Эмили Картер. Черный оракул

Глава 2

«– Ты в порядке? – прозвучал голос откуда-то сверху. Я испуганно всхлипнула, вытерла слезы рукой и вскинула голову, всматриваясь в зеленую крону над головой.

– Кто ты? – громко спросила, пытаясь встать. Нога сразу же стрельнула болью. Мне снова захотелось заплакать, но я лишь нахмурилась. Листья надо мной зашуршали, а потом на землю рядом спрыгнул мальчик. Я затаила дыхание. – Ты не из нашей деревни, – выдала я серьезно. – Откуда ты?

– Оттуда, – мальчик махнул рукой себе за спину. Я перевела туда взгляд. Отсюда не было видно, но я и так знала, что там.

– Ты врешь, – сказала я уверенно, складывая руки на груди и насупливаясь. – Ты не можешь быть оттуда.

– Почему это? – возмутился мальчик.

– Там замок господина!

Мальчик непонимающе моргнул, а потом отчего-то засмеялся. Я незамедлительно обиделась на этот смех. Хотела сказать ему еще что-то, но в этот момент все вокруг вспыхнуло алым пламенем, заставляя меня вскрикнуть».

Подскочив с кровати, я судорожно огляделась по сторонам. Огня не было. Выдохнула, опускаясь обратно на постель и стараясь унять колотящееся в груди сердце.

– Все черти бездны, – выдохнула я, сгибаясь пополам и зарываясь пальцами в растрепанные волосы.

Посидев так пару минут, я почувствовала, как последние остатки кошмара истаивают под давлением реальности. Невольно я ухватилась за призрачный облик мальчика из сна. Лет десять, черноволосый и черноглазый. Не помню, чтобы видела его прежде. Если только мельком.

Когда черты лица мальчишки полностью стерлись, я выпрямилась, брезгливо отдернув руку от волос. Посмотрев на свои пальцы, закусила губу. В душе царила пустота и безразличие. Со дня смерти Рози прошла неделя. Все эти дни я просидела в комнате. Оказывается, терять близких людей так больно.

Упав спиной на кровать, раскинула руки в сторону. Полежала так с минуту, бездумно глядя в потолок. Наверное, пора соскребать себя в кучу, иначе потом будет поздно. Из академии точно могут выгнать за прогулы. Или переведут на платную основу, а платить мне нечем.

Подхватив край футболки, я принюхалась и сморщилась. Кажется, пора в душ. Встав, я глянула на разворошенную кровать. Она всю неделю служила мне спасительным уголком мира, из которого меня никто даже не думал вытаскивать.

Снова сев, я еще раз огляделась, уже более внимательно. На полу около кровати валялись коробки из-под готовой пищи, комки одежды, грязные кроссовки и рюкзак. Да, точно, кажется, я выходила один раз на улицу в поисках еды. В тот день лил дождь, но я толком не обратила на него внимания.

Внезапно на меня навалилось ощущение крайней брезгливости. Подскочив на ноги, принялась торопливо убираться. Почему-то показалось, что эта комната как-то связана со мной. Если я оставлю все так, как есть, то и сама стану похожа на эту помойку.

Перестелив белье, я накрыла кровать новеньким пледом. Его мне не так давно подарила тетушка Клер. Собрав грязное белье, я аккуратно сложила его и убрала в сумку. Нужно будет отнести в прачечную.

Закончив с уборкой, оглядела комнату и осталась довольна. Все это время я старалась не смотреть в сторону второй кровати. Безжизненной и пустой. Обходила стороной стул Рози, не стала трогать ее тумбочку. Чуть позже. Потом.

После этого я направилась в душ. Взглянув на себя в зеркало, на короткий миг застыла. Оттуда на меня смотрело чудовище. От природы вьющиеся черные волосы стояли дыбом. Я плохо себе представляла, как смогу их причесать, не выдрав при этом пару клочков. Всегда смуглая кожа сейчас выглядела серой и обескровленной. Под красными, опухшими от слез глазами темнели синяки, а губы и вовсе посинели. Да уж, красавица еще та.

Отвернувшись от зеркала, я стянула футболку со штанами и залезла в душ. Выбралась из него только тогда, когда кожа слегка покраснела от горячей воды. Намотав на голову полотенце, накинула халат и пошлепала обратно в комнату.

Мне нужно было отыскать свой ком и узнать, что творится в мире. Выключенное устройство нашлось под кроватью. И как он только там оказался? Подсоединив его к сети, направилась к холодильнику. Хотелось есть. Внутри, к моей радости, обнаружилась упаковка готового обеда. Поставив ее разогреваться, я вернулась к кому и включила его. Странно, но пропущенный вызов был только один – от тетушки Клер.

Три гудка.

– Эмили? – послышался с той стороны взволнованный голос родственницы.

– Да, тетя, это я, – ответила, тут же закашлявшись.

– Ты заболела? – в вопросе зазвенела тревога.

– Нет, я в порядке.

– Тогда что с голосом?

– Теть… – позвала я, решив не отвечать на вопрос.

– Эмили, дорогая, что случилось? – насторожилась Клер.

– Рози умерла, – выдохнула я, старательно сдерживая рвущиеся наружу рыдания.

После моих слов воцарилась давящая тишина. Я старательно дышала и моргала, пытаясь снова не расплакаться. Получалось плохо, но я старалась.

– Рози? – прозвучал вопрос.

– Угу.

– Кто это? – спросила тетушка, а я замерла, непонимающе моргая.

– Не смешно, тетя, – рассердилась я, сжимая ком сильнее.

– Я не смеюсь, дорогая, – торопливо заверила меня Клер. – Это была твоя подруга, да?

– Тетя, с тобой все хорошо? – поинтересовалась я настороженно. Даже взглянула на ком, удостоверившись, что номер правильный. Впрочем, голос тетушки я знала хорошо. Тогда что происходит? – Я говорю про Рози! Рози, помнишь? Я училась с ней в школе. А потом мы поступили в одну академию. На Осеннее Благоденствие вы с ней вместе пекли твой фирменный тыквенный пирог. Это было месяц назад.

Снова тишина. Я занервничала, хмурясь все сильнее.

– Прости, – выдохнула тетя расстроенно. – Я не помню Рози. И ты что-то путаешь, на последний праздник ты приезжала ко мне одна. И пирог мы пекли вместе. С тобой точно все хорошо, дорогая? Я волнуюсь.

Я опешила. Застыв, я смотрела на кровать подруги. Тетя шутит так? Нет, она не стала бы так шутить. Тем более когда я сказала, что Рози умерла. Тетя внимательный и чуткий человек. Она никогда не стала бы делать ничего подобного просто так или в шутку. Тогда что случилось?

– Эмили?

– Да, прости, тетя, – откликнулась я, не зная, что говорить и делать. – А ты сама как? С тобой ничего такого не случалось?

– Такого? – уточнила Клер.

– Ну, может быть, ты ударялась обо что-нибудь или… болела? – предположила я, пытаясь понять, что могло случиться, чтобы у тети отнялась часть памяти.

– Ох, нет, ничего такого со мной не случалось, – ответила тетя, и в ее голосе звучала полная уверенность. – А ты…

– Со мной все отлично, – перебила я ее. – В академии тоже. Я позже позвоню тебе еще. Целую, не скучай.

– И я тебя целую. И всё же…

– Пока-пока, – торопливо попрощалась я, сбрасывая звонок.

Несколько секунд поглядев на ком, я опустила руку на колени и хмуро уставилась в окно.

Что происходит? Как тетушка могла забыть о Рози? Раньше, когда я жила у тети, подруга часто бывала у меня, даже ночевала. Я точно помню, как месяц назад мы втроем справляли осенний праздник. Она никак не могла забыть Рози, ведь та была не просто какой-то там знакомой.

Из раздумий меня вывел резкий звук, оповещающий, что мой обед согрелся. Вздрогнув, я подскочила и принялась торопливо одеваться. Высушив волосы, кое-как их расчесала, стянув резинкой в обычный хвост. После этого закинула в себя пару кусков мяса и сунула остатки обеда в холодильник. Побросав в сумку все необходимое, выскочила в коридор и закрыла дверь на ключ, устремляясь к лифту.

Время давно перевалило за обед, но мне было все равно. В академию я приехала не для того, чтобы сидеть на лекциях. Мне необходимо было спросить, узнать.

Пришлось подождать минут пятнадцать. В тот момент, когда прозвучал сигнал об окончании лекции, я стояла около закрытой двери лекционного зала. Спустя некоторое время она открылась, и в коридор начали выходить мои сокурсники.

– Хей, Эмили! – вскрикнула Рейчел – одна из моих хороших знакомых. – Ты где пропадала всю неделю?

– Привет, – поздоровалась я торопливо, хватая Рейчел за локоть и отводя ее немного в сторону от потока студентов.

– Что происходит? – насторожилась та, явно что-то почувствовав. – Ты плохо выглядишь? Заболела?

– Нет, нет, – я отрицательно качнула головой. – Прости, я потом все объясню. Скажи: ты помнишь Рози?

– Рози? – Рейчел нахмурилась, сосредоточенно глядя на меня.

– Да, Розмари Браун.

– Она с параллельного потока? – уточнила Рейчел, а я обмерла, забывая, как дышать. – Что-то не помню такую, – произнесла она задумчиво.

– Как? – растерянно выдохнула я. – Ты ведь шутишь? – спросила требовательно, даже слегка дернула ее за руку.

– Хей! Успокойся, – попросила Рейчел, с тревогой глядя на меня. – Да что с тобой такое? Тебе надо в больничное крыло. Эмили, ты плохо выглядишь.

– Да все со мной хорошо! – закричала я, привлекая к нам внимание.

– Ладно, ладно, как скажешь, – Рейчел вскинула руки, показывая мне ладони и глядя при этом встревоженно и опасливо.

– Прости, – повинилась я, потирая переносицу. – Ты права, я неважно себя чувствую. Голова болит и все такое. Ты права, да. Конечно, я схожу в больничное крыло.

– Я провожу…

– Не стоит, спасибо, – вымученно улыбнувшись, я еще раз поблагодарила знакомую и торопливо отошла от нее.

Закусив губу, я оглядела оставшихся студентов. Почему-то мне показалось, что и у остальных можно не спрашивать. На всякий случай я отыскала Томпсона, но и он не помнил Рози. А ведь еще неделю назад он не сводил с моей подруги глаз.

Упрямо поджав губы, я направилась в больничное крыло. И нет, не потому, что чувствовала себя плохо. Просто там должна иметься информация обо всех студентах.

– Ваше имя? – спросила меня сестра, дежурившая сегодня.

– Эмили Картер, – ответила я, ощущая легкую неловкость.

Сестра кивнула и застучала стилусом по экрану стационарного кома.

– Ага, нашла вас, – пробормотала сестра, пролистывая данные о моем физическом и психическом здоровье. – Хронических заболеваний нет… – тихо бормотала она. – Отклонений нет…

– Простите, – прервала ее я. – Со мной все в порядке. Мне бы хотелось узнать о другом студенте.

Сестра подняла на меня взгляд. На ее лице тут же появилось суровое выражение.

– Прошу прощения, но мы не выдаем личную информацию посторонним.

– Она была моей подругой, – возразила я, внутренне понимая, что это ничего не изменит. – Мне просто нужно знать: записана ли она у вас, – добавила решительно.

– Простите, но…

– Мне просто нужно знать, – сказала я твердо, опираясь руками о стол и впиваясь взглядом в глаза напротив.

Не знаю, что подействовало на сестру, но спустя пару мгновений она нехотя кивнула и опустила взгляд на ком.

– Как, говорите, ее имя?

– Розмари Браун, – сказала я, выдыхая и расслабляясь.

Сестра кивнула и застучала стилусом.

– Такая студентка никогда не училась в академии, – произнесла женщина спустя пару мгновений.

Чего-то подобного я и ожидала, но сдаваться была не намерена.

– Можно я взгляну? – спросила я, а потом обошла стол и впилась глазами в строчки с именами. Если сестра и хотела что-то сказать, то не успела. И в самом деле такого имени в базе не было. Полистав список, я разочарованно выдохнула и выпрямилась. – Спасибо, – поблагодарила хмурую сестру.

Закинув на плечо рюкзак, торопливо вышла из комнаты приема и отошла на пару десятков метров. Привалившись к стене, я закрыла глаза.

Черти бездны, что происходит?

– С вами всё в порядке? – услышала я.

Распахнув глаза, отыскала взглядом стоящего рядом преподавателя. Правда, у моей группы он ничего не вел. Оттолкнувшись от стены, я выпрямилась и нарисовала на лице самое невинное выражение, на которое только была способна.

– Да, спасибо, – ответила, отведя взгляд в сторону, сделав при этом неуверенный вид. – Я пойду, до свидания.

Ждать ответа я не стала, сразу зашагав прочь. Добравшись до выхода, спустилась с крыльца и остановилась. Сначала хотела зайти за угол академии, но потом передумала. Сейчас перерыв между лекциями, мало ли кто туда может заявиться и зачем. Разговаривать сейчас ни с кем не хотелось. Глянула в сторону кафе, в котором мы изредка обедали с Рози. Думаю, это место подойдет идеально.

Купив кофе, я засела за самый дальний столик, удачно прикрытый от всех разлапистым кустом, растущим в кадке. Тетушка Клер тоже такие любит, а я к растениям равнодушна. Если что и заведу когда-нибудь, то только кактус, чтобы поливать часто не надо было.

Вытащив ком, я посмотрела на него, пытаясь понять, как мне связаться с тем полисменом, ведь никаких данных он не оставил. Как его звали? Уотер? Уорен?.. Уолкер? Да, кажется, Уолкер. Имя, к сожалению, совсем не помню.

Впрочем, личный номер мне и не нужен. В каждом районе города только один участок. И найти его номер не так уж и сложно.

Подхватив ком, я быстро отыскала в сети справочную книгу. Так, вбить: страну, город, район, полицейский участок. Отлично! Нашла.

Три коротких гудка.

– Добрый день, – поздоровалась я сразу же, как с той стороны кто-то поднял трубку. – Меня зовут Эмили Картер, и я звоню по поводу Розмари Браун. На прошлой неделе ко мне приходил… Уолкер. Простите, не помню имени, – повинилась я.

– Одну минутку, Эмили, – послышался приятный женский голос. – К нашей общей радости, Мэтью Уолкер на нашем участке только один. Вас связать?

– Да, прошу вас, – кивнула я, волнуясь.

– Ждите.

Сразу после этого послышался щелчок, потом несколько длинных гудков.

– Уолкер слушает.

Голос полисмена я узнала сразу.

– Добрый день. Прошу прощения, что беспокою, – зачастила я, стремясь сказать все как можно быстрее. – На прошлой неделе вы приходили ко мне по поводу Розмари Браун, – добавила и замерла, пытаясь придумать, что еще сказать.

Я молчала, покусывая губу. На грани слышимости услышала тихий стук, который возникал, когда кто-нибудь вбивал информацию стилусом в стационарный ком.

– Эмили Картер, верно?

– Да.

Снова тишина.

– Вы уверены, что к вам приходил именно я? – последовал новый вопрос спустя некоторое время.

Я прикрыла глаза, тихо выдыхая. Не может быть такого, чтобы он не запомнил! Просто не может быть! В его коме должна была сохраниться вся информация.

– А Розмари Браун? – беспомощно спросила я, совсем запутавшись в происходящем.

Чем дольше молчал Уолкер, тем неуютнее мне становилось. Допив одним глотком кофе, я подхватила сумку и пошла к выходу, все еще придерживая ком возле уха.

– Вы хотите заявить о преступлении? – наконец спросил он, отчего я едва не запнулась.

Замерев на выходе, пыталась придумать, что говорить дальше. Скверно, как же все скверно обернулось! Он явно не помнит своего прихода ко мне, а значит, они там тоже ничего не знают о смерти Рози. Вернее, по какой-то нереальной причине просто забыли. Как такое вообще возможно? Массовый гипноз? Но кому это нужно? Рози была простой студенткой, и только.

Наверное, я осталась единственной, кто помнит ее. Вот только что мне делать дальше? Если я сейчас стану настаивать на своем, то меня вполне могут посчитать психически неуравновешенной. Не хотелось бы мне остаток жизни провести в клинике.

Или решат, что я просто балуюсь, отвлекая полисменов от работы своими фантазиями. Тогда мне светят исправительные работы. А это значит только одно – с бесплатного места в академии я вылечу сразу, как только эта информация появится в моем досье. Этого нельзя допустить!

Эмили Картер. В том же справочнике есть по меньшей мере пять человек с таким же именем. Вот только притвориться кем-то другим у меня не выйдет – благодаря номеру кома в данный момент они знают обо мне все, начиная от места жительства, заканчивая моими оценками в академии. Да и просто сказать, что ошиблась номером, я тоже не могу.

– О, прошу прощения, – заговорила я, старательно подавляя панику. – Наверное, я всё-таки неправильно запомнила имя того полисмена, который приходил ко мне. Там ничего серьезного. Позвоню, как точно вспомню имя вашего сотрудника.

– Вы уверены, что все в порядке? – с небольшим подозрением поинтересовался Уолкер.

– Конечно, – заверила я его. – Ничего страшного.

– Может быть, я могу помочь вам?

– О нет, не стоит, – я улыбнулась, стараясь, чтобы эта улыбка пробралась в мой голос. Я отлично знаю, что такие вещи прекрасно слышатся. – Мне бы хотелось увидеть именно того полисмена, – сказала тихо, судорожно сжимая лямку рюкзака. Ну давай же, прощайся! Во мне нет ничего подозрительного! Просто девчонка, которой приглянулся офицер полиции! Просто глупая студентка с дырявой памятью на имена!

– Раз все в порядке, то всего вам доброго, Эмили, – попрощался Уолкер, явно поняв меня именно так, как мне и хотелось. В его голосе слышалось легкое веселье или что-то в этом роде.

Когда связь прервалась, я выдохнула облегченно и присела на корточки, закрывая лицо руками. Меня немного потряхивало от пережитого. Выставлять себя идиоткой не хотелось, но лучше уж так. Странно, что Уолкер вообще мне поверил. Очень странно. Насколько я знаю, офицеры полиции обычно более дотошны.

Ну да ладно, было и прошло.

Встав, я расправила одежду и огляделась. Повернув направо, направилась в сторону парка, решив посидеть там и подумать, что мне делать дальше. Минут через тридцать я уже садилась на скамейку.

Вдохнув прохладный воздух, я откинулась на спинку и подняла голову к небу.

Итак, в полиции тоже ничего не помнят о смерти Рози. А раз так, значит, никто искать убийцу не будет. Я до сих пор не понимаю, как это могло произойти. Если бы я не попала в эту ситуацию сама, то никогда бы не поверила, что такое возможно. Ладно полиция, им вполне мог кто-то приказать прекратить расследование и сделать вид, что они вообще ничего об этом не знают. Но тетя Клер! Она бы не стала притворяться. Да и Рейчел тоже, не говоря уже о Томпсоне. Я могла бы решить, что все это шутка, но слишком уж она жестокая и глобальная.

Я не могу оставить все как есть. Мне хочется знать, что произошло и почему у всех напрочь отбило память. А ведь Рози нет даже в базе академии. Неужели стиратель еще и первоклассный хакер? А можно ли вот так просто стереть любое упоминание о человеке из сети? Сама я в этом ничего не понимаю. А раз так, значит, пора кое-кому позвонить. Насколько я знаю, он отлично разбирается в подобном.

Достав ком, быстро пролистала список контактов, отыскав необходимое имя. Недолго ожидание.

– Хей, привет, Питер, – поздоровалась я, растягивая губы в улыбке. – Как твои дела?

– Эмили? – спустя несколько секунд спросил мой собеседник, словно сомневался в том, что я могла ему позвонить. Ну, в принципе, он прав.

Питер – мой одноклассник. Когда нам было по пятнадцать, он признался мне в любви. К сожалению, несмотря на то что Питер отличный парень (мы с ним до этого дружили), ответных чувств я к нему не испытывала. Обманывать его не хотелось, поэтому я все ему сразу объяснила. Если до этого мы более-менее нормально общались, то после старались обходить друг друга стороной. И вовсе не из-за ненависти или чего-то подобного. Нет. Я просто считала, что чем меньше мы будем взаимодействовать, тем быстрее его чувства ко мне угаснут. Обижать этого парня или делать ему больно мне не хотелось. Именно по этой причине я никогда ему и не звонила.

– Прости, но мне нужно кое-что у тебя узнать, – стерев улыбку с лица, сказала я. – Это ведь не проблема? – спросила, чувствуя легкую неловкость. Спрашивать о его чувствах напрямую мне точно не хотелось.

– Я рад тебя слышать, Эмили, – заверил меня Питер. – И нет, это больше не проблема.

– Правда? – я обрадовалась. – Я очень рада, Питер. Это просто замечательно!

– Ее зовут Мэйли, и она потрясающая, – поделился со мной Питер.

– Поздравляю тебя, – сказала я, снова улыбнувшись.

После этого между нами воцарилась тишина, немного неловкая и гнетущая.

– Ты ведь не просто так звонишь, не так ли?

– Верно.

– Что ты хотела? – довольно деловито поинтересовался Питер.

– Я хотела узнать, как можно удалить все данные на человека из сети?

Снова молчание.

– Эмили, во что ты ввязалась? – с беспокойством спросил бывший одноклассник. – Зачем тебе это знать? – уже более строго.

– О нет, – я рассмеялась. – Не волнуйся, нарушать закон я точно не собираюсь. – Лгать не хотелось, но и говорить правду тоже. – У нас просто зашел спор с подругой. Она утверждает, что такое возможно, а мне кажется, что нет. Других знакомых, которые разбираются в этой теме, у меня нет, вот и решила тебе позвонить.

Не знаю, поверил ли мне Питер, но молчал он долго.

– Такое возможно, – сказал он спустя некоторое время. – Правда, для этого необходим доступ в архивную базу данных государства. Говорю сразу: получить подобный доступ для простого человека невозможно. Это очень серьезно, Эмили.

– А хакеры?

– Есть, конечно, уникумы, но уверяю тебя, те, кто способен взломать архивную базу страны, никогда не останутся без внимания.

– Спасибо, Питер, ты мне очень помог, – поблагодарила я и закрыла опасную тему, начав расспрашивать друга о его девушке, планах на жизнь и делах. В итоге проболтали мы минут пятнадцать. Под конец Питер совсем расслабился и с удовольствием общался.

Закончив разговор, я бессмысленным взглядом посмотрела на ком и нахмурилась. То, что я услышала, мне не понравилось. Неужели правительство научилось массово стирать память людям? Не думаю, что такое возможно, а это означает, что за всем этим скрывается что-то необычное.

Сунув ком в карман, я подхватила рюкзак и встала. Думаю, пора наведаться в «БлейнХаур».

Своим визитом в самый дорогой ресторан я ничего не добилась. Покрутилась там немного и быстро ушла, опасаясь, что сотрудники вызовут полицию, заподозрив меня в чем-нибудь нехорошем. Конечно, я показала парочке официантов фото Рози, но никто ничего не видел, не слышал, не знает и так далее. Наверное, глупо было надеяться на что-то, но я хотя бы попыталась.

Уже после того, как я, можно сказать, посветила своим лицом перед сотрудниками ресторана, ко мне пришла идея покараулить. Убийца всегда возвращается к месту преступления. Конечно, вряд ли этот Оливер Грин убил мою подругу прямо в ресторане, но, мало ли, вдруг вернется. Впрочем, я могу ошибаться и Грин совершенно не виноват. Всё-таки полисмен мне не сказал тогда, как именно и где погибла Рози. Вполне может быть, что уже после своего свидания или до него.

Но тем не менее я решила немного понаблюдать за входом в ресторан. Правда, весь день сидеть в кафе напротив я не могла, так как мне все еще нужно было ходить на лекции. Так что в ближайшие недели мой график был крайне прост и незатейлив. Утром я вставала, быстро завтракала и направлялась в академию. После лекций приезжала к ресторану и снимала столик в кафе, занимаясь и попутно наблюдая за посетителями «БлейнХаура». Сначала я опасалась, что ко мне возникнут вопросы, но потом узнала, что здесь неподалеку есть другой вуз. Так что меня приняли за студентку, которая по какой-то причине предпочитает заниматься в кафе. Ну, не так уж и далеко от правды.

Я переживала, что меня попросят на выход после нескольких посиделок, ведь я занимала столик почти по полдня, но, к моему удивлению, сотрудники прониклись ко мне пониманием и не трогали. Хотя, стоит признать, кофе здесь стоил столько, что я предпочитала заказывать простую воду. Впрочем, и за нее приходилось отдавать слишком, на мой взгляд, много.

Моя слежка длилась уже больше двух недель, но никого даже близко похожего на Грина я не увидела. Постепенно моя решимость таяла. Как и деньги, которые приходилось платить за воду.

Я не понимала, что буду делать дальше, если мне всё-таки удастся увидеть Грина. Не могла же я просто подойти к нему и спросить:

– Хей, привет! Скажи, а не ты ли убил мою подругу Рози? Это было три недели назад.

Что-то мне подсказывало, что после такого меня точно сдадут в полицию. Но тем не менее я все равно продолжала приезжать в кафе, просиживая в нем до самой ночи.

А еще я облазила все известные сайты знакомств, выданные поисковиком, в надежде отыскать тот самый, на котором Рози познакомилась с «актером». К моему огорчению, результаты и здесь были нулевыми.

Жаль, что ком Рози пропал. Там наверняка сохранился и адрес, и переписка, из которой многое можно было понять. Возможно, ком остался в полицейском участке, вот только соваться туда мне не хотелось. Да и как я могла им объяснить, что мне нужно? К тому же ком вполне мог забрать убийца, как улику, которая могла бы играть против него. Впрочем, если он может стирать память большому количеству людей, то какое ему дело до какой-то там улики?

Я даже пару раз обошла ресторан по кругу, надеясь… Впрочем, я и сама не знала, на что я надеялась, просто бродила рядом, заглядывая во все темные углы, при этом по-прежнему опасаясь, что на меня обратят все-таки внимание и сдадут в полицию, посчитав за чью-то навязчивую поклонницу или просто за подозрительную личность.

– Ты неважно выглядишь в последнее время, – сказала Рейчел. – Плохо спишь?

Я оторвала взгляд от окна и глянула на нее. Рейчел рылась в тетрадях, пытаясь отыскать ту, что использовала для лекций. Я только подивилась тому, что эта девушка еще более неряшлива, чем я. Ее тетради были в ужасном виде. В сумке можно было заметить кучу каких-то листков, флаеров, картинок и фантиков от конфет.

Нахмурилась, пытаясь вспомнить, что именно она у меня спросила. Плохо сплю? Кошмары бывают, но в последние две недели мне ничего такого не снилось. Даже удивительно.

– Нет, просто… – я махнула рукой, стараясь отыскать в голове подходящее объяснение. Не то чтобы я должна была отчитываться перед кем-то, но это ведь элементарные правила вежливости, не так ли? – Погода, сама понимаешь. Осень, холод, – я неловко рассмеялась, рукой убирая кудрявую прядь за ухо. – Не по себе как-то.

– О, – Рейчел понимающе кивнула, бросив очередной кокетливый взгляд на Майкла, сидящего чуть ниже. – Понимаю тебя. Слушай, у нас в эту субботу вечеринка намечается, ты как, пойдешь?

– Даже не знаю, – забормотала я, пытаясь подобрать убедительную причину для отказа. В эту субботу я хотела посвятить весь день наблюдению.

– Ой, да перестань, – зашептала Рейчел, хватая меня за руку и наклоняясь к уху. – Кларк Беннет тоже придет. Он ведь тебе нравится, не так ли?

– Беннет? – удивленно переспросила я. – С чего ты взяла, что он мне нравится?

– А разве нет? – Рейчел вопросительно глянула, а потом понизила голос. – Ты уже который день на него смотришь.

– Что? – я повернула голову, желая проследить, куда именно смотрит Рейчел. Мой взгляд тут же наткнулся на упомянутого парня. Он сидел за партой возле окна. – Нет, Рейчел, нет, – зашипела я тихо, пригибаясь к ее уху ближе. – Я смотрела в окно, – попыталась ей все объяснить.

– Да? – она мне явно не поверила. – Ну и ладно, – Рейчел пожала плечами. – Все равно приходи, будет море выпивки, музыка, закуски.

– А куда? – все-таки спросила я. Мало ли, вдруг мне внезапно захочется.

– Ты знаешь Милли с параллельного потока?

– Конечно.

– Вот у нее родители в пятницу улетают на отдых, она всех зовет к себе на выходные.

– Понятно, – я кивнула. – Хорошо, я подумаю.

В этот момент мой взгляд наткнулся на флаер, который Рейчел собиралась убрать назад в сумку.

– Постой, – я схватила ее за руку, впиваясь взглядом в надпись. – Можно? – спросила, настойчиво вытягивая бумагу из пальцев Рейчел.

– Конечно, – кивнула девушка, с любопытством глядя на листок. – О, это реклама новой кафешки, которая недавно открылась, – сказала она. – Неплохая, кстати. Я уже там была. Цены нормальные, и кормят прилично, не то что в нашем, – она скривилась.

– Да? – я озадаченно моргнула, переводя взгляд с флаера на Рейчел. – Кафе? Где именно?

– Да здесь за углом, – махнула она, а потом зашипела, скидывая хаос из бумажек в сумку и садясь ровно. – Препод.

Я лишь мельком глянула на вошедшего в лекционный зал преподавателя и снова опустила взгляд на лист в моей руке.

Не знаю, о каком кафе говорила Рейчел и почему она видит на этом флаере именно его рекламу, но мои глаза выдают мне совершенно иное. На темно-синем квадрате разными шрифтами и размерами написано было только одно: «Знакомство точка онлайн». Причем оформлена надпись была как адрес для страницы в сети. Я столько времени провела в инете, перебирая сайт за сайтом, что успела отлично запомнить все их адреса. И я точно помню, что этот мне не попадался. Хотя я могла все неправильно понять и «Знакомство точка онлайн» вовсе не сайт знакомств, а что-нибудь другое. Например, форум, на котором люди с низким уровнем коммуникации делятся своими мыслями по поводу того, как им изменить свою жизнь. Или что-то вроде этого. Вот только не проверить я не могла.

К тому же меня весьма удивило, что Рейчел видит на флаере совершенно иное. Странно. И эта странность мне не нравилась. Всё-таки в последнее время ко всему необычному я начала относиться с легкой подозрительностью.

Торопливо вытащив ком, я чуть подрагивающими пальцами вбила адрес в необходимую строку и с замиранием сердца принялась наблюдать за крутящимися песочными часами, означающими ожидание. На это ушло секунды три, которые показались мне вечностью. А потом экран стал полностью синим, почему-то напугав меня. Спустя еще пару мгновений на нем загорелись белым слова приветствия, и только после этого выплыла главная страница сайта.

И да, одного взгляда хватило, чтобы понять, что это сайт знакомств. Уняв дрожь, я выключила ком, решив, что мне необходимо немного успокоиться. Почему-то этот сайт меня слишком сильно взволновал. А еще у меня появилось стойкое ощущение, что я попала туда, куда мне и надо было.

После лекции я отговорилась заболевшей головой и чуть ли не бегом отправилась домой.

Когда я стремительно приближалась к подъезду, едва не пропахала носом асфальт, заметив нечто нереальное. Возле дома стояла информационная доска, вся обклеенная объявлениями, на которых красовалась уже знакомая мне надпись.

Как я могла не замечать этого ранее? Нахмурившись, попыталась вспомнить, что именно тут было совсем недавно. Память упорно выдавала какой-то цветной хаос из различной рекламы. Мне кажется, синие листки я бы точно заметила. Наверное. Не знаю точно. Но всё равно, это было странно.

Тряхнув головой, я сделала еще несколько шагов до подъезда. Надеюсь, хотя бы это приблизит меня к разгадке смерти Рози. Очень надеюсь.

Уже входя в дом, я невольно остановилась, с любопытством наблюдая за весьма необычной девушкой. Нет, сама она ничем не отличалась от обычных людей, но вот ее одежда…

Черная в оборках юбка, длинная, почти до самой земли, сзади и короткая, намного выше колен, спереди. На талии широкий, утягивающий пояс, украшенный сверкающими черными камнями. Черная рубашка, на груди пышное белоснежное жабо. Поверх укороченный опять же черный жакет с длинными рукавами. На ногах тяжелые ботинки на высокой платформе и чулки, ажурную резинку которых было отлично видно, когда девушка шагала. А еще крохотная шляпка, затерянная в накрученных темно-каштановых кудрях.

С одной стороны, в таком наряде не было ничего необычного, мало ли кто живет в городе и ходит по улицам. Может быть, она последовательница какого-нибудь новомодного течения. Или ей просто нравится такая одежда, кто знает. А с другой стороны, я ощутила некую странность. Даже сразу не поняла, в чем она проявляется, а потом только до меня дошло, что никто не обращает на девушку внимания.

Нахмурилась. Это самый обычный район, и люди здесь не часто видят что-то выбивающееся из привычного ритма жизни. А эта девушка смотрелась тут как сбежавшая со съемочной площадки актриса или певица, у которой совсем недавно шла работа над каким-нибудь готичным клипом.

Но на нее не смотрели! Никто даже голову не повернул в ее сторону. Это… странно. А ведь я сразу ее заметила и удивилась.

Когда девушка проходила мимо, она вопросительно вскинула брови, словно спрашивала, чего мне надо, а потом еще и мило улыбнулась, как-то хищно растянув губы.

Тряхнув головой, я нырнула в дом и захлопнула за собой дверь. Спустя пару минут я уже входила в квартиру. Скинув ботинки, прошлепала к столу, включила чайник. Отыскав в холодильнике остатки еды, сунула ее в печь и только после этого принялась раздеваться.

Выйдя из душа, я быстро перекусила, подумав, что стоит озаботиться покупкой полуфабрикатов. Дома ничего не осталось, а учитывая мои последние траты, питаться нормально мне в оставшееся до начала месяца время не суждено.

Налив чай, я поставила его на тумбочку, а сама решительно повернулась к кровати Рози. Пришла пора разобрать ее вещи. Отправить их мне некому, значит, нужно отдать кому-нибудь. Немного оставить себе, на память.

Несмотря на всю свою решимость, к разбору я приступила только минут через пятнадцать, простояв все это время, не двигаясь.

Вещи в итоге сложила в большую сумку, решив отдать их потом в центр помощи малоимущим людям. Туда же затолкала и постельное белье. Одеяло с подушкой перевязала, решив нести прямо так. Оставлять себе что-то из этого мне не хотелось. Кровать я без труда смогла разобрать, благо она была легкой и стандартной. Приставив ее к стене, подумала, что на освободившееся место потом можно будет втиснуть удобное кресло.

После этого принялась за разбор тумбочки. Бижутерия и косметика присоединились к вещам. Такое вполне может кому-нибудь пригодиться, не выбрасывать ведь.

Себе я оставила несколько любимых Рози томиков стихов и пару ежедневников, в которых она постоянно записывала всякие мелочи, будь то рецепт или адрес интересного магазина.

Ежедневники я все пролистала, надеясь отыскать там нечто важное и способное натолкнуть меня на какую-нибудь мысль. Но ничего особенного не нашла.

Среди книг и всяких бумаг отыскалась пара знакомых мне синих флаеров. И почему я раньше их не замечала?

С разборкой вещей я закончила только к вечеру. Большую часть времени потратила на просмотр ежедневников. Уложив все поближе к двери, я рухнула на кровать, принимаясь вертеть в руках один из флаеров. При этом я пыталась вспомнить, когда и при каких обстоятельствах они попали к Рози. Она всегда делилась со мной, если у нее оказывалась реклама какого-нибудь интересного места или скидки в нашем любимом магазине.

Я уверена, что она обязательно показала бы мне их. Тогда почему я нашла эти бумажки только после ее смерти? Рози лгала мне в чем-то? Недоговаривала? Впрочем, у всех людей есть секреты, кто знает, может быть, эти синие кусочки бумаги как раз одна из ее тайн.

Положив их на тумбочку, я достала ком и включила его. Войдя в сеть, с некоторым недоумением поняла, что в ней что-то изменилось. Вернее, изменилось многое. Создавалось впечатление, что разработчики решили в один момент поменять цветовую гамму буквально всего.

Привычный цветастый поисковик выглядел темным и мрачноватым. Буквы, почему-то казавшиеся объемными, чернели на серебристом фоне, навевая легкую опаску.

– Неужели вирус? – прошептала, садясь и пытаясь войти в свой аккаунт. Получилось на удивление просто. И цвета там были привычные, светлые.

Побродив по своей страничке в сети, я все-таки решила вбить нужный мне адрес. Пара секунд ожидания – и сеть снова преобразилась, словно перешла на какую-то темную сторону. Я даже усмехнулась от такого сравнения.

На первый взгляд этот сайт знакомств действительно выглядел вполне прилично. Не было кричащих сердечек и блесток. В общем чате никто не сыпал глупыми и пошлыми шутками, не бросался аморальными заявлениями и все такое прочее. Понаблюдав за беседой, я не прочла ни одного откровенного комментария, зато приметила кое-какую странность. На короткий миг мне показалось, что все эти люди говорят о чем-то… другом. Почему-то постоянно упоминались хвосты, клыки, когти. Чуть реже зелья и проклятия. Это немного сбивало с толку, но я решила, что это просто что-то вроде местных шуток, этакий свойский колорит.

Побродив по анкетам, я убедилась, что Рози не лгала. (Если она, конечно, имела в виду именно этот сайт.) У многих в качестве целей знакомства значилось что угодно, но не секс. Хотя некоторые цели выглядели несколько странно. Например: посидеть вдвоем под луной на крыше высотки. Или вот еще: спеть любовную руладу в первом месяце весны.

Подумав с минуту, я пожала плечами, списав все это опять же на местную специфику. Вполне возможно, что это действительно не совсем обычный сайт знакомств, а скорее форум по интересам. Всех этих людей явно что-то объединяет. Вот только что именно, сказать я пока не могла.

Пожав ещё раз плечами, я принялась бегло просматривать анкеты. Меня интересовал только один человек. Если это тот самый сайт, а что-то подсказывало мне, что это именно так, то я его найду.

Ближе к ночи, когда глаза уже начали слипаться, я внезапно увидела его. Подскочив с кровати, впилась глазами в экран, прищуриваясь. Чертыхнувшись, вошла в анкету, кликнула на фото и увеличила ее.

О да, это был именно он. Оливер Грин. Спутать его с кем-то другим крайне сложно. Такое лицо один раз увидишь, никогда не забудешь. Не говоря уже об одежде. Внезапно вспомнилась девушка, которую я сегодня видела около дома. Почему-то показалось, что вместе они смотрелись бы весьма органично и уместно.

Тряхнув головой, убрала с лица пряди волос и задумалась.

Нашла.

И что теперь делать? Опять же, я ведь не могу просто спросить его, он ли убил Рози. А если это не он? И как мне узнать? Ну, спрошу я его, а вдруг это он убийца?

Пометавшись по комнате, я снова рухнула на кровать и быстро принялась за составление анкеты. Закончив, загрузила свое фото (без фото, к сожалению, сайт не принимал регистрацию) и, не дожидаясь, пока сомнения совсем одолеют меня, написала этому Грину.

Привет.

Одно короткое слово, простое приветствие, а меня едва не трясло. Я вдруг поняла, что совершила большую глупость. Ну что я ему скажу? А если это всё-таки он? Да он убьет меня и не поморщится!

Прекрасная леди желает пообщаться?

Я замерла, глядя на ответ, со странным ощущением, что моя жизнь никогда не станет прежней. Меня трясло от накатывающего чувства паники и желания немедленно все прекратить.

Перед глазами вспыхнул образ улыбающейся Рози. Я сжала зубы. Ну уж нет. Найду, что говорить и спрашивать. В самом деле, я ведь не собираюсь с ним встречаться. Просто задам парочку вопросов, и все.

Было бы неплохо «улыбающийся смайл».

Я с радостью развею вашу скуку. Какая тема вас интересует?

Я облизала губы, ощущая, как волнение колкими искрами гуляет по телу, заставляя руки дрожать и холодеть. Какая тема? Какая? О чем можно поговорить с предполагаемым убийцей своей подруги? О погоде? Глупости! О еде? Уже неплохо… Наверное. Да я понятия не имею, о чем можно разговаривать в таких вот местах! Я никогда не занималась ничем подобным! Все черти бездны, ну почему все забыли о Рози?

Вы любите кошек?

Только после того, как напечатала, я поняла, что задала, наверное, самый странный вопрос из всех возможных. Я даже себе не могла точно сказать, почему спросила именно об этом. Просто… Ну, просто в чате все говорили о хвостах, клыках и когтях, и я почему-то подумала именно о кошках. Вернее, даже не так. Я не подумала о них специально, мне просто подсознательно показалось, что они имеют в виду именно их.

Хм, некоторые из нас действительно бывают странными, но уверяю вас, я не из них. Я люблю кошечек. Очень.

– О чем ты? – спросила я вслух, раз за разом перечитывая сообщение.

Хотела уже спросить у него, но что-то словно остановило меня. Казалось, что он говорит о чем-то таком, о чем не знаю я. И он думает, что я об этом знаю. Вернее… А-а-а-а! Ладно, он любит кошек. Любит. Очень. Замечательно. Что еще можно спросить? Как бы так плавненько перейти на интересующую меня тему?

И какие кошки вам нравятся больше?

Ну почему? Почему я продолжаю эту тему с кошками? Еще немного, и он подумает, что я флиртую с ним. А ведь со стороны это вполне может выглядеть как флирт.

Я ощутила, как воспламеняются мои щеки. Опустив ком, я прикрыла глаза и пару раз глубоко вдохнула и выдохнула.

Кошки? Прекрасно. Нормальная тема. Нужно только повернуть ее так, чтобы подвести его к рассказу о Рози.

Сложно? Да почти нереально! Но я не сдамся, хотя бы не попытавшись. Не сегодня, так завтра смогу у него все узнать. Главное, не спешить и не ляпать просто так.

О том, что я буду делать после того, как все у него узнаю, я пока старалась не думать.

С одной стороны, мне хотелось, чтобы именно Грин оказался убийцей. Это означало бы, что мне не нужно будет снова искать. А вот с другой стороны, это могло быть уже опасно лично для меня. Ведь, убив Рози, он вполне может убить и меня.

Дрожь, прошедшая по телу, заставила меня поежиться. Тяжело сглотнув, я опустила взгляд, вчитываясь в новое, пришедшее только что сообщение.

***Отступление ***

Мужчина словно из воздуха вытащил черную косу и, внимательно осмотрев ее, принялся натирать лезвие мягкой тряпкой, убирая видимую ему одному грязь. Спустя минут тридцать он еще раз оглядел оружие. Ни пятнышка. Впрочем, для постороннего человека коса и полчаса назад была идеально чистой.

Встав и размахнувшись, человек как-то замысловато выгнул руку, и спустя секунду никакой косы нигде не было, зато на пальце мужчины поблескивало черное кольцо.

Переступив с ноги на ногу, человек прошел по битому стеклу к окну и выглянул наружу. Округу освещала сияющая на небе громадным фонарем луна. Взгляд черных глаз то и дело выхватывал различные мелочи вроде тени, метнувшейся в проулок, пошатывающегося человека, шедшего в конце дороги, или потухшего света в окне напротив. Казалось, в этом забытом всеми богами уголке города все относительно спокойно.

Дверь позади тихо скрипнула. Мужчина отреагировал очень быстро. Одно мгновение – и в его руке снова появилась чернеющая даже на фоне ночи коса, а сам он повернулся к возможному противнику, вставая в боевую стойку.

– Ну, ну, – со смешком в голосе проговорил кто-то.

Мужчина опустил взгляд вниз, сразу же после этого расслабляясь и убирая оружие.

На полу возле двери сидел полностью черный кот. Желтые глаза как-то хитро сверкали, отчего некоторым особо впечатлительным и верующим людям обязательно захотелось бы перекреститься.

– Что ты тут делаешь? – спросил хрипло мужчина. Создавалось такое впечатление, что он давно не разговаривал и от этого почти потерял голос.

Кот по-человечески фыркнул, а потом внезапно встал на задние лапы и начал меняться. Спустя три секунды на его месте можно было увидеть высокого мужчину. Он выглядел лет на тридцать, не больше. Поправив на себе черное узкое пальто и стряхнув с него несуществующие пылинки, он выпрямился, откидывая несколько длинных жгуче-черных прядей за спину. Бледное лицо в свете луны казалось почти мертвым. Но вот черные глаза блеснули, а тонкие губы растянулись в улыбке, и впечатление ожившего мертвеца пропало.

– Если я скажу, что соскучился по сыну, ты поверишь, Рейн? – с легким ехидством поинтересовался мужчина. Он явно не желал показывать своих чувств, но если прислушаться, то можно было уловить в его вопросе искреннее любопытство и заинтересованность.

– Не мели чепухи, – отмахнулся названный Рейном. – Ты никогда не приходишь просто так… отец? – хриплый голос в тишине ночи звучал довольно зловеще. – Или мне лучше называть тебя Десмонд?

Глаза длинноволосого мужчины как-то странно блеснули, будто ему не понравились слова сына. Подойдя к разворошенной кровати, он оглядел ее, словно желал сесть, но его остановил мусор и пыль. Брезгливо поморщившись, Десмонд прошелся по комнате, остановившись прямо перед сыном.

Сейчас, когда эти двое стояли друг напротив друга, можно было заметить, что Рейн немного выше и плечистее отца. Да и в остальном сходство почти не улавливалось. Впрочем, несмотря на внешнюю непохожесть, в них всё равно чувствовалось нечто одинаковое. И не понятно было, что это такое. То ли дело во взглядах, бросаемых друг на друга, то ли в едва уловимой силе, черным маревом кружащейся вокруг них.

– Я узнал, кто стоит за убийством молодых ведьм, – произнес Десмонд, рассматривая своего сына.

Рейн качнул головой, отворачиваясь от отца и снова подходя к окну. Ему не хотелось, чтобы Десмонд увидел легкую горечь на его лице.

– Это не новость. Я и сам знаю, кто их убивает. Это дело рук Келина Тер Холла.

– Все не так просто, Рейн, – перебил его Десмонд. Подойдя ближе, он положил руку на плечо сына и сжал пальцы.

– О чем ты? – спросил удивленно Рейн, мельком глянув на пальцы отца на своем плече. Отходить он не спешил.

– Келин уже пять веков работает на Совет, – произнес Десмонд так, словно это что-то должно было сказать Рейну. Впрочем, он был полностью прав. – Они чем-то крепко держат его.

– Что? – удивление на лице Рейна прошло довольно быстро. Если бы Десмонд знал своего сына хуже, то и вовсе ничего не заметил бы. – Но зачем подобное Совету?

– Держи, – Десмонд жестом фокусника достал из воздуха папку и передал ее Рейну. – Это все, что я смог узнать по этому делу.

Рейн недоверчиво подхватил документы, а потом, еще раз взглянув на отца, раскрыл папку и впился взглядом в строчки.

– Ничего не понимаю, – пробормотал молодой мужчина, перелистывая дела убитых ведьм. – Что ты этим хочешь сказать, отец? Я и сам все это знаю, не зря ведь уже который месяц пытаюсь поймать этого ублюдка.

– Ты не туда смотришь, – фыркнул Десмонд. – Посмотри на этих ведьм внимательнее. Ничего не замечаешь?

– Все равно не понимаю, – сдался спустя минут пять Рейн. – Ведьмы как ведьмы. Все нераскрытые, слабые.

– Розмари Браун, – произнес Десмонд, пролистал папку и постучал пальцем по фотографии.

На снимке была изображена светловолосая и светлоглазая девушка.

– Но… – Рейн хотел спросить, что делает обычная девушка в этой папке, ведь все знали, что ведьмы и колдуны бывают только кареглазыми и темноволосыми, но пораженно замер. – Почему я раньше не обращал на нее внимания? Даже сейчас, пролистав папку, я сразу ее не увидел, а ведь не мог не заметить ее отличие.

– Все просто, – хмыкнул Десмонд. – Заклинание забвения, наложенное на ее имя. В данный момент мир полностью уверен, что такой девушки никогда не существовало. Кроме нескольких человек, конечно же. Кроме нас с тобой о ней помнит только Совет. Даже Келин уже забыл о своей жертве.

– Но зачем такие сложности? – спросил Рейн, а потом сам и ответил: – Неужели оракул? Только у них внешность отличается от привычной ведьмовской.

Десмонд засмеялся.

– Всегда знал, что ты у меня умный. Верно, она – оракул. Вернее, была им. Еще вернее, она была нераскрытым оракулом. Посмотри сюда, – мужчина опять проделал тот же трюк, вытащив прямо из воздуха еще одну папку.

Открыв ее, Рейн принялся внимательным образом рассматривать лежащие в ней документы.

– Двадцать девять, – произнес Десмонд, смотря на задумчивого сына. – Именно столько оракулов родилось за последние пять сотен лет. И ни один из них не дожил до раскрытия своего дара.

– Но зачем все это Совету? – хмуро спросил Рейн, отдавая отцу обе папки. Ему хотелось почитать их более внимательно, но он понимал, что хранить у себя такую информацию слишком опасно. – Впрочем, это и так ясно. Только оракул может назначать новых членов Совета. Им явно не хочется терять власть.

Десмонд покивал, соглашаясь. Обе папки, оказавшись в руках мужчины, вспыхнули, за пару секунд сгорая в синем пламени.

– Но это не объясняет убийство других ведьм, – произнес Рейн.

– Плата Келину, – произнес Десмонд. – Пять сотен лет назад Совет заключил с этим древним гакири сделку. Они разрешают ему время от времени охотиться, а он убивает нужных им людей.

– И сколько? – поинтересовался Рейн, неотрывно глядя на отца.

– Пятнадцать нераскрытых ведьм. За каждого убитого им оракула. Сомневаюсь, что сам гакири понимает, кого он время от времени поедает.

Рейн злобно выругался.

– Совету нет до них дела, – продолжил Десмонд. – Они считают их кем-то вроде обычных людей, которые не имеют к Изнанке и границе никакого отношения. Какая разница, сколько их погибло? Там люди умирают тысячами каждый день.

– Но они все равно ведьмы, – не согласился Рейн. – Они хранят равновесие, пусть и не знают об этом. Даже с нераскрытыми силами, они всё равно поддерживают Полог. Из-за жажды власти членов Совета серая граница потеряла уже четыреста тридцать ведьм за последние пять сотен лет. Это… слишком большая плата, – выдохнул он.

– Согласен, – кивнул Десмонд. Сложив руки за спину, он перекатился с носка на пятку, а потом еще раз прошелся по комнате, явно что-то обдумывая. – Я не буду вдаваться в подробности, скажу лишь, что в этом веке у нас есть отличная возможность отстранить зарвавшийся Совет.

Мужчина пристально взглянул на сына, словно все еще в чем-то сомневался.

– Как ты знаешь, в обычных условиях оракулы появляются редко. Их продолжительность жизни очень велика. Сразу после смерти одного рождается другой. Именно поэтому за последние пятьсот лет родилось так много оракулов. Природа и магия не терпят пустоты. На место погибшего приходит другой. Обычно оракулы рождаются со склонностью к светлой магии. Но иногда рождается темный, или черный, оракул.

– Я никогда не слышал о таком.

– Конечно, не слышал. Ведь последний такой оракул рождался несколько тысяч лет назад. – Десмонд помолчал некоторое время, будто размышляя о чем-то, а потом продолжил: – Это особенные люди. Белые оракулы видят лишь тени будущего, а черные могут предсказать все до мельчайших подробностей. Я попытался найти о них хоть что-то, но мало информации уцелело. Такое ощущение, что Совет постарался вымарать о них все, что только можно. Но даже так, кое-что мне все-таки удалось узнать.

Рейн вопросительно вскинул брови, явно заинтересовавшись рассказом отца.

– Эта охота на белых оракулов началась не просто так, – Десмонд взглянул на сына. – Совет, убивая всех рожденных белых, искусственно создал все условия для появления черного. По всем подсчетам, он должен быть тридцатым.

– То есть, – Рейн кинул хмурый взгляд в окно, – следующей жертвой будет черный оракул?

– Не думаю, что Совет желает убить его, – фыркнул Десмонд. – Не для этого они приложили столько усилий. Его будут искать. А когда найдут, запрут и будут пользоваться его даром на полную мощность. Сомневаюсь, что после этого Сопротивлению удастся и дальше вставлять палки в колеса Совета.

Сказав это, Десмонд внимательно взглянул на сына, словно желал что-то прочесть в его лице. Но Рейн смотрел прямо и твердо, даже не вздрогнув при упоминании армии Сопротивления.

– Держи. – Новый лист снова появился прямо из воздуха. – Тер Холл явно нацелился на эту ведьму.

– Откуда ты знаешь? – спросил Рейн, рассматривая черноволосую и темноглазую девушку.

– Взломал его аккаунт на «Знакомствах», – Десмонд пожал плечами. Заметив чуть ошарашенный взгляд сына, он возмутился: – Что? То, что я родился больше тысячи лет назад, не означает, что я не умею пользоваться техникой этого времени.

После этих слов Десмонд сменил облик, вновь став котом.

– Будь осторожен, – посоветовал он и выпрыгнул прямо в окно.

Выглянув на улицу, Рейн только и успел заметить, как черная кошачья тень скрылась в подворотне, словно поглощенная ночной тьмой.

Кивнув, он бросил последний взгляд на лист в своей руке, который почти сразу вспыхнул синим пламенем, сгорев за долю секунды. Всё, что нужно, Рейн и так уже запомнил.