Гагарин и гагаринцы

Г. Серков, подполковник в отставке, кандидат исторических наук, доцент КАКИМ Я ЕГО ПОМНЮ

О Юрии Алексеевиче Гагарине много написано писателями, журналистами, родственниками, товарищами по учебе и службе, преподавателями и командирами-воспитателями. Впервые взявшись за перо, я пытаюсь воскресить в своей памяти, прежде всего, события тех лет, когда будущий «космонавт № 1» являлся курсантом Оренбургского высшего военно-авиационного училища. Время постепенно уносит, сглаживает имена, образы учеников, сослуживцев, коллег по нелегкому делу обучения и воспитания летчиков, но облик первооткрывателя Вселенной, которого мне посчастливилось обучать мастерству самолетовождения, останется со мною навсегда.

1956 год. В часть, где я в ту пору служил заместителем командира по летной подготовке, прибыл курсант Гагарин. Хорошо помню причины его перевода к нам: для укомплектования одной из авиаэскадрилий не хватало трех курсантов и приказом начальника училища сюда были направлены курсанты из учебного подразделения, среди которых оказался он. Но ведь курсанты эскадрильи В. И. Беликова, в которую был зачислен Гагарин, уже прошли часть учебной программы на боевом самолете. Смогут ли новички в короткий срок догнать своих товарищей? Да, это была трудная задача — и для них, и для командиров. Не скажу, что сразу, что легко и просто, но Гагарин товарищей своих догнал и очень скоро зарекомендовал себя с самой лучшей стороны. Этот факт я привел с одной целью. Мне кажется, что сами обстоятельства, сама судьба способствовали скорейшему осуществлению его цели — стать военным летчиком-истребителем. Ведь перевод Гагарина в нашу часть ускорил его выпуск из училища на целый год!

Не владея искусством писателя, я не могу представить читателям разносторонний образ Гагарина. Но хорошо помню, что еще до начала полетов на боевом самолете он зарекомендовал себя человеком с открытой душой, доброжелательным к товарищам и командирам. Среди курсантов Юрий выделялся упорством, настойчивостью. Познавая МиГ-15-бис на земле, он готов был «дневать и ночевать» возле самолета. Помнится, что был он среднего роста и очень крепкого телосложения, как говорят авиаторы и авиационные врачи — имел стандартную фигуру летчика. Его физическую силу я ощутил в первом же рукопожатии после полета в космос.

Весна и лето 1957 года. Авиаэскадрилья майора Беликова работала на полевом аэродроме, располагавшемся около совхоза «Караванный» — примерно в пятидесяти километрах от Оренбурга. Мне было приказано курировать учебную работу этой эскадрильи — иными словами, жить и работать с личным составом подразделения.

Летный, технический состав эскадрильи отличался спаянностью и исключительным трудолюбием. Это во многом способствовало воспитанию таких летчиков, как Гагарин.

Первым его инструктором был лейтенант А. Колосов, в то время совсем молодой, но дело свое знающий и любящий. Кстати будет сказать, что Колосов закончил училище в составе эскадрильи, которой командовал автор этих строк.

Условия обучения оказались трудными. Дело в том, что мы располагали всего одной взлетно-посадочной полосой и не имели возможности менять направление взлета и посадки в связи с изменением направления ветра. Приходилось учить курсантов взлету и посадке, как говорят летчики, с «боковиком». Это и плохо, и… хорошо. Хорошо тем, что в сложной обстановке воспитывались воля и мастерство курсантов.

Читая написанное о Гагарине, нетрудно заметить, как мало сказано и говорится о коллективе, в котором произошло становление будущего героя космоса. Пользуясь возможностью, хочется еще и еще раз подчеркнуть, что в развитии лучших его качеств немаловажную — если не решающую — роль сыграл коллектив. Таким коллективом и была авиаэскадрилья В. И. Беликова.

В воспоминаниях товарищей по учебе много говорится об увлечении его спортом. Мне хорошо помнится спортплощадка, сделанная курсантами около своих палаток в лагере «Караванный», где они в свободное время с особым увлечением играли в баскетбол. Гагарин в этих играх был заводилой.

А теперь снова о самом главном — о том, как он осваивал самолет МиГ-15-бис. Как уже говорилось, инструктором, обучавшим его технике пилотирования, был молодой тогда летчик Колосов. Вот и приходилось особое внимание уделять контролю за методикой обучения и качеством усвоения летной программы курсантами этой группы. Еще в процессе «вывозной программы», то есть до самостоятельного вылета, я несколько раз летал с курсантом Гагариным на «спарке» — на самолете с двойным управлением.

Не следует думать, что не было у него трудностей в освоении техники пилотирования сложного самолета. Камнем преткновения являлась посадка — один из основных элементов полета. Огорчал высокий профиль посадки. Мне приходилось делать инструктору замечания и давать указания о методах устранения ошибок. Но здесь опять же надо подчеркнуть то, о чем много говорилось в воспоминаниях о Гагарине — его упорство, настойчивость, желание летать. Дополнительные тренировочные полеты с инструктором, тренировка на земле в самолете-тренажере сделали свое дело.

Настал день, который стал ответственной ступенью в жизни Ю. А. Гагарина на пути в космос. Это был день самостоятельного вылета на самолете МиГ-15-бис. Очень хорошо его помню. И летнюю жару, и тогдашнего курсанта Гагарина… Как положено, мы с ним сделали на «спарке» два контрольных полета по кругу, после чего, уже на земле, произвели тщательный анализ полетов. Не помню всех деталей нашего разговора, зато хорошо помню, что мы при этом лежали на траве в тени плоскости самолета-истребителя, а в планшете Гагарина выделялись несколько пачек дорогих папирос. Это традиция: в день самостоятельного вылета дарить командирам по пачке папирос. Запомнилось и то, как Гагарин, докладывая о полете, смотрел мне в глаза. Он, очевидно, пытался заранее прочитать мое решение: быть самостоятельному вылету или нет? Но мнение было вполне определенным: «самостоятельный вылет разрешаю».

Перелистывая написанное другими авторами, я прочитал в шестом номере журнала «Физкультура и спорт» за 1961 год следующие строки корреспондента Н. Тарасова:

Не помню, действительно ли эти слова были сказаны, но общий их смысл правилен. В тот день курсант Гагарин произвел первый самостоятельный полет на реактивном самолете-истребителе. Его мечта сбылась.

Ради сохранения памяти о первом человеке Вселенной хочется вспомнить даже незначительные, на первым взгляд, детали того знаменательного дня. Как он, зарулив свой самолет на стоянку, бежал на командный пункт — потный, возбужденный, с веселой гагаринской улыбкой. Как он докладывал: «Товарищ подполковник, курсант Гагарин выполнил первый самостоятельный полет…» Не всегда запоминается все и даже самое главное. Вот ведь запомнилось, что, несмотря на жаркое лето, он летал в зимнем шлемофоне; по-видимому, у старшины эскадрильи не хватило для него летнего.

С этого дня начались самостоятельные полеты по освоению наиболее сложных элементов техники пилотирования, а позже и боевого применения самолета-истребителя. Например, полеты на воздушные стрельбы по наземным и воздушным целям. Следует сказать, что с каждым полетом его летное мастерство росло. Закончил он курс обучения по первому разряду и тотчас уехал в строевую часть.

Прошло всего четыре года после отъезда из Оренбурга и о нем узнал весь мир.

Двенадцатое апреля 1961 года. Мне посчастливилось дежурить на командном пункте части. Дело в том, что в дни запусков космических кораблей — еще без человека на борту, но возвращаемых на землю — полагалось иметь на аэродроме, притом в полной готовности, средства связи и оказания помощи, дежурить же должен был либо командир части, либо его заместитель.

Радио передавало легкую музыку. Вдруг она прекратилась и диктор передал, что в космос поднялся космический корабль «Восток», пилотируемый летчиком майором Гагариным. «Не наш ли Юрий?» — подумал я и тут же позвонил в эскадрилью, где служил Колосов. Слышу радостный голос: «Наш, это наш Гагарин!» Радости не было конца.

Первая встреча с Гагариным после полета его в космос состоялась у меня в июне того же года. После отдыха на юге семья Гагариных прилетела в Оренбург. На аэродроме полетов не было и потому пришлось выехать с радиостанцией на летное поле для встречи самолета. Как положено, летчик вошел в связь с нами и запросил посадку. Вместе с разрешением я попросил летчика передать привет «210-му» — это был позывной Гагарина в бытность его курсантом.

Встреча около самолета, к нашему удовольствию, растянулась, как мне помнится, минут на 40—50. За это время Юрий успел в общих чертах рассказать о полете в космос, о своих впечатлениях. На следующий день, 5 июня, он выступал на общегородском митинге, а 6 июня — на митинге в авиаучилище. Но эти радостные встречи подробно описаны другими.

Мне неоднократно приходилось встречаться с Гагариным, когда он, в связи с вылетом в космос своих товарищей, на обратном пути с космодрома Байконур останавливался в Оренбурге. И по собственным моим впечатлениям, и по мнению моих коллег, сослуживцев тех лет, Юрий Алексеевич оставался все тем же скромным, простым, душевным человеком. К нам, командирам, он относился с такой же почтительностью, таким же уважением, как и в годы учебы в части. Великая простота Великого Человека… Таким он остается в памяти, и пусть она перейдет к будущим поколениям.

Ф. Комлев, заведующий пасекой колхоза «Россия» Сакмарского района ДВЕ ВСТРЕЧИ

…Было это в октябре 1963 года. Я занимался мелкими поделками в доме, в гости никого не ждал. Вдруг часа в три дня появляются у окон легковые машины. Люди почти все незнакомые, правда, вижу председателя нашего колхоза Ивана Васильевича Пантелеева. Да еще на одного человека обратил внимание. Одет он был просто: военные, защитного цвета брюки, гимнастерка без погон, сапоги… Вышел из машины и улыбается. И по этой улыбке узнал я его. Да ведь это Гагарин, Юрий Алексеевич! А космонавт, обращаясь к председателю, сказал: «Ну, показывайте мне этого деда, где он, хочу с ним познакомиться».

Подошел ко мне, улыбается, обнял. Потом говорит: «Показывай, старина, свое хозяйство».

Юрий Алексеевич, как известно, был большой любитель природы, заядлый охотник, рыболов. Осень в тот год, как по заказу, выдалась теплой, ясной. В кустах летали паутинки, солнышко не жалело своих лучей. Космонавт приехал отдохнуть, порыбачить. А лучшего места, чем то, где Салмыш впадает в Сакмару, и не найти. Рыба хорошо ловится, лес кругом. Раздолье!.. Редки такие места в Оренбуржье, редки и прекрасны. Сел Юрий Алексеевич в большую лодку, сам за весла взялся. Вскорости мы одного поймали. Крупный такой лещ, красавец. Вечер наступил. Юрия Алексеевича медом угостил. А потом в домино играли. Смех, шутки. Голос у Юрия Алексеевича звонкий, веселый. Смеялся он от всего сердца, легко, заразительно. Утром к нам рыбаки пришли из соседней рыболовецкой артели. Юрий Алексеевич сразу к ним, познакомился. Рыбаки его окружили, руки пожимают. А он за невод ихний взялся: «Давайте, ребята, попробуем, я еще ни разу неводом не ловил». Забросили невод, Юрий первым полез в воду. Товарищи зовут его наверх: «Простудитесь, Юрий Алексеевич, вылазьте на берег». Куда там: рыбака сразу видно по ухватке! Вытащили невод. Судаки, щуки, лещи, подусты так и вырываются из рук. Как радовался удаче наш дорогой гость! Сварили уху. Вместе с рыбаками и Юрий Алексеевич сел, с удовольствием ел уху.

Часов в семь вечера он уезжать собрался. Прощались мы с ним, а Юрий Алексеевич и говорит: «Не укажу точно месяца, но года через два еще раз приеду к тебе, Филипп Иванович». С тем и уехал.

И, правда, второй раз приехал он в июле 1965 года. Я только начинал мед качать из ульев, ходил по пасеке с дымарем, в накомарник облачился. Гляжу, машины подъехали. Из одной Юрий Алексеевич выходит. Подошел ко мне и говорит: «Вот наведать тебя решил, Филипп Иванович». Я рад, конечно, что помнит меня Юрий Алексеевич. Медком его угощаю. Целый день пробыли вместе. Купались много, шутил он остроумно. А к вечеру собрался мой дорогой гость в отъезд. Когда прощались мы, я спросил: «Еще когда ждать тебя, Юрий Алексеевич?» А он в ответ: «Нет уж, Филипп Иванович, теперь ты ко мне в гости приезжай, в Москву, в «Звездный городок».

И. Уханов ЗЕМНОЙ СЫН НЕБА

На постаменте, словно орел на скале, застыл реактивный самолет. А когда-то он, ведомый рукой Гагарина, стремительно бороздил наше оренбургское небо, и синие глаза Юрия вбирали в себя красоту наших хлебных полей, серебристые ленты Урала и Сакмары. Слушая рев турбин, испытывая радость скорости, вряд ли думал Юрий о том, что через несколько лет на неслыханной скорости помчится он в неведомый мир, положит начало космической эре землян, и в его глазах, медленно поворачиваясь, проплывет вся планета.

…Коридоры и учебные классы Оренбургского Высшего военно-авиационного училища летчиков. Когда-то эти половицы чувствовали на себе легкую поступь гагаринского шага, а эти комнаты слышали его голос. Рядом со мной майор А. Лазукин, бывший секретарь комитета ВЛКСМ училища.

— Александр Николаевич, вспомните, какое впечатление произвел на вас Юрий при первой встрече?

— Было это в ноябре 1955 года, Юрий с группой курсантов пришел в комитет комсомола училища встать на учет. Внешностью он не выделялся среди остальных. Зато в учебе и общественной работе проявил себя очень скоро, стал отличником боевой и политической подготовки, членом бюро ВЛКСМ эскадрильи. А в общем он был очень обыкновенный.

Обыкновенный… Да, он был таким, как и многие его товарищи по летному делу, каждый из которых с готовностью совершил бы то, что выпало на его долю. Вот как говорил об этом Юрий Гагарин уже будучи героем, звездным Колумбом двадцатого века:

Однако не везение, не счастливые повороты судьбы сделали Гагарина первым в мире космонавтом. К подвигу он готовился давно.

— Однажды мы полетели с Юрием в учебный полет, — вспоминал бывший инструктор по полетам офицер Я. Акбулатов. — Гагарин настолько ловко и маневренно вел реактивный самолет, настолько умелы были его действия по выполнению «боевой» задачи, что я подумал: настоящий летчик!

«Вот оно, мое родное училище, давшее мне крылья в космос», — сказал Юрий Гагарин, приехав в Оренбург после космического полета. Да, именно здесь он впервые почувствовал безбрежность и романтику голубого океана, стал военным летчиком.

Перед окнами училища ряды молодых деревьев. Они по-апрельски нагие, с набухшими почками. Сажали их курсанты. Юрий Гагарин тогда был еще первокурсником. Деревца он посадил напротив окна и любовно ухаживал за ними. Они выросли.

Мимо нас легким шагом проходят группы подростков в черных брюках, синих куртках. Это курсанты школы юных космонавтов имени Ю. А. Гагарина. Они изучают материальную часть современных самолетов, теорию полетов, историю авиации и космонавтики, после первого курса совершают полет на самолете АН-2. Обучение ведется в тех аудиториях, у тех же стендов, где когда-то учился Юрий Гагарин. Школа выпустила несколько сот человек, которые затем стали курсантами училища, а кончив его, — военными летчиками.

Юные космонавты… Вот склонились они над столиками, изучая телеграфную азбуку. Постукивают ключи аппаратов.

Глядя на ребят, испытываешь волнение: кому-то из них, несомненно, быть штурманами космических лайнеров, покорителями звездных миров, кто-то из этих вихрастых подростков пройдет «по пыльным тропинкам далеких планет…»

Юрий Гагарин сначала облетел, потом объехал почти весь земной шар. Тысячи приветственных слов услышал он в свой адрес, тысячи фотоснимков представляли его на страницах газет и журналов мира. Выдержав все космические перегрузки там, в запредельной выси, он выдержал и сложное испытание славой здесь, на земле. Это был очень «земной» сын неба. Находясь в обстановке пристального внимания мировой общественности, в сиянии заслуженной славы и почета, он всегда оставался простым и человечным.

— Слава не вскружила голову Юрию. Был он у нас гостем в 1959 году, затем заезжал не раз, когда стал космонавтом. И все такой же: простой, веселый, свойский, — рассказывала мне Нина Квочкина. — Помнится его последний приезд к нам (лето 1967 года). Он с Валей пришел. Юрий помогал сервировать стол, шутил, танцевал. Не делал вид, что он особый человек, старался, чтобы всем было весело. Любил петь под баян. Особенно нравились ему старинные русские песни и еще такая, где слова: «обнимая небо крепкими руками…»

Рассказ Нины дополнил ее муж, Борис Квочкин, слесарь автобазы, племянник Валентины Гагариной:

— Приезжая к нам, он не засиживался за столом, спешил за город, на речку, на рыбалку и охоту. Мы брали удочки, примус, картошку, лук и уезжали с ночевкой на Урал, под Нежинку. Юрий обычно распределял обязанности, на себя брал самую главную — наловить рыбы. Любил варить тройную уху. Очень много купался. Как утка, плавает и плавает…

Оренбург, улица Аксакова, 9, кв. 21. В этом доме, в этой квартире жил Юрий Гагарин в дни своего пребывания в Оренбурге. Здесь я встретился со старшей сестрой Валентины Гагариной — Марией Ивановной, ее мужем Павлом Александровичем Калашниковым, сестрой Валентины — Таисией Ивановной, сюда же вскоре пришел сын Марии Ивановны Владимир с женой Валей.

Эти простые рабочие люди на протяжении 12 лет знали Ю. А. Гагарина — сперва курсантом, затем летчиком и космонавтом. С ними он проводил дни и недели своих отпусков, делился сокровенным. Эти люди радовались его успехам.

— С любовью и строгой добротой относился Юрий к своим детям — Леночке и Гале, — рассказывала Мария Ивановна. — Помню, как он учил Лену плавать: затащит ее на середину речки, она кричит: «Папочка, я утону!», а он ей: «Давай плыви, я буду рядом». Так и научил… Он тренировал Лену и Галю, гимнастикой по утрам занимались. Они его любили и слушались. Бывало, Лена никак не хочет есть. Уговоры Вали бессильны. Тогда подходит Юрий и говорит: «Лена, чтобы через пять минут в тарелке ничего не было». Лена начинает торопливо есть и все спрашивает меня: «Тетя Маруся, сколько еще минут осталось? Я успею?»

— В любой ситуации Юрий никогда не нервничал, не суетился, был собран и спокоен, — вспоминает Таисия Ивановна.

Живыми воспоминаниями о Юрии Гагарине поделились Владимир Квочкин, сын Марии Ивановны, и его жена Валя.

— Летом 1957 года я готовилась к первым родам, — говорит Валя. — В это время у нас гостил Юрий Алексеевич. Он заранее купил подарок — красивую детскую книжку и долго думал, как и что написать на ней. Потом написал: «Будущему ОНО от Юрия Гагарина». У нас родился мальчик.

…Так же звенела капель, на улицах веселились ручьи, тонко пахло тополиными почками и талой землей. Кто мог подумать, что этот светлый день омрачит скорбная весть: нет больше Гагарина.

Горе молнией облетело планету, болью врезалось в сердце каждого человека.

— В день его гибели я находилась в Москве, у Гагариных, — делилась Мария Ивановна. — Трудный был это день. Юра с утра поехал на полеты и не возвращался. Всю ночь его ждали — напрасно. Валя из больницы звонила, тревожилась… А утром по радио голос Левитана…

Да, это была короткая и яркая, как молния, жизнь. Была?.. Юрий Алексеевич Гагарин и ныне жив! Живет с нами — в нашей памяти, в наших делах. Он стал стихами и песнями, памятниками и площадями, радостью и гордостью всего мира.