Ещё люблю, ещё надеюсь...

7

На следующее утро Элен проснулась поздно. Оказалось, Филипп уже уехал в город. Это ее обрадовало. Она нуждалась в передышке.

— Мистер Крэг просил передать вам, что сегодня вечером вы идете на благотворительный ужин, — сообщила Ада, когда Элен вышла к завтраку.

Корпорация Крэга была широко известна своей благотворительной деятельностью, Филипп лично опекал несколько организаций.

Вне всякого сомнения, там будет Одри! Элен с ужасом подумала, что ей самой не миновать всеобщего внимания. Ведь связь манекенщицы с Филиппом была известна в обществе, а теперь всем любопытно, на кого он ее поменял, да и поменял ли на самом деле. Не сомневалась она и в том, что отсутствие Филиппа на светских раутах за время ее болезни и их отъезда всеми было тоже замечено, так что наверняка с упоением обсуждается.

По случайному совпадению, именно сегодня ей должны были снять повязку с правой руки. После этого физиотерапевтические процедуры сведут до минимума — всего раз в неделю. А скоро и вообще лишь тонкий шрам будет напоминать о случившемся.

Элен очень радовалась, что сможет снова обрести независимость, и больше не будет нуждаться в посторонней помощи, а кроме того, опять сядет за руль. Ей хотелось увидеться со своими друзьями.

Джина! Она вдруг вспомнила, что ее лучшая подруга вообще ничего не знает о том, что с нею случилось.

Взглянув на часы, Элен поспешно завершила завтрак и быстро поднялась наверх, чтобы позвонить из спальни.

Она не знала, как сейчас дежурит Джина в детской больнице — днем или ночью. Если у нее дневные дежурства, то в квартире могут находиться родственники.

Джина взяла трубку после третьего гудка и очень обрадовалась подруге. Они проболтали почти час, пока Элен не спохватилась, что пора ехать к врачу.

— Давай встретимся за ланчем, — предложила она.

— Надеюсь, ты помнишь, что я работающая девушка? — пококетничала Джина. — Сегодня, к сожалению, не могу, давай встретимся завтра. Идет?

Элен обрадовалась.

— Прекрасно, договорились. Назови место и время, я буду обязательно.

Через час Дик отвез хозяйку к ортопеду. А еще через полчаса повязка была снята, Элен разрешили водить машину, однако предупредили быть очень осторожной с правой рукой. Очередной визит к врачу назначили в будущем месяце.

По дороге домой Элен думала о том, какая из машин может быть в ее распоряжении. О белом спортивном автомобиле ей ничего не известно. Скорее всего, его еще не отремонтировали. «Ягуар» Филиппа тоже вышел из строя. Муж теперь ездил в офис на «порше», а пикап находился в распоряжении Дика. Придется сегодня же вечером обсудить этот вопрос с Филиппом, решила она. Разговаривать на эту тему с шофером, конечно, бесполезно.

После ланча Элен занялась просмотром своих туалетов. Надо было решить, что надеть к обеду. Поразмыслив, она выбрала темно-зеленое платье. Этот цвет хорошо сочетался с цветом ее глаз, подчеркивал нежность кожи и оттенял светлые волосы.

В пять хозяйка приняла душ, вымыла голову. Ада накрутила ее длинные волосы, и Элен приступила к маникюру.

Филипп вошел в комнату, когда жена наносила лак. Его приветливую улыбку она встретила враждебным выражением лица.

— Как твоя рука?

Он подошел к супруге почти вплотную, заставив ее почувствовать волнение. Элен показала розовый шрам.

— Зачем ты спрашиваешь? Ведь уже наверняка получил подробный отчет врачей!

Ее слова прозвучали резче, чем она сама того хотела.

Филипп сощурился.

— Да! Получил!

— Надеюсь, ты догадываешься, что теперь я снова в состоянии водить машину, — заметила Элен, когда он наклонился, чтобы ее поцеловать.

Она отстранилась, и его поцелуй пришелся в щеку. Филипп мгновенно сжал пальцами ее подбородок и крепко поцеловал в губы.

Элен мысленно прокляла его последними словами. Желание излить гнев было таким сильным, что она немедленно перешла в атаку:

— Я хочу быть независимой! И не собираюсь больше пользоваться услугами Дика каждый раз, когда мне надо куда-нибудь ехать.

Филипп неторопливо развязал галстук и принялся расстегивать рубашку.

— Это часть его работы, — сказал он спокойно.

В ней клокотала безумная ярость. Она готова была испепелить мужа взглядом. Неужели ничто не может вывести его из равновесия?

— Ты что, нанял его следить за мной?

— У тебя разыгралось воображение, дорогая.

— Неужели?

— Элен, ты ищешь предлог для ссоры? — прямо спросил Филипп.

Ей хотелось чем-нибудь запустить в него, причинить ему боль.

— Я не могу забыть то, что ты сделал! Почти все из того, что сделал! — прокричала она.

Муж снял рубашку, бросил ее на кровать.

— Почти все, ты сказала? — Одна его бровь насмешливо поползла вверх. — Могу я воспринимать эти слова как маленькую надежду, которую ты мне оставляешь?

— Не строй из себя шута горохового! — зло воскликнула Элен, беспомощно наблюдая, как ее слова веселят ненавистного мужчину.

— Элен, нам нужно выходить через полчаса. Может, этот спор подождет?

— Подождет до какого времени, Филипп? — спросила она, не сводя с него сверкающих глаз. — До следующей недели, следующего месяца?

— До завтра.

Этот ответ, как ни странно, успокоил Элен. Несколько секунд она смотрела на мужа, затем почувствовала, что ее гнев постепенно убывает.

— Где будет сегодняшний обед? — поинтересовалась супруга вполне мирным голосом.

Филипп насмешливо улыбнулся.

— В «Шератоне».

Не Элен, а дьявол, живущий внутри нее, задал следующий вопрос:

— И Одри там будет?

— Вполне вероятно. Она же любит посещать такие мероприятия.

— Чтобы увидеть тебя? — не унимался дьявол.

— У Одри много друзей. Большинство из них занимается благотворительностью, — спокойно пояснил Филипп.

По его тону казалось, что он не сердится.

— Не могу понять, почему ты не женился на ней? — спросила Элен, стараясь, чтобы в ее голосе не было горечи. — Уж она бы воспользовалась таким шансом!

— Возможно, — согласился Филипп, с интересом наблюдая за бурей эмоций на лице жены. — Но я предпочел не предлагать ей этого.

— Можно только удивляться, почему ты этого не сделал. — Ее глаза потемнели. — Ведь она такая красавица и вполне подходит тебе по положению в обществе.

Странно, но голос ее прозвучал почти спокойно.

В глазах мужа появились веселые искорки.

— Из числа моих знакомых женщин многие соответствуют этим параметрам.

— И некоторые из них сами прекрасно преуспевают! — добавила Элен и замолчала, чувствуя, что вступила на опасную тропу. Но останавливаться было поздно. — Бедный Филипп! — продолжала она с сарказмом в голосе. — Ты боялся, что они любят тебя из-за денег? А может, наоборот, тебе не нравилась их материальная независимость? Или ты считаешь дурным тоном жениться на женщине, которая мечтает с тобой спать? Уж при твоем-то, — она умышленно сделала паузу, — мастерстве в спальне…

— Почему только в спальне? — смеясь, перебил он. — Вспомни, разве мы плохо занимались сексом в душе, например? — Муж заметил, что на щеках Элен появились розовые пятна. — Продолжим список, маленькая?

— У тебя обширная практика!

— Ну и ревнива же ты, дорогая, — широко улыбнулся Филипп. — Неужели ты думаешь, что кто-то из моих бывших любовниц значит для меня больше, чем ты?

Элен от удивления широко раскрыла глаза. Неужели муж догадывается, что ей невыносимо больно представить себе, как он занимается любовью с кем-то еще, кроме нее? С другой женщиной… С женщинами, поправила она себя. И раньше, и теперь.

— Как я могу ревновать тебя, — произнесла Элен с горечью, — если ты так четко определил границы нашего брака — и платой, и лимитом времени?

— Это тебя беспокоит?

Это беспокоило ее больше всего на свете. Но она скорее умерла бы, чем призналась в этом даже самой себе.

— Так же сильно, как твоя любовница Одри!

— Послушай, — сказал Филипп. Его глаза потемнели, теперь он явно разозлился. — Давай разберемся. Любовница — это женщина, с которой женатый мужчина занимается сексом. Неужели ты думаешь, что я мог бы унизить тебя подобным образом?

— Не знаю. Но я была бы рада, если бы ты хотя бы хранил в тайне эту любовную связь.

Она наконец умолкла, и в спальне наступила такая тишина, что, если бы крошечная булавочка упала на пол, было бы слышно.

— Я должен это понимать как твое разрешение на такую связь?

Нет, конечно нет, хотелось ей крикнуть, но она постаралась как можно беззаботнее пожать плечами.

— Будто, если я скажу нет, что-нибудь изменится!

Филипп с трудом сдерживал гнев.

— Мы приглашены на обед, — напомнил он ледяным голосом. — Думаю, тебе пора одеваться.

Меньше всего на свете Элен была сейчас готова к выходу в высший свет.

— Прости меня, Филипп, у меня нет сил притворяться сегодня вечером, — сказала она тихо. — Думаю, ты найдешь подходящий предлог, чтобы объяснить мое отсутствие. — И вдруг дьявол снова ожил в ней. — Одри будет рада.

Филипп с укоризной посмотрел на жену.

— Ты доводишь меня до бешенства, — пробурчал он тихо и спокойно, но Элен почему-то содрогнулась от страха.

Не сказав больше ни слова, Филипп скинул оставшуюся одежду и отправился в ванную. И даже не хлопнул дверью. Ей это показалось еще страшнее, чем если бы он дал волю безудержному гневу.

Десятью минутами позже супруг вышел из ванной с полотенцем на бедрах и принялся одеваться.

— Попроси Аду приготовить тебе что-нибудь поесть.

— У нее свободный вечер, — ответила Элен нарочито спокойно. — Я не собираюсь ее беспокоить. — Она подошла к двери. — Могу и сама что-нибудь приготовить.

Она не стала дожидаться ответа Филиппа и, спустившись на первый этаж, отправилась на кухню.

Холодильник был набит продуктами так же плотно, как и кладовая. Оставалось только выбрать. Пожалуй, подойдет омлет с сыром, помидорами и грибами. Элен не чувствовала голода. Более того, сама мысль о еде была ей противна. Но она вынула продукты и принялась готовить.

Филипп вошел в кухню, когда жена выкладывала омлет на тарелку. Не имея желания разговаривать, она отвернулась, чтобы поставить на стол тарелку и убрать сковородку.

Элен скорее почувствовала, чем услышала, как супруг шагнул в ее сторону. А еще через секунду взял за плечи и повернул к себе лицом.

На мгновение их глаза встретились, затем он жадно прильнул к губам жены.

Это было похоже на грубое насилие. Но она не оттолкнула его. Более того, покорно отдалась во власть поцелуя. Когда Фил поднял голову, супруга могла лишь беспомощно стоять, не двигаясь. Если ему хотелось таким образом наказать ее, то у него это здорово получилось!

Элен чувствовала себя разбитой. В груди ныло от обиды. На глаза навернулись непрошенные слезы, но она постаралась их удержать. Филипп мрачно на нее посмотрел, повернулся и стремительно вышел. Через минуту послышался шум отъезжающей машины.

Женщина в отчаянии сжала кулаки и тупо уставилась в одну точку. Неизвестно, как долго она так стояла, — чувство времени покинуло ее. Мысли были о том, как глупо бороться с мужчиной, который и физически, и морально во много раз сильнее.

Чуть-чуть успокоившись, Элен взяла нож, вилку и, разрезав омлет на кусочки, попыталась поесть. Однако кусок не шел в горло, она смахнула омлет в мусорное ведро, поставила грязную посуду в посудомоечную машину и ушла из кухни.

В доме было удивительно тихо. Элен заглянула в гостиную, но из-за огромных размеров она показалась неуютной. Как неприкаянная, хозяйка побродила по дому, пока наконец не остановилась в небольшой комнате с несколькими креслами и диваном. Выбрав журнал, она с удовольствием откинулась на подушки, но, не найдя ничего заслуживающего внимания, включила телевизор, надеясь, что хоть какая-нибудь передача ее развлечет.

Действительно, двухчасовое комедийное шоу принесло небольшое облегчение, хотя смотрела она его рассеянно, почти не вникая в смысл происходящего на экране. По окончании приунывшая женщина поискала по всем телевизионным каналам что-нибудь, на ее взгляд, стоящее, но в этот вечер, как назло, ничего интересного не показывали.

Элен прошла в кабинет, перебрала магнитофонные записи, но так ничего и не выбрала. Тогда она вернулась на кухню и не торопясь выпила бокал апельсинового сока, который развела ледяной водой.

Интересно, когда Филипп вернется домой? Если, конечно, он вообще здесь появится. Черт побери, разумеется, придет! Ведь он всегда приходит домой ночевать. С чего бы не вернуться сегодня? Может, только потому, что она сама дала ему прекрасную возможность провести время с Одри?

Поразмышляв таким образом какое-то время, Элен обнаружила, что уже одиннадцатый час. С неожиданной решимостью она поднялась и пошла в спальню. Пора было принять душ и лечь в постель.

Через двадцать минут Элен уже лежала под прохладной простыней, выключив свет, закрыв глаза. И, как ни странно, уснула.

Сон был недолгим. Через полтора часа она проснулась, поспешно встала с кровати и забралась с ногами в большое кресло возле зашторенного окна.

Черт побери, как же убедить себя, что она вовсе не любит Филиппа? Она просто не может любить этого человека! Это никакая не любовь, а просто симпатия, вызванная шикарной внешностью и физической силой мужчины, его обворожительной улыбкой. Разве можно одновременно и любить, и ненавидеть? А она его ненавидит! Ненавидит за то, что он подчинил ее себе. И проклинает себя за то, что так легко поддалась ему. Вот только по ночам она почему-то теряет эту способность ненавидеть, каждый раз уступая магической силе его прикосновений.

Странно, что между ночью и днем такая разница. Физически ощутимая. Это уж точно. Ну а еще в последние недели Элен увидела, что муж может быть заботливым, любящим, внимательным. После аварии никому не доверил ухаживать за ней, все делал сам и с необыкновенной нежностью. Он посвятил ей все свое время!

Но вот вопрос: делал ли он это искренне? Может, просто притворялся? Тогда зачем? Нет, этого она, наверное, никогда не узнает.

О господи, как же ей разобраться? Ее глаза опять наполнились слезами, и на сей раз она дала им волю, тяжелые капли покатились по щекам. Никогда раньше Элен не плакала так горько. Разве когда умер отец. Черт побери, вероятно, это беременность сделала ее такой плаксивой. Подумав о ребенке, который теперь еще больше связывал ее с Филиппом, Элен разрыдалась.

Выплеснув эмоции, она наконец заснула, положив руку под голову.

В такой позе и нашел ее Филипп. Он постоял около жены, разглядывая освещенные ночником тонкую шею, нежную кожу, округлые формы под тончайшей шелковой сорочкой и следы слез на щеках, потом тихо разделся и вновь подошел к креслу, на котором Элен спала. Нежно, стараясь не разбудить, он взял ее на руки.

Супруга пошевелилась, почувствовав, что мягкие подушки куда-то уплыли из-под нее, а вместо них возникли мускулистые мужские руки. Она услышала, как рядом бьется сердце Филиппа, его губы коснулись ее виска.

Элен вздохнула, открыла глаза, почти инстинктивно обняла Филиппа и крепко прижалась к нему. И тут же почувствовала, как страстное желание будто электрическим током пронзило ее тело.

Она разомкнула губы и приняла дразнящий, возбуждающий поцелуй с ответной нежностью. У нее даже мысли не возникло сопротивляться. Женщина отдалась со страстью, похожей на тайфун.

Это был тот единственный уровень, на котором они могли общаться. Никакого противоречия, никакого разочарования. Лишь прекрасное ощущение полного единения.

— Подкинь меня на Оксфорд-стрит, Дик, — попросила хозяйка. — Сегодня такой чудесный день, я хотела бы немного пройтись.

Миновав светофор, «порше» остановился на стоянке.

— В какое время и где мне вас забрать?

— Не надо, я возьму такси, — ответила Элен, не желая связывать себя.

Кто знает, сколько продлится их ланч с Джиной? Кроме того, ей хотелось заглянуть в магазины.

— Может, вы позвоните и сообщите, когда освободитесь? — настаивал Дик.

Конечно же, он выполнял инструкцию Филиппа.

— Хорошо! Я позвоню вам, — сказала Элен, испытывая угрызения совести, так как вовсе не собиралась звонить.

Она улыбнулась Дику и, открыв дверцу машины, ступила на асфальт. А когда машина отъехала, направилась на соседнюю улицу.

Джина уже ждала, и подруги так радостно приветствовали друг друга, будто не виделись несколько лет.

— Ты выглядишь просто фантастически, — воскликнула Джина, когда они вошли в ресторан.

Метрдотель отвел посетительниц к столику у окна, из которого открывался красивый вид на бухту, и вручил каждой меню, пожелав приятно провести время.

— Я вижу, твоя рука в порядке, — обрадовалась Джина. — Очень рада за тебя.

Они заказали минеральную воду, обсудили с официантом заказ, поговорили о том, как проведут день. Закончив трапезу, подруги вышли на залитую солнцем улицу.

— Ну что, отправимся по магазинам? — неуверенно спросила Джина и, увидев, как Элен обрадовалась, рассмеялась.

Было около пяти, когда они расстались, договорившись звонить друг другу и почаще встречаться. Предварительно условились о ланче на будущей неделе.

Поймать машину в это время дня было очень сложно. За такси выстроилась довольно длинная очередь. Подождав около получаса, Элен потеряла терпение. Может, в час пик больше повезет на соседней улице?

Но и там не было такси. Ничего не оставалось, как позвонить Дику. Ушло еще несколько минут, чтобы найти телефон-автомат. И тут была очередь.

Наконец Элен дозвонилась. Уже после двух гудков трубку сняли. Но ответили не Дик и не Ада. Сердце Элен учащенно забилось.

— Что с тобой? Где ты находишься?

Голос Филиппа был очень злым.

— В центре города. Здесь совершенно невозможно поймать такси.

— Конкретно, где ты находишься?

Супруг был не просто зол, он рассвирепел.

— Скажи Дику, что я буду ждать его в конце Парковой улицы.

Однако через тридцать минут к обочине тротуара подкатил «ягуар» Филиппа.

Одного взгляда на разъяренное лицо мужа Элен было достаточно, чтобы понять, что ее ожидает разговор не из приятных.

Филипп потянулся к дверце и открыл.

— Садись, — отрывисто сказал он.

Элен села, пристегнула ремень безопасности. Миновав светофор, машина легко вырвалась вперед.

— Я планировала к этому времени уже быть дома.

Она не собиралась извиняться, просто сказала, как все было на самом деле.

— Да, это заметно.

Неожиданно Элен разозлилась.

— Черт возьми, Филипп, я не давала обетов сидеть в золотой клетке!

Он смотрел на дорогу. Лицо его было напряжено, на скулах двигались желваки. Помолчав, супруг сказал:

— Мое положение в обществе и личная жизнь привлекают внимание прессы. А вокруг, к сожалению, полно маньяков, которые находят удовольствие в том, чтобы хоть чем-то досадить людям, живущим с высоко поднятой головой. Поэтому я прикладываю массу усилий, чтобы свести риск к минимуму. — Он бросил на жену быстрый взгляд, затем снова сосредоточился на дороге. — Я вынужден постоянно принимать меры безопасности. Именно поэтому и настаиваю на том, чтобы ты всегда ездила на машине. И, поверь мне, есть необходимость в том, чтобы либо я, либо Ада или Дик всегда знали, где ты находишься. Для защиты, а не для ограничения.

— Если бы у меня была своя машина, этого бы не случилось…

Филипп ничего не ответил, видимо, не считая нужным даже обсуждать высказанное ею желание. Движение на дороге стало заметно спокойнее, а еще через десять минут они подъехали к особняку.

Железная дверь гаража поднялась от сигнала, посланного Филиппом с пульта. Машина скользнула в свободное пространство между «порше» и последней моделью «кадиллака» вишневого цвета.

— Твой, — просто сказал Филипп, кинув в сторону нового автомобиля.

Внутри у Элен что-то ёкнуло. Повернув к мужу голову, она удивленно спросила:

— Правда? Это моя машина?

— Завтра для тренировки немного поездишь вместе с Диком.

Отстегнув ремень безопасности, Элен выскочила из автомобиля.

Подойдя к «кадиллаку», она погладила блестящую поверхность машины кончиками пальцев и восхищенно произнесла:

— Как она прекрасна!

Затем, сделав шаг к Филиппу, встала на цыпочки и поцеловала его в подбородок:

— Спасибо.

Он довольно сухо улыбнулся.

— Как твоя рука? Как ты себя чувствуешь без повязки?

— Немного странное ощущение, — пожала плечами Элен. — Но, думаю, физиотерапия поможет.

— Пойдем в дом. Ада ждет с обедом.

Элен хотелось немного освежиться, она отправилась в ванную.

— Через десять минут я буду готова.

Хозяйка переоделась в голубые шелковые брюки и такого же цвета шелковый топ, расчесала волосы, слегка коснулась губ помадой.

Усаживаясь обедать, она впервые за много последних дней почувствовала, что голодна. Поэтому с удовольствием съела суп, затем мясо с овощами.

— Ну, как настроение?

Элен осторожно посмотрела на Филиппа и невольно залюбовалась мужественными чертами его лица.

Странно, до произошедшего с ней несчастного случая ей ни разу не приходила мысль начать с мужем войну. А сейчас она была рада, что одержала над ним первую маленькую победу, умудрившись вывести его из себя. Возможно, это было глупо — женщина понимала всю бесполезность своей борьбы.

Теперь она постоянно вспоминала его заботу о ней на Палм-Бич, те дни, что провели вместе. И эти воспоминания уводили ее с тропы войны.

— Настроение прекрасное, — наконец ответила с улыбкой Элен.

— Хочешь что-нибудь из фруктов?

В вазе красовались груши, персики, виноград. Супруга покачала головой, потянулась за стаканом с водой и случайно промахнулась — вода разлилась по столу.

— О господи! — воскликнула Элен и, схватив салфетку, принялась вытирать стол. — Что со мной происходит?

— Оставь, — спокойно сказал Филипп.

— Я возьму другую салфетку.

— Оставь, не беспокойся, — повторил он.

Неожиданно слезы покатились у нее из глаз. Господи, почему она ведет себя так глупо? С чего это разревелась? Отвернувшись, Элен отошла от стола и тут же почувствовала, как рука мужа коснулась ее плеча.

— Пожалуйста, разреши мне уйти, — взмолилась она.

— Только после того, как ты скажешь мне, что тебя беспокоит.

Элен закрыла глаза, спасаясь от его пристального взгляда, но тут же открыла их вновь.

— Поверь, я не намеренно задержалась в городе. Я не хотела тебя разозлить.

Чудеса, еще несколько дней назад она и не подумала бы объясняться с мужем, тем более — просить у него прощения. Теперь же делала и то, и другое. Но все равно не успокоилась.

— Спасибо тебе за машину, — попыталась как можно спокойнее произнести Элен, сознавая, что по лицу он читает все ее мысли.

— Какие хорошие у тебя манеры, дорогая! — шутливо проворчал Филипп. — Но, если честно, я ожидал большей благодарности за мой подарок.

Элен собрала все силы, чтобы не показать, как ей стало стыдно.

— Ты имеешь в виду благодарность в сексуальном смысле? — попыталась она вывернуться.

— Ты маленькая дурочка, — нежно произнес Филипп.

Он приник к губам жены в знак прощения и примирения. И ей показалось, что прошла целая вечность, прежде чем они оторвались друг от друга. Филипп не сводил с нее внимательных глаз, и Элен испугалась, что он догадается о ее чувствах. Губы ее задрожали.

Филипп легко поднял жену на руки и отпустил только в спальне. Затем нежно провел рукой по ее лицу. Элен охватило странное чувство — казалось, что она парит в невесомости. Дыхание сбилось, супруга растерянно взглянула на Филиппа. Он провел рукой по ее волосам, затем по лбу, щекам, уголку рта. Его движения были дразнящими, нежными, эротичными.

Элен спокойно позволила себя раздеть. Затем его губы начали привычный путь по ее телу. Она сгорала от страстного желания. А когда наконец это произошло, закричала от радости.