Философский камень Северуса Снейпа

Снейп думает: "Странно"

— Твою мать!

Снейп чуть споткнулся на ходу, услышав за дверью пустого класса неожиданную фразу. Он достаточно общался с Каркаровым и Долоховым, чтобы узнать русское ругательство. И тем более странно оно звучало с явным шотландским акцентом. Женским голосом. Принадлежащим его коллеге, Минерве Макгонагалл. Он остановился, поправил манжеты, размышляя, стоит ли войти и поинтересоваться происходящим. Но декан Гриффиндора уже выходила в коридор сама, и, заметив мужчину, на мгновение растерянно замерла. Окинув его очень внимательным взглядом, она задумчиво протянула:

— Профессор Северус Снейп, конечно. Доброе утро, хороший день, вы не находите?

И, не дожидаясь ответа, проследовала по направлению к гриффиндорской башне. Снейп не стал говорить, что они вообще-то уже встречались за завтраком, и, когда шаги затихли в отдалении, сунул любопытный нос в покинутый класс. Помещение выглядело заброшенным, пыльным и в нем не было ровным счётом ничего необычного. Зельевар решил, что инцидент определенно странный, но долго раздумывать об этом не стал — экзамены прошли, дети разъехались и не за горами маячил долгожданный отпуск. И тратить время на причуды не особо любимой коллеги откровенно не хотелось.

Сдав календарные планы на следующий год, списки литературы и заявки на ингредиенты, он счастливо сделал ручкой учебному заведению и укатил, выбросив из головы все странности.

Но в августе на первом же педсовете ощущение "нетакости" вернулось. Вроде бы, всё как всегда — коллеги делятся впечатлениями, показывают фото из отпуска, меняются сувенирами, спорят. А Макгонагалл молчит. Поздоровались, раздала графики дежурств, уточнила списки старост и дальше только слушала, поблескивая глазами из угла. Вроде бы, привычная мантия, шляпа, прическа, которую Снейп наблюдал уже лет пятнадцать. Но вот сидит мантия не как всегда. И волосы кажутся пышнее — вон, несколько прядей на воротнике, сбежали от шпилек. И движения резкие, нервные. А ведь Минерва всегда предельно спокойна, не позволяет себе неопрятности. В голове снова всплыло: "Странно".

Тем же вечером Снейп за ужином накапал Макгонагалл в бокал зелье, выявляющее оборотку. Она выпила, скривилась слегка от горечи… и ничего. Значит, не оборотное зелье. Профессор пожал плечами — может быть, что-то личное, семейное дело выбило из колеи. Ну, так его не касается, не скрытый враг — и ладно. И он прекратил наблюдение.

///

Учебный год начался как обычно — толпы детей в коридорах, болваны на занятиях пытаются взорвать котлы, а больше всего раздражают, разумеется, красно-золотые оголтелые гриффиндорцы. И самые яркие представители, конечно, второкурсники Уизли. На первом же уроке Снейп влепил каждому по минус 10 баллов, они опять пытались соорудить в своём котле что-то весьма отдалённое от рецептуры. И вечером также нажаловался их декану, ожидая очередную жаркую ссору. Но, вопреки ожиданиям, Минерва ругаться не стала. Она спросила: “Уизли? Хорошо, я разберусь”. И уже на следующее утро Снейп с изумлением узнал, что братьев на месяц исключили из команды по квиддичу, куда только приняли на позиции загонщиков.

— Минерва, вы не боитесь, что команда Слизерина снова выиграет кубок, если вы сами будете отстранять своих игроков? — Иронично и несколько игриво поинтересовался он в тот же день.

— Наплевать на квиддич, пусть учёбой займутся, профессор Снейп, — сухо ответила декан. — А продолжат озорничать — придумаю чего похуже.

Тон был совершенно серьёзен, а у Северуса по спине пробежал холодок. "Наплевать на квиддич"? Настоящая Минерва Макгонагалл была искренним и отчаянным фанатом игры, она не могла такого сказать даже под "Империусом". Кто же эта женщина?

Однако неугомонные близнецы действительно вели себя, как шелковые, даже начали зарабатывать баллы, а не терять их по своему обыкновению. И даже по окончанию испытательного срока, вернувшись к игре, старательно изображали из себя паинек. Видимо, решили больше не злить собственного декана.

А Макгонагалл продолжала удивлять. Если раньше её мало волновала успеваемость собственных студентов, то теперь она каждый месяц собирала сводные табели по всем курсам гриффиндорцев, работала с отстающими, подходила к другим профессорам с просьбой о дополнительных занятиях. Она даже к Снейпу обращалась с запросом позаниматься дополнительно с Анджелиной Джонсон, а Вуд на пару недель буквально прописался у Спраут — из-за низких оценок декан запретила тренировки, хотя рьяный и пылкий игрок гриффиндорской команды умолял её одуматься. "Сдадите травологию — займётесь спортом, а пока учитесь". Школа бурлила от невиданных новостей — как же, теперь некоторые гриффиндорцы проводили в библиотеке больше времени, чем воронята, а это показатель.

В конце октября проходил первый межфакультетский матч по квиддичу "Гриффиндор — Слизерин", где зелено-серебристые предсказуемо выиграли, обогнав соперников на 20 очков. Но, на удивление, поражение не принесло Снейпу такой радости, как обычно, не было привычного ощущения посрамления давнего противника. Все знали, что, в отличие от слизеринцев, половина команды Гриффиндора два месяца корпела над учебниками, подтягивая успеваемость, и у них это заметно получалось. И декан красно-золотых из-за поражения не злилась, не огорчалась, не метала гневные молнии. Вместо этого она тем же вечером пришла в гостиную и похвалила студентов за достойную и красивую игру. "В следующий раз наверстаете. Главное — не в ущерб учёбе. Знания пригодятся вам в будущем, в отличие от навыков полёта, если кто-то из вас, конечно, не собирается пойти в профессиональный спорт". Предсказуемо, связывать карьеру с квиддичем никто из игроков не собирался, и тогда Минерва пожала плечами, будто проигрыш — пустяк: "Так чего вы тогда так расстраиваетесь? Играйте для собственного удовольствия, вам-то что?". Напрочь поломав все шаблоны, она удалилась, а игроки долго сидели и пытались понять — как это "для собственного удовольствия"? А ради чего они тогда напрягаются? Конечно, чтобы обыграть презренных слизней и защитить честь факультета! Но декан не злится, да и слизеринцы не особо насмешничают. В общем, в гостиной Гриффиндора было, о чём подумать.

После матча даже Дамблдор заметил, что с его верной заместительницей что-то не так. Он по привычке вызвал её вечером на чай с лимонными дольками, мягко намекая, что "не надо так давить на студентов, детство нужно тратить и на развлечения", а в ответ получил гневную отповедь: "Они находятся в школе. И должны здесь учиться. И вся внеклассная деятельность — не во вред основной".

Растерянный директор даже Снейпа спрашивал, что случилось с "милой Минервой", но на это зельевар мог ответить только, что это "точно она", без подвоха. Больше ему нечего было сказать.

///

После Рождества, побывав дома на каникулах, близнецы Уизли вернулись с полными карманами своих экспериментальных штучек. Позабыв о наказании, они расслабились, устроили розыгрыш и предсказуемо попались.

Декан Слизерина удивился, когда домовой эльф Хогвартса очень вежливо пригласил его в кабинет декана Гриффиндора. Войдя к Минерве, он увидел стоящих посреди комнаты близнецов, один из которых был красным, а другой, ради разнообразия, белым, как мел. На столе перед Макгонагалл высилась целая гора каких-то пузырьков, приспособлений, проводков, с намешанными там же конфетными фантиками.

— Профессор Снейп, благодарю вас, присаживайтесь, пожалуйста.

Северус не стал спорить и молча присел, пытаясь понять, зачем его пригласили.

— Так вот, уважаемые господа Уизли. У нас осенью проходил серьезный разговор, звучали некоторые обещания. Вы их не выполнили. Что ж, писать вашим родителям я не буду, не вижу смысла. Но вместо того вы поступаете под руководство профессора Снейпа. Вместе с ним разбираетесь с составами своих адских зелий. А к концу года готовите проект по зельеварению для Министерства, тему придумаете сами, что-нибудь про вред подобных самоделок и как их можно использовать в мирных целях без вреда для здоровья.

— Но почему ко мне, я не хочу, да и времени особо нет? — Слегка ошарашенно поинтересовался Снейп.

— Посмотрите налево, там на стене висит диплом, в котором написано: "Минерва Макгонагалл, Мастер трансфигурации". Если бы там было написано "Мастер зельеварения" — я бы к вам не обратилась. Но другого путного зельевара у нас в школе нет.

После она снова развернулась к студентам:

— Возвращаясь к теме. Вы должны подготовить проект и получить за него первое место. Иначе я отберу у вас карту…

— Какую карту?

— Ту, которую вы присвоили и активно пользуетесь. Карту четырех беспокойных господ. Чтобы не лишиться своей игрушки, вам нужно очень постараться и впредь меня не огорчать. Иначе следующим шагом я запечатаю все потайные ходы из Хогвартса на кровь Уизли. Вы знаете семь ходов? Я тоже их знаю. И все они станут недоступны вам, вашим младшим родственникам и всем другим ученикам с кровью Уизли в венах. Будете ходить в Хогсмид как все, через дверь и с разрешения родителей.

Близнецы теперь оба были желтовато-зелеными от пугающей перспективы, а Снейп подался вперёд в восхищении, наблюдая великолепный разнос. Декан Гриффиндора явно злилась и не собиралась остывать, хотя выражение лица у неё оставалось бесстрастным, от чего было только страшнее. Она встала, нависая над столом, и говорила спокойно, будто пересказывала меню на завтрак:

— Я позабочусь, чтобы запрет был бессрочным, и уверена, ваши потомки будут вам бесконечно благодарны, господа Уизли Четвертый и Пятый. И только если какой-то ваш родственник станет в будущем директором Хогвартса, то заклятие смогут снять. Возможно. Но это не точно. Вам всё ясно? Можете быть свободны.

Рыжих как будто сдуло из кабинета, только дверь стукнула. А Снейп уважительно склонил голову, пару раз сложив ладони в аплодисментах. А после поинтересовался:

— А мне-то какая с этого польза?

— Вам? — Минерва снова уселась в кресло, поправила очки, придвинула ближе отложенные бумаги. — Как вы понимаете, близнецы будут стараться, очень, не за страх, а за… выход. И вам, как куратору победившего проекта, будут положены почести, солидный сертификат с печатью и вензелями. А если вы после подойдёте к заместителю директора и намекнете, то, может, и премия перепадёт.

— Но заместитель директора это же вы.

— Вот именно, профессор Снейп, вот именно.

Губы зельевара невольно подрагивали. Уж очень ему хотелось рассмеяться. Какая изящная слизеринская изворотливость.

— Минерва, знаете, вы страшная женщина.

— Я могу прожить и без ваших сомнительных комплиментов. До свидания, профессор.

— Кстати, — уже подходя к двери, притормозил Снейп. — Почему вы в последнее время так уважительны? Раньше вы, как старший коллега и бывший преподаватель, не стеснялись называть меня по имени. А теперь только по фамилии и должности.

— Эмм… Извините? — Вопросительно приподняла бровь женщина.

— Да нет, я не обижен, наоборот. хотел сказать, что можете и впредь говорить со мной неформально, думаю, это вполне допустимо.

Но, уже закрывая за собой дверь, зельевар ухватил рассеянное бурчание в спину: "Это вряд ли".

///

В конце года Уизли действительно выиграли конкурс министерских проектов и повезли домой красивое благодарственное письмо. Молли Уизли была счастлива и прислала декану своих детей коробку домашнего печенья. И Снейп также не остался внакладе — некоторые решения близнецов, которые они разбирали в течение полугода, оказались очень изящными, хотя и вредительскими. Но их можно было доработать, а после оформить совместный патент и получать проценты. А ещё, как и обещала, Минерва выбила ему премию у совета Попечителей. 50 галеонов — солидная сумма, не мышонок начихал.

Вполне довольный, Снейп шел по коридору, раздумывая, купить ли Минерве в благодарность бутылку виски или лучше выбрать хорошие конфеты. Он, признаться, и не знал, что его коллега любит, но твердо решил выразить свою признательность. Поэтому, свернув в противоположную сторону, вместо подземелий поднялся в покои гриффиндорского декана.

Макгонагалл нашлась у себя в кабинете, на столе, как обычно, высилась гора писем, графиков, списков и распоряжений. Ради разнообразия, шляпа покоилась в кресле, а волосы были слегка растрепаны, будто она, размышляя, запускала в них пальцы. Слегка ворчливо предложила гостю сесть, но приподняла ладонь, предостерегая от дальнейшего разговора. Она сосредоточенно считала что-то, между бровей пролегла складка, очки сползли на кончик носа. Карандаш скользил над строчками, губы безмолвно проговаривали цифры, и только закончив подсчет, она отложила документ и уставилась на коллегу:

— Да, профессор, слушаю вас?

— Минерва, это скорее личный вопрос, чем деловой. Мне бы хотелось узнать, какой сорт виски вы предпочитаете? Или лучше вино?

— Мистер Снейп, я бы охотно выпила чешского пива, потому что в местных пабах мне усиленно предлагают "Гиннес", да ещё норовят добавить туда смородинового сиропа, будто я какая-то проститутка.

— Думаю, мне не стоит даже спрашивать, как вас занесло в магловский паб, где угощают проституток?

— Нет, не стоит. В любом случае, не заморачивайтесь. Я поняла резон вашего вопроса, и мне достаточно словесной благодарности. Не утруждайтесь презентами.

Ухмыльнувшись, Снейп покинул кабинет, и уже на следующий день за обедом придвинул к тарелке коллеги высокий бокал светлого пива. Профессор Флитвик, заметив этот маневр, изумлённо приподнял брови, а Макгонагалл скептически покосилась на зельевара, но подношение приняла, благосклонно кивнув. Благо, дети разъехались и некому было судачить о лёгком алкоголе на преподавательском столе.

— Северус, пытаетесь задобрить Минерву? — С усмешкой поинтересовался маленький профессор чар. — Слизерин же снова забрал кубок по квиддичу.

— Нет, это скорее благодарность.

— Я говорила, что не стоит. Но спасибо, "Пильзнер" — недурно.

— И никакого сиропа.

Ответный взгляд Макгонагалл был полон ехидного веселья, а Снейп с удивлением понял, что и с суровой преподавательницей трансфигурации можно непринужденно шутить.