Гарем стервозных мажорок 4 (СИ)

Глава 9

Анжелика вернулась минут через десять, её лицо сияло — как видел Виктор, разговор с высокопоставленным собеседником ей явно удался.

— О чём говорили? — поинтересовалась Элина.

— О разном, о делах, — улыбнулась ей брюнетка. — Я рассказала Витольду Валентиновичу про твою ситуацию, и он сказал, что ты можешь произнести речь от лица семьи, милый, если хочешь, — посмотрела она на парня.

И Виктор, и обе сестрицы вытаращились на Анжелику.

— Милая, ты серьезно? Зачем? — поразился Виктор. — Зачем мне попадать в кадр и привлекать ненужное внимание? В чём смысл?

— Наоборот, милый — пусть все знают, что ты парень из влиятельного рода, а не кто попало! — чуть сжала губы Анжелика и повернулась к Арине и Элине: — Вы как считаете?

Арина, как видел Виктор, развела руками — на её лице было замешательство, а Элина вскинула бровь:

— Пусть этот ваш наглец скажет что-нибудь умное. А вечером я им займусь.

— Что? — голос Анжелики даже на секунду сел.

— Приедет ко мне в отель, хочу с ним пообщаться поближе, — усмехнувшись, заявила Элина.

«Заебали эти наглые стервы», — со злостью подумал Виктор. — «Зачем Энджи всё это придумала — она с головой дружит вообще?»

— Эй, я не согласна! — в голосе брюнетки парень услышал обиду.

— Дорогая, меня он не интересует в качестве партнера — сугубо тест, не переживай, — взмахнула рукой Элина, стрельнув глазами в Виктора. — Я и за сестру беспокоюсь, и за тебя. Все нормальные старшие сестры так делают.

— Я даже не знаю, — нахмурилась Анжелика. — Не думала об этом.

«Бля, о чём вообще речь? Они не шутят?!» — Виктор, глядя на свою пассию, ощутил, что начинает немного задыхаться от удивления.

— Дамы, а вы не охренели, если говорить культурно? Я вам что, вещь? — сдерживая гнев, спросил он.

— Ты всё не так понял — так надо! — пожав плечами, сделала удивленно-невинное выражение лица Элина.

— Я в целом не против — пусть лучше с тобой, чем со Стеллой, — через несколько секунд заявила Анжелика, но на него не взглянула.

— Милая, ты в своём уме? — Виктор сжал её ладонь. — Что вы такое говорите?

— Лучше пусть Эля, чем Стелла, — ответила ему Анжелика — в её взгляде было смущение и смирение.

«Что тут вообще происходит? Куда я попал — что это вообще такое?! Я что, должен ещё и со старшими сестрам спать?» — Виктор ощутил такое же сильное потрясение, как в первые часы в этом мире.

— А… Э-э… А ты что, не будешь ревновать? — сглотнул ком в горле парень.

— Это не имеет значения, — сжав губы, ответила Анжелика.

Пару минут Виктор молчал, переваривая всю эту ситуацию — в голове это не укладывалось.

— Так что, хочешь сказать речь? — чуть прижалась к нему Анжелика.

— В каком статусе? — поразился Виктор.

— Правнук адмирала, но под своей фамилией в паспорте. Классная возможность, милый.

— Но зачем? Здесь же телевидение — меня увидят потом все, кому не лень, — парень слегка ошалело смотрел на неё.

— Ну и пусть! Пусть все знают, что ты — это ты, а не кто попало, и пускай твоя семейка тоже это знает, — пылко прошептала Анжелика. — Может, они возьмутся за ум и вернут тебе память и способности!

«Всё это неожиданно. Может, они это спланировали? Надо ли это мне или нет?» — лихорадочно раздумывал парень. — «Что это даст? С одной стороны — мощная публичная заявка о себе, с другой — неожиданные последствия и для меня, и для девочек, и для моей семейки».

— Вы с Ариной это спланировали, да? — с подозрением в голосе спросил он.

— Нет, ты смеешься? Откуда я могла знать, что смогу пообщаться с премьером? — в глазах Анжелики парень увидел искреннее недоумение.

— Милая, а как тебе пришла идея про меня и речь? Для чего?

— Вит, любимый — это обалденная возможность засветиться на высшем уровне. Пусть все знают, что ты — это ты! Может тогда твоя семейка одумается?! — проговорила Анжелика, глядя парню в глаза.

— Вит, милая права — это потрясающий шанс, — вмешалась Арина — она всё это время с интересом следила за разговором.

«Интересно, а почему на этом мероприятии нет никого от моего семейства — что это может означать?» — задумался об этом факте Виктор.

Тем временем тётка-библиотекарша явно заканчивала речь, а к ним подошёл уже знакомый сотрудник пресс-службы правительства в стильном костюме.

— Вы готовы выступать, молодой человек? — посмотрел он на Виктора. — У вас двадцать секунд на решение — премьер-министр дал согласие.

Виктор сглотнул — это всё было слишком неожиданно для него. Он с сомнением посмотрел на Анжелику — девушка ободряюще улыбнулась ему и покивала.

— Давай, Вит — ты сможешь, — произнесла Арина.

«Вот маленькие стервозинки — как же они умеют манипулировать», — пронеслась у Виктора молниеносная мысль с нотками легкого восхищения. — «Но это действительно классный шанс для меня — шанс или резко возвыситься, или столь же резко огрести на свою голову ещё большие неприятности», — он всё ещё колебался.

— И что мне говорить? — он вопросительно посмотрел на парня в костюме.

— Вот утвержденные тезисы для мероприятия, — тот достал из внутреннего кармана сложенный вдвое листок и протянул Виктору.

— Хорошо, я согласен, — неуверенно произнес Виктор, забирая двумя пальцами листок. — У меня нет опыта публичных выступлений такого уровня.

— Этот будет первым, значит, — улыбнулся ему представитель пресс-службы.

— Давай, милый — я в тебя верю! — нежно толкнула его в плечо Анжелика.

Виктор недовольно посмотрел на неё и поднялся со своего места.

— Хорошо, я выступлю, — сквозь зубы объявил он парню в костюме.

— Пройдите туда, — тот показал ему в сторону трибуны, — скоро я вас представлю.

«Удружила милая», — Виктор ощущал, как его накрывает, что называется, спортивная злость.

Пройдя в сторону премьер-министра, который вальяжно сидел на своём стуле, парень буквально спиной ощущал взгляды девушек — выйдя из ряда, он посмотрел в их сторону — все три смотрели на него. Другие сидящие тоже смотрели на него, и в этих взглядах было много чего — и интерес, и зависть, и равнодушие.

После этого Виктор краем глаза заметил, как премьер переводит взгляд на него — он повернул к нему голову и улыбнувшись, легонько поклонился. После этого он развернул лист и просмотрел тезисы — чистейший официоз, довольно нудный.

«Стоило ли светиться ради таких банальностей?!» — подумал он, ощутив при этом, что его накрывает боевой настрой.

— А сейчас выступит Виктор Антонович Иволгин — родной правнук великого адмирала! — раздался через громкоговоритель голос того самого парня в костюме. — Поприветствуйте его, дорогие друзья!

«Бля, мать моя женщина — зачем я вообще на это всё подписался?» — Виктор ощутил, как кровь ударила в его виски, и он только сейчас начал осознавать всю палитру красок этой ситуации. — «Я же никогда не выступал публично, если не считать защиты диплома, речей на паре-тройке дней рождения в главке и песенок в караоке», — он несколько раз глубоко вздохнул, и повернул голову к Анжелике — она напряженно смотрела на него, и когда их глаза встретились, она улыбнулась и показала в сторону трибуны.

Его взгляд скользнул по рядам и он увидел премьера, который с ленивым интересом смотрел на него. Вздохнув, парень ощутил слабость в ногах, однако взял себя в руки и пошёл к трибуне-кафедре — в висках пульсировала кровь.

«Сколько же здесь народа», — подойдя к трибуне и облокотившись руками на края, он окинул взглядом площадку перед всей этой двухъярусной сценой-трибуной.

Слева и снизу от него был оркестр, прямо, но чуть дальше — огромная толпа народа, которая была больше, чем он думал, когда они были в толпе, справа — марковское построение с блестящими на солнце касками. Телевизионную камеру он увидел впереди, закрепленную на станины, и ещё одну — далеко слева, ближе к лестнице на трибуну.

Виктор ощутил на себе множество взглядов. Сглотнув, он поправил микрофон — слегка дрожащей рукой он нажал кнопку, переведя её в положение «включено», и она загорелась зеленым цветом.

— Добрый день, уважаемые граждане! — произнес парень — он сразу же поразился тому, как глухо и слабенько прозвучал его голос.

«Так, надо взять себя в руки — я уже здесь, на трибуне, уже выступаю перед толпищей народа», — его накрыл легкий мандраж, переходящий в головокружение и чувство какого-то очень обостренного восприятия происходящего — несколько секунд ощущение было очень острым.

Раздались жиденькие аплодисменты со стороны толпы.

— Меня зовут Виктор, я правнук адмирала, и для меня было очень неожиданным оказаться сейчас на этой трибуне, перед вами, — проговорил он более уверенно, потому что терять было уже нечего. — Мне восемнадцать лет, я студент, как многие из вас, — он показал правой рукой на строй марковцев, — и я ещё многого не знаю о великих свершениях и подвигах моего предка. Но я почти каждый день хожу в эту замечательную библиотеку и набираюсь знаний, потому что я, как и вы, отношусь к прогрессивной молодежи, которая переживает за судьбу страны! — он вздохнул, обводя взглядом толпу.

«А это очень своеобразное ощущение — выступать перед таким количеством людей. Они даже хлопают», — Виктора начали вдохновлять хоть небольшие, но аплодисменты.

Он раскрыл и положил перед собой листок с тезисами — «выдающийся вклад адмирала в восстановление государственности», «восстановление экономического процветания», «демократия, конституция, парламент, выборы» и так далее.

— Витольд Валентинович, наш уважаемый премьер-министр, уже много и правильно сказал про моего предка и про его роль в истории нашей страны, поэтому я хочу сказать таким же молодым людям, как и я — учитесь и развивайте себя настолько сильно, насколько это возможно! Взять, например, меня — я никогда не был особо старательным, любил пьянки, гулянки, веселье, игры, и считал это обычным делом, да и сейчас так считаю, — при этих словах толпа явно оживилась, а по строю марковцев пошла легкая рябь. — Однако всё это привело меня к тому неприятному положению, в котором я сейчас нахожусь, — Виктор многозначительно замолчал, оглядывая толпу.

Послышались легкие аплодисменты и подбадривающий свист, а многие стоящие по стойке «смирно» марковцы-юнкеры повернули к нему головы.

— Многим гражданам с высоким коэффициентом знакомо такое понятие, как запрещённый ритуал, — через несколько секунд произнес Виктор уверенным, сильным голосом. — Большего я сказать не могу, но я знаю, что очень многие про это знают, а ещё знают, что особенно от этого страдают младшие дети известных и не очень аристократических семейств. Лично я считаю это несправедливой и жестокой практикой, и никому такого не пожелаю ощутить на собственной шкуре! — парень ощутил прилив эмоций, в его голосе проявился надрыв.

Раздались уже более сильные аплодисменты, приветственные выкрики и свист. Виктор смотрел на марковских юнкеров — их строй чуточку дрогнул, совсем незначительно. Сбоку их построения забегал кто-то из старших. На секунду ему показалось, что он различил во втором ряду лица и близняшек, и Лизы, но присмотревшись, точно он определить не смог из-за бликов солнца.

— Друзья, я уверен, что адмирал Колчак не одобрил бы такие методы, и я хочу пожелать всем вам, чтобы вас минула такая участь, а вашим родителям хочу пожелать благоразумия — младшие дети тоже имеют полное право на полноценную жизнь без давления и страха!

Даже многие марковцы зааплодировали.

«Блин, нарушилось такое красивое построение. Это скандал — зачем, зачем я это всё выдал?!» — Виктор с волнением смотрел, как вдоль построения забегали старшие юнкеры, и ему показалось, что он узнал Ирину — похожая на неё девушка уверенно шла вдоль первого ряда, что-то говоря юнкерам. — «Она это или нет? Или Вика? Не видно из-за солнца. Надо перевести тему».

— Уважаемые друзья, я абсолютно уверен, что памятник получился великолепный и он будет украшать эту площадь перед библиотекой и вдохновлять нас и следующие поколения на свершения в учебе и труде. Поэтому хочу закончить свою речь благодарностью как премьер-министру нашей Республики — Витольду Валентиновичу Слащёву, — Виктор полуобернулся к премьеру, который сидел с задумчиво-скептическим выражением лица, закинув ногу на ногу, — так и городским властям, и руководству Центральной Библиотеки — от лица своей семьи хочу выразить вам всем сердечную благодарность!

На площади зааплодировали, сзади Виктора — тоже.

Парень поднял ладонь.

— Напоследок хочу сказать, что премьер-министр затронул в своей речи очень важные вещи — обострение в европейских странах, и мне на ум приходят слова из песни, которую я когда-то и где-то слышал, очень давно, а может быть — даже во сне, — обведя взглядом площадь, Виктор остановился на марковцах и набрав полную грудь, начал то ли произносить, то ли петь: — И две тысячи лет — война, война без особых причин. Война — дело молодых, лекарство против морщин. И мы знаем, что так было всегда, что судьбою больше любим,кто живет по законам другим и кому умирать молодым. Он не помнит слово «да» и слово «нет», он не помнит ни чинов, ни имен. И способен дотянуться до звезд, не считая, что это сон, — слова из песни Цоя он решил существенно сократить. — Так вот, я хочу пожелать нам всем мира и чтобы нам с вами не довелось испытать на себе последствия тех событий, которые сейчас происходят возле наших границ и в Европе. Спасибо за внимание.

Когда он закончил и замолчал, то ощутил прилив крови к лицу, в висках стучало. Площадь после нескольких секунд абсолютно глухого молчания разразилась аплодисментами и криками, даже некоторые юнкеры опять захлопали.

Оркестр секунд через сорок заиграл веселый, бравурно-пафосный приветственный марш, незнакомый Виктору.

На автомате взяв листок, он развернулся — сидящие на стульях люди смотрели на него, и во взглядах было много всего разного. Премьер смотрел на него пристально. Сдержанно улыбнувшись ему, Виктор пошёл в свой ряд и уже через пару минут добрался до своего стула.

Девушки встретили его изумленными взглядами.

— Да, ты даже более интересный мальчик, чем я думала, — язвительно прокомментировала Элина, с усмешкой взглянув на него. — Выдал так выдал — праздник однозначно удался!

— Милый, это что сейчас было? — прошипела ему в ухо Анжелика и взяла его за руку. — Ты что там нёс такое вообще? Ты укурился обогащенной дурью или бухой совсем?! Ты же не пил вроде и не пьяный!

— Сказал то, что думал, — пожал Виктор плечами.

— Блядь, это пиздец — ты представляешь, милый, какой будет скандал, когда это покажут по телеку и напишут в газетах?! — Анжелика смотрела на него со злостью, но в её взгляде было и восхищение.

— Посмотрим. Ты сама этого хотела, моя зая — я же не просил меня выталкивать на трибуну, — краем губ улыбнулся он.

Анжелика фыркнула и отвернула голову.

— А что это за песенку ты такую пел? Я такую никогда не слышала, — чуть наклонившись, с любопытством произнесла Арина.

— Это стихи, скорее — не помню уже, чьи и откуда, — подмигнул ей парень.

— Слова интересные, цепляют прямо, — в глазах Арины было задумчивое любопытство. — Никогда такого не слышала.

«Вот и выясним заодно, откуда эти слова из песни Цоя знает Хельга Вальдек», — подумал Виктор — он вспомнил, что толком так и не узнал ничего про эстраду и популярные хиты этого мира, да и вопрос с Хельгой оставался открытым.

Тем временем на трибуну пригласили последнего выступающего — архитектора.

— Сейчас уже будут убирать брезент и официально откроют — мне уже надоело здесь сидеть, — вымолвила Анжелика, кинув тяжелый взгляд на парня.

— В чём дело, Энджи? — требовательно спросил он и взял её за руку.

— Ты понимаешь вообще, что ты учудил? Тебе надо было прочитать тезисы с листочка своими словами и помахать всем рукой, а ты начал гнать про ритуал и политику. Зачем, вот скажи?

— Затем, что я — пострадавший от всей этой херни, и привлечь внимание к этому безобразию — уже большое дело, особенно на таком уровне, — сжав губы, ответил ей парень.

— Получилось довольно весело — мальчик явно не промах. Ему в парламент баллотироваться надо, — послышался ироничный голос Элины.

Виктор повернулся к ней, Анжелика тоже.

— Хоть ты не прикалывайся, — произнесла она с глухим раздражением.

— Я серьёзно — мальчик получил такую рекламу, которая никому и не снилась, и буквально на ровном месте и бесплатно, — Элина чуть наклонилась и смотрела на парня. — Ты из ничего создал политический скандал — все об этом знали, но вслух не произносили, а ты взял и выдал публично, вот тебе и реальная политика. Теперь за тобой девочки в черной форме бегать будут, ха-ха.

— Не преувеличивай, — ответил Виктор, ощущая, что в горле у него немного пересохло.

Вскоре к ним подошёл парень в костюме.

— Дамы и господа, Витольд Валентинович после окончания мероприятия желает побеседовать с вами, а особенно — с вами, Виктор Антонович, — посмотрел он в глаза Виктору. — После окончания церемонии ожидайте внизу, пожалуйста.

— Хорошо, спасибо, — покивала Анжелика.

Когда представитель пресс-службы отошёл, брюнетка покачала головой:

— Вот теперь точно мой с Пашкой вопрос решён никогда не будет, — она снова со злостью посмотрела на Виктора.

— Спокойно, милая — прорвёмся, — парень улыбнулся и сжал её ладонь.

Последние двадцать минут церемонии Анжелика сидела злая, она заламывала пальцы и недовольно посматривала на Виктора. Когда памятник открыли, снова заиграл оркестр, и все находящиеся на трибуне начали постепенно спускаться вниз.

Виктор посмотрел в сторону премьера — тот раздавал интервью прессе.