Эта магическая печать. Том 1

Глава 21

Сказ двадцать первый: О двух сторонах правды

«Магия крови – одна из самых непредсказуемых и опасных областей волшебства. Доподлинно неизвестно, кто из чародеев первым нашел способ её использовать, но очевидно, что кровавые чары влекут за собой серьезные последствия, главным образом – для самого заклинателя. Любое применение магии крови, как вы можете догадаться, связано с кровопусканием, что напрямую высасывает жизненные силы мага, лишая его дней, месяцев и лет жизни. С другой стороны, сила, которую кровь дарует заклинателю превосходит все ожидания, правда, она столь же кратковременна, сколь и могущественна…»

Выдержка из труда «Устройство магии для чайников», за авторством Ишвы Темного, т.1, ч.1, стр.33

Ника отбила атаку затянутой в кристальную перчатку рукой, ударила в ответ, пробивая дыру в туманном теле. Скрытница оскалилась в усмешке, черным полотном заволокла тупик меж домами, лишая противника видимости.

«Плохо дело», – с досадой подумала чародейка. – «Долго мне в таком состоянии не протянуть, а потом, скорее всего, даже на ногах удержаться не смогу. Нужно заканчивать с этой тварью как можно скорее!»

Чудище вынырнуло из тумана, ткнуло черным лезвием-рукой в бок девушки. Клинок из плоти досадливо звякнул, а на броне появилась лишь маленькая царапина.

– Крепкая, – уважительно протянула скрытница. – Но, похоже, долго тебе не продержаться, да? Ничего, я терпеливая.

Она с хохотом скрылась в тумане, вихрем налетела с другой стороны. Ника использовала еще немного крови, чтобы материализовать кристальный клинок, с легкостью приняла лезвие вражеского меча, отбила, подалась вперед, чтобы атаковать, но оппонентка уже клочьями разметалась по переулку.

Скрытница явно не хотела попасть под удар магического меча. Она появлялась с разных сторон, наносила десятки молниеносных выпадов по волшебной броне, с удовольствием наблюдая растущее число трещин, предвкушая, как вытащит девушку из кристальной скорлупы, вонзит туманные когти, разорвет плоть, вкусит кровь…

Ника ощущала, как с каждым разом все труднее поднимать клинок, а тело становится ватным – магия крови была самой нестабильной из всех доступных дисциплин. Чародейка и выучила-то всего пару заклинаний, на спор, без задних мыслей, даже не предполагая, что когда-либо станет использовать кровь в качестве мощного оружия.

Не зря это направление волшебства называли «последним шансом». Нужно быть смертником, чтобы прибегнуть к кровавым плетениям – последствия, в девяти случаях из десяти, летальны.

Скрытница кружила, методично ковыряла кристальный панцирь, пока, в конце концов, не отколола маленький кусочек. В тот же миг, кончик туманного лезвия вонзился в образовавшуюся брешь, оцарапал ребра магички.

Ника вскрикнула от неожиданности, отскочила назад, ощущая, как резко задрожали колени. На пределе сил удерживая равновесие, опираясь на меч, девушка тяжело задышала. Никогда раньше ей не доводилось драться. Она посвятила жизнь исследованиям, изучению любимой магии, различных ее проявлений. К тому же, с самого детства, Ника не любила сражения. Ей казалось абсолютно бессмысленным доказывать что-то при помощи меча или кулаков, когда можно договориться.

Но сейчас выбора не было. Продолжи она в таком духе – через минуту-полторы однозначно упадет без сил в окружении рассыпавшегося доспеха. Нужно что-то сделать, как-то отвлечь скрытницу, чтобы контратаковать.

Силы утекали, словно сквозь дырявое дно, Ника задыхалась в тесной броне, началось головокружение. Мало времени, невероятно мало.

Туман вокруг растворился, чудище встало напротив, слегка склонив голову набок, наблюдая за застывшим врагом.

– Что, плохо тебе? Так выходи, позволь мне помочь!

Скрытница рассмеялась, но без издевки, скорее, с оттенками затаенной грусти.

И тогда, Ника прошептала формулу деактивации. В тот же миг, доспех треснул, разлетелся во все стороны кроваво-красными сосульками. Улыбка на лице противницы стала шире, она рванула туда, к чародейке, окруженной кристаллами. Взметнулся туманный клинок, целясь в незащищенный живот девушки, где уже стекала кровь…

На краткий миг, на безликом лице скрытницы появились глаза, обычные, человеческие. Монстр взглянул на жертву.

Их взгляды пересеклись.

На пределе, чувствуя, как мир вокруг пускается в пляс, виски сдавливает от боли, а тело падает на землю, Ника ударила себя по плечу, измазывая пальцы в крови, махнула рукой, одновременно материализуя клинок. Скрытница, не отрывая взгляда от глаз чародейки, сама напоролась на вражеское лезвие, охнула от неожиданности, изумленно уставилась на дыру в груди.

«И все-таки, ты уязвима», – подумала Ника, падая на землю. Мир окончательно погас.

Вокруг была серая безжизненная пустыня, покрытая, кажется снегом. Из земли торчали голые колючие ветки, лишенные листьев, больше похожие на черные рога. Небосвод затянуло тучами, которые подсвечивались изнутри темно-фиолетовым.

Где-то вдалеке раздался рокот грома.

Чародейка брела, не осознавая – куда и зачем. Ей казалось очень важным – просто идти. Словно там, за горизонтом, есть цель, которая должна быть достигнута. Пусть даже путь к ней устлан серым снегом.

Ника остановилась, присела. Пальцы зачерпнули пригоршню серого, ветер подхватил, хлопьями помчал на восток.

Пепел. Что это за земля? Что за край, где все покрыто толстым слоем пепла, а небосвод постоянно грохочет, не проливая, при этом, слёз?

«Это путь», – поняла вдруг магичка. – «Путь в никуда. Но, рано или поздно, придется его пройти. Только не сейчас».

Она взглянула наверх, где облака клубились темным, словно огромный синяк, наслаивались друг на друга, порождая зеленые молнии. Вот, сверкнуло совсем близко. Еще ближе. Еще.

Молния ударила в девушку, превращая окружающий мир в залитую светом бездну…

Ника вскрикнула и открыла глаза. Схватившись за сердце, почувствовала, как бешено стучит в висках кровь.

Но она была жива. Одета в какую-то пижаму, лежит на широкой мягкой кровати, в неизвестной комнате. Хотя, судя по отделке, это очень даже знакомое место…

В стене напротив открылась дверь, и в комнату, мелодично насвистывая, зашел пожилой мужчина в плотных штанах, заправленных в кожаные сапоги, в тонкой льняной рубахе, на которой виднелся зеленый значок лекаря – лист клена, заключенный в круг. Увидев очнувшуюся пациентку, мужчина обрадованно улыбнулся.

– О, госпожа чародейка, с пробуждением! Как самочувствие?

Усевшись на стул рядом с кроватью, доктор аккуратно взял запястье девушки, прислушался к чему-то, довольно кивнул.

– Кажется, неплохо, – ответила Ника на вопрос. – Я в поместье графа Малкольма?

– Именно, вы двое суток пролежали в постели, пришлось очень постараться, чтобы вытащить вас из-за грани.

Чародейка ужаснулась. Двое суток! Скрытница наверняка успела убить еще нескольких «неверных»!

– Я вынужден просить вас впредь воздержаться от использования подобных магических техник, в особенности, учитывая, что они не совсем законны, – подмигнул лекарь. – В остальном, вы полностью здоровы. Правда, будете ощущать некоторый дискомфорт и усталость, но это нормальное явление. Просто хорошенько питайтесь и спите хотя бы восемь часов в сутки, и через недельку вернетесь в норму.

– Спасибо вам, – искренне поблагодарила Ника, пожав сухую теплую ладонь.

– На здоровье, – усмехнулся доктор. – Кстати говоря, Его Сиятельство ждёт в столовой, полагаю, сейчас время завтрака. Присоединитесь?

– Пожалуй, – неуверенно кивнула девушка.

– Тогда переодевайтесь, а я предупрежу слуг на кухне, чтобы приготовили еще порцию. Всего доброго!

– До свидания, – слова улетели в закрывающуюся за лекарем дверь. – Какой шустрый дядька!

Осторожно приняв сидячее положение, Ника прислушалась к себе. Вроде бы, никаких проблем, все на месте, все работает. Осмотревшись, чародейка увидела на столике у кровати аккуратно сложенные стопкой вещи. Это был ее запасной наряд. Видимо, кто-то успел порыться в чемодане волшебницы и выудить оттуда чистую одежду.

Принарядившись, девушка подошла к большому зеркалу на стене и полюбовалась на свое бледное и слегка осунувшееся лицо.

– Докатилась ты, мать, – попеняла сама себе, с опаской зачерпывая из окружающего пространства щепоть магии и преобразуя в «расческу». Приведя в порядок растрепанные волосы, Ника вышла из комнаты, пройдя длинным коридором, спустилась на первый этаж, где, у подножия лестницы, ожидала служанка.

– Доброе утро, госпожа! Прошу, следуйте за мной, – проворковала она и, развернувшись, зацокала каблучками по паркету в левый коридор. Шагов через сто он упёрся в широкие двери столовой, где, за длинным обеденным столом, восседал граф Малкольм.

Похоже, доктор предупредил юношу о чародейке, и молодой аристократ терпеливо дожидался, пока гостья изволит спуститься к завтраку.

– Приветствую, госпожа Ника! – Малкольм вскочил, припал к протянутой руке. – Как же я рад, что вы очнулись!

– Я тоже, – несколько ошарашенная таким проявлением эмоций, выдавила девушка. – Но, шут с ними, с любезностями. Лучше скажите мне, что случилось за эти два дня?

– Присаживайтесь, – граф усадил магичку на соседний стул, вернулся на свое место. – Пока я буду рассказывать, вам стоит подкрепиться. Наверняка вы испытываете сильное чувство голода.

Ника хотела было возразить, но ощутила в животе сосущую бездну, и молча кивнула. Подвинув к себе тарелку с кашей и фруктами, приступила к трапезе.

– Собственно, ничего особенного не произошло, вас нашел патруль стражи, сразу вызвали дежурного лекаря, потом послали за мной. Я, в свою очередь, попросил о помощи старого друга – Резиса, и он согласился вас лечить. Двое суток корпел над вами, вымотался донельзя, но сумел спасти вам жизнь.

– И за это я ему невероятно благодарна, – кивнула Ника. – Но что с убийствами?

– Эти двое суток все было спокойно, – развел руками Малкольм. – Лучше вы расскажите, с кем столкнулись? Неужто со скрытником?

– Это она, – помрачнела чародейка. – Скрытница. Поджидала меня дома, потребовала оставить её в покое. Я не могла упустить такой шанс, бросилась в погоню…и попала в ловушку. Так как я не воительница, мне пришлось использовать единственный козырь – магию крови.

– Да, Резис сказал об этом. Еще бы немного промедления – и вас пришлось бы хоронить, – сокрушенно вздохнул граф. – Но, слава Создателю, вы, похоже, сильно потрепали тварь, раз она прекратила убийства.

– Возможно. Но её голос показался мне очень знакомым. Я точно встречала эту женщину здесь, в городе. Но кто это? – забормотала Ника, вытирая рот салфеткой. Тарелка опустела на удивление быстро, к счастью – чувство голода умолкло.

– Понятия не имею. Из всех женщин Северокаменска я знакомил вас лишь с Цирциллой. Может, вы пересекались еще с кем-то?

Ника схватилась за голову, чувствуя, как в сознании возникает яркая вспышка.

Озарение!

– Точно! – вскрикнула чародейка. Она вскочила, едва не опрокинув стул, бросилась к выходу. Малкольм, недоумевая, побежал следом.

– В чём дело, Ника? Куда мы так спешим?

– Это была Цирцилла! Её голос! – на бегу пропыхтела девушка. Глаза графа изумленно округлились.

– Вы уверены? Цирцилла благородная девушка, и не способна убить даже комара!

– Клянусь вам, – тряхнула головой Ника. Малкольм сердито засопел, собираясь с мыслями.

Пробегая через холл, парочка едва не сбила с ног Грыгла, вошедшего в дверь.

– Собери десяток стражников! Пусть подойдут к дому Цирциллы, срочно! – прокричал юноша, обернувшись. Тролль изумленно проводил господина и подругу долгим взглядом, а затем со вздохом направился в обратную сторону.

Горожане с искренним удивлением провожали второй раз за последние несколько дней бегущего куда-то графа под ручку с волшебницей. Неужели владетель, в конце концов, нашел себе невесту?

Остановившись у особняка леди Цирциллы, Ника с трудом перевела дыхание. Заныло плечо, противно стрелял раненый бок.

– Вы…кха…хотите её. кх-кх…убить? – прохрипел, кашляя, Малкольм. Чародейка покачала головой.

– Нет, пока только поговорить. В обличье скрытницы она оказалась не особо разговорчивой, может, в этот раз будет более общительной?

– Тогда идемте, – юноша решительно направился по дорожке к дому. Глядя на пульсирующие вены у аристократа на висках, Ника вспомнила то, как смотрели друг на друга Цирцилла и Малкольм.

«Похоже, просто не будет», – тоскливо подумала девушка.

Их уже ждали. Слуги провели гостей в гостиную, где, в мягком кресле, укутавшись в шаль, сидела хозяйка дома.

Выглядела Цирцилла неважно – побледневшая, осунувшаяся, изрядно исхудавшая. Увидев посетителей, она прожгла Нику злобным взглядом.

– Надо же, едва не подохла, а выглядит как огурчик, в отличие от меня, – в голосе Цирциллы сквозила ехидца.

– Мы хотим поговорить, – Ника вышла вперед, спокойно взглянула на девушку. – Или опять понадобится применять силу?

Аристократка скривилась, устало махнула рукой, приглашая гостей сесть.

– Не нужно. Я готова рассказать вам свою историю, а дальше сами решайте, кто чего стоит.

Малкольм устроился на диване, ближе к Цирцилле, Ника села посередке.

– Молодой священник не являлся скрытником, он и впрямь был героем – чистым, искренним, сердобольным. Эта доброта его и погубила. Старик Йозеф также не был скрытником, но его дочь была. Это она убила мать в приступе отчаяния, видя, как той больно и невыносимо, понадеялась, что свершает акт милосердия. С тех пор маленькая девочка стала меняться, к вящему страху отца. Священник разрывался меж долгом пастыря – что велел ему избавиться от темной сущности, и отцовским сердцем, что никому не позволило бы навредить родному ребенку. Когда юный служитель появился на пороге часовни, девочка как раз заканчивала доедать труп отца – она испугалась, услышав о прибывшем могучем священнослужителе, и впала в безумие. Увидев, кто на самом деле был скрытником, юноша ужаснулся, но вступил в схватку с демоном. Ценой жизни ему удалось победить, но молодой человек не взял на себя смелость добить принявшую облик девушки тварь. Он связал ее печатью, взяв клятву, что скрытница никогда больше не причинит никому вреда, а после умер от ран и кровопотери. А девушка, осознавшая тяжесть совершенных убийств, покинула город, отправилась странствовать по свету, выучилась на целительницу и травницу, помогала людям, пока однажды не стала свидетельницей разбойничьего нападения на беззащитный караван. Те насиловали женщин, детей и взрослых резали, кровь пропитала опушку леса. И тогда печать, сковывающая скрытницу, треснула, снова вытащила наружу вторую личину – чудовище. Прикончив всех бандитов, девушка вернулась в Северокаменск, где сердобольный богатый торговец, пожалованный графом виконт, удочерил её. Он умер через пару лет после этого, а девушка, вернее, уже леди Цирцилла, влилась в высшее общество города, завела дружбу со многими жителями, выжидая часа, когда можно будет начать свою месть миру. Она не хотела этого, но освобожденная скрытница внутри требовала крови, пылала возмездием. Проклятый дом профессора Шарля привлек ее эманациями тьмы, но, увидев чародейку и тролля, девушка сбежала под землю, в облике тумана, выбравшись у реки. Она поняла, что ее видели, и это послужило спусковым механизмом – Цирцилла убила отца Савелия, потому что старик был грешен – увлекся шаманизмом, начал экспериментировать с вызовом духов, чем предал Единого. Убив его, Цирцилла понадеялась, что выманит свидетелей – девчонку и тролля, прикончит обоих. Она поджидала их под окном комнаты епископа, но не сумела совершить этот поступок, потому что к ним присоединился Малкольм. Граф Малкольм, которого наивная девчонка с мерзким чудищем внутри, кажется, искренне полюбила.

Цирцилла замолчала, глядя на свои пальцы, теребившие край шали. Затем несмело взглянула на юношу. Тот вздрогнул, в смятении покосился на Нику.

– За что я не люблю подобные истории – так это за их двойную суть, – вздохнула чародейка. – Ненавижу делать выбор.

– И что ты решила? – взволнованно спросила Цирцилла. Ника окинула ее долгим взглядом, понимая, что не стоит возлагать всю вину лишь на скрытницу. Кто предполагал, что сердобольное дитя окажется проклято Единым, превратится в чудовище, державшее в страхе весь город? Разве можно винить её в этом? Она лишь хотела поступить по совести, сделать как лучше, не в силах видеть больную мать. В тот жестокий год, наверняка, многие поступили также. Но кара настигла только одну.

Даже сейчас, Цирцилла лишь защищалась, позволив монстру взять верх и убить епископа, чтобы выманить свидетелей и избавиться от них, жить дальше. Кто посмеет упрекнуть её в желании сохранить мирную жизнь, попытаться забыть ужасы прошлого?

Жестокая цепь событий, начавшаяся с убийства матери, должна, наконец, закончиться.

– Я не трону тебя, – заговорила Ника, глядя на мелко подрагивающие руки Цирциллы. – Оставлю в покое, если ты поклянешься, что никого и никогда больше не убьешь.

– Я уже дала однажды такую клятву, – горько заметила девушка. – Она не сумела сдержать чудовище.

– Мы не будем использовать самодельную печать клятвы, – заявил вдруг Малкольм, схватив Цирциллу за руку. – Я слышал, что у подножия Каймер есть тайный монастырь, где хранятся различные священные реликвии. У них должны быть святые печати, чья сила способна навеки сковать демона! Мы отправимся туда, попросим святых отшельников о помощи, и избавим тебя от проклятия.

– Мы пойдем вдвоем, – кивнула Ника. – Путь неблизкий, но до зимы управимся. А потом все вернется на круги своя.

– Нет! – тряхнула вдруг головой Цирцилла. В глазах девушки стояли слезы, мокрыми дорожками бороздили по щекам. – Я пойду с вами! Малкольм, ты единственный, кто старался заботиться обо мне, несмотря на то, что у тебя есть девушки гораздо лучше. Я люблю тебя, и последую за тобой куда угодно, хоть на край света!

Граф охнул от неожиданности, припал к руке аристократки, прошептал:

– Мне не нужны другие, когда есть ты, Цирцилла! Едва не лишившись тебя, я осознал, как был слеп и глуп. Клянусь, я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты была счастлива!

– Да поцелуйтесь вы уже, господи! – фыркнула Ника, разрушив неловкость между влюбленными. Малкольм рассмеялся и поцеловал Цирциллу.

– Кажется, нам понадобится много различных вещей, – заметил он чуть позже, когда троица вернулась в поместье графа и устроилась в гостиной, у камина. Здесь был и Грыгл, внимательно выслушавший всю историю и посетовавший, что пропустил самое интересное.

– Я займусь этим, сир, – отозвался тролль.

– Хочешь пойти с нами? – удивился Малкольм. – Это не будет легкой прогулкой. Ладно я, мне повезло вырасти в горной местности, подальше от городской суеты. Ника, как понимаю, ради исследований где только не побывала, даже в гробницах. Ну а Цирцилла…очень сильная девушка.

Блондинка возмущенно ткнула графа кулаком в бок. Юноша охнул, схватился за ушибленное место, Цирцилла полезла утешать, завязалась привычная меж молодыми людьми возня.

– В общем, друг мой, бери все самое необходимое для похода – палатки, котелок, различные инструменты – их много не бывает, крупы, соль, сахар, сухпайки, и прочее, – с видом бывалой путешественницы просветила тролля Ника. Грыгл кивнул, старательно составляя в блокноте списочек покупок.

– Еще нам понадобятся лошади, – вклинился Малкольм. – Самые выносливые и крепкие. Возле Каймер нет крупных городов, только поселения и несколько малых крепостиц, бывших некогда тыловыми базами. Там, вроде как, живут военные с семьями. Поэтому, придется добираться верхом.

– А как же Грыгл? Он ведь не сможет сесть на коня, – напомнила чародейка.

– Не беспокойся, у меня есть ездовой бык, – усмехнулся тролль. Ника удивленно присвистнула. Надо же, выходит, не все еще она знает о товарище.

– Тогда – решено. Закупись всем необходимым, Ника тебе поможет, а с утра пораньше отправляемся в путь, – заявил Малкольм.

– В смысле поможет? – возмущенно рыкнула магичка. – У меня, вообще-то и своих дел хватает!

– Ничего не знаю, я связался с Арч-Арчем, он передал, чтоб ты меня слушалась на все время поездки, как своего непосредственного начальника, – ухмыльнулся граф. – А сейчас, прошу нас извинить, нам с Цирциллой нужно срочно кое-что обсудить.

Подхватив девушку под локоток, Малкольм повел ее наверх.

– Похоже, это надолго, – задумчиво изрек тролль. – Идем, что ли?

Остаток дня и вечер они с Никой потратили на закупку необходимых припасов и прочих мелочей для путешествия. Торговцы прекрасно знали Грыгла, потому скидки делали весьма недурственные и, пользуясь случаем, чародейка прикупила себе несколько целебных зелий и крепкий кленовый посох, на случай, если придется с кем-нибудь сражаться. Краткой схватки со скрытницей хватило, чтобы понять – магичке не стоит соваться в ближний бой.

«Придется вспоминать заклинания дальнего боя и различные ловушки», – подумала Ника, возвращаясь в поместье Малкольма. Грыгл прекрасно справлялся с ролью грузчика, ухитряясь нести на плече пару гигантских сумок (где только такие шьют) и при этом рассказывать девушке забавные истории.

Только сейчас, глядя на прячущееся за горизонтом солнце, Ника поняла, что Северокаменск накрыло спокойствие. Исчезла суета, ощущение постоянного давления и ожидание удара из-за угла. Лениво пели вечерние птицы, прохладный весенний ветерок ласково трепал волосы и щеки, а многочисленные прохожие вежливо улыбались, приветствуя знаменитую «госпожу чародейку».

Ника понятия не имела, кто это сделал, но весь город уже знал о том, что она повергла опасное чудовище, (которое, к слову, никто никогда не видел) спасла леди Цирциллу и очистила Северокаменск от скверны. И теперь каждая встречная собака считала своим долгом поблагодарить волшебницу. Не то, чтобы ей это не льстило, но столь назойливое внимание слегка раздражало.

Сгрузив вещи на пол в холле, Ника и Грыгл отправились в столовую, ужинать. После, умыкнув на кухне бутыль вина, тролль и чародейка устроились у открытого окна на чердаке, глядя на звезды и обсуждая грядущее. Не хотелось строить грандиозные планы или говорить о пережитом – им было достаточно присутствия друга рядом.

А наутро, оседлав коней и быка, которого Грыгл ласково звал Лобаном, маленький отряд отправился в путь.

На холме, Ника окинула взглядом оставшийся позади город, чувствуя одновременно некую грусть, как после окончания хорошей истории, и предвкушение. Ведь впереди ждет новый виток судьбы, и, пусть дорога неизвестна, но наверняка покрыта трудностями.

Плевать.

Главное – это их путь. Выбор, совершенный без сомнений. Общее приключение, одна цель и дружеские узы, незнамо как плотно связавшие всех четверых – таких разных, но при этом похожих.

А что, если не дружба, способно разбить любые чары и повергнуть в трепет даже сильнейшего врага?