни больше не было ничего реального? Мой дедушка фермер! Зачем ему костюм?

Я подошла к нему и к тому же черному Мерседесу, за рулем которого я видела его вчера ночью.

— Что происходит?

— Трейс, — он облизнул губы. — Давай просто проведем день вместе и обо всем поговорим, хорошо? Но не здесь, милая.

Я кивнула. У меня действительно не было другого выбора. Автомобиль пах дедушкой, что было очень странно, учитывая то, что он арендованный.

Двери были тяжелыми, слишком тяжелыми, не такими, какие бывают в стандартных машинах, и стекла, казалось, толще, чем обычные. Не говоря уже о том, что они были мрачно тонированными, и за ними не было ничего видно даже на дюйм. Я понятия не имела, откуда взялась необходимость арендовать именно такой автомобиль.

— Сначала хорошие новости или плохие? — спросил дедушка, заводя машину.

— Плохие. Сначала всегда плохие.

Дедушка закашлялся.

— Позволь мне начать с хороших.

— Зачем ты спросил, если уже изначально решил, что начнешь с хороших?

Он усмехнулся и пожал плечами.

— Хорошей новостью является то, что я собираюсь остаться в городе еще на несколько месяцев.

— Что?! — завопила я. — Дедушка, как же коровы! Ты же знаешь, что Уилбур будет не рад тому, что остается без единого знакомого, и Матильда…

— Я до сих пор жалею, что дал тебе возможность называть животных по именам, — ворчал дедушка. — И с Уилбуром, и с Матильдой все будет хорошо. У них есть Скотт. Он будет следить за ними некоторое время.

— Скотт? Как и наш двоюродный брат Скотт?

— Да, Скотт, — мы выехали на главное шоссе. — Он хороший человек, и ему нужны деньги, поэтому я заплачу ему за оказанную помощь.

И тут меня осенило. Дедушка болен. Иначе, зачем ему перебираться на другое место?

— Ты умираешь?

Дедушка покачал головой и пробормотал:

— Почему ты так думаешь? Неужели я выгляжу настолько ужасно, когда бреюсь?

— Нет, — мое дыхание нормализовалось. — Я просто… Но зачем тебе переезжать сюда на некоторое время?

— Теперь перейдем к плохим новостям, — дедушка стал очень бледным.

— Что?

— Все, что ты когда-либо знала… вот-вот изменится.

***

Почему-то его слова не задели меня с той силой, с какой должны были. В конце концов, после смерти бабушки все и так постепенно менялось. Я просто не знаю, как и почему.

Все было слишком странным вокруг, чтобы не измениться.

Может быть, поэтому я не задавала больше вопросов. Вместо этого я сосредоточилась на мыслях о том, что я и Никсон могли бы делать в дальнейшем. Я должна была переключиться на что-то иное. Потому, что дедушка вез меня за пределы города на дорогой машине, одетый в дорогой костюм, и я волновалась из-за всего этого.

Я закрыла глаза на несколько минут для того, чтобы мысленно представить улыбку Никсона, его лицо. Когда я снова открыла их, дедушка, казалось, был полностью погружен в вождение.

Достав свой телефон, я быстро набрала Никсону сообщение:

«Я СЛЕГКА ВЗВОЛНОВАНА»

Он не ответил сразу, но когда он это сделал, я притворилась, что не заметила вибрацию. Дедушка был невежественен. Я вытащила телефон и посмотрела на экран:

«ТЫ В БЕЗОПАСНОСТИ И ТЕБЕ НЕЧЕГО БОЯТЬСЯ»

Я улыбнулась и набрала ответное сообщение:

«ПОЧЕМУ? ТЫ СЛЕДИШЬ ЗА МНОЙ?»

Мой телефон снова издал сигнал:

«ДОЛЖЕН БЕЖАТЬ!»

Я взглянула в зеркало заднего вида, чтобы на всякий случай проверить, права ли я в своих догадках. Но, я не заметила там внедорожника Никсона. Очевидно, я слишком много читаю.

Дедушка в который раз повернул. Мы находились на окраине города, в той его части, где я никогда прежде не была.

— Где мы? — спросила я, когда мы проехали мимо нескольких крупных частных домов и земельных участков. Я все еще видела озеро Мичиган, а это значит, что мы не так уж далеко уехали от Чикаго.

— Лейк-Форест, — ответил он.

Кое-что в Лейк-Форест казалось мне знакомым. Но я не знала, что именно. Может быть потому, что я видела множество фотографий этого места? Подождите, а не в этом ли направлении мы с Никсоном ехали, когда у нас было свидание? Хотя, мы не могли заехать так далеко. Или могли? Черт возьми, тогда мне казалось, что то место находится в двадцати минутах езды.

Мой мозг абсолютно разрушен.

— Отчасти, это место похоже на то, куда возил меня Никсон на наше свидание.

— Свидание, — повторил дедушка. — На пастбище?

Я осмотрелась вокруг, обращая внимание на красивые сельхозугодия.

— Да, вроде того.

Дедушка молчал некоторое время, пока мы направлялись вниз по дороге к местности, которая выглядела, как частная собственность.

— Он, видимо, хотел помочь тебе вспомнить. Я должен застрелить его за это.

— Он сам может наставить на тебя пушку, дедушка, — ой, вырвалось.

Дедушка ударил по тормозам.

— Ты видела его оружие?

— Да, когда за нами гнались какие-то люди, — я пожала плечами.

Дедушка выругался на том же языке, который ранее использовал Никсон, и я ничего не могла с этим поделать. Я начала смеяться. Это было слишком странно. Как что-то из разряда фантастики. Очевидно, я схожу с ума.

— Что тебя рассмешило? — дедушка улыбнулся.

— Ты говоришь, как Никсон. Что это за язык?

Дедушка снова замолчал, пока мы подъезжали к частым владениям. Как только мы оказались около ворот, он наклонился через окно, выглянув на улицу, и сказал в какое-то устройство:

— Альферо.

— Это написано на кулоне бабушки, — сказала я, когда ворота открылись, и перед моим взором появился великолепный простор, покрытый зеленой травой, фонтанами и деревьями, возвышающимися вдоль дороги. Когда мы приблизились к концу этой дороги, в мое поле зрения попал трехэтажный дом. Это был долбаный особняк. Мой рот открылся, а дедушка в этом время полностью остановил машину.

Со вздохом он вынул ключи из замка зажигания и посмотрел на меня. Печаль окутывала его лицо.

— Добро пожаловать домой, Трейс.

Глава 24

— Домой? — повторила я ослабшим голосом.

Вдруг человек с наушником в ухе открыл мою дверь.

— Мисс Альферо, какая честь.

Я вытаращила глаза на мужчину и снова посмотрела на дедушку. Он вышел из машины и направился в нашу сторону.

Парень с наушником коротко кивнул дедушке:

— Мистер Альферо, добро пожаловать домой, сэр.

Дедушка ответил ему быстрым кивком и положил руку мне на спину, ведя вверх по лестнице к гигантскому дому.

Никто и ничто не могло подготовить меня к тому, что было за этими дверями. Я не знала, чувствовала ли я себя расстроенной, или счастливой, или испуганной, или сломленной… я могла только видеть, что Никсон стоит на лестничной площадке моего предполагаемого дома, и его окружали как минимум пятнадцать человек с оружием в руках. Так же, рядом с ним находились Энтони и Чейз.

— Готовы? — спросил Никсон, ни разу не посмотрев в мою сторону, обратившись к дедушке.

Дедушка грубовато ответил «Да» и продолжал подталкивать меня через огромный зал.

Я чувствовала себя убитой горем, и мне казалось, что все меня предали, поэтому я просто не знала, что делать. Все, что я знала, так это то, что человек, которому я сильнее всего хотела доверять, лгал мне большую часть времени.

Мои ноги едва держали меня, пока я не смогла сесть на диван. Никсон сидел прямо напротив меня. Вся его вооруженная охрана следовала за ним по пятам, а потом я обернулась и заметила, что за нами идет толпа в два раза больше.

У каждого из них было оружие.

И каждый пистолет, которые держали охранники Никсона, был направлен на моего дедушку. А каждый пистолет из охраны дедушки был, в свою очередь, направлен на Никсона.

Это все смахивало на фильм о мафии.

Каждый раз, стоило мне в очередной раз моргнуть, мне все больше казалось, что это реально.

— Ты нарушил правила, — сказал дедушка, откинувшись на спинку сиденья.

Никсон ухмыльнулся.

— Что? Ты думаешь, я на самом деле все сразу понял?

— Ты вырос с ней! — крикнул дедушка.

— Ей было шесть! — Никсон почти кричал.

— Ты, возможно, тем самым нажал на спусковой крючок. Твой отец…

— …мертв, — ухмыльнулся Никсон. — Холодный и безжизненный, лежит рядом с моей матерью.

— Что? — закричала я. — Ты сказал, что …

— Монро не знает, Трейс, — взгляд Никсона смягчился на несколько секунд. — Он был болен в то время. Это…

— Не ее собачье дело, — сказал Энтони, который смотрел на меня так, будто мы не пожимали друг другу руки несколько дней назад и не общались нормально.

— Джентльмены, — откашлялся Чейз. — Вернемся к теме встречи.

Дедушка ощетинился рядом со мной. Это очевидно, что ему не нравится, когда те, кто моложе него, отдают ему приказы. Хотя, откуда я могу знать, сколько им лет, они вполне могли мне лгать.

— Как я уже говорил… — дедушка обнял меня и прижал к себе. — Бедная девочка потеряла родителей в шесть лет. Это уже достаточно большой возраст, чтобы запоминать людей. Ты должен был знать это, Никсон.

— Я сказал вам, что знал, — защищался Никсон. — Я не собирался совершать необдуманных поступков.

— Ты вывел ее за пределы школьной территории.

— Прежде, чем я узнал, — тяжело вздохнул Никсон. — Я даже ни о чем не подозревал, пока не увидел чертов кулон с надписью «Альферо» на нем.

— После этого ты должен был держаться подальше.

— Поосторожней, — сказал Энтони, находящийся слева от Никсона. — Ты имеешь право повышать на него голос, но он все еще босс. Был, в течение некоторого времени. Так что, осторожно, старик.

Дедушка откашлялся.

— Простите, мистер Абандонато, — он выплевывал слова, словно яд. — Но, как только все стало выходить из под контроля, ты должен был запереть ее в чертовой комнате.

Что? Почему дедушка говорит это? Я попыталась пошевелиться, но он крепко держал меня.

Ледяные глаза Никсона пронзили мои.

— Она еще подросток, Фрэнк. Что Вы от меня хотите? Чтобы она избегала каждого? Хотите разрушить все? И зачем? Меры предосторожности? Мы придерживались их в течение четырех чертовых лет, — его взгляд упал на Энтони. — Некоторые из нас даже больше. Откуда мне было знать, что Вы пошлете ее прямо в это пекло? Вашу собственную внучку? С нами все было в порядке, пока Вы не сделали это!

— У тебя все еще нет никаких доказательств! — крикнул дедушка.

— Мы близки к этому! — Никсон открыл ответный огонь. — Нам просто нужно больше времени.

— Время не вернет Трейс ее родителей, — тихо сказал дед. — Время не исцелит разбитое сердце, и время не исправит того факта, что вы успешно затащили мою внучку в наш мир. Я только хотел успокоить свою умирающую жену, в то же время, это позволяло отслеживать Трейс, чтобы использовать ее в качестве приманки, если это понадобится. И что вы сделали? Вы поставили на ней клеймо, как на вашей собственности! Абандонато!

— Все, что я могу сказать, это то, что мне жаль. Я не знал. Но Вы бы предпочли, чтобы я оставил ее беспомощной? Признайтесь. Она бы поняла, что что-то не так, если бы я запер ее в комнате, и, честно говоря, мы даже не знали, что она подвержена риску до прошлой ночи, когда нас чуть не… — Никсон сглотнул. — Убили.

— Тогда еще не было слишком поздно! — дедушка кивнул головой. — Так что же вы собираетесь делать теперь? Как вы надеетесь загладить свою вину?

— Легко. Мы дадим всему этому затихнуть, и мы должны работать над тем, чтобы как можно быстрее проникнуть в семью ДеЛанг.

Дедушка кивнул, будучи удовлетворенным ответом.

— Она должна быть защищена.

— Мы защищали ее, — Чейз сжал зубы. Мне показалось, что он собирается сломать их.

— И она чуть не умерла, — повторил дедушка. — Вчера вечером. Не так ли? Или, подождите-ка… Ты, вероятно, был слишком занят, засовывая язык в рот моей внучки.

В одном мгновение Никсон вынул пистолет, направляя его на дедушку.

— Еще одно проявление неуважения по отношению к Вашей внучке, и я прикончу Вас.

Святое долбанное дерьмо.

Дедушка нахмурился.

— Я не пытался проявить неуважение. Я люблю ее. Я оберегал ее. Пятнадцать лет работы коту под хвост из-за тебя!

Никсон убрал пистолет и выругался.

— Она не должна была попасть в эту школу.

Дедушка тоже выругался.

— Это вина ее бабушки. Перед смертью она сказала мне, что пришло время для Трейс узнать всю правду. Я решил, что могу дать это обещание жене перед смертью и в то же время успокоить мою внучку. Позволить ей чувствовать роскошь, в которой она должна была расти. Я хотел дать ей жизнь, которую у нее украли. Как я уже сказал, я не думал, что она вспомнит это все, и полагал, что даже если вспомнит, то мы могли бы использовать ее для того, чтобы разобраться с семьей ДеЛанг.

Никсон перевел взгляд с дедушки на меня.

— Использовать собственную внучку? Я думаю, мы покончили с этим.

— Я тоже так думаю, — дедушка поднялся со своего места. Никсон и дедушка обнялись и поцеловали друг друга в щеки прежде, чем сказать что-то на тот самом, непонятном мне языке.

Никсон бросил последний взгляд на меня и покачал головой. Мое сердце готово было вот-вот выскочить. Я чувствовала, как начинают накатывать слезы, когда я перевела взгляд от Никсона к Чейзу. Чейз, по крайней мере, одними губами сказал, что ему жаль, и, развернувшись, последовал вслед за Никсоном к выходу.

— Еще кое-что, — сказал дедушка.

В мгновение ока он выхватил пистолет и выстрелил Никсону в ногу. Никсон не двигался. Он просто смотрел вниз, а затем перевел взгляд на дедушку, смотря с холодным безразличием.

— Принято к сведению, — Никсон кивнул и вся его группа ушла.

Глава 25

Если бы я не была в таком ужасе, то, возможно, я посмеялась бы над тем, с каким безумным видом мой дедушка только что выстрелил моему парню в ногу.

Но в этом не было ничего смешного. В какую, черт возьми, альтернативную вселенную я попала? Неожиданно я почувствовала тяжесть в ногах, какой не чувствовала прежде. Перед глазами появились черные точки. Я старалась не упасть, держась за стол, стоящий рядом со мной, но руки меня не слушались, поэтому попросту безжизненно повисли, ударившись при этом о стол. Тогда мои ноги подкосились, и все потемнело.

— Трейс? Милая? — дедушка носился надо мной, прикладывая мне ко лбу холодный компресс. — Сделай несколько глубоких вдохов. Ты упала в обморок.

Я облизнула пересохшие губы и огляделась вокруг. Несколько человек в костюмах стояли позади дедушки, пока он продолжал прикладывать мне компресс.

— Я не понимаю.

Дедушка выругался.

— Дай нам минуту.

Один из стоящих рядом мужчин положил руку дедушке на плечо, и на этот раз дедушка спокойно стоял и разговаривал с ним на языке, который, как мне теперь кажется, является родным языком Никсона и всех остальных, кто здесь был. Но это не был итальянский, его я знала довольно неплохо.

— Что это за язык? — я тяжело вздохнула и прислонилась к дедушке, пока он помогал мне подняться на ноги.

— Сицилийский.

У меня кровь в жилах застыла, когда воспоминания вдруг нахлынули на меня. Воспоминания о жизни, которую я уже давно забыла. Женщина на кухне разговаривала со мной на языке, который тогда я считала иностранным. На самом деле, я знала этот язык.

— Я думаю… Я думаю, я знаю его.

— Ты и должна знать. Мы только на этом языке и общались, когда ты была маленькой, но после аварии... — дедушка откашлялся. — Мы решили забыть о нем, чтобы защитить тебя. В конце концов, у нас не было другого шанса это сделать.

Я сглотнула подступивший к горлу ком и последовала за дедушкой на диван.

— Как ты себя чувствуешь? — дедушка положил компресс на стол и налил мне бокал вина. Я всматривалась в хрусталь, чувствуя неловкость из-за того, что мой дедушка предлагает мне алкоголь, но если это поможет мне прогнать волнение прочь, то я только «За». Я сделала несколько осторожных глотков, надеясь, что это рассеет все мои кошмары.

— Серьезно? Как я могу себя чувствовать, дедушка? Как ты думаешь?

Он усмехнулся.

— Ты права, как всегда.

Меня раздражало то, как он играется с густой прядью своих седых волос. В комнате повисла устрашающая тишина, когда мужчины с оружием вышли на улицу для перекура. Мои пальцы чесались вытащить мобильный телефон из кармана. Никсон. Как он мог лгать мне?

Ответы. Мне нужны ответы. Никсон постоянно уклонялся от моих вопросов. Возможно, тем самым он действительно пытался защитить меня, а возможно и нет. Но сейчас все закончилось.

— Мне нужны ответы, — я одарила дедушку стальным взглядом.

Он кивнул.

— Твое полное имя — Трейси Анжелика Альферо. Ты дочь члена мафии и наемного убийцы — Марио Адель Альферо. Полное имя твое матери было — Никола Алессандро Де Ланг.

— Де Ланг? Как и в Дин Де Ланг? Фамилия Феникса тоже Де Ланг?

Дедушка кивнул.

— Так… Я как-то связана с Фениксом?

Дедушка засмеялся.

— Нет, не в техническом плане. Я думаю, очень, очень далеко в семейном древе, вы были бы двоюродными братом и сестрой, но эта связь давно оборвана.

— Они были убиты?

Дедушка всплеснул руками перед собой и наклонился вперед.

— Убийство твоих родителей было заказано, но я об этом не знал, как и твой отец. Чтобы понять, почему они кому-то помешали, нужно будет рассказать тебе всю длинную историю.

Я кивнула, будучи полностью готовой к принятию любой информации, которую он собирается мне рассказать.

— Семья Де Ланг — это самая слабая мафиозная семья из всех, находящихся в Чикаго. То есть, они вообще самые слабые в государстве. На Сицилии у них совсем другое положение. В общем, твоя мать была обещана одному из Абандонато. Отцу Никсона. Они хотели договориться таким образом о перемирии, объединив полномочия. Абандонато были и остаются самой мощной семьей и здесь, и в Сицилии. Они, так же, самые богатые. Когда пришло время для объявления об их помолвке… — дедушка выругался. — Твой отец был неосмотрителен. И он влюбился в твою мать. Потом он сбежал с ней. Когда они вернулись, спустя некоторое время, ситуацию нельзя было изменить. Они уже были женаты — связаны друг с другом.

По крайней мере, часть истории не стала для меня травмирующей. Я всегда знала, что мои родители любили друг друга. Они постоянно целовались, обнимались, и по-настоящему много смеялись.

— И что же тогда сделала семья Абандонато? — я не уверена, что мне нравится тот факт, что семья Никсона плохая.

— Ничего, — дедушка горестно усмехнулся. — А это, моя дорогая девочка, и было проблемой. Они не нуждались в этом союзе, и они не стали принуждать твою маму к разводу с мужем. В конце концов, никто бы не одобрил этот поступок. Такое не делается в католических церквях, моя девочка.

— Семья Абандонато позволила им жить в мире?

Дедушка кивнул.

— Они позволили им обустроиться на своем месте. А через некоторое время все забыли о потасовке. Анджело, отец Никсона, вскоре женился на женщине, которая была очень похожа на твою мать, и это стало концом. К сожалению, Анджело всегда был сердитым человеком. Семья Де Ланг стала настоящим бременем для Абандонато. Не проходило и недели, чтобы он не сорвался на ком-нибудь или не украл у кого-либо очередной бизнес. Он отбился от рук и начал обвинять твою мать во всех смертных грехах. Вскоре, он начал выплескивать весь свой гнев на собственную жену… и сына.

Чувствуя подступающую тошноту, я заставила себя крепко сжать зубы, обхватила руками живот и начала медленно вдыхать и выдыхать, чтобы сдержаться. Поэтому Никсону не нравилось, когда кто-то касался его?

— Никсон? — спросила я, не желая слышать правды.

— Он сильно пострадал от рук своего отца, — дедушка вновь выругался. — Однажды вечером, в твой шестой День рождения, твои родители возвращались домой из города, когда их задержали на дороге. Твой отец был не в состоянии быстро достать пистолет. Они застрелили твою мать у него на глазах, а потом застрелили и его.

Слезы. Я закусила нижнюю губу, чтобы она не дрожала.

— Кто это сделал? Кто? Анджело?

Дедушка поднялся с дивана и достал коробку бумажных платков, протягивая их мне. Он сел обратно и откашлялся.

— Никто не знает. Анджело в то время не был в стране, и он клялся, что никогда бы не стал делать этого, но в тот момент ему никто не поверил. В конце концов, его жена умерла несколькими месяцами ранее этого, от кровоизлияния в мозг.

— И так, видишь, его слова не стоили ничего. Его империя была на грани крушения, потому что он не мог контролировать свой гнев. И, вдобавок к этому, все люди тыкали в него пальцами, будучи уверенными, что он не способен управлять собственными предприятиями. Это продолжалось до тех пор, пока Никсону не исполнилось восемнадцать.

— И тогда Никсон взял управление на себя?

Дедушка вздохнул.

— Его часть жизни не я должен тебе рассказывать. Но, если бы я знал, что история повторится, и один из Абандонато снова влюбится в девушку из нашей семьи, я бы положил этому конец заранее.

— Влюбится?

Дедушка закрыл глаза.

— Да. Этот мальчик. Он готов умереть за тебя. Да?

Я хотела не согласиться с этим утверждением. Но я не могла, поэтому просто отвернулась.

— Кто убил моих родителей?

— Анджело полагал, что это кто-то из семьи Де Ланг. Он считал, что все указывает на это. На пистолете был выгравирован герб семьи, но не было никаких веских доказательств. Мы боялись за твою жизнь, не зная, кому можно доверять. Твоя бабушка и я решили, что лучше будет скрыть тебя ото всех, пока ты не достигнешь определенного возраста. Но твой восемнадцатый День рождения маячил уже перед носом, словно ночной кошмар. У меня не было смелости, чтобы сказать тебе всю правду. Не было той смелости, которая была у твоей бабушки.

— Четыре года назад мы обнаружили, что семья Де Ланг задолжала некой семье из Сицилии. И мы думали, что они просто неудачно вложили инвестиции. Никсон и другие разработали план, чтобы не разрушить семью Де Ланг, но разоблачить их за предательство.

— И он сделал это?

— Что? — дедушка взял у меня из рук бокал и поставил его на стол.

— Разоблачил их?

— Пока нет, — дедушка вздохнул. — И чем дольше он пытается это сделать, тем больше я начинаю подозревать, что семья Абандонато могла быть с ними заодно. Но мы никогда этого не узнаем. Было много убийств, и теперь моя единственная внучка находится посереди всего этого.

Я накрыла его рукой свою.

— Дедушка, ты уже ничего не можешь изменить, — я знала, что он разозлится после моих следующих слов, но я должна была спросить. — Как я могу помочь?

— Ты уже сделала все, что от тебя требовалось. Ты отвлекла все внимание на себя. Но теперь, когда ты знаешь, кем является Никсон, ты в большой опасности. Я доверял ему, надеясь, что он будет держаться от тебя подальше. Нет, — дедушка выругался. — Нет, ты вернешься в школу, ты забудешь обо всем, что произошло, и ты забудешь об этом мальчике.

Я вздохнула. Невозможно забыть дышать, забыть о том, что у меня есть сердце, так почему же он думал, что я могу забыть Никсона?

— Я не могу, дедушка.

— Почему? — дедушка вскочил на ноги. — Что он с тобой сделал? Неужели он… — его лицо покраснело, когда он начал размахивать руками перед моим лицом.

Я усмехнулась.

— Эм, нет, он не делал… этого, — я скопировала жесты дедушки и покачала головой.

Дедушка вздохнул и рассмеялся:

— Я не знаю, почему добрый Бог оставил меня одного с девочкой. Я не думаю, что мое сердце сможет принять это. Я ложусь спать, и волнуюсь. Я ем свой завтрак, и волнуюсь. Я вижу корову, и волнуюсь.

Проглотив выступающие слезы, я выдохнула с облегчением, радуясь тому, что сейчас часть моего прежнего дедушки передо мной. Я обняла его и закрыла глаза, вдыхая этот знакомый запах.

— Дедушка, ты не можешь все контролировать.

— Я могу попробовать.

— Нет, ты умрешь от сердечного приступа, и что тогда, оставишь меня одну? Без семьи?

— Ты, как твоя бабушка, — он вздохнул. — Такая же мудрая.

Он выпустил меня из своих объятий и сделал шаг назад. У меня до сих пор был один вопрос, но я не была уверена, что хочу услышать ответ.

— Дед, — я почесала голову. — Кто главный в семье Альферо?

У дедушки на лице проступила широкая ухмылка.

— Ты спрашиваешь меня, я ли босс мафии?

Я утвердительно кивнула.

Дедушка пожал плечами и с громким смехом подошел к двери.

— Я попрошу Адриана показать тебе твою комнату, чтобы ты могла освежиться перед обедом.

Потрясающе. Нужно добавить дедушку в список тех людей, которые игнорируют мои вопросы. Я начинала осознавать, что если дедушка или Никсон не отвечали на какой-либо мой вопрос, это само по себе и было ответом. Черт. Избегание ответа — означало «да», а переход на другую тему — означало «нет».

Я вытащила свой телефон в надежде, что Никсон что-нибудь написал. Ну, хоть что-нибудь!

Одно новое сообщение.

Я быстро открыла его, увидела номер, а рядом с ним всего три слова от Никсона, которые я прочитала, шумно вдыхая воздух:

«МНЕ ОЧЕНЬ ЖАЛЬ»

«ТЫ МОЖЕШЬ ВЕРНУТЬСЯ? НУЖНО ПОГОВОРИТЬ»— написала я в ответ.

Он ответил сразу же:

«КОНЕЧНО, ДАЙ МНЕ МИНУТУ, ЧТОБЫ НАЙТИ БРОНЕЖИЛЕТ. ТЫ ЖЕ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО МЕНЯ ПОДСТРЕЛИЛИ, КОГДА Я БЫЛ В ЭТОМ ДОМЕ ПАРУ ЧАСОВ НАЗАД?»

Недолго думая, я набрала его номер. И я услышала его голос.

— Трейс, — ответил он, но я прервала его.

— Пожалуйста, Никсон. Пожалуйста.

Он продолжительно и тяжело вздохнул. После последовал ряд матерных слов, и я услышала, как на заднем плане смеется Чейз.

— Дай мне час.

— Спасибо.

— Ох, и Трейс?

— Да?

— Сделай мне одолжение. Скажи своему дедушке, что ты пригласила меня, чтобы он сразу же на пороге не начал снова стрелять в меня. Ты же не хочешь, чтобы на твоих руках была невинная кровь.

— А ты такой? — прошептала я.

— Что?

— Невинный?

— Нет, — его голос дрожал. — Не с того дня, когда я родился, не с первого раза, когда мой отец поднял на меня руку, не с первого раза, как я увидел, что моя мама забивается от него в угол, и, безусловно, не с первого раза, когда я позволил себе поцеловать тебя. Нет, Трейс. Я совсем не невинный.

Молчание. Я не знала, что сказать.

Он откашлялся.

— Ты все еще хочешь, чтобы я приехал?

— Да.

— До скорой встречи, Трейс.

Телефон замолчал. Я положила его в задний карман, когда привлекательный молодой человек лет двадцати вошел в комнату.

— Мисс Альферо? Ваш дедушка попросил меня показать Вашу комнату.

— Отлично, — мне удалось выдавить из себя легкую улыбку и последовать за ним прочь из гостиной вверх по парадной лестнице. Как только мы достигли комнаты, я повернулась к Адриану, одарив его самой широкой улыбкой, на которую только была способна. Он отшатнулся, но, сразу же, взял себя в руки.

— Скажите моему дедушке, что у нас будет компания за обедом.

— И кого мы будем ожидать?

Я усмехнулась.

— Мистера Абандонато. Моего парня.

Рот Адриана слегка приоткрылся. К его чести, он только три раза успел выругаться прежде, чем коротко кивнуть мне и уйти прочь.

Глава 26

Не прошло и десяти минут, когда дедушка ворвался в мою комнату.

— Скажи мне, что это не правда. Скажи, что ты не пригласила этого парня…

Я подняла руки. Удивительно, дедушка перестал гневаться, а красные блики на его лице стали исчезать, все больше становясь розоватыми.

— Он поужинает с нами. Ты будешь вести себя вежливо. И никакого оружия.

— Почему?

— Потому что, — я сглотнула. — Я заслужила услышать от него ответы на мои вопросы. Тебе так не кажется?

Я знала, что дедушка не сможет оспорить это. Он коротко кивнул мне, повернулся в сторону двери и пробубнил себе под нос:

— Обещаю не стрелять в него.

— Хорошо.

— Сегодня, — закончил он и захлопнул за собой дверь.

Ну, уже хоть какой-то прогресс. Когда-нибудь, жизнь Никсона больше не будет висеть на волоске. Приближаются хорошие времена, это уж точно.

Я подошла к кровати и села. Я не помню этот дом. Он выглядит слишком большим, слишком царственным, чтобы быть моим. Комната, в которой я сейчас нахожусь, выглядит, как типичная девчачья комната. Все вокруг белое и розовое.

Ведомая любопытством, я подошла к столу и открыла ящик. На нескольких скомканных бумажках лежал небольшой дневник. Я порылась, вытащив несколько бумаг, и засмеялась. На меня смотрели картинки с ужасно нарисованными единорогами и кошками.

Я уже успела помыться, так что, у меня есть, по крайней мере, несколько минут, чтобы отдохнуть и отвлечься. Схватив дневник, я подошла к кровати, села и открыла его.

Первая страница гласила: «Моей маленькой девочке Трейси. С любовью, папа»

Странно, что я не помню этот дневник, верно? Я даже не помню, чтобы писала в нем что-либо.

Я перевернула страницу и чуть не упала со стула.

«Миссис Абандонато. Трейси + Никсон = Любовь»

Я собираюсь сжечь этот дневник. Желательно, прямо сейчас.

На остальных страницах было, в основном, одно и то же. Ужасные рисунки, существа, похожие на кошек, коровы без вымени. Очевидно, быть художником уже тогда не было моим призванием. Но только одна вещь на всех страницах оставалась неизменной — я везде писала неправильно свое имя и имя Никсона, когда пыталась написать их вместе. Должно быть, мне помогала моя мама.

Или Никсон помогал мне.

Я вздохнула.

Забудем о том, что я хотела сжечь дневник. Мне нужно еще раз перечитать его, а затем уже сжечь улики.

Я перевернула последнюю страницу, и мне на колени выпала фотография.

Это были я и Никсон. Мы держались за руки. Он смотрел в камеру, ухмыляясь от уха до уха, а моя голова была обхвачена его руками, пока я сжимала его ладонь изо всех сил. Мальчик, смотрящий на меня с фотографии, был именно тем, которого я всегда помнила. Когда я упала, оцарапав колено, он поцеловал его, и мне стало легче. Когда я плакала из-за того, что мама не позволяет мне завести пони, он засмеялся и сказал, что пони глупые, и мне нужно что-то более крутое, чтобы я смогла стать настоящих шпионом. Когда его мама… Я…

Дерьмо. Я вспомнила.

Это было примерно за неделю до моего шестого Дня рождения, когда я последний раз видела Никсона. Он пришел ко мне домой с сумкой. Его мама зашла за ним, оставшись на кухне с моей мамой и сотрясаясь в рыданиях. А я забрала Никсона к себе в комнату.

Он всегда был таким жестким, сильным, поэтому меня волновал тот факт, что он плакал. И тогда я заметила, что он истекает кровью.

— Никсон, что случилось? — я протянула руку, чтобы коснуться его головы чуть выше глаз.

Он пожал плечами. Его плечи поникли, когда он сел посреди комнаты прямо на пол. Он ронял слезы на ковер, пока игрался с одним из привезенных с собой игрушечных автомобилей.

— Почему ты грустишь? — спросила я, усаживаясь напротив него.

— Я ненавижу его.

— Кого, Никсон? Кого ты ненавидишь? Разве ненависть — это не плохо?

Он отрицательно покачал головой.

— Ты слишком мала. Ты не понимаешь, — он ударил машинку об пол, потом снова, и снова, пока она, в конце концов, не сломалась.

Мне было страшно, но не потому, что я боялась, что он сделает мне больно, а потому что я знала, что ему сейчас плохо. Так что я сделала единственное, на что была способна в данной ситуации.

Я обняла его.

Я обвила его шею своей тощей маленькой рукой и крепко держала его, пока он плакал.

— Не волнуйся, я спасу тебя, Никсон. Я спасу тебя.

— Девочки не могут спасать мальчиков.

— Они тоже могут! — я сжала его сильнее. — Я обещаю. Я избавлю тебя от того, что делает тебя грустным.

— Трейси… — его рыдания становились все громче. — Я так боюсь…

— Если ты боишься, то я тоже буду бояться, Никсон. Пока ты не почувствуешь себя в безопасности. Я буду бояться вместе с тобой.

— Обещаешь? — он отстранился от меня.

— Я обещаю. Потому, что ты мой самый лучший друг на всем белом свете, Никсон. Я хочу, чтобы ты был счастлив.

Он кивнул, а потом мы разыгрались, пока не уснули на полу.

— Трейси? — это был голос дедушки. — Ты готова?

— Да! — я бросила дневник обратно на стол и открыла дверь. — Извини, я просто задумалась.

— Это нехороший знак, — пробормотал дед.

Я взяла его под руку, и мы спустились вниз по лестнице в мраморный холл.

— Он здесь, — мужчина подошел к дедушке и кивнул.

Дедушка поднял глаза к небу, перекрестился, а затем сказал:

— Давайте его сюда.

Дверь открылась, и появился Никсон. Он выглядел, как мой нормальный Никсон. Он был одет в плотно облегающие джинсы и такую же футболку, которая демонстрировала его татуировки на груди, и половину «рукава» на левой руке.

Его взгляд встретился с моим, и он улыбнулся. Я почти бросилась к нему, но дедушка крепко удерживал меня, поэтому я не могла даже пошевелиться.

Дедушка кивнул двум мужчинам, стоящим около нас. Они подошли к Никсону. Он поднял руки вверх и повернулся, когда они проверяли его на наличие оружия. Неужели это действительно необходимо? Они вытащили у него из-за штанов пистолет, нож из ботинка и стальной костет из кармана. Мои глаза расширились. Он только пожал плечами, будто все, что сейчас происходило — это целиком и полностью нормальное явление.

После того, как его обезоружили, он опустил руки по швам. Я посмотрела на дедушку. Выругавшись, он отпустил меня, и я побежала в объятия Никсона.

Повисло настолько густое напряжение, что его можно было резать ножом. Никсон вежливо принял мои объятия, но как только наши тела соприкоснулись, он зашипел, и мягко оттолкнул меня, оставляя между нами небольшое расстояние.

Растерявшись, я потянулась к его руке, но он вырвал ее и покачал головой.

Больно. Я перевела взгляд с него на дедушку. Никсон смотрел на него, будто хотел сейчас же застрелить, а дедушка одаривал его таким взглядом, будто вот-вот кастрирует его. Здорово. Обед будет поистине звездным.

Звук удара шпилек о мраморный пол прервал их обмен смертоносными взглядами. Леди откашлялась. Я посмотрела в том направлении, откуда она пришла, и была удивлена, увидев красивую женщину с прямыми черными волосами, смотрящую на меня в ответ с улыбкой. Она объявила:

— Обед готов.

Дедушка повернулся на каблуках и последовал за ней прочь из комнаты. Я думаю, я тоже должна идти, потому что Никсон уже шел впереди меня.

Что только что произошло? Почему он так странно ведет себя? Такое поведение больше присуще дедушке. Разве не так? Это не имеет ничего общего со мной. Желчь заполнила мой желудок. Что, если он притворяется? Что делать, если… что, если это все действительно было лишь ради моей защиты, которую он обещал мне, когда я была маленькая? Мое сердце сжалось, потому что спустя неделю после этого я нарушила свое слово, данное ему, оставив его и его мать с монстром отцом.

Я молча задалась вопросом, а сколько избиений ему пришлось пережить от рук того человека, который должен был защищать его, а не бить?

Вдруг, я поняла, что совсем не голодна.

Мы вошли в большую столовую средневекового вида с длинным деревянным столом. Яркие цветы, стоящие посреди этого стола, придавали комнате радостный вид, который был здесь кстати, учитывая то, что на стенах висели картины с изображением горгулий. Все было покрыто деревянными панелями и темными обоями, что заставило меня чувствовать себя здесь неуютно. Казалось, что это место используется для того, чтобы приводить сюда людей и убивать их.

Холодная паста была установлена по обе стороны стола наряду с несколькими кусками лосося и «Брускетта».

Та же самая женщина, которую я видела ранее, наполнила наши стаканы водой, а затем налила в бокалы вино.

То, что я теперь состою в мафии, дает мне право постоянно распивать алкоголь? Это так? Уже второй раз за один день мне предлагают вино. Забавно, но в данных обстоятельствах казалось таким естественным позволять себе это, чтобы избавиться от стресса.

Мертвая тишина убивала меня.

Я с мольбой смотрела на Никсона, когда протягивала руку к его ноге. Мне нужно быть уверенной, что мы можем поговорить, и что между нами все в порядке. Между прочим, это не я лгала ему столько времени. И это я должна так холодно сейчас к нему относиться.

Его ноздри раздулись, когда моя рука коснулась его будра. Он откашлялся, но не сдвинул мою руку.

Мы доедали обед в тишине. Клянусь, я никогда до этого не думала, что жую настолько громко.

Наконец, все закончили.

— Дедушка, могу я выйти? — спросила я вежливо.

Он кивнул головой. Я потянулась за Никсоном.

— Мне нужно поговорить с тобой.

Никсон перевел взгляд с меня на дедушку.

Дедушка откашлялся:

— Помни об условиях, Никсон.

— Как я мог забыть? — он усмехнулся и схватил меня за руку. Недолго думая, я быстро увела его к себе в спальню и заперла за нами дверь.

Глава 27

— Боже мой! Я и забыл, насколько розовая эта комната, — усмехнулся Никсон, поднимая с кровати одну из мягких игрушек, лежащих на ней, чтобы освободить место и развалиться посреди нее.

— Я, должно быть, очень любила розовый, — я рассмеялась.

— Ты ненавидела его, — Никсон положил руки за голову и вздохнул. — Это факт. Я отчетливо помню, как твоя мама заставила тебя надеть розовое платье, а ты сняла его за обедом прямо у всех на глазах.

— Скажи, пожалуйста, что ты не…

— Мне было девять! — засмеялся Никсон. — Поверь мне, я был в ужасе. Я вообще тогда думал, что у всех девочек вши. Я закрыл глаза и отвернулся.

— Грубо. Ты должен был спасти меня, — я легла рядом с ним. Мое дыхание прервалось, когда я поняла чтоя только что сказала.

— Я всегда спасаю тебя. Даже если ты не знаешь, что я это делаю, я все же спасаю тебя.

— Ты когда-нибудь был в Вайоминге? — спросила я ослабшим голосом, придвигаясь к его телу ближе, пока моя голова не оказалась на его груди.

Он вздохнул.

— Трейс, ты ставишь меня в сложное положение. Я не могу рассказать тебе все, потому что это заставит тебя грустить. Я не могу быть полностью честен, и это просто убивает меня. Мне хочется кричать из-за этого, но у меня есть обязанности, и не только перед тобой, но и перед твоей семьей, перед твоим дедушкой… — он выругался. — Все ужасно. Я не знал, что все так скоро раскроется. Поверь, если бы я мог…

— Что?

Он облизнул губы.

— Я бы поцеловал тебя очень крепко. Я бы еще больше боролся за тебя. Я не знаю. Я бы украл тебя, забрал бы всю твою добродетель, заставил бы тебя впитать меня каждой клеточкой тела, и каждый раз, когда ты вдыхала, ты бы чувствовала только мой аромат, которым был бы пропитан воздух.

Ну, что я должна с этим делать? Сорвать с него рубашку? Не буду врать, именно эта мысль пробежала у меня в голове, когда он поцеловал меня в макушку.

— Я никогда не был в Вайоминге. Мой отец не позволил бы мне съездить туда, а в то время я не был способен настаивать на своем, поэтому не мог убедить его в чем-либо.

— Когда вся ответственность легла на твои плечи, тебе было восемнадцать? — спросила я.

— Да. Отец не справлялся со всем этим. Он был не в состоянии принимать правильные решения. У него развилась пневмония, и после этого он уже не был прежним. Все время запыхался. Так что, я взял на себя выполнение некоторых его обязанностей, а потом еще, и еще, пока абсолютно все не перешло в мое правление. А он лежал дома и пил виски.

Я поморщилась.

— Во всяком случае, сейчас уже все кончено, — его рука сжала мою ладонь, и он, казалось, понял, насколько напряженно я чувствовала себя. Его пальцы расслабляли. — Извини меня, Трейс.

— За что?

— За то, что не говорил тебе правду. Я все знал уже в тот день, когда мы пошли по магазинам, и когда ты достала все эти деньги. Черт, я знал наверняка. Энтони проверил тебя. Видимо, Трейси Рукс не существует. Так что, я проверил по базе данных всех, чье имя — Трейси, и нашел тебя— Трейси Альферо, восемнадцать лет, внучка второго самого мощного босса мафии во всем Чикаго. И это тот же босс мафии, который до сих пор винит нас в смерти его сына.

— Ты забыл. Технически, во мне есть и кровь Де Ланг тоже, — пробормотала я.

— Верно. А это значит, что я действительно должен был убить Феникса, — он нахмурился и убрал свою руку от меня. Выругавшись, он сел на кровати и потер лицо. — Ни за что нельзя позволить ему узнать, кто ты. Если он узнает… Трейс, он опасен, серьезно. Он потерял свой долбанный ум. Он следующий в роду после своего отца, который сейчас умирает, и у которого нет смелости, чтобы признаться Фениксу в этом. У меня нет сомнений, что это семья замешана в каком-то темном бизнесе.

— Хочу ли я знать, что такое темный бизнес?

Никсон сделал глубокий вдох.

— Вероятно, секс-торговля, кокаин, отмывание денег и прочие типичные вещи, о которых ты, скорее всего, видела по телевизору. Но, безусловно, не факт, что эта семья занимается подобным.

Я не знаю, почему я вдруг почувствовала такое облегчение. Это не значит, что я могу помочь кому-то, кого я люблю, даже если он был связан с подобными плохими вещами. Я просто не могла оторваться от семьи.

— А чем ты занимаешься?

— Немного этим, немного тем, — ухмыльнулся он. — Ничего слишком незаконного. Мы отчаянно не нуждаемся в деньгах, в отличие от некоторых других людей.

— Извини меня, — фыркнула я, чувствуя, как подступающие слезы начинают обжигать глаза. — За то, что бросила тебя. Мне так чертовски жаль, Никсон. Я помню. Я видела нашу фотографию, на которой мы маленькие и… я оставила тебя! Я обещала, что спасу тебя, и я оставила тебя после этого!

Поддавшись рыданию, я сгорбилась и обхватила себя руками.

— Трейс, милая, — Никсон придвинул меня ближе и усадил к себе на колени. — Это было довольно серьезное обещание для шестилетнего ребенка. Не было никакого шанса, что ты сможешь защитить от него меня … или Монро.

— Но я обещала…

— И я обещал, что найду людей, которые убили твоих родителей. Так что, я думаю, мы оба провалились, Трейс.

— Ты найдешь их, — сказала я сквозь слезы. — Ты же не собираешься сдаваться?

— Нет, — он поцеловал мою щеку, а затем губы, нежно избавляя от соленых капель слез, после чего отстранился. — Я просто… Трейс, я должен следить за порядком между всеми семьями, живущими здесь. Три семьи были в хороших отношениях последние девяносто лет. Если что-то случится… если баланс нарушится, или, не дай Бог, кто-нибудь из них узнает, что тогда произошло с Фениксом… — он дрожал рядом со мной. — Поверь мне, ты не захочешь лицезреть сицилийцев, приехавших в штаты.

— Они не приедут, — я поцеловала его в губы. — Феникс еще ничего не сделал, а когда сделает… ты будешь рядом.

Глаза Никсона на мгновение закрылись. Когда он открыл их, они были полны печали.

— Да, но ты тоже.

— Я буду на твоей стороне, — подтвердила я.

Никсон ничего не ответил. Его рот нашел мой, и я упала на кровать, когда он навис надо мной. Его губы говорили то, что нельзя было выразить словами. Я обняла его за шею и придвинула максимально близко к себе. С тихим ворчанием, он глубоко простонал, обнял меня и запустил руки под мою футболку.

— Черт, — прошептал он, как только его руки контактировали с моим лифчиком.

— Что? — я поцеловала его в шею.

— Твой дедушка застрелит меня, если узнает, что я делаю прямо сейчас… Я обещал…

Он не закончил фразу потому, что мои руки уже успели пробраться к его плоскому мускулистому животу. Я вырисовывала пальцами круги в зоне его тазовой кости. Он закрыл глаза.

— Мне нужно, чтобы ты кое-что запомнила, Трейс.

— Что?

Он нежно поцеловал меня и уперся взглядом прямо в мои глаза.

— Когда я даю обещание, я держу его. Независимо от того, насколько это больно, даже если это означает, что данное обещание причин боль мне или кому-то, о ком я больше всех беспокоюсь. Иногда… иногда в жизни нам приходится жертвовать чем-либо ради общего блага.

— Ладно, ты заставляешь меня нервничать. Разве мы не можем просто нарушить это правило?

Улыбка Никсона была грустной.

— Я люблю тебя, Трейс. Всегда любил. Просто помни об этом, хорошо? Держись крепко за эту мысль. Независимо от того, что я делаю или что говорю… и поверь мне, я буду совершать ужасные поступки. Просто знай. Я люблю тебя. Всеми фибрами своей души.

Слезы заволокли мой взгляд, когда я кивнула и подарила ему еще один поцелуй.

— Я тоже тебя люблю, — сказала я напротив его губ.

— Мне нужно идти.

— Нет! — я не собиралась кричать.

Смеясь, он снова лег на меня, стараясь держать свой вес таким образом, чтобы я могла дышать.

— Трейс, твой дед — нетерпеливый человек. Давай не будем доводить его до сердечного приступа.

— То, что он может увидеть нас — это не повод для сердечного приступа, — утверждала я. — Ты помнишь о моем предложении по поводу девственности? Оно все еще в силе.

Никсон замер надо мной. Его глаза были дикими.

— Пожалуйста. Пожалуйста, даже не смей. Трейс, ты должна пообещать… Черт, ты должна обещать, что независимо ни от чего, ты подождешь, ладно? Для того, чтобы сделать это, ты дождешься того человека, который будет тебя любить.

Моя улыбка стала еще шире. Потому что я знала, что он говорит о себе. Я кивнула только один раз и поцеловала его в щеку.

— Я обещаю.

Его грудь вздымалась и опускалась, как будто он только что пробежал марафон. Он кивнул, и на его глазах навернулись слезы. Я что-то сделала не так? Я подняла его лицо к своему и поцеловала, на этот раз, двигаясь медленно и создавая между нами максимальное трение, дразня его и издеваясь. Его язык. Господи, этот язык может заставить любую девушку отказаться от своих принципов и предостережений.

Он поцеловал меня в ответ так, будто я была его кислородом и самым важным существом на свете, и я знала, что на этот раз ни за что не отпущу его.

Раздался стук в дверь. Никсон отшатнулся от меня настолько молниеносно, что мне показалось, он вот-вот упадет на пол, не удержав равновесия.

Восстановив дыхание в рекордное время, я подошла к двери и открыла ее.

Дедушка стоял там, скрестив руки на груди и упрямо смотря на Никсона.

— Пришло время попрощаться.

Я закатила глаза и повернулась к Никсону. Я повисла на его руке, пока мы шли вниз по лестнице, направляясь к входной двери.

— Увидимся завтра в школе, Никсон.

Его глаза все еще выглядели слезящимися, и казалось, что он в любую минуту даст волю эмоциям. Никсон забрал свой пистолет, нож, кастет и быстро обнял меня.

— Помни о том, что я сказал тебе, Трейс. Помни.

С этими словами он ушел.

Глава 28

Мне ужасно спалось. Видения об ужасно выглядящем Фениксе преследовали меня, из-за чего мне удалось нормально поспать не более двух часов.

Когда дедушка той ночью отвез меня в общежитие, я обнаружила на одной из кроватей в нашей комнате плачущую Монро. Я молила Бога о том, чтобы ее слезы никак не были связаны со мной. Я не была уверена, что сумею выдержать очередной наплыв драмы.

— Что случилось? — спросила я, поглаживая её по спине.

— Мой отец мертв.

Да. Сейчас не самое подходящее время говорить о том, что я уже знаю про это.

— Мне очень жаль…

— Не стоит, — фыркнула она. — Я плачу не из-за того, что он умер. Я плачу из-за того, что последнее, что сказал этот ублюдок, было: «Я хотел, чтобы вместо тебя родился мальчик».

— Ну, он был сволочью, — ляпнула я, не подумав о том, как это может прозвучать.

Она перестала плакать, а затем ее рыдания неожиданно превратились в смех.

— Что бы я без тебя делала, Трейс?

Ничего себе?! Затруднительный вопрос. Я пожала плечами. И я знала, что Никсон до сих пор не рассказал ей о том, кто я такая. В любом случае, я не думаю, что она помнит меня. По крайней мере, я точно не помнила ее. Дедушка говорил о том, что как только ей исполнилось шесть лет, она была отослана в школу-интернат, и мы виделись лишь один или два раза на Рождество, прежде чем меня увезли из города.

Я тяжело вздохнула и повернула голову направо. Мо по-прежнему крепко спала. Не желая тревожить ее, я постаралась собраться настолько быстро, насколько могла.

— Ох, который час? — сонно спросила Монро.

— Через час начнутся занятия, — объявила я, запуская в нее подушку.

Она посмотрела на меня сквозь опухшие после сна глаза.

— Мне обязательно нужно привести свое лицо в порядок.

— Или, может, просто надеть солнечные очки? — я бросила ей пару авиаторов.

— Я выгляжу так, будто у меня разгар похмелья, — Монро взмахнула кулаком в воздухе, и, шатаясь, поднялась с постели. — Ну, как прошла вчерашняя прогулка?

— Хорошо, — я откашлялась, упорно делая вид, что полностью поглощена выпрямлением волос, хотя они уже и так были прямыми настолько, насколько это вообще возможно.

—И это всё? Хорошо? Где вы, ребята, ели?

— Хм... — я не хотела лгать, но у меня не было иного выбора. — Дедушка собирается задержаться здесь дольше, чем предполагалось изначально, поэтому мы поели там, где дедушка снимает квартиру на время, пока находится в городе.

— Разве это не странно? — Монро почистила зубы и слегка прошлась по губам блеском. — Не пойми меня неправильно. Я рада, что он здесь и знаю, как сильно ты скучала по нему, но у него есть ранчо. Не так ли?

— Я не знаю. Дедушка всегда хотел поболтаться по городу. И одному из жителей соседнего ранчо нужны были деньги, так что, я думаю, это беспроигрышный вариант.

Монро кивнула и бросилась к бейсболке. Невозможно. На ней были рваные джинсы, футболка в стиле рок-н-ролл, авиаторы и бейсболка, но она по-прежнему выглядела лучше, чем я.

— Без формы? — я подняла брови.

— Черт. Ты послала коту под хвост мое желание выглядеть круто.

Монро натянула на себя свободную блузку, сверху надела кардиган, затем юбку, и завершила свой образ высокими сапогами до колен.

— Это, мой друг, выглядит так же хорошо, как и должно?

— Для меня ты самая красивая.

Мы позавтракали и пошли на первый урок. Монро помахала мне, скрываясь в здании, где проводились занятия по разделу «Наука». А я, тем временем, медленно шагала к своему классу политики и была несколько ошеломлена, увидев за учительским столом настоящего преподавателя. Где Никсон? Разве он не должен еще несколько дней быть на замене?

Я быстро набрала ему сообщение: « ГДЕ ТЫ?»

И села.

Спустя час ответное сообщение от Никсона так и не пришло. Я держала телефон в руке на случай, если он завибрирует. Я не хочу, чтобы мое единственное средство связи находилось далеко от меня, к тому же, так я чувствую себя в безопасности. В случае чего, мне стоит сделать лишь один телефонный звонок мафии и все разрешится, в буквальном смысле. Так что, если Фениксу вздумается связаться со мной, я смогу побежать и призвать на помощь одну из семей, чтобы они надавали ему по голове.

Как ни странно, причастность ко всем этим бандитским штучкам не заставляла меня чувствовать себя лучше. Я имею в виду, мафия — это мафия.

После еще нескольких минут пыток, урок закончился. Я пробиралась по коридору к следующему классу. Эта часть дня была самой ненавистной для меня, потому что я сталкивалась с толпой маленьких детей, окружающих меня, болтающих и орущих. Я все еще не могла понять, почему между нашими уроками всего десять минут перерыва. За это время может произойти масса неприятностей.

Я перевела взгляд на свой телефон и вздохнула. Сообщения все не было. В ту минуту, когда я обратила внимание на коридор, было уже слишком поздно.

Я побежала с неимоверной скоростью, врезавшись в чью-то груду мышц.

Отшатнувшись назад, я поняла, что это Никсон. Я вздохнула с облегчением и обняла его.

Он замер от моих прикосновений. Выругавшись, он схватил меня за руки, отталкивая прочь от себя.

— Что, черт возьми, ты делаешь?

— Что? — наверное, не лучший ответ.

— Почему ты прикасаешься ко мне? — усмехнулся Никсон.

— Потому что… — мой взгляд упал на студентов, снующих вокруг нас. На их лицах читалась смесь ужаса и веселья.

— Потому что, что? — он сделал шаг ко мне и наклонил голову. — Что, язык проглотила? Или, в твоем случае, я думаю, тебе его откусила… корова?

— Корова? — повторила я. — Никсон, что, черт возьми, с тобой происходит? Вчера вечером…

По всему коридору раздались дружные вздохи, но я отказывалась отступать.

— Ты явно ошибаешься, все еще полагая, что я хочу от тебя большего, — его глаза были стальными. Воздух в груди настолько сгустился, что мне казалось, будто я вот-вот перестану дышать.

— Но ты сказал…

— Ты оглохла? — кричал он. — Я не хочу тебя, Фермерская Девчонка. Ни сейчас, ни вчера вечером… никогда, — засмеялся он. И каждый его смешок эхом отдавался от стен. Я чувствовала, как стук моего сердца ломает мне ребра, словно молот. — Позволь объяснить тебе доходчиво. Я никогда не буду тебя хотеть. Посмотри на себя. Ты ничтожество по сравнению с нами, и всегда будешь таковой. Так сделай же одолжение, оставь меня в покое, — его руки дрожали, когда он отвернулся, мышцы его челюсти были напряжены.

Я отказывалась двигаться. Я только могла чувствовать, как слезы текут по моему лицу.

— Убирайся к черту от меня, — Никсон находился в нескольких дюймах от меня. Те же самые губы, которые обещали мне «навсегда», сейчас вонзили нож мне глубоко в грудь. — Оставь. Сейчас.

Так или иначе, я была вынуждена пройти мимо него, слушая, как он кричит позади меня: «Муу».

Рыдания сотрясали мое тело, я не могла дышать или здраво рассуждать. Я даже не знаю, в каком направлении бежала. Я просто знала, что мне необходимо уйти оттуда. Подальше от него и от моего разбитого сердца, которое только что разлетелось на мелкие осколки у ног Никсона.

Я оглянулась, чтобы убедиться, что за мной никто не идет, и вновь в кого-то врезалась, но на этот раз это был не Никсон, а кто-то еще более недружелюбный.

Феникс усмехнулся.

— Хорошее шоу. Рад узнать, что он, наконец, поставил тебя на место. Может быть, теперь, когда твоя натура шлюхи выплыла наружу, все вернется на круги своя, как было до того, пока ты не загрязнила эту школу.

— Пошел ты! — я плюнула ему в лицо, отшатнувшись назад, убегая в первый попавшийся класс, находящийся поблизости.

К сожалению, он был занят несколькими студентами, но мне было все равно. Я просто должна была сбежать от него… ото всего.

Я рухнула на пол на глазах у всех, стараясь выровнять дыхание, но это было почти невозможно. Я умирала. Я знала это. Я пыталась дышать. Я действительно пыталась. Но каждый вдох давался мне все тяжелее, пока перед глазами не начали мелькать черные пятна.

Вдруг передо мной возникло лицо Чейза.

Не говоря ни слова, он поднял меня на руки и вынес из класса, проклиная по пути мафию.

Глава 29

К тому времени, когда мы достигли пещеры Бэтмена, оно же убежище избранных, я чувствовала, будто прошла сквозь тысячи жизней. Проще говоря, я ощущала себя старой, сварливой и озлобленной. И все, что я действительно сейчас хотела — это ударить что-нибудь… или кого-нибудь в лицо.

Почему он так поступил со мной? И на глазах у всех? Мой затуманенный мозг пытался придумать оправдания. Как же жалко я выгляжу, стараясь оправдать и свои действия. Воспроизводя в памяти все, что произошло накануне, я лишь почувствовала подступающую тошноту.