Если о нас узнают

Глава 6 Зак

Что я натворил?

Я все еще лежу в постели с Рубеном, отодвинувшись так близко к краю, что едва ли не падаю. Время тянется мучительно медленно, за окном светлеет. Мне так и не удалось заснуть, но я заставляю себя не двигаться, чтобы все не казалось слишком странным.

Еще более странно, чем сейчас. Потому что… Черт возьми.

Я поцеловал его. Или это он поцеловал меня. В общем, мы поцеловались.

И мне понравилось. На тот момент я был пьян, но не настолько, чтобы все забыть. Это был один из лучших поцелуев в моей жизни. Мне буквально снесло крышу от того, насколько круто это было. Но все теряет смысл, потому что он парень. Я хочу девушку. В будущем я вижу себя рядом с женой в собственном доме и с собакой. Единственное, что поменялось в идеальной детской мечте, – стоимость жилища. И это совсем не соответствует поцелую двух парней. Попросту несовместимо.

Рубен шевелится, и я едва ли не подскакиваю. Мне кажется, что он лишь притворяется спящим, потому что его движения слишком осознанные. Парень с тихим стоном устраивается поудобнее и зарывается головой в подушку.

На спине Рубена отчетливо видны мышцы, а волосы на голове короткие и спутанные. Он стопроцентный парень. Тем не менее наш поцелуй был сладким и всепоглощающим и для меня просто идеальным. Не думаю, что мне когда-либо хотелось чего-то так сильно, как поцеловать его и никогда не останавливаться.

Честно говоря, это не первый раз, когда я думал о поцелуе с мужчиной. Это были мимолетные мысли. Странности, о которых я размышляю, когда устал, пьян или…

Действительно ли это странности?

Иногда у меня возникали мимолетные чувства к парням, быстротечная одержимость. Ты начинаешь всюду его замечать, а затем он неожиданно проникает в твои мысли, твой взгляд постоянно ищет его в толпе. Когда он превращается в кого-то по-настоящему близкого, а не простого друга. Такое случалось со мной и товарищем по футбольной команде, и честно признаюсь, мой мозг превратился в лужицу, когда однажды я разговаривал с нашим капитаном Эриком и он прямо посреди беседы задрал свою футболку, чтобы вытереть лоб.

После такого задумываешься, может, ты и правда гей. Но это не так. Совершенно. Я и раньше влюблялся в девушек, сильно. Парням-геям рядом с девчонками приходится притворяться, но мне этого никогда не требовалось: поцелуи и секс всегда были великолепными. Ханна перевернула мой мир, когда я впервые влюбился. Я не думаю, что для гея это норма – испытывать романтические чувства к девушке, равно как и чувстовавать разочарование от того, что она разбила ему сердце.

Конечно же я в курсе, что существуют и другие варианты, помимо гея и натурала, но ни один из них не казался мне подходящим. На протяжении всей своей жизни я постоянно влюблялся в девушек, и мысль о том, что я смогу полюбить снова после расставания с Ханной, была чрезвычайно утешительной. Влюбленности в парней походили на странные вспышки, которые заставали меня врасплох и приводили в замешательство – или даже в панику, – пока я не выкидывал их из головы. Потом я снова влюблялся в девушку, и она становилась центром моей вселенной. Я был безмерно счастлив и практически забывал о том, что мне когда-либо нравились парни. Что я вообще мог влюбиться в мужчину, хоть это и было легкой одержимостью. Уверен, что это обычное дело и не показатель того, что я гей. Если бы мои чувства к парням были такими же, как к девушкам, я бы точно знал об этом.

Но вчера вечером мне казалось, что я целуюсь с девушкой.

Если бы он оказался женщиной, то я бы понял, что встретил того, кто мне симпатичен. Но это был Рубен. Мой лучший друг мужского пола и коллега по группе.

Поэтому какого черта?

Я сажусь в кровати в надежде, что он перестанет притворяться спящим. Парень не реагирует, поэтому я прочищаю горло.

Рубен открывает глаза, и его губы тут же растягиваются в улыбке, когда он замечает меня. Но затем выражение лица меняется, улыбка растворяется. Меня пронзает ледяным холодом. В голове теснится знакомая паника: «Что это значит?» Я чувствую себя так, словно голышом стою на сцене.

– Привет, – неуверенно шепчет он.

– Привет, – я едва могу выдавить из себя это слово.

Воцаряется тишина. Я изучаю Рубена. Он определенно очень красив. Но та ли это красота, которая гласит: «Я хочу прижать тебя к себе» или «Я хочу быть как ты»? Всякий раз, когда я замечал, насколько же красив Рубен, мне казалось, что это просто восхищение или симпатия. Теперь я не могу не заметить явное желание. Наверное, потому что я знаю, каково это – целовать его.

Непонятная эмоция мелькает на лице Рубена, и он немного приподнимается. Предстоит чертовски неудобный разговор, избежать которого мне не удастся. Разве что я могу пулей выбежать из комнаты. Сейчас эта идея звучит крайне привлекательно.

– Как твоя голова? – спрашиваю я.

Парень колеблется, изучая мое лицо.

– Не так плохо, как во время перелета.

– Ага, аналогично. Хотя сегодня мне очень нехорошо. Много выпил прошлой ночью.

Я мечтаю находиться за тысячи километров отсюда, лишь бы не вести этот гребаный разговор. Лишь бы не видеть полный надежды взгляд Рубена, когда я причиняю ему боль. Как будто я подвел его.

Черт возьми, так и есть. После того, что случилось с Кристофером, который использовал Рубена в личных интересах. А как насчет того парня-натурала на вечеринке Энджела на прошлой неделе? И это не считая всех тех случаев, которые раз за разом вынуждали Рубена закрыться от всего мира. Все те придурки, использовавшие и недооценивавшие его, которые так сильно меня бесили.

Теперь я один из них.

Какого хрена со мной происходит? Даже если я действительно желал его прошлой ночью, то почему поступаю подобным образом?

– Я полагаю, ты помнишь прошлую ночь? – спрашивает Рубен, и в его глазах поблескивают остатки надежды. – Надеюсь, все было не слишком ужасно?

– Да, помню.

Лицо заливает краска, и я знаю, что он это заметил.

– Это было… – я прочищаю горло, – как-то паршиво.

– Паршиво? – бесцветным голосом произносит Рубен.

– Да. То есть мне не следовало тебя целовать. Я был так пьян и не мог мыслить здраво…

Пятерка с плюсом за выбор слов.

Рубен отрывает рот и тут же закрывает. Мне кажется, он просто не может понять, что сейчас происходит. И, собственно, я тоже.

Помогите. Я просто не знаю, как поступить, чтобы не закопать себя еще глубже. Как будто сейчас это возможно.

– Хорошо, – говорю я. Я собираюсь положить руку ему на ногу, потому что обычно я так и поступаю, но вместо этого стискиваю кулак и стучу им по матрасу. – Я просто… Весь в своих мыслях и жутко паникую, потому что ты мой лучший друг и я знаю, как обходились с тобой и причиняли боль другие парни. Я знаю. И последнее, чего мне хочется, – стать одним из них. Если я могу сделать хоть что-то, чтобы все исправить, пожалуйста, дай мне знать. Я выслушаю тебя. Прошу.

– Нечего исправлять, – в конце концов отвечает Рубен. – Такое случается.

– Я никогда не делал ничего подобного.

– Что ж, ладно. Пьяные поцелуи с другом-натуралом тоже не происходят сплошь и рядом. Но это случилось. Так что, может быть, мы притворимся… будто ничего не произошло?

Звучит паршиво, но это поможет мне выиграть немного времени. То, что нашло на меня прошлой ночью, может больше никогда не повториться. Поэтому мы до поры до времени можем оставить это в прошлом. Как «дичь, которая произошла во время тура». Будем двигаться дальше. Это была просто мимолетная одержимость. Как только мне понравится девушка, я тут же об этом забуду.

Наши глаза встречаются, и я уже готов согласиться, когда кое-что замечаю. Утреннее солнце придало глазам Рубена янтарный оттенок. Внезапно меня одолевает желание снова впиться в его губы. Я хочу обхватить его руками, заставив улыбаться, и просто раствориться в этих ощущениях.

И это значит…

Что же это значит?

Это значит, что мне нужна чертова секунда. Я не хочу скрывать это, но и открываться тоже не хочу. Мне нужен воздух, немного личного пространства, и я хочу попытаться разобраться в мыслях, когда на меня не будет смотреть Рубен, взгляд которого красноречиво дает понять, что, если я не скажу правильных слов, то мир рухнет.

– Действительно, – начинаю я осторожно, – не сходи с ума. Мы можем поговорить об этом позже? Я не хочу притворяться, будто ничего не произошло, но и обсуждать это сейчас тоже не готов.

Рубен медленно моргает.

– То есть… когда?

– Мне просто нужно несколько дней.

– Несколько дней… для чего?

Хороший вопрос, Рубен. Просто потрясающий.

– Я не знаю, ладно? Серьезно, мне просто нужно капля личного пространства. Прошу тебя, не злись, мне лишь нужно немного времени.

– Я не злюсь.

Его ответ слишком резкий, и я понимаю, что он лжет.

Это очень плохо. Его взгляд полон боли. Какая-то часть меня хочет сказать ему, что он мне по-настоящему нравится, лишь бы заставить его чувствовать себя лучше.

Я не могу врать, не желаю произносить что-то рискованное, пока не пойму, что это не ложь.

Меня тошнит.

Меня сейчас вырвет, я собираюсь…

Я причиню ему боль.

Не могу этого сделать. Не могу подвести его. Не могу сказать то, чего он жаждет от меня услышать, лишь для того, чтобы облегчить его страдания. Это нечестно по отношению ко мне и к нему. Лучше подождать немного, разобраться в себе, а потом поговорить, когда я буду точно знать, что происходит и чего я хочу.

– Мне жаль, – говорю я. – Но мне действительно нужно время, чтобы все обдумать.

– Не извиняйся, я все понимаю.

– Мне действительно жаль. Ты же знаешь, что дорог мне, правда? И последнее, чего я желаю, это причинить тебе боль.

Глаза Рубена вспыхивают.

– Знаешь, нам скоро идти на завтрак.

Голос парня жесткий, и я знаю, что он страдает. Но если я скажу, что мне нравятся парни, и это окажется неправдой, это сделает лишь хуже.

– Точно.

Я спрыгиваю с кровати и ищу рубашку. Как она оказалась возле окна, черт возьми?

– Сначала приму душ. Дам тебе время собраться, увидимся внизу.

– Разве те девчонки все еще не в твоем номере? – спрашивает Рубен, заворачиваясь в одеяло.

Дерьмо. Девушки. Это, конечно, проблема, но мой разум кричит, чтобы я убирался отсюда, пока не наговорил лишнего и не сделал еще хуже.

– Пожалуй. Воспользуюсь душем в номере Джона.

– Ты можешь сходить в ванную и здесь.

– Нет-нет, все в порядке, спасибо.

– Зак.

– Увидимся за завтраком.

Я практически выбегаю за дверь. Закрываю ее и на мгновение прижимаюсь лбом, тяжело вздохнув.

Какого.

Хрена.

Во что я ввязался?

Я надеялся, что, выйдя из номера, почувствую какое-то облегчение. Удача отвернулась, я по-прежнему чувствую себя настоящим дерьмом. Обида в глазах Рубена убивает. Я знаю этого парня, и если вижу его боль, значит, я застиг его врасплох. Обычно он этого не показывает. Просто отмахивается или говорит что-нибудь язвительное. Его почти ничего не задевает.

Не в этот раз.

Я стучусь в дверь своего номера.

Она открывается, и на пороге стоит одна из вчерашних девушек. Кажется, ее звали Манон? Волосы девушки в беспорядке, тушь размазалась, и она все еще в фиолетовом коктейльном платье. У Манон бледная кожа, она и вправду необычайно красива. Я представляю, как целую ее, и эта мысль не кажется противной. Мозг, какого черта ты творишь?

– Зак, – произносит она. – Ты хочешь вернуться? Лили все еще спит, но, если нужно, я могу ее разбудить.

Я машу рукой.

– Все в порядке, пойду прогуляюсь. Просто решил вас проверить. У вас есть столько времени, сколько понадобится.

– Ты в этом уверен?

– Определенно.

– Спасибо, Зак. Ты наш спаситель.

Я иду дальше по холлу, направляясь к лифту.

Телефон оттягивает карман, и я достаю его, чтобы проверить. Последний, кому я писал, – Рубен. Одно его имя заставляет сердце биться чаще. Все, что могу сейчас представить, – его искаженное болью лицо. Это затуманивает мой взгляд, переполняет сознание, и желудок скручивает узлом.

Я плохой человек.

Снова пытаюсь сосредоточиться на телефоне. Пришло электронное письмо: распорядок дня от Эрин. За день до выступления расписана почти каждая минута. Через четыре часа у нас онлайн-чат с фанатами, еще одна фотосессия, а после этого мы встречаемся с победителями радиоконкурса. Так что меня ждет насыщенный день. Рядом с Рубеном.

Не уверен, что смогу увидеть его снова.

Судя по всему, мне предстоит это выяснить.

В холле я замечаю Полин, которая играет на своей приставке Switch. Наверняка в Animal Crossing, девушка просто одержима этой игрой.

– Привет, Зак, – говорит она. – Что-то случилось?

– Ох, нет, ничего. Просто хотел узнать, могу ли я прогуляться? Просто мечтаю о настоящем круассане.

Она ставит игру на паузу.

– Ты не возражаешь, если я присоединюсь? Придется воспользоваться черным выходом, чтобы избежать толпы фанатов. Но если мы поторопимся, все будет в порядке.

За это я и люблю Полин: на самом деле мне бы никогда не позволили расхаживать по улице без охраны. Но Полин никогда не говорит мне, что делать, и всегда спрашивает.

– Звучит неплохо.

– Отлично, идем. Только не говори руководству, ладно?

Я театральным жестом закрываю рот на замок.

– Кто лучше всех пародирует британский акцент? – спрашивает Энджел, читая одно из сообщений на экране.

Мы разговариваем по видеочату с пятью сотнями фанатов, которые выиграли эту возможность в какой-то лотерее. Они посылают свои вопросы в виде сообщений, которые проверяются перед тем, как мы их увидим. Это была идея Энджела, и Chorus ее одобрил. На самом деле мне тоже нравится: это самые открытые и живые моменты с нашими фанатами со всего света.

Сейчас я просто жду, когда это кончится.

Немногим ранее мне пришлось поговорить с Рубеном, чтобы забрать свои вещи, оставленные у него той ночью. Я был очень деликатен, когда писал ему, что хочу забрать их, вместо того чтобы просто прийти и постучаться в дверь. Мне показалось, что мой внезапный визит будет слишком нечестным, учитывая, что я попросил несколько дней свободного пространства. Я все рассчитал, поэтому не мог задерживаться слишком долго, потому что нам обоим нужно было подготовиться к этому. Теперь я не могу перестать думать о том, что мне пришлось проделать всю эту работу лишь для того, чтобы пообщаться с Рубеном, моим лучшим другом, в течение пяти секунд. Было немного неловко, но в основном он выглядел как обычно, не давил на меня или что-то в этом роде.

– Не я, – отвечает Джон, с треском провалив свою попытку сымитировать британский акцент.

– Неужели? – удивляется Энджел. – Я думал, ты из тех, кто говорит: «Хочешь чаю, детка?»

Не могу пересилить себя и присоединиться к разговору. То есть обычно я не кричу громче всех (эту роль берет на себя Энджел), но сейчас отвечаю лишь тогда, когда меня попросят.

– Думаю, я могу попробовать, – говорит Рубен, прежде чем прочистить горло. – Юная леди, не хотели бы вы выпить чашечку чая?[14]

Честно говоря, акцент у него идеальный. Невероятные данные. Конечно же у него есть музыкальные способности, доведенные до совершенства. Я стараюсь не смотреть на парня. Он выглядит так, будто уже оправился от того, что произошло прошлой ночью, и нет никаких внешних признаков, говорящих об обратном. Прямо сейчас Рубен улыбается и смотрит в камеру.

Может быть, он уже полностью оправился. Может быть, я делаю из мухи слона. Это так на меня похоже. Случился мой первый поцелуй с мужчиной, а для него – нет. Возможно, для Рубена это действительно незначимое событие. Может быть, обида, которую я беспрестанно прокручивал в мыслях, существовала лишь в моей голове. Я слишком много думаю.

– В общем, понятно, что это Рубен, – говорит Энджел. – Зак, а ты не хочешь попробовать?

– Нет.

– Справедливо. – Энджел снова изучает сообщения на экране. – О, вот это классный вопрос: как вы относитесь к списку самых сексуальных мужчин?

Текст выделен жирным шрифтом, и это означает, что помощник Chorus пометил его как вопрос, на который нам нужно ответить. Не уверен, что в ином случае Энджел стал бы его читать. Я бы очень хотел, чтобы этот чертов список горел адским пламенем. Он привел фанатов в бешенство, фандомы ругаются между собой, именно этого Chorus и добивался.

– Сексуальность субъективна, – говорит Джон. – Красота в глазах смотрящего.

– И это говорит тот, кто попал в список, – отвечает Энджел. – Все было подстроено! Подстава налицо. Любой честный список поместил бы меня на вершину, потому что я идеален, вы согласны с этим, парни? Да ладно тебе, Джон, ты же тоже считаешь меня сексуальным.

– Ох, естественно, – говорит Рубен. – Серьезно, зачем вообще включать других людей в этот список? Оставили бы прежнее название, поместили бы твою фотографию на всю страницу, и дело с концом.

– Именно. Хотя нет, вас троих я бы тоже туда добавил. Ты тоже секси, Рубен. В каком-то смысле слова.

Я почесываю руку и ерзаю на сиденье.

– А ты что думаешь о списке, Зак? – спрашивает Энджел.

– Ох, да. Думаю, все было подстроено.

– Погоди-ка! – восклицает Энджел, явно наслаждаясь собой. – Ты хочешь сказать, что не считаешь Рубена и Джона сексуальнее, чем мы? Мне казалось, мы только что выяснили, что Рубен привлекателен!

– Возможно, мне так не кажется, но ладно.

Брови Энджела взмывают вверх.

Так-так. Ладно, ясное дело, что я задел за живое. В любом случае давайте перейдем к следующему вопросу.

Рубен смотрит на меня так, как будто не узнает вовсе. Но на нас направлены камеры, идет прямой эфир.

Поэтому я отворачиваюсь.