Финансовые проблемы. Книга 2

Глава 28

Там, где я заметил купюру, наружу торчал лишь ее маленький кончик. Медленно, почти не замечая жара от огня, я подошел к ней и опустился на колени. Голова вдруг дико закружилась. Протянул руку, но остановился, не решаясь сделать последнее движение. Также, как когда-то давно, когда я нашел ту самую особенную купюру. И точно так же сейчас я страшно боялся неизвестности. Боялся и одновременно наделся на лучшее. Я не мог, не должен был остаться ни с чем! Не должен! После всего, что я вынес! Пошли все к черту, кто кого грустные концовку – это романтика! Пусть побудут на моем месте, вот тогда и поговорим!

Мое сердце трепетало. Я задержал дыхание, протянутая рука дрожала с неимоверной силой, всю кололо. Все чувства, бурлившие во мне, замерли… Я осторожно вытянул последнюю купюру. Взял ее в руку. Момент истины… Влажная! Она влажная!

Я закрыл глаза, но слезы покатились из-под век. Я сел у стены рядом с телом детектива. Поглаживая, прижал банкноту к щеке. Весь мир, все словно исчезло для меня в этом мире. Я был в раю. «Марк!..» - вдруг послышался в голове нежный девичий голосок. Я даже подскочил от неожиданности. Все было взаправду! Она осталась со мной! Еще бы чуть-чуть - и меня бы просто разорвало от стремительно нарастающей радости и счастья.

Нужно было уходить, поскольку огонь начал вырываться из комнаты, словно из пасти дракона. Положив купюру в карман, я вытащил тело Джона из коридора на небольшую платформу в тоннеле. Тут я вспомнил о Грише. Комиссар же вырубил его и бросил где-то тут. Я перевел взгляд на рельсы, но моего друга там не было. Я быстро встал и осмотрелся. Что произошло с ним? Куда он пропал?

И тут мои размышления прервали автоматные очереди из тоннеля со стороны станции. Я услышал крики: «А ну, стоять на месте! Вы арестованы!». Послышался рев мотора. Его оглушительное эхо прокатилось по всему тоннелю. Не прошло и минуты, как тоннель осветили далекие фары, свет растекался по его стенам. Вдалеке показался желтого цвета головной вагон. Он ехал один. За рулем в окне я разглядел Гришу. Так вот куда он исчез! Решил пригнать поезд. Как сообразительно! Однако, когда вагон был уже совсем близко, я неожиданно понял, что он не собирался останавливаться. Даже не по скорости локомотива, а по злорадной улыбке моего друга. Что за бред?!

И тут из окна рядом с Гришей показалась Франсин тоже с улыбкой. Наемница держала в руках автомат и стреляла в тоннель за собой. И вдруг, развернувшись, она неожиданно открыла огонь по мне. Я в испуге наклонился. Через несколько мгновений головной вагон уже уезжал прочь. А я ошарашенно провожал его взглядом и понимал, что Фрэни даже не пыталась в меня попасть. Я стоял, как вкопанный, пытаясь понять, что произошло

Из раздумий меня вывел громкий окрик:

- Руки вверх! – В тоннеле показались военные и полицейские. Я повиновался.

– Сэр, мы нашли живого гражданского и еще труп, - доложил один из полицейских в рацию. - Похоже, это детектив, которого мы ищем…

Все дальнейшие события мелькали, будто в ускоренной киносъемке. Я не мог думать ни о чем, кроме купюры в кармане. О ней. О Финансе. Военные сопроводили меня на станцию, а затем в город. Улицы наводнили сотни солдат. Я глубоко выдохнул, успокаиваясь, словно стирал последние следы прошлого. Все казалось мне новым: и освобождённый город, и голубое безоблачное небо. Даже дышалось приятнее, чем раньше. На улицы выходили мирные жители. Военные и полиция помогали им, чем могли. Власти организовали пункты приемы горящей еды, раздавали самые необходимые вещи.

Полицейские увезли меня в ближайший отдел, потом перевели в участок, в который мы впервые попали с Гришей. Я пытался задавать полицейским какие-то вопросы, но они ничего мне не отвечали. Меня определили в комнату для свиданий, как раз в ту, где мы были с Гришей. Почему именно в нее?..

Несколько раз я ходил в уборную, набирал воды в ладонь и клал в нее купюру. Она жадно осушала ее. А я не мог нарадоваться. Лежа на кровати, прижимая к груди купюру и поглаживая ее, я размышлял о последних событиях. Что же случилось с Гришей и Франсин? Зачем и почему они сделали это? Незаметно на спасенный город спустились сумерки и я задремал. Прошла ночь. Утром полицейские разбудили меня и сопроводили в комнату для допросов. Я остался один.

- Пс, - послышалось за спиной. – Привет, не хочешь немного папье-маше?

Я обернулся и улыбнулся. Сега выглядывал из-за двери.

- Привет, - подошел я нему, и мы обменялись рукопожатиями.

- Пойдем ко мне в кабинет, Марк.

Не прошло и минуты, как мы оказались в не особо просторном, но уютном кабинете. Стол занимал почти четверть комнаты, несколько железных ящиков с документами и шкафчик с вещами. А почти все стены занимали репродукции старых японских картин. Сега сел за стол. Я – на стул напротив него.

- У тебя свой кабинет? – спросил я, рассматривая все вокруг.

- Я вообще по должности тоже детектив, - положил ноги на стол Сега. – Просто попал в отдел к комиссару. И скатился до грязной работы. Но обещания Алекса много для меня значили. Все-таки хотелось достойной жизни для себя и своей семьи. Как ты себя, кстати, чувствуешь?

- Думаю, хорошо, но будет еще лучше, если ты скажешь, что со мной будет.

- Все плохо, Марк! – серьезно сказал японец, но мое лицо ничего не выражало, кроме усталости. Мужчина улыбнулся, но тут же вернулся к своей обычной серьезной мине. – Короче, полный бардак тут. И в отделе, и структуре. Алекс ничего не контролировал в конце. Единственное, чего он фанатично хотел – это найти купюру. Но думаю, ему бы ничего уже не помогло. Бандиты сильно потрепали город, а властям уже надоело терпеть его выходки.

- А что раньше мешало? - удивился я, хотя и знал ответ.

- Вообще-то Алекс до начала истории с этой проклятой купюрой работал хорошо. Боролся с преступностью. Но за годы службы сумел нарыть немало компромата на серьезных людей. И если бы с ним что-то случилось, то настало бы тю-тю для многих… Его все боялись, поэтому он так долго и держался. Но сейчас… Все уже развалилось настолько, что… Конец.

Я молча кивнул.

- Так что будет со мной? Ты так и не сказал.

- Будет расследование. Ты - единственный оставшийся свидетель, а я – единственный оставшийся из отдела Алекса. Другие либо погибли, либо сбежали из страны. Фактически против тебя нет никаких обвинений.

Я развалился на стуле, размышляя. В комнате повисла тишина.

- Слушай, - обратился ко мне японец. – Ты ведь спас ее? Финансу…

Я опасливо посмотрел на него. Сега же улыбнулся.

- Не волнуйся. Клянусь всей Японией, я не собираюсь ее забирать у тебя. С этим покончено, - твердо проговорил он. – Теперь только честная работа. И никаких сговоров со всякими комиссарами. Все ради семьи. Думаю, ты поймешь меня. Вчера моя девушка меня обрадовала, у нас скоро будет малыш. Как я могу теперь разочаровать ее? Теперь все плохое в прошлом! Думаю, Финанса бы поддержала меня…

Я смотрел на этого человека, и чувствовал, как тепло заполняет мою душу. Приятно осознавать и искренне радоваться за любого человека, который что-то ищет в жизни и самое главное находит. Но я уже давно думал, а сейчас окончательно понял, что эта грязь никогда не была живой и никогда не пыталась кого-то завлечь. Люди сами бросаются в нее, если хотят, если в ней - их самые сокровенные желания. Каждый сам выбирает свой путь. И так было всегда.

- Очень рад за вас! - искренне улыбнулся я.

- Ну, так покажешь мне ее, дашь потрогать это чудо?.. – японец аж прикусил губу от любопытства.

Думаю, ему можно было довериться. Я медленно вздохнул и достал из кармана купюру, завернутую в мокрый кусок ткани. Положил на стол и развернул тряпочку. Глаза Сеги готовы были выпрыгнуть из орбит. Такое удивленное выражение я видел у себя в зеркале, когда сам впервые принес ее домой. Впрочем, что тут странного? Любой не сможет совладать с чувствами, когда перед тобой такое научное, мистическое чудо. Сега осторожно тронул ее. Купюра дернулась и, извиваясь, как червяк, поползла ко мне.

- Живая! Она живая! И двигается. Как забавно… - умилился детектив. – И она потом превратится в человека, в девушку, как я понял?

Я с широкой улыбкой кивнул. В этот момент Сега снова дотронулся до купюры и снял с нее новую отслоившуюся банкноту. Кажется, тут он окончательно выпал в осадок и посмотрел на меня с таким выражением, словно перед ним сидел сам сатана.

- Господи… Вот как это делается… Ясно, почему за ней столько народу охотилось. Это просто сумасшествие.

- Вот потому и хочется, наконец, спокойствия, Сега.

- Ладно, понимаю, Марк. Все мы его заслужили.

- Ну так, что дальше? Куда мне?

- Придется некоторое время провести у нас в отделе. Из-за следствия, да и пока лучше в город не соваться. Но у нас тут в здании повсюду военные, так что ты в безопасности.

- Про дом свидетелей тоже самое говорили!

- Ну, не будем о прошлом, ладно? Уверен, сейчас все будет хорошо.

Я согласно кивнул. Что ж, все складывалось отлично. Так и начался мой последний этап во всей этой истории. Может, для меня лично она уже завершилась, но страсти в городе еще временами давали о себе знать.

Больше недели меня держали в участке. Собственно, я не жалуюсь. Условия были отличные и кормили неплохо. Сега постоянно присматривал за мной. А Финанса росла с такой же скоростью, что и раньше. Я просил покупать мне как можно больше газет. Предлоги даже придумывать не пришлось. В этом мне помогал дружелюбный японец. Однажды он привел ко мне свою девушку. Это оказалась моя старая знакомая из кафе, в которое я часто ходил во время и после работы в мастерской: негритянка с белыми волосами, милым лицом и огромными губами. «Чтобы не промахнуться, когда целовать буду!» - шутил Сега. Мы славно поболтали. Было приятно снова с ней увидеться, тем более,что девушка беспокоилась, куда я пропал в последнее время.

Тем временем дела в городе шли все лучше и лучше. За считанные дни военные и полиция смогли очистить город от банд и прочих нежелательных элементов. Я изредка смотрел новости и из них узнал, что многие государственные служащие подали в отставку.

Мэр выступил с официальным заявлением:

«Властями были установлены причины настолько резкого роста преступности. Бандиты смогли получить практически неограниченное финансирование из тайных источников. Это привело к огромному росту преступности и беспорядков. После начала военной операции «Освобождение Эдема» большая часть преступников была ликвидирована. Кроме того, по оперативным данным установлено, что все источники финансирования были перекрыты.

Однако, не смотря на столь печальные для нашего города события, я, как мэр, хочу уведомить вас, жители, об огромных плюсах случившегося. Дело в том, что из-за тайного финансирования практически всех преступников без разбора, началась открытая война между преступными группировками и мафиозными кланами. Это сделало преступный мир уязвимым и дало возможность полиции, разведывательному управлению и тайным агентам развалить изнутри крупные кланы в городе. Все главари банд и их подчиненные предстанут перед судом и понесут заслуженное наказание. В связи с этим хочу от всего сердца и от лица всех граждан Эдембурга поблагодарить наших доблестных сотрудников правоохранительных органов. На многие годы мы очистили город от организованной преступности.

Так же, что касается тайного финансирования, было обнаружено, что этим занимался клан Крузонов, остатки мафиозной империи, которая была ликвидирована нашими агентами более десяти лет назад. Однако, буду честен, во всех этих происшествиях нашлось место и предателям, которые активно сотрудничали с мафией и подрывали мир и порядок нашего славного города и страны. Но могу уверить вас, граждане, что и в отношении их уже ведется расследования и все злодеи понесут неизбежное наказание. Спасибо за внимание!».

Даже бы и не подумал, что в городе помимо нашей истории одновременно разворачивалось столько событий. Но наша же была ключевой! Так, успокойся Марк, не набивай себе цену. Гордиться тут нечем! Расследование, про которое говорил мэр, действительно проходило. Несколько раз меня вызывали на допросы, расспрашивали обо всем, что было связано со всей этой историей. Ничего особенного или связанного с купюрой не спрашивали. На этот раз я держался очень твердо и каждый мой ответ был уверенным и четким. Речь шла о событиях, для меня звучавших, как музыка: противоборство Марата и Алекса, когда все только начиналось; перестрелка в клубе; эпизоды, когда я жил в доме у бабушки и, конечно, злополучный дом свидетелей. Алекса и его приближенных из отдела обвиняли в злоупотреблении должностным положением, предумышленных убийствах, растратах и, к моему удивлению, в раскрытии государственных тайн. Как нетрудно было догадаться, никто на свете кроме меня, Гриши, Сеги и Франсин, не знал о существовании Финансы.

Честно говоря, я волновался за Сегу. Ему грозил реальный срок и оставить его будущую супругу и ребенка одних было бы ужасно. Но хранитель японской культуры охотно согласился дать показания и активно сотрудничал со следствием. За это ему обещали большие поблажки. Что касается меня, то во всей истории меня признали важным свидетелем. Не знаю, насколько сильно я помог следствию, но меня это не особо интересовало. Властям нужно было найти правду и все понять, но выглядело это сейчас так, словно они пытались выкопать уже похоронного и задать ему несколько вопросов.

Неожиданностью для меня стало, когда власти заочно предъявили Франсин официальные обвинения в нападении на военных и другой преступной деятельности. Впрочем, выглядело это тоже странно. Где были они с Гришей, оставалось загадкой. На мои звонки они не отвечали. А вскоре их номера и вовсе были заблокированы.

Меж тем я жил словно в другом мире. В маленьком приятном мире и имя ему - Финанса. Моя купюрка за неделю уже превратилась к снежный ком радости, похожий на милого слизнячка. «Марк, Марк, Маркуся!» - слышался мне девичий голосок в голове, когда я вечерами прижимал ее к щеке и гладил.

Вскоре состоялись торжественные похороны Джона, которые мне разрешили посетить. Полицейские, которые были с ним знакомы, произносили торжественные речи. Прозвучал траурный салют. Во время расследования я узнал, что, оказывается, Джон уже много лет работал под прикрытием по инициативе властей. Они хотели найти любые способы, чтобы поддеть комиссара на крючок. Да уж, и без всей этой истории жизнь у Алекса была веселой и насыщенной. Просто «Скандалы, интриги, расследования». Ну, или полицейская «Санта Барбара».

На похоронах Барбары я не мог сдержать слез. Ее родители не могли отвести взгляда от гроба. У могилы они стояли до последнего, пока не разошлись все, кто пришел ее проводить. Это в последний раз, когда в сознании возникали мучительные воспоминания прошлого и заставляли страдать. Я подошел к ним и принес свои искренние соболезнования. Родители Барбары хорошо знали меня еще с детства. Ее мама обняла меня, сказала, что хотя бы со мной все хорошо после всей этой жуткой истории. Я плакал в ответ и переживал, что не смог помочь ей, как лучший друг.

В полиции родителям рассказали, что Барбара погибла в результате несчастного случая, но затем во время следствия выяснилось, что к ее кончине приложил руку Алексей. Родители были рады, что убийца их дочери уже поплатился за свои преступления. Конечно, у меня вряд ли бы хватило смелости рассказать, как Барбара умерла на самом деле, и этот груз мне придется носить под сердцем до конца жизни.

Был я и на похоронах Евгения. Стоял в отдалении. Его родители тоже плакали. Конечно, Женя был тем еще мудаком, но я искренне переживал за его маму и папу. Наверняка они видели, как живет их сын, и всем сердцем не хотели, чтобы он закончил вот так. Никто бы не хотел. Я понимал их. Ведь у меня была Финанса.