Фантош. Моя мишень

Глава 4

Мое платье с тихим шелестом соскользнуло на пол, ловко и почти молниеносно он скинул его с моих плеч, почти не касаясь. Боже, кто же он? Гипнотизер? Иллюзионист? Маньяк? Я резко развернулась к нему лицом и опять попала в этот водоворот синих глаз. Они манили за собой, призывали поддаться желанию, которое все сильнее разгоралось во мне от его близости, запаха и его мощной энергетики.

– Ты маньяк? – все же умудрилась спросить я. Очень вовремя, конечно. Стоя в одних трусиках перед полностью обнаженным мужчиной.

– Теперь, кажется, да, – тихо сказал Женя, – я не могу тебе противостоять, Маша, – в его глазах помимо пленящего огня промелькнула растерянность, как будто он сам от себя не ожидал такого.

Как же неприятно слышать чужое имя, но что поделать, сама виновата. И что значит – не может противостоять, это он сейчас жертва? Я его соблазняю? Это же совсем другое дело, это я люблю!

Женя все еще не дотрагивался до меня, наверное, давая мне шанс уйти. Он скользнул по мне взглядом, задержавшись на ключицах на мгновенье, и опустил ниже, на грудь, которая уже сладко потяжелела и отвердевшие соски настырно требовали его ласк. Губы Жени чуть приоткрылись, как будто он желал того же. Но он по-прежнему не двигался, а я уже изнывала от желания почувствовать его объятия, поцелуи. И раз уж я тут главная и вообще-то смелая на всю голову, значит, я могу делать все, что хочу.

Подняв обе руки, я опустила ему их на плечи, и это лишило меня последнего шанса избежать секса с первым встречным. Женя больше не стоял неподвижной куклой. Крепкая рука тут же обхватила меня за талию, прижимая к себе. Свободной рукой он удерживал мой затылок, не давая мне отводить взгляд, и я, поддавшись порыву, прижимаюсь к его плотно сжатым губам, он не спешит ответить мне на поцелуй, и это болезненным уколом разочарования пронзает меня так, что я готова уже отступить. Но он не дает мне маневра, опуская руку на ягодицы, вжал меня настолько крепко, что я ощущаю всю мощь его эрегированного члена, горячим стержнем вжимающегося в меня, не оставляя сомнений, что этот самец меня не выпустит из рук, пока не получит то, что хочет.

От него просто необъятными потоками исходит похоть, обжигающая кожу, заставляя меня в ней тонуть, забыться. И такая же сильнейшая волна, кричащая об опасности этого мужчины, о том, что нужно бежать от него без оглядки.

Женя снова ловит со мной зрительный контакт и в то же мгновенье сдвигает тонкую полоску трусиков и проникает пальцами в мою плоть, заставив вскрикнуть и сжать его плечи сильнее.

– Не бойся меня, – вдруг тихо говорит Женя, продолжая движения пальцами, с каждым разом погружая их глубже.

Внизу живота становится горячее, и впервые я чувствую такую влажность и такие тугие спазмы, что из горла вырывается невольный сдавленный стон. Я заживо сгораю от жара наших тел, от его потемневших глаз, не сводящих с моего лица взгляда. Я явно вижу, что он изучающее смотрит на меня, но уже не могу ничего сделать со своим телом, безропотно отзывающимся на его настойчивые и умелые ласки.

Внезапно толчки пальцами прекращаются и, не дав мне опомнится, он сдергивает с меня последнее кружево, подхватив на руки, несет на диван. Едва я ощутила под собой мягкую ткань, рука Жени слегка надавливает мне на горло, заставляя откинуться назад. Слышится шелест фольги, и через секунду горячие ладони дергают мои бедра. Я вскрикиваю от ощущений вторжения тяжелой плоти, немного болезненно растягивающей лоно. Но Женю это не беспокоит, он продолжает методично вбиваться в меня, исследуя глазами. По телу прокатывается странное наслаждение, граничащее с болью, которое стремительно концентрируется внизу живота, нагнетая и без того бешеную пульсацию до предела.

От переизбытка ощущений спину выгибает дугой, и я слышу его сдавленный стон, прежде чем его губы накрывают грудь, прикусывая набухший сосок. Пальцы Жени ложатся мне на клитор, массируя. Контраст этих ощущений настолько полярный, – мягкие, почти нежные, но настойчивые движения пальцев, и буравящая меня массивная твердость внутри. Внезапно как вспышкой меня оглушает первый в моей жизни оргазм такой силы, что я чувствую не только судорожную пульсацию вокруг его члена, но и мелкую дрожь в ногах.

Я не успеваю прийти в себя, как Женя быстро переворачивает меня на живот, приподнимая ягодицы и не позволяя подняться, прижав тяжелой рукой спину, снова врезается в меня быстро, как сошедший с ума отбойный молоток. Мне кажется, что я больше не вынесу, но новая густая вулканическая лава опять разбегается по венам, обжигая и наращивая с каждым его толчком и звуками соприкасающейся плоти. Вторая волна потрясает меня как от ударов током, оглушая собственными стонами и криком, и где то вдалеке слышу хриплое рычание Жени, и он выходит сразу, как прекращаются мои спазмы. Слышу звук щелкнувшей резинки, и раскаленная эрекция прижимается к моим ягодицам, сжимая их руками, Женя почти неслышно стонет, и через несколько скользящих движений по пояснице и ягодицам рассыпаются горячие брызги.

Густой туман вокруг рассеивается, и я хочу встать, но Женя не позволяет мне, опуская руку, теперь уже с салфетками мне на спину. Пока он убирает свои следы, на меня накатывает чувство стыда. Переспала с первым встречным. Беречь-то мне, конечно, уже нечего. Ни девственности, ни совести давно нет. Но почему-то было очень горько от мыслей, что я – достойная дочь своих родителей. Мама – жрица любви, папа – вор. И дочурка впитала все самое лучшее. Будущая убийца и нынешняя шлюха.

– Маша, – позвал меня Женя, видимо заметив, что я ушла в свои мысли, забыв, что лежу голышом на его диване.

Я повернулась убедиться, что в его глазах опять пусто, но он опять удивил. Женя явно был обеспокоен моим настроением.

– Все нормально. Вызовешь мне такси? – как можно беззаботнее спросила я.

В конце концов, мне нечего терять, я все равно не выберусь из папиной ямы. Плевать на этого Женю. Пусть думает, что хочет. Нарисую по памяти и буду в него дротики кидать.

– А ты не можешь остаться? Я напугал тебя? – спросил Женя, впервые за все время нахмурив брови. Надо же, оказывается, умеет.

Наверное, прими я тогда решение уехать, все было бы совсем по-другому. Но либо неведомые мне космические силы, либо гипнотизирующий взгляд синих глаз не позволили мне это сделать. И с этого началась моя бесперспективная авантюра.

– Мне нужно предупредить… дома, что не приеду.

Женя кивнул и, оставив меня одну, вышел из комнаты. Я позвонила Кате, предупредив, что не приду ночевать. Подруга, конечно, запереживала, что меня обязательно лишат девственности насильно и вообще плохо со мной поступят. Но сдалась, понимая, что если Лерке что пришло в голову, так это уже не выбить.

В одном угадала – лишили насильно. Только было это пару лет назад, и не Женя, а обожаемый всеми Ванечка. Ну да ладно. О мертвых либо хорошо, либо ничего. Да и незачем об этом вспоминать. Теперь я убедилась, что может быть по-другому. Волшебно, безудержно, до судорог и шквала феерических ощущений. Витая в облаках, даже не заметила, как вернулся мой натурщик, забывший о своих обязанностях.

Снова молча протянул мне стакан сока. Чуть не ляпнула, что могу, как и он, прямо из пакета попить. Он разгуливал голышом, впрочем, и я не потрудилась одеться. И все равно сначала хочется в душ. Забрав опустевший за минуту стакан, он направился опять к двери.

– Женя! – окликнула я голозадого, и то, что он остановился только спустя два шага, должно было насторожить меня, но, к сожалению, в тот момент даже не показалось странным.

– Я сейчас вернусь, – не дожидаясь моих вопросов, он вышел, а вернулся уже с полотенцами и халатами.

– Тут есть небольшой бассейн, хочешь поплавать? – спросил меня Евгений, остановившись напротив меня, сидящей на диване.

Это он в расслабленном состоянии такой огромный? Я судорожно сглотнула, не понимая, как это вообще в меня поместилось, теперь понятно, почему было больно. И, кажется, застыла, приоткрыв рот от удивления.

– Маша, ты меня провоцируешь, – слышу хриплый голос сверху и, подняв глаза, вижу, что он снова наблюдает за мной.

– Да, хочу в бассейн, – удачно вовремя вспомнив его вопрос, быстро встала с дивана, зачем-то прикрывая грудь руками. Он же ее уже детально разглядел, поздно стесняться. Но, видимо, это какие-то отголоски стыдливости остались во мне.

Как жаль, что нельзя посмотреть заранее, чем закончатся отношения. Возможно, это спасло бы меня от самой адской боли в жизни. Как жаль, что я не смотрела по сторонам, не замечала многих вещей в комнатах, способных рассказать о хозяине. Как жаль, что мне всего девятнадцать и я еще совсем неопытна в отличие от него.