Гром гремит дважды. Гамбит

Глава 8. Ночная прогулка

Я настоял на том, чтобы ночевать Юн поехал домой. Там, за крепостными стенами, под присмотром многочисленной охраны, я по крайней мере мог быть уверен, что он находится в безопасности. Сам тоже поехал домой, в свою квартиру.

Быстро поужинал и принялся мастерить очередной амулет. Тот факт, что сегодня мы с Делуном сражались плечом к плечу, завтрашних занятий не отменял.

Резьбой по дереву не увлекался даже в детстве, поэтому дело продвигалось туго. Но – хоть как-то продвигалось! В отличие от моего расследования. Тут я вынужден был признать, что со смертью Гана снова зашёл в тупик. Я понятия не имел, где теперь искать следы Кианга.

Поймал себя на том, что вместо иероглифа «дракон» пытаюсь вырезать на амулете «птицу». Выругался, отшвырнул деревянную фишку, взял другую. Птица была на том мече, которым закололи Вейжа. И на том, которым закололи Гана. Красная ткань на номерах машины… Я чувствовал, что всё это связано. Но выстраиваться в цепочку факты никак не желали. Может, конечно, я утомлён. А может, для того, чтобы заработала голова, не хватает привычной рабочей обстановки. Тишины кабинета, из которого давным-давно расползлись все, кроме меня. Исчерченной маркерами доски на стене. Папки с файлами в рабочем компьютере.

Пепельницы, утыканной окурками, – напомнил я себе, – стакана, в который в очередной раз плеснул коньяка из бутылки, припрятанной в сейфе… Нет уж. Я здесь не для того, чтобы возвращаться к старым привычкам. Алкоголь-то дома не держу.

Хозяин меча с иероглифом «птица» на рукояти себя ещё проявит, в этом я не сомневался. И всё, что требуется от меня – всего лишь быть настороже, чтобы поймать эту «птицу» за хвост. А уж в том, что он сможет вывести меня на Кианга, я не сомневался.

Ниу чувствовала, что настроение у меня поганое, но удержаться от болтовни не могла. Что ж, её тоже можно понять, целыми днями дома сидит. Разговаривать, кроме меня, не с кем. Поэтому я старался давить в себе раздражение и отвечал на расспросы.

– А что это за завод? Ну тот, на который вы ездили? Что там делают? – приставала Ниу.

По поводу завода меня успели просветить.

– Таблетки, Ниу. Там делают таблетки. Те самые, которые ты пьёшь утром и вечером.

Тот поводок, на котором держат и тебя, и всех тех людей, которые имеют несчастье принадлежать клану Чжоу. Счетовод из меня не ахти, но навскидку – это каждый сотый человек из тех, кто проживает на подконтрольной клану территории. Каждый сотый человек – полностью подчинён клану. Я уже не раз задавал вопрос, когда же Ниу наконец избавят от зависимости, но ответы получал уклончивые. Юн мямлил, что вот-вот займётся этим вопросом, и просил подождать. Сколько подождать – не говорил. Вероятнее всего потому, что сам не знал.

Каждый сотый зависимый – и это на территории, которую населяют несколько миллионов человек. Неудивительно, что для производства таблеток строили целые заводы. Тот, на который напали представители клана Хуа, был не единственным – хотя и одним из крупных.

На таблетки, как я понял, была завязана немалая часть экономики клана. Таблетки давали Чжоу, по сути, бесплатных рабов. Халявную рабочую силу – крестьян, производственников, солдат.

Я уже знал, что заведений, подобных Цюаню, по стране разбросано немало. И содержатся там не только проштрафившиеся подростки, но и взрослые. Как настоящие преступники, полные отморозки, так и те, кто не смог вовремя выплатить кредит или не в том месте перешёл улицу. Клан грёб под себя всех, кого считал правонарушителями, независимо от величины нарушения.

Насколько я понял, примерно та же картина наблюдалась и в остальных кланах. Где-то зависимых от таблеток было больше, где-то меньше, но число этих людей неуклонно росло. Хотя, как рассказала мне Ниу, ещё два-три года назад о таблетках никто и слыхом не слыхивал. Она сама узнала о них, лишь оказавшись в Цюане. А сейчас, выйдя на волю, с удивлением поняла, что теперь о существовании «клановых таблеток» не знает разве что ленивый, и какие только сплетни о них не ходят.

Кианг плёл свою паутину медленно, но верно. В том, что таблетки появились в этом мире именно с его лёгкой руки, я не сомневался.

– А что же теперь будет? – ахнула Ниу.

– С чем? – Я отвлёкся, ушёл в свои мысли. На расспросы Ниу отвечал рассеянно, только сейчас встряхнулся. – С чем – что будет?

– Ну с тем заводом. Его ведь надо… – Ниу задумалась. – Чинить, да?

Я невольно улыбнулся. Представил себе, как может выглядеть процесс починки простреленных мною цистерн.

– Починят. Не волнуйся.

– А с господином Юном что будет?

О «господине Юне» Ниу пеклась так, как могла бы печься о младшем брате – милом, но очень уж беспокойном мальчике. Всё время о нём расспрашивала. Я не стал рассказывать, что провёл с господином Юном ультрапедагогическую беседу, после которой ему, должно быть, до сих пор не очень удобно сидеть.

– А что с ним будет?

– Ну ты сказал, что он действовал тайно, и совет клана ни о чём не знал. Но теперь, если на заводе такие серьёзные проблемы, они ведь по-любому узнают?

– Да, – задумчиво проговорил я. – Теперь-то – по-любому.

Ниу сочувственно завздыхала, а я подумал, что секреты Юна с самого начала были шиты белыми нитками. И не замечал он этого исключительно по неопытности.

Это не Юн принял решение ехать на завод – ему позволили туда поехать. О том, что Юн на заводе, мне сообщил Вейшенг. А он, хоть и не входит в совет клана, поскольку не является избранным, тем не менее занимает в управленческой верхушке Чжоу не последнее место. И вряд ли что-то, что известно Вейшенгу, может быть неизвестно совету клана.

Совет проверял Юна. Совету было интересно, на что способен наследник покойного Донгэя. Как он себя поведёт, что будет делать. И я, поостыв, понял, что Юн действительно принял самое правильное решение из всех возможных – хотя по-прежнему злился из-за того, что пацан ничего не сказал мне.

– Господину Юну… ничего не сделают? – осторожно спросила Ниу.

– Господин Юн – глава клана, – улыбнувшись, напомнил я. А единственный человек, который может ему что-то «сделать», сидит сейчас рядом с тобой. Но об этом тебе знать не обязательно. – Всё будет хорошо, не волнуйся.

Ниу благодарно улыбнулась, открыла рот, чтобы снова что-то спросить, и в этот момент у меня зазвонил телефон.

Я бросил взгляд на часы – половина десятого. Номер незнакомый. Почему-то снова мелькнула мысль об обладателе меча с птицей на рукояти.

Я взял трубку.

– Слушаю.

– Лей. Будь любезен, выйди на улицу. Нужно поговорить.

Голос я узнал.

– Хорошо, сейчас выйду. Где вы?

– Жду в машине.

Связь прервалась. Я встал.

– Куда ты? – ахнула Ниу.

– По делам.

Я быстро оделся – джинсы, футболка, в гробу видал круглыми сутками ходить в костюме. Рабочий день у меня, если что, закончился. Поколебавшись, надел кобуру, сверху накинул куртку.

– Не волнуйся, скоро буду. Наверное. Ты не жди, ложись спать.

Я улыбнулся Ниу и вышел.

Машину заметил сразу, её сложно было не заметить. Среди скромных семейных автомобильчиков, припаркованных во дворе нашего многоквартирного дома, она выделялась, словно чёрный лебедь в окружении серых уток.

Я подошёл. Правая задняя дверь машины распахнулась.

– Присаживайся, – пригласили меня.

Я сел.

– Добрый вечер, господин Реншу.

– Скорее, доброй ночи. Надеюсь, не разбудил?

– Нет.

– Хорошо. В «Лотос», – приказал Реншу водителю.

Машина тронулась. Одновременно с этим поползла вверх перегородка, отделяющая водителя от нас. Через минуту мы с Реншу оказались в полностью изолированном пространстве.

– Я не отниму у тебя много времени, – пообещал Реншу. – Через час вернёшься к своей возлюбленной.

Я благодарно поклонился.

– Спасибо. У нас с возлюбленной на эту ночь – серьёзные планы. Молодость, гормоны бурлят… Ну вы понимаете.

Реншу посмотрел на меня сначала с недоумением, потом непонятно, одними губами, улыбнулся.

– Да, конечно. Молодость. Я понимаю. – И вдруг резко, жёстко сказал: – Не нужно со мной играть, Лей. Я сразу понял, что ты старше, чем пытаешься казаться.

– Интересно. – Я очень надеялся, что не изменился в лице. – А что ещё вы обо мне знаете?

– Всё, что рассказывают твои поступки. А они выдают взрослого мужчину.

Я сумел выдавить из себя улыбку.

– Спасибо, что хотя бы не спрашиваете, шпионом какого клана я являюсь.

– Это была ошибка, – спокойно сказал Реншу. – Мы проверили, ты не шпион. И твоё сегодняшнее поведение – лишнее подтверждение этого факта.

– О чём вы?

– О заводе, Лей. О том заводе, куда вы с Делуном помчались сломя голову на выручку Юну. Или ты, как и он, думал, что нам ничего не известно?

Я вздохнул.

– Нет, я так не думал. Я понял, что вы позволили Юну принять самостоятельное решение и наблюдали за ним.

– Рад, что я в тебе не ошибся.

Машина въехала на какую-то парковку и остановилась. Щёлкнули замки дверей.

– Идём, – позвал Реншу.

Мы вышли. Я увидел небольшой, нарядно подсвеченный домик в традиционном стиле, на берегу декоративного прудика.

– Одна из лучших чаёвен в этом городе, – прокомментировал Реншу. И неспешно двинулся по выложенной разноцветной плиткой, освещённой низкими фонарями дорожке.

У распахнутых дверей чаёвни нас встретила красивая девушка в традиционных одеждах. Сделала приглашающий жест и, ни слова не говоря, засеменила перед нами, показывая дорогу. Мы прошли в устланный коврами кабинет с низким, едва ли по колено, столом. За ним полагалось не сидеть, а лежать – на разложенных вокруг подушках. Реншу снял обувь, я тоже разулся. Мы расположились друг напротив друга, через стол.

Провожавшая нас девушка куда-то испарилась, но почти сразу появились две другие. Быстро расставили на столе чашки с уже заваренным чаем, чайник с кипятком, вазочки со сладостями, и удалились, плотно задёрнув за собой занавеси.

– Угощайся, – предложил Реншу и взял чашку. – Итак. Юн. У меня было время убедиться, что ты относишься к нему с большой теплотой. Мне этот мальчик тоже не чужой, он вырос у меня на глазах. Мы с его отцом были большими друзьями.

«Да-да, – подумал я, – охотно верю. Только после смерти Донгэя регентом выбрали почему-то не тебя». Эти мысли пронеслись фоном, лицом я был сама учтивость и внимание.

– И моё нежелание видеть Юна главой клана обусловлено, прежде всего, заботой о его личной безопасности, – закончил Реншу.

– Понимаю, – кивнул я и тоже взял чашку. – Но есть ведь что-то ещё, верно?

– Разумеется, – сухо сказал Реншу. – Как бы тепло я ни относился к Юну, на первом месте для меня, как члена совета клана, всегда будет сам клан. И его безопасность.

– А у вас есть какие-то опасения на этот счёт?

– Ты мог бы и сам догадаться. После того, что случилось сегодня, полагаю, уже догадался. На нас напали боевики клана Хуа. Это не обычные отморозки, захотевшие немного поживиться за чужой счёт. Это – серьёзная, спланированная акция. Слухи разносятся быстро, Лей. Весть о том, что во главе клана Чжоу встал сопливый мальчишка, добралась до нужных ушей в тот же день. Боевики Хуа – первые ласточки. Они всего лишь прощупывали почву. А дальше… во имя общей цели кланы умеют на время забывать о любых разногласиях. И если они решат, что клан Чжоу недостаточно силён, начнётся война, в которой нам не выстоять. Нас просто-напросто сожрут.

– Судя по тому, что я видел на заводе, – медленно проговорил я, – война уже началась. Мы, конечно, дали отпор этим отморозкам, но что-то мне подсказывает, что просто так они не отступят. И сейчас речь идёт не о возможности войны как таковой, а о том, чтобы обойтись в этой войне малой кровью.

– Значит, я в тебе не ошибся, – повторил Реншу. – И правильно сделал, что пригласил для разговора. Ты хоть и выглядишь ровесником Юна, по части разума значительно взрослее него. А ещё, что немаловажно, к тебе Юн прислушивается – в отличие от нас. Нам он кивает, но в любой момент может выкинуть что угодно, а потом с милой улыбкой сказать: «Мне пришлось принимать решение на ходу, и я передумал». Ты же всегда находишься рядом с ним, твоему мнению он доверяет. Я сейчас говорю от имени совета клана. И от имени совета прошу тебя взять мальчика под контроль. Ты не производишь впечатление человека, который пойдёт на поводу у эмоций. Ты мало говоришь, но хорошо умеешь слушать. Мы решили, что тебе можно оказать доверие.

– Благодарю. – Я церемонно поклонился.

А взглядом, нагло уставившись на Реншу, спросил: «О’кей, и что мне за это будет?»

Коль уж меня считают бывшим беспризорником, не стеснявшимся воровать и побираться, этим надо пользоваться. В совете клана не дураки сидят. Они вполне отдают себе отчёт, что власть у Юна просто так не отобрать. Помимо того, что парень – наследник Донгэя, он ещё и самый сильный среди избранных, плюс – заручившийся моей поддержкой. А я – та ещё тёмная лошадка, от меня вообще неизвестно, чего ждать. Достаточно вспомнить Нианзу, погибшего при очень странных обстоятельствах. Юна можно, конечно, устранить физически – как это, судя по всему, было проделано с его отцом, но в этом случае клан, уже потерявший Донгэя и Нианзу, лишится ещё одного избранного. А если что-то пойдёт не так, неизвестно, сколько ещё народу Юн заберёт с собой на тот свет. И клан принял разумное решение: юридически оставить главой клана Юна, фактически – управлять мальчишкой посредством меня. Хорошо придумали, молодцы. Одобряю. Просите об одолжении – ладно. Но вы должны понимать, что за идею такие подонки, как я, не работают. Именно это я попытался передать мимикой.

По лицу Реншу понял, что не ошибся. От меня ожидали именно такой реакции и ответ приготовили заранее.

– Кианг, – сказал Реншу.