Еще темнее

Суббота, 11 июня 2011 г.

Ана сидит рядом со мной. Сияющая. Милая. Моя. В белом атласном платье. Мы летим в «Чарли Танго», догоняем зарю. Догоняем тьму. Догоняем зарю. Тьму. Летим высоко над облаками. Над нами высится звездный купол. У Аны рыжеватые волосы, как на картинах Тициана, в лучах заходящего солнца они кажутся еще красивее. Весь мир у наших ног, и я хочу подарить ей этот мир. В ее глазах – восторг. Я выполняю переворот через крыло, и мы оказываемся в моем планере, летим вниз головой. Смотри на мир, Ана. Я хочу показать тебе мир. Она смеется. Хихикает. Довольная. Ее волосы свисают с головы рыжеватым водопадом. Еще, просит она. И я повинуюсь. Мы крутимся, крутимся, крутимся. Но тут она кричит. Она с ужасом глядит на меня. Ее лицо искажено. На нем страх. Недовольство. Мной.

Мной?

Нет.

Нет.

Она кричит.

Я просыпаюсь. Бешено колотится сердце. Ана ворочается, мечется рядом со мной, из ее рта вырывается жуткий, нечеловеческий крик, от которого встают дыбом все волоски на теле. При неверном свете городских огней я вижу, что она все еще спит. Я сажусь и осторожно трясу ее.

– Что с тобой, Ана?

Она внезапно просыпается. Хватает ртом воздух. В ее глазах дикий испуг.

– Ну, пришла в себя? Тебе приснился плохой сон.

– А-а, – шепчет она, когда ее взгляд фокусируется на мне. Ресницы трепещут, будто крылья колибри. Я протягиваю руку за ее спину и включаю лампу. Она щурится от неяркого света.

– Та девушка, – хрипло говорит она, заглядывая мне в глаза.

– Что-что? Какая девушка? – Мне хочется обнять ее и прогнать поцелуями ее кошмары, но я сдерживаюсь.

Она снова моргает, а ее голос звучит уже звонче и без испуга.

– Сегодня вечером, когда я уходила с работы, возле SIP стояла девушка. Она выглядела почти как я, правда, не совсем.

У меня бегут мурашки по спине.

Лейла.

– Когда это было? – спрашиваю я, выпрямляясь.

– Сегодня вечером, когда я уходила с работы. – Она встревожена. – Ты ее знаешь?

– Да. – Какого черта? Что еще там Лейла задумала? Зачем она разыскала Ану?

– Кто она? – спрашивает Ана.

Надо позвонить Уэлчу. Во время нашего утреннего разговора он ничего не знал про Лейлу, где она и что с ней. Его люди безуспешно ее ищут.

– Кто она? – настаивает Ана.

Проклятье. Она точно не отстанет, пока не получит ответ. Почему Анастейша не рассказала мне об этом раньше?

– Лейла.

Морщинка между бровей делается глубже.

– Та девушка, которая записала «Токсик» на твой плеер?

– Да. Она что-нибудь тебе говорила?

– Она сказала «Что в тебе есть такого, чего нет у меня?», а когда я спросила, кто она, ответила «Никто».

Господи, Лейла, что ты вытворяешь? Я должен позвонить Уэлчу.

Я слезаю с кровати и натягиваю джинсы.

В гостиной достаю из кармана пиджака телефон. Уэлч отвечает со второго гудка, и я уже не беспокоюсь, что позвонил ему в пять утра. Вероятно, он не спал.

– Мистер Грей, – говорит он; его голос хриплый, как всегда.

– Извини, что я звоню тебе так рано. – Я начинаю мерить шагами маленькую квартирку.

– Сон – не моя сильная сторона, мистер Грей.

– Я понял. Дело в Лейле. Она подстерегла мою подругу, Анастейшу Стил.

– Где это было? Возле ее офиса? Или возле ее дома? Когда это случилось?

– Да. Возле SIP вчера… ранним вечером.

Оглядываюсь. Ана, одетая только в мою рубашку, стоит возле кухонного островка и глядит на меня. Я не отрываю от нее глаз, продолжая свой разговор. На ее лице вижу смесь любопытства и страдания. Она выглядит волшебно.

– Назовите точное время? – спрашивает Уэлч.

Я повторяю Ане этот вопрос.

– Примерно без десяти шесть, – бормочет она.

– Ты слышишь? – спрашиваю я Уэлча.

– Нет.

– Без десяти шесть, – повторяю я.

– Значит, она разузнала, где работает мисс Стил.

– Выясни как…

– В газете были фото, где вы вдвоем.

– Да.

Ана наклоняет голову набок и откидывает назад волосы, слушая мои ответы.

– Как вы думаете, нам нужно позаботиться о безопасности мисс Стил? – спрашивает Уэлч.

– Я бы этого не сказал, но ведь и тогда я не мог по-думать, что она способна на такое.

– Сэр, я считаю, что вам нужно подумать о дополнительной охране для нее.

– Я не слишком представляю себе, что она согласится на это. – Я гляжу на Ану. Она скрестила руки на груди; ее груди четко вырисовываются под тонкой хлопковой рубашкой.

– Я бы усилил и вашу охрану, сэр. Вы поговорите с Анастейшей? Расскажете ей об опасности, которая может ей грозить?

– Да, я поговорю.

Ана прикусывает губу. Лучше бы она этого не делала. Меня это отвлекает.

– Я свяжусь с мистером Тейлором и миссис Джонс в более разумное время.

– Да.

– Между тем мне потребуются новые сотрудники.

– Знаю. – Я вздыхаю.

– Мы начнем с магазинов и кафе возле SIP. Поспрашиваем. Может, кто-нибудь обратил на нее внимание. Это станет для нас ниточкой, которую мы так долго искали.

– Выясни и сообщи мне. Обязательно найди ее, Уэлч, она в беде. Найди ее.

Я заканчиваю разговор и гляжу на Ану. Спутанные волосы падают на ее плечи, длинные ноги кажутся бледными в тусклом свете, падающем из коридора. Я вспоминаю, как эти ноги обхватывали меня.

– Хочешь чаю? – спрашивает она.

– Вообще-то я хочу вернуться в постель. – И забыть всю эту дребедень вокруг Лейлы.

– Знаешь, мне нужно выпить чашечку чая. Присоединишься? – Она идет к плите, берет чайник и наливает в него воду.

Не хочу я твоего чертова чая. Я хочу чувствовать твое тепло и забыть про Лейлу.

Ана устремляет на меня колючий взгляд, и я понимаю, что она ждет от меня ответа насчет чая.

– Да, пожалуй, выпью. – Даже я сам слышу раздражение в голосе.

Что Лейле надо от Аны?

И почему Уэлч не смог ее найти?

– В чем дело? – спрашивает Ана через пару минут. В руке она держит знакомую мне чашку.

Ана. Пожалуйста. Я не хочу, чтобы ты волновалась из-за этого.

– Ты не хочешь говорить? – не унимается она.

– Нет.

– Почему?

– Потому что это не должно тебя касаться. Я не хочу впутывать тебя в эту историю.

– Хоть и не должно, все равно уже коснулось. Ведь она разыскала именно меня и поджидала возле моей работы. Как она про меня узнала? Откуда знает, где я работаю? Поэтому я имею право требовать от тебя объяснения, что происходит.

У нее на все находятся аргументы.

– Пожалуйста, – просит она.

Ох, Ана. Ана. Ана. Зачем ты это делаешь?

Ее яркие голубые глаза прожигают меня.

Черт. Я не могу отказать этим глазам.

– Ладно. – Твоя взяла. – Вообще-то я представления не имею, как она тебя нашла. Может, видела наше фото в Портленде, не знаю. – После минутного колебания продолжаю: – Когда я был с тобой в Джорджии, Лейла без предупреждения явилась ко мне домой и устроила сцену Гейл.

– Гейл?

– Миссис Джонс.

– Как это «устроила сцену»?

Я досадливо морщусь.

– Скажи. Ты что-то скрываешь. – В ее голосе слышится настойчивость.

– Ана, я…

Почему она так злится? Я вообще не хочу вмешивать ее в это. Она не понимает, что проблемы Лейлы ее не касаются, что это мои проблемы. Лейла решила устроить суицид в моей квартире, и в тот момент я был в отъезде и не мог ей помочь; она зачем-то звала меня.

– Ну, пожалуйста! – Ана возобновила свой напор.

Я вздохнул от отчаяния и сказал, что Лейла пыталась покончить с собой.

– Не может быть!

– Гейл отвезла ее в госпиталь. Но Лейла ушла оттуда еще до моего возвращения. Врач, лечивший ее, назвал этот поступок типичным криком о помощи. Он не верит, что она и вправду шла на риск, и считает, что она лишь стоит на пороге суицидального мышления. Но я не уверен. Я пытаюсь отыскать ее и как-то помочь.

– Она что-нибудь сказала миссис Джонс?

– Так, пару слов.

– Ты не можешь ее найти? А если через ее семью?

– Они не знают, где она. Не знает и ее муж.

– Муж? – восклицает она.

– Да. – Лживая задница. – Она года два как замужем.

– Так она, замужняя женщина, была с тобой?

– Нет! Господи, нет. Она была со мной года три назад. Потом мы расстались, и она вскоре вышла замуж за этого парня. – Я говорил тебе, малышка, что ни с кем не делюсь. У меня только один раз была связь с замужней женщиной, и все кончилось плохо.

– Так почему же она теперь пыталась привлечь твое внимание?

– Не знаю. Нам лишь удалось узнать, что четыре месяца назад она сбежала от мужа.

Ана берет в руку чайную ложку и взмахивает ею, обращаясь ко мне:

– Подожди, значит, она не была твоей сабой уже три года?

– Два с половиной.

– Но ей захотелось стать твоей законной женой.

– Да.

– А ты ни в какую.

– Ну, сама знаешь.

– И тогда она ушла от тебя.

– Да.

– Так почему же она снова к тебе вернулась?

– Не знаю. – Она хотела большего, но я не мог дать ей это. Может, она увидела меня с тобой?

– Но ты подозреваешь…

– Я подозреваю, что это как-то связано с тобой. – Но я могу ошибаться.

Теперь мы можем вернуться в постель?

Ана рассматривает меня, обводит взглядом мою грудь. Но я игнорирую ее взгляды и задаю вопрос, который не давал мне покоя с тех пор, как она мне сообщила, что видела Лейлу:

– Почему ты не сказала мне вчера?

Ана проявляет милосердие и виновато пожимает плечами.

– Забыла. Понимаешь, тот междусобойчик после работы, в конце моей первой рабочей недели. Потом ты появился в баре. Твой… тестостеронный клинч с Джеком; потом мы приехали сюда. Та встреча совсем выскользнула из моей памяти. Ты заставляешь меня забыть обо всем.

Я бы тоже хотел забыть сейчас обо всем. Давай вернемся в постель.

– Тестостеронный клинч? – удивленно повторяю я.

– Да. Кто дальше пустит струю.

– Я тебе покажу тестостеронный клинч, – обещаю я, понизив голос.

– Разве ты не будешь пить чай? – Она протягивает мне чашку.

– Нет, Анастейша, не буду. – Я хочу тебя. Немедленно. – Забудь о ней. Пойдем.

Я протягиваю руку. Она ставит чашку на стол и вкладывает свою руку в мою.

В спальне я стягиваю с нее свою рубашку.

– Мне нравится, когда ты носишь мою одежду, – шепчу я.

– Мне нравится ходить в ней. Она пахнет тобой.

Я беру ее голову в ладони и целую ее в губы.

Я хочу заставить ее забыть про Лейлу.

Я хочу забыть про Лейлу.

Я подхватываю ее на руки и иду к бетонной стене.

– Обхвати меня ногами, малышка, – приказываю я.

Я открываю глаза. Комната залита утренним светом. Ана уже проснулась. Она лежит рядом со мной, в моих объятиях.

– Привет, – говорит она с виноватой усмешкой.

– Привет, – настороженно отвечаю я. – Что ты делаешь?

– Смотрю на тебя.

Она проводит рукой по моему животу – от пупка вниз. И мое тело оживает.

Ого!

Я хватаю ее за руку.

Наверняка у нее все болит после вчерашнего.

Она облизывает губы, и ее виноватая усмешка сменяется сладострастной улыбкой.

Может, и не болит.

Кстати, просыпаться рядом с Анастейшей Стил весьма удобно. Я ложусь на нее и хватаю за запястья. Она извивается подо мной.

– Кажется, мисс Стил, вы задумали что-то нехорошее.

– Я люблю думать о нехорошем, когда лежу рядом с тобой.

Каждое ее слово сладко отзывается в моем паху. Словно она адресует их ему.

– Правда? – спрашиваю я и легонько целую ее в губы. Она кивает. О, моя прекрасная девочка. – Секс или завтрак?

Она выгибается навстречу мне, и я призываю весь свой самоконтроль, чтобы не взять то, что она так настойчиво мне предлагает.

Нет-нет. Заставлю ее ждать.

– Правильно, молодец. Хороший выбор. – Я целую ее горло, ключицы, груди.

– Ах, – стонет она.

Мы лежим в сладкой истоме.

Я не припомню таких минут до Аны. Я не лежал вот так в постели с самого… да никогда не лежал. Я утыкаюсь носом в ее волосы. Для меня переменилось все.

Она открывает глаза.

– Привет.

– Привет.

– У тебя что-то болит? – спрашиваю я.

– Нет. Устала. – У нее порозовели щеки. Я глажу ее по щеке.

– Прошлой ночью ты мало спала.

– Ты тоже. – В ее улыбке я вижу ту самую ужасно застенчивую мисс Стил. Вот только глаза затуманены страстью. – Я вообще плохо спала в последнее время.

Сожаление, молниеносное и острое, прожигает меня изнутри.

– Прости, малышка.

– Не извиняйся. Я сама во всем…

– Тсс. – Прижимаю палец к ее губам.

Она тянет губы и целует палец.

– Если тебя это утешит, признаюсь тебе, что я тоже плохо спал всю неделю.

– Ох, Кристиан, – говорит она и, взяв мою руку, целует поочередно каждый палец.

Она делает это с нежностью и смирением. У меня перехватывает горло, а сердце разрывается от любви. Я словно стою на краю чего-то нового, на краю огромной, неизведанной равнины с далеким горизонтом.

Меня это пугает.

Меня это смущает.

Меня это приводит в восторг.

Что ты делаешь со мной, Ана?

Куда ты ведешь меня?

Я вздыхаю и фокусирую взгляд на лежащей рядом со мной женщине. Она одаривает меня сексуальной улыбкой, и я понимаю, что могу провести в постели целый день. Но внезапно ощущаю голод.

– Позавтракаем?

– Вы хотите приготовить завтрак или требуете, чтобы вас покормили, мистер Грей? – усмехается она.

– Не то и не другое. Я закажу завтрак. На кухне я не герой, вчера ты сама в этом убедилась.

– Зато у тебя много других достоинств. – Она игриво подмигивает.

– Каких же? Что вы имеете в виду, мисс Стил?

Она прищуривает глаза.

– По-моему, вы сами знаете. – Она неторопливо садится и свешивает ноги с кровати. – Ты можешь принять душ в ванной Кейт. Она просторнее моей.

Кто бы сомневался.

– Нет уж, я помоюсь у тебя. Мне нравится быть на твоей территории.

– Мне тоже нравится, когда ты на моей территории. – Она улыбается, встает и выпархивает из спальни.

Ана-сорванец.

Когда я возвращаюсь из ванной, Ана уже стоит перед зеркалом и колдует со своими волосами. На ней джинсы и облегающая майка, мало что оставляющая моему воображению.

Я тоже хватаю джинсы и нащупываю в кармане ключ от «Ауди». У меня сразу мелькает мысль: какой будет ее реакция, когда я отдам ей ключ. Хотя к айпаду она отнеслась вполне благосклонно.

– Ты часто ходишь на тренировки? – спрашивает она, и я вижу, что она глядит на меня в зеркало.

– Каждый день в будни.

– Чем ты занимаешься?

– Бегаю, делаю силовые упражнения, занимаюсь кикбоксингом. – Да еще всю последнюю неделю пробегал спринт до твоего дома и обратно.

– Кикбоксингом? – удивляется она.

– Да, у меня есть персональный тренер, бывший олимпийский чемпион. Его зовут Клод. Он очень хороший. – Я говорю Ане, что тренер ей понравится.

– Зачем мне нужен персональный тренер? Для хорошей формы мне достаточно и тебя.

Я подхожу к ней – она все еще возится с прической – и обнимаю за плечи. Наши глаза встречаются в зеркале.

– Но я хочу, чтобы ты, малышка, была в форме и справлялась с нагрузками. Это нужно для моих планов. – Это на случай, если мы когда-нибудь вернемся в игровую комнату.

Она поднимает брови.

– Ты хочешь этого, не отрицай, – шепчу я еле слышно, глядя на ее отражение в зеркале. Она собирается что-то сказать, но потом поджимает губы и опускает глаза.

– Что такое? – озабоченно спрашиваю я.

– Ничего. – Она трясет головой. – Ладно, я познакомлюсь с Клодом.

– Правда?

Как все оказалось просто!

– Да, господи – если это так тебя радует, – усмехается она.

Я еще крепче обнимаю ее, целую в щеку.

– Ты даже не представляешь как. – Я целую ее за ухом. – Ну, чем мы займемся сегодня?

– Я хотела сегодня подстричься, а еще, хм-м, мне надо обналичить чек и купить машину.

– А, совсем забыл.

Я спохватываюсь, лезу в карман джинсов и достаю ключ от «Ауди».

– Машина здесь.

Она удивленно смотрит на меня, но потом ее щеки розовеют. Я вижу, что она раздосадована.

– Что значит здесь?

– Тейлор пригнал ее вчера.

Она выскальзывает из моих объятий и хмурит брови.

Черт! Она раздражена. Почему?

Она лезет рукой в задний карман джинсов и извлекает конверт.

– Вот, это твой чек.

Я узнаю конверт, в который я положил чек за ее старенького «Жука». Поднимаю кверху обе руки и делаю шаг назад.

– Нет-нет. Это твои деньги.

– Нет, не мои. Я хочу купить у тебя машину.

Что. За. Хрень.

Она хочет отдать мне деньги!

– Нет, Анастейша. Это твои деньги, твоя машина.

– Нет, Кристиан. Мои деньги, твоя машина. Я покупаю ее у тебя.

О! Нет. Так. Не. Пойдет!

– Я подарил тебе эту машину по случаю окончания учебы. И ты сказала, что примешь ее.

– Если бы ты подарил мне ручку – это был бы нормальный подарок. А не «Ауди».

– Тебе в самом деле хочется спорить со мной?

– Нет.

– Ладно, вот ключи, держи! – Я кладу ключи на комод.

– Я не это имела в виду!

– Прекратим дискуссию, Анастейша. Не испытывай мое терпение.

Взгляд, которым она пронзает меня, говорит все. Будь я сухой стружкой, я бы мгновенно вспыхнул ярким пламенем. Она в ярости. В настоящей ярости. Внезапно она щурит глаза и коварно улыбается. Поднимает кверху конверт и довольно театральным жестом рвет его пополам, потом еще раз пополам. Бросает клочки в корзину и победоносно смотрит на меня: мол, съел?

О как. Игра продолжается, Ана?

– Вы, как всегда, нарываетесь на неприятности, мисс Стил. – Я повторяю слова, сказанные ею вчера, резко поворачиваюсь и иду на кухню.

Теперь раздражен я. Дьявольски раздражен.

Да как она посмела?

Я отыскиваю свой телефон и звоню.

– Доброе утро, мистер Грей, – говорит Андреа. В ее голосе я слышу легкое отчаяние.

– Привет, Андреа.

В трубке я различаю на заднем фоне голос еще одной женщины.

– Неужели он не понимает, что ты сегодня выходишь замуж? – кричит она.

– Извините, мистер Грей, – лепечет Андреа. – Минуточку.

Выходит замуж!

Я слышу в трубке ее шепот:

– Мам, тише. Это мой босс. – Потом снова нормальный голос: – Чем могу быть полезна, мистер Грей?

– Ты выходишь замуж?

– Да, сэр.

– Сегодня?

– Да. Что вы хотели, сэр?

– Чтобы ты перевела двадцать четыре тысячи долларов на банковский счет Анастейши Стил.

– Двадцать четыре тысячи?

– Да, двадцать четыре тысячи долларов. Срочно.

– Я позабочусь об этом. Они будут на ее счете в понедельник.

– В понедельник?

– Да, сэр.

– Прекрасно.

– Что-нибудь еще, сэр?

– Нет, это все, Андреа.

Я прекращаю разговор, раздосадованный тем, что потревожил ее в день свадьбы, а еще больше тем, что она ничего не сказала мне о том, что собралась замуж.

Почему она не сообщила мне? Может, она беременна?

И тогда мне придется искать нового личного помощника?

Я поворачиваюсь к мисс Стил – она стоит в дверях и кипит от злости.

– Деньги поступят на твой банковский счет в понедельник. Мне не нужны такие фокусы.

– Двадцать четыре тысячи долларов! – кричит она. – Кстати, откуда ты знаешь мой банковский счет?

– Я знаю о тебе все, Анастейша, – заявляю я, стараясь сохранять спокойствие.

– Моя машина никак не стоила двадцать четыре тысячи, – возражает она.

– В целом я с тобой согласен, но у рынка свои законы. Цена зависит от того, покупатель ты или продавец. Некий сумасшедший захотел купить этот гроб на колесах и был готов раскошелиться на эту сумму. Очевидно, коллекционер. Если не веришь мне, спроси у Тейлора.

Мы сердито смотрим друг на друга.

Невозможная женщина.

Невозможная. Просто невозможная.

Ее губки раскрываются. Она затаила дыхание, у нее расширены зрачки. Она поедает меня взглядом, пьет меня.

Ана.

Ее язык облизывает нижнюю губу.

Между нами возникает электричество.

Оно толкает нас друг к другу все сильнее и сильнее. Противостоять ему нет сил.

Блин.

Я хватаю ее и толкаю к дверному косяку. Мои губы ищут и находят ее. Я жадно, неистово целую ее, запрокидываю ей голову, поддерживая ладонью ее затылок. Она тоже запускает пальцы в мою шевелюру. Дергает за волосы, направляет меня, отвечает на мои поцелуи. Ее язык уже хозяйничает у меня во рту, требует продолжения. Я хватаю ее за попку и прижимаю к себе, трусь об нее, чтобы она почувствовала мою эрекцию. Я хочу ее. Опять хочу.

– Почему, почему ты споришь со мной? – бормочу я, целуя ее в шею.

Она запрокидывает голову, открывая мне полный доступ к шее.

– Потому что могу, – шепчет она.

Ах. Она похитила все мое самообладание.

Тяжело дыша, я прижимаюсь лбом к ее лбу.

– Господи, я хочу тебя, но у меня закончились резинки. Я никогда не могу насытиться тобой. Ты умопомрачительная, потрясающая женщина.

– А ты доводишь меня до безумия, – шепчет она. – Во всех отношениях.

Я вздыхаю и гляжу в темные, голодные глаза, которые обещают мне целый мир. Качаю головой.

Остановись, Грей.

– Пошли. Позавтракаем. И я знаю место, где ты можешь постричься.

– Хорошо, – соглашается она.

Наш конфликт исчерпан.

Мы идем, взявшись за руки, по Вайн-стрит и сворачиваем направо на Первую авеню. Удивляюсь нам: ведь только что мы кипели от злости, а теперь шагаем по улице, и на душе у меня покой. Возможно, так бывает у многих любящих пар. Я перевожу взгляд на Ану рядом.

– Все это кажется мне таким нормальным, – говорю я. – Мне нравится.

– Кристиан, по-моему, доктор Флинн согласился бы со мной, что тебя нельзя назвать нормальным. Скорее ты необыкновенный. – Она сжимает мне руку.

Необыкновенный!

– Какой прекрасный день, – добавляет она.

– Да.

Она закрывает глаза и подставляет лицо утреннему солнцу.

– Пойдем, я знаю замечательное место для завтрака.

Одно из моих любимых кафе – совсем неподалеку, в паре кварталов, на Первой. Когда мы приходим туда, я открываю дверь перед Аной и вдыхаю аромат свежего хлеба.

– Какое приятное место, – говорит она, когда мы садимся за столик. – Мне нравятся картины на стенах.

– Каждый месяц они показывают работы нового художника. Я нашел здесь картины Троутона.

– Возвышать обычное до экстраординарного, – сказала Ана.

– Ты запомнила.

– Я не могу забыть ничего из ваших слов, мистер Грей.

А я вас, мисс Стил. Вы экстраординарная.

Смеюсь и протягиваю ей меню.

– Я плачу. – Ана хватает чек за завтрак, опередив меня. – Ты не успел, Грей. Надо шевелиться быстрее.

– Верно, надо, – бурчу я.

Особе, чья задолженность по студенческому кредиту превышает пятьдесят тысяч долларов, не стоит платить за мой завтрак.

– Не сердись. Ведь я теперь на двадцать четыре тысячи долларов богаче, чем была сегодня утром. Могу себе позволить, – она посмотрела на чек, – заплатить за завтрак двадцать два доллара шестьдесят семь центов.

Не стану же я вырывать у нее чек.

– Благодарю, – бормочу я.

– Теперь мы куда? – спрашивает она.

– Ты в самом деле хочешь подстричься?

– Да ты посмотри на меня.

Темные пряди выбились из конского хвоста и обрамляют прекрасное лицо.

– По-моему, очень милая прическа. Как все в тебе.

– А как же прием, который устраивает вечером твой отец?

– Да-да, в доме родителей установлен большой шатер. Я должен явиться в смокинге.

– Что за благотворительная программа?

– Называется «Справимся вместе». Реабилитация для наркозависимых родителей с маленькими детьми. – Затаив дыхание, надеюсь, что она не станет расспрашивать меня, какое отношение к этой программе имеет моя семья. Тема слишком личная, и я не нуждаюсь в жалости. Я рассказал Ане все, что хотел, о том времени в моей жизни.

– По-моему, хорошее дело, – сочувственно говорит она и, к моему облегчению, больше ничего не спрашивает.

– Ладно, пошли. – Я встаю и протягиваю ей руку, заканчивая разговор.

– Куда мы идем? – интересуется она, когда мы снова идем по Первой авеню.

– Сюрприз.

Не могу же я сказать ей, что Элена – хозяйка этого салона. Ана наверняка испугается. Из нашего разговора в «Саванне» я понял, что ей неприятно даже одно упоминание этого имени. Сегодня суббота, в выходные Элена не работает, а если и работает, то не здесь, а в салоне в Браверн-центре.

– Вот мы и пришли. – Я открываю перед Аной дверь «Эсклавы». В последний раз я был здесь пару месяцев назад с Сюзанной.

– Доброе утро, мистер Грей, – радостно здоровается Грета.

– Привет, Грета.

– Как обычно, сэр? – вежливо спрашивает она.

Блин.

– Нет. – Я бросаю нервный взгляд на Ану. – Мисс Стил скажет вам, что она хочет.

Ана буквально прожигает меня своим взглядом.

– Почему здесь? – злобно шипит она.

– Салон принадлежит мне, как и еще три таких же.

– Ты его владелец?

– Да. Попутный бизнес. Кстати – ты можешь получить здесь все, что хочешь. – Я перечисляю всевозможные спа-процедуры. – Все, что нравится женщинам, – тут делают все.

– И воск?

В какую-то долю секунды я готов порекомендовать ей шоколадный воск для интимной депиляции, но тут же спохватываюсь и придерживаю предложение.

– Да, воск тоже. Во всех местах.

Ана вспыхивает.

Как мне убедить ее, что без волос она получит больше удовольствия от пенетративного секса?

Не торопись, Грей. Двигайся к цели маленькими шагами.

– Будьте добры, мне нужно подстричься, – говорит она Грете.

– Хорошо, мисс Стил.

Грета с немецкой четкостью находит в компьютере необходимую информацию.

– Франко освободится через пять минут.

– Франко хорошо стрижет, – подтверждаю я, но замечаю, что у Аны внезапно меняется настроение.

Хочу спросить, в чем дело, но поднимаю глаза и вижу, как из подсобки выходит Элена.

Блин. Что она тут делает?

Элена перекидывается с сотрудниками парой слов, потом замечает меня, и ее лицо озаряется, словно рождественская елка огнями. На нем появляется выражение коварного восторга.

Дьявол.

– Извини, – говорю я Ане и спешу навстречу Элене, чтобы опередить ее.

– Ну и ну, какое неожиданное удовольствие, – мурлычет Элена и целует меня в обе щеки.

– Доброе утро, мэм. Не ожидал увидеть вас здесь.

– Заболела моя стилистка. Так, значит, ты в самом деле избегал меня.

– Я был очень занят.

– Уж вижу. У тебя новенькая?

– Это Анастейша Стил.

Элена лучезарно улыбается Ане, которая пристально наблюдает за нами. Ана понимает, что мы говорим о ней, и отвечает слабой улыбкой.

Проклятье.

– Твоя маленькая южанка?

– Она не южанка.

– По-моему, ты ездил за ней в Джорджию.

– Там живет ее мать.

– Понятно. Она определенно твоего типа.

– Угу. – Отойдем от темы.

– Познакомишь меня с ней?

Ана говорит с Гретой – кажется, спрашивает ее о чем-то. Интересно, о чем?

– Я не думаю, что это удачная мысль.

– Почему же? – Элена явно разочарована.

– Она называет тебя миссис Робинсон.

– Правда? Смешно. Впрочем, я удивлена, что такая юная особа умеет быть вежливой. – В голосе Элены звучала насмешка. – Еще меня удивило, что ты рассказал ей про нас. А как же конфиденциальность? – Она постукивает по губам своим ярко-красным ногтем.

– Она не захочет разговаривать.

– Пожалуй, да. Ладно, не беспокойся. Я исчезаю. – Она поднимает кверху руки – мол, сдаюсь.

– Спасибо.

– Но ты уверен, что это хорошая затея, Кристиан? Ведь однажды она уже причинила тебе боль. – На лице Элены мелькает тень озабоченности.

– Не знаю. Я скучал по ней. Она скучала по мне. Я решил, что попробую подстроиться под нее. Она согласилась.

– Под нее? Ты уверен, что сможешь? Ты уверен, что этого хочешь?

Ана все еще глядит на нас. Она встревожена.

– Время покажет.

– Что ж. Я всегда готова тебе помочь. Удачи! – Она одаривает меня ласковой, но при этом расчетливой улыбкой. – Не пропадай, заглядывай ко мне!

– Спасибо. Ты собираешься сегодня вечером к моим родителям?

– Вряд ли.

– Тоже неплохая мысль.

На ее холеном лице мелькает удивление, но Элена тут же предлагает:

– Давай-ка повидаемся на этой неделе, когда можно будет говорить свободнее.

– Конечно.

Элена сжимает мне руку выше локтя, и я возвращаюсь к Ане. Она все еще ждет меня, нахмурив брови и скрестив на груди руки, возле администраторши.

Сердится. И это плохо.

– Все в порядке? – спрашиваю я, хотя прекрасно вижу ее недовольство.

– Не совсем. Ты не хотел меня знакомить? – говорит она в ответ. В ее голосе звучат одновременно сарказм и негодование.

Господи. Она поняла, что это Элена. Каким образом?

– Но я думал…

Ана перебивает меня:

– Что ж, и умные люди иногда… – Она замолкает, не договорив фразу, потому что слишком злится. – Мне хочется уйти отсюда. – Она топает ногой о мраморный пол.

– Почему?

– Ты знаешь почему, – рычит она и смотрит на меня так, словно я самый большой идиот, какого она встречала в жизни.

Грей, ты самый большой идиот, какого она встречала в жизни.

Ты ведь знаешь, как она относится к Элене.

А ведь все складывалось так хорошо.

Грей, попробуй исправить ситуацию.

– Прости, Ана. Я не ожидал ее здесь увидеть. Она никогда сюда не приезжает. Она открыла новый салон в Браверн-центре и сидит обычно там. Сегодня кто-то заболел, вот она здесь и появилась.

Ана резко поворачивается и выскакивает на улицу.

– Грета, Франко нам не понадобится, – говорю я и торопливо иду следом за Аной. Мне досадно, что она слышала наш разговор.

Ана шагает по тротуару, наклонив голову и обхватив себя руками за плечи. Я вынужден ускорить шаг, чтобы ее догнать.

Ана. Стой. Ты погорячилась.

Она просто не понимает природу наших с Эленой отношений.

Догнав Ану, я иду рядом с ней. Меня одолевают сомнения. Что я делаю? Что я говорю? Пожалуй, Элена права.

Мне это надо?

Я никогда не терпел такого поведения от рабынь. Более того, ни одна из них не позволяла себе таких капризов.

Но мне плохо, когда она на меня злится.

– Ты приводил сюда своих саб? – интересуется она.

Вопрос явно риторический, она уже и так знает.

– Некоторых приводил, – спокойно отвечаю я.

– И Лейлу?

– Да.

– Но ведь салон, похоже, новый.

– Я недавно закончил ремонт.

– Понятно. Так что, миссис Робинсон встречала всех твоих рабынь?

– Да.

– Они знали про нее?

Все не так, как ты думаешь. Они не знали про наши отношения доминант – сабмиссив. Они думали, что мы просто друзья.

– Нет. Никто из них. Только ты.

– Но я не саба.

– Нет, конечно. Об этом не может быть и речи. – Потому что я точно не потерплю таких фортелей ни от кого, кроме тебя.

Внезапно она останавливается и резко поворачивается ко мне. Ее лицо – мрачнее тучи.

– Неужели ты не понимаешь, как все это мерзко? – спрашивает она.

– Да. Прости. – Но ведь я в самом деле не знал, что Элена окажется в салоне.

– Я хочу постричься, желательно там, где не будет твоих сотрудников или клиенток. – По голосу я понимаю, что она готова расплакаться.

Ана.

– Ну, я пошла. Пока.

– Ты ведь не сбегаешь от меня? Нет?

Поднимается паника. Вот так. Сейчас она уйдет, и у нас не будет ни единого шанса.

Грей, ты все испортил.

– Нет, – воскликнула она с отчаянием в голосе. – Я просто хочу подстричься, черт побери. Где-нибудь. Я хочу сесть в парикмахерское кресло, закрыть глаза и забыть про всю фигню, которая тебя сопровождает.

Она не бросает меня. Я с облегчением перевожу дух.

– Я могу прислать Франко к тебе домой, – предлагаю я.

– Она очень привлекательная.

Боже. Только не это.

– Да, верно. – Ну и что? Перестань, Ана.

– Она сейчас замужем?

– Нет. Уже пять лет как в разводе.

– Почему вы не вместе?

Ана! Перестань.

– Потому что у нас все в прошлом. Я уже говорил тебе. – Сколько раз тебе надо говорить? В моем кармане вибрирует «блэкберри». Поднимаю палец, останавливая ее тираду, и достаю телефон. Высвечивается Уэлч. Интересно, что там у него.

– Мистер Грей.

– Да, Уэлч.

– Три сообщения. Мы проследили за миссис Лейлой Рид до Спокана, где она жила с парнем по имени Джеффри Барри. Он погиб в ДТП на I-90.

– Погиб в ДТП? Когда?

– Четыре недели назад. Ее муж Рассел Рид знал про Барри, но не сказал нам, куда ушла от него миссис Рид.

– Значит, этот говнюк рассказал не все. Он что-то знает. Неужели у него нет никакой жалости к ней? Разве можно быть таким бесчувственным?

– Чувства к ней у него остались, но совсем не матримониальные.

– Теперь все начинает проясняться.

– Психиатр сообщил вам что-нибудь новое, за что можно зацепиться? – спрашивает Уэлч.

– Нет.

– Она могла страдать от какого-нибудь психоза?

Я соглашаюсь с Уэлчем, что скорее всего он прав. Но это вовсе не ответ на главный вопрос – где она находится сейчас, а именно это для меня важнее всего. Я обвожу взглядом улицу. Где ты, Лейла?

– Она здесь. Она следит за нами, – недовольно бормочу я.

– Мистер Грей, мы близки к разгадке. Мы найдем ее, – заверяет меня Уэлч и спрашивает, где я нахожусь, в «Эскале» или нет.

– Нет. – Я ругаю себя за беспечность. Зря мы с Аной стоим вот так, у всех на виду, на улице.

– Я вот думаю, сколько человек вам требуется для охраны.

– Два или четыре, двадцать четыре, семь.

– О’кей, мистер Грей. Вы уже сообщили об этом Анастейше?

– Пока еще нет. – Ана пристально глядит на меня, прислушивается к разговору. Ее лицо по-прежнему непроницаемо.

– Сообщите. И вот еще что. Миссис Рид получила лицензию на ношение оружия.

– Что? – Страх сжимает мне сердце.

– Мы узнали об этом сегодня утром в ходе нашего расследования.

– Понятно. Когда?

– Вчера.

– Значит, только что? Но каким образом?

– Она подделала документы.

– И никто не проверил ее данные?

– Она использовала вымышленное имя. Там все подделано с начала и до конца.

– Понятно. Пришли по имейлу имя, адрес и фото, если есть.

– Будет сделано. И я организую дополнительную охрану.

– Круглосуточно, с сегодняшнего дня. Поддерживай связь с Тейлором.

Я заканчиваю разговор и хмурюсь. Ситуация серьезная.

– Ну? – спрашивает Ана.

– Это был Уэлч.

– Кто он?

– Мой секьюрити.

– Понятно. Что же случилось?

– Три месяца назад Лейла сбежала от мужа с каким-то парнем, а четыре недели назад он погиб в ДТП.

– Ой…

– Этот говнюк, врач, должен был все это выяснить. Горе – вот в чем причина ее странного поведения.

Проклятье. Они там мышей не ловят в этой лечебнице.

– Пойдем. – Я протягиваю руку, и Ана машинально берется за нее. Но тут же спохватывается и отдергивает ее.

– Постой. Мы не договорили. О «нас» и о ней, твоей миссис Робинсон.

– Она не «моя миссис Робинсон». Мы можем поговорить об этом у меня дома.

– Я не хочу идти к тебе. Я хочу подстричься! – кричит она.

Я беру телефон и звоню в салон. Грета тут же отвечает.

– Грета, это Кристиан Грей. Мне нужно, чтобы через час Франко был у меня. Передай миссис Линкольн…

– Да, мистер Грей. – Она замолкает на наносекунду. – Все в порядке. Он будет у вас в час.

– Хорошо. – Я убираю телефон. – Ты слышала? Парикмахер приедет в час.

– Кристиан!.. – Ана сверкает глазами.

– Анастейша, у Лейлы явно нервный срыв. Я не знаю, за кем она охотится, за тобой или за мной, и что задумала. Сейчас мы поедем к тебе, соберем твои шмотки, и ты поживешь у меня, пока мы не разыщем Лейлу.

– Зачем мне это надо?

– Ради твоей безопасности.

– Но ведь…

Боже, дай мне сил и терпения!

– Никаких «но». Ты поедешь ко мне, даже если тебя придется тащить за волосы.

– По-моему, ты преувеличиваешь опасность.

– Нет. Пошли. Продолжим разговор у меня дома.

Она сердито глядит на меня. Лицо упрямое.

– Нет, – повторяет она.

– Ты либо пойдешь сама, либо я тебя понесу. Меня устраивают оба варианта.

– Не посмеешь.

– Ну, малышка, мы оба знаем, что если ты бросаешь мне перчатку, то я с радостью принимаю вызов.

Она хмурит брови.

Ана. Ты не оставляешь мне выбора.

Подхватываю ее и взваливаю на плечо, не обращая внимания на удивленные взгляды проходящей мимо нас супружеской пары.

– Оставь меня в покое! – кричит она и колотит меня кулачками по спине.

Я еще крепче обхватываю ее одной рукой, а другой шлепаю по заду.

– Кристиан! – визжит она в ярости. Но мне плевать.

Испуганный парень – вероятно, папаша – спешно уводит с нашей дороги своих маленьких детей.

– Я сама пойду! Я пойду! – кричит она, и я немедленно ставлю ее на ноги.

Она поворачивается так быстро, что ее волосы хлещут меня по плечу. Она шагает в сторону своего дома. Я иду следом, но зорко смотрю по сторонам. Очень зорко.

Лейла, где ты?

За припаркованным автомобилем? За деревом?

Чего же ты хочешь?

Неожиданно Ана останавливается.

– Что произошло? – грозно спрашивает она.

– Ты о чем? – Что на этот раз?

– С Лейлой.

– Я уже сказал тебе.

– Нет, не сказал. Тут что-то еще. Вчера ты не настаивал на том, чтобы я перебралась к тебе. Так что же случилось?

Какая ты проницательная, мисс Стил.

– Кристиан! Отвечай!

– Вчера она ухитрилась получить разрешение на ношение оружия.

Ее поведение тут же меняется. Гнев превращается в страх.

– Значит, она может купить себе пушку, – шепчет она.

– Ана. – Я беру ее за плечи. – Я не думаю, что она наделает глупостей, но не хочу, чтобы ты подвергалась какому бы то ни было риску.

– Я-то ладно… а вот как быть с тобой? – говорит она, и в ее голосе слышится тревога. Она обнимает меня и крепко прижимает к себе. Она боится за меня.

За меня!

Еще минуту назад я думал, что она уходит.

Просто невероятно.

– Пойдем назад.

Я целую ее в макушку. Мы идем дальше. Я обнимаю ее за плечи, чтобы надежнее защитить. Она просунула руку в ременную петлю моих джинсов и прижимается ко мне.

Такая… близость мне непривычна. Я постепенно привыкаю.

Мы возвращаемся к ней. Я снова гляжу по сторонам, не прячется ли где-то рядом Лейла.

Глядя, как Ана собирает чемоданчик, обдумываю диапазон эмоций, которые я испытал за этот день после пробуждения. Накануне в переулке я пытался определить словами то, что чувствовал. Самым точным было слово «беспокойство». Оно определяет мое состояние и теперь. Ана не робкого десятка, я понял это еще до нашей ссоры – она дерзкая и переменчивая.

Изменилась ли она с тех пор, как ушла от меня? Или я изменился?

Мне не помогает и то, что из-за Лейлы возник совершенно новый уровень тревоги. Впервые за долгое время меня переполняет страх. Что, если из-за моих отношений с Лейлой с Аной что-то случится? Ситуация в целом вышла из-под контроля. Мне это не нравится.

У Аны тоже мрачное настроение, и она необычайно молчалива. Смотрю, как она кладет в свой рюкзак знакомый воздушный шарик.

– Ты и «Чарли Танго» берешь с собой? – улыбаюсь я.

Она кивает и отвечает мне прохладной улыбкой. Она либо испугана, либо все еще злится на меня из-за Элены. Либо из-за двадцати четырех тысяч долларов. Либо раздражена на меня за то, что я тащил ее на плече по улице.

Проклятье, есть из чего выбирать. Интересно, о чем она сейчас думает.

– Во вторник вернется Итан, – сообщает она.

– Итан?

– Брат Кейт. Он остановится тут, пока не подыщет себе квартиру в Сиэтле.

А, да, еще один представитель семейства Кавана. Пляжный бездельник. Я его помню, на вечеринке в честь завершения учебы он все время тянул свои руки к Ане.

– Ну вот и хорошо, что ты переедешь ко мне. Ему будет просторнее.

– Я не знаю, есть ли у него ключи. Во вторник мне надо будет сюда приехать. Все, я собралась.

Подхватив ее чемодан, я выхожу с Аной на улицу и быстро оглядываюсь по сторонам, прежде чем запереть дверь. Я недовольно отмечаю, что здесь даже нет охранной сигнализации.

«Ауди» стоит за домом, как Тейлор и сказал. Распахиваю перед Аной переднюю пассажирскую дверцу, но она стоит возле машины и смотрит на меня.

– Почему ты не садишься? – удивленно спрашиваю я.

– Я думала, что сяду за руль.

– Нет, машину поведу я.

– Разве я плохо вожу? – спрашивает она – к ней вернулся привычный тон. – Только не говори, что тебе известно, сколько баллов я получила за вождение… Меня уже не удивляют твои шпионские наклонности.

– Садись в машину, Анастейша. – Мое терпение уже на пределе.

Хватит. Ты уже злишь меня. Я хочу скорее привезти тебя домой, где ты будешь в безопасности.

– Ладно уж, – вздыхает она и садится в «Ауди».

Она живет недалеко от меня, и наша поездка будет недолгой. Обычно я люблю ездить на маленьком «Ауди». Автомобиль прекрасно подходит для трафика Сиэтла. Но сейчас я отвлекаюсь на каждого пешехода. Один из них может оказаться Лейлой.

– У тебя все сабы были брюнетками? – неожиданно спрашивает Ана.

– Да. – Я не слишком расположен обсуждать эту тему. Наши хрупкие отношения рискуют встать на опасную тропу.

– Мне просто интересно. – Она теребит кисточку на рюкзаке; значит, нервничает, я уже знаю этот ее жест.

Помоги ей расслабиться, Грей.

– Я уже говорил, что предпочитаю брюнеток.

– Миссис Робинсон не брюнетка.

– Вот именно. Она-то и отвратила меня от блондинок навсегда.

– Ты шутишь. – Ана явно мне не верит.

– Да, я шучу. – Зачем вообще нам говорить на эту тему?

Мое беспокойство усиливается. Если она начнет копать глубже, я признаюсь ей в своем самом темном секрете.

Нет. Я никогда не смогу рассказать ей о нем. Она от меня уйдет.

Даже не оглянется.

Я вспоминаю, как она шла по улице к гаражу после нашего первого кофе в «Хитмане».

Тогда она даже не оглянулась.

Ни разу.

Если бы я не вызвался отвезти ее на выставку того фотографа… то не был бы с ней сейчас.

Ана сильная. Если она говорит «прощай», она не шутит.

– Расскажи мне о ней. – В мои раздумья вторгается голос Аны.

Что на этот раз? Она спрашивает про Элену? Опять?

– Что ты хочешь знать? – Дополнительная информация о миссис Линкольн лишь ухудшит ее настроение.

– Расскажи мне о вашем деловом соглашении.

Что ж, это довольно просто.

– Я скорее теневой партнер. Бизнес, связанный с салонами красоты, меня мало интересует, но она встроила его в успешную сеть других фирм. Я просто помог ей инвестициями на старте.

– Почему?

– Я был у нее в долгу.

– Да?

– Когда меня вышибли из Гарварда, она дала мне взаймы сто тысяч баксов, чтобы я мог начать свой бизнес.

– Тебя вышибли?

– Это было не мое, Анастейша. Я промучился два года. К сожалению, мои родители этого не понимали.

– Что-что? – Грейс хмурится, а ее лицо покраснело так, словно ее сейчас хватит апоплексический удар.

– Я хочу бросить учебу. И собираюсь основать свою компанию.

– Чем ты будешь заниматься?

– Инвестициями.

– Кристиан, что ты знаешь об инвестициях? Ты должен окончить колледж.

– Мам, у меня есть план. Я думаю, что могу это сделать.

– Слушай, сынок, это очень серьезный шаг. Он может повлиять на твое будущее.

– Я знаю, папа, но я больше не могу. Не хочу жить в Гарварде еще два года.

– Переводись. Возвращайся в Сиэтл.

– Мама, дело не в городе.

– Ты просто не нашел свою нишу.

– Моя ниша в реальном мире. Не в академической среде. Там мне душно.

– Ты кого-то встретил? – спрашивает Грейс.

– Нет, – лгу я, не моргнув глазом. Я знал Элену еще до того, как отправился в Гарвард.

Грейс прищурилась, и у меня запылали кончики ушей.

– Мы не можем одобрить такой безрассудный шаг, сынок.

Каррик сделал важное «отцовское» лицо, и я испугался, что сейчас он прочтет мне свою стандартную лекцию – что «надо упорно учиться, упорно работать, и семья важнее всего».

Грейс поддержала его.

– Кристиан, ты рискуешь сломать себе всю жизнь.

– Мама. Папа. Все уже сделано. Простите, что я опять вас разочаровал. Решение уже принято. Я лишь ставлю вас в известность.

– А что с деньгами, потраченными на твою учебу? – Мама нервно потирала руки.

Блин.

– Я выплачу вам все.

– Как? И как ты собираешься начать свой бизнес? Тебе нужен капитал.

– Мама, об этом не беспокойся. Уже все есть. И я все вам выплачу.

– Кристиан, милый, дело не в деньгах…

Единственное, чему я научился в колледже, – это составлению балансового отчета. И я был уверен в себе.

– По-моему, ты не прогадал, вылетев из Гарварда. На чем ты специализировался? – интересуется Ана, возвращая меня к нашему разговору.

– Политика и экономика.

– Так она богатая? – Ана прицепилась к деньгам, которыми меня ссудила Элена.

– Ей было скучно. Она была дорогой куклой очень богатого торговца лесом. – Меня всегда это смешит. Я ухмыляюсь, взглянув на Ану. Линкольн. Лес. Он оказался отвратительным скотом. – Не позволял ей работать. Понимаешь, он любил все держать под контролем. Некоторые мужчины любят это делать.

– Неужели? Разве бывают такие диктаторы? – В голосе Аны звучит явный сарказм. – По-моему, это из области мифов. – Каждое ее слово буквально сочится ехидством. У нее испортилось настроение, но я невольно ухмыляюсь, видя ее реакцию.

– Она ссудила тебя деньгами мужа?

Разумеется.

– Какой ужас.

– Свое он вернул себе.

Редкостная скотина.

В памяти всплывает та давняя история. Он чуть не убил Элену за то, что она меня трахала. Страшно даже подумать, что он мог с ней сделать, если бы не мое появление. Во мне бушует ярость; в ожидании, когда поднимется шлагбаум и я смогу заехать в гараж «Эскалы», сжимаю руль так, что побелели костяшки пальцев. Элена пролежала в больнице три месяца, но отказалась подавать на мужа в суд.

Держи себя под контролем, Грей.

Я ослабляю хватку.

– Каким образом? – спрашивает Ана, как всегда, любопытная. Ей хочется знать, какой была месть Лайна.

Я не хочу рассказывать эту историю. Я качаю головой, въезжаю на парковочное место и глушу мотор.

– Пойдем, скоро приедет Франко.

В лифте я гляжу на нее. Маленькая буковка «v» опять на своем месте – между бровями. Ана задумчива, возможно, размышляет над тем, что я ей сказал, – или над чем-нибудь еще?

– Ты все еще злишься на меня? – спрашиваю я.

– Ужасно.

– Ну-ну. – По крайней мере теперь я это знаю.

Тейлор вернулся от Софи, своей дочки. Он ждет нас возле лифта.

– Добрый день, сэр, – здоровается он со мной.

– Уэлч звонил?

– Да, сэр.

– И?

– Все улажено.

– Замечательно. Как ваша дочь?

– Все в порядке, благодарю вас, сэр.

– Хорошо. В час приедет парикмахер – Франко де Лука.

– Мисс Стил. – Тейлор почтительно кивает Ане.

– Привет, Тейлор. У вас есть дочь?

– Да, мэм.

– Сколько ей лет?

– Семь.

Ана удивлена.

– Она живет у матери, – поясняет Тейлор.

– О-о, понятно, – отвечает она, и Тейлор улыбается, что с ним бывает крайне редко.

Я поворачиваюсь и иду к себе. Я не уверен, что мне нравится смотреть, как Тейлор любезничает с мисс Стил, и наоборот. Слышу за своей спиной легкие шаги.

– Ты голодна? – спрашиваю я.

Она качает головой и обводит комнату взглядом. Она не была здесь с того ужасного дня, когда она ушла от меня. Мне хочется сказать ей, что я рад ее возвращению, но сейчас она на меня злится.

– Мне надо сделать несколько звонков. Располагайся как дома.

– Ладно.

В кабинете обнаруживаю на столе большую матерчатую сумку. В сумке лежит роскошная серебряная маска с бирюзовыми перьями. Для Аны. Рядом – маленький мешочек от «Шанель» с красной губной помадой. Тейлор выполнил мою просьбу. Впрочем, не думаю, что Ана одобрит мою идею с помадой – во всяком случае сейчас. Я кладу маску на полку, помаду в карман и сажусь за компьютер.

Утро с Анастейшей стало поучительным и необычным. С ней было непросто с самого пробуждения, все наши ссоры из-за чека за ее разбитый «Фольксваген», моих взаимоотношений с Эленой или платы за завтрак.

Ана категорически независима, ее по-прежнему, кажется, не интересуют мои деньги. Она не берет, она дает; но ведь она всегда была такой. Это необычно. Все мои сабмиссив любили подарки. Грей, кого ты обманываешь? Они говорили, что любят, хотя, возможно, из-за той роли, которую они играли.

Хватаюсь за голову. Как все сложно. С Аной я очутился на неизведанной территории.

Как неудачно, что она злится на Элену. Элена – мой друг.

Или Ана ревнует?

Я не могу изменить прошлое, а после всего, что сделала для меня Элена, враждебность Аны сильно затруднит мне жизнь.

Неужели теперь моя жизнь будет такой? Омраченной неопределенностью? Что ж, это интересная тема для дискуссии с Флинном во время очередного визита. Возможно, он поможет мне пройти через это.

Я удрученно качаю головой, активирую «мак» и смотрю почту. Уэлч прислал копию лицензии Лейлы на скрытое ношение оружия. Она использовала имя Жанны Барри и адрес в Беллтауне. Фотография ее, но выглядит она старше, худее и печальнее, чем тогда, когда мы с ней были вместе. Меня это угнетает. Эта женщина нуждается в помощи.

Распечатываю две таблицы из SIP – отчет о прибылях и убытках за последние три года. Посмотрю потом. Еще знакомлюсь с резюме группы дополнительной охраны. Тейлор уже одобрил их. Двое из них – бывшие правительственные агенты, а двое – бывшие морские котики. Но я должен обсудить дополнительные меры безопасности с Аной.

Не форсируй события, Грей. Иди к цели шаг за шагом.

Ответив на несколько рабочих писем, я отправляюсь на поиски Аны.

Ее нет ни в гостиной, ни в моей спальне. Достаю из ночного столика пару квадратиков из фольги и продолжаю поиски. Я хочу подняться наверх и посмотреть, нет ли ее там, но слышу, как открывается лифт и Тейлор с кем-то здоровается. Часы показывают 12:55. Значит, прибыл Франко. Двери холла распахнулись, и прежде чем Тейлор раскрывает рот, сообщаю, что приведу мисс Стил.

– Очень хорошо, сэр.

– Сразу дай мне знать, когда придут секьюрити.

– Слушаюсь, мистер Грей.

– И спасибо за маску и помаду.

– Не стоит благодарности, сэр. – Тейлор закрывает дверь.

Наверху я не вижу ее, но слышу ее голос.

Ана разговаривает сама с собой в гардеробной.

Какого черта она там делает?

Тяжело вздохнув, я открываю дверцу. Она сидит на полу, скрестив ноги.

– Вот ты где. Я уж решил, что ты сбежала.

Она выставляет ладонь, и я понимаю, что она говорит по телефону, а вовсе не сама с собой. Опираясь на дверную стойку, я наблюдаю, как она заправляет волосы за уши и начинает наматывать прядь на указательный палец.

– Извини, мам, мне надо идти. Я перезвоню тебе попозже… – Она говорит нервно. Неужели она чувствует себя так по моей вине? Возможно, она прячется от меня. Ей нужно личное пространство? Эта мысль меня огорчает.