Фиговый листочек от кутюр

Глава 6

– Чего вопишь? – довольно грубо осведомилась всегда подчеркнуто корректная Кара. – Не дай бог народ разбудишь! Фима меня убьет!

– Я бы тоже свою бабу за такое пришиб, – хмыкнул Макс.

Кара швырнула в него диванную подушку, Макс легко увернулся и схватил прелестницу за голую ногу.

– Иди сюда.

– Отстань!

– Почему?

– Не хочется.

Максим тихо засмеялся:

– Врешь, зачем тогда явилась сюда в таком виде? Отчего халат не надела?

– Это и есть халат!

– Нет, душенька, совершенно не похоже, ну, не ломайся, что тебе, жалко?

– Отвали, мне с тобой поговорить надо.

– Успеем и поболтать, – хмыкнул Макс и опрокинул Кару на диван.

Сначала она молотила его кулачками по квадратной спине, потом издала протяжный вздох и перестала сопротивляться.

Я зажмурилась. Первый раз в жизни оказалась в подобной ситуации. Не могу смотреть никакие фильмы эротического содержания, сразу делается неудобно, а тут такая сцена!

То ли любовники и впрямь боялись, что их застукают, то ли Макс очень торопился, но уже через пять минут я услышала:

– И о чем ты хотела поговорить?

Я открыла глаза и вновь глянула в щелку между драпировками.

Довольный Макс натягивал пижамные брюки, а растрепанная Кара запахивала халат.

– Ты животное! – фыркнула дама. – Просто похотливый павиан!

Макс рассмеялся:

– Лучший комплимент для мужчины – это сравнение с самцом обезьяны, постоянно готовым к спариванию. Спасибо, дорогая, я тронут столь высокой оценкой моих скромных достоинств. Кстати, если тебе так не нравятся возбужденные павианы, какого черта ты бегаешь от Ефима ко мне? Насколько я знаю, Фиме даже «Виагра» не помогает. Вот и общалась бы с мужем духовно, наслаждалась бы разговорами, что же каждый вечер мне под столом на ногу наступаешь, а?

– Оставь Ефима в покое, – дрожащим голосом сказала Кара, – ты недостоин его ногтя!

Макс тихонько захихикал:

– Душенька, ты сегодня в ударе.

– Хватит, – сердито заявила женщина, – мне нужен твой совет. Что делать?

– Извечные русские вопросы, – вновь заулыбался Макс. – Кто виноват и что делать? Горы литературы, написанной на данную тематику…

– Послушай, – окончательно обозлилась Карина, – ты можешь хотя бы в экстремальной ситуации сохранить серьезность?

– А что случилось?

– Как что? Мы все остались без денег.

– Вот ты о чем… – протянул Макс, – а я думал…

– Что?

– Ну мало ли, вдруг ты решила бросить Ефима и уйти ко мне?

– Идиот!!!

– Кричи громче, сейчас рогоносец проснется, спустится сюда, и будет очень весело, во всяком случае, тебе.

– Так что делать? – мигом сбавила тон Кара.

– А что мы можем сделать? – пожал плечами Макс. – Последняя воля объявлена, так решил дядя Глеб.

– Но он оставил нас нищими!

– Мне на жизнь достаточно зарплаты!

– А если Рада выгонит тебя со сладкого местечка на улицу?

– И что ты предлагаешь? – посуровел Макс.

– Вот слушай, что я думаю, – хмыкнула Кара.

– Судя по выражению твоего лица, жуткую мерзость, – не утерпел Макс.

– Не понимаю, – в состоянии крайнего озлобления воскликнула Карина, – тебе деньги не нужны? Уж не знаю, какие средства имел Глеб Лукич, но, думается, хватит всем на безбедную жизнь до конца лет, еще детям с внуками останется…

– Говори по делу!

– Ладно. Дней десять назад я решила сменить парикмахера. Прежний перестал нравиться. Хотя работал в престижном салоне и брал бешеные тысячи за услуги…

Я, вжавшись в подоконник, старалась не пропустить ни слова.

Кара позвонила своим подружкам, дамам обеспеченным, провела маркетинг и живо выяснила, что самым престижным, а главное, модным, считается «Модес хаар» на Якиманке. Расположен салон прямо напротив «Президент-отеля» и обслуживает людей идеально. Обрадовавшись, она записалась к мастеру и решила выполнить всю программу: стрижка, краска, укладка, маникюр, педикюр, солярий и питательная маска на мордочку. И вот когда пришло время лежать на кушетке с толстым слоем зеленой глины на лице и телом, полностью укутанным в махровую простыню, произошло нечто интересное. В дверь кабинета легонько постучали.

– Бога ради, простите, – воскликнула косметолог, расставляя небольшую ширмочку, – очевидно, принесли свежее белье, вы разрешите открыть? Это секундное дело, вас никто не увидит.

Кара кивнула. Разговаривать было нельзя, маска могла нарушиться. Еще раз извинившись, косметолог приотворила дверь, но вместо кастелянши со стопкой простыней и полотенец в руках в кабинет влетела… Рада. Каре было отлично видно жену Глеба Лукича в щель между складными частями ширмы.

– У тебя кто-то есть? – поинтересовалась Рада.

Карина удивилась. В их среде не принято «тыкать» горничным и любому другому обслуживающему персоналу.

– Да, – тихо ответила косметолог, – дама там, на кушетке, не волнуйся, тебя не видно.

Кара изумилась. То, что Рада обращалась с девушкой по-свойски, еще можно было хоть как-то объяснить, некоторые клиентки завязывают с мастерицами почти дружеские отношения, но то, что работница салона запанибрата с госпожой Ларионовой, не лезло ни в какие ворота.

– Мне надо в Разуваево, срочно, – почти шепотом сообщила Рада.

– Что-то случилось?

– Не знаю, сообщение на пейджер пришло, звонила, звонила тебе, никто трубку не взял, а мобильный отключен.

– Батарейка села, – пояснила девушка.

– Послушай, Ирма, сегодня можно?

– Только через полчаса.

– Ладно, это несущественно.

– Тогда езжай, до трех успеешь?

– Должна.

– В пятнадцать придет дама, сама понимаешь.

Рада повернулась и исчезла. Ирма сложила ширмочку.

– Бога ради, простите…

Кара закрыла глаза и сделала вид, что спит. Ирма осторожно вышла. В ту же секунду Карина метнулась к окну и увидела возле входа шикарный автомобиль Рады.

Заплатив за визит, Кара, будто невзначай, спросила у администратора:

– У вас приводит себя в порядок моя родственница, Рада Ларионова, вот, договорились с ней встретиться, но я забыла, в каком кабинете она стрижется.

Безукоризненно вышколенная регистраторша посмотрела на экран компьютера.

– Госпожа Ларионова наша постоянная клиентка, но сегодня она не записывалась, просто приехала и пошла к Ирме Шульгиной, пятая комната, вы там только что были, странно, что не столкнулись в коридоре…

– Я заходила в туалет, – буркнула Кара и двинулась назад.

Дверь кабинета украшала табличка «Пациент погружен в лечебный сон, просьба не беспокоить до 14.55». Карина подергала дверь, та не поддалась, женщина решила так просто не сдаваться и приложила ухо к холодной обивке. Но изнутри не доносилось ни звука. Карина вернулась к администратору и спросила:

– Простите, где Ирма?

– Она будет в половине третьего, а что?

– Сумочку у нее в кабинете забыла.

– Ах, какая незадача! – заквохтала девица. – Пойдемте в гостиную. Посидите, попьете кофе или лучше чай?

– Нельзя открыть кабинет?

– Совершенно невозможно, – развела руками администратор, – ключ только у Ирмы.

Сказав последнюю фразу, противная девчонка бросила быстрый взгляд на небольшой шкафчик, висящий в углу, и Кара мигом поняла, что она врет. Естественно, ключ у дежурной, только та ни за что его не даст.

Кара села в гостиной и призадумалась. Через открытую дверь ей было хорошо видно стойку и администраторшу, лениво перелистывающую дамский журнал. Внезапно перед конторкой появилась девичья фигура.

– Слышь, Нинка, когда у нас следующий клиент?

Регистраторша зевнула:

– Сегодня полный штиль, Сонюшка, лишь в три к Ирме дама заявится.

– Хочешь, укладочку сделаю? Времени полно.

– Кто же откажется, – вздохнула Нина, – только не ровен час Клара спустится, увидит, что меня на месте нет, и уволит.

– А ее нет! – торжественно сообщила Соня. – Час тому назад отправилась на презентацию, раньше пяти не вернется. Давай, не бойся, грех ситуацией не воспользоваться: клиентов нет, начальства тоже.

Нина поколебалась секунду и решилась:

– Вот здорово, ну, удружила! Меня Мишка сегодня в клуб позвал, а на голове словно черти горох молотили.

Весело захихикав, девицы исчезли за дверью с номером семь. В мозгу Кары мигом созрело решение. Стараясь не цокать каблуками, она дошла до маленького шкафчика, увидела там, среди прочих, ключик с биркой пять и мигом прошла в кабинет. Как она и предполагала, на кушетке никто не спал.

Карина вернула ключик на место, пробежала по коридору и в самом конце обнаружила не слишком приметную маленькую дверцу, за ней лестницу и выход на улицу. Очутившись на заднем дворе, Карина обогнула здание и наткнулась на автомобиль Рады.

– Понимаешь теперь, в чем дело? – спросила она у Макса, прервав свой плавный рассказ.

– Не очень.

– Боже, все мужики идиоты! Все просто, как лопата. Наша Радочка громко сообщает дома, будто уезжает в салон, а сама, договорившись с этой Ирмой, убегает к любовнику!

– Ну и что такого?

– Как это, а деньги? Состояние Глеба Лукича…

– Что-то я никак не врублюсь в ход твоих рассуждений, нельзя ли попроще?

– Господи, – забыв о необходимости соблюдать осторожность, выкрикнула Карина, – разве может получить деньги баба, беспардонно обманывающая мужа? Надо завтра поехать в «Модес хаар», отыскать эту Ирму, заплатить ей как следует…

– Зачем?

– Пусть расскажет всем, что Рада изменяла Глебу Лукичу!

– Дорогая, – с жалостью проговорил Макс, – этим сведениям не было бы цены месяц тому назад. Насколько я знаю дядю Глеба, учитывая его, хм, скажем так, специфическое прошлое, думаю, что мою милейшую тетушку сшибла бы машина или ее убило бы током от выключателя. Но сегодня этой, безусловно интересной, информации грош цена.

– Почему?

– Да потому, что завещание составлено по всем правилам, оно подлинное и, думается, подписано не так давно.

– Может, ему два года!

– Нет, он позаботился о Евлампии, с которой познакомился в этом месяце.

– Мерзкая голодранка, – прошипела Кара, – откуда она взялась на нашу голову?

– Не это должно тебя волновать. В законе нет статьи, которая запрещает получать наследство неверной жене. Прелюбодеяние у нас не преследуется, чай, не на Арабском Востоке живем. Вот в каких-нибудь Эмиратах Раду бы точно лишили денег и побили камнями.

– И что, жена всегда получает имущество?

– В основном да, – кивнул Макс, – если только она не убила своего супруга. Убийца не наследует состояние жертвы, даже если последняя составила в его пользу завещание.

Кара присвистнула:

– А ведь Глеба Лукича кто-то застрелил! Что, если это сделала Рада?

– Зачем ей?

– Деньги получить хотела!

– Она и так их имела, дядя жене ни в чем не отказывал.

– Мечтала жить открыто с любовником.

Макс поморщился:

– Слушай, это глупо. Согласен, Рада дура, но хоть какие-то мозги у нее имеются?

– Значит, – прошептала Кара, – надо убедить всех, и в первую очередь милицию, что в Глеба Лукича выстрелила женушка.

– Тут есть кто? – послышался за дверью мягкий баритон.

Молча и слаженно, словно олимпийские чемпионы по синхронному плаванию, Макс и Кара поднырнули под свисающую до пола скатерть, прикрывавшую овальный стол. Они успели спрятаться очень вовремя, потому что в библиотеку вошел, зевая, Ефим. Плюхнувшись в кресло, он вытащил из кармана шелковой пижамной куртки мобильник, потыкал в кнопки и спросил:

– Это ты? Ну извини, сам знаю, что ночь глубокая, только в моем доме остаться наедине с телефоном вещь невозможная. Кара вечно подслушивает. Я сейчас даже в библиотеку спустился, чтобы сия гарпия из своей комнаты не услышала, как звоню. Милая, мы в пролете. Папа оставил абсолютно все Раде. Честно говоря, я ожидал чего-то подобного. Теперь придется плясать под ее дудку.

Ефим замолчал. Очевидно, собеседница сказала какую-то глупость, потому что он ответил:

– Не дури, сейчас это невозможно. Сначала я должен решить вопрос с деньгами. Надеюсь, Рада захочет дать мне средств на газету. К тому же Рада обожает Карину, они подруги не разлей вода. Рада придет в полное возмущение, если заговорю о разводе, и перекроет кран от денежной трубы. Нет уж, тебе придется подождать, иначе рискуешь получить нищего.

Снова тишина. Затем Ефим осторожно засмеялся:

– Ну, рай в шалаше хорош только в том случае, если знаешь: лето кончится, а ты уедешь из хлипкого сооружения во дворец со всем необходимым. Извини, я очень люблю тебя, но коротать денечки в крохотной стометровой квартирке и ездить на метро просто не смогу. Наберись терпения, я обязательно уговорю «матушку» поделиться. Она в принципе не злая, просто дура. Ну, ну, до завтра, как всегда, в том же месте, в тот же час.

Еще раз сладко зевнув, Ефим удалился, не забыв погасить свет. В полной тишине раздался шорох, потом голос Макса:

– Ну и ну, вот уж не ожидал от Фимы такой прыти! Говоришь, ему «Виагра» не помогает? Может, ты ненароком перепутала и купила слабительные таблетки?

– Я ничего не говорила про «Виагру», – прошипела Кара. – Давай пошли отсюда. Теперь ясно одно: мне деньги очень нужны, но Ефиму их давать нельзя. Что делать?

– О боже, – вздохнул Макс, – ты ходишь по кругу, с этого вопроса мы начали!

– И что?

– Я, например, сейчас отправлюсь наконец спать, а утром буду подлизываться к Раде. Фима прав, она не такая противная, небось поделится.

– Мерзкая, гадкая, отвратительная…

– Душенька, я вовсе не предлагаю тебе следовать моему примеру, поступай как знаешь.

– Можешь быть уверен, – рявкнула Кара, – придумаю, что предпринять!

И она, очевидно, ушла, потому что послышался довольно сильный стук двери.

– О боже, – вздохнул Макс, – где были мои мозги, когда я связался с этой сучкой? Даже птичка не срет в своем гнезде, вокруг столько сахарных пончиков, что меня потянуло на потасканную швабру? Дурак ты, Максик, ой какой дурак! А теперь ступай к себе и постарайся заснуть.

Тихо мурлыча песенку, он ушел. Я подождала для надежности пару минут и последовала его примеру, забыв прихватить отобранную книжку.