Глава 1


Подготовка к церемонии, была долгой.

Во-первых, двадцать пять лет жизни, потом идея сценария, затем реализация. Во-вторых, я хочу подарить каждой волшебный момент.

Но уже сейчас понятно, что это не получится.

Даже будь я главой Секты Света, то раскуклить членов клана Виритино мне было бы нельзя.

Приговор Рифом был одобрен.

Я нашёл обходной манёвр: использовать приём ЖУ, который нейтрализует эффект окукливания, когда я буду рядом, но тут возникла проблема.

У меня ключевой нужный ЖУ был один, и я его использовал для подавления желаний Альто. Узел верности подавляет мутацию ненасытности именно при помощи такой маленькой, но важной детальки.

Название этого ЖУ: бледная слякоть (3 ранг).

В Обители он был мусором (1 ранга), который на местных рынках продавали всего за 100 очков вклада или три платиновых монеты за пять штук.

Но в казне Академии на Острове Отчаяния таких было мало. И на продвижение до третьего ранга всего одного, я истратил всё.

Но молчаливая наложница на фестивале это тоже неплохо. Надеюсь.

Они же не роботы!

Стыдно это признавать, но на один из моих дней рождения Адам подарил мне куклу с внешностью Евы Перовой (забавно, но кроме лица копия не точная). Робот умел говорить, ходить, был тёплым и вообще неотличимым от живого человека, кроме двух вещей: реакций и эмоций. В итоге, даже при многолетнем отсутствии общения с женским полом, это оказалось вообще не моим.

Зато полезных деталей в объекте оказалось предостаточно. После некоторой доработки у меня была персональная секретарша-стервочка, какой и был оригинал во время наших пикировок. Вот только я уже знал, что она робот… Эх.

Но у кукол-рабынь есть реакции тела. Ладно, моя цель, чтобы они забеременели. Удовольствием займусь потом. Тем более, сейчас думать об этой проблеме рано.

Пусть по документам Безымяшка — кукла, но по факту-то душа! Девушка без подавления разума.

После того, как Гюрза отправилась заниматься зельями, а моя копия вышла и сказала:

— Платье подошло. Но лучше бы добавить чего-то цветастого.

Я достал янтарное ожерелье.

— Пусть наденет его, оно идеально к её глазам.

— Оно же не магическое.

— Зато куплено для неё. Всё, вали, пробник жениха, — бросил я коробку своему подобию.

Дальше я продолжил заниматься пространственными артефактами.


* * *

Дворец Фестиваля — огромное строение за границами деревни. Строение, в которое я вложил множество человекочасов, материалов и ЖУ. Сейчас мне он послужит по прямому назначению, но так же может стать лишним убежищем, на случай форс-мажора.

Мои копии возвели его именно там, так как в пределах населённого моими рабами, в том числе юными удильщицами, уровень подобий пришлось занижать. Мне не нужны помехи в планах.

Вспомнив, что как раз именно обсидиановая девушка могла бы проходить сегодня со мной торжество, я усмехнулся.

Чуть ранее я посетил Ланбана. Апакса счастлива с великаном, у которого подавили разум.

Это хорошо. Смотреть яркость её чувств к этому огромному человеку приятно. Жаль, что раскуклить его нельзя.

Из всех моих первых рабов, чёрный великан и беглянка из секты, притворяющаяся мальчишкой, были двумя вариантами высшей удачи. Если с «ванным крокодилом» по имени Лай Айва я ещё не пересекался основным телом, то вот прогресс своего кузнеца и портного оценить смог.

Ранее из его досье я получал сведения:


Ланбан:

тело = элита, магия = 3 класс, бала = измерения не проводились


Таланты не изменились. А бала, по мнению чипа, не имеет высокой склонности к развитию.

Но зато, за счёт Лай Лауры и других из отряда Дракоши, кто покинул её после становления наёмницей у сомнительных личностей, удалось передать зашифрованную книгу и несколько артефактов. В итоге, лет пять назад в деревне и на холме Ксель, научившись сама, начала магическим обучением и передачей балы пробуждать в людях кармашки балы. Тут пригодились те, у кого из рабов была бала, чтобы провести ритуал. Самому Маньячному Банку Знаний было бы это сложно делать.

Секта Света оставила в своих клятвах огромную дыру: нельзя передавать знания о бале. Но вот ритуал её пробуждения куклы могли проводить. Да и клятвы для моего чипа были слишком просты. Хе.

Только вот, это моя глупость, что я потратил на это время и силы. Особого прока рабам это не давало. У них почти нет ЖУ.

Но это всё равно привело к тому, что мой боевой раб, ставший ремесленником, оказался:


Ланбан (35 лет, мужчина, кукла).

Полукровка нескольких удильщицы и потомка аметистовоглазых.

Таланты: тело — элита, магия — 3 класс, бала — отсутствует.

Текущее развитие: тело — рыцарь 3 ранга, магия — Вторая Ступень, бала — мастер узлов первого ранга.


Я немного удивился, но позже оказалось, что тем, кто близок к прорыву Лай Лаура выдавала различные дешёвые ЖУ, которые были у них при выходе из Академии или были собраны при охоте.

Удивительно, но с мастерами узлов экспедиции приносили изредка ЖУ. Так что очень хорошо, что я организовал исход части своих людей на холм.

Я пока не проводил особо подробных измерений для статистки, эти данные я получу после того, как копии войдут в мою память. Но точно могу сказать: Вторых Ступеней стало много.

Конечно, Ланбан — не показатель. Он вообще перестал быть боевиком, но смог добиться поразительных результатов. Подтвердив, что не только бои и обучение дают толчки к прогрессу развития.

Равно существует вариант, что у него есть, но не проявилась, какая-то расовая или мутационная особенность. Удильщики-мужчины отличаются тем, что у них всегда большие семьи.

Хе, вот это я отвлёкся. Собственно, пока я осматривал Дворец Фестиваля, меня смутило наличие среди разноцветных скульптур женских тел, две с незнакомыми лицами.

Я отдал приказ, чтобы несколько моих свежесозданных полноценных копий, сделали на внутренней части верхних этажей несколько зон.

На первой были скульптуры моих дочек.

В небольшой части стояло изваяние Святополка.

Затем была большая часть с Адамом, Карповыми, Пантеоном, техником-Петром, моей командой разработки чипа и многими-многими другими.

Конечно, их одежда была стилизована под этот мир.

А вот дальше шёл зал с матерями моих детей из прошлого мира. А дальше я планировал наполнить ещё два огромных зала.

Но кроме Аллы, Рисы, Кристины, Киры, Лизы, трёх копий Фестиваль (Евы, Саши и Жени), Насти и Ольги, тут почему-то было ещё две скульптуры.

Концепция моего замысла была такой, что копии Евы были чёрными, как и Ольга, что символизировало то, что они мои женщины, но при этом не совсем.

Только вот фигуры есть, а вот одежду под эти замыслы в этот зал ещё не сшили.

— Я, конечно, всё понимаю. Но в этом зале вас обеих быть не может. Интересно как сюда смогли проникнуть две молоденькие удильщицы? Кто вы? — обратился я к двум лишним фигурам без одежды. Чип всё знал, но я пока не смотрел на его сводку.

Неожиданно обе девчушки стали невидимыми и попробовали сбежать.

Я им не мешал. С моим уровнем расовая способность удильщиков была профанацией. А отправить тени следить за голыми дурочками было проще, чем контролировать волну балы или другие способы обездвиживания.


* * *

— А я говорила, что надо сразу становиться невидимыми и бежать!

— Но ты же сама не смогла. Я бы одна убежала, а ты осталась бы с этим странным чуваком?

— Это детали. Главное, что идея верная. Он даже не заметил, куда мы пропали!

— Что-то я не верю. Когда мы уходили, то его взгляд нас провожал.

— Да тебе показалось. Мама сказала, что наша способность удивительна и исключительна!

— А я хотела бы, чтобы он меня поймал. Он симпатичный.

— Но за нарушением последует наказание!

— Да? Но ты же идеолог пойти и разведать, что тут построено. Так что меня не наказали бы строго.

— Тогда пошли сдаваться? Тем более надо вернуть одежду.

— Да, надо.

— Хотелось бы узнать, почему мама сходит с ума по отцу, а не стала одной из таких, как Львица…

— Ты что, дура? Он тогда совсем мелкий был. Ты бы ещё бабке-Гюрзе такое предложила.

— Но тётя Тиладовая ещё старше.

— Всё, заткнись, мама влюбилась, а первый постулат этого типа: любовь ценна и драгоценна, а предательство и глупость наказуемы. Какой смысл был бы ждать этого чувака двадцать лет? Она же не Люса.

— Да, не хотела бы такого. Она стрёмная.

— Не то слово. Она странная, пусть и красивая.

— Да, нам, удильщицам, нельзя долго оставаться одним, а то станем такими как Люса. Брр.

— Полный дом фигурок в виде мальчика-хозяина.

— И помнишь, как она к той тётке, Лауре, кажется, подскочила.

— Ага, по портрету обновляла коллекцию. А дома у неё этот листок висит. Не удивлюсь, если она ему молится.

— Знаешь, а я почему-то уже не чувствую того отвращения, что раньше…

— Забей, становимся невидимыми и бежим за одеждой.


* * *

Хм, к моему удивлению парочка вернулась.

Я в этот момент лично создавал в другом зале две фигурки к фестивалю, но решил прерваться и выйти встретить гостей.

— Ну, нагулялись? — спросил я двух невидимок, возникнув за их спинами, когда они доставали спрятанную за «Лизой» одежду.

Одна другой жестом показала молчать.

— Да я уже в курсе, что вы дети Апаксы и Ланбана. Кажется, вы их старшие дочки.


*потомок Ланбана и Апаксы* (свободный гражданин Деревни, девушка, 16 лет)

Текущее развитие: тело — 2 ранг, магия — 2 ранг, бала — нет развития.

Таланты: тело — 5 класс, магия — нет таланта, бала — нет таланта.

Существует вариант развития, при каких-то обстоятельствах.

Можно усилить, сделав достойной душой.


*потомок Ланбана и Апаксы* (свободный гражданин Деревни, девушка, 16 лет)

Текущее развитие: тело — 2 ранг, магия — 2 ранг, бала — нет развития.

Таланты: тело — 5 класс, магия — нет таланта, бала — нет таланта.

Существует вариант развития, при каких-то обстоятельствах.

Можно усилить, сделав достойной душой.


Они так и продолжили притворяться, что я не с ними разговариваю.

В следующее мгновение я создал пару копий, которые схватили этих нудисток, и принудительно надел на них их вещи под крики сопротивления.

— Да… ты… это не моё!

— Стой…а …что?

— Хватит там пищать, мини-апаксы, зачем вы лезете на территорию, куда особенно запрещено входить именно незамужним удильщицам? — спросил я.

Ответом была тишина.

— Ясно, подростковая мания к нарушению запретов и вольготный образ жизни в деревне вырастил двух новых инфантильных удильщиц. Что ж, после фестиваля вас обеих казнят. Мои соболезнования, вы видели то, что нельзя, — заявил я с максимально грустным выражением лица.

— Стоп, что? Нас окуклят только за то, что мы видели этих каменных дур? — не поверила первая.

— Что значит казнь? Что за мини-апаксы? — не поняла вторая.

— Вы дочери Апаксы и Ланбана? — грозно спросил я, добавив пафоса лёгким давлением волны балы.

— Д-да, — ответили обсидиановые близняшки.

— Значит, вы свободные люди, но потомки моих ценных работников. А для них за нарушение моих правил два пути: контракт со мной или наказание. Тем более что я нашёл три повреждённых статуи, — сказал я. На самом деле четыре, но одну я успел починить. — Порча имущества равна воровству. Вопросы?

— Я это сделала, я хочу контракт души, — неожиданно вышла вперёд одна.

— Нет, это я сделала! Не ври, Бикса! — схватила за руку вторая и отбросила сестру назад.

— Да что ты там сделала? Просто задела, но я же не поймала, так что я подпишу контракт. Это я воровка! А Шикса не виновата!

— Ясно. Ваша парочка уже пошла по пути Люсы, вас не спасти. Цена уничтоженной скульптуры: 3 золотых монеты. Можете устроиться ко мне в души или заплатить. Но, будь вы сторонними, то я бы вас в жаб превратил. Да и своих рабов и других косоруких свободных, пожалуй, в будущем превращу. Но Ланбан — хороший работник, а вы его первенцы, так что, посоветуйтесь с матерью Апаксой и решите…

Но договорить я не успел.

— Мы хотим стать душами! — сказала Шикса.

— Да, — поддакнула Бикса.

— Не наложницами, а просто душами. Просто работать, — уточнил я.

— Почему? — синхронно спросили сёстры.

— А смысл мне давать косоруким тунеядкам привилегии? Если достойно поработаете минимум два года, то я могу подумать, если не влюбитесь в кого другого, а так, теперь вы будете смотрительницами первого этажа этого дворца. А тут будет вотчина Люсы, — на ходу придумал я то, что пришло мне в голову. — Или можете идти к Апаксе, я знаю, что у неё есть заработок, так как комиссия за некоторые артефакты отходит авторам. И передайте ей, что я бы предпочёл кого-то менее безрукого, если она захочет всё-таки продать мне кого-то из потомков.

— Я согласна на работу. Если я хорошо справлюсь, то смогу стать Вашей наложницей? — спросила Бикса.

— Не очень бы хотелось обременять маму, так что я тоже не против отработать самостоятельно, — с вызовом заявила Шикса.

— Ну, вот и ладно, ваша работа начнётся после фестиваля Люсы, а пока можете гулять отсюда. Что встали? Кыш! — сказал я с ухмылкой.

Обе девушки были увеличенными копиями Апаксы того же возраста.

Не могу сказать, что я хотел бы пару лишних достойных душ, но, к сожалению, теперь я для пары этих удильщиц, словно для своих сверхдевушек, единственный выбор.

И не хочу повторять ошибки того мира, когда из-за стандартов и правил общества, что-то не получалось.

Да и двумя больше, двумя меньше, уже без разницы. Пару десятков лет как уже без разницы.

А удильщицам будет достаточно быть рядом или иметь какой-то «близкий статус», чтобы быть счастливыми.

Но, в любом случае, пока я эту парочку сдвину далеко-далеко в очереди.


* * *

На следующий день я устроил пир. Во Дворец Фестивалей были приглашены все мои первые души и куклы. А вот из родственников никто не успел прибыть. Либо не совсем поняли, что за «фестиваль».

Вот только я не участвовал в пире и празднике.

Я вышел только уже вечером и обратился к собравшимся. Большая часть уже знала о моих планах, несколько десятков сопровождалось моими копиями, и я видел их впервые за долгие годы лично. Но по приказу копий они носили одежду, любимую матушкой и даже больше. У многих даже глаза и руки были скрыты.

Хе.

— Приветствую здесь всех вас. Наверно это глупо, но я представлюсь. Я Лай Горн Сапсан. Среди вас я вижу свободных граждан моей территории. Информирую вас, с недавних пор теперь я Гнездовой герцог, и, возможно, войду в новую королевскую семью, — объявил я.

В зале все, кроме кукол, выказали удивление, которое сложилось в громкий удивлённый гул.

— Но я собрал вас не для этой информации. Для моих людей ничего не поменяется с точки зрения выгод и свободы. Абсолютно. По большому счёту, как и для меня. Но теперь мои враги и те, кто предаст, от меня не скроются. А я в курсе, что среди людей, кого приобрела Мора, были такие глупцы. Но не будем о глупых. Сегодня Фестиваль. Объясню вам, дорогие мои, в прямом смысле дорогие, на некоторых я потратил большую долю имеющихся тогда у меня средств, — сказал я правду, но почему-то многие засмеялись. — Фестиваль — время, когда я беру одну из рабынь не на роль жены, а на роль супруги.

Последнее слово я произнёс по-русски.

— В отличие от наложниц, на моей территории «супруга» будет иметь те же права и обязанности, что и жена. Но не стоит забывать, что любая из них выбрана мной в отличие от жён. Каждая, прошедшая фестиваль — моя драгоценность. Мной уже составлен план, каждая рабыня со статусом «наложницы» пройдёт это торжество. И скульптура каждой появится в этом дворце Фестивалей, которое будет названо: Большое Гнездо. И сегодня, я прошу выйти на возвышение ко мне тех, чьи скульптуры пока скрыты под тканью.

Тут раздался голос Гюрзы:

— Три? Хозяин, разве сегодня не Фестиваль Безымянной?

— А что это не мой? — тихо, но отчётливо в паузе раздался чей-то ехидный голос.

— Всему своё время. Да, наш мастер создания зелий прав, — сказал я и снял ткань со скульптуры из белоснежной кости Алмазного монстра с двумя горящими янтарными глазами. Кукла была одета в копию платья, которое было надето на девушке, которая сидела за столиком в первом ряду. — Безымяшка, иди ко мне, милая.

Как только я это произнёс, то моя копия рядом с ней схватила девушку и прыгнула на сцену. Достигнув максимальной высоты клон превратился в небытие, и я лично поймал свою будущую супругу.

— Итак, моя первая супруга, у которой уже нет выбора, так как ранее всё сказано, — с усмешкой заявил я и повернулся к девушке с белоснежной кожей и ярко-оранжевыми глазами, взял её белоснежный локон. — Перед тем, как мы продолжим, я могу дать тебе право выбора: подумай насчёт желания, если я смогу его исполнить, то скажешь мне его. А пока, вот мой подарок: пространственный браслет с секретом. Что-то будешь говорить?

— Да, хозяин, — произнесла девушка с бесконечно любящим взглядом и врезала мне каблуком в ступню. А потом ещё и ещё. — Какого хрена ты так долго? Тебе уже почти двадцать шесть! Ты обещал всем нам, что вернёшься в восемнадцать! Козлина! Мы переживали! И что ещё за «Фестиваль»? Копию бить бесполезно, а вот тебя надо!

После непродолжительных тычков она обняла меня.

— Ну, а теперь можешь снять ткань со следующей скульптуры, — сусмезнулся я своей первой супруге.

Как только ткань упала, то большая часть душ и свободных людей задалась вопросами.


Загрузка...