Если бы Берию не убили... Вечная память! - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Сергей Кремлёв (Глава 1 «Если бы Берию не арестовали…»

Глава 1 «Если бы Берию не арестовали…» — фантасмагория Леонида Млечина

В № 41 журнала «Новое время» за 1993 год — журнала вдрызг перестроечного в годы перестройки и до слюнявых брызг антисоветского в ельциноидные годы, появился некий материал. На страницах 34–38 журнала была опубликована «документальная фантасмагория» Леонида Млечина «Если бы Лаврентия Берию не арестовали…».

Отрывки из неё я впервые приводил в своей первой книге о Лаврентии Павловиче — «Берия: лучший менеджер социализма», но вот же, приходится к этой фантасмагории» обращаться ещё раз.

Начиналась она так:

«На закрытии XX съезда КПСС выступил Лаврентий Павлович Берия.

— Прежде всего, — сказал он, — я хотел бы всех нас поздравить с этим съездом. Это был съезд обновления… Времена, когда нарушалась социалистическая законность, когда попирались нормы партийной жизни, навсегда ушли в прошлое.

XX съезд был первым, на котором Берия выступал с отчетным докладом.

Когда ему было предоставлено заключительное слово, зал поднялся и долго аплодировал. Берия улыбался и делал рукой движение, означавшее, что он просит всех успокоиться и сесть. Но делегаты продолжали аплодировать, глядя на президиум, который тоже стоя приветствовал лидера великой страны…»

«Реконструкция» Млечина была не только исторически несостоятельной, но и психологически бездарной, потому что с трибуны «млечинского» варианта XX съезда Берия почему-то начал вспоминать — ни с того ни с сего — о временах весьма давних по отношению как к реальному хрущёвскому, так и к виртуальному бериевскому XX съезду. В 1956 году виртуальный Берия Млечина рассказывал делегатам XX съезда о том, что эти делегаты и так должны были хорошо знать, а именно — о том, как разворачивались события после смерти Сталина.

Над тем — с чего бы это Берия в 1956 году, да ещё в заключительном слове, стал вспоминать события 1953 года, Млечин, конечно, не задумывается.

Да и к чему?!

Горячее сырым не бывает, а к вонючему особо не принюхиваются. И Млечин упоённо «фантасмагорировал»:

«Этот рассказ Берии делегаты и гости XX съезда слушали с замиранием сердца.

Путч готовил хитрый и коварный Никита Хрущёв, который играл роль простачка, пытался со всеми дружить…

Хрущёв, рассказывал Берия, хотел навсегда законсервировать то, что создал Сталин. Хрущёву были свойственны субъективизм и волюнтаризм, полнейшая некомпетентность, стремление всё решать самому, без совета со специалистами…

<…>

Хрущёв, интриган и антипартийный человек, виновный в нарушениях социалистической законности на Украине и затем в Москве… стал готовить переворот. Он стремился захватить всю власть в стране. Для этого он решил уничтожить Берию — единственного человека, который мог противостоять его амбициям…

<…>

Арест Берии наметили на 26 июня…»

В «фантасмагории» Млечина к заговору Хрущёва оказались причастны все, кто к нему был причастен в реальности: Булганин, заместители Берии по МВД Серов и Круглов, маршал Жуков, генералы Батицкий и Москаленко… Однако Берия — по Млечину — был начеку и утром 26 июня 1953 года приехал к Маленкову.

Млечин описывает ситуацию так:

«— Ты что же, Егор, решил против меня выступить? — спросил Берия, глядя ему прямо в глаза.

Испуганный Маленков поспешил переметнуться на сторону Берии и выдал план хрущёвской операции».

Далее, естественно, все развивалось с «точностью до наоборот» по отношению к реальной истории: Кобу лов во главе оперативников МВД арестовал Жукова и его людей, арестовал Серова и Круглова, и когда на заседании Президиума ЦК Хрущёв после обвинений в адрес Берии нажал на «секретную кнопку», в зал вместо Жукова вошли офицеры внутренних войск.

«Хрущёва, Булганина, Жукова и других, — продолжал Млечин, — судил военный трибунал. По совокупности преступлений перед Родиной их приговорили к смертной казни.

Маленкова и Микояна Берия оставил на их постах.

<…>

После ареста Хрущёва и его подручных, которые оказались ещё и агентами американской разведки, председателем Совета Министров стал Берия.

Никто не мог оспорить у него права возглавить партию и страну.

Именно Берия выступил против всевластия партийного аппарата и некомпетентного вмешательства в хозяйственные дела…» и т. д.

Начав читать в 2007 году эту «фантасмагорию» четырнадцатилетней давности, я был крайне удивлён. Неужели Леонид Млечин (Млечин!) в 1993 году чуть ли не первым оценивал Берию объективно? Это Млечин-то, фигура, просто-таки пропитанная заказным «антисоветизмом» так же, как во времена ЦК КПСС он был пропитан показным «антиимпериализмом».

Но вскоре всё стало на свои места!

Делегатов XX съезда — по Млечину — после тщательных и давно привычных им проверок постами внутренних войск — развозят из ограждённого колючей проволокой Внуково военно-транспортные самолеты (гражданской авиации нет, потому что «просто так по стране никто не болтался»).

Всё строительство, а также производство на оборонных заводах в Советском Союзе образца млечинского Берии «велось с помощью Главного управления лагерей».

Млечин продолжал «фантасмагорировать»:

«Председатель Госплана Амаяк Кобулов назвал в своем выступлении (на «фантасмагорическом» XX съезде. — С. К.) контрольные цифры на пятилетку: 83 процента промышленного производства дать за счет использования трудовых ресурсов Главного управления лагерей…

XX съезд поставил перед правительством задачу максимально освободить советских людей от тяжёлого физического труда, передав почти всю промышленность в ведение Главного управления лагерей», и т. д. и т. п.

Но зачем Млечину в 1993 году, уже после уничтожения Советской власти и Советского Союза, понадобилось привлекать пусть и негативное внимание к той фигуре, которая в СССР была подзабыта и без всяких Млечиных предана исторической анафеме?

Что ж, автор пасквиля на Берию и его эпоху не скрывал цели написания своей «фантасмагории». По словам Млечина, он хотел доказать, что:

«История многовариантна. Судьба социализма в России тоже зависела от множества факторов… Но страна развивалась бы всё в том же круге от ГУЛАГа до реформы.

Многовариантность реального социализма сведена к минимуму, потому что генеральная схема существования социалистического общества — террор…»

Заключил же свою лживую «фантасмагорию» Млечин следующим образом:

«Бериевские реформы 1953 года, испугавшие его коллег по партийному руководству, были первой попыткой самоспасения. Но если бы реформы и удались, вскоре страна бы вновь вернулась к ГУЛАГу. Так и продолжалось бы до тех пор, пока социализм не рухнул.

Многовариантность социализма безнадёжна».

Иными словами, млечины, прекрасно понимая, что уже в 1993 году для многих наступает время прозрения, начинали забрасывать грязью не только Берию лично, но и сам принцип социализма. И, надо признать, млечины в том весьма преуспели, хотя прозрение, возможно, и запоздалое, но неизбежное народам России и СССР ещё предстоит.

Автор антибериевской и одновременно антисоциалистической «фантасмагории», родившись в 1957 году и окончив факультет журналистики МГУ, благополучно процветал в брежневские времена, тиская в советских издательствах «политические повести» в серии «По ту сторону». Как «боец идеологического фронта ЦК КПСС» он разоблачал «мифы о советской угрозе», рассказывал о том, как «американские спецслужбы расправляются с активистами антивоенного движения» и т. д.

Вписавшись в эпоху «застоя», Млечин естественным образом стал дезинформационной принадлежностью и «либерастической» «эпохи». В политиканской жизни отбросов не бывает — всё может пригодиться в качестве кадров.

Не надо глубоко изучать историю — достаточно элементарных её знаний, чтобы понять, что млечинский Берия — полный антипод того реального Берии, который действовал в период от момента смерти Сталина до момента своего ареста 26 июня 1953 года.

Так, Млечин умолчал, например, о передаче новым министром внутренних дел СССР Берией всего промышленного производства из МВД в отраслевые министерства и о передаче им же в Министерство юстиции СССР самоё ГУЛАГа — Главного управления лагерей МВД СССР. И сия «забывчивость» Млечина вполне понятна — простое упоминание этих двух фактов обрушивает сразу всю мрачную млечинскую «фантасмагорию».

Но что в этой «фантасмагории» интересно! Как альтернатива Хрущёву в ней рассматривается не Булганин, не Маленков, не Молотов или Микоян, или ещё кто, а именно Берия!

И это — показательно и доказательно!

Как известно, самый отъявленный лжец лжёт не во всём — если он будет врать откровенно, то ему никто не поверит, поэтому ложь надо как-то камуфлировать под правду. В итоге даже лжец в чём-то пробалтывается…

Вот и Млечин невольно показал своей «фантасмагорией», что история СССР могла бы пойти принципиально иным путём лишь в том случае, если бы во главе СССР вместо Хрущёва оказался только и исключительно Берия, а не кто-то иной из бывшей сталинской «команды».

И вот тут-то — но только в этом! — Леонид Млечин прав. Те положительные тенденции, которые были заложены деятельностью Берии после смерти Сталина, мог развить только Берия, так же, как те отрицательные тенденции, которые были заложены после смерти Сталина деятельностью Хрущёва, мог нейтрализовать тоже только Берия.

Именно при Берии как возможной ведущей фигуре политической жизни послесталинского СССР высшему руководству страны не удалось бы уйти от активности и идей самого деятельного члена этого руководства. Он ведь уже давно всё ухватывал лучше других, причём даже, пожалуй, лучше и глубже позднего Сталина — если речь шла не о вопросах теории общественных процессов, а о практических приоритетах, определяемых логикой социалистического развития России.

Так какими же могли быть бериевские созидательные тенденции?

Каким мог быть «бериевский» XX съезд КПСС в 1956 году?

И каким мог бы быть СССР Берии?

Вот об этом и кое о чём ещё у нас далее и пойдёт разговор.