Элитные части РККА в огне Гражданской войны

2-я Конная армия в Таврии летом 1920 г.

Рассмотренные действия 2-й Конной армии относятся к тому времени (вторая половина июля — сентябрь 1920 г.), когда П.Н. Врангель энергичным движением к северо-востоку от Перекопа создавал прямую угрозу как коммуникациям польского участка Юго-Западного фронта, так и Донской области.

На Крымском участке Юго-Западного фронта находились части красной 13-й армии, имея перед собой сильную и энергичную конницу противника, сведенную в мощную конную массу[7], в то время как 13-я армия не могла противопоставить ей достаточного количества своей конницы. Характер же борьбы с Врангелем уже достаточно показал, что для борьбы с его конницей Крымский фронт нуждался в сильной коннице. Однако снять какие-либо кавалерийские части с Польского фронта не представлялось возможным. 1 -я Конная армия Юго-Западного фронта и 3-й конный корпус Западного фронта вели серьезнейшие бои с поляками. Представлялась возможность использовать лишь освободившиеся к этому времени на Кавказском фронте части 1-го кавалерийского корпуса Жлобы и отчасти те незначительные формирования, которые можно было с трудом создать во внутренних округах. Однако, как показали первые же дни боев корпуса Жлобы в борьбе с продолжавшим продвигаться к северу противником, силы и организационный состав красной конницы оказались недостаточными. Уже в середине июля 1920 г. брошенный в рейд на сообщения белых в районе Мелитополя корпус Жлобы, получив жестокий отпор белых, фактически перестал существовать как корпус.

И вот из остатков частей конного корпуса Жлобы, затем из отдельных частей войсковой конницы 13-й армии и, наконец, из спешно перебрасываемых из внутренних округов республики, наскоро сколоченных маршевых эскадронов и была создана конница Крымского фронта, известная в истории Красной армии под именем 2-й Конной армии. Переформирование в июле шло усиленным темпом, и такая поспешность, несомненно, не могла не отразиться на результатах последующей боевой работы армии. Хотя в период Гражданской войны подобный характер формирований красных частей не являлся исключением, однако условия формирования 2-й Конной были особенно сложными.

Так как даже в самые лучшие для 2-й Конной времена в смысле пополнения ее личным составом число бойцов в ней не превышало 3500—4000[8], то название «армия» несомненно являлось слишком преувеличенным. В лучшем случае по количеству бойцов 2-я Конная армия представляла кавдивизию нормального типа или корпус слабого состава[9].

Составляющие армию кавалерийские дивизии (2-я, 16-я, 20-я и 21-я)[10] по своей боевой закалке, подготовке, качеству и боеспособности не представляли собой хотя бы близко равновеликих единиц. К тому же вследствие недостаточно продолжительной совместной работы между дивизиями не чувствовалось достаточной спайки, веры друг в друга, чувства взаимной выручки. Последнее неоднократно сказывалось в боях и нередко вело к тому, что действия отдельных дивизий часто при выполнении общей задачи не были достаточно связаны. Наконец, нельзя не упомянуть о значительном падении морального настроения массы бойцов в связи с крупной неудачей рейда Жлобы на Мелитополь.

Но, пожалуй, самым тяжелым моментом в организации армии являлось отсутствие более или менее удовлетворительного штабного и политического аппарата. Фактически на протяжении всего существования 2-й Конной она не имела штаба. Из расформированного штаба корпуса Жлобы штабных работников подобрать не представлялось возможным. Приходилось штаб армии формировать заново подчас путем импровизации, часто имея на ответственных штабных должностях лиц с совершенно недостаточной квалификацией. Составленный таким образом штаб армии не был в состоянии наладить необходимую работу, и потому работы его фактически не чувствовалось.

Ко всему сказанному необходимо еще добавить, что само формирование армии происходило в нескольких переходах от линии фронта, где энергичный противник настойчиво пытался прорвать слабое расположение красной 13-й армии и, уничтожив ее живую силу, продвинуться к северу. Ликвидировать эту попытку и готовилась спешно формируемая 2-я Конная армия, которая по идее командования Юго-Западного фронта должна была играть роль активного стратегического резерва на крымском участке фронта. К концу июля формирование армии было закончено, и уже 26 июля 2-я Конная в линии частей 13-й армии принимает деятельное участие в боях в районе с. Жеребец — Орехов. Помимо конных частей в составе армии имелось 600 штыков, 55 орудий, 16 броневиков.

Формирование 2-й Конной армии в основном было закончено к концу июля. К этому времени положение сторон на Крымском участке Юго-Западного фронта было следующим.

Весь Крымский участок был поручен 13-й армии, действовавшей в составе двух групп—левобережной и правобережной (по отношению к реке Днепр). К 25 июля части 13-й армии занимали следующее положение. Левобережная группа в составе четырех стрелковых дивизий занимала фронт по линии Ногайск — Елизаветовка (40-я стрелковая дивизия) — Елизаветовка — Черниговка — Вторые Копани — Щербаковка (части 42-й и 46-й стрелковых дивизий) — Щербаковка — Янчокрак (3-я стрелковая дивизия). Кроме того, в районе Гуляйполя сосредоточивалась стрелковая бригада курсантов, также входившая в состав левобережной группы. Правобережная группа, в составе 52-й стрелковой и Латышской стрелковой дивизий, отдельной кавалерийской бригады Саблина и Херсонской группы, занимала участок от излучины р. Днепр, что 35 км южнее г. Александровска, и далее по правому берегу р. Днепр до устья.

2-я Конная армия, закончив формирование, была сосредоточена за правым флангом левобережной группы, в районе Новогупаловка — Любомировка — Миргородовка — Алексеевский — Геленджик — Новониколаевка и ст. Гайчур. Такая разбросанность Конной армии (до 80 км) объяснялась условиями формирования и главным образом условиями довольствия конского состава.

Численный и качественный состав стрелковых частей 13-й армии и в частности левобережной группы был невысок. Действуя очень часто плечо к плечу с частями 3-й стрелковой дивизии, Конная армия не чувствовала в стрелковых частях твердой оси, вокруг которой можно было бы строить свой маневр. Также особой устойчивостью не отличались соседи 2-й Конной слева — части 46-й и 1-й стрелковых дивизий. В качестве положительного примера необходимо отметить стойкость бригады сибирских добровольцев, а также стрелковой бригады курсантов, совместно с которыми 2-й Конной пришлось работать во второй половине августа. Таким образом, 2-я Конная имела слабых соседей, и очень часто приходилось констатировать, что как и на Западном фронте, где в это же время 1-я Конная армия и 3-й конный корпус в роли «конного буксира» тащили за собой части 12-й и 14-й армий, 2-й Конной нередко также приходилось выполнять эту же роль. Однако здесь приходилось тащить стрелковые части не с одной стороны, а с обеих, и, несомненно, временами эта задача для количественно слабой 2-й Конной была непосильна.

Группировка частей противника к этому времени представляла из себя следующее.

Отбросив сильным ударом к концу июня части 13-й армии на фронт Ногайск — Черниговка — Янчокрак, противник в течение июля произвел перегруппировку своих сил и к концу июля располагался: от Ногайска до Черниговка—Донской корпус генерала Абрамова; от Черниговка до Янчокрак — части 1-го армейского корпуса генерала Кутепова; 2-й армейский корпус генерала Слащева был переброшен против участка правобережной группы и в частности против Каховского плацдарма. За центром же своего расположения, против участка левобережной группы 13-й армии, главное командование белых в качестве своего стратегического резерва создало мощную конную группу — конный корпус генерала Барбовича, усиленный большим количеством технических средств.

Если количественно противник и был несколько слабее по сравнению с частями 13-й армии, то качественно и технически состав белых войск был несомненно выше.

Выйдя из перекопской «перемычки» на равнину южной Таврии, имея неглубокий тыл, Врангель смог, искусно маневрируя своими небольшими, но отлично подобранными и технически сильными частями, рядом сильных ударов по внутренним операционным линиям занять достаточный плацдарм для занятия исходного положения, имея в виду в дальнейшем развить наступление по двум основным направлениям — на север — на Украину и на северо-восток — на Донбасс.

Однако, прежде чем осуществить тот или другой вариант в выборе операционной линии для дальнейшего наступления, перед белым командованием стояла ближайшая задача — разбив части 13-й армии и в частности левобережной ее группы, расширить плацдарм дальнейшего наступления. К реализации этой задачи противник и приступил в конце июля 1920 г., возложив ее выполнение на части 1-го армейского корпуса генерала Кутепова и конного корпуса генерала Барбовича. Задача этих частей заключалась в нанесении энергичного удара на Александровск — Орехов с целью разгромить части 13-й армии на этом фронте. Рассчитанный противником удар вначале дал определенные результаты.

К исходу дня 25 июля Марковская дивизия 1-го армейского корпуса, отбросив к северу части 3-й стрелковой дивизии 13-й армии, вышла на северный берег реки Конская в район дд. Екатериновка — Юльевка — Камышеватая. Дроздовская дивизия этого же корпуса, ударив по стыку 3-й и 46-й стрелковых дивизий, овладела к тому же времени Ореховым. Между внутренними флангами 3-й и 46-й стрелковых дивизий образовался прорыв свыше 20 км, куда и устремился конный корпус Барбовича, занявший к исходу того же дня с. Жеребец. Таким образом, уже к исходу дня 25 июля противник добился крупного тактического успеха. Однако развитию его в дальнейшем уже на следующий день помешала 2-я Конная армия, быстро двигавшаяся из районов формирования к месту прорыва.

В основном план командования Юго-Западного фронта сводился к тому, чтобы одновременным наступлением левобережной группы с фронта Александровск — Орехов в общем направлении на Мелитополь и правобережной группы от Каховки в том же направлении взять армию Врангеля в клещи и, не дав возможности уйти в Крым, ликвидировать ее. В этой операции 2-й Конной армии пришлось сыграть значительную роль. В частности, наиболее яркими моментами этой операции являлись следующие: 1) борьба с конницей белых (корпус генерала Барбовича) за Ореховский плацдарм, 2) действия 2-й Конной армии в тылу противника у Молочного и 3) рейд 2-й Конной армии на Каховку с целью установления связи с правобережной группой 13-й армии.

Ближайшей задачей, которую поставило командование Юго-Западным фронтом 13-й армии и своему стратегическому резерву — вновь сформированной 2-й Конной армии, являлось приостановление дальнейшего продвижения противника к северу и ликвидация ударной группы белых в районе Орехов — Жеребец.

По директиве командующего Юго-Западным фронтом от 2 час. 05 мин. 26 июля № 632/сек.4175/оп. командарму 13-й ставилась задача энергичным наступлением частей левобережной группы в общем направлении на Б. Токмак (3-я стрелковая дивизия из района Александровск и группа Федько — 46-я, 42-я стрелковые дивизии — от Черниговка — М. Токмачка) захватить ударную группу противника (конный корпус генерала Барбовича и части Дроздовской дивизии 1-го армейского корпуса) в районе Орехов — Жеребец в клещи и преградить путь отхода противника к югу. Разгром же противника в указанном районе возлагался на 2-ю Конную армию. Она должна была действовать с севера на Орехов—Жеребец. Вследствие решения командующего фронтом использовать 2-ю Конную армию за центром расположения 13-й армии директива несомненно отвечала создавшейся обстановке. К началу операции части 2-й Конной армии были расположены: 16-я кавалерийская дивизия — хут. Отрешковские — Немецкие, 2-я кавалерийская дивизия — Веселая, 20-я кавалерийская дивизия — на пути от станции Гайчур, и 21 -я кавалерийская дивизия в армейском резерве, в районе Гуфельд. К14 часам 26 июля, когда в штабе армии были получены данные, что противник занимает фронт Жеребец — Камышеватка — Фисаки, командарм, имея в виду задачу армии «разбить противника в районе Жеребец — Орехов», ставит дивизиям задачу сосредоточенным ударом к исходу дня занять д. Жеребец. Однако, когда к исходу 26 июля после боя с заслоном противника выяснилось, что последний направил свой главный удар северо-западнее Жеребец, командарму становится ясно, что удар надо наносить не в районе Жеребец — Орехов, а северо-западнее. В соответствии с этим командарм и ставит задачей следующего дня занятие района Фисаки — Камышеватка (21-й кавалерийской дивизии) и удержание Жеребец (16-й кавалерийской дивизии). Однако разрыв с частями соседа влево — с 46-й стрелковой дивизией — вынуждает командарма направить одну дивизию (2-ю) и для занятия Орехов. Несомненно, что при таком решении получилось недопустимое рассредоточение армии. Однако необходимость такого решения в этот момент вызывалась, во-первых, отсутствием связи с соседями, во-вторых, первым боевым испытанием армии, а самое главное—все еще недостаточно ясной обстановкой на фронте 2-й Конной.

Рассвет следующего дня, 27 июля, вместе с новой директивой командующего фронтом (№ 643/сек./42П/оп.) подтвердил предположение командарма 2-й Конной о необходимости искать противника северо-западнее Жеребец.

И действительно, противник, заняв Жеребец и определив перед своим фронтом подходящие крупные силы конницы красных, оставляет заслон против Жеребец, крупными силами отбрасывает части 3-й стрелковой дивизии к Александровску, в направлении которого и продолжает развивать успех. Подобный маневр противника, свидетельствующий о его намерении захватить район Александровска, явился причиной новой вышеуказанной директивы командующего фронтом, в которой он ставит на 27 июля следующие задачи частям 13-й и 2-й Конной армий: первой — силами 3-й стрелковой дивизии удержать Александровск и 46-й и 42-й дивизиям занять Орехов и Б. Токмак, угрожая, таким образом, тылам противника; второй—разбить противника в районе северо-западнее Жеребец. Во исполнение директивы командарм решает усилить удар на Камышеватка — Фисаки еще одной дивизией (21-й), оставив 2-ю кавалерийскую дивизию в районе Жеребец.

Наступление частей армии в северо-западном направлении развивалось успешно: 16-я и 21-я кавалерийские дивизии после упорных боев в районе Фисаки — Камышеватка и затем Юльевка — Дарьевка заняли эти пункты, выйдя, таким образом, во фланг главным силам противника. Последний, энергичным ударом главных сил потеснив части 3-й дивизии к Александровску и не встречая уже почти никакого сопротивления перед своим фронтом, готовился овладеть районом Александровск. Однако угроза со стороны 16-й и 21-й кавалерийских дивизий, занявших к этому времени Юльевка — Дарьевка, заставила противника переменить направление своего главного удара и обрушиться на части 2-й Конной армии. В результате дневного боя к вечеру 27 июля противнику удалось вновь занять район Дарьевка — Камышеватка — Аул Белицкое и южную окраину Жеребец.

В тот же день на левом фланге левобережной группы части 46-й и 42-й дивизий имели успех, причем 137-я бригада 46-й дивизии заняла Орехов, а части 42-й дивизии вышли с боями в район Б. Токмак. Имея эти данные еще днем 27 июля, командующий фронтом ставит частям 13-й и 2-й Конной армий следующие задачи:

3-й стрелковой дивизии, пользуясь тем, что противник на ее фронте ввязался в бой с 16-й и 21-й кавалерийскими дивизиями, энергично наступать на Янчокрак — Васильевка, а 2-й Конной армии — преследовать противника в общем направлении на Эристовка — Васильевка. Очевидно, что в момент отдачи этой директивы командующий фронтом не имел точных сведений об обстановке на фронте 2-й Конной, где противник не только не готовился отступать, а наоборот — перешел в наступление и, как мы видели выше, имел успех. К тому же 3-я дивизия была настолько расстроена, что в момент получения директивы командующего фронтом она только с трудом приводила себя в порядок. На ночь части Конной армии расположились: 21-я кавалерийская дивизия — в районе Обидная — Павловка, 16-я кавалерийская дивизия — Любимовка, 2-я кавалерийская дивизия — Жеребец, 20-я кавалерийская дивизия спешно направлялась со ст. Гайчур в район Жеребец. К исходу дня 27 июля командующий фронтом телеграфно вновь подтвердил выполнение дневной директивы на преследование противника.

Имея перед фронтом армии превосходящие силы противника (части Марковской и Дроздовской дивизий и конный корпус силой до 5000 шашек), командарм Конной решает сначала заставить противника отступать, а затем преследовать. Поэтому и дневными задачами на 28 июля для дивизий командарм ставит разгром противника в районе дд. Камышеватка — Аул Белицкое и в случае успеха преследование на Бураково — Щербаковка.

Перешедшие с утра 28 июля в наступление части 2-й Конной армии успеха не имели. Наоборот, к исходу дня противнику удалось выбить 2-ю кавалерийскую дивизию из с. Жеребец. Превосходящие силы противника после неудачи в направлении Александровск перешли к обороне и, пользуясь условиями местности (командующие высоты) и превосходством в технических средствах, отбили все энергичные атаки 2-й Конной армии. К тому же сосед справа, 3-я стрелковая дивизия, армии никакой помощи не оказала. Наоборот, командарму Конной невольно приходилось рассредоточивать удар к северу, действуя на широком фронте, опасаясь за свой правый фланг, который должен был бы быть прикрытым 3-й стрелковой дивизией. С утра 29 июля части 2-й Конной армии продолжают выполнять ранее поставленную командармом задачу и с боем занимают Юльевка — Камышеватка — Жеребец. Отсутствие связи с 3-й стрелковой дивизией и опасение за свой правый фланг по-прежнему заставляют командарма тянуться к северу и рассредоточивать удар.

Между тем в течение 29 июля обстановка на участке 2-й Конной армии и соседней влево 46-й стрелковой дивизии начинает резко изменяться. Противник, вынужденный в результате боев 27—28 июля отказаться от удара в направлении Александровск и испытывая на себе энергичные удары 2-й Конной армии, сосредоточенным ударом силами конного корпуса прорывается на стыке между левым флангом 2-й Конной армии и правым флангом 46-й стрелковой дивизии и, отбросив 137-ю бригаду 46-й стрелковой дивизии от Орехов, к исходу дня 29 июля занимает последний. Развивая успех, конница противника выходит в район Новоселица, угрожая таким образом тылам 46-й и 42-й стрелковых дивизий и железнодорожному узлу Пологи.

В соответствии с этим изменением обстановки изменяется и задача, ранее поставленная командующим фронтом 2-й Конной армии. Директивой от 22 часов 29 июля командующий фронтом приказывает командарму Конной возможно скорее изменить направление удара армии с южного на юго-восточное, разгромить противника в районе Орехов—Новоселица и, развивая успех, преследовать противника совместно с 46-й стрелковой дивизией на Б. Токмак — Михайловка. При этом срок выхода Конной армии в указанный район командующий фронтом ставит не позже 10 часов 30 июля. Однако выполнение Конной армией задачи в срок, указанный директивой командующего фронтом, было ей не под силу. Разбросанные на широком фронте, издерганные беспрерывными четырехдневными боями, не имевшие организованного снабжения, естественно, части Конной армии не могли развить того стремительного удара, который так настойчиво был потребован от нее директивой комфронта. К тому же директивой недостаточно был учтен элемент времени, так как частям армии, помимо того, что необходимо было оторваться от противника, еще потребовалось совершать фланговый марш до 40 км (Камышеватка — Новоселицы). В течение 30 июля армия находилась на марше, имея постоянное фланговое соприкосновение с противником, продолжавшим развивать наступление к северо-востоку от Орехова. К исходу дня части армии, поддерживая тесное соприкосновение с противником, вышли в район Васиновка (21-я кавалерийская дивизия) — Омельник (2-я кавалерийская дивизия), Дараганов (20-я кавалерийская дивизия), а 16-я кавалерийская дивизия подтянулась в район Аул Белицкое, составляя армейский резерв.

Таким образом, к исходу дня армия заняла положение, препятствующее дальнейшему продвижению противника на Гуляйполе — Пологи. В этот же день с 24 часов 2-я Конная армия была передана в оперативное подчинение командарма 13-й армии.

Однако, несмотря на это подчинение, командующий фронтом через несколько часов после того как армия уже перешла в оперативное подчинение командарма 13-й, ставит 2-й Конной армии следующую новую задачу: в связи с тем, что противник, прорвав фронт 42-й стрелковой дивизии, стремится от Б. Токмак распространиться к северо-востоку и занять железнодорожный узел Пологи, стремительным ударом не позже вечера 31 июля занять Орехов — Сладкая балка. Таким образом, на протяжении 2—3 дней Конная армия должна была коренным образом 3 раза менять свое операционное направление. Это, конечно, не могло не отразиться на сохранении свежести частей армии, так как выброска разведывательных подразделений, затем сбор их, перемена направлений тылов армии — все это издергивало и без того нуждавшийся в отдыхе личный и конский состав объединения. Настойчивые, повторные просьбы командарма 2-й Конной о предоставлении хотя бы небольшого отдыха частям армии командованием 13-й армии удовлетворены не были. Наоборот, вскоре последовала директива командующего фронтом от 23 часов 45 мин. 29 июля о занятии Орехов — М. Токмачка. К выполнению директивы командарма 13-й части армии могли приступить лишь после полудня; однако вследствие сильной усталости в течение 31 июля выполнить поставленной задачи, т.е. выйти в район Орехов — М. Токмачка, они не могли, в частности из-за утери связи и отсутствия поддержки со стороны соседей — стрелковых частей.

С рассветом 1 августа части армии вновь пытаются перейти в наступление—оно, однако, не получает развития, так как одновременно противник крупными силами перешел в контрнаступление, пытаясь обойти фланги армии.

К полудню положение армии значительно ухудшилось. Противник крупными силами (части конного корпуса генерала Барбовича и части Дроздовской стрелковой дивизии), воспользовавшись незанятым участком между левым флангом Конной армии и правым флангом 46-й стрелковой дивизии, еще с рассветом стал энергично огибать левый фланг армии в общем направлении Новоселица—Гайчур. Не имея связи с соседями и чувствуя возможность сильного флангового удара противника, около 12 часов 1 августа командарм Конной, с целью занять более выгодное исходное положение, решает отвести части армии к северу. К исходу дня части армии, оторвавшись от противника, отошли в район Еленовка — Цветные и расположились на ночлег в следующих пунктах: 16-я кавалерийская дивизия — Еленовка, 21 -я кавалерийская дивизия — Трудолюбовка, 20-я кавалерийская дивизия—Немецкие, 20-я кавалерийская дивизия — Цветные. Хотя настоящий глубокий отскок и встретил возражение со стороны командующего фронтом и командарма 13-й, приходится признать его целесообразность в тех условиях, которые сложились для армии в рассматриваемый отрезок времени.

Соседи справа и слева — части 3-й и 46-й стрелковых дивизий — продолжали безудержно откатываться. Противник частью сил сковал части Конной армии, крупными силами навис на ее левом фланге, выиграв и время и пространство. Оставление частей армии в районе Васиновка—Омельник несомненно давало бы противнику возможность безнаказанно нанести армии фланговый удар, к чему он и стремился еще с рассвета. Более веские основания мог бы иметь упрек командарму Конной армии в излишней растяжке частей объединения (около 30 км). Однако необходимо было найти утерянную связь с соседями и, в частности, с соседом, справа — с 3-й стрелковой дивизией, это с одной стороны; с другой — разбросанность частей армии объяснялась невозможностью скучивать ее из-за недостатка фуража, тем более, что части армии настоятельно нуждались хотя бы в небольшом отдыхе.

К этому же времени расположение частей 3-й и 46-й стрелковых дивизий было следующее: 3-я дивизия отошла к северу от реки Конская и растянула свое расположение до Немецкие, имея соприкосновение с частями Марковской дивизии и конного корпуса противника; 46-я дивизия — в районе Новоселица — Гуляйполе, имея перед собой Дроздовскую дивизию противника. Главные силы конного корпуса генерала Барбовича находились: Яковлевка — Жеребец — Орехов. Дневной задачей, поставленной командармом 13-й 2 августа, для 2-й Конной армии являлось сосредоточение всей армии в районе Цветные — Прихитьки. Располагая таким образом 2-ю Конную армию, командарм 13-й очевидно имел в виду бросить армию на Александровское и Пологское направления, в зависимости от возможного направления действий противника. Однако выполнить директиву командарма 13-й Конная армия не могла, так как уже с утра 2 августа противник силами Марковской дивизии и конного корпуса повел энергичное наступление в общем направлении Еленовка — ст. Софиевка. Быстро сбив части 3-й стрелковой дивизии, противник начал продвигаться к северу. Продвижение белой конницы было на некоторое время приостановлено ударом 16-й и 21-й кавалерийских дивизий. Однако, введя в бой свои резервы, конница противника заставила 16-ю и 21-ю кавалерийские дивизии отойти к северу от ст. Софиевка. К этому же времени части 3-й стрелковой дивизии оставили гор. Александровск. Командарм, находясь в расположении 20-й дивизии в с. Миролюбовка и лично наблюдая колонны конницы противника, теснившие отходящие к ст. Софиевка 16-ю и 21-ю кавалерийские дивизии, направил во фланг противника 20-ю и часть 2-й кавалерийских дивизий. Энергичный удар 20-й дивизии во фланг и переход с фронта во встречное наступление 16-й и 21 -й кавалерийских дивизий приостановили дальнейшее продвижение противника на север. В результате главные силы белой конницы заняли Семеновка—Никольская. Части конной армии на ночлег расположились: 16-я кавалерийская дивизия — Новогуполовка, 21-я кавалерийская дивизия — в районе ст. Софиевка, 20-я кавалерийская дивизия отошла в Миролюбовку и 2-я продолжала оставаться в д. Трудолюбовка.

Уже на следующий день, 3 августа, противник начал отход на всем фронте левобережной группы 13-й армии, вынужденный к этому ухудшением положения на своем правом фланге на участке правобережной группы красной 13-й армии.

Оценивая действия 2-й Конной армии в боях за Ореховский плацдарм, приходится констатировать, что при создавшейся обстановке едва ли можно было потребовать от оперативного объединения больше того, что оно сделало. Выполнение армией только частично стоявшей перед ней задачи коренится не в вопросах управления, а в сумме объективных причин, общих для всех частей Крымского фронта и, в частности, для 2-й Конной армии.

К исходу 7 августа части левобережной группы 13-й армии и 2-й Конной армии занимали следующее расположение: 3-я стрелковая дивизия — северный берег р. Карачекрак, 16-я кавалерийская дивизия — Эристовка, 21-я кавалерийская дивизия — Барбаштадт, бригада курсантов[11] — на высотах севернее Гейдельберг, 2-я кавалерийская дивизия — там же, несколько восточнее, и 20-я кавалерийская дивизия —в армейском резерве в районе Гохгейм; левее Конной армии, в район Первые и Вторые Копани подтягивалась 1-я стрелковая дивизия, переданная командармом 13-й на усиление оперативной группы (42-я и 46-я стрелковые дивизии), и наконец в районе Верх. Куркулак — Сладкая балка — части 46-й стрелковой дивизии.

На всем фронте части левобережной группы находились в тесном боевом соприкосновении с противником, решившим задержать продвижение 13-й армии к югу на линии Васильевка — Эрастовка — Б. Токмак. Район последнего был укреплен, и, кроме того, свои резервы противник держал за правым флангом. Развивая преследование отходящего противника к югу, командарм 13-й решил отбросить задерживающегося противника и занять район Мелитополя.

Начало операции было назначено на 11 августа. 2-й Конной армии ставилась задача—прорыв в тыл Б. Токмакской группы противника в общем направлении через Н. Мунталь — Розенталь — Н. Нассау, уничтожение противника в районе Молочное, а затем в зависимости от обстановки или дальнейшее преследование противника к югу вдоль западного берега р. Молочная, или крутой поворот от Молочного к западу на Михайловку. Одновременно с наступлением 2-й Конной армии 3-я стрелковая дивизия должна была в тесном взаимодействии с правым флангом Конной армии с линии Васильевка — Эрастовка наступать в общем направлении на Михайловку; левее Конной, одновременно с ней, 1-я стрелковая дивизия должна была наступать из района Блюменталь на Тифенбрун.

Таким образом, коннице ставилось выполнение одной из сложных и трудных для нее задач — прорыв собственными силами фронта противника, причем фактически не имея твердой опоры на флангах, так как направление удара 3-й стрелковой дивизии резко расходилось с направлением Конной армии, а 1-я стрелковая дивизия по времени не смогла бы обеспечить прорыв Конной армии.

Конная армия, прорывая фронт противника собственными силами, преждевременно истратила много сил. В решительный момент прорыва левый фланг ее обеспечен не был, и это не могло не сказаться на ходе всей операции.

Начавшееся с рассвета 11 августа наступление Конной армии вначале протекало успешно. Сбив противника в районе Н. Мунталь — Розенталь, части армии устремились к юго-востоку в общем направлении на Молочное.

Однако находившиеся на фланге движения Конной армии части Корниловской дивизии, отбросив наступающие части 1-й стрелковой дивизии обратно к Тифенбрун, из района хут. Ниж. Куркулак — Вальдорф наносят энергичный удар в левый фланг Конной армии и, развивая его на Н. Мунталь — Андребург, стремятся, сомкнув фронт с Марковской дивизией, закрыть выход частям 2-й Конной к северу. Удар противника приходится по 20-й кавалерийской дивизии, и последняя отрывается от общей массы армии и отходит к северо-востоку от Гейдельберг, в то время как остальные дивизии, развивая прорыв, опускаются с боем к югу в район Розенталь (21 -я кавалерийская дивизия), Нов. и Стар. Нассау — Молочная (2-я кавалерийская дивизия) и Фридрихсфельд — Вассерау (16-я кавалерийская дивизия). Командарм, следуя со 2-й кавалерийской дивизией и видя вынужденный отход 20-й кавалерийской дивизии к северу и попытки противника продвижением к западу замкнуть позади частей армии линию фронта, оставляет с прорвавшейся армией своего заместителя — начальника штаба армии, а сам с ординарцем, уже под огнем передовых частей противника, галопом догоняет 20-ю кавалерийскую дивизию. Около 20 часов командарм лично организует прорыв уже замкнувшегося фронта противника на линии Андребург — Н. Мунталь.

Энергичный удар 20-й кавалерийской дивизии увенчался успехом, и в прорыв прошли части армии, понесшие в течение дня значительные потери от атак противника, загнавшего армию в мешок. Около полуночи на 12 августа армия расположилась в районе Розенталь — Н. Мунталь. К этому же времени сосед справа — 3-я стрелковая дивизия — вышла в район северо-восточнее Андребург, и сосед влево — 1-я стрелковая дивизия — в район Тифенбрун.

Анализируя характер боевых действий 2-й Конной армии в течение 11 августа, приходится сделать следующий вывод: Конной армии на 11 августа была поставлена слишком тяжелая задача без достаточного и реального учета командармом 13-й создавшейся к тому времени обстановки. Так, командарм 13-й, под впечатлением факта отхода противника в течение предшествующих дней (4—8 августа), в основном ставил своей коннице задачу на преследование отходящего противника. В действительности же, как мы видели выше, обстановка была несравненно сложнее, чем это казалось командарму 13-й. Перед частями левобережной группы 13-й армии от Васильевки до Б. Токмака был укрепленный фронт остановившегося противника. На фронте в 35 км противник имел 3 стрелковых дивизии и 1 кавалерийскую бригаду. При этом резервы его были расположены таким образом, что могли как питать части своего фронта, так и угрожать наступающему с севера ударом во фланг. Прорывающийся с севера неизбежно попадал в мешок, образованный расположением резервов противника. Прорыв мог быть обеспеченным лишь в том случае, если бы фланги его были надежно прикрыты соседом прорывающей части; кроме того, помимо этого варианта, на успех наступающему можно было бы рассчитывать в том случае, если бы фронт противника был прорван не в одном пункте, а в нескольких, что заставило бы противника дробить свои резервы для прикрытия всех пунктов прорыва, а не обрушиваться всей массой своих войск на одну точку прорыва. В рассматриваемом нами случае не было ни того ни другого. Конная армия, помимо того, что вынуждена была сама прорвать фронт противника для дальнейшего удара на Молочную, попадала в мешок, и в течение всего 11 августа испытывала на себе сосредоточенный удар во фланг войск противника (Корниловская и Марковская дивизии) и его резервов. Соответствующей же помощи и поддержки со стороны соседей — стрелковых частей — Конная армия фактически в течение всего дня 11 августа не чувствовала.

Так, части 3-й стрелковой дивизии, скованные Марковской дивизией противника, только глубокой ночью на 12 августа вышли в район севернее Андребург, а части 1-й стрелковой дивизии к тому же времени — в район Тифенбрун. Что оставалось делать 2-й Конной в создавшейся таким образом обстановке? Разумеется, армии надо было как можно скорее выйти из мешка, который уже начал завязываться энергичным противником.

Соседи помощи объединению не оказали, что же касается выполнения приказа командарма 2-й Конной, то таковой был выполнен: армия прорвала фронт противника и вышла ему в тылы. Развитие же удара зависело от действий остальных соединений левобережной группы; но эти действия соответствующей благоприятной обстановки для 2-й Конной армии не создали.

После оперативной паузы, сложившейся для 2-й Конной армии к исходу дня 27 августа, части левобережной группы 13-й армии занимали следующее положение: 3-я стрелковая дивизия — на фронте Скелька — Бурчатск, ведя бой с частями Марковской дивизии противника, занимавшей район Андребург — Бурчатск; левее, на высотах к югу от Эристовка, располагалась отдельная стрелковая бригада курсантов и части 1-й стрелковой дивизии, имея непосредственное соприкосновение с правым флангом Марковской дивизии. Район Тифенбрун — Н. Куркулак занимала 46-я стрелковая дивизия, имея перед своим фронтом части Корниловской дивизии. 2-я Конная армия, составляя резерв командарма 13-й, была сосредоточена в районе Карачекрак — Васильевка.

После полудня 27 августа командарм Конной получил директиву командарма 13-й с постановкой 2-й Конной армии следующих задач: с рассветом 28 августа, содействуя наступлению 3-й стрелковой дивизии к югу от Васильевки, прорвать фронт противника и выйти в район Орлянск — М. Белозерка. Основной задачей при этом ставилось — после прорыва фронта, не ввязываясь в бой с противником, стремиться скорее пройти в его тылы, 29 августа—занять район Менчекур — Веселое — ст. Менчекур, откуда через Гавриловку установить связь с отдельной кавалерийской бригадой правобережной группы 13-й армии, которая, по сведениям командарма 13-й, к этому времени должна была находиться в районе Демьяновки.

С рассветом 28 августа части 2-й Конной армии приступили к выполнению поставленных задач. Однако в течение 28 августа армии не удалось прорвать фронт противника, хотя дивизии и имели ряд тактических успехов в районе Андребург — Бурчатск. Противник, действуя во фланг частям армии из района Гейдельберг — Н. Мунталь (части Марковской дивизии) и подведя сильный конный резерв из Михайловки, упорно сдерживал продвижение Конной армии на Орлянск. Однако к утру 29 августа сосредоточенным ударом головных дивизий (2-й и 21-й кавалерийских) фронт противника в районе Орлянск был прорван. К вечеру части армии после упорного боя с пехотой и конницей противника, действовавшими со стороны Михайловки, заняли М. Белозерку. Продолжая движение в ночь на 30 августа, части армии уже без боя к утру вышли в район Нескошено— Менчекур — Гавриловка, где и расположились на привал. Однако не успели дивизии расположиться, как были атакованы конницей противника со стороны М. Белозерка и Веселое. Атака М. Белозерской группы противника прежде всего пришлась по обозам 2-й Конной, подтягивавшимся вслед за армией. В немалой панике обозы отскочили к северу в район Б. Белозерка—Гюневка. Отбросив обозы, противник силой до 3000 шашек, при активной поддержке своей авиации, с востока и юга двумя группами энергично атаковал начавшие располагаться на привал дивизии 2-й Конной армии. После дневного весьма упорного кавалеийского боя армии удалось оторваться от противника, и командарм Конной приказал армии на ночь 31 августа сосредоточиться в районе Б. Белозерка—Гюневка, имея в виду на следующий день продолжать движение на Н. Екатериновку — Константиновку. Прикрываясь арьергардом (21-я кавалерийская дивизия), части армии сосредоточились в ночь на 31 августа в указанном командармом районе, а к вечеру того же дня, продолжая движение, достигли Н. Екатериновки.

Не связанная ничем, имея больший маневренный простор, Конная армия, несмотря на настойчивое преследование противника, продолжала уверенно выполнять поставленную задачу — продвигаясь к юго-западу, искать связь с правобережной группой 13-й армии. Правда, армии пришлось уклониться от указанного командармом 13-й маршрута М. Белозерка—Гавриловка—Демьяновка к северу. Однако это решение в обстановке рейда, который выполняла армия, было наиболее целесообразным. Продолжение движения на Гавриловку — Демьяновку вело к необходимости идти с боем; последнее же не входило в расчеты командарма Конной, ставившего себе основной задачей как можно скорее выйти на соединение с Каховской группой 13-й армии. Между тем командарм 13-й, имея сведения от авиации о нахождении Конной армии в районе Гавриловки, 30 августа отдал приказание командарму Конной из района Гавриловки продолжать движение на Покровку — Новоалександровку. И хотя этот приказ и не был выполнен командармом Конной вследствие того, что не был получен, возникает вопрос о целесообразности его выполнения.

К вечеру 1 -го сентября, продолжая движение от Н. Екатериновки на Константиновку, части 2-й Конной армии, прорвав фронт противника, действующего против Каховской группы 13-й армии в районе хут. Горностаевского — Куликовского — Читанча, соединились с кавалерийской бригадой. К исходу дня 1-го сентября задача 2-й Конной была выполнена.

Можно сделать следующие краткие выводы из этой показательной операции 2-й Конной армии:

1. Несмотря на то что 2-й Конной армии пришлось работать в весьма тяжелых для крупных сил конницы условиях, как-то: отсутствие достаточного маневренного простора, почти постоянное нахождение в узком коридоре между стрелковыми частями, при значительной плотности фронта противника, наличие у последнего подавляющего превосходства в технике (количественно и качественно), весьма неблагоприятные местные условия (открытая степь, характерная для юга Таврии) и т.д. — использование крупных сил конницы в качестве оперативного фактора принесло свои плоды.

2. На примере организации 2-й Конной армии наглядно можно наблюдать все отрицательные стороны скоропалительной импровизации (штабы, тылы, сколоченность частей и т.д.).

3. Заслуживает внимания нецелесообразность образования конницей своими силами прорыва для выхода в тыл противника, так как это преждевременно изматывает конницу, что неоднократно испытывала на себе 2-я Конная армия.

4. Очевидно, что при обороне на фронте значительной плотности или при наступлении на суживающийся в глубину фронт противника нецелесообразно использовать крупные силы конницы в общей линии фронта наряду со стрелковыми частями, но лучше иметь ее в качестве стратегического резерва за линией фронта, на направлении, наиболее благоприятном для ее использования. В этом отношении является образцовым использование белым командованием своей конницы (удачные действия конного корпуса генерала Барбовича по внутренним операционным линиям — как против левобережной, так и правобережной группы 13-й армии).

5. Постановка непосильных задач коннице, что неоднократно имело место в период боевой работы 2-й Конной армии, а также суживание инициативы начальника конницы, особенно при действиях в тылу противника, часто ведут к тому, что даже неплохо задуманный маневр приводит к неудаче, подрывая боеспособность соединения. В частности, 2-я Конная армия, несмотря на все отрицательные стороны в ее организации и относительную слабость по сравнению с противником, могла бы действовать гораздо успешнее в том случае, если бы она зачастую не получала чисто пехотных ударных задач (прорыв фронта противника), а направление ее удара не изменялось бы так часто распоряжениями высшего командования, и наконец если бы соседи армии — стрелковые части — оказывали коннице необходимую и своевременную помощь. В действительности же 2-й Конной нередко приходилось быть «буксиром»» при движении вперед для своих соседей, в частности для 3-й стрелковой дивизии.

6. Не меньшее значение для начальника конницы имеет правильная, конкретная, отвечающая действительной обстановке постановка задач высшим командованием. «Преследовать противника» в то время, когда его фронт еще не поколеблен и он и не думает отходить, является одной из типовых неправильно поставленных задач 2-й Конной армии. Частое требование переменить направление для Конной армии, уже втянувшейся в упорный бой с противником, также является трудно выполнимой задачей, таящей в себе опасность действовать не всей массой, а разрозненными дивизиями.

7. Наконец, все недочеты в боевой работе частей армии и в частности в области управления, имевшие место во 2-й Конной, в значительной степени зависели от целого ряда объективных причин, как-то: недостаточное знакомство командарма с частями армии, отсутствие подготовленного штаба, отсутствие хорошо налаженного тыла, осознание частями армии того, что перед ними действует противник, значительно более сильный техникой (авиация, танки, чем фактически Конная армия совершенно не располагала), и т.д.