Фальшивые небеса

Глава 2

Бывший пилот медленно, стараясь не шуметь, начал спускаться по полуразрушенной стене, вздрагивая всякий раз, когда под его ногами хрустел осыпающийся пластобетон. Однако поверхности Алекс все-таки достиг живым, а не хорошо прожаренным. И сразу же принялся подкрадываться к замершему исполину, с каждым шагом различая все больше и больше подробностей. Две колонноподобные ноги, сгибающиеся в обратную сторону и обутые в некое подобие бронированных сапог, сейчас замерли на земле, упираясь в поверхность открытыми коленными чашечками, так и просившими выстрелить в уязвимые сервомоторы. Выше них начиналось нечто вроде защитных шорт, явно являющихся навесным элементом брони. Квадратный торс машины, внутри которой и находился пилот, с ближайшей к Алексу стороны покрывали наваренные в несколько слоев щитки, вынутые, очевидно, из какой-то другой техники, что создавало эффект чешуи.

Кабина, тоже наверняка не оставленная без внимания измывавшимися над мирным трудягой техниками-сектантами, сильно выдавалась вперед. Длинные гибкие пятипалые руки механизма, предназначенного для перетаскивания грузов внутри тесных трюмов космических кораблей, так и не подверглись никаким модификациям. Видимо, чтобы не снизить их подвижность. Сейчас ладони были сложены на уровне груди, хотя, вероятно, могли свободно крутиться вокруг своей оси. К кисти одной из них сложной системой магнитных креплений было прицеплено фугасное орудие, несомненно только недавно снятое с десантной капсулы. Косвенным доказательством последнего служил тот факт, что патронный короб, соединенный с ним лентой, не был прикреплен к телу механизма, а просто лежал на земле и, видимо, в случае перемещений брался в свободную конечность.

– Прости меня, великий Малин, ибо я грешен! – Алексу, которому осталось сделать последние шаги до своей цели, удалось расслышать бормотание сидящего внутри фанатика, очевидно забывшего отключить внешние динамики. – Я позволил своему брату развлечься со смазливой неверной, перед тем как предать ее очищающему огню, забыв о подлости их богомерзкого племени. Прости меня, о великий, прости! Я виноват! Я каюсь! Я должен был следить за ее руками и не упустить тот миг, когда она нащупала среди вороха своих развратных тряпок нож и воткнула его в глаз не ожидающему такого вероломства Аламу! Он был твоим доблестным слугой, но отправился к тебе раньше, чем смог завоевать славу и доблесть в святом походе против неверных. Прости! Я искуплю свой грех, о великий! Две дюжины сосудов скверны, обещаю тебе уничтожить их раньше, чем они совратят своими греховными телами…

Тазер против такого врага казался игрушкой. Да он в принципе и был ей, поскольку разрушить или даже поцарапать столь массивный объект не мог. Вот только гражданскую технику, обладающую экзоскелетом, терзают те же болячки, что и военную. Но никто ее специально не бронирует, а умельцы, занимавшиеся переделкой, очевидно, схалтурили. Или не нашли приемлемого решения в поставленные перед ними сроки. Открытые суставы, внутри которых просто обязаны были находиться связанные с общей системой механизмы, так и провоцировали выстрелить. Главное, не промахнуться, попасть в нужные детали, ибо если погрузчик развернется, то человеку, чтобы получить фатальные повреждения, хватит даже не выстрела, а удара, нанесенного громадным пятипалым манипулятором.

И если уж что-то во всем этом хоть чуточку радовало, так это то, что вероятность установки на этот импровизированный объект более или менее нормального войскового тактического комплекса контроля окружающей среды была минимальной. Так как на поверхности погрузчика ни фазированных антенных решеток тактического комплекса, ни панелей акустических датчиков не наблюдалось, Алекс немного повысил для себя вероятность спасения собственной шкуры в противостоянии с этой бронированной громадой. Скорее всего, камеры кругового обзора и датчики движения на погрузчике присутствовали, да только гражданской модели. При виде приближающегося к технике объекта сигналов тревоги они не подадут, так как обычно работают в качестве противоугонки, да и то включаются лишь на стоянке. Прикинув шансы и глубоко вдохнув для храбрости, Алекс, никогда, кстати, не понимавший бравирования и показной храбрости перевозимых в чреве своего «гроба» десантников, медленно заскользил в сторону склонившегося в молитвенной позе погрузчика.

Рука навела тазер на цель, туда, где под пластиком суставов, предохраняющим только от неблагоприятных условий внешней среды, таились уязвимые для тока узлы. В принципе в устройстве имелась функция синхронизации прицела со зрением его текущего владельца. Посредством имплантатов, разумеется. Но Алексу просто лень было ее настраивать. А его улучшенные военными врачами глаза, предназначенные вообще-то для пилотирования в экстремальных условиях космического боя, с такой простой задачей, как проведение прямой линии между стволом и целью, не справиться не могли.

Щелкнул спустившийся без особого усилия курок, с негромким звуком отправив в полет дротики с разматывающимися за ними хвостами проводов. Один, два, три, четыре, пять. Ни одного не соскользнуло, видимо, использованный при производстве погрузчика пластик обладал крайне низкими броневыми характеристиками. Или же бывшему военному попала в руки усиленная модель, предназначенная для отлова демонстрантов, любящих перед столкновением с полицией сооружать себе импровизированную броню из всякого хлама. Грузная фигура лишь вздрогнула пару раз с надсадным скрипом, да так и застыла до тех пор, пока компьютерная оболочка машины не перезагрузится.

– Ту будишь малить миня о пасчаде, неверный! – От волнения террорист, бьющийся внутри кабины как рыба на берегу, но не способный вытащить конечности из обволакивающих перчаток, сейчас застывших и сцепленных, сбился на свой родной диалект. За века почти полной изоляции говор малинитов стал изрядно отличаться от привычной уху бывшего пилота речи, но все равно оставался достаточно понятным. – Чито ты натварил?!

– Убил тебя. – Руки, которым не привыкать было возиться с техникой, отщелкнули замок прикрывающего оператора купола и отвели преграду в сторону. Наконец-то Алекс смог взглянуть на своего врага. Им оказался сухощавый темноволосый мужчина лет тридцати на вид, с не бритой дня три щетиной, но бывшего военного его внешность заботила в последнюю очередь. Ствольная насадка тазера со всего размаху вонзилась в глаз террориста, вызвав жуткий вопль боли. А потом, стараясь не слушать издаваемые религиозным фанатиком звуки, бывший военный включил внешний разрядник. И принялся давить изо всей силы, стараясь как можно ближе пропихнуть торчащие электроды прямо в мозг или в то, что его заменяет этим чокнутым фанатикам.