Форма жизни

Пролог

Если кто-то из вас думает, что между Минтакой и Бетельгейзе все исследовано и изучено вдоль и поперек, то хочу вас обрадовать – мы не знаем даже 5% того, что может существовать между этими достаточно близкими звездными системами. Это миллионы и миллионы километров пространства, которое не всегда можно рассмотреть даже через телескоп.

(Из вводной лекций по планетологии. Технический Университет. Аламах)

Для Червей симбиоз с Людьми подобен переходу к новому этапу эволюции. Для Людей симбиоз с Червями подобен обретению некоторых сверх возможностей. Однако количество и качество этих улучшений напрямую зависит от силы и глубины симбиоза. А это, в свою очередь, отправляет нас к коэффициенту Паускарэ.

(Люди и Черви. Университет Пара-Биологии. Аламах)

Звезда «Арктур» была особенной в Галактике. Она не вращалась вокруг центра подобно другим Скоплениям Звезд и Рукавам. Траектория ее движение не поддавалось стандартным расчетам «галактоскопом». Невозможно было попасть в ее систему обычным способом, путешествуя на межзвездном корабле. Расчет траектории прыжка к Арктуру могла выдать лишь только «Рама» и лишь только по авторизации. Сама звезда имела достаточно редкое по меркам Галактики «Млечный путь» свойство. Она вращалась вокруг Радужного Кластера, представлявшего собой группу из 7 планет, объединенных единым магнитным полем и атмосферой. Свое название он, кластер, получил по уникальным спектральным характеристикам планет в его входящих, начиная от средней по величине «Красной» и заканчивая совсем крошечной «Виолетт». Особое место занимала 5-я самая большая голубая планета «Циана». Она была неким гравитационным центром всего кластера, выстраивая остальных соседей в различные фигуры, причудливо группируя их в процессе движения по весьма изогнутой орбите, неповторяющейся и, вместе с тем, подобной некой объемной цифре «восемь». Одновременно все эти планеты вращались вокруг звезды. Они были обитаемы, но населяли их не Люди, а Черви. Особое место в этом параде «небесных тел» занимала рукотворная космическая станция Звездного Патруля по имени «Завет», которая вращалась одновременно и вокруг Радужного Кластера, и вокруг Арктура. Они, в свою очередь, так же двигались, повинуясь законам «местной» гравитации, вычерчивая неповторяющиеся невидимые линии вокруг искусственной «обители».

Антарес Покой был стар даже по современным меркам. Он стоял у истоков заключения Вечного мира между Червями и Людьми. Его жизненный цикл неумолимо приближался к своему естественному финалу. Он это знал. Однако новости о событиях, пришедшие с одного из Секторов, подмандатных Патрулю, сильно беспокоили его. Внутренние разборки и дрязги внутри человечества могли легко отвратить и сбить с прямого пути, которым Черви и Люди следовали «рука об руку» уже на протяжении почти сотни лет. Но не это даже расстраивало Антареса. В центре проблемы фигурировал его очень хороший знакомый, глава самого большого развитого и заселенного Сектора Ориона, его негласный приемник Адриан Фьюри. Антарес помнил его еще ребенком и любил, как своего сына или даже внука, хотя своих детей не имел. То, что тот сильно погряз в закулисных играх и интригах, Антарес знал, но никаких усилий не предпринимал, ожидая, что тот, будучи уже не молод, сам поймет и отвратиться. Но время шло, а ситуация усугубилась на столько, что под угрозой могло уже оказаться само существование Звездного Патруля в Секторе. И теперь Антарес понятие не имел, что с этим всем делать и, как вернуть того обратно на верный путь. Зал, где он находился, был под прозрачным куполом в самой верхней точке станции «Завет», которая подобно юле вращалась вокруг своей оси, направленная наконечником в сторону Радужного Кластера. Антарес, сидя на полу созерцал жизнь 7-ми миров. Он это мог и умел. Его червь симбионт по имени «Посредник» давал ему такую возможность. Но так было не всегда. Свой коэффициент Паускарэ в 0.96 он выстрадал сполна. Желая облегчить тяжкий груз своих дум он пребывал в лицезрении жизни Червей в их ставшей уже естественной среде обитания. Какой-то единой формы у них не было. Но то, какие причудливые композиции и метаморфозы возводили те на обитаемых мирах, всегда восхищало и приводило в восторг Антареса, только не в этот раз. Сейчас он был мрачнее тучи. Старческая сентиментальность брала свое. Антарес очень сильно переживал за будущее. Его негативные эмоции, как грибок или опухоль, распространялись через границы вещества и не остались без внимания с той стороны.

– Антарес. Я ощущаю в Эфире твое волнение. Согласно Завету между нами не должно быть тайн или секретов – спокойный, но, вместе с тем, какой-то глубинный голос Первочервя прозвучал прямо у него в уме.

– Прости меня. Я грущу о преемнике.

Весь седой с длинными собранными в пучок волосами и такой же длинной перевязанной бородой в середине комнаты сидел подтянутый старик. На его бледном и худом лице отражались блики ярко-голубой крупной планеты. Серебристая «чешуя» комбинезона с гравировкой Звездного Патруля переливалась на нем, подобно коже мифического дракона в лучах светила. Он поднял свои грустные и глубокие, синие и такие не под стать лицу молодые глаза и посмотрел через прозрачный купол прямо на гиганта «Циану».

– Отчего грустишь ты о том, кого пророчил вместо себя? – произнес тот же голос.

Он был невозмутим. Уже одним своим звучанием даже не в уме, а будто где-то в груди, он успокаивал и располагал к доверительной беседе. Антарес это знал, поэтому раскрывал свое сердце без утайки.

– Подопечный мой Адриан, пользуясь положением, погряз в склоках, распрях и разборках с остальными представителями нашей расы в Секторе. Ты же знаешь, как мы, Люди, не однородны.

– Знаю. Ему надо отойти от дел, чтоб вернуть себе утраченное равновесие, спокойствие и умиротворенность.

Антарес, дослушав, тяжело вздохнул.

– Сможет ли он принять это достойно или же взбунтуется… Я бы очень не хотел его потерять. Понимаешь?

– То, что нам не принадлежит, у нас не задержится, а то, что наше, само к нам придет.

Сказав это Первочервь умолк. Антарес будто услышал звенящую тишину внутри себя. Его волнение уходило, уступая место невозмутимому уверенному в себе спокойствию.

– Эта мудрость вашей Цивилизации, Антарес. Мы Черви постигли ее, лишь эволюционировав до уровня Людей… Давай же следовать ей и ни о чем не беспокоиться.

Антарес, дослушав Первочервя, кивнул головой скорее для самого себя и в уме позвал кого-то еще. Через несколько минут в пустой зал вошли 4 почти одинаковых совершенно бритых мужчины в серебристых костюмах Патруля. Их можно было различить разве что по цвету кожи, а так же по размерам и оттенкам глаз. В остальном, и даже по росту, они копировали друг друга. Все 4-ро вошли по очереди и встали у входа в ряд. Антарес повернулся к ним лицом и, глядя каждому в глаза, голосом обратился:

– Брайс, Зоват, Роно, Скала. Для вас есть задание. Подробные инструкции получите перед отбытием.

«Меня постоянно спрашивают о том, почему я делаю столь странные фатальные для человечества прогнозы, используя какие-то древние артефакты. Интересуются, как вообще возможно делать выводы о том, что будет, основываясь на том, что было…

Я пыталась пояснить свои выкладки, что история по сути циклична, и все цивилизации в той или иной последовательности и форме переживают рождение, рост, расцвет, могущество, упадок, закат и конец. Исключений не было ни для кого, так почему оно должно быть для нас, людей. Ведь если цивилизация не растет, то она уже достигла своего пика, а дальше только закат…

Тогда меня спрашивали, отчего у нас закат, если человечество наоборот расширяется, сдвигает свои границы дальше в космос…

А я не могу объяснить… Однако там на раскопках на Марсе я столкнулась с таким, от чего не могу отойти до сих пор… Поэтому вместо ответа говорю, представьте, что вам для выживания нужно отказаться от нейро-связи, смогли бы?

В ответ слышу задорный веселый звонкий смех… Мне становится грустно от того, что меня не понимают… И страшно, потому что я знаю совершенно точно, что существовала некая форма жизни, созданная кем-то ради уничтожения человечества… Возможно, она и сейчас существует где-то в глубинах космоса и ждет своего часа… От этих мыслей мне становится страшно еще больше…

Самое неприятное в том, что, перечитывая это, я понимаю, что несу параноидальный бред или нечто малосвязанное и глупое… Это меня успокаивает»

(Археолог Тамара Дивич. Запись из личного дневника. 2545`)