Есть на земле священные понятья:
Дом, где рождён, Отечество, Москва.
И есть под Тулой – Ясная Поляна,
Она любому русcкому близка.
С какой-то затаённою надеждой,
С тоской по очищению души
Мы к вам сегодня в гости, граф мятежный,
Восторженно и трепетно пришли.
Вот Дом-музей. Библиотека. Спальня.
И вдруг – из коридорной темноты
Явился он. И мы, робея, стали,
Как бедняки у Дуба бедноты.
Он вышел, на груди скрестивши руки,
Внушительный и древний, как собор,
И зашагал вперёд легко и крупно,
Безмолвно приглашая за собой.
Вокруг всё было просто и понятно:
Аллеи лип и сад на берегу.
И улыбалась Ясная Поляна
Цветами на Калиновом лугу...
Мы из его колодца воду пили.
Сидели там, где он сидел, устав.
Но всё воображенье отступило
У небольшой могилы без креста.
Молчали мы. Но кто-то молвил глухо:
– И в вере, и в безверии своём
Мы не свободны от метаний духа,
А кто свободен – нет Толстого в нём.
А где Толстой – там русская закваска,
Безухова упрямая слеза,
Мелодия Наташиного вальса,
И Анны незакрытые глаза...