Если бы я тогда застонал!

Глава 12

— Все это необходимо тщательно обдумать. — Голос Энгстеда снова стал мрачным. — Полиция будет все придирчиво проверять. Они проверят расстояние с точностью до дюйма, вычислят траекторию пули, осмотрят каждую веточку, каждый сучок, дабы удостовериться, что они были обломаны в требуемом направлении.

— Как я понимаю, вы хотите, чтобы Айрис перевернулась на спину, дабы вы смогли пырнуть ее ножом в живот, Стив? — вежливо осведомился я. — А как быть со мной? Может быть, будет правдоподобнее, если полиция подумает, что я запутался в корнях и упал среди кустов, где-то подле Айрис? Как вы предпочитаете, чтобы я лег? Я думаю — беспорядочная стрельба в кромешной тьме на звук шагов и все такое? Пуля в голову покажется не слишком правдоподобной, согласны со мной? А не начать ли мне падать вперед, когда вы будете готовы к выстрелу? Можно потренироваться и выработать точную позицию, так чтобы при падении вы угодили мне точно в грудь.

— Будьте вы прокляты, Бейкер! Помолчите! — Он провел тыльной стороной руки по губам, и я заметил, что его трясет. — Все пропало, Элайн! — негромко произнес он через несколько минут. — Я не смогу этого сделать.

Тогда она перешла на другое место поближе к нему, свет фонаря падал прямо на нее. Волосы у нее были влажные, они плотно прилегали к голове, ночная рубашка была испачкана чуть ли не до колен, сами раны еще не затянулись и выглядели куда более опасными, чем были в действительности.

— Стив? — Она произнесла его имя шепотом. — Разве ты не помнишь, для чего ты все это делаешь? Ты позабыл, что я обещала выйти за тебя замуж ровно через год, считая с сегодняшнего дня, если ты мне поможешь? — Ее голубые глаза, казалось, стали огромными и греховно блестели. — Или тебе больше не хочется иметь молодую жену, мой любимый? — Она ласкала его своим голосом, в нем была такая живая страсть, против которой он не мог устоять. — Подумай, что ты потеряешь, дорогой, если ты не пожелаешь сейчас же покончить с ними.

Она отступила на шаг, ставя ноги как-то по-особому, как будто в каком-то экзотическом танце. По всей вероятности, она старалась отыскать такое место, где луч фонаря будет освещать все ее тело. Потом она нагнулась, ухватилась обеими руками за подол своего нейлонового одеяния и стянула его через голову.

Бедра у нее слегка извивались, обещая чувственные наслаждения, к которым она как будто призывала Энгстеда.

— Я думаю, ты не откажешься от этого, Стив? — Откинув голову назад, она рассмеялась каким-то особым гортанным смехом. — Если же нет, то я не сомневаюсь, что найдется множество мужчин помоложе, которые захотят меня. Так что решай, дорогой, и побыстрее!

Энгстед все понял. На его физиономии появилось то же застывшее выражение, которое я заметил в спальне Элайн, когда она принялась срывать с себя одежду. Глаза у него остекленели, губы были плотно сжаты, на лбу выступил пот.

Еще десять секунд демонстрации женской плоти, и, как я подумал, он, не колеблясь, убьет даже старенькую тетю Эмму в качестве оплаты за такое зрелище.

Я напряг мускулы, готовясь прыгнуть на него, моля Бога, чтобы его реакция оказалась замедленной, но тут вдруг темнота поглотила решительно все вокруг.

Это погас фонарь.

Даже в темноте я прекрасно знал, где находится Энгстед, потому что я готовился напасть на него.

Поэтому я прыгнул вперед, выставив правое плечо. Он приглушенно вскрикнул, когда я ударился о его грудную клетку, затем неожиданно исчез. После столкновения меня бросило назад, но я ухитрился сохранить равновесие, сообразив, что, очевидно, сбил его с ног. Тут уж было не до правил честного боя.

Я отвел назад правую ногу и ударил, надеясь не промахнуться. Нога угодила во что-то находящееся в паре футов передо мной. Мне показалось, что при этом я повредил все до единой связки в ноге.

Судя по хриплому крику, удар пришелся Энгстеду не по вкусу. Я быстро наклонился вперед, шаря перед собой руками, и таки наткнулся на его тело. Тогда я подпрыгнул вверх, поджав под себя ноги, так что, опустившись, угодил коленями ему в живот.

После этого он обмяк.

— Тетя Эмма! — закричал я во весь голос. — Зажгите фонарик!

В следующее мгновение луч фонаря снова прорезал темноту. Я оглянулся и обнаружил, что пистолет валяется футах в шести в стороне, полускрытый ветвями и сухими листьями.

Когда я потянулся за ним, резкий шипящий звук позади заставил меня быстро выпрямиться.

Пытаясь овладеть пистолетом, я совершенно упустил из вида нож. Сейчас Элайн держала его в правой руке, наклонившись над Энгстедом, а шипящий звук, настороживший меня, был не чем иным, как ее дыханием сквозь крепко сжатые зубы.

Глаза у нее стали абсолютно безумными, раздвинутые губы обнажили десны, придав ей сходство с рычащим зверем, из уголков губ по подбородку текли струйки пены.

Сверкнул нож, который Элайн высоко подняла над головой, затем она описала им дугу и наконец с силой погрузила по самую рукоятку в грудь Энгстеда.

Я снова потянулся за пистолетом, не спуская с нее глаз, пошарил позади себя рукой, ухватился за дуло и выпрямился, сжимая оружие в руке.

Она тоже стояла прямо, держа окровавленный нож в руке. Передвигалась она с невероятной скоростью. Только что она находилась возле тела Энгстеда, а в следующее мгновение оказалась уже подле Айрис, которая сидела на земле с выражением ужаса на лице…

Я сообразил, что она потеряла сознание от того удара по шее, который нанес ей Энгстед, свалив на землю.

Элайн ухватила несколько прядей белокурых волос сестры и сильно дернула их на себя, заставив Айрис подняться. Затем прижала кончик ножа к горлу девушки.

— Если вы только попытаетесь увязаться за нами, Бейкер, — твердо заявила она, — я прикончу ее у вас на глазах.

— Хорошо, я не двинусь с места!

— Я собираюсь взять машину Стива… — Ее глаза недоверчиво следили за мной. — Только сев в машину, я отпущу Айрис.

— Хорошо, — согласился я.

— Я вам не верю! Бросьте пистолет!

Я разжал пальцы, пистолет упал на землю.

Элайн стала отступать шаг за шагом, таща за собой Айрис, которая служила ей надежным щитом.

Тетя Эмма пронзительно закричала:

— Элайн!

— Попробуйте только выключить фонарь — я сразу же перережу глотку Айрис.

— Я не стану этого делать, обещаю! — Теперь голос тети Эммы стал каким-то нерешительным. — Я хочу сказать тебе, пожалуйста, не…

— Ох, заткнись ты, старая, выжившая из ума гусыня! — нетерпеливо крикнула Элайн. — Я не могу сосредоточиться, когда ты пристаешь ко мне со своими глупостями…

— Очень сожалею, Элайн! — Голос тети Эммы сделался обычным. — Теперь я вижу, что это не так уж и важно.

Она замолчала. Элайн успела отступить на полдесятка шагов, продолжая тащить Айрис, когда тетя Эмма почти весело закричала:

— Прощай, дорогая!

— Прощай, прощай! — насмешливо ответила Элайн и, сделав очередной шаг, внезапно исчезла.

Земля под ее ногами куда-то осыпалась. Она, теряя равновесие, взмахнула обеими руками, нож, сверкнув на мгновение, пропал где-то в темноте. Испуганный вопль Элайн прервался, заглушенный каким-то шуршащим звуком.

Освободившись от Элайн, Айрис упала на колени и осталась в этой позе. Луч фонаря затрепетал, затем заплясал гораздо ближе ко мне, так как тетя Эмма выбралась откуда-то из зарослей невысоких кустов.

— Я намеревалась предупредить ее, — сообщила она мне словоохотливо, — но после всех тех гадостей, которые она наговорила обо мне, я решила, что не стоит о ней беспокоиться.

— А что именно вы хотели ей сообщить? — спросил я осторожно.

— Что она направляется к одной из моих ловушек для ведьм. После того как бедную Сейру забрали силы тьмы, я соорудила их целых три. Или четыре? Что-то запуталась… Учтите, я соорудила их в тех местах, где они не могут представлять опасности для обычных людей. Только там, где, скорее всего, собираются ведьмы на свои игрища в стороне от проезжей дороги!

— Тетя Эмма, не одолжите ли вы мне на минуточку свой фонарь?

— Конечно, мистер Бейкер. — Она сунула его мне в руки. — Я буду очень польщена, если вы осмотрите мою ловушку. Я пойду вместе с вами.

Я остановился возле Айрис, которая все еще стояла на коленях с опущенной головой.

— Вы в порядке?

— Кажется, да. — Голос у нее был слабый и неуверенный. — Мне понадобится еще пара минут, Ларри. Я все еще не пришла в себя после такого потрясения.

— Понимаю.

Я осторожно стал пробираться вперед, сперва ощупывая землю, а уж потом делая шаг. Так я добрался до края ямы, представлявшей собой квадрат размером приблизительно три на три фута.

— Вы даже не представляете, сколько сил потребовалось, чтобы выкопать эту ловушку! — заявила тетя Эмма, стоявшая у меня за спиной. — Здесь в основном суглинок. Помимо этого были и другие проблемы. — Она сообщила мне доверительным шепотом: — Ведь если они уже были помазаны, то ловушка, естественно, их бы не удержала.

— Помазаны? — пробормотал я.

— Да, особой мазью. Именно она придает им необходимую силу для полета… Я много об этом думала, пока не нашла выход из положения. Птица со сломанным крылом не может лететь, верно?

— Да, не может.

— Тогда я сообразила, что этот же принцип распространяется и на ведьм. — Это было заявлено со скромной гордостью. — И поэтому я сбросила на дно ямы множество камней с острыми краями.

Я осторожно наклонился над ямой и осветил ее фонарем. Она была глубиной футов в семь.

Падая, Элайн споткнулась и полетела головой вниз. Я хорошо видел острые края огромного обломка скалы, о котором упоминала тетя Эмма. Она, несомненно, ударилась головой об него и свернула шею.

— Вы приготовили хорошую ловушку для ведьм, тетя Эмма! — воскликнул я, поспешно отворачиваясь от кошмарного зрелища.

— Да? Но пока в нее еще не попалась ни одна?

— Пока еще нет.

Я осторожно повернул ее спиной к яме и махнул по направлению к дому.

— Как вы считаете, вы найдете дорогу назад одна? Мне надо помочь Айрис.

— В этих местах я могу ходить с закрытыми глазами, молодой человек! — ответила она насмешливо. — Мне тут знаком каждый кустик, каждая травинка. Но надо признать, что вы были со мной исключительно вежливы. В ближайшие дни, когда у вас найдется свободное время, вы должны приехать ко мне в гости. — Она зашагала прочь от ямы. — Я бы очень хотела, чтобы вы познакомились с моими племянницами. Обе они очаровательные девушки. Старшая Айрис настоящая красотка, иначе не скажешь. К несчастью, у нее вспыльчивый характер, часто бывают припадки ярости. Зато младшая, Элайн… — Ее голос затихал по мере того, как она стала быстро подниматься по склону к тропинке, ведущей к дому. — Она прелесть! Такая юная и очаровательная с добрым сердцем и голубиной кротостью.

Я положил фонарь на землю, затем подошел к Айрис и помог подняться на ноги.

— Я обо что-то ударилась, когда Стив толкнул меня на землю, — пояснила она все еще дрожащим голосом. — Наверное, из-за этого я потеряла сознание, потому что после ничего не помню вплоть до того момента, как загорелся фонарь, а Элайн схватила нож…

Она задрожала и разразилась громкими рыданиями.

— Вы ничего не могли сделать, — заговорил я через пару минут после того, как ей удалось взять себя в руки. — Это, как говорит миссис Робинс, порча, скрытая болезнь в каждом поколении вашей семьи.

— Вот почему я испытывала к вам такую сильную неприязнь сегодня утром, Ларри. Ведь я никогда не осмеливалась признаться даже себе, что по временам Элайн вела себя очень странно. Я приписывала все это влиянию тети Эммы, нелепые мысли о ведьмах и все прочее. А как вы сюда попали, все пошло кувырком. И я обвиняла во всем вас одного. Неожиданно все начали волноваться из-за того, что моя младшая сестра теряет рассудок. Мне же казалось, что они как бы толкают ее на это, внушают, что она больна… — С несчастным видом она покачала головой. — Если бы я только могла предположить, что она превратится в маньяка, одержимого мыслью об убийстве! Нет, я никогда не заходила так далеко в своих сомнениях… А она, должно быть, стала вынашивать планы моего убийства с первого же дня, как мы перебрались в этот дом после смерти тети Сейры. Даже думать об этом невыносимо!

— Вот старайтесь и не думать об этом! По сути дела, Элайн не была в этом виновата, возможно, это страшное заболевание было в ней еще до появления на свет!

— Ларри! — Она тяжело повисла на моей руке, и мы медленно стали подниматься к дому. — Может быть, отчасти это моя вина. Вернее сказать, ошибка. Если бы у меня хватило силы духа посмотреть правде в глаза! Отвести Элайн к опытному психиатру, позаботиться о том, чтобы она попала в хорошее лечебное заведение. Даже… — На секунду голос у нее прервался. — Даже иметь мужество поместить ее в психиатрическую больницу, если бы они это посоветовали. Ведь тогда бы она сама и Стив остались бы живы.

— Завтра в каком-нибудь месте какой-нибудь весьма симпатичный человек, скажем, сорокалетний клерк, отец пятерых детей, который за свою жизнь и мухи не обидел, будет обсчитан в кондитерской. А когда он пожалуется владельцу, тот нагрубит ему. И вот клерк через пару часов подсунет динамит под двери кондитерской, раздастся взрыв, погибнут несколько невинных женщин и детишек, которые имели несчастье там находиться. А владелец кондитерской, по воле судьбы, не получит даже царапины. Как вы думаете, будет ли он мучить себя угрызениями совести из-за гибели этих людей? Нет, конечно. Разве он мог предположить, к чему приведет его недостаточно вежливая беседа с покупателем. Как говорит пословица: знать бы, где упасть, там соломку бы подложить…

— Наверное, вы правы, Ларри.

По ее голосу было ясно, что я ее не убедил, возможно, она никогда не успокоится, но самое главное, как я считал, чтобы чувство вины не искалечило ей всю жизнь.

Миссис Робинс пришла в ужас, увидев лицо Айрис.

Но Айрис заявила, что она в состоянии о себе позаботиться, и поднялась наверх принять ванну и переодеться.

— Я кое-что узнала от Эммы, — заговорила экономка, убедившись, что Айрис благополучно добралась до своей комнаты. — Но в том бессмысленном вздоре, который она несла, было трудно разобраться. Отвратительный Энгстед умер, заявила она, а вы с Айрис счастливо отделались. Тогда я поинтересовалась, где Элайн, и ненормальная старуха ответила, что до завтрашнего дня она не вернется из Нью-Йорка.

Я изложил ей главное из того, что разыгралось на берегу озера. Она молча слушала меня, выражение ее лица было суровым, но едва ли она была расстроена.

— Я знала, что у нее эта порча… — Она вздохнула. — Айрис ничего не замечала, потому что не хотела видеть правду. Вы вызовете полицию, мистер Бейкер?

— Пока еще нет. Давайте пройдем на кухню, выпьем кофе и внесем ясность еще в некоторые моменты.

Она слегка приподняла брови, но сразу же направилась туда.

— Садитесь. — Она кивком указала на табурет, стоящий возле стола. — Я приготовлю кофе, пока вы скажете, что вас тревожит.

Я потер себе виски, но боль не проходила.

— Элайн воображала, что она использует тетю Эмму, безобидную старую даму, у которой имеется небольшой сдвиг по фазе, в качестве невольного соучастника своих планов. Я в этом не совсем уверен. Элайн сегодня ночью превратилась в маньяка, но ведь она начала с более или менее логичного мотива, пожелав убить сестру. Айрис старше ее лет на пять; мужчины ухаживали за ней, а она принимала их ухаживания. Элайн всегда болезненно воспринимала вспышки гнева Айрис и ее ядовитые замечания. Деньги по завещанию получила Айрис, так что Элайн они могли достаться только в том случае, если бы Айрис умерла раньше ее.

— Завещание Сейры было составлено именно так. — Миссис Робинс принесла две чашки кофе, поставила их на стол и села напротив меня. — Хотя она мне ничего такого не говорила, но я-то предполагаю, что Сейра подозревала порчу у Элайн.

— Далее. Энгстед, как вам известно, в молодости был женат на немолодой особе, и это было настоящей бедой. Это был озлобленный, неудовлетворенный человек, далеко не первой молодости, с единственным желанием иметь молодую жену. Вы меня понимаете? Он был отличным партнером для Элайн, потому что ей нужно было обещать ему всего одну вещь: саму себя. В надежде получить в жены молоденькую девушку Энгстед, не задумываясь, поубивал бы всех жителей вокруг.

— Вы говорите о непристойных вещах, мистер Бейкер, — фыркнула экономка, — но мне понятна ваша мысль.

— Каким образом удалось Элайн, совершенно неопытной, отыскать такого человека, как Энгстед, за два месяца после вашего переезда сюда, в эти места? Мне это представляется неразрешимой загадкой.

— Когда Сейра была жива, мистер Энгстед к нам частенько заезжал, — ответила она совершенно спокойно. — Большую часть времени он гулял с Элайн в лесу или вокруг озера и…

— Это был первый пункт, — сказал я. — Теперь второй пункт. Элайн и тете Эмме была выгодна смерть Айрис. Если бы Айрис не стало, вы бы почти наверняка не захотели остаться в доме, а если бы все же остались, они вдвоем создали бы для вас такую невыносимую обстановку, что вы просто не выдержали бы. Тут остались бы лишь тетя Эмма и ее младшая племянница. Третий пункт: тетя Эмма собиралась предупредить Элайн о ловушке, в которую та попала бы, пятясь от нас в ее сторону, но когда Элайн нелестно отозвалась о ней, та передумала. Даже крикнула ей: «Прощай, дорогая!» — за секунду до того, как Элайн свалилась в яму. Самое же примечательное, что после этого милейшая тетя Эмма сразу же стала такой рассеянной, что начисто позабыла о том, что случилось. — Я глубоко вздохнул. — Четвертый пункт. Эмма не знала содержание завещания своей сестры, не так ли?

Миссис Робинс покачала головой:

— Нет, конечно. Она не могла ничего знать.

— Я считаю, что это было ошибкой со стороны вашей хозяйки.

Она замерла и довольно долго сидела совершенно неподвижно, а ее темные глаза смотрели удивленно.

— Я часто поражалась, — прошептала она, — как это у больной Сейры хватило сил без посторонней помощи добраться до озера?

— Зато это было сущим пустяком для особы, которая способна выкопать яму глубиной в семь футов в твердой почве! — заверил я ее. Экономка несколько раз кивнула. — И что же произошло? Конечно, тетя Эмма «чисто случайно» нашла тело и тут же обвинила в смерти сестры темные силы. Я бы ни капли не удивился, если бы прямо сейчас она пролетела мимо этого окна на помеле!

— Что же можно предпринять, мистер Бейкер?

— Необходимо убедить Айрис немедленно поместить дражайшую тетю Эмму в надлежащее лечебное заведение! — твердо заявил я. — Я не сомневаюсь, что полученное состояние даст Айрис возможность содержать старую тетю в хорошем частном санатории, где ей будет обеспечен уход и забота.

— Можете не сомневаться, что этого я добьюсь! — Она упрямо поджала губы. — Я вам очень признательна за этот разговор, мистер Бейкер.

— Просто я считаю, что Айрис заслужила передышку. И вы тоже. Редкая женщина стала бы вот так хранить семейную тайну ради любимого человека!

Какое-то ужасное мгновение мне казалось, что у миссис Робинс начался сердечный приступ: ее нижняя губа изогнулась под совершенно немыслимым углом, лицо все перекосилось. Лишь секунд через пять я сообразил, что она улыбается.

— Вы скоро приедете к нам снова… — не то спросила, не то провозгласила она.

— Если меня пригласят.

— Безусловно! Сегодня же…