Газета День Литературы # 161 (2010 1)

Анатолий Савин ЗАПАХ ТРАВЫ

РОДНИК

Морозным вечером зимой,

Когда луны проглянет лик,

Привычной хоженой тропой

Пойду с ведром я на родник.

От снега свежего светло.

От снега скрип под сапогом.

Наполню до краёв ведро

И постою над родником.

Бежит упругая струя

И рассекает лёд седой.

Заворожённым взором я

Смотрю на пульс его живой.

Давно уж нечему дивиться:

Сколь повидалось на веку!

Но как светлеют наши лица,

Когда подходим к роднику!

Мне нынче некуда спешить.

На сердце сладкая тоска.

И если есть чем дорожить,

Я вспомню здесь, у родника.

Мне нынче некуда спешить.

Там, на горе, стоит мой дом.

И слышен детский голос в нём.

А значит, длится жизни нить.

От всех святынь мы отреклись

В наш век – кто явно, кто тайком.

Не потому ль тогда зажглись

Лампадки звёзд над родником?

Морозным вечером зимой,

Когда луны проглянет лик,

Привычной хоженой тропой

Пойду с ведром я на родник.

***

Клич кого – не скличется:

Ни одной души.

Только ветер тычется

Носом в камыши

Полночь звёздным оком

В берега глядит.

Тополь одиноко

У реки скрепит.

Ни единой крыши

Вдоль кривых дорог.

Только месяц рыжий

Да забытый стог.

У обочин зыбких

В теремах кустов

Кто-то вяжет нитки

Подорожников.

Клич кого – не скличется:

Ни одной души.

Только ветер тычется

Носом в камыши.

***

Ночь по звёздной шали

Месяц покатила.

Только и видали,

Как в морозной дали

Серебром накрыла.

Разглядели только,

Как на самом крае

Буробоким волком

Он в снегах растаял.

Лес уснул в сугробах,

Словно в колыбели.

Угадать попробуй,

Что ему напели

Зимние метели.

Может, что-то очень

Снежное – такое,

То чего так ночью

Спится под пургою.

Настелила вьюга

Мягкие перины

Деревцам-подругам –

Елям и рябинам.

Настелила щедро

И дубкам, и кедрам,

И берёзам стройным,

Чтоб спалось спокойно.

И ушла далече,

Обнимая ветер,

Сыпать снег на плечи,

Что пушист и светел.

***

Люблю я звук аккордеона,

Когда красивый чистый бас

Так неожиданно влюблённо

Вдруг наполняет чувством вас.

И мир становится прозрачным,

И сердце бьётся веселей,

И нету места мыслям мрачным,

Одолевавшим столько дней.

И в неге той сиюминутной,

Вдруг отрешившись от всего,

Плывёшь ты в лодочке уютной

В мечтах далёко-далеко.

Где нет ни лжи, ни тени фальши,

Где по-библейски все чисты,

И с каждым вздохом ты всё дальше

От ежедневной суеты.

Где нет ни злобы, ни раздора,

Где время бег замедлит свой,

Чтоб слышать шёпот разговора

Плывущей лодочки с рекой.

Чтоб в кущах рощицы душистой

Поймать обрывки птичьих фраз

О свете белом, небе чистом,

О воле вольной, и о нас.

Люблю я звук аккордеона,

Когда красивый чистый бас

Так неожиданно влюблённо

Вдруг наполняет чувством нас.

***

Шалька-полушалка,

Красные цветы...

Чем ты не гадалка,

Сядем я и ты.

Чёрные как ночь

Волосы до плеч.

Всё как есть пророчь

С обещаньем встреч.

Слепо верю карте

Я с цыганских рук.

Нагадай, как в марте

Возвращусь я вдруг.

Я таких красивых

Не встречал бровей,

Нет у нас в России

Чёрных лебедей.

В комнате уютной

Чисто и тепло.

Прибалхашский ветер

Бьётся о стекло.

Звёзды-аметисты

С неба, как с руды,

Берег каменистый

У большой воды

Шалька-полушалка,

Волосы, как шёлк...

Я к тебе, гадалка,

Издалёка шёл.

Шёл сказать – красивей

Я не знал бровей.

Нет у нас в России

Чёрных лебедей.

ВЬЮГА

Завывает вьюга,

Темь – коли хоть глаз.

Не грусти подруга

В этот поздний час.

Пусть лихая стужа

Шьёт узор окна,

Подавай-ка ужин,

Наливай вина.

Будет печка в доме

Греться докрасна.

Что же нужно, кроме

Доброго вина.

Лик подруги верной,

Свет её очей...

Да ещё, наверно,

Парочка свечей.

Пусть вовсю в округе

Буйствует метель –

У моей подруги

Постлана постель.

И не будет слаще –

Под пурги нытьё –

Её губ манящих

Да телес её.

А когда в округе

Свет рассеет темь,

У моей подруги

Будет чудный день.

ДОБРОТА

– Сын! – это отец твой.

– Какие у него корявые руки...

А запах травы степной

Дурманом кружил в округе

– Мать! Какая у него тёмная кожа,

И почему на нём нет одежды?..

А солнце слепило, жару множа,

Как никогда прежде.

– Мать! Но у него нет ноги,

Вместо неё ковыль серый.

А ты говорила – он носил сапоги

Сорок шестого размера.

– Мать! И он совсем седой,

Взгляни! Он белый, как дым.

– Сынок, принимая бой,

Отец твой был молодым.

Ты знал когда-нибудь доброту

Такую, как в этом цвете?

На братской могиле, вся в цвету,

Ласкала яблоня ветер.