Фривольная поэзия

Помнишь ли, мой друг бесценный!

Как с амурами тишком,

Мраком ночи окруженный,

Я к тебе прокрался в дом?

Помнишь ли, о друг мой нежный!

Как дрожащая рука

От победы неизбежной

Защищалась – но слегка?

Слышен шум! – ты испугалась!

Свет блеснул и вмиг погас;

Ты к груди моей прижалась,

Чуть дыша… блаженный час!

Ты пугалась – я смеялся.

«Нам ли ведать, Хлоя, страх!

Гименей за все ручался,

И амуры на часах.

Всё в безмолвии глубоком,

Всё почило сладким сном!

Дремлет Аргус томным оком

Под Морфеевым крылом!»

Рано утренние розы

Запылали в небесах…

Но любви бесценны слезы,

Но улыбка на устах,

Томно персей волнованье

Под прозрачным полотном —

Молча новое свиданье

Обещали вечерком.

Если б Зевсова десница

Мне вручила ночь и день, —

Поздно б юная денница

Прогоняла черну тень!

Поздно б солнце выходило

На восточное крыльцо:

Чуть блеснуло б и сокрыло

За лес рдяное лицо;

Долго б тени пролежали

Влажной ночи на полях;

Долго б смертные вкушали

Сладострастие в мечтах.

Дружбе дам я час единый,

Вакху час и сну другой,

Остальною ж половиной

Поделюсь, мой друг, с тобой!

Она придет! к ее устам

Прижмусь устами я моими;

Приют укромный будет нам

Под сими вязами густыми!

Волненьем страстным я томим;

Но близ любезной укротим

Желаний пылких нетерпенье:

Мы ими счастию вредим

И сокращаем наслажденье.

В стране роскошной, благодатной,

Где Евротейский древний ток [1]

Среди долины ароматной

Катится светел и широк,

Вдоль брега Леда молодая,

Еще не мысля, но мечтая,

Стопами тихими брела.

Уж близок полдень; небо знойно;

Кругом все пусто, все спокойно;

Река прохладна и светла;

Брега стрегут кусты густые…

Покровы пали на цветы,

И Леды прелести нагие

Прозрачной влагой приняты.

Легко возлегшая на волны,

Легко скользит по ним она;

Роскошно пенясь, перси полны

Лобзает жадная волна.

Но зашумел тростник прибрежный,

И лебедь стройный, белоснежный

Из-за него явился ей.

Сначала он, чуть зримый оком,

Блуждает в оплыве широком

Кругом возлюбленной своей;

В пучине часто исчезает,

Но, сокрываяся от глаз,

Из вод глубоких выплывает

Все ближе к милой каждый раз.

И вот плывет он рядом с нею.

Ей смелость лебедя мила,

Рукою нежною своею

Его осанистую шею

Младая дева обняла;

Он жмется к деве, он украдкой

Ей перси нежные клюет;

Он в песне радостной и сладкой

Как бы красы ее поет,

Как бы поет живую негу!

Меж тем влечет ее ко брегу.

Выходит на берег она;

Устав, в тени густого древа,

На мураву ложится дева,

На длань главою склонена.

Меж тем не дремлет лебедь страстный:

Он на коленях у прекрасной

Нашел убежище свое;

Он сладкозвучно воздыхает,

Он влажным клевом вопрошает

Уста невинные ее…

В изнемогающую деву

Огонь желания проник:

Уста раскрылись; томно клеву

Уже ответствует язык;

Уж на глаза с живым томленьем

Набросив пышные власы,

Она нечаянным движеньем

Раскрыла все свои красы…

Приют свой прежний покидает

Тогда нескромный лебедь мой;

Он томно шею обвивает

Вкруг шеи девы молодой;

Его напрасно отклоняет

Она дрожащею рукой:

Он завладел —

Затрепетал крылами он, —

И вырывается у Леды

И детства крик и неги стон.

Лишь благосклонный мрак раскинет

Над нами тихий свой покров

И время к полночи придвинет

Стрелу медлительных часов,

Когда не спит в тиши природы

Одна счастливая любовь, —

Тогда моей темницы вновь

Покину я немые своды…

Летучих остальных минут

Мне слишком тягостна потеря —

Но скоро Аргусы заснут,

Замкам предательным поверя,

И я в обители твоей…

По скорой поступи моей,

По сладострастному молчанью,

По смелым, трепетным рукам,

По воспаленному дыханью

И жарким, ласковым устам

Узнай любовника – настали

Восторги, радости мои!..

О Лида, если б умирали

С блаженства, неги и любви!

Поверь, я знаю уж, Дорида,

Про то, что скрыть желаешь ты…

Твой тусклый взор и томность вида

Отцветшей рано красоты

Мне слишком много объяснили:

Тебя, прелестная, пленили

Любви неясные мечты.

Они, везде тебя тревожа,

В уединение манят

И среди девственного ложа

Отраду слабую дарят,

Лишь жажду наслаждений множа.

Как жертвуешь ты сим мечтам

При свете дня или во мраке ночи,

Почти закрывшиеся очи

Склоняешь с робостью к дверям,

И если юная подруга

Иль кто другой к тебе войдет,

В одно мгновенье от испуга

Румянец нежный пропадет.

Потупишь взор… несвязность речи

И твой смущенный, робкий вид

И неожиданность сей встречи

Тебя кой в чем изобличит…

Но ты краснеешь, друг бесценный,

Меня давно ты поняла.

Оставь же сей порок презренный,

Доколь совсем не отцвела…

Беги! беги сего порока,

В мечтах себя не погуби,

Не будь сама к себе жестока

И хоть меня ты полюби.