Эрхольские близнецы

ГЛАВА 4

Прокашлявшись, отвожу взгляд. Изо всех сил стараюсь сосредоточиться на чём-то другом, но хитрое сознание так и преподносит мне картину, в которой Сет стоит на четвереньках перед своим господином. К своему ужасу понимаю, что эти мысли заставляют меня почувствовать возбуждение. Тут же вспоминаю Риту с её голодным взглядом. Неужели землянину так мало надо, чтобы пробудились его дикие, зверские желания? Для пробы пытаюсь представить нечто подобное с Атреем и Сандрой в главных ролях. Как далеко она позволяла ему заходить? В разных культурах, связанных с женским доминированием, границы и представления о дозволенном разные. А у Сандры ведь был ещё и муж.

В любом случае, картина Атрея, стоящего на коленях между расставленных бёдер этой «испанки» вызывает только раздражение и желание помыть рот с мылом. Не знаю, почему именно рот – наверное, потому что тошнит.

И хотя разговор хорошо бы свернуть, я всё-таки должна уточнить ещё некоторые нюансы.

– Что она тебе позволяла? – спрашиваю, поворачиваясь к Атрею. – Я имею в виду… Брать её? Получать удовольствие? Или только доставлять?

Атрей краснеет, опускает взгляд.

– Можно было брать по особому приказу, но в таком случае она сначала надевала на меня фиксатор. Чтобы не вышло… Непредвиденных ситуаций.

– То есть, удовольствие получать было нельзя?

– Госпоже обязательно это знать? – вклинивается раздражённый голос Сета. Вижу, что Атрей, тем временем, совсем стушевался и боится оторвать глаза от стола. – Она может установить свои правила, какими бы ни были прежние.

– Обязательно, – на всякий случай накрываю руку Атрея своей, чтобы успеть среагировать если попробует сбежать. Но сама поворачиваюсь к Сету и смотрю на него со всем возможным спокойствием, надеясь, что оно передастся и ему. – Понимаю, что мои расспросы звучат как словесная пытка, но я хочу разобраться, с чем имею дело. И в первую очередь, с тем, какие у вас заложены запреты – на уровне сознания и особенно на уровне чипов. Чтобы у нас больше не возникало таких недоразумений, как когда вы не решались садиться за стол.

Сет стискивает зубы и молчит, чуть отодвигается назад.

– И раз уж об этом зашла речь, давайте проясним, что тогда произошло.

С каждой фразой парни становятся мрачней и мрачней.

– Атрей? Почему ты сразу не сел?

– Госпожа, – чувствую, что он каждое слово выдавливает через силу, – как правило ставила мне еду на полу в углу. Она разрешала мне садиться за стол только если мне удавалось особенно хорошо ей угодить. Госпожа считала, что это даёт мне стимул служить лучше. Я просто не знал… Угодил вам или нет, и куда должен сесть.

Не отводя от него внимательного взгляда, медленно киваю. Чего-то похожего я ожидала, хотя не думала, что подобное может служить поощрением.

– Мы с этой практикой завязываем. Если мне понадобится тебя поощрить, я придумаю что-то более весомое.

Атрей испугано смотрит на меня и лероны нестройным хором произносят:

– Госпожа!

Поскольку в голосах ни тени довольства, жду продолжения.

– Госпожа, прошу вас, не надо! Я буду вам угождать, но я хочу просто…

Атрей замолкает и приходится его поторопить.

– Просто что? Просто есть на полу?

– Просто чувствовать себя свободным хотя бы… иногда.

Вздыхаю кривому зеркалу восприятия, с которым имею дело.

– Я имела в виду, что теперь ты всегда ешь за столом. Или в гостиной на диване. Или у себя в спальне. Но если испортишь простыни или обивку – чистить будешь сам.

Похоже, этот глоток свободы для него слишком велик, и Атрей лишь растеряно бормочет:

– Я же и так буду чистить сам…

– Об этом мы ещё поговорим. – Поворачиваюсь к Сету. – Ну так, у тебя есть какие-то проблемы с едой?

Похоже, вопрос слишком абстрактен. Сет, поначалу показавшийся мне таким уверенным, сейчас бегает глазами от одного края стола к другому и явно не знает, что ответить.

– Господин просто забывал его кормить, – говорит вместо него брат.

– Атрей! – тут же с укором произносит Сет.

– Нет, я скажу.

Когда перевожу взгляд на другого близнеца, на его лице написана внезапная решимость. От былого обиженного выражения не осталось и следа.

– У госпожи Сандры было расписание, по которому она выдавала мне еду. Она могла усилить чувство голода и пропустить приём пищи, если я провинился. Самому еду брать было нельзя – она говорила, чтобы не располнел. Но у господина Рикардо никакого режима никогда не было. Он мог поздно вернуться домой и просто забыть о Сете. На следующее утро, если рано вставал, мог забыть опять. А если Сет показывал, что голоден – господин Рикардо просто отключал ему чувство голода, чтобы не раздражал.

Моргаю, пытаясь уложить всё сказанное в голове. Мне вначале показалось, что Сандра – стерва. Но, по сравнению с безалаберным муженьком, она прямо-таки воспитатель в детском саду.

Сдвигаю руку, намереваясь накрыть ладонью кисть второго лерона, но Сет убирает её так быстро, что я не успеваю среагировать, а когда пытаюсь заглянуть ему в лицо – старательно прячет глаза.

– Уточним. Есть ли у тебя в чипе сейчас какие-то блокировки, связанные с едой? Снято чувство голода, например?

Не поднимая глаз, Сет качает головой.

– Кажется, нет.

Киваю.

– Это уже радует.

Смотрю на одного, потом на другого.

– Еду можете брать, когда захотите. Не обязательно пользоваться программой здорового питания. Завтра, когда будет время, проштудируйте инструкцию. Попробуйте разные блюда. Мне абсолютно всё равно, что именно вы заказываете. С едой в колонии проблем нет.

Перевожу дух.

– Есть тоже можете где хотите. Оба. Но за последствия своих действий отвечать будете сами. И тебя, Сет, я бы всё же попросила пока прислушиваться к советам синтезатора. Можешь попробовать и что-то новое, но лучше бы сначала подлечить желудок.

После этого разговора настроение продолжать допрос у меня пропадает – не всё же за один раз. Да и время уже позднее, а нам ещё многое нужно сделать. Поэтому перехожу к другой теме, с которой нужно разобраться именно сегодня.

– У меня, честно говоря, нет потребности в бытовой прислуге. И в постельной пока что тоже. Наведением порядка занимаются дроиды, еду готовит синтезатор. В саду я работаю сама. Там мне может понадобиться помощник, но это не та вещь, которую можно заставлять делать – цветы чувствуют, когда к ним подходят с любовью, и так же чувствуют, когда подходят без любви. Вы для меня что-то вроде… подарка, – озаряет меня, как объяснить им ситуацию в доступных понятиях, и при этом не сказать лишнего.

Мальчики переглядываются как-то нервно. Видимо, не хочется снова быть подарком. Да и неизвестность пугает. Могу их понять, но мне нечем помочь.

– Я не буду искать вам специальные занятия – не вижу в этом ни малейшего смысла. По-моему, жизнь у прошлых хозяев вас сильно… ммм… – как бы тут не показать, что, с точки зрения землян, они психически нестабильны? – утомила. Отдыхайте, набирайтесь сил, поправляйте здоровье. А мы с Корнеем пока подумаем, как с вами быть.

Молчу, глядя в их хмурые лица. Явно мои слова не вызвали энтузиазма. Интересно, почему? Может, просто привыкли ждать от людей самого худшего?

Вздыхаю.

– И мне всё же не хотелось бы, чтобы вы воспринимали меня как госпожу и называли госпожой, – тут я вступаю на тонкий лёд, потому что, если покажу себя слишком мягкой – могу потерять контроль. А потерявший контроль раб – куда более опасная штука, чем может показаться на первый взгляд. – Было бы идеально, если бы вы относились ко мне как к старшей сестре. Слушались меня, но не выстраивали дистанции.

Последнее предложение, к моему удивлению, обоих заставляет сжать кулаки.

– Впрочем, с этим мы можем разобраться и завтра, – вздыхаю я. – А пока идёмте, я покажу вам, где вы будете спать.