Эпоха зомби

Глава 3 Напарник

В оружейке было светло и безлюдно, если не считать двух парней, которым позволили выбрать все, что им заблагорассудится.

– Давай-ка, напарник, повеселимся, что ли, напоследок? У меня тут папироска есть особая… – Ашота, казалось, ничуть не взволновала досрочная выдача диплома. Он уже переоделся в пятнистый комбинезон, штаны которого слишком сильно оттопыривались на толстой заднице. Смущало его только то, что ни один ремень не сошелся на объемном брюхе.

– Ты разве не понимаешь, что случилось? – Дана раздражал оптимизм одногруппника, на которого Петрушевич, прикрываясь автоматчиками, указал лично. Мол, этот жиртрест будет напарником Даниле Сташеву, а о лотереях своих ритуальных забудьте, его дочь слишком молода, чтобы умереть на Территориях.

– Понимаю, брат. – Ашот перестал улыбаться. – А что, я должен был отпустить тебя одного? Или разрыдаться, умоляя оставить меня в Училище?

Вообще-то, несмотря на показную неуклюжесть, толстяк обладал приличной реакцией, а его меткости завидовали все в училище. Абы кого в доставщики не берут, верно?

– Извини. – Дану действительно стало стыдно.

– Да ладно, забыли. – Ашот смачно затянулся и помахал рукой в камеру наблюдения. Курить в училище строжайше запрещено, но теперь, когда их чуть ли не взашей вытолкали из альма-матер… – А как Петрушевич кричал, помнишь? Вот умора! Что ни говори, а родная кровь. А Мариша-то красава! Говорит: «Мне выпало, все равно пойду!» Отпадная девка. Как считаешь, брат, отпадная?

Дан сделал вид, что не расслышал вопроса. Типа сильно занят: подбирает себе автомат в дорогу. Кстати, а что взять? Импорт Данила сразу откинул. Из импорта пусть америкосы стреляют, если выжили. С ними связи давно уже нет. И с Австралией. И с Японией. Да что там – неизвестно, что в Сибири творится и в Крыму. Так, слухи одни. Пару-тройку-больше тыщ кэмэ по Территориям пройти-проехать, а потом назад вернуться – это практически нереально. Ну, разве что большим, хорошо вооруженным караваном, как это делают парни из Московского острога. Они гонят сразу сотню фур с товаром в Харьков. Топливо, оружие, боеприпасы, какая-никакая бытовая техника… А отсюда везут домой солонину, овощи, консервы. Острог-то у них в разы больше, накормить всех – проблема. Кстати, что-то давно не было каравана из Москвы. Вроде проблемы у них, зверье вовсю лютует…

М-16, «узи», «ингремы», «армалиты» на подсвеченных стендах, словно на выставке: вот мы какие красивые, маслом блестим, убивать хотим. Нет, это все не то. Дану нужно что-нибудь надежное, простое. Он остановился перед стендом с оружием, разработанным незадолго до Псидемии. Автоматы, пистолеты, винтовки… «Вепрь», «Форт», «Винторез» – надо же, какие звучные названия, грозные. Дан шагнул дальше, к стеллажу в дальнем темном углу.

– Зажигалку дай.

Ашот удивился:

– Ты ж не куришь?

– И тебе не советую. – Дан подсветил пыльную полку, на которой лежали деревянные ящики, выкрашенные в зеленый цвет.

– Чего это?

– Помоги, – вместо ответа потребовал Дан.

Вдвоем они перенесли несколько ящиков туда, где было светло и без зажигалки. С помощью пары штыков от М-16 (один сломался) Дану удалось вскрыть ящики.

– Тю… – разочарованно выдал Ашот. – А я-то думал, там бластеры какие-то.

Дан хмыкнул. Надо бы Ашотику поменьше листать пожелтевшие от времени томики Хайнлайна и Гамильтона, а больше вникать в реалии мира нынешнего, вовсе не выдуманного.

– А патроны для бластеров ты где собираешься на Территориях брать? У мастера Йоды, по дешевке, со скидкой?

Ашот надулся, являя всем своим видом оскорбленное самолюбие. Но долго обижаться он не умел.

– Можно подумать, брат, для «калашей» рожки в любом магазине на полочках лежат.

Дан подмигнул ему – мол, оценил твое чувство юмора:

– Не в любом. И не в магазине. Зато в любой ментовке, в любой армейской части в заброшенных поселках и городах – это да, это может быть, если еще не разграбили. А вот патронов для «ингрема» или «узи» по пути мы точно не найдем. Даже в Белгороде их не делают.

Но Ашот уже не слушал Дана, он выбирал себе нож и никак не мог решить, что взять: боевой «катран», строгий и надежный, или мультитул, который честнее назвать пассатижами, в полых рукоятках которых помещаются различные лезвия, пилки, отвертки, штопоры и открывалки. Дан с улыбкой наблюдал за товарищем, заранее зная, как тот поступит.

Вздохнув, Ашот сунул в карманы разгрузки оба ножа.

– Кто бы сомневался, – хмыкнул Дан и взял себе CQD Mark V ATAC, который так расхваливал рукопашник Мартын. Очень не хотелось бы применить Mark в бою, подумал он, пристегивая ножны к ремню. Уж лучше стрелять издалека…

Так уж повелось в Училище, что на свое первое задание доставщики идут с казенной снарягой. Это потом, если выживешь, покупай себе все что хочешь или используй взятые на Территориях трофеи. А пока что, доставщик, пользуйся тем, что дают. А дают, честно говоря, немало, грех жаловаться. От выбора смертельных игрушек глаза разбегаются. Тут тебе и пулеметы с пушками, и чуть ли не томагавки – антиквариата тоже хватает. Прям не оружейка, а музей военной истории.

– Гранаты возьмем, брат? «Эргэдэшки пятые», «эф один»?

– А то. И пистолеты возьмем, и взрывчатки чуток, и фильтры для воды, и фляги еще. И патронов побольше. А потом зайдем на продуктовый склад и…

– И консервами запасемся. Консервов мало брать нельзя. Тушенку. И сгущенное молоко, – развил мысль Ашот, мечтательно закатив глаза. – И ко мне домой заскочим, мама приготовила такой пирог, что пальчики оближешь. И блинчики есть, и курочка, и… – Ашот осекся, заметив, что Дан вот-вот начнет хохотать. – Ты чего, брат?!

Оказалось, что вольников трое. Вот такой вот сюрприз.

Переодетый в комбез Дан делал вид, что ищет, куда бы засунуть аптечку, оранжевый коробок из пластика, но на самом деле едва сдерживал раздражение. А все потому, что Равиль не спешил представить своих спутников.

Это ведь нормально, когда люди знакомятся, правда? Так почему тогда вольники до сих пор не протянули руки для крепкого мужского рукопожатия? Ну, не очень-то и хотелось. Кто знает, какую заразу вольники могли подцепить у себя на Территориях… Даже Ашот, который быстро находит общий язык с кем угодно, не спешил брататься с нанимателями.

Дан искоса рассматривал коллег Равиля.

Один, живчик, был одет в синий спортивный костюм. Накинутая поверх костюма меховая безрукавка выглядела как-то неуместно. Голову скрывала черная вязаная шапка, которую он в шутку, похоже, натянул на лицо до самого подбородка – в шапке были проделаны дыры, так чтоб можно было смотреть и дышать через рот. Прям как в старых фильмах о бойцах спецподразделений. «Маски-шоу» – так их вроде называли. А вот глаза у шутника были какие-то тусклые, наверное, потому что очень светлые.

Второй вольник сидел на корточках, положив локти на колени, расставленные в стороны, и смотрел в пол. Череп его был обмотан бинтом, на котором проступили алые пятна. Затасканные, грязные джинсы, потертая кожаная куртка, здоровенный перстень на пальце, щетина на впалых, землистого цвета щеках…

– Готовы?

Дан вздрогнул – так он увлекся разглядыванием вольников. Кивнул Равилю:

– Всегда готовы.

– Только надо к моей маме заскочить, ко мне домой, – затараторил Ашот. – Это быстро, там еды всякой наберем…

Равиль даже не посмотрел на него:

– Нет.

Ашот осекся. И Дан сразу понял: после такого отказа вряд ли напарник подружится с вольниками. Словно учуяв настрой толстяка, живчик в спортивном костюме подскочил к нему и, скатав шапку в исходное положение, изобразил что-то вроде улыбки:

– Никифор! – И протянув ладонь вроде как для рукопожатия, тут же спрятал ее за спину.

Зубы у него были отвратительные, дырявые и желтые.

– Что это с ним? – Ашот растерянно взглянул на Дана. Мол, ты это видел или мне показалось?

Дану поведение вольника тоже не понравилось. Он демонстративно поправил автомат на плече и подмигнул напарнику: типа не дрейфь, пусть хоть горшками обзывают, лишь бы не в печь. Ашот в ответ невесело вздохнул. Похоже, он таки уяснил, во что вляпался.

– Его Никифором зовут. – Взмахнув тростью, Равиль велел коллеге отойти от доставщиков. – Он немного странный, не находите?

Дан покачал головой:

– Типа того. А у второго имя есть?

Блеснули линзы в очках:

– Карен.

– А сам он что, представиться не может? – Кривясь, Дан скрестил руки на груди, в спину ему давил поспешно собранный рюкзак.

– Нет. – Опираясь на трость, Равиль двинулся по коридору, и спутники поспешили следом. – Он немой.

Дан смутился. Похоже, вольник от полученных ран потерял дар речи, а он, здоровый и молодой, корчит из себя бог знает кого. Когда по голове бьют, всякое может произойти, а Карена, судя по бинтам, хорошенько приложили.

Под потолком мерцали длинные цилиндрические лампы. Ашот топал рядом, сокрушаясь, что не успел попрощаться с матерью, типа хрен с ней, со жратвой, но маманю-то обнять – святое, она очень нервная в последнее время стала, без снотворного уснуть не может, и посмотреть отцу в глаза напоследок тоже не помешало бы… Дан хотел подбодрить товарища, но не смог выдавить из себя ни слова. Он-то уже никогда не обнимет мать. Зато теперь у него появился шанс взглянуть в глаза своему гулящему папаше. И это уже немало – знать, что шанс есть.

– Ничего, еще увидишься со своими.

– Да, брат? – Лицо Ашота посветлело.

– Когда вернемся.

Толстяк почему-то сразу погрустнел.

В шлюзе было светло, просторно и очень влажно.

По бетонным стенам и бронированным внешним воротам стекали капли конденсата. Буквально пару минут назад закончилась дезинфекция. Химический запах, от которого першило в горле, не вытравил даже горячий пар.

Равиль сидел за рулем лимонно-желтого «Хаммера Н2», собранного в Калининграде незадолго до Псидемии и потом доведенного до ума в тюнинговой конторе в Москве. На занятиях по вождению будущим доставщикам чего только не рассказывали о разных тачках. Рядом с вольником устроился Ашот. Дана на заднем кресле стиснули с двух сторон малоразговорчивый Карен в бинтах и чересчур активный Никифор.

Насчет активности Данила ничуть не преувеличивал. Никифор, мыча, отбивал ногой такт мелодии, незнакомой Дану, ерзал невпопад, дергал себя за нос, словно не веря, что тот все еще на месте, и корчил рожи. В общем, на человека психически здорового он был мало похож. Но остальных, включая Ашота, это ничуть не смущало, поэтому Данила решил не обращать внимания на ужимки соседа. Мало ли, может, его тоже ударили по голове?

Шлюз не открывали. Наверху заминка вышла. Гарнизону этого сектора Стены подвезли патроны, как понял Дан из разговоров технарей, мечтающих побыстрее спровадить джип.

– Ну чё, долго еще сидеть будем? – первым не выдержал Ашот. – Я покурить выйду.

Равиль вцепился в руль, оплетенный коричневой кожей. Прям сросся с ним. Он пялился своими зеркальными очками в наружные ворота так, будто хотел их протаранить. Движок американского внедорожника вибрировал вхолостую, давно уже прогревшись.

– Нельзя.

– Тогда я здесь курить буду. Как тут форточку открыть? – Ашот пару раз утопил кнопку стеклоподъемника, но ничего не случилось. – И вообще, хрена вы на такой яркой тачке раскатываете? Это для того, чтобы издалека видно было? Чтоб точно привлечь внимание?!

– Перекрасить не успели, – сцедил сквозь зубы Равиль. – Срочное задание.

В отдалении, за пределами шлюза, нервно перетаптывались технари из обслуживающего персонала и парни из охраны шлюза. Технарей было двое, а охранников, вооруженных автоматами, – человек десять. За небольшой баррикадой, сложенной из мешков с песком, сидел боец, готовый при необходимости открыть огонь из скорострельного гранатомета АГС-17. Данила знал, что в случае необходимости шлюз можно подорвать, дабы не дать зомбакам прорваться в город. От осознания этого делалось как-то неспокойно – подорвут-то шлюз вместе с их джипом.

Ашот отстегнул ремень безопасности и открыл дверцу.

– Назад. Нельзя! – одернул его Равиль, но доставщик уже спрыгнул на мокрый бетон.

– Эй, мужики, огонька нема? – обратился он к технарям и, получив в ответ кивок, затрусил к парочке в промасленных робах.

Дан отлип от заднего стекла. Ну, всё, решил он, выезд откладывается на неопределенное время. Сейчас мастеровые выдадут Ашоту зажигалку, пока тот покурит, пока то да сё…

– Стойте! – услышал он крик. – Стойте же!!!

Голос показался знакомым. Дан обернулся, пихнув локтем Никифора, которому тоже стало интересно, – и обомлел:

– Ну ничего себе!

По длинному предбаннику к шлюзу со всех своих ног мчалась Мариша Петрушевич, выряженная в оранжевый плащ.

Заметив ее, Ашот вернул технарю зажигалку и побежал обратно к джипу. Технарь пожал плечами – мол, не хочешь прикуривать, и не надо – и шагнул к пульту управления. Пару пассов над кнопками, рычагами – и внутренние ворота начали медленно закрываться. Ну наконец-то!

Стройная Мариша бегала куда быстрее упитанного Ашота. Расстояние между ними быстро сокращалось. Но Ашот изначально был ближе к джипу, и потому первым пересек линию внутренних ворот. Ему оставалось добежать до «хаммера» каких-то метров десять, когда Мариша его догнала.

И обогнала.

С трудом Дан оторвал взгляд от нижних конечностей одногруппницы – и таки заметил, что не только она решила навестить доставщиков перед дальней дорожкой. За Маришей рысили все те же пятеро в летних костюмах. Ну куда ж без папочкиной охраны? Бедолаги, у них что, другой одежды нет? И в феврале будут так в сугробах сидеть? Они б еще в плавки вырядились, честное слово!

– Отставить! Не закрывать шлюз!!! – Это в предбаннике появился сам советник Петрушевич. Издалека разобрать нельзя было, но Дану показалось, что лицо у него малинового цвета и дышит он тяжело.

Охранники даже не пошевелились. Свое дело парни знали отлично – они должны оставаться на боевом посту, и гори вокруг все синим пламенем. А вот технари, демонстрируя усердие, тут же принялись колдовать у пульта управления. Но любому доставщику известно, что процесс герметизации можно остановить разве что прямой наводкой из пушки танка, да и то не с первого раза. Сначала закроются внутренние ворота, потом откроются внешние, потом они автоматически закроются через полторы минуты, шлюз продезинфицируют, и только после этого…

Марише оставалось добежать пару шагов до джипа, когда она, поскользнувшись, со всего маха растянулась на мокром бетонном полу. Злорадно хохоча, переваливаясь с боку на бок, мимо девушки пропыхтел Ашот. Он вскарабкался на свое сиденье и захлопнул дверцу.

В этот момент створки внутренних ворот с громким чмоком сошлись – это намертво соединились резиновые уплотнители. Тут же начали открываться ворота внешние. Вот за ними-то – Территории!

У Дана закружилась голова. Он так давно ждал этого момента!

– Я! Это я должна с вами ехать! – Мариша вскочила. – Лотерея на меня указала!

Плащ ее промок, по лицу стекали грязные ручейки.

Дан сделал вид, что не услышал криков. Да и вообще, к кому эта вздорная девчонка обращается? Быть может, к Равилю? Или к запасному колесу «хаммера»? И вообще, ему показалось, или советник Петрушевич таки требовал за внутренними воротами, чтобы его пустили к дочери? Наверное, это лишь игра его воображения…

Все без малого четыреста лошадок «хаммера» утробно заржали – внешние ворота вот-вот раскроются достаточно для того, чтобы можно было выехать из шлюза.

– Я так и не покурил, – печально вздохнул Ашот. – А все из-за этой…

«Эта» дернула на себя дверцу и плюхнулась ему на колени:

– Вылезай, или на тебе поеду!

– Что?! – У толстяка глаза на лоб вылезли от такой наглости. – А ну вали отсюда!

Но Мариша, похоже, была настроена всерьез.

– Лотерея на меня указала, а не на тебя! Это судьба, а с судьбой не шутят! Директор в это верит, а мы чем хуже?!

– А диплом у тебя есть, девочка? – поинтересовался Ашот, пытаясь спихнуть с себя дочь советника. – Я вот доставщик, Дан – доставщик! А ты?

– А я все равно с вами поеду!

Ее слова оказались пророческими, ибо джип резко сорвался с места – ворота открылись достаточно, для того чтобы выбраться из шлюза. Похоже, Равилю не терпелось покинуть острог. Мариша едва успела захлопнуть дверцу, иначе бы ее просто снесло.

– Равиль! Ты чего?! Тормози! Девчонку надо высадить! Ее отец убьет нас, когда вернемся! – Дан с ужасом смотрел на то, как машина рвет по бетонке, оставляя позади громадину Стены.

Повернув к нему перекошенное от злости грязное лицо, Мариша прокричала что-то о трусах, не способных на мужские поступки. Но Дан не стал ее слушать, потому что с ним заговорил Никифор.

– Броня везде, – сказал вольник. – Это машина одного из советников Московского острога. Когда-то принадлежала известному олигарху, а он был человеком простым, навороты разные терпеть не мог, так что тут без компьютеров, без всей этой электроники бесполезной. Вообще, конечно, тачка топлива жрет немерено, но больше недостатков у нее нет. В самый раз для долгого путешествия.

Дан задумался. Машина советника? Московский острог и долгое путешествие? Вот, значит, куда они направляются. Знать бы еще зачем…

– Уберите ее с меня! Уберите! – завопил Ашот, оставив попытки совладать с Маришей.

Не сбавляя скорости, Равиль повернул к нему невозмутимое лицо:

– Открой дверь и вытолкни ее из салона.

– Что?! – выпучился на него толстяк.

– Нам лишний рот в пути не нужен. Она – обуза. Ты – воин, пригодишься. Она не нужна.

От удивления Ашот открыл рот, а Мариша замолчала.

И тогда подал голос Дан.

– Нельзя ее выталкивать! – крикнул он. – Ты чего, Ашотик, даже не думай! Равиль, нельзя! Иначе сотрудничества у нас не получится!

И тут от лобового стекла джипа отрикошетила пуля.

Сначала Дан решил, что ему показалось, а потом…

По бортам и стеклам застучали пули, с визгом отскакивая от машины.

Равиль резко вывернул руль, машина пошла юзом. Ашот крепко, по-мужски выругался, Мариша вскрикнула, а Карен замычал и сжал кулаки.

Выровняв «хаммер», Равиль сильнее утопил педаль газа.

На бетонку упала большая тень и помчалась в сторону Дворца пионеров. Солнце слепило глаза, на небо невозможно было смотреть.

– Что это, брат?! – спросил Ашот.

Вместо Данилы ответил Равиль, уж его очкам яркий свет был нипочем:

– Самолет.

Он резко остановил джип. Приставив ко лбу ладонь, Дан увидел, как Л-39 совершил боевой разворот. От пилонов самолета отделились ракеты и устремились к фонтану, что располагался в парке неподалеку от проспекта Косиора. Похоже, именно оттуда по ним стреляли. Полыхнули взрывы.