Федоскины каникулы

С рук на руки

Пригородный поезд остановился. Из темно-зеленых вагонов высыпали на платформу пассажиры: с мешками, корзинами, бидонами и без вещей — с пиджаками и свитерами, переброшенными через руку.

— Слава богу, довезла, — вздохнула тетя Марфа и, поставив на землю тяжелый чемодан Федоса, сказала: — Сейчас пойдем на вокзал. Соня сказала, он нас там ждать будет.

«Он» — это дядя Петрусь. А «довезла» — это не о каком-то грузе было сказано, а о самом Федосе. А тетя Марфа совсем не тетя его, а соседка. Просто мама Федоса попросила ее, чтобы она за ним в дороге присмотрела и «сдала» дяде Петрусю. Как будто он маленький. Хорошо еще, что за ручку не водят. Можно подумать, что он дошкольник какой-то, а не человек, который перешел в четвертый класс. Но взрослых не переубедишь, сколько ни говори. Хоть плачь, сделают как захотят. До чего чудной народ! Как маленькие.

Федос глянул на Марфу искоса: не слишком ли заметно, что она его сопровождает? Ускорил шаг, чтобы держаться малость впереди.

Ох, эта Марфа, смех, да и только: сына, видите ли, проведать собралась. Может, думаете, в пионерском лагере он? Как бы не так! Солдат, в армии служит. А она — как маленького — проведать. Федос — будь он ее сыном — сгорел бы от стыда.

— Ишь ты, гляди, какой стал, озорник! Да я тебя еле узнал!

…Знакомый голос. Федос оглянулся: так и есть — дядя Петрусь. Дядя приветливо улыбался, и загорелая, гладко выбритая кожа на его лице вся так и играла мелкими веселыми и добрыми морщинками.

— Здравствуйте, дядя! — радостно закричал Федос и бросился к Петрусю.

— Вы, никак, Петр Михайлович? — Тетя Марфа вопросительно взглянула на Петруся и поставила чемодан на землю.

— Он самый! Здравствуйте!

— Похожи на его мать, — и тетя Марфа кивнула в сторону Федоса. — Что ж, получайте своего племянничка. С рук на руки. Соня занята. А я как раз в вашу сторону ехала, вот она меня и попросила мальчонку прихватить.

— Знаю. Писала сестра, звонила. Спасибо.

— До свиданья, тетя Марфа! — вежливо попрощался Федос.

— А ты не подгоняй… Вот так всю дорогу. Убежать даже хотел. В соседний вагон.

— От меня убегать не будет, — улыбнулся дядя Петрусь. — У нас тут хорошо — домой не захочет.

— Им всем лишь бы только с глаз долой. А ты, мать, переживай, порть себе кровь…

— Глядите, глядите! — неожиданно закричал Федос. — Электричка-то рога уже подняла! Сейчас тронется!

— Ух ты! — испуганно проговорила тетя Марфа. — И верно, того и гляди, без меня уйдет. Ну, до свиданьица! Значит, я вам непутевого этого передала. Вот чемодан его. Там письмо Сонино. Побежала я!

— Спасибо! Счастливого пути!

И Федос с дядей Петрусем пошли на площадь, туда, где ждала их дядина телега.