Фиктивный наследник магната. Не.Родные

Глава 20

Несколько дней спустя

Доминика

Просыпаюсь от приглушенного детского плача. Сажусь, облокотившись о спинку кровати, и кручу головой в темноте.

Племянники Даны? Близнецы плачут?

Нет, голос один. Кто-то из них? Обычно если первый скандалит, то второй сразу же присоединяется…

Стоп! Где я вообще?

Наощупь нахожу прикроватную лампу – и включаю. Тусклый свет озаряет ненавистную мне спальню. Обреченно хнычу: я все еще в особняке Левицких. Лучше бы и это оказалось страшным сном.

Плач за стеной становится громче и жалобнее. Сердце заходится в дикой пляске.

Откидываю одеяло и мчусь на звук прямо в пижаме. Наспех дергаю защелку, кажется, ломая и без того хлипкий механизм, распахиваю дверь. И иду в комнату Яна.

Толкаю плечом деревянное полотно, заглядываю внутрь.

- Ян? – шепчу во тьму. – У тебя Дан плачет, - переступаю порог. – Ян?

Ответа нет. И самого Яна не вижу. Его постель, кажется, пуста.

Чувствую себя неловко. Пришла полуголая посреди ночи. В спальню к брату. Надеюсь, никто меня тут не поймает из «родственников»…

Но все сомнения и опасения отходят на дальний план, когда Даниэль в очередной раз всхлипывает и попискивает, как маленький мышонок.

С трудом различаю в сумраке его кроватку – и машинально приближаюсь. Нащупываю ночник, щелкаю кнопку – и разноцветные огоньки рассеиваются вокруг.

- Тише, малыш, все хорошо, - опускаюсь на пол возле детской постели.

Даниэль смотрит на меня внимательно, но плечики его все еще содрогаются от рыданий.

- Мой бедный малыш, - касаюсь его головы. – Приснилось что-то плохое? – провожу пальцами по волосам. – Это все ненастоящее, - трогаю пухленькую щечку. – Я тоже вижу плохие сны. Знаешь, что нужно сделать, чтобы прогнать кошмар? Перевернуться на другой бок.

Понимаю, что это глупость. И лично мне ничего не помогает избавиться от призраков прошлого. Но у малыша должна быть хоть какая-то надежда.

Поэтому я обхожу кроватку с другой стороны, пока Дан внимательно наблюдает за мной.

- Поворачивайся сюда, - показываю ему, и он слушается. – Вот так, умничка.

Протягиваю мальчику руку, и он хватает меня за указательный палец. Сжимает сильно, будто боится, что оставлю его.

- Все хорошо, Дан, засыпай, - уговариваю его и радуюсь, что в тусклом свете не видно стекающих по моим щекам слез. – Ты не один, малыш.

Я сижу на полу, облокотившись о край кроватки, и говорю что-то. Болтаю ни о чем, лишь бы ребенок чувствовал мое присутствие. Постепенно дыхание Дана выравнивается, становится тише. И он засыпает, все еще крепко сжимая ручкой мой палец.

Свободной ладонью веду по его макушке, поглаживаю. Тянусь к пледу, чтобы накрыть малыша, но замираю. Ведь в этот момент дверь распахивается.

Ян с порога замечает меня. И я чувствую его гнев.

- Ты… - цедит он, но я шикаю на него, чтобы Дана не разбудил.

Аккуратно высвобождаю палец и вкладываю в ручку ребенку игрушку. Моя бы воля, я бы так и сидела рядом всю ночь, оберегая его сон. Но злой старший брат не позволит мне остаться ни на секунду.

Делаю вдох и поднимаюсь на ноги. Уныло плетусь к двери.

- Ты. Что. Здесь. Делаешь? – тихо рычит Ян, преграждая мне путь в холл.

- Дан плакал. Я услышала и…

После общения с ребенком у меня нет настроения дерзить. Хочу просто спрятаться.

- Не смей заходить в мою комнату, - пытается угрожать Левицкий.

Но я задираю голову и смело смотрю в его глаза.

- Нет, Ян, - произношу спокойно, но твердо. – Если Дан опять заплачет и никого не окажется рядом, то я сделаю то же самое. Приду и успокою, как сумею. И плевать мне на твои угрозы.

- Будешь через Даниэля пытаться в доверие деда втереться? Для тебя хоть что-то святое есть? – раздражается он. – Кроме денег…

- Ты видишь поблизости Адама? – задаю ключевой вопрос.

И Ян мгновенно остывает. Всматривается в мое заплаканное лицо. Нахмурившись, думает о чем-то.

Неожиданно поднимает руку и проводит большим пальцем по моей щеке, стирая влагу. Забываюсь на миг, сглатываю слезы. И даже глаза чуть прикрываю. Но через секунду широко распахиваю их.

- Совсем с ума сошел? – фыркаю сдавленно. – Не трогай меня!

Отталкиваю Яна и сбегаю в свою обитель. Тяжело дыша, словно после марафона, прижимаюсь спиной к закрытой двери – и сползаю вниз.

Что он делает со мной? С нами обоими?

Зачем?

Уснуть не получается. Стоит мне сомкнуть веки, как я вижу Яна. И это в стократ хуже, чем обычные кошмары. К ним я привыкла, научилась сосуществовать. Но Ян. Пугает и будоражит душу. Не могу справиться с противоречивыми чувствами.

От нечего делать сажусь за учебники польского. Один из способов прогнать ночные образы. Действует безотказно.

Учу язык, старательно повторяю слова и фразы. Снова и снова. Пока не наступает рассвет, прогоняя тени и страхи.

Зеваю и понимаю, что безумно хочу спать.

Однако стоит мне улечься удобнее, как слышу голоса, доносящиеся из комнаты деда.

Невольно начинаю переживать. Вдруг у Адама опять приступ. А там Эд разговаривает с кем-нибудь из родственников. Рядом ли Ян? Если нет, то всем остальным плевать на деда.

Мозг начинает подкидывать пугающие картинки. Нарисовать их не так сложно после того, как я видела воочию, насколько плохо бывает Левицкому-старшему.

Беру халат и выскакиваю в холл, надевая на ходу. Подношу руку к двери, чтобы постучать. Но так и застываю.

Потому что до меня доносятся обрывки беседы. Адам разговаривает с… Яном. По-польски. Но кое-что я понимаю. И это «кое-что» мне не нравится.

Лихорадочно напрягаю мозг, взываю к своей памяти. Пытаюсь восстановить все, что выучила за эти дни. В конце концов, не такая я уж безнадежно глупая! Правда, времени мало было.

Прислушиваюсь.

Различаю отдельные слова и фразы.

Брак, контракт, какие-то документы.

Что-то про ребенка. Или нет. Вот тут не уверена. Слова сложные.

Несколько реплик шепотом. Слишком тихо.

Потом опять про брак. И жену...

- Хорошо, - голос Адама. – Ты уверен?

- Да, - твердо бросает Ян.

- Кто она?

- Анна Новак, - четко слышу.

И мне этого достаточно. Эд не солгал.

«Яну с любовью… От Анны», - дорисовывает воспаленный мозг. А заодно подленько подкидывает картинки из той ночи. Нашей единственной ночи.

Прикрываю рот рукой, чтобы не издать ни звука и не рассекретить себя. Отхожу бесшумно.

В конце концов, какое право я имею лезть в планы Яна?

Решил жениться? Пусть! Вот только от своей части наследства я так просто не откажусь. Да, это единственное, что меня волнует сейчас. Только деньги. Да. Исключительно!

На личную жизнь брата мне плевать. Плевать!

Рухнув в постель, утыкаюсь лицом в подушку. И реву. Не понимаю, почему на меня нахлынули вдруг эмоции, и не знаю, как совладать с ними.

Шелковая наволочка покрывается пятнами от моих слез. А я продолжаю всхлипывать.

Что за бред!

Он же брат мой. Пусть женится!

Разве я должна плакать из-за этого?

Брат!

Почему так больно, черт возьми!

Рывком поднимаюсь с постели, яростно стираю слезы с щек. Выскакиваю из комнаты и, наплевав на то, что меня могут увидеть, прямо босиком бегу по ступенькам наверх.

Врываюсь в комнату Эда. Ослепленная яростью, даже не смущаюсь, когда вижу его - полуобнаженного после душа, с полотенцем на бедрах.

Только инстинктивно пару шагов назад к выходу делаю. Страхуюсь.

Стоя на пороге, негромко, но уверенно выплевываю:

- Я согласна на твою сделку.