Фаэтон: Планета аномалий

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

— Ты уверен, что это храм богини любви? — уточняет у дяди Олега Тунгус.

— Бросьте меня здесь, — сеструха без сил падает на посыпанную гравием дорожку, упирающуюся в высокое крыльцо. — Дайте мне винтовку, я вас прикрою.

— От кого? — хором интересуются Тунгус и дядька.

— Мне уже всё равно, — переворачивается на спину и устремляет взгляд к звёздам. — Что-то я переоценила свои силы.

— Мы уже пришли, — усмехается напарник, протягивая ей руку.

— Да? А чего молчал? Я бы ложиться не стала, — Анька не отказывается от помощи и со стоном поднимается на ноги. — Не бережёшь меня совсем, то ляг отдохни, то чего разлеглась, тут три шага осталось?

— Так что насчёт моего вопроса, — Тунгус вновь обращается к дяде.

— Да уверен, причём учитывая, что он не слишком большой и пышный, думаю, что это храм человеческой богини.

— Тогда пошли искать того, кто нас впустит.

— Может, обойдём с другой стороны? — дядя Олег чешет в затылке. — Наверняка, спят же уже. А там где-то должен быть вход. Тут вопрос в другом, с чего ты решил, что нам здесь помогут? Ты в курсе, что нас теперь будут искать все, после того, что ты устроил?

— Мне кажется, в храме богини любви, нас станут искать в последнюю очередь, — усмехается Тунгус. — Пошли.

Скажем так, нам здесь не рады. Это стало понятно сразу, после того, как Тунгус нажал кнопку звонка, возле двери, с обратной стороны храма, пытаясь изобразить какую-то мелодию. Да что тут сказать, я бы тоже был не рад человеку, который пытается поиграть на моих нервах.

— Кто там? — раздаётся раздражённый женский голос из-за двери.

— Вам нужен славянский шкаф? — выдаёт какую-то ерунду Тунгус.

— Что? Какой шкаф? Вы что несёте?

— Сова открывай, медведь пришёл.

— Что? Ты что несёшь? Ты чего трезвонишь, посреди ночи?

— Открой, старушка, двери мне, — с надрывом продекламировал напарник.

— Старушка? — голос за дверью больше не раздражённый, а откровенно злой.

— Ну да, поведай мне про годы молодые… Эй, ты чего? — дверь распахнулась с такой силой, что треснула Тунгуса по лбу. Если бы не отдёрнулся назад, точно бы было рассечение.

— Кто тут назвал меня старушкой?

В дверном проёме стояла разгневанная девушка лет двадцати пяти, волосы растрёпаны, в руках гражданский станер. Оружие вроде «Импа», но без возможности регулировки мощности. Смотрелось это эпично, учитывая, полупрозрачную ночнушку с вырезом на груди, из которого выглядывали… Я бы даже сказал гордо красовались, полушария весьма впечатляющей груди.

— Но ведь сработало же? — щёлкает пальцами Тунгус. — Всегда знал, что девки любят баянистов, — и тут же слегка поклонившись, выдал: — Как я ошибся, должен признать, что вы обворожительны, у вас такие глаза! — вот только жест с растопыренными пальцами перед грудью, точно говорил о том, что напарник в глаза не смотрит. Да что там говорить, точно не смотрит. Уж я то знаю.

Но всё-таки как он хитро заставил её открыть нам дверь, уверен, не выведи он её из себя, нас бы послали.

— Глаза не там? — женщина довольно усмехается, но станер не убирает. — Чего надо?

— Так нам бы перекинуться парой слов с вашей богиней, вот очень надо.

— Ночью? — приподнимает бровь женщина. — Приходите завтра, и разговаривайте сколько хотите. Хотя не думаю, что она станет слушать такого хама, — станер направлен прямо в лицо. Вот не хотелось бы, чтоб пальнула, оно конечно не смертельно, но приятного мало.

— Ладно, — кивает Тунгус и ловко отбирает у девушки оружие. — Если приглашаете, как я могу отказаться? — и, убрав станер за пояс, достаёт «Имп», заодно поясняя: — Боевой. Так что без шуток.

— Ты угрожаешь убить жрицу? — в глазах девушки разгорается гнев.

— Нет, конечно, просто показываю, что у меня есть. Я вообще хвастун по жизни. Слушай, красавица, давай не портить друг другу жизнь, дойдём до алтаря, я быстренько помолюсь, верну тебе ствол и извинюсь. Ну как тебе такой план?

— Хорошо, — подозрительно быстро соглашается девушка, и на её губах появляется кровожадная усмешка.

Ох и не нравится мне это. Ой, что-то будет. Однако, входим и идём в центральную часть храма к алтарю.

И тут всё встаёт на свои места, прямо на входе в большое помещение, нас встречают три жрицы, разной степени одетости, но все с оружием. Всё с теми же станерами.

— Руки вверх, и отпустите нашу сестру, — командует одни из них. — Ты что же думал, можно просто прийти и ограбить храм? Не думал, что девушки могут защитить себя?

— Как говаривал мой командир, — усмехается Тунгус, — кто на меня ствол направит, тому я его… А нет, — трясёт головой, — кажется, вас этим не испугать. Девочки, красавицы, ну глупо же.

— Что? — удивляется та же жрица, кажется, она у них главная. А вот интересно, их как на эту работу отбирают? По размеру груди?

— У вас станеры, значит не смертельное оружие, надо было сразу стрелять.

— У вас наша сестра! — возмущается жрица.

— Так ведь не убили бы, — усмехнувшись, Тунгус делает три быстрых выстрела. — Я сегодня неотразим, бабы так и падают к моим ногам.

— Ты с ума сошёл, ты убил жриц? — шипит сеструха, пихая Тунгуса в бок.

— Ты пожалеешь об этом, — в унисон поддерживает её первая жрица, которую Тунгус всё так же держит перед собой.

— Чего сразу убил-то, — возмущается напарник, — пяток минут в бессознанке ещё никому не навредили, на минималку же поставил, машет «Импом». — Ладно, идём к алтарю.

Дойдя до места, передаёт жрицу дяде Олегу:

— Придержи её.

Затем достав нож, резко проводит им по внутренней стороне ладони, окропляя кровью алтарь. Девушка заходится в крике:

— Богохульник, Вела покарает тебя!!!

— Сомневаюсь, — усмехается Тунгус, и произносит фразу на незнакомом языке.

Некоторое время ничего не происходит, только слышатся хриплые стоны жрицы, которой дядя Олег заткнул рот ладонью. А затем, рядом с алтарём появляется вертикальная светящаяся черта, из которой появляется молодая и очень красивая блондинка в фривольном наряде, который предназначен для того чтоб показать, а не скрыть.

— И кто это у нас такой наглый? Кому жизнь слишком приторной показалась? О! Посланник… А почему ты ещё не на Фаэтоне? Нарушаешь договор с твоим повелителем? Хотя, может, я даже и не накажу тебя, ибо теперь нам есть, что ему предъявить за нарушение договора. Он сам тебя потом накажет, — и богиня, а получается что это именно она, радостно хлопая в ладоши, смеётся.

— Ну, предъявить, так предъявить, — усмехается Тунгус. — Думаю, Всеслав вам обязательно предъявит, за нарушение договора. Он это любит…

— Что ты несёшь? — богиня перестаёт смеяться и строго смотрит на напарника. — Ты должен был быть уже на Фаэтоне. И не наши заботы, если ты не смог. Мы свою часть сделки выполнили: тело подобрали, вылечили, заявленным параметрам оно соответствует. А если ты умудрился попасть в неприятности, то мы то, тут при чём? Хотя, конечно, если нужна помощь, обязательно окажем. Вот только правки в договор внесём.

— Обязательно, — Тунгус продолжает скалиться. — Ух и попали же вы…

— Да что ты несёшь? — возмущённо топает ножкой.

— А ты внутрь меня посмотри. Кого ты там видишь?

Девушка смешно морщит носик и сосредоточенно смотрит нам в глаза:

— Ой, а как это так?

— Ну что ж, — хрустнув пальцами, продолжает Тунгус, — я тогда начну свои претензии выдвигать и рассказывать, где вы договор нарушили?

— Мы всё выполнили… — как то не уверенно пытается спорить богиня.

— Нет, — отрезает Тунгус, — вы ничего не выполнили, а значит, и я ничего не должен делать для вас. Вы должны были предоставить мне тело в полное пользование, но у меня даже доступа к нему не было. В нём остался хозяин. Собственно, остальное можно не перечислять. Уже первый пункт нарушен.

— Вадик, что происходит, — сестрёнка с трясущимися губами, и бледным лицом смотрит в наши глаза.

— Прости, девочка, — качает головой Тунгус, — но я не твой брат.

— Вадик, не пугай меня, — Аня проводит рукой по своим коротко, по-военному, подстриженным волосам, которые, не смотря на то, что тёмно-русые в полусумраке храма, кажутся чёрными.

— Я не пугаю, — пожимает плечами Тунгус, — ваш брат и племянник должен был погибнуть в том бою, но смог вернуться в своё тело, вот только там уже был я. В результате амнезия. А теперь, ради того, чтоб я спас вас из тюрьмы, он уступил мне своё тело.

— Он мёртв? — дядя Олег, продолжающий удерживать уже не сопротивляющуюся жрицу, цедит вопрос сквозь стиснутые губы.

— Скорее нет, чем да, — пожимает плечами мой напарник. — Он здесь в моей голове, — касается указательным пальцем виска. — Хотя теперь, это просто голос.

— Верни брата, — Анька схватив винтовку направляет её на нас.

— Ты в голову стреляй, — усмехается Тунгус, — Вадим, говорил, что это самый надёжный способ убить из этого оружия.

— Убери, — командует Ане дядя Олег. — Ты что реально собралась застрелить брата? Он же всё ещё там внутри. Мы вернём его, доча, вернём…

— Я бы не надеялась, — вмешивается богиня любви Вела. — Он должен был умереть, так что его душу просто надо отправить по назначению. И тогда Посланник получит тело и сможет выполнить свою задачу. Но боюсь, мне нужна помощь для этого, — вновь вспыхивает портал, и богиня делает шаг в его сторону.

— Стой, — останавливает её Тунгус.

— Что? Да как ты смеешь? — ноздри гневно раздуваются, и богиня грозно сверлит нас взглядом.

— Твои жрицы, — игнорируя реакцию Велы, напарник указывает рукой на замершую с выпученными глазами в руках дяди Олега жрицу, и на тех, что находятся без сознания на полу. — Вот очнутся и начнут опять оружием махать.

— Да, кстати, ты же напал на моих жриц, — богиня нехорошо прищуривается, — за это придётся ответить.

— Естественно, — кивает Тунгус, — ответить придётся. Я пришёл в храм поговорить с тобой, а они на меня напали, оружием в меня тыкали. Где моя компенсация?

— Ты что хочешь сказать, что это я тебе должна? — по храму пронёсся порыв горячего ветра.

Хм… Вот лично на меня, разгневанная богиня произвела впечатление, но что касательно Тунгуса:

— Ага, — и этот психованный тип зевает. — Прости, ну не пугают меня красивые, полуголые женщины, размахивающие руками, при этом рискующие, что все их прелести вывалятся наружу. Хотя я конечно только, за, если вывалятся. Когда ещё будет возможность на такую красоту посмотреть? — и кивает с умным видом.

— Э-э-э… — Вела подвисает от такой речи и, хлопая ресницами, удивлённо смотрит на Тунгуса, — как то я забыла, чей ты посланник. Всеслав умеет уговаривать девушек, — мечтательно закатывает глаза. — Ладно, что ты хочешь? Но не наглей, а то обижусь.

— Мне, кажется, это скорее недоразумение, чем предумышленное нападение, поэтому будет достаточно, если ты просто вылечишь эту девушку, — показывает рукой на Аню. — Ну и прикажи своим жрицам не нападать на нас больше.

— Хорошо, — кивает Вела и делает шаг к сестрёнке и берёт её руками за голову.

— И никаких меток, — тут же добавляет Тунгус.

— Какой ты скучный, — вздыхает богиня, и перестаёт приближать своё лицо к Аниному. Кажется, она собиралась её поцеловать, но была остановлена Тунгусом.

В это время тело сестры охватывает свет, и все внешние повреждения исчезают.

— Спасибо, Тунгус, — благодарю напарника.

— Да не за что, хорошая девчонка, надо было помочь.

Затем Вела взмахивает рукой и её жрицы приходят в себя, удивлённо оглядываются, и осознав, кто перед ними, падают на колени:

— Это мои гости, не нападать и не угрожать. Я скоро вернусь. И хватит держать мою жрицу, — недовольно указывает пальчиком на дядю Олега, тот тут же разводит руки в стороны, позволяя девушке освободиться. И после этого Вела быстрым шагом скрывается в портале.

— Никаких вопросов, — Тунгус выставляет перед собой раскрытую ладонь правой руки. — Всё потом, — и тут же выдаёт очередную песенку: — Первым дело-о-ом, первым дело-о-ом самолёты, ну а девушки? А девушки потом! Кстати, насчёт девушек… — направляется к главной жрице: — Вы позволите задать вам интимный вопрос?

— Что? — та удивлённо выпучив глаза оборачивается к напарнику и, заметив, что тот с интересом рассматривает её объёмную грудь в вырезе ночнушки, пытается прикрыть своё богатство рукой.

— Грудь, говорю, настоящая? — Тунгус убирает руки за спину, всё так же рассматривая достоинства жрицы. — Или может искусственная?

— Конечно настоящая! — возмущается девушка. — У жриц Велы всё настоящее.

— А можно потрогать? — спрашивает этот нахал.

— Да как ты смеешь?! — и смачная пощёчина служит наградой наглецу.

— Хороший удар, — Тунгус проводит рукой по разбитым губам, рассматривая кровь на ладони.

— Скажи спасибо, что Вела приказала не трогать вас, иначе ты бы пожалел о своих словах.

— Ты что натворила, дура! — раздаётся гневный голос богини из-за нашей спины.

— Напала на меня, — поворачивается Тунгус, довольно улыбаясь и высоко подняв руку со следами крови на руке. — И прошу заметить, ни за что…

А перед нами стояли трое. Вела и ещё двое мужчин, причём один из них эльф. Этакий длинноволосый блондин с посохом и в чём-то напоминающем халат с капюшоном. А второй гость выглядел, как черноволосый воин в кожаном доспехе и мечом за спиной. Интересно, это тоже боги?

— Он оскорбил меня, — рухнув на колени, выпалила жрица.

— Неужели? — искажённое гневом лицо Велы разглаживается и приобретает довольное выражение. — Как именно?

— Да, вот мне тоже интересно, — усмехается Тунгус.

— Он посмел усомниться, что у жрицы храма богини любви настоящая грудь! — выпалила жрица.

— Что? Да как ты посмел? — лицо богини искажает ярость.

— Кто тут слышал, что я сказал, что не верю? — возмущается Тунгус. — Всего лишь, хотел развеять те неправдоподобные слухи, которые доходили до меня, пока лежал в больнице. А когда жрица сказала, что у всех жриц настоящие, я ей сразу поверил.

— Он хотел меня облапать, — жрица вскакивает и грозно указывает пальцем на нас.

— И что? Это ваша работа, чтоб вас хотели, — усмехается Тунгус. — Да и вообще, у меня руки за спиной были. Я не мог себе позволить распускать руки, после того как богиня заявила о моей неприкосновенности, это было бы оскорблением.

Мне, кажется, или на губах мужчин богов появились улыбки. А затем, Вела покачав головой, произнесла:

— Я вижу, что ты её спровоцировал. Но оскорбления действительно не было. Жрица будет наказана. Надеюсь, ты доволен Посланник? — на лице богини отображается лёгкое презрение. — А теперь, может, вернёмся к насущным проблемам?

— Конечно, — усмехается Тунгус, — как только разберёмся с нападением на меня. Пролилась кровь.

Боги переглядываются и тот, который, эльф произносит:

— Меня зовут Галеил, я представитель эльфийского пантеона, а это мой коллега Анемал — представитель людских богов. Тебе не кажется Посланник, что ты не с того начал?

— А что такого? — разводит руками Тунгус. — Мне Вела уже несколько раз говорила о компенсации которую вы стребуете с Всеслава, но не срослось, но раз уж вам можно, то и мне значит тоже.

— Не зарывайся, человечек! — грозно рычит бог людей Анемал.

— А то что? — усмехается Тунгус. — Убьёте меня? Или может, мешать будете в моей миссии? Так всегда, пожалуйста. Интересно, кто больше пострадает, если я её провалю?

— Ты же понимаешь, что жрица должна будет умереть, если ты будешь настаивать? — Вела с ужасом смотрит на Тунгуса.

— Хм… Ну что вы, я же хороший парень, — приподнимает бровь напарник. — Могу не настаивать, если договоримся.

— Посмотри, что ты наделал? — грозно хмурясь, Вела подходит к вновь стоящей на коленях и плачущей жрице. — А ещё мужчина, ради сиюминутной выгоды, готов отправить девочку на смерть. Стыдись.

— Ага, уже начал, — кивает Тунгус и, раскинув руки, пропел: — Стыдно-о-о мне, стыдно-о-о, не унять эту злую бо-о-оль!

— Да я тебе сейчас ударю, — бог-воин Анемал не выдержал такого хамства и, шагнув вперёд, отвесил Тунгусу пинка, а заодно и мне. Я же в том же самом теле. Да так не слабо прописал, что остановились мы только об стену. И всё это в сопровождении мельтешащих звёздочек перед глазами. Ну всё. Пожили, и хватит!

Ой, а что это? Вот только встав на четвереньки, покрутили башкой, чтоб уменьшить хоровод перед глазами, как об стену врезалось ещё одно тело.

— Тунгус, он же сейчас убьёт дядю Олега и Аню!

— Не сцыте, Маша, Дубровкий уже прибыл, — скрипя зубами, выдаёт Тунгус. — Получилось…

И тут я понимаю, что в стену влетела ещё одна тушка и это не мои родные, это Галеил, а первым был Анимал.

— Всеслав, милый, ты же не ударишь женщину-у-у…

Хряпсь… И рядышком с коллегами в стену влипает Вела.

— Оп-па… — в голове ехидно хихикает Тунгус, — а тема сисек-то, раскрыта полностью, зацени, когда ещё такое увидишь.

Ох, твою мать, тут не только тема «этих самых» раскрыта полностью, она вообще раскрыта, ибо Вела врезалась ещё и кверху ногами и так и сползла по стеночки вниз. Эстетики никакой, но как сказал Тунгус, когда я ещё такое увижу?

А к сваленным в кучу богам, приближался светловолосый здоровяк, в цивильном костюме тройке. При этом мужчина сосредоточенно закатывал рукава.

— Вела, как ты могла обо мне такое подумать? Ударить женщину, это так пошло. Вот отшлёпать я бы тебя мог…

— Что? Вот я так и знала, что ты и с этой путался, мерзавец! — раздаётся визгливый женский голос.

— Ой, вот только не начинай, — мужчина останавливается и, обернувшись, обращается к весьма красивой, хоть и очень бледной девушке, в длинном белом платье до самого пола. И без всяких вырезов, прошу заметить. — Я мужчина свободный, кого хочу того и шлёпаю.

— Что? — бледная особа топает ножкой. — Ты мой муж!

— И что? — мужчина продолжает движение к уже поднимающимся на ноги богам. — Когда мне это мешало? Главное, что договор нарушен, на моего Посланника напали, свалить они не смогут. Развлекайся, а то, начну шлёпать сам, увлекусь…

Да уж… Вот это я понимаю эпическая драка, такое только в кино, про брутальных супергероев эльфов, когда они с суперзлодеями сражаются, увидеть можно.

Все люди, включая моих родных и жриц, тихонько жмутся в углу, чтоб не прилетело. А по храму порхают боги, тормозя об стены.

И Тунгус тихонько напевает:

— Ой, мама, а я лётчика люблю. Лётчик далеко летает и по шее получает, мама, а я лётчика люблю…