Френдзона для неё

Глава 1

— Кисель!!! — крик отвлек внимание двух приезжих парней от нас, и мы с Ленкой почти успели выбраться из угла, в который нас загнали.

— Ну, куда же вы собрались? Мы что вам не нравимся? — протянул белобрысый, перекрывая длинными руками проход в беседке.

— Убери руки, — грозно зашипела Ленка. — Мы с вами никуда не пойдем! — гордо вскинув голову,

посмотрела на парня. Я позавидовала ее смелости.

— Да ладно вам ломаться…

— Ребят, правда, пропустите нас, — взмолилась, глядя на курчавого, который, на мой взгляд, выглядел адекватнее.

Курчавый многозначительно хмыкнул:

— А не надо было за нос водить…

— Никто вас и не водил, вы сами увязались провожать! — рыкнула Ленка. — Нечего нас зажимать!! Сейчас как закричим, местные сбегутся и хорошенько вас поколотят!

Подруга с такой уверенностью все это говорила, что я сама поверила, и немного приободрилась.

— Ну-ну, — белобрысый двинулся к Ленке, она активно отбиваясь руками, пятилась к лавочке.

Я жалостливо глянула на курчавого, который приближался ко мне, облизывая пересохшие губы. Фу, какая мерзость…от него несло дешевым пивом и сухариками. Зажав между перилами беседки, уперев руки по обеим сторонам от меня, стал медленно приближаться к моему лицу. Господи, почему мой первый поцелуй, это какое-то недоразумение!? Нервная система дала сбой, и я завизжала с такой силой, что парень пошатнулся и плюхнулся на свой тощий зад.

Ленка смотрела на меня выпучив глаза, она уже стояла на лавочке, вытянув руки вперед, не подпускала к себе белобрысого.

— Ну, че ты полез, Кисель, видишь, молодежь развлекается!? — от этих слов я вздрогнула. Не ожидала, что здесь был кто-то еще.

В беседку вошел черноволосый парень, поднял за грудки курчавого и дав ему хорошего ускоряющего пинка, прикрикнул:

— Чтоб я вас тут больше не видел! — повернулся к Ленкиному ухажеру и тихо спросил: —А тебе особое приглашение нужно?

Белобрысый поднял обе ладони вверх, показывая "Понял, не дурак" и быстро скрылся под улюлюканье дружков нашего спасителя.

Ленка первая отошла от шока, спрыгнула с лавки:

— Спасибо, больше никогда не буду знакомиться на дискотеке! — клятвенно пообещала.

Я смотрела на спину нашего спасителя и смогла тихонечко пискнуть:

— Спасибо, — парень повернулся на мой голос и его лицо мне показалось знакомым.

— Евлампий, ты что ли? — смотрел на меня с недоверием. — Ну, ничего себе ты выросла, сколько я тебя не видел? Два, три года?

— Четыре, — тихо произнесла. Передо мной стоял любимый внук нашей соседки, бабы Любы- Киселев Леонид. Который уехал после учебы в местном техникуме в Москву на поиски лучшей жизни. Баба Люба рассказывала, что там он поступил на заочное и нашел работу. А так как мальчик очень умный и порядочный, то скоро его дела пойдут в гору. Мальчик превратился в симпатичного молодого мужчину, и я не скрывая, его разглядывала.

— Кисель, пошли, спас барышень и молодец, мы же на пляж собирались, — кто-то нетерпеливый окликнул.

— Идите, я вас догоню. Я тут давнего друга встретил- Евстигнея.

Как меня злили все эти прозвища, когда он приходил к нам по поручению своей бабули, каждый раз придумывал что-то новое: Евстигней, Евангелист, Евангелион, Евдокия…но самым любимым, все же, был- Евлампий. Это позже я догадалась, что перед каждым приходом штудировал справочник имен начинающихся на букву "е".

— Еще одно слово и твои друзья узнают, что ты не Кисель, а Сопля! — грозно прошептала брюнету в лицо.

— Оу, и это благодарность на спасение, Евочка? Иди сюда, — он сгреб меня в охапку и поднял в воздух, — слушай, да у тебя грудь выросла, — увидев мою реакцию расхохотался и выпустил из рук, поставив рядом с Ленкой, которая заворожено смотрела ему в рот и не дышала. Краска залила мое лицо и я поправила топ, дернув его вверх, закрывая девичьи прелести. — Спрячь колючки, Евжик, пойдемте с нами на пляж, — он подмигнул Ленке, — расскажешь, как баб Ася поживает.

Ленка активно затрясла головой в знак согласия.

— Нам в десять надо быть дома, — произнесла как ультиматум.

— Отлично, еще полтора часа, я вас провожу, — Киселев заулыбался.

Спустившись к морю, мы увидели редких отдыхающих, которые так поздно задержались на берегу, и резвящуюся компанию из четырех парней.

— Кисель, ты что их приволок? Им сколько, пятнадцать?

— Спокойно, это моя соседка, — отрезал Леня.

— Вообще- то восемнадцать, — стало так обидно и я резко ответила, но промолчала о том, что восемнадцать будет только через два месяца.

— Да, — вставила свои пять копеек подруга.

Парень пожал плечами:

— Ну раз такое дело, то и приставать можно…

Я испуганно дернулась, Леня перехватил меня за руку:

— Он шутит. Идемте купаться, — стянул футболку через голову и кинув ее сверху сланцев, с разбега нырнул в море. Мы так с Ленкой и застыли с открытыми ртами, провожая обалдевшим взглядом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Какой он красивый, — пискляво протянула подруга.

Я презрительно фыркнула и повернувшись к резвящейся компании спиной, стала неторопливо раздеваться. Никогда не чувствовала подобного, но сейчас, я жутко себя стеснялась. Оглянулась по сторонам, резво сняла шорты и "щучкой" прыгнула в воду. Ленка уже ныряла с чьих- то плеч, кажется, самого говорливого, и заливисто смеялась его шуткам. Я завистливо посмотрела в сторону подруги, она всегда нравилась парням, а я была ее серым дополнением, вернее, рыжим и кудрявым дополнением. Ужасно комплексовала из-за цвета своих волос и небольшого роста. Ленка на полголовы меня выше, со сформированной красивой женской фигурой и шелковистыми тяжелыми волосами. Кисло глянув на свою единичку, грустно хмыкнула и раскинув конечности звездой, дрейфовала в соленой воде, которая держали мои сорок два килограмма на ура. Изредка подергивая рукой или ногой, бултыхалась на волнах, аки пустой пластиковый стаканчик в луже и смотрела в небо.

Обзор загородило симпатичное лицо Киселева и он что-то мне сказал, шум гальки по дну заглушил его слова:

— А? — встала на ноги и тряхнула головой. — Ты что-то сказал, я не расслышала…

— Попрыгать хочешь? Давай подкину.

— Хочу, — неуверенно согласилась.

Киселев развернулся ко мне спиной и присел:

— Ну, что ждешь!?

Карабкалась на плечи я непростительно долго, старалась ощупать плечи и спину, не вызывая подозрения. Это был мой первый плотный контакт с мужчиной не рода Боголюбовых. А в роду был-то всего один мужчина- мой дедушка, который умер три года назад. Его теплые и крепкие объятия я помню хорошо, шершавые, сухие руки, когда он гладил меня по голове и приговаривал: "Ивушка- радость моя", а я держала за его ладонь и гладила морщинки пальчиками. Так вот, близость Киселева действовало совершенно по-другому, никакого спокойствия. Сердце работало с перебоями, то бешено стуча, то замирая на несколько секунд.

— Насчет три! Раз, два, три-и-и! — неожиданно высоко подбросил меня над водой, чудом успела сгруппироваться и звонко шлепнуться попой о воду.

— Еще хочу! Выше можешь?

— Могу, только, чур, не визжать.

Выплыла и быстро забралась на спину, в этот раз меня подбросили еще выше.

— Еще, — прокричала, едва успев вынырнуть.

Лёня молча опустился в воду и подставил руки. Тут уже не сдерживал силу, и выкинул над водой меня так высоко, что с визгом плюхнулась животом.

— Прости, малая, — вынимал меня охающую из воды, развернув к закату осмотрел живот, — не отбила потроха-то?

— Это у тебя потроха, а у меня внутренности, — с обидой произнесла.

— Не обижайся, Евгешка. Силу не рассчитал.

Я молча повернулась спиной и пыталась натянуть шорты на мокрое тело, они заворачивались, упирались и всячески противились.

— Я не обижаюсь, Сопля.

Киселев весело рассмеялся, подошел, дернул пояс вверх, быстро застегнул на пуговицу:

— Пошли, провожу, как и обещал.

— Я сама.

— Сама, конечно, сама, — бурчал натягивая футболку.

— Ле-е-ен, ты идешь? — крикнула подруге.

— Не-а, мне-то комендантский час уже не страшен.

Я смотрела, как подруга забирается на плечи парню и ловко ныряет щучкой в воду. Такая обида разобрала, и в воде себя чувствует, как русалка, и парням нравится, так еще и успела ткнуть, что нет мне восемнадцати…

— Пошли, видишь она себе нашла новую подружку, — подначивал Киселев

— Лёнь, а они нормальные, не страшно ее вот так оставлять?

— Нормальные, — утвердительно кивнул. — Я тебя отведу и вернусь, прослежу, чтоб вернули в целости и сохранности. А то мне ж твоя бабуля уши оторвет, — он по свойски положил руку на мое плечо и притянул к себе. — Ну, рассказывай, как жизнь молодая? Поступаешь в этом году?

— Угу, бабуля меня в Ростов отправляет, хочет чтобы я там университет окончила.

— Страшно одной ехать? Мне вот страшно было, только никому не говори.

Я подняла глаза, пытаясь понять, серьезно говорит или смеется надо мной.

— Страшно бабулю оставлять. Как она одна будет…

— Так и скажи, что парень тут у тебя остается, — подначивал меня.

— Нет у меня никакого парня…

— Совсем- совсем??

Я махнула головой:

— Только бабуля, — грустно так стало, как я буду там без нее. Она моя семья. Всхлипнув носом, отвернулась рассматривая горы, было стыдно показаться маленькой девочкой.

— Что, и не целовалась ни с кем? — не унимался Лёня.

— Да что ты пристал? Говорю же нет у меня парня.

— Вот эт диво, грудь выросла, а парня нет, — и расхохотался, как конь на весь пансионат.

— Идиот, — обиженно бросила и почти бегом вылетела через ворота.

— Евка, стой. Евстигней, — раскатисто закричал. — Стоять, кому говорю.

В ответ я показала средний палец и быстро перебежала дорогу.

Нагнал меня уже перед домом:

— Ну ты шустрая, меня чуть не раскатали, — прижав рукой калитку, улыбаясь смотрел на меня. Схватив левой рукой за подбородок, притянул к себе и припечатал быстрым поцелуем в губы. — Теперь я первый, — щелкнул меня по носу и зашагал обратно. — Пока, — крикнул не оборачиваясь.

— Пока, — смотрела вслед удаляющемуся парню. Тут пришло осознание случившегося и я запрыгала на месте. Первый поцелуй, пе-е-ервый поцелуй!!! Ох, будет что Ленке завтра рассказать.

Мечтательно посмотрела на небо, томно вздохнула и вошла в дом:

— Ба, я дома! — крикнула в сторону кухни.

— А что ты так рано? — бабушка стояла около плиты, в левой руке держала книгу- читала, а правой помешивала, судя по запаху, солянку. Никогда не понимала, как она успевает сразу делать по два-три дела. — Ишь ты, " трепещущие чресла"…

— Что бабуль?

— Говорю, это кто ж тебя провожал, бабы Любы Сопля, что ли?

Во-о-от, за чтением и готовкой, успела и в окно подсматривать.

— Ага, Лёнька.

— Хороший мальчик, только говорят, уже весь поселок попортил…бабник, кобелюка… — назидательно заявила, перевернув страницу. — Хи- хи-хи "пылающее жаром местечко".

— Бабуль, ты что там такое читаешь?!

— Роман " Мой страстный дикарь". Да Олеська питерская оставила, в чемодан не влез.

В подробностях представила содержимое книжки и раскраснелась. Очень часто постояльцы оставляли какие-то мелочи после отдыха. И у бабули накопилась приличная библиотека пляжного чтива. Она была в свободном доступе, поэтому я иногда почитывала, тайком, конечно.

— Ты что варишь? — с интересом заглянула в кастрюлю.

— На завтра обед. Представляешь, харчо за один день сожрали, — бабушка никогда не стеснялась в выражениях. — Но я тебе там отлила, в холодильнике посмотри.

— Спасибо, бабуль.

— А с кобелюкой я завтра поговорю. Чтоб целоваться, поганец, не лез, он же тебя старше на восемь лет, коняга здоровенная.

— Ба-а-а…пожалуйста…

— Че, ба??? А потом принесешь в подоле, а ему- то че, отряхнулся и пошел.

— Ба-а-а, — громче прежнего закричала.

— Не бабай мне тут, ешь. Сегодня ночью с синей фазенды съезжают, надо прибраться по утру, а то в обед Крыловы приедут. Будут опять виноград мой с дачи воровать… — ворчала бабушка перелистывая странички. Я спокойно выдохнула, про меня забыла. — А с такими как соседкин внук, лет через десять дело иметь надо, когда выгуляет свою фитюльку.

Я уже не слушала ворчание, ела харчо и фантазировала о том как Лёня завтра за мной зайдет и мы снова пойдем купаться, и какое платье у меня будет на свадьбе, и нашим детям имена придумала. А самое главное! Как Ленка обзавидуется!

С утра быстро перекусила и убрала небольшой домик, там было две комнаты и крохотная веранда. Все было готова к заселению новых туристов.

Мне так не терпелось поделиться с подругой, схватила заранее подготовленную корзину со сладкими трубочками, семечками и прочей ерундой, которую покупают на пляже, спешила встретиться с Ленкой. Она меня ждала как обычно, около входа в пансионат, и мы медленно спускались по ступенькам к морю.

— Лен, ты чего такая молчаливая? — Ленка перекинула из одной руки в другую ведро с вареной кукурузой и хлюпнула носом.

— Меня отец наказал, до конца лета не пустит гулять…

— Ого!!! А что случилось- то?!

Подруга убрала волосы с шеи и я увидела два смачных засоса.

— Ле-е-енка, ты того??? — постеснялась сказать вслух про секс.

— Ничего я не того…ну, разве отцу объяснишь. Мы же только побаловались, ну, целовались, да руками и больше ничего не было.

Я ахнула, ничего себе "только". Да мой невинный чмок в губы потерял всякий вес перед такой новостью.

— Ле-е-ен, а с кем??? С теми парнями? — она махнула головой. — Что, со всеми???

— Евка, ты что, дура??? Нет, конечно. Только с Женей…

— А, ну раз с Женей, тогда и разговора нет, — о чем только Ленка вчера думала. — И сама ты дура, раз позволила малознакомому человеку с собой это делать! — вырвалось с обидой.

— Ой, давай не будем! Ты мне не мама…

— Я тебе подруга! — мы как раз дошли к пляжу, я развернулась спиной к Ленке и медленно пошла, крича зазывалку. — Трубочки со сгущёнкой, семечки, пирожки, холодный лимонад.

— Кукуруза, вареная кукуруза, — услышала голос за спиной.

— Эй, девчонки, а пива у вас нет? — нас окликнул пузатый мужчина.

— Нет, дяденька, — огрызнулась Ленка.

Мы прошлись еще метров пятьдесят вдоль берега, крича годами заученные фразы.

— Малая, эй, рыжая, — я резко развернулась на голос. — Дай две трубочки.

Перед нами сидела компания парней в обнимку с девушками. Я не сразу сообразила, что это знакомые Киселева, а Ленка защебетала:

— Ой, вот это встреча. Привет, мальчики. Приветик, Женечка, — расплылась в улыбке. — У вас планы изменились, да? Говорили, что ночью уезжаете…

Ой, дурында…мне так стало неудобно на свою недогадливую подругу.

— Ага, изменились. Привет, Лера.

— Я Лена, — взвизгнула подруга и, понеслась прочь, раскачивая ведром с кукурузой.

— Сто рублей, — протягивала пакетик со сладостями.

— Жень, купи и нам две, — услышала знакомый голос. Киселев выходил из моря, на нем висела хорошенькая брюнеточка, и активно старалась залезть ему в рот по самый пояс.

— Двести, — вырвала деньги из рук и хотела быстрее сбежать.

— Привет, Евка, — кинул фразу и начал пошленько кормить свою подругу трубочкой.

— И тебе не хворать.

Подхватила корзинку и зашагала прочь. На автомате кричала "зазывалку", а сама хлюпала носом и вытирала рукавом рубашки одинокую слезу. Обида скреблась в душе. И правильно сказала бабуля- кобеляка он! Больше не заговорю и даже не взгляну на него! Разве можно так поступать?!

Не заметила, как поравнялась с Ленкой:

— Вот урод, — причитала подруга, — я ему такое позволяла, а он?! — разъяренно шептала. — Кукуруза, вареная кукуруза.

— Ага… — протянула на автомате, не слушая подругу.

— Что ты ага-каешь?! А вот если бы тебе залезли в трусики, а потом и имя забыли?! — уже в голос рявкнула. Отдыхающие обратили на нас внимание и лениво наблюдали за разборкой.

— Лен, вчера надо было об этом думать.

У нее была завидная черта, все свои проблемы перекладывать на чужую голову и выкрутить так, что тебе становилось стыдно, хотя, ты к этому и отношения никакого не имеешь.

— Вот, значит, как заговорила. А я тебя подругой считала, — начала давить на жалость.

— Я и есть твоя подруга. Но если хочешь на ком-то выместить злость, то иди к Женечке, он, хотя бы, это заслужил.

— Молодец, девочка, — похвалила меня женщина лежащая в метре от нас под зонтиком, и с явным интересом наблюдавшая за спором.

И вот, опять, я чувствую свою вину, что весь пляж слышал нашу ссору, а Ленке хоть бы что, она развернулась и пошла в обратном направлении, не забывая кричать про кукурузу.

Солнце было в зените, отдыхающие разбредались разморенные солнцем и водой на обед и я старалась быстрее добраться до прохлады, очень хотелось пить и поспать пару часиков.

Почти около дома услышала крики и хлесткие удары, как кнутом:

— Баб Ась, ну ты что? Я ж и пальцем ее не тронул, ай, — послышался удар.

Прибавила ходу, на моих глазах из соседнего двора вылетел Леня в одних шортах и за ним гналась моя бабуля, размахивая мокрым полотенцем:

— Видела я все, кобеляка! Пальцем не тронул, а вареники к ней свои тянул, — закричала бабуля и еще раз щелкнула полотенцем, как заправский ковбой или дрессировщик, задев Киселеву спину. — Чтоб рядом не видела, понял?!

— Да, понял-понял, — кричал, закрываясь руками от следующего удара. Он резво перескочил через молодой куст лаврушки и скрылся в соседнем дворе.

А я так и стояла с корзиной в руке, обалдевшая от зрелища.

В этот момент появилась баба Люба:

— Аська, ты совсем из ума выжила? Да мой Лёнечка, на твою пигалицу ни в жизнь, ни глянет. У нее ж ни кожи, ни рожи. Без роду и племени. Мой кот и то больше весит!

Моя бабушка развернулась к бабе Любе и размахивая полотенцем продолжила свою отповедь:

— Я предупредила, Любка. Еще раз рядом увижу, останешься без правнуков. А моя "пигалица" через пару лет всем нос утрет. Сами за нее просить придете, а она твоему внуку только дулю покажет, — припечатала соседку.

Бабуля подошла ко мне, забрала почти пустую корзину:

— Пойдем, Евочка, отдохнешь и обед уже стынет.

Меня разобрало чувство благодарности, сейчас, бабуля единственный человек, который за меня вступается.

Сидя за столом, я торопливо ела солянку, пока бабушка накладывала второе:

— Мама сегодня звонила.

— Угум, — поддержала разговор.

— Тебе на следующей неделе документы подавать, я не могу с тобой поехать. Мы договорились, что ты до них на автобусе доберешься, а там они со Славкой тебя в Ростов на машине отвезут и проследят, чтоб все хорошо было.

Я невольно сморщилась при имени маминого мужа.

— Хорошо, — запивая компотом, закидывала очередной кусок котлеты.

— Не кривись, деваться некуда, я не могу оставить отдыхающих.

— Я понимаю.

Дядя Слава был мамин муж. Когда я была маленькая, мама уехала на заработки в Краснодар, там его и встретила, сейчас они держали поля и выращивали какие-то овощи. Я никогда не интересовалась, а меня не торопились просвещать, что там за бизнес. Мама звонила мне пару раз в неделю, узнавала как дела и рассказывала про моих сводных сестер, им сейчас было по десять лет. Дядя Слава меня не особо любил, говорил: "Мне и три рта нечем кормить, а еще ЭТУ я обеспечивать не собираюсь, пусть ее отец и кормит". Он знал прекрасно, что отца я своего никогда не видела, да он и не знает о моем существовании. Мама в семнадцать лет влюбилась в приезжего, вот так я и получилась. В свидетельстве о рождении меня записали на дедушкину фамилию и отчество. Ева Алексеевна Боголюбова. Поэтому все переживания бабули, я прекрасно понимаю. Она боялась повторения маминой судьбы для меня. На маму я зла не держу, если она счастлива, только рада. А мне и с бабулей хорошо.

— Давай отдыхать, сейчас жара спадет, я компоты крутить буду, ты мне только сахара принеси.

Я молча махнула головой и поблагодарила за обед. В своей комнате задернула шторы и без задних ног упала спать.

Вечером встретилась с Ленкой, она брела с унылым видом, помахивая почти пустым ведром, на дне которого бултыхались два початка:

— Ев, ты прости меня. Ты ж знаешь, какая я дура вспыльчивая.

— И ты меня, — мы не сговариваясь поставили ведро и корзину на гальку и крепко обнялись.

Подруга заулыбалась:

— Кстати, отец разрешает, чтобы ты ко мне приходила, а мне ни-ни со двора.

— Я же в конце недели уезжаю поступать, забегу пару раз, да и тут еще встретимся.

Так в обнимку и с ношей в руках поднимались в гору.

После многочисленных дел и ужина, развалилась у себя на кровати и читала роман, который вчера привел бабушку в такой восторг, со второй страницы, главный герой уже уложил на лопатки трепещущую героиню, а я краснела и бледнела, но читать не прекращала. В окно послышался тихий стук, я не обратила внимание и вернулась к "горячей" сцене. Стук стал более громким и требовательным. Неужели Ленка сбежала…я распахнула окно.

— Евлампий, оглохла что ли? Я тут шкурой своей рискую, а она романчики читает, — Киселев ловко запрыгнул в окно и почти бесшумно приземлился на пол, бесцеремонно плюхнулся на кровать и взял книгу.

— Отдай, — шипела на парня.

— О-о-о, а девочка— то созрела, — издеваясь поднял книгу на вытянутой руке и начал читать. — "Его сильные пальцы ласкали горячую кожу Кристины, она постанывала и выгибалась навстречу мужчине. Терлась бедром о…", — я вырвала книгу и швырнула в шкаф. — О что она терлась? — с недоверием спросил у меня.

— О то самое… — стрельнула взглядом в район паха и покраснела.

— Аааа, — и развалился на кровати, закинув руки за голову.

— Ты что приперся? Мало тебя сегодня бабуля гоняла? — уперев руки в бока, сделала гневный вид.

— Эх ты, ябеда…

— Я ей ничего не говорила, она сама увидела в окно.

Парень вскочил на ноги:

— Мириться пришел, — наклонился в окно и жестом фокусника достал огромную шоколадку из темноты улицы. — Ну что, дружбаны? — дразнил плиткой, водя ей перед носом, я попыталась схватить, но Лёня поднял руку вверх и заулыбался.

— Не очень- то и хотелось, — обиженно просопела, и быстро провела обманный маневр, запрыгнула на кровать и смогла дотянуться, и вырвать шоколадку.

Киселев весело рассмеялся, щелкнув меня по носу:

— А ты еще и врушка, — смотрел мне в глаза, мы поравнялись с ним в росте, когда я встала на кровать. — Тебе восемнадцать через два месяца. Пока, дружбан, — выпрыгнул в окно и махнул рукой на прощание.