Эротика

Прекрасные девы бродили по лунным аллеям,

И взгляды зверей одиноких собой волновали,

Ты слышишь отчаянье тела просящего чувства,

Доступными стать гроздья

набухших грудей полусонных прохожих,

Срам срывает глаза в бездну черного мрака,

На дне ямы насильник

пытается выпить всю ночь,

Насытить ручьями пота жадное тело,

И выхлебать реки вина,

позабыв навсегда свое имя,

Дворник внемлет молчанию ночи

под говор колеблемой ветром

ползущей по небу листвы…

Лошади ходят по лесу, задумавшись в стойлах,

А люди любят, забывшись, читая стихи…

Голые камни чертит в ночи архитектор,

Склепы домов повторяют обложки тетрадей,

Дачи ночные окнами смотрят в кладбище,

Словно надгробья уставших думать людей…

С ума я схожу в безголосую вечную полночь,

Иду неизвестно куда,

в холодные стены стучусь…

Ветер глотает глаза упавшие в звезды…

Кошка просится в дом и трется о ноги…

Девы прекрасные бродят, они – привиденья,

Тени экранов погасших в уснувших зрачках…

Кто раздвоился во мне,

из меня тихо к омуту вышел,

И чуть слышно стал через сон говорить,

Слышал я и читал эти рваные письма,

Пыльные стопки бумаг о прошедшем пожаре…

Дом сгорел, и девы исчезли в пожарных,

Которые прыгали в окна с прозрачною пеной…

Я поджег свое прошлое в старой тетради,

В углях пожара исчез мой последний зрачок…

Ночь уносила года и ей тень моя подпевала,

Прыгали люди загубленных душ в кабаки…

Там исчезало их светлое чистое пламя,

Из уст выпивох только пепел в ночи трепетал,

Случайный прохожий шерсть щипал на затылке,

Словно уставший подругу ждать попугай…

Бесчувственно рылись как-будто в копилке,

Листья шептавшие сон больной голове…

Я уставал бродить в образах ночи и мрака,

Деньги липли бумагой, в которой «ничто» —

Растворяло собою это бесценное благо —

Быть, но только собой,

быть недоступным толпе…

Взгляд возвращается к девам на лунных аллеях,

С ветром подругою нежною шепчется ночь…

Остатки идей покоятся в спящих музеях,

Закрытых от мира

безвольным народом случайно,

Как-будто бы в космах вождей

запряталась Тайна,

Под паутиной их ликов спят тараканы,

Усы еще шевелятся в идеях марксизма,

А борода упирается в уши народа…

Рассеянна ветром, смешанным с прахом,

По лунной дороге уносится дальше и дальше…

Во мрак с палачом обрученная жертва…

Народы вязнут в грязи, и от бессилия тонут,

Спешат позывные из труб —

убогой клоаки в моря…

Ночь и бескрайний подъезд,

И возится пьяная сволочь,

Чужую дверь отпереть, cлучайную деву украсть…

Сопливым своим хоботком

вползти в ее нежные губы,

Забыться мертвецким скотом,

направив ей в Душу оскал…

За право прочувствовать ткань

Смертной своей оболочки,

Уже навсегда озверев в пасти холодного неба…

В горле неистовых чувств,

касаясь ничтожного гада,

Я вдруг обнаружил Любовь

на миг, ко всему, что здесь есть,

И утлое судно-рассудок плоть свою пережило,

Отдавшись безумным виденьям

в черной безмолвной ночи…