Нэпман 10. Финал

Глава 6 Быстрый отход

Давненько я не видел нашего разведчика таким обеспокоенным. Видимо, стряслось что-то серьезное. Хотя, и так все понятно.

— Японский разведывательный самолет совершает облет нашего района, — сообщил Александров без предисловий. — Летает по кругу уже второй раз, явно фотографирует.

Я вышел из палатки и задрал голову. Действительно, серебристый биплан с красными кругами на крыльях кружил над долиной на небольшой высоте. Характерный стрекот его мотора перекрывал все остальные звуки утра.

— Срочное совещание, — скомандовал я, возвращаясь в палатку. — Александров, соберите всех руководителей групп.

Через пять минут в тесном пространстве технической палатки собрались все ключевые участники экспедиции. Воронцов, Архангельский, Александров, Кравцова, Перминов. Лица усталые после бессонной ночи, но глаза светятся тем особым блеском, который появляется у людей, стоящих на пороге великого открытия.

— Товарищи, основная задача экспедиции выполнена, — начал я, оглядывая соратников. — Наличие нефтяного месторождения подтверждено. Получены образцы, проведены предварительные анализы, составлена схема залегания пласта. Теперь наша главная цель — сохранить полученные сведения и благополучно доставить их в Москву.

Александров, сидевший у входа в палатку, глухо произнес:

— Только что получено сообщение от нашего агента в Цицикаре. Перехвачена японская радиограмма. Они запрашивают дополнительные силы для контроля над железной дорогой, включая наш участок.

— Когда ожидается прибытие? — спросил я, хотя внутренне уже знал ответ.

— По косвенным данным, завтра к полудню, — Александров положил на стол перехваченную шифровку. — Состав из Мукдена уже формируется.

— Значит, у нас меньше суток, — я обвел взглядом присутствующих. — Начинаем подготовку к эвакуации. Александров, вы отвечаете за план отхода. Приоритет — избежать прямого контакта с японскими силами.

Военный специалист кивнул, развернув карту района:

— Предлагаю двигаться малыми группами. Основной маршрут через Цицикар, запасной — в обход города через деревни Лунтань и Сяохэ. Дальше по тракту до границы.

— Утверждаю, — кивнул я, затем повернулся к Кравцовой. — Вы с Перминовым немедленно отправляетесь в Цицикар. Задача — получить в консульстве все необходимые документы и подготовить транспорт для отхода основной группы.

— Есть, — четко ответила Кравцова, делая пометки в блокноте.

— Воронцов, организуйте маскировку буровой скважины. Никаких следов настоящего бурения. По легенде у нас обычная инженерная разведка под сваи.

— Уже готовлю специальный цементный раствор, — кивнул инженер. — С добавками, маскирующими запах нефти. Внешне не отличишь от обычного грунта.

— Архангельский, на вас самое ценное — образцы и документация. Разделите их на несколько частей и подготовьте к транспортировке. На случай непредвиденных обстоятельств дублируйте самые важные данные.

— Я сделаю копии всех карт и схем, — ответил геолог. — Контейнеры для керна готовы, образцы упакованы и защищены от повреждений.

Я обвел взглядом эту сплоченную команду и испытал прилив гордости. Каждый знал свое дело, каждый понимал важность нашей миссии.

— Действуем без паники, но максимально быстро, — заключил я. — У нас есть все шансы вернуться с триумфом.

Последние часы экспедиции пролетели в лихорадочном темпе. Каждый занимался своим участком работы, понимая, что времени в обрез, а результат превосходит самые смелые ожидания.

Буровая установка полностью демонтирована и замаскирована под обычное строительное оборудование. Скважина запечатана специальным составом, скрывающим следы нефти.

Все образцы упакованы в непромокаемые контейнеры и распределены между членами экспедиции для минимизации риска потери.

Документация скопирована Архангельским, а сами чертежи и схемы упакованы в водонепроницаемые тубусы. Самые ценные пленки я хранил в специальном тайнике, в подошве моего сапога. Вполне стандартный тайник, всем давно известный, но может быть, спасет в крайнем случае.

К вечеру вернулась Кравцова, прибывшая из Цицикара на грузовике.

— Документы получены, — доложила она. — Консульство подготовило транспорт до границы. Официальная версия — завершение этапа технических работ и переброска экспедиции на другой участок.

— Отлично, — я проверил время. — Выдвигаемся на рассвете. Ночью продолжаем маскировочные работы и готовим легенду для Ли.

Наступил вечер. Техническая палатка превратилась в командный центр, где Архангельский проводил последний, самый тщательный анализ всех полученных образцов.

— Это необходимо увидеть собственными глазами, Леонид Иванович, — сказал Архангельский, указывая на разложенные по столу образцы. — Для полного понимания качества находки.

Он взял один из наиболее насыщенных кернов и поднес к нему спичку. Порода вспыхнула почти мгновенно, выделяя ровное пламя с голубоватым оттенком. В воздухе распространился характерный запах горящей нефти.

— Видите? — в глазах геолога горел подлинный научный восторг. — Пламя почти без копоти, яркое, устойчивое. Признак высококачественной, легкой нефти с минимальным содержанием примесей. По предварительной оценке около тридцати пяти-сорока градусов по шкале API. Просто сокровище!

Я внимательно наблюдал за горящим образцом. Даже с моими знаниями из будущего, этот момент производил неизгладимое впечатление.

Одно дело знать об открытии теоретически, и совсем другое — физически держать в руках доказательство, добытое нашими собственными усилиями.

— Теперь окончательный вывод можно сформулировать без малейших сомнений, — торжественно произнес Архангельский, аккуратно гася образец. — Мы обнаружили гигантское нефтяное месторождение высочайшего качества. По приблизительным оценкам запасы составляют не менее двух с половиной миллиардов тонн, с потенциалом до трех-четырех миллиардов.

Воронцов, наблюдавший за демонстрацией, присвистнул от изумления:

— Черт возьми, этого хватит, чтобы обеспечивать всю страну горючим десятилетиями!

— Именно, — подтвердил я. — При условии, что мы успешно доставим эти сведения в Москву. Поэтому сейчас главная задача — безопасная транспортировка образцов и документации.

Архангельский продемонстрировал специальные контейнеры, подготовленные для образцов керна. Цилиндрические металлические капсулы с герметичными крышками, защищенные от механических повреждений и проникновения влаги.

— Образцы будут распределены между пятью членами экспедиции, — пояснил геолог. — Даже если часть пропадет, у нас останется достаточно для подтверждения открытия.

Воронцов показал усовершенствованные им транспортные контейнеры:

— Двойные стенки, амортизирующий слой, водонепроницаемое уплотнение, — перечислял он. — Можно уронить с высоты человеческого роста, утопить в реке, содержимое останется неповрежденным.

Я одобрительно кивнул, оценив инженерную мысль. В этот момент в палатку вошел Александров с озабоченным выражением лица:

— К нам гость, — тихо сообщил он. — Маньчжур Ван Лао. Говорит, что срочное дело.

Через минуту в палатку под конвоем Перминова вошел наш старик-проводник. Его обычно спокойное лицо выражало крайнюю обеспокоенность.

— Японский отряд, — перевела Кравцова его быстрый говор. — Большой отряд двигается со стороны Цицикара. Много солдат, повозки, даже легкая артиллерия. Его племянник работает на станции и слышал разговоры офицеров.

Александров и я обменялись быстрыми взглядами.

— Когда ожидается прибытие? — спросил я через Кравцову.

— К полудню завтрашнего дня, — перевела она ответ старика. — Но передовой отряд может появиться значительно раньше.

— Необходимо ускорить эвакуацию, — решил я. — Вывозим образцы и документацию первым рейсом, до рассвета. Александров, разработайте маршрут в обход основных дорог.

Военный специалист развернул подробную карту района:

— Есть старый караванный путь, идущий параллельно железной дороге, в десяти километрах к северу. Он не отмечен на японских картах и практически не используется с тех пор, как построили КВЖД. Местами заброшен, но для грузовика проходим.

— Отлично. Организуйте выдвижение первой группы по этому маршруту. Основной состав последует по официальной дороге для поддержания легенды.

Александров одобрительно кивнул:

— Разумное решение. Распределим образцы и документацию между обеими группами для минимизации риска.

Старик-маньчжур что-то взволнованно добавил, указывая в сторону восточных холмов.

— Он говорит, что может показать тропу через болота, — перевела Кравцова. — Путь сложный, но известен только местным жителям. Японцы там не появляются из-за страха перед трясиной.

Я взглянул на Александрова, ожидая его профессиональной оценки.

— Рискованно, но может сработать как запасной вариант, — задумчиво произнес военный специалист. — В случае блокирования основных путей отхода.

Я поблагодарил старика, вручив ему еще несколько серебряных монет:

— Скажите ему, что мы очень ценим его помощь. И предупредите, что для его же безопасности лучше покинуть лагерь до прибытия японцев.

Кравцова перевела, и маньчжур, церемонно поклонившись, покинул палатку в сопровождении Перминова.

— Начинаем подготовку к отходу немедленно, — распорядился я, как только дверь закрылась. — Никакой паники, действуем организованно. Архангельский, срочно заканчивайте с документацией. Воронцов, завершите ликвидацию следов бурения. Александров, разработайте детальный план маршрутов с запасными вариантами.

В этот момент тревожно засвистел дозорный у входа в лагерь. Через секунду в палатку ворвался взволнованный рабочий:

— Товарищ Краснов! Срочная телеграмма из Цицикара!

Он протянул мне сложенный листок бумаги. Развернув его, я прочитал зашифрованное сообщение от советского консульства:

«ЗАМЕЧЕНО ПЕРЕДВИЖЕНИЕ ЯПОНСКИХ ВОЙСК. КОЛОННА ТЕХНИКИ ВЫДВИНУЛАСЬ В НАПРАВЛЕНИИ ВАШЕГО УЧАСТКА. ГОТОВЬТЕСЬ К СРОЧНОЙ ЭВАКУАЦИИ. КОНСУЛЬСТВО ОРГАНИЗУЕТ ПРИКРЫТИЕ».

— Времени еще меньше, чем мы предполагали, — я передал телеграмму Александрову. — Приступаем к эвакуации немедленно.

Следующие часы превратились в тщательно организованный хаос. Под видом завершения этапа ремонтных работ мы свертывали лагерь и готовились к отходу.

Для китайского инженера Ли была подготовлена убедительная легенда о переходе к следующей фазе укрепления насыпи, требующей передислокации основных сил. Ли, уставший от долгого рабочего дня, принял объяснение без особых вопросов.

Более того, он сам вызвался сопровождать первую партию оборудования в Цицикар, что идеально совпадало с нашими планами. Его присутствие в городе уменьшало риск преждевременного раскрытия нашей эвакуации.

Около полуночи в лагере появился Воронцов. Его лицо выражало крайнюю озабоченность:

— Неожиданная проблема, товарищ Краснов. Буровая головка сломалась при демонтаже. Без нее ликвидировать следы бурения гораздо сложнее.

— Насколько это критично? — спросил я, понимая, что любая задержка увеличивает риск.

— Придется импровизировать, — Воронцов потер испачканные машинным маслом руки. — Я могу использовать запчасти от карбюратора грузовика для ремонта насоса. На час-полтора затянет работы.

— Действуйте, — кивнул я. — Но не более двух часов. После этого, независимо от результата, сворачиваемся.

Воронцов умчался обратно к буровой, а я вернулся к координации общей эвакуации. Александров организовал погрузку наиболее ценного оборудования на первый грузовик, который должен был выйти по тайному маршруту еще до рассвета.

Архангельский колдовал над последними образцами, подготавливая их к транспортировке. Его руки, обычно такие уверенные, слегка подрагивали от волнения и усталости после бессонных ночей.

— Если бы только у нас было еще несколько дней, — сокрушался он, осторожно упаковывая керны. — Мы могли бы определить точную структуру месторождения, его границы, мощность пласта…

— То, что мы уже получили, уже бесценно, — успокоил я его. — Главное теперь сохранить и доставить это в Москву.

К двум часам ночи Воронцов завершил импровизированный ремонт оборудования. Выглядел он измотанным, но удовлетворенным:

— Сделано, товарищ Краснов. Скважина замаскирована полностью, следов бурения не обнаружить даже при профессиональном осмотре.

— Отлично, — я сжал его плечо в знак благодарности. — Осталось только упаковать последние материалы. Выезжаем через час. Первая группа с образцами и ключевой документацией — по тайному маршруту. Вторая группа с остальным оборудованием — по официальной дороге для поддержания легенды.

Когда основные приготовления были завершены, я вышел из технической палатки. Ночное небо Маньчжурии раскинулось над лагерем бескрайним куполом, усыпанным мириадами звезд. Прохладный ветер доносил запахи степных трав и далеких болот.

Архангельский неслышно подошел и встал рядом со мной:

— Удивительно, правда? — тихо произнес он, глядя на звезды. — Под этой мирной красотой скрываются такие сокровища.

— И такие опасности, — добавил я.

Мы стояли молча, глядя на тускло освещенный лагерь, который через несколько часов перестанет существовать. На площадке, где еще недавно возвышалась замаскированная буровая установка, теперь виднелся лишь ровный участок утрамбованной земли.

— Что случится с этим месторождением, Леонид Иванович? — вдруг спросил Архангельский. — Как вы думаете, наша страна сможет его использовать?

Я задумался, глядя на восточный горизонт. Ответ требовал осторожности. Слишком много я знал из будущего.

— История непредсказуема, Андрей Дмитриевич, — наконец произнес я. — Но одно могу сказать с уверенностью. Благодаря нашей экспедиции Советский Союз получил бесценное знание. А знание, как известно, сила.

Архангельский понимающе кивнул:

— Даже если сама нефть пока недоступна, информация о ее местонахождении меняет весь расклад сил в регионе.

— Именно, — подтвердил я. — А теперь давайте завершим приготовления. Нас ждет долгий путь домой.

Мы вернулись в палатку, где завершались последние приготовления к эвакуации. Образцы распределены, документация упакована, оборудование подготовлено к транспортировке. Оставалось лишь уничтожить последние черновики и ненужные материалы, которые могли бы выдать истинную цель нашей экспедиции.

Я собственноручно сжег несколько страниц с предварительными расчетами в маленькой железной печке, установленной в углу палатки. Огонь жадно пожирал бумагу, превращая ее в пепел и унося с собой последние видимые следы нашего великого открытия.

Первый грузовик, груженный наиболее ценными образцами и документами, был готов к отправке. Александров лично проверил маршрут и расставил дозорных на подходах к лагерю.

— Все готово, товарищ Краснов, — доложил военный специалист. — Первая группа может выдвигаться.

Я кивнул и дал сигнал к отправлению. Грузовик, приглушенно урча мотором, медленно тронулся в темноту, унося с собой главные доказательства нашего открытия.

Когда машина скрылась за холмом, я повернулся к Архангельскому:

— Рубикон перейден, Андрей Дмитриевич. Теперь остается лишь благополучно добраться до советской границы.

На востоке небо начинало светлеть, предвещая скорый рассвет. А вдалеке, на южном горизонте, виднелись крошечные огоньки. Возможно, фары приближающихся японских автомобилей.

Мы изменили историю, открыв Дацинское месторождение на двадцать восемь лет раньше срока. Теперь предстояло сохранить это открытие и использовать его для укрепления мощи нашей страны перед лицом грядущих испытаний.

— Собирайтесь, товарищи, — скомандовал я оставшимся членам экспедиции. — Мы уезжаем через двадцать минут. Нас ждет долгая дорога домой.