Это про меня

Глава 1. Демофобия

Что для вас оригинальность? Возможно, это умение видеть мир под другим углом, в ярких красках. Или же, наоборот, подача себя, всего такого особенного, этому самому миру. Я часто задаюсь этим вопросом, больше, конечно, между делом, на досуге, но его значимость при этом не уменьшается.

Я вообще люблю задавать себе вопросы.

Зачем? Как? Из-за чего? Ну или насущное… Почему всегда я?

– Цветкова, зайди!

Я моментально поежилась, понимая, что голос секретаря директора априори не может означать ничего хорошего, а в случае, если дело касается меня, то, наверное, все-таки можно уже начинать готовиться к увольнению, и не спасет оправдание, что только новый кактус на стол купила.

Все без исключения обитатели нашего серпентария или, если не путаться в терминологии, рекламного агентства «Эвита» отлично знали, что Карина просто так не снисходила до внимания к обычным сотрудникам.

«Точно уволят!» – пронеслось еще раз в голове, после чего я встала и за неимением другого выхода засеменила в сторону приемной под тоскливыми взглядами остальных обитателей офиса.

Да-да, именно тоскливыми, ведь если вы представляете рекламное агентство каким-то активным живым организмом, в котором все системы работают слаженно и бодро, то речь явно идет не об «Эвите». Наша организация скорей напоминает старого толстого бегемота, которому разве что умереть осталось.

В принципе, это описание вполне подходит «музе» этого шикарного места, если, конечно, убрать последний пункт. Эвита Алексеевна еще всех нас переживет, разве что на похоронах не станцует (вы же помните про бегемота?).

Факт того, что наша организация еще существует и по сей день, конечно, для незнающих людей звучит весьма шокирующе, но на самом деле банально прост. Фирма – не что иное, как подарок нашего генерального директора своей жене. Странный, конечно, подарок, но и семья эта на титул самой адекватной точно не тянет, если не брать в расчет Никиту Станиславовича, но это уже совсем другая история.

– Ты что-то хотела? – спросила, представ перед страшным судом в виде неизменного секретаря генерального.

– Отвези документы в головной, – не отвлекаясь от маникюра, проговорила Карина, едва заметно кивнув в сторону красной папки на столе.

Цвет папок был отдельным фетишем Станислава Аркадьевича. Помнится, в прошлом месяце он даже внеплановое совещание устроил для того, чтобы объяснить, что новые папки, закупленные для агентства, просто не могут использоваться, ведь их «вишневый цвет абсолютно выедает глаза». Эпопея с пятидесятью оттенками красного закончилась лишь тогда, когда все попавшие под репрессии папки были изъяты и заменены на новые, «благородного цвета кровавого заката», а все сотрудники были предупреждены о неминуемом наказании за контакт с запрещенными вишневыми объектами.

В принципе, тот факт, что целью визита в логово к Карине было отнюдь не увольнение, должен бы радовать, однако в такой ситуации нельзя было не разглядеть два очевидных минуса.

Во-первых, головной офис находился на противоположном конце города, и прямо из этого факта вытекал второй. До конца рабочего дня оставалось едва ли больше часа, а на мне еще висел отчет. Бессмысленный, но беспощадный, как и большинство того, что делалось в «Эвите».

– У нас же курьер есть, – попробовала начать издалека, цепляясь за призрачную возможность избавиться от сомнительного удовольствия тащиться в центральный офис.

– Есть, – даже не стала спорить Карина, однако никакого развития мысли с ее стороны не последовало, поэтому пришлось продолжить самой.

– И это его работа, – подтолкнула мысли секретаря в нужную сторону.

– Его.

Железный ответ. Зал с тараканами аплодирует стоя.

– Так почему должна ехать я?

Ощущение, что разговариваю с волнистым попугайчиком, все крепло.

– Он на больничном.

Бинго! Нам все-таки это удалось!

Не сказать, что я осталась довольна ответом, но он хотя бы случился, поэтому теперь решила действовать с другой стороны.

– Карин, у меня отчет горит, закончить сегодня позарез надо.

– Ну, приедешь и закончишь, – оторвав наконец взгляд от своих идеально наманикюренных пальчиков, проговорила девушка. – Я не поняла, ты приказы Станислава Аркадьевича оспаривать собралась?!

Нет, естественно, я не собиралась этого делать. Жить еще хотелось, да и кушать тоже, поэтому вылететь с работы за то, что не смогла отвезти дурацкую папку, было бы просто глупо.

Взяв идеально-закатно-кровавый кусок пластика, развернулась и зашагала к выходу из кабинета, по пути успокаивая себя тем, что люди и с крепостным правом жили.

На самом деле понятие «нормированный рабочий день» значило в «Эвите» примерно столько же, сколько и знание основ вегетарианства в племени людоедов.

– Ты не бьешься в истерике, и это уже хороший знак, – встретив у дверей, блеснула проницательностью лучшая подруга.

Глава 2. Децидофобия

Решив, что для одного дня уже получена достаточная доза испытаний подземкой, домой поехала на автобусе, благо, что прямой маршрут шел практически от офиса, и мне даже удалось сесть. В этот раз обошлось без своеобразных соседей, поэтому, удобно, насколько это позволяло кресло, произведенное еще задолго до моего рождения, устроившись, достала телефон и залезла в интернет, параллельно прокручивая в голове события дня.

Практически успела отвлечься от произошедшего за последние несколько часов, погрузившись в недра «Инстаграма» и «ВК», когда в горле вдруг запершило, и я закашлялась. Этого было вполне достаточно, чтобы вновь мысленно вернуться к помирающему мужику из метро.

Только этого мне и не хватало!

Быстро открыв «Гугл», ввела запрос: «Чем можно заболеть, если на тебя кашляли?»

Послушный поисковик быстро зашевелил виртуальными извилинами, и уже через секунду я погрузилась в изучение страницы с результатами. Пробежавшись взглядом по строчкам, быстро выцепила слово, которое теперь красными буквами полыхало в голове.

Туберкулез.

Вновь кликнув на строчке запроса, ввела следующий: «Туберкулез, первые признаки».

Кашель… Черт!

Чувство усталости… Да я просто с ног валюсь!

Отсутствие аппетита… Весь день почти ничего не ела, и совсем не хочется!

Блин! Блин! Блин! Кажется, это действительно про меня!

Испытав первый приступ страха, поспешила начать поиск решения. Сосредоточившись над тем, что бы спросить у великого «Гугла», чуть не выронила телефон из рук, когда тот внезапно заорал на весь автобус о том, какой прекрасной станет жизнь, «когда себе я вставлю сиськи». Точней, не я, а, – по мнению Сережи, – Луша.

– Да? – постаралась сделать голос как можно более беззаботным.

– Ну ты где? Я уже дома, между прочим!

– Еду…

– Сте-е-еш? – протянула подруга.

– Что? – спросила, почувствовав, как горло снова защипало.

– Ты опять у себя болезни диагностируешь? – спросила подруга.

– Ничего я не диагностирую! – громко возмутилась, не обратив внимания на обернувшихся пассажиров.

– И что на этот раз? – словно не слыша, продолжала о своем Луша.

– Да с чего ты взяла?!

– Ну, не хочешь и не говори! Надеюсь, в этот раз без МРТ обойдемся, как в прошлый, когда ты у себя лишние запчасти в мозгу нашла, – подруга рассмеялась, а я лишь сильней насупилась.

Ничего она не понимала!

– Ладно, когда приедешь?

Выглянув в окно, поняла, что автобус как раз подъезжал к нужной станции, поэтому, взяв сумку, поспешила к выходу.

– Пять минут и буду.

– Ок, – коротко прореагировала Луша и отключилась.

А я спрятала телефон в карман и вышла на улицу, на ходу сделав в голове пометку о том, что неплохо было бы в понедельник сделать флюшку. А лучше в воскресенье… Или завтра.

***

Наша съемная квартира не была эталоном роскоши и утонченности. Обычная двушка в спальном районе, замершая где-то на пороге нового 1990 года. Когда мы выбирали жилье, нам сразу пригляделся этот вариант. Арендная плата приятно удивляла на фоне остальных квартир с похожими характеристиками.

Все стало ясно, когда мы приехали на просмотр. Пожалуй, для полноты картины в квартире не хватало лишь трупа, однако, скованные по рукам и ногам отсутствием денежных средств, разрываясь между однушкой на отшибе и этим царством унынья и безнадежности, мы выбрали именно второй вариант.

За три года, которые мы провели в этой квартире, она порядком преобразилась, однако до современного жилища все же было далеко. Все дело в том, что хозяйка, Аделаида Альбертовна, была человеком, который в жизненной позиции ушел недалеко от наших с Лушей родительниц, поэтому в придачу к необычному имени женщина получила еще и своеобразные взгляды на окружающий мир.

В общем, делать ремонт в этом заповеднике нам было запрещено, так что теперь, когда в квартире царил порядок, она очень напоминала музей достижений СССР с вкраплениями элементов «ИКЕИ», но ко всему со временем привыкаешь. Вот и мне сейчас наше жилье казалось уже вполне уютным, с изюминкой, что ли.

Луша встретила в полубоевой раскраске. Полу – исключительно потому, что один глаз все еще не был разукрашен.

– Сатанина уже звонил, собираемся в восемь. Ну как тебе?

– Миленько, – прокомментировала я то ли внешний вид подруги, то ли звонок друга.

Времени до выхода едва хватило на то, чтобы принять душ и поужинать, ведь голодными с нашими знакомыми встречаются лишь те, кто собирается лечь спать после третьей стопки, ну или смертники. Звонок Сережи в любом случае означал, что утро следующего дня будет тяжелым, а ночь – мозговыносящей.

Глава 3. Метатесиофобия

Времени соображать просто не было, поэтому, не думая ни о чем, кроме того чтобы не расстелиться, я старательно переставляла ногами, полностью доверившись малознакомому парню, который, не особо переживая за то, бегу я там следом или уже волокусь, тащил за руку куда-то вглубь парка.

Я не знала, как там остальные, потому что мы рассыпались со смотровой площадки подобно стайке тараканов, почуявших резкое приближение тапка. Тапки, кстати, в данном случае имели очень громкие и крайне недобрые голоса, и я сомневалась, что поймай они нас, предложили бы попить чаю или выбрать место поуютней.

– Ты там в порядке? – спросил Ян, срезая путь к очередной дорожке через кусты.

Нет, видимо, о моем существовании он все-таки помнил.

– Практически, – ответила сбивчиво, понимая, что на более подробное описание состояния сил просто-напросто не хватит.

Когда мы выбежали на аллею, я все же оторвала взгляд от земли и быстро огляделась, даже успев относительно понять, что Ян задумал.

Парк был разделен на две части. Первая, самая популярная, представляла собой непосредственно зону с аттракционами. Вторая же, находившаяся на удалении от главного входа, больше напоминала обычный лесопарк, который пользовался большим успехом у мамочек с колясками. И именно туда мы направлялись.

Словно прочитав мои мысли, Ян на бегу проговорил:

– Я знаю место, где можно вылезти.

Голос парня был абсолютно спокойным, и если бы сейчас он не бежал рядом, я бы решила, что он просто стоит на месте и ведет светскую беседу.

– Ага, – кое-как ответила, проклиная все прогулянные уроки физкультуры в школе и универе.

Выберусь живой, обязательно запишусь в зал. Вот только прикончу Серегу и сразу запишусь.

Видимо, понимая, что я уже близка к тому, чтобы завопить: «Брось меня, а сам спасайся!» – Ян начал сбавлять темп, внимательно осматриваясь.

– Вроде оторвались, – констатировал он радостный в данной ситуации факт.

– Угу.

Я последовала его примеру и тоже огляделась. Вокруг было тихо и темно.

Когда немного отдышалась, начал включаться мозг. Желание свалить куда подальше отступило, а на смену ему пришло волнение за друзей, судьба которых сейчас была неизвестна, ну и осознание того, какой Сотников все-таки идиот.

Какие мы все идиоты, что пошли на поводу у этого верховного идиота. Предводителя идиотов.

– Надо позвонить остальным, – по-прежнему немного хрипло проговорила я.

– Сперва выберемся, потом позвоним. Сомневаюсь, что им сейчас говорить удобно, в противном случае сами набрали бы уже, – в противовес мне абсолютно невозмутимо ответил Ян.

Я подняла на него взгляд и уже хотела спросить, не заканчивал ли он курсы рационального мышления и стрессоустойчивости, но потом вспомнила об Алене и поняла, что при такой девушке даже побег от охраны парка развлечений выглядит, как легкая оздоровительная пробежка перед сном.

Почему-то при мысли о том, как блистательный экономист мог бы удирать от суровых мужиков, стало смешно, и я хмыкнула.

– Что? – поинтересовался шедший рядом парень.

– Ничего. Говорю, что ты прав.

Он кивнул и отвернулся, продолжая сканировать взглядом окрестности.

Минут через пять мы вышли на дорожку, ведущую вдоль забора к выходу. После неосвещенной аллеи яркие лампы фонарей практически ослепляли, ощущение некой защищенности, даримое темнотой парка, исчезло, а на смену ему пришло неприятное чувство, словно за нами кто-то наблюдает.

– Там камень есть, с него проще запрыгнуть будет.

И действительно, через несколько метров мы свернули на газон, и я заметила приличных размеров валун, который вплотную примыкал к забору.

– У меня два варианта, – продолжил Ян. – Тебя подсадить или подтянуть?

Еще раз взглянув на камень, потом на забор, потом вновь на камень и, наконец, на Яна, резюмировала:

– Подтянуть.

Все же вариант, что он будет страховать сверху, казался более привлекательным, если в данной ситуации вообще уместен разговор о привлекательности.

– Ладно. Тогда, может, отпустишь меня? – с улыбкой спросил он.

Сперва я не сообразила, о чем идет речь, но потом опустила взгляд и наконец доперла, что по-прежнему сжимала его ладонь. Смутившись, быстро разжала пальцы, чем вызвала лишь широкую улыбку.

К счастью, Ян оказался несколько сдержанней Сережи, который бы наверняка не пропустил возможности пошутить по этому поводу в своей манере. Кивнув, парень уверенно и, я бы даже сказала, грациозно забрался на забор, оставив меня внизу.

Создавалось ощущение, что вся эта компания только и делала, что в детстве через заборы лазила. Или у Яна просто было хобби – перемещаться напрямик, не обходя ни одного препятствия. Ну а что, кто-то вон бабочек собирает, фантики всякие, а он по заборам скачет.

Глава 4. Ятрофобия

К моему приходу Луша уже спала. Видимо, подруге хватило нескольких минут, чтобы вырубиться, потому что я искренне сомневалась в том, что она приехала гораздо раньше меня. Устраивать допрос с пристрастием не было никакого желания, как и выслушивать проклятия по поводу того, что я нарушила царский сон, поэтому, создавая как можно меньше шума, быстро приняла душ и легла в кровать, однако уснуть, несмотря на приближающийся рассвет, оказалось не так уж просто.

В голове по-прежнему крутились слова Яна. По какой-то неизвестной причине мозг зациклился на банальном вопросе, который до сих пор оставался без ответа.

О чем же я все-таки мечтала?

Перевернувшись на спину, открыла глаза и уставилась в потолок, начиная злиться. Да быть такого не может, чтобы я ни о чем не мечтала! И вообще, почему идея хорошо закончить университет, найти приличную работу и обзавестись семьей не может считаться мечтой?

Это Ян с его непонятными представлениями о жизни мог желать поплавать с крокодилами или побывать в жерле вулкана. Мои же мечты были вполне реальными, поэтому я и не смогла так сразу ответить.

Тем более что я даже знаю, за кого хочу замуж.

Это вообще идеальная мечта!

Закрыв глаза, я перевернулась на бок и устроилась на подушке поудобней, после чего подумала о Никите Станиславовиче. Об идеальном Никите Станиславовиче, который наверняка, когда мы поженимся, не будет задавать мне глупых вопросов о каких-то глупых мечтах. С этими мыслями все же удалось уснуть.

А на утро все изменилось.

Я проснулась и, даже не успев открыть глаза, поняла: что-то не так. Попытавшись глотнуть, ощутила резкую боль в горле, а потом закашлялась. Только этого сейчас не хватало!

– Ты что, мать, помереть решила? – заглянула в комнату Луша, видимо, услышав кашель.

– Ничего я не решила, – ответила голосом матерого курильщика. – Бли-и-ин!

Механизмы в голове быстро закрутились, чтобы уже через пару мгновений выдать неутешительный результат – потенциальным больничным в «Эвите» можно лишь костер разжечь. В нашем волшебном агентстве слова «отпуск», «больничный» и «праздник» произносятся разве что шепотом.

Вновь упав на подушку, почувствовала боль в висках и зажмурилась.

– И пусть мне кто-нибудь еще раз попробует сказать, что нужно пробовать что-то новое, – пробурчала себе под нос.

– Чего? – переспросила севшая рядом Луша и протянула градусник.

– Ничего. Если бы вчера мы просто посидели дома, то сегодня все было бы нормально.

– Тебя силой, что ли, в парк волокли? По-моему, по доброй воле шла, – равнодушно проговорила подруга. – Меряй уже.

Она убедилась, что градусник поставлен, после чего вышла из комнаты, мне же оставалось лишь пробубнить:

– Все пошли, и я пошла.

– Я позову, как все решат с крыши прыгнуть, – донеслось из коридора.

В бонус к кашлю и насморку я получила мерзенькую температуру в 38 градусов, поэтому вынуждена была замуроваться в кровати и неукоснительно следовать всем указаниям подруги.

Не знаю точно, какие из сомнительных рецептов Луши сработали, но к вечеру воскресенья мое состояние было уже вполне жизнеспособным, разве что кашель по-прежнему не давал покоя, поэтому мысль о том, что жизнь неблагородно закончится прямо за рабочим столом в «Эвите», понемногу отступала. Однако от идеи сделать флюшку я так и не отказалась, потому что воспоминания о полуживом типе из метро все еще продолжали посещать голову, пусть и не так настойчиво.

В первый рабочий день в нашем царстве уныния и тоски, которое по иронии судьбы являлось рекламным агентством, было традиционно печально и тихо. Работники обреченно занимались будничными делами, какими-то мелкими проектами и отчетами. Нужными и не слишком. По большей части вторыми, конечно.

Вырваться из «Эвиты» на пару часов не составило труда. Нехарактерная для агентства планерка была назначена на три часа дня, поэтому появления руководства раньше этого времени не стоило опасаться, тем более что Луша могла меня прикрыть, если вдруг случится какой-нибудь эвитоапокалипсис в виде целого одного нового заказа.

По всем законам логики, которые свойственны отечественной медицине, наша районная поликлиника находилась в здании городской больницы на противоположном конце города. Ну а почему бы и нет?

Вообще, посещение подобных учреждений никогда не вызывало у меня особо трепетных чувств. Нет, конечно, я с уважением относилась к людям, давшим клятву Гиппократу, но поймите, в современных реалиях прием у участкового терапевта больше похож на квест на выживание, начиная с получения номерка и заканчивая попытками высвободить свою одежду из гардероба.

Да и, признаться откровенно, большого восторга в подавляющем большинстве случаев визит к врачу не мог принести по определению. Особенно, когда ты просто испытываешь нежный трепет по поводу собственного здоровья.

Никакого страха! Просто здравый смысл!

Глава 5. Арахнофобия

Многочисленные подколы Луши все дальнейшее время я старалась просто игнорировать, мысленно зачеркивая дни, оставшиеся до понедельника. Наверное, это был первый понедельник в жизни, наступления которого я ждала сильней, чем ребенок деда мороза в новогоднюю ночь.

Именно с начала следующей недели Никита Станиславович официально принимал бразды правления «Эвитой», и, соответственно, я приступала к работе в должности его помощницы. Каждую ночь я засыпала с мыслями о том, как буду общаться с ним, даже решила поехать по магазинам в выходные. Новое постельное белье и шторы могут потерпеть, а вот симпатичный костюм, в котором я приступлю к продолжению осуществления мечты, совсем не будет лишним.

Мечты!

Выкуси, Ян!

В пятницу к обеду традиционно позвонил Сережа. Так как задница Сотникова, наверное, никогда не перестанет искать приключений, он вновь предлагал куда-нибудь выбраться, но в этот раз я была непреклонной.

– Еще раз повторяю, мне хватило прошлой увеселительной прогулки.

– Стеш, ну фу такой скучной быть! Как Люциферья с тобой не повесилась еще? – занудно протянул Сережа.

– Желание сжить тебя со свету придает ей сил, – ответила ровно.

– Расскажи мне, что может плохого случиться в кинотеатре? – не желал униматься друг.

– Ну даже не знаю… Например, Гена наденет кому-нибудь на голову ведро с попкорном, – припомнила случай с прошлого похода.

– Это не считается! Такое было всего раз! – отрезал Сотников.

– Конечно раз. Повторись такое, нас бы по пакетам расфасовали и отвезли за город, – усмехнулась, вспомнив, как быстро пришлось убегать, даже обидно, что кино не досмотрели. – Сходи с Геной и Ларой, прихватите Лушу.

– Неинтересно. Парочка будет облизывать друг друга весь фильм, а Луша, пользуясь моментом, есть мой мозг. Я же все-таки отдохнуть хочу, а не сеанс пыток пережить.

– Резонно, но ничего другого посоветовать не могу.

– Тогда мы приедем к вам.

– Нет!

– Да! – судя по тону, мое мнение Сережу уже не интересовало.

Быстро взвесив все за и против, придя к выводу, что, пожалуй, это самый безопасный вариант из озвученных, а Сотников все равно не отстанет, решила согласиться по-хорошему.

– Ладно, давайте к восьми возле «Паники и Хаоса».

– Умничка, девочка! – хохотнул Серега. – Передавай привет подружке, пусть марафетится и ждет меня, – проговорил на прощанье друг и повесил трубку.

Отложив мобильник, встала со своего места и пошла в сторону стола Луши, предварительно пропустив Карину, которая не без злости собирала свои вещи, то и дело бросая в сторону остальных сотрудников испепеляющие взгляды.

Так как я сейчас являлась для нее настоящим исчадьем ада, предпочитала ограничить наши контакты минимумом еще на том этапе, когда девушка припечатала меня к стенке папками с отчетами, которые должна была передать.

– У нас вечером будут гости, – оповестила подругу.

– Сатанина и компания? – спросила очевидное.

– И как ты догадалась?

– У меня потрясающая интуиция.

Без пяти восемь мы с Лушей уже стояли перед дверьми широко известного в узких кругах любителей сэкономить или просто зарядиться острыми ощущениями места. Заведение, известное в народе как «Паника и Хаос», представляло собой обычный супермаркет с весьма необычными ценами, что, естественно, прельщало всех ограниченных в средствах и просто не желавших переплачивать.

Однако низкие цены были лишь одной стороной медали. Обратной же являлась та битва на выживание, которую нужно пройти для того, чтобы обзавестись необходимым. На пути к кассе поджидало много ловушек в виде агрессивно настроенных бабушек, готовых вцепиться хваткой бультерьера за последний пакет молока, и коварных сотрудников магазина, имевших привычку менять ценники именно на тех товарах, за которыми ты придешь.

Мы болтали с Лушей о незначительных мелочах, когда подруга резко сменила тему.

– Ой-ой, кажется, сейчас ты будешь беситься, – с усмешкой проговорила она.

Обернулась, заметив, что она смотрит куда-то за мое плечо, и зашипела:

– Чертов Сатанина!

Мое хорошее настроение резко спустили в трубу ровно в тот момент, когда помимо обещанных Гены и Лары я заметила среди приближавшихся Яна и Алену.

– Как миленько звучит, – захихикала подруга.

– Бежать уже поздно? – спросила с нотой надежды.

– Ага, – разрушила последние мечты девушка.

– Все же кастрируй Серегу, – проговорила до ужаса мило, готовясь здороваться с ребятами.

– Конечно, – не менее елейно ответила Луша.

Глава 6. Нозофобия

Когда я думала, что с утра будет плохо, то, пожалуй, явно имела в виду не то состояние, которое ощутила на самом деле.

Во-первых, я никогда не думала, что разлепить глаза действительно бывает так сложно и болезненно. Наверное, в этот момент я даже понимала вампиров, которые не выносят солнечный свет, потому что обычно теплые лучи, ласкающие по утрам кожу, сейчас казались настоящим адским пламенем, потихоньку плавившим лицо.

Сделав над собой усилие, перевернулась на другой бок в попытках сохранить голову в целости и сохранности, но в этот момент уткнулась носом во что-то мягкое и щекотное.

И это было во-вторых.

Раньше я никогда не замечала на своей кровати чего-то подобного.

Пытаясь избавиться от далеко не самого сладкого неведенья, все же открыла глаза. Ну как глаза, скорей, глаз.

Ладно, полглаза.

Однако кардинально прояснить происходящее это не помогло, потому что видимость ровным счетом не увеличилась. Так что, кое-как перекатившись на спину, разлепила второй глаз и посмотрела в потолок.

Потолок был знакомым и привычно-белым, и в данной ситуации этот факт очень даже радовал. По крайней мере, я лежала на своей кровати, однако второй вопрос так и остался без ответа, поэтому волевым движением повернула чугунную голову и в следующее мгновение уткнулась взглядом в неопознанный мужской затылок.

От неожиданности даже умудрилась забыть о головной боли и резко подскочила, о чем, конечно, пожалела уже в следующее мгновение, когда, вцепившись в виски, готовые отстегнуться и уйти куда-нибудь к другому хозяину, который хотя бы умеет пить в меру, плюхнулась назад на кровать.

Нет, сам факт наличия мужчины в постели меня не пугал. Ужас вселяло то, что этим мужчиной был Ян.

От греха подальше отползла в другой угол и поплотнее замоталась в одеяло, вдруг поможет.

Так как Ян не подавал ровным счетом никаких признаков жизни, решила напрягать память в одиночестве. Пожалуй, некоторая информация о вчерашней ночи могла бы немного облегчить нынешнее положение.

Вновь закрыв глаза, попыталась восстановить цепочку событий вечера, но все нити обрывались примерно на предложении дружить.

Зашибись подружили!

Внезапно накатившая паника заставила резко отдернуть одеяло и посмотреть на свою одежду.

Шорты, майка… все на месте.

Факт наличия вещей немного успокоил, однако желание пнуть Яна никуда не делось, скорей наоборот, усилилось.

Почему каждый раз, когда я оказываюсь рядом с ним, начинает происходить черт те что?!

Не сдержавшись, все-таки едва ощутимо стукнула парня ступней по ноге, но это движение не возымело никакого эффекта.

Окончательно отчаявшись найти хоть какое-то объяснение происходящему, сообразив, что провал в памяти заполнить собственными силами вряд ли удастся, аккуратно, стараясь не потревожить беззаботно спящего Яна, поднялась на ноги и отправилась на поиски других выживших.

Уже в дверях обернулась и посмотрела на парня. Его выражение лица было настолько расслабленным и довольным, что я вновь начала беситься.

Просто потому, что он не мог спать в моей кровати с таким умиротворенным видом. Особенно учитывая то, как сейчас хреново мне.

Не мог!

Выйдя в коридор, дошла до прихожей и попыталась примерно прикинуть количество людей, теоретически находившихся в квартире. Помимо наших вещей на вешалке обнаружилась кофта Сережи и неизвестная ветровка. Предположив, что этот предмет гардероба принадлежит Яну, зашагала в сторону кухни, параллельно рассуждая о том, куда подевались остальные.

Придя к выводу, что Гена с Ларой вполне могли уехать домой, толкнула кухонную дверь и замерла на пороге, основательно растерявшись во второй раз за последние десять минут. Если так пойдет и дальше, то стоит выпить валерьяночки, или дело закончится продолжением пьянки.

Дело в том, что за нашим микроскопическим столом премило завтракали Сережа и Луша, что само по себе было уже явлением удивительным, но когда Сотников повернулся и, обворожительно улыбнувшись, поцеловал подругу в щеку, мир окончательно перевернулся.

Пожалуй, я уснула на нашей планете, а проснулась где-то в параллельной вселенной, где мои друзья могут жить в мире и согласии. Ну или же был вариант попроще. Их просто еще не отпустило со вчерашнего, но тогда оставался открытым вопрос, сколько эти двое умудрились выпить, и выживут ли они после этого.

– Доброе утро, Стеша! – как ни в чем не бывало, улыбнулась Луша.

– Доброе, – последовал ее примеру Сотников, отсалютовав чашкой.

Я же лишь протерла глаза ладонями и, убедившись в отсутствии галлюцинаций, плавно сползла по стенке прямиком на стул, не отрывая взгляда от друзей.

– Цветочек, с тобой все в порядке? – заботливо поинтересовался Сережа, удобно устраиваясь рядом с моей соседкой.

– А у вас? – выдавила из себя каким-то писклявым голосом.

Вместо ответа раздался смех Луши, и уже через секунду привычный тон Сотникова расставил все по своим местам.

Глава 7. Социофобия

– Привет, – проговорила, не поднимая глаз, уже приготовившись к порции издевательств. Однако время шло, а Ян не спешил язвить, поэтому набралась храбрости и посмотрела в ту сторону, где стоял парень, когда я вошла в кабинет, и уже в следующее мгновение едва не подскочила, потому что в данный момент он уже находился в нескольких сантиметрах от меня.

– Чем-нибудь новым пользовалась? Косметика? – сходу серьезно спросил он, не переставая внимательно изучать щеки и шею.

Вспомнив количество вымазанных на себя кремов и лосьонов, уныло кивнула.

– Руки покажи.

Послушно закатав рукава блузки, подставила запястья и обреченно посмотрела на Яна, по-прежнему борясь с желанием заплакать.

Парень выглядел непривычно сосредоточенным и серьезным, в какой-то момент даже захотелось поинтересоваться, не хочет ли он принять более жизнерадостный вид.

– Ну что, леопард, будем возвращать тебе человеческий образ? – словно по щелчку, настроение Яна изменилось, и я моментально успела подумать о том, что мысли материальны. – Иди отмывайся.

Однако теперь, глядя в глаза с обитавшей в них практически постоянно усмешкой, успела передумать насчет жизнерадостности. Пусть лучше унылым ходит, лишь бы не издевался.

Выполнив требование доктора, постаравшись смыть остатки крема с кожи, вернулась на прежнее место в ожидании новых указаний.

– Ну, а теперь снимай штаны, – весело проговорил парень, я же вместо ответа умудрилась поперхнуться.

– Чего?! – выдавила, прочистив горло.

– Укол сделаю, – улыбка Яна стала неприлично широкой.

– Ни за что! – я отлетела в противоположный угол кабинета и приняла оборонительную позу, заставив парня рассмеяться в голос.

– Что за детский сад, Стеш? Мне медсестру позвать, чтобы тебя поймать?

Парень приблизился ко мне, поэтому пришлось оглядеться по сторонам в поиске орудия для обороны. Так как ничего внушительней вешалки в поле зрения не попалось, начала пятиться туда.

– Не глупи, тебе нужно сделать укол, – остановившись, серьезно проговорил Ян.

Его голос все-таки остудил мой пыл, поэтому, упершись в стену, постаралась успокоиться. Нужно было просто посмотреть на ситуацию с другой стороны.

Ян был врачом. Причем врачом, судя по всему, неплохим.

У меня началась аллергия. Причем аллергия неслабая.

Мне нужен был укол – Ян мог его сделать.

Логическая цепочка до ужаса простая, если бы не одно маленькое НО.

Для укола была необходима моя задница, а подставлять ее Яну я категорически не собиралась, даже несмотря на то, что он, блин, врач.

Да будь он последним врачом на планете, мою задницу он бы не увидел!

– Что колоть-то хоть собираешься? – попыталась оттянуть неизбежное.

– Снотворное, ну или успокоительное. Еще не решил.

– Ты издеваешься?! – попыталась стереть с его лица улыбку, но она стала лишь шире.

– Дексаметазон, – раздраженно проговорил Ян, а потом уже спокойней добавил. – Полегчало?

Если честно, то нет, потому что моя осведомленность в лекарственных препаратах заканчивалась знанием того, что может помочь от похмелья и температуры, но чтобы не ударить в грязь лицом, кивнула. Ян же тем временем достал мобильный, быстро перекинулся с кем-то парой фраз, и уже через несколько секунд в кабинет вошла женщина средних лет в белом халате.

– Вот, – он картинно махнул рукой в мою сторону, – и вот, – теперь указал на шприц, который держал в руке. – Совмести, пожалуйста.

Женщина непонимающе пожала плечами, но, натянув одноразовые перчатки, все-таки взяла предложенный шприц с лекарством.

– Ширма, – с поклоном сказал Ян, теперь уже обращаясь ко мне. – Мне выйти или глаза завязать?

За такое представление захотелось его треснуть, но я лишь молча прошла в указанную парнем сторону, в глубине души понимая, что цирк, устроенный мной, тоже был не особо оправдан.

Но он не давал парню права выставлять меня на посмешище еще и перед незнакомым человеком!

Видимо, из-за таких выводов настроение вновь поползло вниз. Вернулись тоска и разочарование, а когда женщина, сделавшая укол, вышла из кабинета, к ним добавилась еще и стыдливость.

– Извини, я перенервничала, – проговорила, подойдя к Яну, который теперь не обращал на меня абсолютно никакого внимания, что-то сосредоточенно записывая.

– Здесь таблетки, – он протянул листок, проигнорировав мою последнюю фразу. – Ну и, естественно, больше не пользуйся этим лосьоном.

– Кремом, – обиженно пробурчала я, ожидая какой-нибудь шутки от парня, однако и эта реплика осталась без ответа.

– Давай еще раз гляну, а потом позвоню Максиму Геннадьевичу.

Глава 8. Аутофобия

Домой я не вошла, я вплыла. Сейчас меня умиляло решительно все, начиная от древнего громоздкого шкафа в коридоре, заканчивая немытой кружкой, которую Луша по традиции оставила на тумбочке.

Скинув обувь и верхнюю одежду, я подхватила кружку и подумала о самой подруге. Пожалуй, было бы неплохо ей позвонить и объяснить, почему я не вернулась в офис.

Свято следуя инструкции, выпила назначенную Яном таблетку и лишь после этого взяла мобильник. Ждать ответа Луши пришлось недолго, она, словно дежуря у телефона, подняла трубку уже после первого гудка.

– Мне дали отпуск! – радостно прогорланила девушка, заставив зажмуриться.

– Круто, но это реально не повод лишать меня слуха, – сказала, поморщившись от звона в ушах.

– Я, блин, смогу поехать домой и успею на годовщину свадьбы родителей, Стеша-а-а! – Луша даже не подумала сбавлять обороты.

– Поздравляю! – в этот раз я улыбнулась искренне, помня о том, как подруге хотелось вырваться к родителям хотя бы на пару дней.

Я бы тоже с радостью последовала ее примеру, но вот только свой заслуженный отпуск отгуляла еще в новый год. Из этого вытекало как минимум два вывода: во-первых, мой следующий отдых будет тогда, когда на улице начнется вселенский потоп или апокалипсис, и ни одно здравомыслящее существо не согласится взять даже отгул в это время; а во-вторых, наступит он не раньше осени.

Отдел кадров, к которому относилась «Эвита», находился в головном офисе, и никого из работающих там сотрудники нашего агентства не знали, ровным счетом как и кадровики не знали нас. Разница состояла лишь в том, что они могли вмешиваться в наши судьбы, а мы в их – нет, поэтому считали своим долгом делать судьбу обитателей нашего агентства еще более тоскливой.

Каким образом мне в прошлый раз удалось вымолить отпуск в желаемое время, по-прежнему оставалось загадкой, так же как и нынешний внеплановый отдых Луши. Не иначе как полнолуние или солнечное затмение, или что там еще на этих кадровых оборотней может благоприятно влиять?

– Ладно, а почему ты мне хоть звонишь? Принц оказался зверем в работе и посадил тебя на цепь? – усмехнулась подруга.

– Вообще-то, он отвез меня домой и сказал, что сегодня могу быть свободна, – опустив все возможные подробности, проговорила реплику в защиту Никиты.

– Может, тебя уже просто уволили? – не переставала потешаться Луша, и, наверное, если бы мои щеки и так не собрали на себе пятьдесят оттенков томата, я бы покраснела, вновь вспомнив события дня.

Однако вспомнив эпизод в машине, быстро улыбнулась и перестала смущаться, честно признавшись:

– Ладно, на самом деле у меня началась аллергия на какой-то из твоих лосьонов, поэтому теперь я напоминаю гибрид малины с клубникой, и речь сейчас не о вкусе.

Я едва успела договорить, как подруга рассмеялась. Ну да, а чего я, собственно, ждала?

– Ты сейчас серьезно? – успокоившись, переспросила Луша.

– Вполне, – сонливость, навалившаяся, едва я успела сесть на диван, не позволяла даже злиться.

Подруга продолжила развивать тему моей удачливости, однако теперь я слушала ее уже вполуха. Диван был слишком мягким, а день слишком насыщенным событиями, поэтому подколы Луши проходили мимо кассы. И в итоге, смирившись с тем, что бурной реакции от меня не добиться, девушка бросила попытки поглумиться и попрощалась, обещая вернуться домой ровно тогда, когда срок каторги в «Эвите» подойдет к концу.

Едва отложив телефон, я закрыла глаза, понимая, что пара часов дремы явно не повредит, и практически моментально провалилась в сон. В очень странный сон, где Никита представлялся прекрасным принцем, пытающимся освободить меня из плена ужасного Яна, но уже через несколько кадров все поменялись местами, а к концу я уже окончательно перестала понимать, кто же кого спасал, не исключая вариант, что Никита освобождал Яна от меня, однако утверждать не рискну.

Возвращение в реальность стало таким же стремительным, как и засыпание. Я настолько глубоко завязла в своих наркоманских сновидениях, что даже не услышала, как Луша вернулась домой, и теперь, жмурясь от яркого искусственного света люстры, смотрела на подругу, которая стояла надо мной и внимательно изучала.

– А это хоть не заразно? – скептически поинтересовалась она.

– Примерно так же заразно, как и твой нездоровый сарказм.

– М-м-м… Тогда стоит держаться от тебя подальше, – улыбнулась подруга и, вопреки своим словам, села рядом. – Вид у тебя, прямо скажем, не очень.

– Спасибо, утешила, – усмехнулась я в ответ.

– Я тебя такую не оставлю, – уверенно заявила девушка.

– Рехнулась, что ли? – еле сдержалась, чтобы не покрутить у виска. – Это всего лишь аллергия!

– Да хрен тебя знает, – нахмурилась Луша. – Не каждый день возвращаешься домой, а тебя вместо подруги на диване рыбка Немо поджидает. Ты у врача хоть была?

Вспомнив, что пункт программы с Яном я как-то незаметно опустила, скромно кивнула.

Глава 9. Неофобия

Разлепить глаза с утра было задачей не из легких. Наверное, правильней было бы послушать Яна и лечь спать сразу же после его отъезда, но, едва устроившись на кровати, я поняла, что так просто от запала энтузиазма просто не избавиться. Усталость словно отключилась, поэтому еще с полчаса я носилась по квартире, прибирая оставшийся мусор.

Однако в момент пробуждения завидовала даже Луше и уюту ее верхней боковой полки у туалета. По крайней мере, подруга могла спать, я же такую возможность благополучно упустила.

Смотреть на результаты ночного дизайнерского угара не стала, опасаясь, что даже взгляд может заставить меня задержаться в квартире на лишние десять-пятнадцать минут, а их попросту не было.

К счастью, путь до работы не таил в себе особо изощренных пыток, поэтому я даже не опоздала. Мое состояние, правда, было абсолютно другим вопросом, но как минимум физически в «Эвите» я присутствовала.

Удивительная вещь, но сегодня для меня стало радостью то, что Никита должен был появиться в офисе только после обеда. Хотя при мысли о начальнике захотелось отвесить себе пендаля, ведь перспектива произвести на него хорошее впечатление, когда за два дня работы один из них ты предстаешь в образе помидора, а второй – покусанного пчелами работника пасеки, выглядела весьма расплывчатой.

Ладно, нескольких часов мне вполне хватит, чтобы прийти в жизнеспособное состояние.

Мысленно кивнув себе, убеждаясь в правоте мыслей, удобно устроила голову на столе, предусмотрительно прикрывшись от лишних глаз монитором, и погрузилась в дрему.

Хотя, если быть объективной, поставь я даже поперек приемной раскладушку, переоденься в пижаму с медведями и захрапи на все агентство – никто из сотрудников и ухом бы не повел. В «Эвите» это, наверное, некое подобие корпоративной этики.

Те редкие посетители приемной, которые заглядывали ко мне, приветливо здоровались и удалялись восвояси. Кто-то – разгадывать сканворды, кто-то – зависать в социальных сетях, ну а кто-то – жаловаться на жизнь по телефону друзьям и знакомым.

Никто из представителей нашего экспериментального зоопарка, кроме, конечно, Никиты, ну и меня в придачу, еще не знал о маячившем на горизонте контракте с «Медициной будущего». Все сотрудники, связанные с проектом, будут поставлены в известность исключительно после торжественного заключения контракта, которое, по прогнозам моего шефа, должно было состояться в эту субботу.

Подняв руку и махнув очередному нежданному гостю, я вновь примостила голову и уже начала проваливаться в сон, как вдруг услышала, пожалуй, самый мерзкий звук сегодняшнего утра – раздражительную вибрацию мобильного по столешнице.

Однако мне повезло. Прошуршав один раз, телефон милосердно замолчал, и я вновь задремала, мысленно успев порадоваться, что это была всего лишь какая-нибудь смска от оператора, который вечно жаждал, чтобы я пополнила баланс.

И все же я рано расслабилась. Через минуту мобильник опять издал душераздирающие звуки, а потом еще и еще.

Не выдержав пытки, дотянулась рукой до телефона, который хотелось кинуть в стену, и разблокировала экран. Цифра 4 возле эмблемки «ВотсАппа» намекала на то, что сообщения не были связаны с оператором, поэтому, искренне желая подставить спички для поддерживания век, я зашла в мессенджер.

Номер оказался незнакомым, но фотография на аватарке не оставила никаких сомнений, поэтому, непроизвольно улыбнувшись, я кликнула по нужному чату.

11.02 Ян: «Сте-е-е-еш!»

11.06 Ян: «Только не говори, что ты спишь!»

11.06 Ян: «Потому что иначе я буду чувствовать себя последним лохом!»

11.07 Ян: «Лохом, которому еще час детей осматривать!»

11.08 Ян: «Пожалей детей!»

11.11 Ян: «Кем бы Вы ни были, простите, что мой криворукий друг дал левый номер, но если это ты, Стеша, и ты спишь, знай, я тебе этого не прощу!»

11.14 Стеша: «ДА НЕ СПЛЮ Я!»

11.14 Ян: «Ну, теперь я хотя бы не буду мучиться, что разбудил тебя)»

11.15 Стеша: «Вообще-то, разбудил!»

11.16 Ян: «Тогда мне абсолютно не стыдно!»

Вместо ответа я злобно зашипела, жалея, что в век современных технологий нельзя просто передать собеседнику виртуальный подзатыльник.

Отложив телефон, все же нашла в себе силы разобрать почту Никиты, потом сделала кофе и вернулась назад за стол, на котором уже все так же нестерпимо гадко вибрировал телефон.

11.54 Ян: «Что ты делаешь в пятницу вечером?»

Прочитав сообщение, едва не подавилась кофе, однако когда прочитала следующее, решила, что лучше просто отставить чашку.

11.55 Ян: «Потому что если Луша увидит, что происходит в ее комнате, нам не жить. А я хочу жить!»

11.56 Стеша: «А что не так с ее комнатой?!»

11.56 Ян: «Ууу…»

Глава 10. Хронофобия

Все дни до пятницы я смиренно мотала срок в «Эвите», по большей части занимаясь перекладыванием кроваво-красных папок с места на место. Вечера же неизменно проходили в окружении коробок и пакетов, которые все-таки начали понемногу занимать позиции в тех местах квартиры, куда простой посетитель вряд ли станет заглядывать.

Так журналы отправились под ванную, пластинки идеально разместились в кухонном пенале за кастрюлями, а кактусы словно были созданы для балкона, благо погода позволяла выставить их туда с минимальным вредом для здоровья. Как для моего, ведь, когда Аделаида Альбертовна узнает, что ее драгоценные суккуленты приказали долго жить, то моя судьба будет предрешена, так и для несчастных колючих, которые радовались солнышку и удивительно теплой весне.

Монотонность вечеров неизменно разбавлял Ян, сообщений которого я ждала, стыдно сказать, практически с нетерпением. В своей непревзойденной манере парень подбадривал мои начинания, хотя незнающий человек наверняка подумал бы, что он просто издевался, но я-то знала, что, говоря «надеюсь, тебя не придавит шкафом», Нестеров имел в виду «давай, Стеша, я в тебя верю, затолкай уже этот хлам!».

Пятничным вечером я даже успела заскочить домой после работы и переодеться, потому что туфли на шпильке и любимый Лушин брючный костюм, за сохранность которого она переживала не меньше, чем Аделаида Альбертовна за вышеупомянутые кактусы, наглым образом позаимствованный у подруги без ведома, были не лучшими вариантами для «ИКЕИ».

Едва успела собрать волосы в хвост, как раздался милый сознанию писк мобильного.

18.20 Ян: «Спускайся».

18.20 Стеша: «Уже иду, а вообще, мог бы и позвонить!»

Отложила телефон, чтобы обуться, как тот практически моментально зазвонил.

Удивительно, но вызывал Ян.

– Да, – ответила, одновременно борясь со шнурками на кедах.

– Звоню, – с улыбкой в голосе оповестил друг.

– Идиот, – таким же веселым тоном проговорила я и отключилась.

Улыбнувшись, кинула последний оценивающий взгляд в зеркало и вышла из квартиры.

Ян действительно вновь был без машины, хотя по рассказам Сереги и Гены, которые я успела услышать, доктор являлся тем еще любителем автомобилей. Он ждал меня перед типичной желтой машиной с шашечками и даже успел сделать реверанс, открывая дверцу, когда я практически поравнялась с ним.

– Какая честь.

– Ну, не на бал, конечно.

– Ну чуть-чуть мимо.

Мы вновь обменялись взаимными улыбками, после чего Ян вернулся на свое место на переднем пассажирском, и такси тронулось в путь, покорять вершины шведской инженерной мысли в сумме с нашим русским желанием сэкономить.

Однако на деле все мои оптимистичные идеи быстро погрязли под тяжестью ценников на стеллажи и полки.

– По-моему, это была откровенно хреновая идея, Ян, – проговорила я, рассматривая очередной шедевр иностранной инженерии.

– По-моему, ты слишком грустная, а еще смотришь не туда, – ответил друг.

– Чего? – спросила я, глядя на то, как парень извлекает бутылку колы из рюкзака.

– На, освежись.

– Не хочу я пить!

– А ты выпей! – Ян был непоколебим.

– Ла-а-адно, – протянула обреченно и, отвернув крышку, сделала глоток.

В том, что это была кола с сюрпризом, я убедилась с первых же секунд.

Удивленно посмотрев на Яна и поймав его веселый взгляд, отпила еще немного, после чего неприлично громко заявила.

– Да там вискаря больше, чем колы!

– Да, мешать виски с колой вообще дело неблагородное, – усмехнулся парень, после чего забрал бутылку и, щедро пригубив ядерную смесь, зашагал в обратном от маршрута нашего следования направлении, на ходу бросив: – Ну а теперь пойдем посмотрим на полки свежим взглядом!

Свежий взгляд на полки понравился мне куда больше. Во-первых, во фразе Яна о том, что мне не обязательно нужен шкаф, действительно был смысл, если, конечно, говоря его же словами, «я не собиралась создавать на полках новый музей чего-нибудь там», а я действительно не собиралась.

«Во-вторых» вытекало из «во-первых». Раз мне не нужен был шкаф, значит, и необходимость продавать почку, чтобы обустроить комнату, пропадала, тем более что Ян все равно не соглашался заниматься трансплантацией органов, даже несмотря на то, что был врачом.

Ну а самым прекрасным был третий пункт. Благодаря волшебному коктейлю друга во мне пробудились скрытые до нынешних пор чакры дизайнера, и теперь итоговая картина комнаты складывалась в голове практически волшебным образом.

Я не знаю, что было катализатором такого ошеломительного успеха мероприятия, но к девяти вечера мы уже стояли перед подъездом, глядя на то, как водитель грузового такси выгружал из своей газельки результаты налета на магазин.

Глава 11. Пейрафобия

К выбору наряда на мероприятие я подошла со всей ответственностью. Понимая, что мой гардероб вряд ли сумеет выручить в подобной ситуации, не стала терять время напрасно и сразу отправилась к Луше в комнату. Подруга, видимо, после общения с толпой родственников приобретшая экстрасенсорные способности, позвонила, едва я успела пересечь порог.

– Ты за мной следишь? – спросила вместо приветствия.

– В смысле? – нет, все же насчет способностей я переборщила.

– Я иду заниматься мародерством в твоем шкафу, – призналась честно, понимая, что теоретически мне ничего не должно было угрожать, если речь, конечно, не шла о костюме.

– Только не костюм! – взвизгнула подруга, а я рассмеялась.

Ей действительно лучше не знать, что костюм я надевала вчера.

– Как скажешь! – проговорила милейшим голосом.

– Стеша! – реакция последовала незамедлительно. – Если я вернусь и замечу на нем хотя бы пылинку, я тебя придушу.

Машинально коснувшись кончиками пальцев шеи, я задумалась и взглянула на святой наряд.

Да все с ним в порядке!

– Не трогаю я твой костюм! – сказала уверенно, убедившись, что кровавой расправы в ближайшее время не предвидится.

– Ладно, освежи-ка воспоминания, что у меня там вообще есть? Сейчас сделаем из тебя конфетку! Никита увидит – не откачаешь.

– Давай все же без таких радикальных мер, – нервно усмехнулась, подумав о начальнике.

– Хорошо, сердечный приступ припасем для следующего раза.

– И все-таки ты явно желаешь Никите счастливой и беззаботной жизни.

– Ну не зря ж он этот контракт с «Медициной» заключает.

– Вообще-то, ты даже не должна об этом знать! – зашипела я на подругу.

– Вообще-то, у меня есть слишком болтливая подруга, которая не умеет держать язык за зубами, – легко выкрутилась Луша.

– Я рассказывала о своей личной жизни, а контракт просто к слову пришелся! – нашла, как оправдаться.

– Ой, все! – прервала мои стенания подруга. – Ты так ни за что не успеешь!

Стратегия Луши заключалась в надевании на меня доброй половины шкафа и описании того, как я в этой одежде выгляжу, однако уже на втором наряде подруга пришла к выводу, что это была не лучшая идея. Не знаю, что конкретно ее смутило, то ли мои объяснения в стиле «я в этой юбке на селедку похожа», то ли опять же мой безудержный смех, когда с одной из полок свалился костюм пчелки, и тут было уже все равно – на Хэллоуин он покупался или просто так. Не каждый день все-таки подобные находки обнаруживаешь.

Так или иначе, дальше Луша действовала по памяти. Она давала четкие команды, что и где брать, и уже через полчаса мы получили законченный образ, который, кстати, был просто прекрасен.

Выбор подруги остановился на приталенном, достаточно откровенном красном платье, которое смотрелось бы слишком броским, но Луша предложила накинуть поверх него черный жакет, и теперь я выглядела вполне соответствующе мероприятию, которое нужно было посетить.

К четырем часам я была абсолютно готова, однако ощущение того, что что-то не так, никак не хотело отступать. У меня было одно единственное объяснение подобному, но я отчаянно гнала его прочь из головы, потому что, озвучь вслух мысль о том, что в моей жизни не хватает сообщений Яна, точно обратилась бы к психиатру.

Вот про себя можно…

Хотя тоже нежелательно!

Он действительно не писал. Ни одного сообщения со вчерашний ночи, даже не оповестил о том, доехал ли до дома. Хотя, конечно, доехал. Даже в случае встречи с маньяком Ян вышел бы победителем. Он бы словесно этого маньяка замучил!

Представив в красках такую ситуацию, я улыбнулась, а потом вновь загрустила, пытаясь найти оправдание такому поведению друга.

Он же говорил, что у него сегодня важный день! Значит, все дело в этом!

– Именно! – подкрепила мысли словом и кивком самой себе в зеркале, поправила волосы и посмотрела на экран мобильного, который в то же мгновение вспыхнул, а еще через секунду заиграла мелодия вызова.

«Никита».

– Алло! – мысли о Яне моментально выветрились из головы.

– Я приехал, – весело оповестил начальник.

– Спускаюсь, – стараясь не завизжать в трубку, ответила я, после чего моментально отключилась, боясь не совладать с эмоциями.

***

Если не считать внутренней дрожи, мероприятие проходило ровно так, как я себе и представляла. То, что на официальном уровне называлось заключением контракта, реально представляло собой застолье для элиты с огромным количеством алкоголя.

Вцепившись в бокал с шампанским, я следовала за Никитой, уже начиная задумываться над тем, зачем было, вообще, брать меня с собой, потому что все время Доронин лишь общался с новообретенными партнерами, изредка представляя меня своей помощницей. Для собственного утешения можно добавить, что с ролью неговорящего милого дополнения я справлялась великолепно.

Глава 12. Футурофобия

Сообразив, что мое отчаянное мотание головой лишь вызвало смех Нестерова, я фыркнула и отодвинулась, демонстративно отвернувшись к окну.

Пусть знает, что мне нет ровно никакого дела до вопроса, что Ян забыл в этой машине.

Да что там забыл… Мне было вообще плевать на то, что он здесь находился.

Автомобиль же почему-то не двигался, но я не собиралась предпринимать никаких действий. Это они тут что-то мудрят, им и разбираться.

Я уже приготовилась к долгому высокомерному молчанию, как услышала голос Яна, который, судя по направлению звука, обращался совсем не ко мне.

– Она вам адрес хоть сказала?

– Не-а, – в ответ усмехнулся водитель, я же от такой неожиданной подставы даже немного протрезвела.

Чертов адрес!

Ну откуда же я могла знать, что Никита его не сообщил? Но нет, теперь эта маленькая оплошность будет припоминаться мне Яном до скончания дней.

Наверняка с улыбкой, которая в данный момент доводила меня до белого каления, Нестеров продиктовал мой домашний адрес, после чего автомобиль практически незамедлительно тронулся.

Когда картинки за окном начали меняться, смотреть на них стало невыносимо, но вариант повернуться к Яну выглядел еще более ужасающим, поэтому я просто уткнулась взглядом в кнопку стеклоподъемника и приступила к ее внимательному изучению. Не сказала бы, что это было самое впечатляющее зрелище в моей жизни, но, по меньшей мере, так я была избавлена от необходимости общаться с Яном.

Парень также не предпринимал никаких действий, даже диалог завязать не пытался. Но мне ведь именно это и было нужно, так ведь?

До дома мы доехали молча. Сдержанно поблагодарив водителя, я вышла на улицу и моментально почувствовала себя лучше. Все же свежий, ну, насколько его таковым можно считать в городских реалиях, вечерний воздух мог творить чудеса.

Полегчало мне до такой степени, что даже нашлись силы принять возмущенную позу, когда увидела стоявшего рядом с собой Яна, и окончательно разозлиться, заметив, что служебный автомобиль уже уехал.

– Прогуляться решил? – спросила, все еще борясь с очередным внезапным порывом гнева.

ПМС, что ли?

– Нет, – только и ответил Ян.

– А чего тогда? – теоретически, мой голос должен был звучать сурово, но получилось не очень.

– Проводить тебя домой и убедиться, что все в порядке, – без привычной тени улыбки проговорил парень.

В этот момент стало казаться, что я его утомила, и этот факт разозлил еще сильней, поэтому, даже не пытаясь принять приветливый вид, процедила сквозь зубы:

– Со мной все в порядке, – после чего, резко развернувшись, хотела пойти к подъезду, но, не рассчитав собственные силы, запнулась и уже приготовилась к позорной стыковке с землей, когда сильные руки ловко подхватили, не дав упасть.

Ян удержал меня, прижав спиной к собственной груди, и теперь, стоя вот так, я абсолютно не хотела шевелиться, наконец признавшись самой себе в причинах такого неадекватного поведения. Заглушая одним за другим бокалами с шампанским эмоции, я умудрилась довести себя до такого состояния, что сейчас была готова заплакать. И дело было вовсе не в выпитом. Оно просто стало катализатором процесса, который был запущен совсем не сегодня.

Я понимала, что могла простоять вот так еще очень долгое время. И совсем не из-за страха сделать шаг и упасть, а потому что именно так, именно рядом с Яном, несмотря на все его глупые вопросы, на то, что в девяти из десяти случаев он выводил меня из себя, с ним было невероятно легко и комфортно.

Злясь на него без всякой адекватной на то причины, игнорируя и напиваясь до беспамятства, я не хотела верить в одну единственную мысль – я скучала по Яну. Поэтому, увидев его в компании безупречной Алены, просто не смогла сдержаться, по-детски обижаясь на то, что вместо того чтобы хотя бы написать мне, он проводил время со своей девушкой.

Захотелось тихо заскулить, а потом истерично рассмеяться от глупости собственных рассуждений.

Не в силах больше заниматься самокопанием, нехотя едва заметно пошевелилась, давая Нестерову, который все это время стоял за моей спиной и обнимал, понять, что я жива. Не знаю, о чем думал в этот момент он, но не сомневаюсь, что это было нечто безумно практичное и важное типа того, как дотащить меня до квартиры и какие дать таблетки.

Это же был Ян, у которого всегда имелся логичный ответ на любой вопрос.

Жаль, что я такого таланта не удостоилась.

Он не сразу разжал объятия, даже когда я попыталась сделать шаг, парень все еще держал меня, а потом, на секунду нагнувшись практически вплотную к уху, тихо сказал:

– И даже не вздумай со мной спорить.

И лишь после этого отпустил, открыв порыву ветра, который сейчас совсем не казался освежающим. После рук Яна он был слишком резким и холодным.

Вместо ответа я кивнула и зашагала к дому, чувствуя, что Нестеров идет следом.